Французская философия

симистич. выводу о неустранимости внутр. источника противоречий и страданий человеческого существо­вания.

Трагич. мироощущение, опустошенность и отчуж­дение личности ярче всего были выражены в на­чавшем складываться к концу 30-х гг. атеистич. экзистенциализме (Ж. П. Сартр, А. Камю).

Меньше всего песснмистпч. настроением оказался затронутым неотомизм. В совр. томизме произошло размежевание на палеотомистов (Жильсон), сводя­щих свою задачу к простому возрождению учения Фомы Аквинского и в плане решения этой задачи развертывающих интенсивное изучение ср.-век. фи­лософии, и собственно неотомистов (Маритен), вы­ступающих за всестороннее обновление томизма. Франц. философы становятся наиболее авторитетными представителями совр. томизма.

Неортодоксальные направления релнг. философии, к-рые, как правило, являются иррационалистиче-скими, опираются на феноменологпч. метод (А. Дю-мери) и в центре исследования ставят «человеч. ре­альность». Тема трагизма человеч. существования разрабатывается в них на основе определ. христ. традиции, восходящей к Августину; внимание к по­следнему и вообще к греч. патристике было привле­чено исследованиями А. Любака п Ж. Даниелу. Христ. экзистенциализм Г. Марселя, позднее назван­ный им неосократизмом, развивается как «философия любви, верности и надежды». В «философии духа» (Л. Лавель, Р. Ле Сенн), возникшей в 30-е гг., гл. акцент делается на спасающую «причастность» лич­ности к богу. Выступивший в начале 30-х гг. персо­нализм (Э. Мунье) стремится осознать кризис бурж. цивилизации и через активное утверждение идей христианства найти путь к созданию новой цивили­зации, где личность, ощущающая свою глубокую общность с др. личностями, была бы по-настоящему свободной.

Характерным для Ф. ф. является то, что она оказа­лась почти не затронутой «третьим позитивизмом» — неопозитивизмом. Правда, Л. Кутюра еще в нач. 20 в. начал разрабатывать математическую логику (а позже также А. Дюфимье, Ж. Николь, Л. Ружье, Ж. Дюке, Ж. Кавайе, Ж. Эрбран) и пропагандиро­вать логицизм Рассела. Однако эти исследования не получили большого развития из-за оппозиции таких авторитетов Ф. ф., как Бутру, Пуанкаре, Брюнсвик, Мейерсон, считавших, что матем. логика не представ­ляет интереса не только для философии, но и для са­мой логики, и отчасти, возможно, из-за ранней смерти Ж. Нико и Ж. Эрбрана. Разработка теоретич. основ математики, ведущую роль в к-рой играли эф-фективисты (см. Эффективизм) и группа математиков, выступавших (с 30-х гг.) под псевдонимом «Н. Бурба-ки», велась с позиций, отличных от неопозитивист­ских. Идеи Венского кружка пропагандировались лишь немногими логиками (Ж. Вуйемен, М. Болл). Когда позднее, в 50-х гг., во Франции математиче­ская логика получила, наконец, признание, разви­тие ее пошло самостоятельным путем, вне рамок неопозитивизма.

Третий период. События 2-й мировой войны, принесшей Франции поражение и оккупацию, а затем трудное освобождение, способствовали дальнейшей трансформации Ф. ф., начатой в предшеств. период. Третий период характеризуется определ. истори­ческим пониманием источников трагич. конфликтов эпохи, их связи с общественными силами, призна­ние возможности активной социальной борьбы. Веду­щими направлениями светской философии становит­ся атеистический экзистенциализм (Ж. П. Сартр, А. Камю, М. Мерло-Понти, С. де Бовуар, Ж. Батай, Ф. Жансон), а религиозной — совр. томизм. Значи-

тельным влиянием пользуются также персонализм, тейярдизм и католич. спиритуализм, довольно широ­кое признание получает «рефлексивная» философия (Ж. Набер, Г. Мадпнье).

Атеистич. экзистенциализм претерпевает значит, эволюцию. Осмысливая опыт участия в антифашист, борьбе, экзистенциалисты отказываются от признания полной абсурдности человеч. существования и наме­чают новую платформу гуманистич. ценностей. На смену концепции абс. свободы приходит утверждение ее определенной социальной обусловленности (Сартр) и необходимости для ее реализации определ. преоб­разования обществ, отношений. Этот отход от ряда фундаментальных положений раннего экзистенциа­лизма сопровождался политич. размежеванием: Камю и Мерло-Понти сближаются с либерализмом, Сартр и Бовуар провозглашают себя сторонниками социализ­ма. В филос. плане Сартр стремится к интеграции марксизма с экзистенциализмом — он выдвигает идею «включения» видоизмененного экзистенциализма в марксизм, что в сущности означает преобразование псторич. материализма в своего рода экзистенциали­стский филос. антропологизм. Существ, изменениям подвергается и персонализм: он оформляется в бо­лее или менее целостное мировоззрение, разрабаты­вающее вопросы онтологии и гносеологии в связи с социально-политич. проблемами современности. Наряду с католическими философами (Мунье, Ж. Ла-круа) ведущими персоналистами становятся и про­тестантские мыслители (П. Ландсберг, М. Недонсель, П. Рпкёр).

Характерным для атеистич. экзистенциализма и пер­сонализма данного периода является стремление их сторонников не только теоретически осмыслить совр. практику, но и, отказавшись от традиц. аполи­тизма бурж. философов, принять непосредств. личное участие в обществ, борьбе (различные политич. объе­динения, массовые движения — борьба за мир, против амер. агрессии во Вьетнаме, против расизма, неофашизма и т. д.). Теоретич. соответствие эта дея­тельность находит в концепции «завербованности», «во­влеченности» (L'engagement), отражающей осознание причастности к социальному бытию, ощущение со­циальной ответственности. Печатные органы — экзи­стенциалистский «Temps modernes», персоналистский «Esprit» — систематически выступают по острым со­циально-политич. проблемам и возглавляют различные филос. дискуссии. Совр. томизм, несмотря на то, что его лидеры (Маритен, Жильсон) переселились за океан, продолжает играть большую роль в развитии Ф. ф. Франц. неотомизм приобретает новых влият. сторонников (А. Марк, П. Грене, А. Форе, А. Эйен, Ж. Легран, Ж. де Финанс, Р.В. Жоливе) и распрост­раняет свое влияние за рубежом. Особое внимание в этот период уделяется разработке моральной, педа-гогпч., политич. и социальной сторон неотомязма. Возрастающее внимание к «экзистенциальным» про­блемам сближает совр. томизм с другими направле­ниями Ф. ф.

Особое место в совр. ре лиг.-филос. мысли Франции занимает «тейярдизм» — концепция «гармонического синтеза Вселенной», «космогенезиса», разработанная крупнейшим антропологом и палеонтологом, католич. священником, иезуитом Тейяром де Шарденом. Высту­пая против индивидуализма, разобщенности и разъе­диненности людей, «тейярдизм» пытается противопоста­вить пессимнстич. социальным концепциям оптими-стич. перспективу перехода к эре «трансчеловечества», обращаясь к натурфплос. и религ. гарантиям совме­щения «высокого коллективизма» с всесторонним раз­витием личности. Противоречивая доктрина «тейярдиз-ма» стремится примирить в единой эволюционист­ской системе науч. и религ. принципы. За последние

ФРАНЦУЗСКАЯ ФИЛОСОФИЯ 407

10 лет «тейярдизм» получил широкое распространение ъ странах Зап. Европы и Америки; организованы многочисл. общества, изучающие и пропагандирую­щие его идеи.

В отличие от религ. и иррационалистич. направ­лений совр. Ф. ф., в качестве течения, отстаивающего права разума, выступает неорационализм, главным представителем к-рого является Г. Башлар (1884— 1962). Объявляя борьбу и эмпиризму, и феномено­логии, и экзистенциализму, неорацпонализм стремит­ся создать философию совр. науки. Однако выступая против тезиса о прямом соответствии каждому науч. понятию внешнего объекта, он объявляет предме­том науч. познания не вещи и явления внешнего мира, как таковые, а сложные конструкции, создан­ные познающим разумом человека (здесь напраши­вается аналогия с кантианской моделью предмета науч. познания). Непосредств. данность природы играет лишь роль преддверия, повода (pretexte) науч. мысли, но не является самим объектом знания (см. G. Ва-•chelard, Le nouvel esprit scientifique, P., 1934, p. 6). С сер. 60-х гг. все более модным становится структу­рализм, возникший как реакция на экзистенциалист­ский антропологизм и морализм и отражающий стрем­ление к научно-объективному пониманию человека. Причем у М. Фуко, объявившего о «смерти» понятия «человек», структурализм принимает форму «теоре-тич. антигуманизма», заменяющего человека функ­цией. Известные основания сторонники этой структу­ралистской идеологии находят у Леви-Строса и Ж. Лакана.

Кроме перечисл. направлений, в совр. Ф. ф. есть официальная «университетская» философия, пред­ставленная значит, группой философов-профессиона­лов (в основном профессоров Сорбонны п лицеев). Формально не примыкая ни к одному из указанных течений, они занимаются гл. обр. проблемами истории ■философии и анализом трудов отд. мыслителей. В этом плане развивается и методология, или философия «ис­тории философии» (Э. Брейе, Э. Вейль, Ж. Гюсдорф, М. Геру, А. Гуйе).

Анализируя положение в совр. Ф. ф., нек-рые ис­следователи (Ж. Лакруа, П. Рнкёр) считают, что наиболее влият. направления (экзистенциализм, пер­сонализм, неотомизм) исчерпали свою способность к развитию, и Ф. ф. предстоит пройти фазу радик. обновления. В качестве возможных источников та­нкового одни исследователи называют анализ языка, структурализм Леви-Строса или видоизмененную феноменологию; другие — «преобразованный» марк­сизм, художественное мышление (лит-ру) и даже ниц­шеанские идеи, о возрастающем интересе к к-рым говорят исследования Ж. Гране и М. Делеза. Фран­цузские марксисты утверждают, что мощный импульс к плодотворному развитию может дать Ф. ф. усвоение идей диалектич. и историч. материализма.

(В разделе использованы материалы В. Кузнецова и Т. Са­харовой.)

Социология 2-й пол. 19—20 вв. Во 2-й половине 19 в. во французской социологии утвердилось пози­тивистское направление, родоначальником к-рого был Копт (Литтре, П. Лаффит, Ж. Рнголаж, Фулъе, Летурио). К началу 20 в. это направление пришло в упадок, выродившись в апологию бурж. действительности. Оно подверглось критике со ■стороны школы Ф. Ле Пле (А. де Турвпль, Э. Де-молен, Р. Пино, П. де Рузье), справедливо упрекав­шей его в поверхностном анализе фактов и склон­ности к необоснованным обобщениям. Консервативная и антидемократич. по политич. установкам школа Ле Пле в методологич. отношении руководствовалась плодотворным принципом точной количеств, характе­ристики социальных фактов. Во 2-й пол. 19 в. Гобино

и Лапуж выдвинули реакц. идеи расизма, положив начало расово-антропологич. школе. Тард был одним из создателей психологизма в социологии.

Продолжателями идей традиционалистов были Ш. Моррас и М. Баррес, выступившие предтечами фашистской идеологии, к-рая под назв. «националь­ной революции» стала официальной доктриной ре­жима Виши.

С конца 19 в. важное значение для развития франц. и мировой социологии имело творчество Дюркгейма, к-рый создал новую форму позитивистской социологии. Он обосновывал специфику социальных явлений и показал их несводимость к биологич. или индиви-дуально-пспхологич. факторам, рассматривая общест­во в качестве первичной реальности. Дюркгейм — один из родоначальников структурно-функциональ­ного анализа в немарксистской социологии и эмпирич. изучения социальных явлений. Многочисл. последо­ватели Дюркгейма — М. Мосс, С. Бугле, М. Халъб-вакс и др. образовали франц. «социологич. школу», господствовавшую до конца 20-х гг. и много сделав­шую для развития социологич. исследований и социо­логич. образования. М. Мосс возглавил Франц. ин-т социологии (1925).

В 20-х и 30-х гг. закладываются и основы эмпири­ческих социологических исследований, в частности на стыке с антропологией и этнографией (К. Леви-Строс), т. н. «географией человека» (А. Деманжон, Ж. Готман) и демографией (А. Ландри, А. Сови) и др. В конце 30-х гг. и особенно после 2-й мировой войны появляются учреждения и центры конкретных со­циальных исследований: ин-т общественного мнения Ж. Стёцеля (1938); центр социологических исследо­ваний, пн-т социальных паук о труде, нац. ин-т де­мографических исследований во главе с А. Сови (1946), ин-т Ф. Перру и др.; в ряде университетов создаются кафедры социологии, в частности в Сор­бонне их возглавляют Г. Гурвич, Р. Арон, Ж. Стё-цель и др.; готовятся специалисты по общей и при­кладной социологии; начинают выходить многочисл. социологич. журналы: «Cahiers internationaux de so-ciologie» (с 1946), «Epistemologie sociologique» (c 1964), «Population» (c 1946), «Opinion» (c 1908), «L'homme et la societe» (c 1966) и др. Создается франц. социологич. ассоциация, а также ассоциация социологов франц. языка, председателем к-рой после смерти Гурвича стал Ж. Баландье и благодаря к-рой франц. социо­логия начинает оказывать возрастающее влияние на развитие социологии в Африке, на Бл. Востоке, в Канаде, в Лат. Америке и др. странах. Социология приобретает растущий престиж в науке, а прикладная социология, в т. ч. различные опросы обществ, мнения, внедряется в различные сферы обществ, деятельности (в печать, на предприятия, в управление, торговлю, региональное планирование и т. д.). Развитие эм­пирич. социологии стимулируется буржуазным гос-вом и практическими запросами различных групп буржуазии.

Развитие социологии, особенно распространение конкретных и прикладных исследований, происходит в острой методологич. и идейно-политич. борьбе между различными школами и направлениями. Не­удовлетворенность методологич. концепциями Дюрк­гейма приводит сначала к кратковременному увле­чению в 40-х гг. концепциями нем. философии истории (Р. Арон), к-рое сменяется в 50-х гг. распространением среди франц. социологов идей структурализма, свя­занного с именем К. Леви-Строса. С 50-х гг. ряд франц. социологов выдвигает теории обществ, раз­вития, противопоставляемые историч. материализму (концепции т. н. «единого индустриального общества»— Арон, Перру). Получают распространение кон­цепция технологич. детерминизма (Фурастъе), раз-

ФРАНЦУЗСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

личные теории технократии, разрабатываются проб­лемы футурологии. Однако самое характерное яв­ление послевоенной франц. социологии — развитие эмпирич. социальных исследований.

Особенно значительный размах во Франции полу­чили социально-демографические исследования (А. Со-ви, Ж. Буржуа-Пиша, Р. Пресса), индустриаль­ная социология (Ж. Фридман, Ж. Эллюль, М. Кро-зье, А. Турен), исследования общественного мнения (Ж. Стецель), социология города и регионального планирования (П. А. Шомбар де Лов, Ж. Готман, Ш. Ледрю), социальное прогнозирование (Ж. Фу-растье, Б. де Жувенель), социология междунар. отношений (Р. Арон, Ф. Перру), социальные про­блемы «третьего мира» (Ж. Баландье, Ф. Перру), со­циология знания (Л. Гольдман), проблемы свободного времени (Ж. Дюмазедье), социология образования и культуры (П. Бурдье, Э. Морен) и др. В области методологии выделяются работы П. Будона. Обозна­чилось также стремление избавиться от эмпиризма, установить связи с историей (особенно со школой «Ан­налов»), историч. психологией (И. Мейерсон, Ж. П. Вер­ная). В связи с этим растет интерес к марксизму.

В последние годы во Франции в идейной борьбе с немарксистскими теориями возрастает влияние марк­систской социологии, в т. ч. и среди социологов-немарксистов.

Марксистская философская и социологическая мысль. Социалистич. и комыунистпч. теории, истоки к-рых во Франции восходят к 17 в. (Д. Верас), до сер. 19 в. развивались в отрыве от рабочего движения. Мелкобурж. характер страны в 19 в. создавал устой­чивую традицию различных форм донауч. социализ­ма, к-рые препятствовалп распространению марксизма. Во франц. и междунар. рабочем движении марксизм выдержал продолжит, борьбу с прудонизмом; кри­тике учения Прудона была посвящена кн. Маркса «Нищета философии» (1847), изданная в Париже. Маркс и Энгельс выступили также против заговор­щической тактики Бланки.

Пионерами-пропагандистами марксизма во франц. рабочем движении были Гед и Лафарг. В 1879 гедисты одержали победу над прудонистами п анархистами на Марсельском рабочем конгрессе, принявшем ре­шение о создании рабочей партии; программа партии, написанная Лафаргом и Гедом при участии Маркса и Энгельса (Марксу принадлежит вводная часть), проникнута идеями науч. социализма. В полемике с Жоресом, пытавшимся электически соединить «эко-номич. материализм» с кантовскои трактовкой нравств. идеала как движущей силы истории, Лафарг отстаи­вал марксизм как целостное материалистпч. мировоз­зрение. Франц. марксисты выступили также против анархо-синдикализма Сореля.

Создание в 1920 Франц. коммунистич. партии (ФКП) ознаменовало новый этап творч. развития и применения марксизма-ленинизма во франц. рабочем движении. ФКП, руководимая Торезом, а после его смерти — Роше, провела большую работу по спстематнч. и глу­бокому изучению коммунистами марксистской фило­софии; эта работа ведется в сети парт, просвещения: парт, школах, парижском Новом (Народном) ун-те; на базе лекций, прочитанных Политцером, в этом ун-те был издан марксистский учебник «Элементарные основы философии» («Principes elementaires de phi­losophic», P., 1946; 2-е изд. с дополнениями Г. Бесса и М. Кавена вышло в 1954 под назв. «Principes fon-damcntaux de philosophie»). Существ, роль в про­паганде марксистской философии принадлежит пе-риодич. печати ФКП: газ. «L'Humanite», жури. «Carriers du communisme», «Pensee», «Nouvelle critique». С 1962 ежегодно проводятся «Недели марксистской мысли», на к-рых перед широкой аудиторией высту-

пают с докладами по актуальным проблемам марк­сизма руководители ФКП и философы-коммунисты; с сер. 50-х гг. организуются публичные дискуссии фи­лософов-коммунистов с критиками марксизма. Изу­чение и пропаганда марксистской философии ведутся франц. коммунистами параллельно с большой ис-следоват. работой, к-рая получила особенный размах после организации в 1963 при ЦК ФКП «Центра изучения марксизма и марксистских исследований», объединившего в своих секциях 4 тыс. науч. работ­ников.

Франц. философы-марксисты решительно высту­пают против стремления теоретиков правого социа­лизма заменить марксизм концепциями «этич. социа­лизма», «демократич. социализма» и т. д. (Блюм, Гп Молле, Ж. Мок, А. Филипп, Б. Изар, П. Боннель, Р. Кийо, Л. Лора, С. Войня, Р. Ле Бур). В борьбе с идеологами неокапитализма, «народного капита­лизма» франц. марксисты провели серьезный анализ совр. капитализма, показав, что происшедшие в нем изменения не привели к изменению его сущности. Творчески применяя марксизм к франц. условиям, ФКП разработала вопрос о возможности мирного перехода Франции к социализму, проблему обнов­ления и расширения демократии, союза всех анти-монополистич. сил. Вместе с КПСС и др. компартиями ФКП выступила в поддержку тезиса о возможности предотвращения, войн в совр. эпоху. Марксистско-ленинское решение нац. вопроса, разработка учения о единстве нац. и интернац. задач пролетариата направляли борьбу ФКП против колониалистской п милитаристской политики франц. империализма, за нац. независимость и подлинное величие Франции. Торез и Дюкло еще в 30-е гг. обосновали положение о том, что коммунисты выступают как законные на­следники и продолжатели лучших политич. и куль­турных традиций франц. народа, в т. ч. филос. мате­риализма и рационализма. В этом плане франц. марксисты развернули большую работу по изучению истории Ф. ф. (Ж. Соломон, Ж. Коньо, Ж. Т. Де-занти, Ж. Вассай, Л. Сев): науч. анализ творчества Рабле, Монтеня, Декарта, энциклопедистов как пред­ставителей прогрессивной традиции во Ф. ф. Этим же целям служит публикация в серии «Классики народа» фундамент, произведений прогрессивной Ф. ф. Рас­сматривая процесс формирования марксизма, Корню,. Конъо и др. подчеркивают роль прогрессивных традиций Ф. ф. в этом процессе; их исследования позволяют разрушить миф о чуждости марксизма лучшим традициям франц. культуры.

Политика ФКП позволила объединить вокруг нее таких деятелей франц. культуры, как А. Барбюс, Р. Роллан, П. Пикассо, Ж. Р. Блок, П. Элюар, Л. Арагон, П. Вайян-Кутюрье, П. Синьяк, Ф. Леже, Э. Сати, и обеспечила широкую поддержку комму­нистов со стороны левой интеллигенции.

В острой полемике с совр. бурж. философией франц. марксисты разрабатывают проблемы диалек-тич. материализма, что способствовало повороту к марксистской философии мн. видных франц. ученых, к-рые, в свою очередь, внесли существ, вклад в марк­систско-ленинскую гносеологию (П. Ланжевен, Ж. Со­ломон, Ф. Жолно-Кюри, А. Валлон, Л. де Бройлъ,. П. Лаберен, Ж. Орсель).

Франц. марксисты аргументированно критикуют наиболее влпят. направления совр. бурж. философии: бергсонианство (Ж. Политцер), экзистенциализм, пер­сонализм, неотомизм, франц. неогегельянство (А. Му­жей, М. Кашей, Ж. Канапа, Ж. Коньо, А. Дени, Ж. Т. Дезантп, Л. Сев, М. Верре).

В наст, время в центре внимания франц. марк­систов — актуальные проблемы, требующие глубокой теоретпч. разработки. После 2-й мировой войны.

ФРАНЦУЗСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ—ФРЕГЕ

во Ф. ф. особенно остро встали проблемы свободы и гуманизма. Критически оценивая разрешение этих проблем в экзистенциализме, персонализме, неото­мизме, франц. марксисты в ходе дискуссий стре­мятся дать марксистскую трактовку этих проблем. В последние годы дискуссии (в частности, в связи с работами Л. Альтюссера) были проведены по про­блемам гуманизма, взаимоотношения теории и прак­тики, философии и идеологии.

Марксистская философия является самым массо­вым идеологич. течением совр. Франции, оказывая действенное влияние на ее развитие по пути демо­кратии и прогресса.

Лит.: Маркс К., Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2,
с. 138—48; их же, там же, т. 4, с. 448—57; Маркс К.,
там же, т. 7, с. 5—110; т. 8, с. 115—217; т. 17, с. 317—70;
Энгельс Ф., там же, т. 19, с. 189—201; т. 21, с. 285—88;
Ленин В. И., Соч., 4 изд., т. 19, с. 3—8; т. 33, с. 203—05;
Плеханов Г. В., Избр. филос. произв., т. 1, М., 1956,
с 509—63; т. 2, М., 1956, с. 33—127, 634—53; т. 3, М., 1957,
с. 521—66, 568—602; Вертеловский А., Зап. ср.-век.
мистика, вып. 1, X., 1888; Введенский А. И., Очерк
совр. франц. философии, X., 1894; Тэн И., Франц. филосо­
фия первой половины 19 в., пер. с франц., СПБ, 1896; Р о-
кэн Ф., Движение обществ, мысли во Франции в 18 в.,
1715—1789 г., пер. с франц., СПБ, 1902; История фило­
софии, т. 1—3, [МЛ, 1940—43; Франц. коммунисты в борьбе
за прогрессивную идеологию. Сб., пер. с франц., М., 1953;
Совр. субъективный идеализм, М., 1957; Трахтенберг
О. В., Очерки по истории зап.-европ. ср.-век. философии,
М., 1957; История философии, т. 1—6, М., 1957—65; Вол­
гин В. П., Развитие обществ, мысли во Франции в 18 в.,
М., 1958; его же, Франц. утонич. коммунизм, М., 1960;
Дени А. [ и др.]. Марксисты отвечают своим католич.
критикам, [пер. с франц.], М., 1958; Дюкло Ж., Избр.
произв., [пер. с франц.], т. 1—2, М., 1959; Торез М., Избр.
произв., [пер. с франц.], т. 1—2, М., 1959; Р а л я М,, Два об­
лика Франции, пер. с рум., М., 1962; Совр. религ.-филос.
течения в капиталистич. странах, М., 1962; Совр. объектив­
ный идеализм, М., 1963; Кан С. Б., История социалистич.
идей (до возникновения марксизма), М., 1963; Совр. фило­
софия и социология в странах Зап. Европы и Америки, М.,
1964; Современный экзистенциализм. Критич. очерки,М., 1966;
Кузнецов В. Н., Франц. бурш, философия 20 в., М., 1970;
Janet P., La philosophic frangaise contemporaine, P., 1879;
Adam С h., La philosophie en France, P., 1894; R a v a i s-
son F., La philosophie en France au 19 siecle, 2 id., P., 1885;
P a r о d i D., La philosophie contemporaine en France, P.,
1919; La tradition philosophique et la pensee frangaise, P., 1922;
Vorlander K., Franzosische Philosophie, Breslau, 1923;
M tt 1 1 e r M., Die franzosische Philosophie der Gegenwart,
Karlsruhe, 1926; Philosophes et savants (rancais du 20 siecle,
t. 1—3, P., 1926; В г ё h i e r E., Histoire de la philosophie,
t. 1—2, P., 1926—32; его же, Transformation de la philoso­
phie irancaise, P., [1950]; С r e s s о n A., Les courants de la
penseephilosophique frangaise, t. 1—2,P., 1927; С a s s i r erE.,
Die Philosophie der Aufkiarung, Tubingen, 1932; Ben-
r u b i J., Les sources et les courants de la philosophic contem­
poraine en France, t. 1—2, P., 1933; Hess G., Franzosische
Philosophie der Gegenwart, В., 1933; Etcheverry A.,
L'idealisme francais contemporain, P., 1934; Segond J.,
Art et science dans la philosophie frangaise contemporaine, P.,
1936; Bougie C, Les maltres de la philosophie universitai-
re en France, P., 1938; L a v e 1 1 e L., La philosophie iran­
caise entre les deux guerres, P., [1942]; W a h 1 J., Tableau de
la philosophie frangaise, P., [1946]; L'activite philosophique
contemporaine en France et aux Etats-TJnis, 6d. M., Farber,
t. 2, P., 1950; Lap orte J., Etudes d'histoire de la philo­
sophie frangaise au 17 siecle, P., 1951; Franzosische Gcisteswelt,
Hrsg. von J. Schondorff, Darmstadt— [u.a., 1951]; M о r-
net D., Les origines intellectuelles de la Revolution Fran­
gaise (1715—1787), P., 1954; Berlin I., The age of enligh­
tenment. The 18th century philosophers, Boston, 1956; Encyclo­
pedic frangaise, t. 19—Philosophie. Religion, P., 1957; H a-
vens G. R., Age of ideas: from reaction to revolution in
18th century France, L., [1957]; Daval R., Histoire des
idees en France, P., 1958; Valentini Francesco,
La filosofia francese contemporanea, Mil., 1958; Seve L.,
La philosophie irancaise contemporaine..., P., [1962.1; Smith
C, Contemporary French philosophy, L., [1964]; С u v i 1-
1 i e r A., Anthologie des philosophes frangais contemporaine,
P., 1962 (рсц. Б. Быховского в журн. «Новые книги за рубе­
жом по обществ, наукам», 1963, № 3); L а с г о i x L., Pano­
rama de la philosophie frangaise contemporaine, P., [1966]
(рец. В. Кузнецова в журн. «Новые книги за рубежом по
обществ, наукам», 1967, № 8). В. Кузнецов. Москва.

ФРАНЦУЗСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ 18 в.— см. в ст. Французская философия.

ФРЁГЕ (Frege), Готлоб (8 нояб. 1848—26 июля 1925) — нем. логик, математик и философ; в 1879—1918— проф. ун-тав Иене. В соч. «Исчисление понятий...» («Begrifis-

schrift...», Halle, 1879) Ф. впервые осуществил дедук-тивно-аксиоматич. построение логики высказываний (с импликацией и отрицанием в качестве исходных логич. операций) и логики предикатов средствами разработанного им формализованного языка. Эта ра­бота Ф. положила начало теории математического доказательства, поскольку ее целью явился анализ. основных понятий математики средствами логики. В сочинении «Основания арифметики» («Die Grund-lagen der Arithmetik», Breslau, 1884) Ф. продол­жил исследования логич. фундамента математики, а в серии статей 1879—1904 гг. дал подробный анализ таких понятий, как «понятие», «предмет», «перемен­ная», «функция», «смысл», «значение» и др. Гл. соч. Ф. являются «Основные законы арифметики» («Grund-gesetze der Arithmetik», Bd 1—2, Jena, 1893—1903), в к-ром он предложил систему формализованной арифметики на основе разработанного им расши­ренного (с кванторами по предикатам) исчисления предикатов, имея в виду обосновать идею о своди­мости математики к логике (см. Логицизм). При этом Ф. исходил из тезиса об универсальном характере области предметов в логике, к-рая должна охватывать все (как конкретные, так и абстрактные) объекты универсума. Именно эта черта системы Ф. обусловила ее противоречивость, что и было обнаружено Расселом («парадокс Рассела», см. Парадокс). Последующее развитие исследований по логике и основаниям ма­тематики (в частности, по аксиоматизации теории множеств, — система Ф. была, по существу, логизи­рованной теорией множеств) было во многом связано с развитием наследства Ф. и, в частности, с преодо­лением обнаруженного в его системе противоречия (см. Типов теория).

Ф. был противником субъективизма в логике и фи­лософии. Он резко критиковал психологизм и эм-ппрпч. направления в логике (в частности, взгляды Дж. С. Милля). В отстаиваемом Ф. тезисе об объек­тивности общего (т. е. множеств объектов, в т. ч. и абстрактных) можно усмотреть позицию, к-рую в ис­следованиях по основаниям математики обычно назы­вают «платонизмом».

Ф. принадлежит ряд идей и понятий, прочно вошед­ших в совр. науку. Так, логич. исчисление («исчис­ление понятий») Ф. считал вспомогательным средст­вом познания, разработанным для определенных науч. целей, и производным от естеств. языка и со­держательного мышления. Он ввел понятие лог и-ческой функции и различение свойств и от­ношений как, соответственно, одноместных и много­местных логич. функций; ввел представление об ис­тинностных значениях; ввел и стал систематически употреблять кванторы; провел различение отношений принадлежности элемента классу и включения класса в класс; различение единичного объекта и класса, единств, элементом к-рого является этот объект, и др. Заслугой Ф. явилось явное использование принципа абстракции для введения новых (абстрактных) объ­ектов и вообще исследование отношений между предметами, свойствами и отноше­ниями различных уровней абстрактности (это позволило Ф., в частности, дать определение «нату­рального числа» как нек-рого «свойства понятия»), Ф. исследовал также отношение между обознача­емым п обозначающим (см. Знак), именем и именуемым предметом; рассмотрел отношение равенства язы­ковых выражений по их содержанию, показал раз­личие между значением и смыслом, между употреб­лением и упоминанием выражений, между прямым и косвенным их употреблением (см. Взаимозаменимо­сти отношение). Ф. явился основоположником той части логической семантики, к-рая изучает значение языковых выражений и отношение обозначения.

ФРЕЙД

Труды Ф. означали новый этап в развитии матем. логики; они оказали большое влияние на развитие в 20 в. логики, оснований математики и филос. про­блематики этих областей знания.

Соч.: Fimktion und Begriff, Jena, 1891; Obcr Begriff und Gegenstand, «Vierteljahrschrift fur Wissensehaltliche Phi­losophies 1892, Jg 16, № 2; Ober Sinn und Bedeutung, «Z. Philos. und philos. Kritik», 1892, Bd 100; Kritische Beleuchtung einiger Punkte in E. Schroders Vorlesungen uber die Algebra der Logik, «Archiv iiir systematische Philosophie», 1895, Bd 1; "Was ist eine Funktion?, в кн.: Festschrift Ludwig Boltzmann gewidmet zum 60. Geburtstage 20. Februar 1904, Lpz., 1904.

Лит.: Черч А., Введение в математическую логику, пер. с англ., М., 1960 (см. указат.); К а р п а н Р., Значение и необходимость, [пер. с англ.], предисл. С. А. Яновской, Ж., 1959 (см. указат.); Френкель А. А. и Б а р - X и л-л е л И., Основания теории множеств, пер. с англ., М., 1966 (см. указат.); Бирюков Б. В., О работах Фреге по фило­софским вопросам математики, в сб.: Философские вопросы естествознания, вып. 2, М., 1959; его же, Теория смысла Г. Фреге, в сб.: Применение логики в науке и технике, [М., I960]; его же, Крушение метафизической концепции уни­версальности предметной области в логике, М., 1963; его же, О взглядах Г. Фреге на роль знаков и исчисления в познании, в сб.: Логическая структура научного знания, М., 1965; Стяжкин Н. И., Формирование математической логики, М., 1967 (имеется библ. работ о Ф.). Б. Бирюков, Москва.

ФРЕЙД (Freud), Зигмунд (6 мая 1856—23сент. 1939)— австр. врач и психолог, основоположник психоанализа. Род. в Чехии; проф. Венского ун-та (с 1902). С захватом Австрии фашистами Ф. был выслан— после уплаты выкупа, выдачи склада его книг и дипломатия, вмеша­тельства Ф. Рузвельта (причем в 1933 в Берлине нацистами были сожжены книги Ф.).

В школьные годы под влия­нием натурфилософии Гёте Ф. увлекся естествознанием. В Венском ун-те его взгляды формируются в атмосфере позитивизма и механицизма; Ф. переводит на нем. яз. Дж. С. Милля. С 1876 по 1882 — работает в лаборатории физио­логии животных у последова­теля Гелъмголъца Э. Брюкке, трактовавшего физиологию как универс. науку о че­ловеке. Энергетич. построения школы Гельыгольца, перенесенные затем Ф. на область психологии, легли в основу его учения о психодинамике. В 1882 Ф. обратился к врачебной практике. В 1889, изучая свойства кокаина, Ф. выдвинул идею местной ане­стезии. Уже в работе «Об афазии» («Zur Auffassvmg der Aphasicn», W., 1891) выступил против решающей роли локализации отд. мозговых центров, выдвигая ла первый план динамич. и генетич. подходы к пзу-"чению функций мозга. Система воззрений Ф., сфор­мировавшаяся в этот период на основе «фпзиологич. материализма», оказывалась в противоречии с его дальнейшими построениями в области психологии, однако теоретически им не пересматривалась. Так, в ст. «Бессознательное» («Das Unbewufite», в журн. «Z. fur Psychoanalyse», 1915, Bd 3) Ф. выражает со­жаление, что нельзя «вывести локализацию психич. процессов или мыслить об идеях как об отложениях в нервных клетках»; однако он не оставляет надежды, "что «со временем» пспхологич. объяснение заменится физиологическим. С др. стороны, вразрез с этими утверждениями Ф. выдвинул принцип автономности психич. сферы.

Стимулом к разработке и с и х о л о г п ч. кон­цепции послужили для Ф. опыты Шарко и Берн-хейма по гипнотич. лечению неврозов и наблюдения венского врача Й. Брёйера (случай Анны О.). Исходя из этих опытов, Ф. и Брёйер разработали «катартнче-•ский» метод лечения неврозов, основанный на вскры­тии с помощью гипноза бессознат. психич. травм.

(Позднее Ф. перешел от гипноза к методам свободных ассоциаций, что легло в основу техники психоана­лиза.) Новый метод позволил установить феномен психич. сопротивления пациента раскрытию вытес­ненных воспоминаний и существование внутрипсихич. фактора цензуры, лежащего в основе вытеснения, что уже намечало подход к структуре психич. аппарата, динамике отношения бессознат. сферы с сознанием. В 1894 появляется статья Ф. «Защитные нсвропси-хозы» («Die Abwehr-Neuropsychosen», в журн. «Neuro-logisches Zentralblatt», Bd 13, Л"» 10, И), содержащая основу его пспхологич. концепции, а в след. году — кн. Ф. п Брёйера о психич. механизмах истерии. Зна­чение этих работ вышло далеко за рамки психоте­рапии. На явлении истерич. конверсии была проде­монстрирована обратная зависимость физич. симптомов от эмоций, способность пспхич. сил внедряться в био-логич. структуры. Неврозы получали истолкование не обычных заболеваний, но скорее порождений об-щечеловеч. конфликтов и жизненных трудностей, принявших лишь более острые, клинич. формы. Впер­вые выдвигается понятие о «смысле» симптома и его роли в психич. динамике: энергия влечений, для к-рой блокированы нормальные выходы, находит окольные пути выражения в патологич. формах; на первый план выступают не физиологические, но экспрессив­ные и снмволич. функции симптомов, а невроз в ко­нечном счете связывается с проблемой самовыражения личности и нарушения ее идентичности. Все это явилось антитезой положения механистич. медицины о больном как безличном носителе симптомов. По-новому была поставлена и проблема памяти. Ф. выдвигает существование ложных воспоминаний, как заместителей забытых реальностей. В более широком плане выявляется связь заболевания с прошлым пациента, часто с событиями раннего детства (связь заболевания с прошедшими стадиями развития утвер­ждалась уже в т. н. психологии народов Лацаруса и во франц. психиатрии — у Рибо и Пьера Жане). Согласно Ф., в неврозе прошлое более активно, чем настоящее, п выступает как патогенная сила; по выражению Ф., «невротики страдают от воспомина­ний» как непреодоленного прошлого. Механизм воз­никновения искаженных воплощений и жизненных впечатлений показан п в работе Фрейда «Толко­вание сновидений» (Lpz.—W., 1900, рус. пер., М., 1913).

Исходя пз анализа сновидения, Ф. формирует основной, по его мнению, принцип конфликтности психпч. механизма. Конфликт между бессознат. сферой и сознанием приводит к компромиссным об­разованиям, к-рые несут на себе печать двойствен­ности, совмещая в себе вытеснение примитивных антисоциальных влечений с их символич. удовлетво­рением. Такие механизмы, согласно Ф., выступают везде, где ослабевает контроль сознания. Сновидения, для Ф., не только «королевские ворота в бессозна­тельное», но и связующее звено между нормой и па­тологией. Сны — это «неврозы нормального человека», выполняющие прежде всего защитные функции. Утверждение неогранич. способностей рацион, истол­кования связано у Ф. с трактовкой иррацион. защит­ных образований (сновидений или симптомов) как вторичного результата направленного искажения мотивов. Сама бессмыслица служит раскрытию смысла (согласно Ф., «невозможно высказать бессмысленную бессмыслицу»); иррацион. образования нуждаются лишь в интерпретации, переводе на «язык науки» путем снятия искажений, замещений и др. видов деформации, через нахождение их «интеллектуального эквивалента». Это достигается, однако, разрушением визуальной символич. структуры сновидения (не получившей у Ф. никакого объяснения), к-рая пере-

ФРЕЙД

водится в словесную форму. Изучение снов позволяет Ф. установить существование новой формы патологии (психопатологии коммуникаций), куда он относит случаи ошибок речи, письма, памяти и значит, часть несчастных случаев (т. н. парапрактика) (см. «Пси­хопатологию обыденной жизни», В., 1904, рус. пер., М., 1910,— наиболее признанную при жизни из работ Ф.). Во всех этих ошибочных действиях Ф. находит выражение того же основного конфликта, к-рый ведет и к образованию снов. Они — результат ослабления или прорыва в защитных действиях нашего сознат. «Я» и нек-рого проникновения в со­знание вытесненных желаний и импульсов. Сходный механизм находит он и в образовании острот и метафо-рич. выражений (см. «Остроумие и его отношение к бес­сознательному», W., 1905, рус. пер., М., 1925), хотя и с существ, отличием: в этом случае само сознат. «Я» временно снимает свои защитные операции, что ведет к переходу на дологический («первичный», по терминологии Ф.) тип мышления, присущий бессознательному. Далее Ф. и особенно его последо­ватели стали находить идентичную внутр. структуру также в фантазиях п возникающих на их основе мифах и произв. художеств, творчества, для объяснения к-рых начали применять методы, разработанные при анализе снов (Фрейд 3., «Бред и сны в „Градиве" Иен-сена», W., 1907, рус. пер., М., 1912; Абрагам К., «Сон и миф», W., 1909, рус. пер., М., 1912, п мн. др.), однако при этом исключался феномен эстетического, как не поддающийся анализу. Само сопоставление столь различных явлений, как патологические симп­томы, сны и явления культ, творчества, на основе их функцион. общности послужило одним из источни­ков совр. структ5'рного анализа.

Новым этапом в развитии учения Ф. явилась его теория психосексуального разви-т и я индивида («Три статьи о теории полового вле­чения», W., 1905, рус. пер., М., 1911, переизд. под назв. «Очерки по психологии сексуальности», М., 1923), согласно к-рой сексуальность существует, как все инстинкты, с момента рождения, проходя в своем развитии ряд этапов, по отношению к к-рым сексуальность в обычном понимании есть конечный результат сложного развития. При этом каждая ста­дия, по Ф., может давать свои патологпч. альтерна­тивы. Ф. отводил сексуальности особое место в своей теории, т. к. считал ее основным связующим звеном между психич. и соматич. сферами, а также в силу присущей сексуальным влечениям особой способности к трансформации, порождающей наиболее богатую психодинамику. В отличие от стремления к самосохра­нению, к-рое не может отвергаться без прямой угрозы для жизни, сексуальные влечения не требуют постоян­ной связи со своим объектом, к-рый может легко замещаться другим, несексуальным, объектом в про­цессе сублимации. Введя это понятие, Ф. приписал низшим влечениям способность к трансформациям, однако в рамках своей теории он не мог объяснить факта реального восхождения влечений к высшему уровню (к-рого его концепция не предусматривала). Фактически сублимация выступает лишь замещением влечений, их суррогатом или иллюзией, к-рой и ока­зывается в таком случае вся культура. Ф. харак­теризует культуру, построенную на сублимации, как «спиритуализацию нищеты», где «мудрость» и «со­вершенство» враждебны «счастью», и называет сек­суальность «ахиллесовой пятой» цивилизации; в част­ности, одним из мифов культуры Ф. считает пред­ставления о ребенке как свободном от конфликтов асексуальном существе. Однако, в отличие от ро-мантич. критиков культуры, он не идеализирует также природного человека с его влечениями.

Проблемы культуры специально рассматриваются Ф. в соч. «Тотем и табу» (Lpz.— W., 1913, рус. пер., М., 1923), в к-ром он отходит от непосредственных пснхологич. наблюдений, обращаясь к осн. вопросам «психологии культуры». Методологич. предпосылкой для его конструкции послужил филогенетич. закон Геккеля, без должного основания распространенный Ф. и на область психологии. Все построение Ф. по своей структуре приближается к мифу. В его теории-мифе (направленной против либерально-опти-мпстич. взглядов на цивилизацию) «первым актом истории» объявляется преступление, получившее кон­кретную форму убийства отца или группового лидера первобытной орды его сыновьями-соперниками. Но в силу закона амбивалентности влечений (для Ф., предпосылки возможности культуры заложены в са­мой природе) за этим следует раскаяние, усиленное наступившими раздорами и хаосом. Итогом явилось подавление инстинктов, начало их сублимации и рож­дение религии (убитый отец символически воскресает в образе зверя-тотема, на к-рого переносятся амбива­лентные чувства к реальному отцу) и зарождение социальности, основанной на общности «чувства вины»; «творческое чувство вины», обращенная во­внутрь агрессивность, явилось мощным генератором сублимации. В силу того же геккелевского закона агрессивные импульсы ребенка или фантазии невро­тиков объявляются Ф. далеким повторением действий древнего человека (некое подобие вечного возвраще­ния), а иррационализм бессознательного становится выражением иррационализма истории. Ф. должен был пересмотреть здесь свое учение (о бессознатель­ном), введя понятие массового бессознательного, сохраняющего реликты первобытного человека (не получившее у него, в отличие от Юнга, дальнейшей разработки).

В начале 20-х гг. Ф. пришел к пересмотру своих прежних взглядов на строение психич. аппарата н т. н. структурной теории личности (см. Психоана­лиз). Осн. понятие конфликта здесь усложнилось, уже не отождествляясь с конфликтом между рацион, сознанием и иррациональным бессознательным. Со­знательное «Я» (Ego) выступает как своего рода поле борьбы двух объективных сил, исходящих из био-логич. сферы влечений (Id — Оно) и установок общества, внутрипсихическим представителем к-рых является «Сверх-Я» (Super-Ego). Вслед за Платоном («Государство») Ф.сравнивает «Я» со всадником, к-рый должен управлять существом более сильным, чем он сам («Я и Оно», Lpz., 1923, рус. пер., Л., 1924). Однако если у Платона разум — источник моральных идей, у Ф. Super-Ego (и его производное — совесть — орудие подчинения индивида обществу) может быть таким же чуждым и опасным для рацион. Ego, как и импульсы Id. Вместе с тем в истории индивида Super-Ego выступает как наследник Эдипова ком­плекса, т. е. того же конфликта между досублима-торной(природной)н сублиматорной(индивидуальной) фазами существования. Объявив сознат. «Я» централь­ной, интегрирующей частью личности, Ф. в рамках своей теории не мог объяснить, как оно вообще может выполнять эту роль.

В одной из поздних работ («Психология масс и ана­лиз человеч. „Я"», Lpz.— W.— Z., 1921, рус. пер., М., 1925) Ф. обращается к явлениям массовой психологии, в основном к вопросу о природе социальных связей. Теории, объясняющие обществ. связь общностью интересов, отвергаются им как слишком «поверхностные» и «утилитарные», так же как теории «духа толпы» и массового гипноза (Бернхейм), поскольку интересы для Ф.— лишь рационализация более глубоко лежащих влечений. Первичным фено­меном соц. психологии у Ф. выступает бессознат.

ФРЕЙД — ФРЕЙДИЗМ

уподобление (идентификация) групповому лидеру, к-рое строится по модели отношения с отцом и др. первыми детскими авторитетами. Сама общность, т. о., оказывается чем-то вторичным по отношению к индивиду, складываясь из множества отд. иденти­фикаций. Но при этом сам индивид может регресси­ровать до инфантильного уровня, соответствующего этой идентификации, приобретая черты психического мазохизма, жажду раствориться в группе. Чтобы стать массовой силой, принцип или идея должны быть персонифицированы в личности, но чем сильнее идентификация, тем интенсивнее порождаемые ею процессы десублимации и регресса, что определяет в целом пессимистич. взгляды Ф. на возможности цивилизации. С др. стороны, роль лидера, согласно Ф., предполагает такое самосознание, к-рое сходно по своей структуре с параноическим бредом,.п поэто­му в этой роли с особым успехом могут выступать па-тологич. личности, а обществ, жизнь обретает формы массовой патологии («Калигула» — работа Г. Сакса — ученика Ф., 1924). Эта теория предвосхищала черты социальной психологии, характерные для фашистских режимов.

Из соч. Ф. 20-х и 30-х гг. нек-рые носят итоговый характер («Новые вводные лекции в психоанализ» — «Neue Folge der „Vorlesungen zur Einfuhrung in die Psychoanalyse"», W., 1933; «Очерк психоана­лиза» — «Abriss der Psychoanalyse», 1938), другие же имеют лишь отдаленное отношение к его психологии («Будущность одной иллюзии», Lpz.— W.— Z., 1927, рус. пер., М.— Л., 1930; памфлет против религии — «Моисей и монотеизм» — «Der Mann Moses und die monotheistische Religion», Amst., 1939). В этот период у Ф. появляются иногда головокружит. философско-мифологич. построения, в к-рых он уже не стремится опереться на к.-л. клинические или иные данные. Так, Ф. «мифологизирует» свое учение о влечениях, сводя его к вечной борьбе двух мировых сил — Эроса и Танатоса, т. е. влечения к жизни и. к смерти. На это время падает и наибольшая известность Ф., хотя и в этот период он не получил офиц. признания со стороны академич. науки.

Учение Ф. проделало довольно необычный путь от одного из специфпч. видов терапии до общей пспхо-логич. теории. Однако само это превращение стало возможным лишь потому, что в нем с самого начала заключалась скрытая концепция психического как целостной и автономной области, что сделало возмож­ным и сам переход к психотерапии неврозов (наме­ченный уже у Шарко) взамен прежних чисто соматнч. методов. Самопроникновение в область недоступных прежде механизмов мотивации привело Ф. (при обычной переоценке значения новых открытий) к ут­верждению решающего значения бессознательных, иррацион. влечений для всей душевной жизни. Это сразу же сблизило Ф. с иррационализмом 19 в., вос­ходящим к Шопенгауэру и ранним романтикам. Од­нако сложность вопроса о филос. истоках учения Ф. в том, что исходной «филос. матрицей» его явились принципы естеств.-науч. эмпиризма и позитивизма. Сам Ф. в «лучших» традициях позитивизма постоянно настаивает на чисто эмпнрич. характере своего учения. Само занятие философией он называл непро­стительной растратой интеллектуальных сил (ср. F. Wittels, Der Antiphilosoph Freud, см. «Almanach der Psychoanalyse», 1931, S. 16—48). Подобная пози­ция позволяла оставлять без освещения ряд осн. теоретич. положений, таких как природа психиче­ского или определение понятия сексуальности, к-рое все более отождествлялось с психическим вообще, но, с др. стороны, не мешало выдвигать новые тео­ретич. конструкции, казавшиеся Ф. лишь естеств. до­полнением «медицин, эмпирики». Позиции Ф. оказались

весьма близкими к философии жизни и иррациона­лизму, но их объединению существенно мешает спе­цифическая, терапевтнч. позиция Ф. Целью же психо­терапии у Ф. являлось лишь господство сознания над хаосом слепых влечений. Ф. и его последователи не­редко утверждали, что они только расширили сферу наз⁷ч. познания, дав рацион, объяснение таких яв­лений, как сновидения или симптомы душевных болезней, к-рые прежде наука была не в силах объяс­нить и предпочитала игнорировать. Противоречие в самом задании — дать строго детерминистическое, рацион, истолкование иррационального — при этом обычно не замечалось. Все это открывало возможность истолковать учение Ф. как новую, углубленную форму рационализма или гуманизма, особенно в определ. кругах европ. интеллигенции (Т. Манн, С. Цвейг и др., см., напр., доклад Т. Манна «Фрейд и будущее», 1936). Противоречивость в самой системе Ф. сказалась и в том, что рядом с положением о господстве в че­ловеке иррацион. начал («наше Я — не хозяин в своем собств. доме») Ф. выдвигает истолкование пспхич. жизни как постоянной борьбы сознат. и бес-сознат. начал. Более того, само бессознательное выступает как итог действий рацион. «Я», изгоняющих влечения низшего порядка из сферы сознания (бес­сознательное как сумма вытеснений). В системе психотерапии Ф. сознат. «Я» выступает активным и организующим началом личности, хотя это трудно совместить с выведением сознат. факторов из иррацион. и слепых «подземных» истоков, с истолкованием сознат. мотивов как иллюзии или самообмана, имею­щего цель скрыть от человека подлинные мотивы его поведения. Неслучайны поэтому расхождения Ф. даже с ближайшими последователями (Адлер, Юнг, Ранк, Штеккель и др.). Впоследствии же учение Ф. распалось на ряд враждебных друг другу направлений п школ (см. Фрейдизм). Не менее знаменательно, с др. стороны, что борьба вокруг наследия Ф. не поте­ряла своей остроты и через сто лет после его рожде­ния, что его учение оказалось притягательным для самых различных идеалистических и позитивистских концепций (см. сб. «Freud and the 20th century», N. Y., 1957). Об этом свидетельствуют многочисл. попытки интерпретации его учения в духе экзистен­циализма, операционализма, протестантской теологии (Тиллих, Нибур), попытки представить Ф. идеологом «демократического социализма» и реформизма {Фромм), соединить Ф. с культурологией Шпенглера (Рут Бе­недикт), с амер. позитивистской социологией (Парсонс) и др.

Лит.: В и т т е л ь с Ф., Фрейд. Его личность, учение
и школа, пер. с нем., Л., 1925; D а 1 b i e z R., La methode
psychanalytique et la doctrine freudienne, 2 ed., Bruges, 1949;
Puner H., Freud. His life and his mind, [L., 1949]; Jo­
nes E., The life and work of S. Freud, v. 1—3, N.Y., [1957];
Ghoisy M., S. Freud, N.Y., [1963]; Fine R., Freud.
A critical re-evaluation of his theories, L., [1963]; R i e f f Ph.,
Freud, the mind of the moralist, L., 1965. См. также лит. при
ст. Психоанализ. Д. Лллипов. Москва.

ФРЕЙДИЗМ — общее учение Фрейда (в т. ч. пси­хоанализ) и вся совокупность развившихся на его основе учений и школ (именуемых иначе «глубинной психологией»). В более широком смысле, за пределами собственно психологии, Ф. выступает как разновид­ность философии, жизни, стремящаяся свести явления культуры и социальной жизни к формам проявления первичных жизненных влечений, опираясь на учение Фрейда о бессознательном п др. его построения.

Раскол внутри фрейдовской школы был результатом несоотнесенностн ее осн. теоретич. положений, а также заложенных в них противоречий. Осн. пунктами рас­хождений явилось учение об особой психич. энергии (либидо), о природе бессознательного и относит, значений сознат. и бессознат. процессов, о роли социальных п бпологпч. компонентов в формировании

ФРЕЙДИЗМ

личности и др. Компромиссная сбалансированность биологич. и социальных факторов, рассмотрение личности как сферы их взаимодействия требовало вычленения осн. принципа формирования личности; с др. стороны, поскольку не оставалось места для само­стоят, роли субъекта, для его автономии, остро вставала проблема личности. В зависимости от тех положений учения Фрейда, к-рые взяты за исходные, во Ф. можно выделить неск. течений: выявляются бнологизаторские теории, клонящиеся в сторону позитивизма, и бихевиоризма; культурно-социологич. направление (неофрейдизм); направление, выдвигаю­щее на первый план роль сознат. «Я» (Эго-психо-логия); различные направления в психологии, сфор­мировавшиеся под прямым воздействием определ. филос. систем, но включающие в них положения Ф. (экзистенциальный анализ, логотерапия и др.). В це­лом для эволюции Ф. характерен отход от господст­вующих в психологич. науке установок, относивших развитие личности к строго детерминированным про­цессам органического и социального развития.

Еще в первые годы распространения учения Фрейда от него отделились его ближайшие последователи А. Адлер (в 1911) и Юнг (в 1913). В индивидуальной психологии Адлера намечен ряд тем, вокруг к-рых развернулась полемика внутри Ф. Адлер выступил с отрицанием доминирующей роли сексуальных влечений в развитии личности, выдвинув вместо них стремление к самоутверждению, или волю к власти. Сам Адлер еще не отошел от позиций биологизма, близкого Фрейду, поскольку психика выступала для него в конечном счете как порождение и компен­сация биологич. неполноценности индивида; однако им были высказаны положения, послужившие раз­витию неофрейдизма, подчеркивавшего роль внешних (социальных или культурных) факторов в форми­ровании личности и включавших субъект в систему внешних отношений. В то же время, выдвинув идею уникального для каждого индивида «жизненного стиля», Адлер предвосхитил установку экзистенци­альной психологии. Юнг, стремившийся, как и Фрейд, к созданию универс. системы, пытался вывести ин­дивидуальную психологию из нового психич. изме­рения — коллективного бессознательного, и одновре­менно сохранить принцип саморазвития личности (процесс индивидуации). Эти противоречия системы Юнга привели к глубоким расхождениям в созданной им школе.

Бнологизаторские тенденции во Ф. особенно про­являются в психосоматике Ф. Александера (1891 — 1964), главы Чикагской психоаналптпч. школы, начавшей широко применять психоанализ при лече­нии органпч. заболеваний. Введенные Фрейдом «внут-рипспхич. инстанции» (Ego, Super-Ego, Id) Алек-сандер заменяет столкновениями или конфликтами разнородных влечений, к-рые сами есть лишь субъ­ективные представления или символы физиология, процессов. Психофизическая проблема объявляется Алекеандером, в духе позитивизма, псевдопроблемой, хотя в его системе она возникает в новой форме: в виде методологич. несовместимости двух уровней — фпзиологич. процесса и символич. способа выражения. Бихевиористское направление во Ф. особенно влия­тельно в США. Оно использует критик5^г Фрейдом метода сознат. интроспекции, его интерпретацию снов и симптомов как лишь внешне иррациональных, но по существу целенаправленных актов, равно как п положение Фрейда об «объективности» бес­сознательного, выступающего для сознания в качестве внешнего объекта. Кроме работ Дж. Массермана, С. Радо (S. Rado, Psychoanalysis of behavior, N. Y.—L., 1956), в этой школе выделяется объеми­стый труд сотрудника Александера Т. Френча (Th. M.

French, The integration of behavior, v. 1—3, [Chi., 1952—58]), ставящий целью превратить Ф. в разно­видность т. н. необихевиоризма. К тому же направ­лению примыкают и многочисл. опыты сближения Ф. с рефлексологией (Френч в ранних работах, Мас-серман, Кьюби и др.) и с кибернетикой (К. Коулби).

Источником новых построений во Ф. стал особенно быстро развивающийся психоанализ детского воз­раста, где сформировались две школы — А. Фрейд и М. Клейн (1882—1960). Последняя внесла глубокий раскол в ортодоксальный Ф., хотя исходила из тех же осн. предпосылок, что п Фрейд (Клейн утверждает решающую роль в жизни ребенка процессов проек­ции чувства страха, вины, депрессивных состоя­ний п т. п.). Однако там, где Фрейд видел воздейст­вие внешней среды, Клейн усматривает восприятие ребенком внешних проекций своих же собств. вле­чений, от напряжения к-рых он стремится избавиться, объективируя их и конструируя из них «дурные объекты» (типа «ведьмы», «людоеда» и т. п.). Появ­ляющиеся впоследствии психозы, для Клейн,— также результат регрессии к первичному способу отношения к объекту (процессу проекции — пнтроекции) и воз­никают не в итоге позднейших отклонений, но лежат в самой основе психики. И хотя Клейн исходит из биологич. предпосылок, гл. место в ее построениях занимает уже не безличный поток либидо с его ста­диями, но активный субъект в его отношении к миру (утверждается «гносеология.» природа психоза как самого раннего или архаич. способа познания).

Т. н. социальные течения во Ф. представлены ныне гл. образом неофрейдизмом, к-рый не образует, однако, единого направления. Неофрейдизм был связан с «от­крытием» амер. культур-антропологов (М. Мид и др.), показавших, что можно использовать весь аппарат понятий Ф., если представить источник развития личности на др. конце цепи — во внешней среде, вместо биологич. организации индивида. Оппонент неофрейдизма в США Г. Маркузо в полемике с Фром­мом утверждает, что эта среда ничего не создает, но лишь по-иному формирует материал биологич. влечений (см. Н. Marcuse, Eros and civilization, L., 1956). Неофрейдизм, исходя из совсем иных установок, чем экзистенциальная психиатрия, приближается к ней в использовании такого комплекса понятий, как страх, отчуждение, «бегство от свободы» (Фромм) и др. Стимулом к развитию обоих этих направлений явилось распространение новых форм социальной патологии, отличных от классич. неврозов (истерии), с к-рыми прежде имел дело Ф. Пациенты, как отме­чает Хорни, ныне все чаще жалуются на отчужден­ность, психич. изоляцию или ощущение бессмыслен­ности жизни при отсутствии каких-либо нарушений в физич. сфере.

Опыт экзистенциалистского истолкования Ф. был предпринят еще в 30-х гг. швейц. психиатром Л. Бинг-свангером, а позднее В. Вайцзеккером в его системе медицинской антропологии, опирающейся на концеп­цию Хайдеггера. В конце 50-х гг. сходные направления стали распространяться в США (см. сб. «Existence», N. Y., 1958). Выли и попытки представить Фрейда как «тайного» экзистенциалиста (Г. Кунц). Параллельно предпринимались, хотя и менее энергичные, усилия приспособить Ф. к католич. философии в «новой венской школе» (В. Дайм, В. Франкель, И. Карузо). По Дайму, это может быть достигнуто при повороте осн. построений Ф. на 180° (W. Daim, Umwertung der Psychoanalyse, W., 1951). Так, невроз есть не бегство от реальности, но абсолютизация преходящего и относительного, п в состоянии вытеснения у совр. человека пребывают не низшие влечения, но высшие духовные способности. Сама возможность столь раз­личных подходов говорит о том, что Ф. в наст, время

ФРЕЙЕР— ФРЕЙРИ

выступает скорее как аппарат психич. анализа, чем замкнутая теоретич. система (см. D. Wyss, Die Tiefen-psychologische Schulen zur Gegenwart, Gott., [1961]; R. L. Munroe, Schools of psychoanalytic thought, [N. Y., 1955]).

Влияние Ф. обычно усматривается также в новейших течениях и с к-в а. Так, сюрреализм сознательно стремился основать свою худож. систему на положе­ниях Ф., провозгласив целью расширение сферы иск-ва за счет ранее не освоенных им форм психич. реальности: сновидения, сомнамбулизм и различные патологич. состояния. Однако именно в худож. твор­честве, где влияние Ф. нередко истолковывается беспредельно широко, фактически нельзя отделить это влияние от патогенных и деструктивных соци­альных и культ, факторов, действовавших в том же направлении. По ряду причин именно в лице Фрейда персонифицировались нек-рые общие тен­денции культуры, бывшие результатом длительной предшествовавшей работы. В сфере иск-ва речь идет не столько о роли учений Фрейда о бессознательном в процессе творчества и об анализе Фрейдом спыволич. языка иск-ва, сколько о независимом от Ф. парал­лельном развитии. Так, в художеств, методе М. Пру­ста («В поисках потерянного времени») находят сход­ство с терапевтич. методом Ф. реконструкции прош­лого. Одним из наиболее «фрейдистских» соч. счи­тается роман Д. Лоренса «Сыновья и любовники» (D. H. Lawrence, Sons and lovers, N. Y., 1913) на тему патологии семьи, написанный до знакомства автора с Ф. Предпринимаются попытки рассмотреть с т. зр. Ф. творчество Достоевского, романтиков, Шекспира и т. д. С др. стороны, однако, имеются попытки сознат. использования Ф. в худож. творчестве. Т. Манн, напр., в «Волшебной горе» («Der Zauberberg», Bd 1 — 2, В., 1925) использовал учение о борьбе влечений к жизни и смерти и вообще антропологию Ф. О глу­боком знакомстве Т. Манна с предметом свидетельст­вует его ст. «Фрейд и будущее» («Freud und Zukunft», журн. «Imago», 1936, Bd 22). Дж. Джойс, а также Т. Эллиот в большей мере, чем к Фрейду, тяготеют к Юнгу.

Лит. см. при ст. Психоанализ, Фрейд, Нейофрейдизм.

Д. Лялипов. Москва.

ФРЁИЕР (Freyer), Ханс (р. 31 июля 1887) — нем. философ и социолог. Проф. социологии в Лейпциге (1925—48), Мюнстере (с 1955). Филос.-исторпч. кон­цепция Ф. сложилась в русле идей философии жизни (Ницше, Дилътей, Зиммель). Ранние работы посвя­щены проблемам философии культуры и общества. В соч. «Социология как наука о действительности» («Soziologie als Wirklichkeitswissenschaft», Lpz.—В., 1930) Ф., отвергая принципы формальной социологии, развил идеи историч. социологии, рассматривающей общество как «необратимую последовательноств» кон­кретных целостных ситуаций человеч. существования. Историчной является не только действительность как предмет социологии, но и сама социология как нау­ка — в ее проблематике и способе мышления.

Развитая Ф. в духе социологич. представлений нем. романтизма консервативная утопия преодоления социальных конфликтов путем ориентации на пат­риархально-общинные типы социальных связей, его толкование нем. нар. духа и гос-ва как начал, преодо­левающих обществ, противоречия («Революция спра­ва» — «Revolution von rechts», Jena, 1931), смыкались в ряде пунктов с политич. демагогией национал-социализма.

В дальнейшем Ф. обращается к проблемам «содер­жат.» философии истории. В соч. «Теория нашего века» («Theorie des gegenwartigen Zeitalters», Stuttg., 1955) Ф., противопоставляя, подобно Теннису, «пер­вичные» и «вторичные» социальные системы, анали-

зирует состояние и тенденции совр. «индустриального» общества в плане многообразных аспектов отчужде­ния, характерного для «вторичных» систем. Описывая подчинение человека власти социальных ин-тов, превращение его в винтик обществ, жизни, в рацио­нально запланированное, нормированное и уравнен­ное в своих потребностях существо, Ф. не видит практич. путей достижения гуманного и справед­ливого общества и склоняется к убеждению, что любая революция в 20 в. направлена не на эманси­пацию угнетенных, а лишь на захват власти и овла­дение концентрированным социальным аппаратом.

Соч.: Antaus, Jena, 1918; Prometheus, Jena, 1923; Dcr
Staat, Lpz., 1925; Einleitung in die Soziologie, Lpz., 1931;
Herrschaft und Plammg, Hamb., 1933; Theorie des objektiven
Geistes, 3 Aufl., Lpz.—В., 1934; Die politische Insel, Lpz.,
Г1936]; Machiavelli, Lpz., [1938]; Die Bewertung der Wirtschaft
im philosophischen Denken des 19. Jahrhunderts, 2 Aufl., Lpz.,
1939; Weltgeschiehte Enropas, Bd 1—2, Wiesbaden, 1948;
Ober das Dominantwerden tecnnischer Kategorien in der Le-
benswelt der industriellen Gesellschaft, Mainz—Wiesbaden,
[1961]. И. Добронравов. Москва.

ФРЁИЗЕР (Frazer), Джеймс Джордж (1 янв. 1854— 7 мая 1941) — англ. этнолог п религиевед, проф. в Кембридже (с 1907). Пре