Примечания 6 страница. ЕЗ апреля все внесенные- в хояо общей янскусени предложения по первой статье были переданы на рассмотрение Бюро конференции

ЕЗ апреля все внесенные- в хояо общей янскусени предложения по первой статье были переданы на рассмотрение Бюро конференции, которое IS апреля внесло на рассмотрение Генеральной комиссии вместо текста первой статьи конвенции следующее положения: «I Принцип сокращения вооружений

a) Окончательное сокращение з соответствии с ед::нсй нонзенпиен;

b) Сокращение пз возможности яо наиболее низкого уредня;

c) Сокращение по этапам.

II а) Критерии ограничения я л и сокращения вооружений;

h) Учет особым условии пазличным стран;

С) Метод исчислен:: я личного с о ста за армий, основанного на оценке безусловных потзобностей сохранения внутренней полиции и других по-Tptô:-::.::ian в целя:-; национальной обороны:*. Доклад и рекомендации Бвро кйкфе-ренппи бь;л:: приняты Генеральной комиссией ia,'.. ••"Ас. es de [a Conférence,..;;. Série В, Vol, I, GeneVe_t 1932. p. 74).

При обсуждении ра?дела I приняты-; положений делетдцнчг Бельгии. Данин, Г.елаЕ-пы. Эстс.нин. Норвегии, Уругвая и Чехословакии внесли з этот же день кг р=:смотрение Г«:-:.=рг.т:-но ft комистин проект розо тюпни, рекомендующий сокращение вооружен::!] по з.тпг:?.г.г •: последовательными пересмотрами конвенции в гудущем ist,:, прим. \Г2]. — 228

^Г; Посте окончания прение по части Ï положении относительно принципов сокрэшекия вооружений (см. прим. Ill) Генеоа~ъ:-:?.я комиссия ]£ апреля 19^2 г. созвало Редакционной комитет з состава представителей H стрдн. в том ^исле СССР, для ьырэботкн текста проект^ революции, которой был пробегав.тон:У апреля 1ЯЗт2 г. в следующей ренакд::и:

•'•'Поинимая во сниманий мнения, выраженные во а¹ рем я прений на Кокфетенпни по сокращению и ограничению вооружений.

Гопесдлт-кйя комиссия считает, что с окрашен не вооружений, как оно предусмотрено в ст. S Статута Лиги кацнй. m-: ж е-: о быть осуикствлена постепенно, путем последовательной";::, через надлежащие ннгерБзт;!, пересмотр?, [конвенции], посл-е того как настоящая конференция зазержит первый решающий атаг общего сокращения до наиболее низкого уредня.¹.

Во =.ремя обсуждения проекта рено-жшип на Генеральной комиссии M. М. Литвнноз заявил, что делегация СССР в Редакционном комитете голосовала за згот проект, поскольку ссылка е-:з от. S Статута Лиги интерпретировалась а комитете гэкпм образом, ^то она не налагает никаких специальных обязательств на иеч-^енов Ле-:ги нацкй,

Выступившей затем делегат Румынии Титулеску в противовес заявлению, сделанному советской делегацией, внес предложение рассматривать

представленную Редакционным комитетом резолюцию в неразрывной связи с предложением делегаций четырех стран — Испании, Норвегии, Швеции и Чехословакии (см. прим. И9), в котором говорилось, что критерии сокращения вооружений должны основываться на положениях ст. 8 Статута Лиги наций. Делегат Персии Хоссейн хан Ала поддержал выступление Титулеску И заявил, что он «будет голосовать за резолюцию, представленную Редакционным комитетом, с теми же оговорками». Такую же оговорку сделал представитель Югославии.

После этого Литвинов заявил, что «накануне как в Генеральной комиссии, так н в Редакционном комитете он выдвинул возражения против упоминания ст. 8 лишь по чисто формальным мотивам; однако если это упоминание должно истолковываться в смысле, указанном предыдущими ораторами, то у него будут также возражения против самого существа резолюции»,

Резолюция Редакционного комитета была принята Генеральной комиссией единогласно. При этом Литвинов подчеркнул, что «он голосовал за предложение в том виде, как оно было представлено Редакционным комитетом, но не за то толкование, которое дал ему г-н Титулеску» (см. «Actes de la Conférence...». Série В. Vol. I, Genève, 1932, pp. 81—82).— 236

¹¹³ Проект резолюции, представленный 11 апреля 1932 г. делегатом США Гибсоном на рассмотрение Генеральной комиссии, предусматривал уничтожение «наиболее агрессивных видов оружия» — танков, тяжелой подвижной артиллерии калибром свыше 155 мм, отмену употребления газов в войне, а также обязательство всех государств не пользоваться этими видами оружия в случае войны (см- «Сборники документов по международной политике...», вып. IV, AV. 1933. стр. 84).

Внося свой проект «качественного разоружения». США стремились в первую очередь ограничить мощь сухопутных армий других стран, поскольку главные интересы самих США лежали в области морских вооружений (см. ^Меморандум делегации США» от 19 февраля 1932 г.— там же. стр. 61—62, а также пркм. 181). Американское предложение было направлено преимущественно против Франции, располагавшей в то время наиболее крупными танковыми силами н артиллерией. Проект резолюции Гибсона поддержали делегации Великобритании, Италии, Германии и некоторых других стран, однако против него решительно выступил глава французской делегации Тардье и представители союзных с Францией государств.— 236

¹¹⁴ В телеграмме от 12 апреля 1932 г. А. А. Трояновский сообщал, что бельгийский посол в Японии в беседе с ним говорил, что ему якобы известно об «участии советских граждан» в подготовке взрыва моста на р. Сунгари,

Трояновский сообщал также, что Снратори, начальник департамента печати и информации ЛШД Японии, заявлял ему, что при китайском генерале Ma Чжань-шане якобы состоит советский переводчик.— 238

¹¹⁵ Л- AV Карахан имел в виду серию антисоветских провокаций японской военщины и белогвардейцев в.Маньчжурии в первой половине апреля 1932 г. Вслед за провокационным «делом Базанова» (см- прим. 107) 8 апреля была сделана попытка взорвать мост КВЖД на р. Сунгари и ряд других сооружений дороги. 12 апреля в 15 км к востоку от Харбина был предотвращен взрыв японского эшелона, а в тот же день на этой же линии потерпел крушение другой японский воинский эшелон (см. газ. «Известия» от 16 апреля 1932 г.).

В передовой статье газ. «Известия» от 15 апреля «Новая полоса провокаций в.Маньчжурии» вскрывались истинные цели провокаций на КВЖД и шумной кампании в связи с этим в японской прессе: «Инсценировка взрывов, сообщение о «красном терроре» и т. п. должны, по замыслу японской военщины, показать, что в Маньчжурии «отсутствует порядок» и поэтому имеются все основания для пополнения японской оккупационной

армии в Маньчжурии», что «японские оккупационные войска являются истинными «стражами цивилизации» в Маньчжурии. В заключение передовой говорилось: «Однако организаторам антисоветской клеветы следует помнить, что все их лживые выдумки будут разоблачены беспощадно», что «Советский Союз не позволит авантюрпстгм н провокаторам сбить себя с занятой нм с самого начала маньчжурского конфликта твердой позиции невмешательства, с тех мирных позиций, на которых он стоит в полном соответствии со своей внешней политикой в интересах трудящихся не только одного Советского Союза».— 238

^ш На завтраке, который Брюнинг дал М. М. Литвинову в Женеве 16 апреля 1932 г. по случаю 10-й годовщины Рапалльского договора, германский рейхсканцлер, вопреки международному обычаю, ни словом не обмолвился о непосредственном поводе этой торжественной встречи.

В отчете полпредства СССР в Германии за 1932 г. по этому поводу говорилось: «Весьма симптоматический характер носило празднование 10-летнего юбилея Рапалло, пришедшееся на это время. «Молчаливый» завтрак Брюнинга в Женеве был раскритикован со всех сторон, и он был расценен как симптом отхода Германии от СССР н рапалльской лнини, но в стиле брюнинговской нерешительности. С одной стороны, он (Брюнинг.— Ред.) не решился отказаться от празднования Рапалло, а с другой — старался провести его втихомолку, чтобы не раздражать французов». В то же время в отчете указывалось: «10-летие Рапалльского договора и его положительное значение для развития экономических отношений обеих стран было отмечено почти всей германской печатью».— 239

¹¹⁷ Указанная директива была дана в связи с тем, что, по заявлению министра двора Тейыурташа временному поверенному в делах СССР в Тегеране В. М. Цукерману от 22 марта 1932 г., иностранные миссии в Персии предприняли совместный демарш перед персидским правительством с целью добитьси распространения на иностранные державы лицензионных льгот, предоставленных Персией Советскому Союзу по торговому договору от 27 октября 1931 г.

22 нюня 1932 г. при обмене грамотами о ратификации торгового договора между СССР и Персией заместитель народного комиссара по иностранным делам СССР Л. М. Карахан сделал по этому вопросу следующее заявление:

«Подписанный 27 октября 1931 г. торговый договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Персией, ратификациями которого мы сегодня обменялись, значительно укрепляет счастливо развивающиеся дружественные политические и экономические отношения между нашими странами.

В этом договоре Советский Союз, иди навстречу интересам Персии, признал монополию внешней торговли Персии. Прн этом, подписывая указанный договор, стороны базировались на том, что в Персии существует монополия внешней торговли с вытекающими из нее торгово-политически ми условиями для всех без исключения стран на все время действия этого договора.

Само собой разумеется, что, если в течение действия настоящего договора для третьих стран будут сделаны какие-либо изъятия нз монополии внешней торговли, на основе которой этот договор заключен, стороны не замедлят вступить в переговоры об урегулировании торговых отношений между ними применительно к изменившимся условиям для еще большего укрепления и развития дружественных отношений между обеими странами».— 239, 282

¹¹⁸ 20 апреля 1933 г, состоялся обмен нотами между полпредом СССР в Турции Я- 3- Сурнцем и министром иностранных дел Турции Тевфиком Рюштю о продлении срока действия данного соглашения.— 244

^i:9 Речь идет о проекте резолюции Испании. Норвегии, Швеции и Чехословакии, внесенном при обсуждении части II положений, принятых

•Генеральной комиссией (см. прям. И1). Этот проект предусматривал для установления критериев по ограничению и сокращению вооружений применение положений ст. 8 Статута Лиги наций и сокращение вооружений до минимума, совместимого с национальной безопасностью и с выполнением международных обязательств, возлагаемых совместным действием. Четыре страны также предлагали считаться с географическим положением н исключительными условиями каждой страны.

В ходе дискуссии на Генеральной комиссии по упомянутому вопросу 19 апреля было выдвинуто предложение итальянского делегата Гранди, которого касается M. M. Литвинов в конце своей речи. В этом проекте резолюции отмечалось, что критерии сокращения и ограничения вооружений должны базироваться на ст. 8 Статута Лиги наций и что «Генеральная комиссия постановляет, что проверка применения этих критериев и методов, по который должно быть осуществлено сокращение и ограничение вооружений, должна непрестанно продолжаться практически с целью осуществления в ближайший срок, и без ущерба их дальнейшему совершенствованию, первого решающего этана всеобщего сокращения вооружений по возможности до наиболее низкого уровня»,

В ходе обсуждения проекта резолюции четырех стран японский представитель выступил с предложением, в котором говорилось: «Ограничение должно осуществляться таким образом, чтобы сохранить возможность для устранения явной недостаточности в основных частях вооружений».

Был избран Редакционный комитет, включающий представителя СССР, для рассмотрения проекта резолюции по данному вопросу н всех предложенных к нему поправок. В Редакционном комитете Лнтзинов вновь указывал на неприемлемость ссылки на ст. 8 Статута Лиги наций. Эту аргументацию он развил на заседании Генеральной комиссии (см. док.;\Ь 175).— 252, 255,257

^v2a Встреча Г. Н. Лашкевича с Л коном состоялась 20 апреля 1932 г., однако последний интересовался лишь состоянием ссветско-румынскнх переговоров о заключении пакта о ненападении.

В письме Н. Н. Крестинскому от 27 апреля 1932 г. В. С. Дозгглев-скии, сообщая о беседе Лашкевича с Лионом, писал, что «либо Лион неправильно понял возложенную на него миссию, либо миссия эта на самом деле была много скромнее, чем та, которая заключалась в предложении, сделанном мне Вертело».— 257

'-¹ Речь идет о следующем прсекте резолюции, выработанном Редакционным комитетом (см. прим. 119 ) и принятом затем 20 апреля Генеральной комиссией (представитель СССР голосовал проткв):

«Имея з виду представленные различными делегациями предложения относительно критериев ограничения и сокращения вооружений.

Генеральная комиссия объявляет, что для определения этих критериев должны быть применены положения ст_ 8 Статута Лнги наций и что. следовательно, надлежит сократить вооружения до минимума, совместимого с национальной безопасностью и выполнением международных обязательств, налагаемых общим действием.

Кроме того, следует учитывать географическое положение и особые условия каждого государства.

Генеральная комиссия решает, что изучение применения этих критериев и методов, при помощи которых должны быть произведены сокращение и ограничение вооружений, будет практически беспрерывно продолжаться» (см «Actes de la Conférence.». Série В. Vol. 1, Genève 1932, p. 91).— 257, 277

^1:2 Член палаты представителей конгресса США Сабат 22 апреля 1932 г. внес в Комиссию по иностранным делам резолюцию, в которой, в •частности, говорилось, что. «поскольку Советское правительство является устойчивым, и поскольку все нации признали и установили дипломатиче-

ские и торговые отношения с Советским правительством России, и поскольку Советское правительство России неоднократно выражало свое желание установить дружественные отношения с Соединенными Штатами, и поскольку в результате отсутствия дружественных отношений Соединенных Штатов с Советским правительством России граждане Соединенных Штатов отстранены от прибыльного торгового обмена, в котором преуспевают правительства и народы других стран.— будет решено сенато'м и палатой представителей просить президента США дать указание государственному секретарю вступить в переговоры с Советским правительством России по вопросу об установлении дружественных дипломатических и тор-гозьгх отношений между США н Россией». Однако эта резолюция принята не была {см. «Congressional Record», 72d Congress, First Session, Joint Resolution, p. 8741).— 260

¹²³ В телеграмме Б. Е. Сквирского в НКИД СССР от 19 апреля 1932 г. сообщалось, что главная цель поездки Стимсона в Женеву — «добиться поддержки Англии, Франшш к Италии американских позиций на Дальнем Востоке» и что, «возможно, Стнмсои решится на свидание с Литвиновым или на установление контакта через посредников».

Сквирский излагал также пожелания сторонников сближения США с Советским Союзом, чтобы для облегчения встречи М, М- Литвинова со Стнмсоном со стороны советской делегации также было дано понять в частном порядке о готовности Литвинова встретиться со Стнмсоном или обменяться мнениями через посредников.— 260

¹²* Во время встречи С. С. Александровского с завед\^гющим отделом экономической и репарационной политики МИД Германии Риттером 22 апреля 1932 г. последний, по существу, занял позицию Лютера, изложенную в комментируемом документе.

«На мои уточняющие вопросы,— писал в связи с этим Александровский,— Рнттер ясно сказал, что Лютер совершенно не считает возможным закончить переговоры с Рейхсбанком по другим пунктам без разрешения пункта о валоризации [марки] н не пойдет на то. чтобы предоставить вопрос о валоризации полностью будущим переговорам Торгпредства с промышленниками, не имея гарантии, что oeui закончатся таким результатом, который был бы приемлем для Рейхсбанка».— 265.

¹²⁵ Упомкнаемый проект резолюции Саймона с поправкой делегации Великобритании был принят 22 апреля 1932 г. единогласно на 16-м заседании Генеральной комиссии в следующей редакции:

«Конференция объявляет, что без ущерба для других предложений, которые млжяы быть обсуждены под последующими рубриками порядка дня, она принимает принцип качественного разоружения, т. е. выборнеко-торых категорий или некоторых типов оружия, владение.или пользование которыми было бы либо полностью воспрещено всем государствам; либо кнтеэнацнонализировано путем всеобщей конвенции» Сем. «Actes de la Conférence...». Série В, Vol. 1, Genève, 1932, p. 113).—27/ '

is5 ß течение февраля — марта 1932 г. со стороны отдельных членов испанского правительства имели место враждебные выступления в отношении СССР (9 февраля — министра внутренних дел К- Кирога, 21 февраля — министра просвещения Де Лос Риос Уррути и др.).

Кроме того, 19 февраля агентство Гавас передало опровержение премьер-министра Асанья и мшшетра народного хозянстза Доминго сообщений о начале переговоров об установлении дипломатических отношений между СССР и Испанией, а 1 марта — заявление тозарнща министра иностранных дел Аграмонте, что «МИД ничего не известно о том, что советская торговая делегация должна по приглашению различных испанских кругов посетить Испанию».

В связи с этим в НКИД СССР было решено прозондировать вопрос о возможности поездки в Испанию советской делегации, которая была приглашена Молукером по поручению испанского правительства (см.

при м. 15). Разумеется, что после полученного ответа Зулуеты данный

вопрос отпал.— 271

^и~ В связи с тем. что тюд видом польских дипкурьеров в СССР приезжали липа, не н.меюд;;:е прямого отн::п;ення к диг.курьерсксй службе, eine в августе 19-31 г, заведующий I Западным отделом НКИД СССР Н, Я. Райвид обратился к советнику миссией По.тынн в СССР Зелезин-скому с предложением обсудить вопрос относительно лилкуоъеров, курсирующих между Варшавой "и Москвой. 31 марта 1932 г. советник миссии Польши Понийскйй заявил НКИД о несогласие принять это предложение.

Б. С, Стомонякоз, отмечая, что «поляки уже дслгое время оставляют без ответа каше предложение», очевидно, имел в виду, что этот вопрос продолжал оставаться неурегулированным,— 273

^::а 22 апреля 19-32 г. В, А, Актонсв-Овееекко заявив заместителю ме:не:-стра иностранных дел Польшу Беку г.ротест относительно публккащи; газетой «Молва> призывов у. террористическим актам протнз аккредитованных в Советском Союзе представителей иностранных держав, а тгкже советских представителей за границей. Бек ответил, что он будет г-вор:^г.ть об этом с министром внутренних дел,

28 апреля 1932:. Начальник Всстсч:-:огз отлелs МИД Пол:.н:и Шетцс-ть заявил Антонову-Овсеенко, чтг> газета •?• Молва:* поручила строго-3 внушение я предупреждение, что ее д>1 она будет продолжать сво» линию, то будут приняты особые мерь:, Антонов-Овсеенко отметил, что такой ответ не гложет его удовлетворить (см. та;:же д::к. Л5 2'.4).— 274, 314

^1:9 На Женевской кон&ергннш: по т^зоружет-гга делегация Польши внесла 13 февраля 1932 г, предложения, г.о дЮра.тьног.-у разоружению, суть которых состояла з том, чтобы предпринять ряд шагов з области нзцею-нального законодательства, г.ресхьг. образования. радЕю, кипо и театра, которые подготовили бы ^.разоружение умов;».

Председатель делегации СССР М. М, Литвинов заявил, что с предложениями польской делегации, но существу, вояд,ти можно не:оглаенться_ «В самом деле.— сказал JIhtbejhoe.— кто станет 5 = шЕ1шать поотдрепи-? воинственны* настроений, пропагаЬ1ду в пс.тьзу крушения между;-!аридных законоз или распространен::-:; нёзер'нкх и искаженных слухов ил-', поддельных документов, Ни одно государство так не страдало [•'. не страдает от распространения неверным сведении, фэ-тъд^зих документов и враждебных клеветнических кампаний, ^~ак Советский Союз. Вряд ли можно иметь что-либо претив предложении о еозы-ве. конференд!Л1 представителей печати,,, Нельзя также н-е ссчувстзовать всяческим меропэир.тпям правительств против злоупотреблений радиовещанием, кинематографией и сценой в шовинистических целях».

Однако Литвинов высказал сомнение в необходимости _ч целесообразности заниматься этим вопросом на конференция по разоружению, в особенности в начале ее работ. «Предложения, подобные сделанным сегодня, могут совлечь конференцию с ее пути. Я не могу,— заявил Литвинов,— не вспомнить при этом об идентичных предложениях, сделанных в другом месте. Это было ровно 10 лет тому назад. Когда Генуэзская конференция отвергла предложение Советского правительства о разоружении, Советское правительство созвало в iMocxee конференцию представителей непосредственных западных соседей Советского Союза и предложило им частичное сокращение в региональном масштабе. Это предложение было, однако, отклонено, н ему было противопоставлено предложение о моральном разоружении (см. т. VI. прим. 7.— Ред.). Я очень опасаюсь, как бы мы в конце своих работ не очутились перед предложениями или конвенцией о моральном разоружении, противопоставленными материальному разоружению. В этом заключается опасность сделанных сегодня предложений, и протнв этой опасности я считаю своим долгом предостеречь Политическую комиссию, а через нее и конференцию» (цит, по газ. «Известия» №-76 (4643),.17 марта 1932 г.).— 274

^t3° Ночью 21 апреля 1932 г. пять японских военных и жандармов вошлн в помещение дежурного по станции Имяньбо и потребовали указать место нахождения начальника станции. Когда дежурккй попытался вызвать сторожа, чтобы он проводил японцев до квартира.начальника станции, японский жандарм начал избивать его, угрожать пистолетом, ломать телефон и рвать провоза. После.?того японцы избили двух телефонистов и разрушили оборудование телефонного узла, Вторгшись в квартиру начальника станции Козлякозского. японцы произвели обыск, арестовали его и жестоко избили. Был нзбиг и находившийся зде^ь же дорожный инспектор ГетмэЕ-:еь-ко, По пути в штаб батальона японцы избили еще несколько служащих станции, ломали оборудование. После двукратного допроса Козля-козского комЕнд::р японского батальона заявил, что его арест является недоразумением ее он извиняется за зла

25 апреля генеральный консул СССР в Харбине М. М, Славуцкий направил управляющему консульством Японии в Хаоб::не Нагасжа писько, в котором рещитедьяа протестовал против недопустимых действий японских чнгюн v. потребовал наказами?- еепюбных.

29 апреля 1932 г, Д. А, Трзянозскпй в беседе с заместителем министра иностранных дед Японки Няга:з, обратив Бш:ман::е н& недопустимые действия ялоееск^х зоенньп: Н£ ст. Имяньбо, 2,йязил, что эти де}Ьтв;:я являются несомненно гровокаиней,— 275

¹³¹ В упоминаемся телегоамме А. А, Трояновский, в частности, сооб-шил, что адмирал Като спрапкгва.- его, не следует ли поедать в Москву в^кояту Сайте.— 275

^|3- Встреча между М. М. Литвиновым н Ст;:меоком в Женеве не состоялась. Телеграммой от 1 мая оч сообщил Б, Е. Скзирскому: «Перед моим отъездом из Жезевы £г/.£рцкг некая де~егац1:я заверяла, что Стимсон останется там еще несколько недель к что я застану его, если вернусь в начале М£Я. Тем временем Ст::мс?н, однако, уехал eia Ривьеру, вследствие отказа от пэиеэпа з Жеиепу Тард^е*.

В снязи с 5доп телеграммой Литвинова, а также касаясь состояния советско-американских отнод^ий, Скв:?рский в телеграмме от б мая указывал, что 'тпозг'.щ'.я Гувера остается зпал;д-=б:-Е^й>.— '275

^]:,:' Шла речь об удовлетворении претензий греческих граждан братьев Макуилиднс, вытекавших из лиавидацн.ошюго договора, подписанного 28 августа 192а г, между правительством СССР и ф^г/.рМ.ои «Гарриман энд К'», занимавшейся добычей маргашевой руды на Кавказе (см. т. VIII, прим. 19. т. X, пр[:м_ 71. а также т. XI, док, № 87).

20 августа 1932 г. В. П. Потемкин сообщил министру иностранных дел Мнхалакопулосу, что этот вопрос разрешен положительно. — 279

¹³⁴ Международный конгресс по электричеству, созванный в связи с исполнившейся в 1931 г. 50-й годовщиной со времени I Международного конгресса по электричеству, состоялся 5—12 июля 1932 г.

Конгресс явился крупным событием в международной научной жизни. В его работах участвовали представители 35 стран. Советские ученые выступили с рядом докладов (в составе советской делегации, по сравнению с указанным в комментируемом документе, произошли некоторые изменения; ее численность была увеличена до 16 человек). Материалы конгресса опубликованы в кн. «Congrès International d'Electricité. Paris, 1932. Comptes-rendus», éd. R. de Valbreuze. Vol. 1—13, Paris, 1932.— 280

¹³⁵ 4 июня 1932 г. полпред СССР в Персии А. М. Петровский телеграфировал в НКИД СССР, что персидские власти просили сократить наполовину поставки сахара лишь III квартала.

«.Мотивов.они не приводили,— писал Петровский,— но мы знаем, что в связи с кризисом и поднятием пошлины потребление сахара сильно упало и на таможнях уже лежат большие запасы».

15 июня Петровский сообшал Л. М. Карахану, что;задержка с прием- крй-советского сахара, на его взгляд, была вызвана «скорее техническими

причинами, тем политическими». Кроме того, как указывал полпред, эта задержка была, очевидно, связана с конъюнктурой персидского рынка.— 282

¹³⁶ В письме НКВТ СССР s торгпредство СССР в Персии от 23 апреля 1932 г. указывалось: «Все те особенности правового положения торгпредства и его сотрудников, которые вытекают из признанной торговым договором природы торгпредства, как части полпредства, должны быть полностью распространены я на уполномоченных и представителей торгпредства, действующих на периферии страны».— 283

¹⁵⁷ По провокационному обвинению в подготовке и совершении террористических и диверсионных актов на КВЖД в апреле—июне 1932 г. было арестовано более 1-50 советских граждан. Около 90 человек из них были продержаны в тюрьме более года; четверо из-за невыносимых тюремных условий умерли или покончили жизнь самоубийством.

С момента первых арестов советских граждан генконсул СССР в Харбине М-.М. Славуцкий неоднократно обращался к местным маньчжурским властям с поотестами против необоснованных арестов, жестокого обращения, пыток и избиений советских граждан. В письмах на имя Ши Люй-бэня от 20. 21. 22, 25 апреля. 9. 16 мая. lô, 19 июня (см. док.,Na 255), 13 августа 1932 г- и позднее, в 193-3 г., Славуцкий приводил факты произвола полиции в отношения советских граждан, когда арестованных в тюрьме заковывали в кандалы, пытади. и?бивалЕ^. запрещали им прогулки, передачу пищи, свидание с родными и т. д. Он требовал принять меры к изменению режима содержания греегованных, разрешить представителю консульства посетить их. наетгнзал на рассмотрении дел и освобождении арестованных.

В результате энергичных протестов Советского правительства арестованные впоследствии небольшими группами быпн освобождены и отправлены в СССР без какого-либо судебного процесса. Последняя партия выехала на родану „те тем 1933 г. Однако грееты созетских граждан в связи с новыми провокациями продолжались и в дальнейшем.— 288

¹³³ Политика Великобритании на Дальнем Востоке непосредственно отражалась на советско-английских отношениях. Как видно из опубликованных в Англии внешнеполитических документов, относящихся к дальневосточному кризису 1931—1932 гг. i'cm. «Documents on British Foreign Policy, 1919—1939», Second Series. Vol. VIII—IX, London, 1960—1963), правящие Круги Великобритании оправдывали захват Я пенней Маньчжурии, высказывалась за расчленение К эта я и создание под протекторатом Японии сепаратного маньчжурского государства при условие! сохранения политики «открытых дверей» (ibid._r vol. IX, pp. 265—267, 283—291, 374—384).

Показательны в jtom смысле донесения английского поста в Токио Ф. Лнндлея, который все время предостерегал свое правительство против оказания хотя бы малейшего лгвтения на Япон^-о и особенно против применения санкций (ibid., pp. 190, SIS 331 347 355, 367. 409, 454, 477—478, 480. 541,632. 654—655).

Министр иностранных дел Великобритании Саймон, соглашаясь с Лнндле-гч о необходимости воздернизаться от действий, которые могут раадпаиать японцев, ааигрьеваг. с японским представителем з Женеве Мапулайра и даже дсевяшал его в ессержанпе поояпонских инструкции, которые дазалнсь им послам ^ Токио }Э Нанкине, з связи с чем заслужил глубокую благодарность Мацудайрг ('ibid.. pp. 352, 369—370, 373). Дешло-матнческ;я переписка ме^Д¹-- экгле^еозми и японскими представителями изобилует взаимными уверениями в «-дружественных Отношениях», верности естаркм союзным езязя?,!*' а выражениями признательности японских дг-ш-j-оматов за поддержку, оказываемую Англией Японки (ibid.. pp, 91, 127, 155).

Великобритания иепольаова.-а свою руководящую роль в Лиге капни Для того, чтобы зга организация не принимала каких-либо реальных мер. препятствовавших я.тскской агрессин. В беседе с Мапудайра s Женеве