Мелетий смотрицкии

Оправдание невиновности¹

(отрывок)

Обиды и страдания, которые нам причиняют наши отступники

Таковы духовные и светские права, свободы и привилегии, кото­рые даны нашему русскому народу, исповедующему греческую рели­гию. Милостивый и любезный читатель, обрати внимание, прочитав

¹ Из истории философской и общественно-политической мысли Бело­руссии. Избранные произведения XVI—нач.ХГХ вв. Мн., 1962. С. 173-177.

Раздел III

их, правы ли наши отступники, когда тянут нас и пытаются запрячь в ярмо своего послушания, для нас чуждое и невыносимое. Правы ли они, когда беспокоят нас своими мандатами и позвами, лишают чести универсалами, оскорбляют измышлениями об измене в пользу Тур­ции, обливают грязью честных, благородных и ни в чем не повинных людей. Нас, духовных монахов, и весь простой народ нашей религии города Вильно позорят и ругают язвительными словами в домах, в ра­туше, с кафедры, на рынке и на улицах. Они сторонятся и избегают нас, как дикие звери, запрещают разговоры и всякое обычное общение с нами, будто мы не христиане. Они всячески оскорбляют нас словом и делом: на наш монастырь кидают камни из пращей, посылают из луков стрелы с зажженными серными фитилями на поля, дома и на церковь; на территорию того же монастыря бросают через ограду го­рящие головешки; в углы церковных стен втыкают тлеющее сукно и фитили, пропитанные воском и другими воспламеняющимися веще­ствами, в ратуше и во многих городах не принимают от нас жалоб, из деловых книг не выдают нужных нам выписок, судебным исполните­лям запрещают заниматься нашими делами, а тех, кто ведет, наказы­вают и заключают в тюрьму. Они отбирают у гонцов по дорогам наши письма, а вместо них пишут вымышленные и пересылают их для об­мана несведущих людей; в разных местах разбрасывают письма, пол­ные фальши, коварства и ложных клятв.

Они лишили нас также внутреннего утешения, вырвали из груди святую нашу веру и оторвали нас от привычного спасительного вос­точного послушания, чтобы затмить чистое золото нашего благород­ства, очернить прекрасную славу всего нашего народа. Они выдумали, будто три восточных патриарха прислали отпущение грехов Москве, чтобы она начала войну с Литвой, измышляя, что через этих новопос­вященных духовных язычник получает всякие сведения о владениях его королевской милости. Кроме того, они утверждают, что якобы наш преподобный отец архимандрит различными способами возбуждает волнение среди людей, распространяя слухи о том, что он по воле его королевской милости является полоцким архиепископом в Виленс-ком и Полоцком краях. О бесстыдство! Как же ты так бессовестно по­кушаешься на достойных всяческого уважения и почета мужей, с любовью и покорно носящих крест Христа господа и дружественно настроенных к этому христианскому королевству, от которого ожида­ют освобождения с божьей помощью из этой темной неволи, как от какой-нибудь схизмы. Как ты так злостно, не боясь бога, покушаешь-

Философская мысль Беларуси периода Речи Посполитой

ся на верных его слуг, не привыкших давать благословенье на грех и радующихся миру среди христианских государств? Разве когда-ни­будь в течение всех лет этого рабства падало на наших святых патри­архов малейшее подозрение в недоброжелательстве к нашей родине, не говоря уже об измене? Как ты, не задумываясь, пренебрегая всякой правдой, бросаешь тень на этих с чистой совестью новопосвященных духовных лиц, любящих свою родину, как свою душу, имеющих ро­дителей, братьев, сестер и других родных и близких, живущих в кра­ях, более близких к врагу, на Волыни, на Украине, на Подолии и на Подгорий? Здесь, как и во всем другом, неправильно представлено, буд­то это упомянутое выше лицо по воле его королевской милости имело основание бунтовать людей. Все дело обстоит наоборот. Разве закрыта неусыпная зеница ока быстрого божьего мщения на дела таких клевет­ников? Такая же это твоя правда, как и та, которой вы задушили почти все литовские и коронные владения, представляя, будто виленские ме­щане, убежденные вами в своей измене, сами травятся в домах и в тюрьмах. Во Львове было погублено несколько десятков мещан, обви­ненных в той же измене. У ротмистров и полковников, у людей знат­ного и благородного происхождения, находящихся в настоящее время на службе у родины и его королевской милости, по обвинению в этой же измене отобрали хоругвии, а самих приговорили к смерти. О омер­зение! Где же здесь совесть? Где набожность? Кто поверил бы твоим по­вседневным новостям адского порождения, тот должен сразу душу отдать. Изменнические письма уже перехвачены, схваченные призна­лись, уже многие на Руси попались за шпионство. <...>

Они каждым третьим словом срамят нас, называя схизматиками и «наливайками», позорят незапятнанную нашу чистую веру и бесчес­тят славу нашего народа, чем причиняют нам большую несправедли­вость. Наши польские короли, предки светлой памяти теперешнего короля, и сам его королевская милость во всех дарованных нам пра­вах, привилеях, статутах, присягах, охранных грамотах, конституци­ях, универсалах и частных своих письмах изволят называть нас не иначе, как последователями греческого вероисповедания в отличие от последователей римского вероисповедания. По уверению же наших отступников его милость, государь наш милостивый, изволит назы­вать нас в конституции от 1607 г. последователями чистой греческой религии, а в пожалованном нам тогда же привилее изволит нас счи­тать приверженцами христианской греческо-католической религии. Однако тот безыменный народ, невзирая на всякую правду и справед-

Раздел III

ливость, считает нас отступниками, не желая видеть своего гермафро-дитского позора, того, что они ни то, ни другое: ни птица, ни зверь, т. е. они не являются приверженцами ни греческой, ни римской рели­гии. Мы, Русь восточного послушания и вероисповедания, являемся приверженцами чисто греческо-католической религии; польские паны и Литва — западного послушания и вероисповедания — чисто римс­ко-католической религии. Они же между нами и приверженцами римской религии представляют собой что-то ненастоящее, нечто не­искреннее, притворное, надуманное, ни то, ни се. Поэтому-то скорее их следует называть отступниками, а не нас, ибо они отступили от на­шего законного пастыря, патриарха константинопольского, отколов­шись от святой католической апостольской восточной церкви, они получили тем самым название отступников.

Милый и любезный читатель, подумай, к кому относится прозви­ще «наливайки»? Они (обязанные почитать константинопольского патриарха в соответствии с духовным и светским правом как пастыря) нарушили присягу, невзирая на законы, и отказались от подчинения константинопольскому патриарху, а подчинились другому, объявив войну первому. Его же подданных угнетают и притесняют, подверга­ют всяческим мучениям и преследованиям, ругают, оскорбляют свое­го первого пастыря, бесчестят его веру — и не их ли следует называть «наливайками»?

С какой стати мы должны терпеть оскорбления, называясь этим прозвищем, оставаясь при нашем прежнем духовном пастыре и гос­подине, которого наши предки обрели во времена принятия христи­анства, почитали и оставили нам, своим потомкам. Что мы должны думать о том воеводе, который, нарушив присягу, отказался повино­ваться своему королю и, подчинившись соседнему, объявил ему вой­ну, а народ, находящийся под его властью и принадлежавший королю в силу прирожденного права, путем разных притеснений и гонений, силой и принуждением отдалял от короля? Кто же из них в действи­тельности изменил королю: народ ли^ оставивший воеводу и верный своему королю, или же воевода и его сторонники? Сам посуди: мит­рополит земли Русской — это что-то вроде воеводы, а константино­польский патриарх, его духовный господин, как бы король. Кто же из них более виновен? Кто «наливайко»? Мы ли, сохраняющие верность патриарху, нашему духовному господину, или митрополит, который изменил вере, оставил патриарха и увлек за собой некоторых едино-

Философская мысль Беларуси периода Речи Посполитой

мышленников, а стремясь увлечь остальных, притесняет, угнетает, обижает и подвергает их различным неприятностям, чтобы они сами отказались от собственного духовного пастыря, а подчинились тому, кто, вопреки всем законам, их предал, нарушив клятву. Обрати вни­мание и суди сам, милостивый и любезный читатель, как подсказыва­ет тебе твой бог и твоя совесть, кого из нас действительно следует называть «наливайками» и отступниками.