Эвристика

темы наводящих вопросов и примеров наталкивались учителем на правильный ответ. Сократич. беседа ис­пользовалась ми. философами (Платон, Ксенофонт) и естествоиспытателями (Декарт, Лейбниц, Эйлер) для изложения своих теорий.

Э. как момент открытия нового свя­зывается с инсайтом, «озарением», мгновенным нахож­дением решения задачи в результате завершения осоз­нанного или неосознанного процесса поиска этого решения.

Э в р и с т и ч. методы (называемые иногда «эв­ристиками») обладают след. чертами: Лих использо­вание сокращает время решения задачи по сравнению с методом слепого перебора; 2) способ решения, полу­чаемый с помощью этих методов, может быть неоптп-мальным по ряду параметров (время, точность, досто­верность решения и т. д.); 3) при ограничениях, накла­дываемых на параметры, применение эвристич. мето­дов может и не привести к цели. Интерес к исследо­ванию эвристич. приемов и методов особенно возрос в связи с решением при помощи технич. устройств задач на распознавание образов, на доказательство теорем и т. д., в к-рых человек может оценивать результат соответствующего процесса, но не может дать точный алгоритм выполнения этого процесса. При использова­нии ЭВМ для решения подобных задач программист, не зная точного способа, приводящего к цели, вводит в ЭВМ способ решения, основанный на правдоподоб­ных рассуждениях самого программиста, или дает воз­можность машине проводить правдоподобные рассуж­дения (на основе введения в машину алгоритма форми­рования таких рассуждений, опирающегося на машин­ный и человеч. опыт решения задач данного класса). Такие программы для ЭВМ получили название эврис­тич. программ. Наиболее известна из них программа «Общий решатель проблем» (ОРП), построенная А. Ньюэллом, Дж. Шоу и Г. Саймоном и позволяющая машине находить решения широкого класса логич. за­дач, если условие задачи записано в специальном вход­ном языке этой программы. Осн. эвристиками в ОРП являются метод выделения последовательностей под­целей, последоват. движение к-рых приводит к постав­ленной цели, и метод обобщенных действий, сводящий­ся к оперированию не истинными элементами задачи, а нек-рыми идентификаторами совокупностей этих элементов. Однако при попытке использовать ОРП для решения задач игры в шахматы выяснилось, что этих эвристик явно недостаточно. Были предложены др. принципы построения эвристич. программ (В. Рейтман, X. Гелернтер и др.), узкоспециализирован­ных и рассчитанных на решение задач, однотипных по своей природе. При составлении таких программ сна­чала производится протоколирование решения задач рассматриваемого класса человеком, к-рому предла­гается в процессе эксперимента «думать вслух», а затем на основании этих протоколов выявляются эврис­тики человека и эвристич. критерий успеха, на к-рый он опирается. После этого соответствующая информа­ция закладывается в эвристич. программу и вводится в машину. Если результаты машинного решения за­дачи совпадают по выбранным параметрам с резуль­татами решения ее человеком, то эвристич. программа считается эффективной. При достаточно широком пси-хологич. эксперименте в машину может быть введен опыт большого коллектива людей, и решение задачи данного типа машиной может осуществляться более эффективно, нежели решение ее одним человеком.

Э. как наука имеет своим предметом эвристич. деятельность человека или технич. устройства. Изу­чение эвристич. деятельности тесно связано с темп нау­ками, к-рые исследуют поведение живых систем в ходе решения творческих (в широком смысле) задач (прежде всего психология и физиология высшей нерв-

ной деятельности), т. е. систем, способных осуществлять эвристич. деятельность. Осн. задачи Э. как науки сво­дятся к построению моделей осуществления процесса поиска нового для данного субъекта (или общества в целом) решения задачи. Существует несколько таких моделей. Модель слепого поиска, имеющая сторонни­ков среди нек-рых кибернетиков (см., напр., Д. Кэмп-белл, Слепые вариации и селективный отбор как гл. стратегия процессов познания, в кн.: «Самоорганизую­щиеся системы», М., 1964, с. 292), опирается на разра­ботанный Торндайком метод проб и ошибок. Слабость модели слепого поиска состоит в невозможности объяс­нения с ее помощью высокой скорости решения чело­веком большинства творч. задач. В наст, время в чис­том виде эта модель большинством психологов и кибер­нетиков отвергается.

Более распространена лабиринтная модель эврис­тич. деятельности, впервые сформулированная на ос­нове экспериментов с крысами В. Смоллом (1900). В этой модели каждая задача, стоящая перед субъек­том или технич. устройством, рассматривается как лабиринт, а поиск решения — как процесс блуждания по лабиринту. Лабиринтная модель внесла в модель слепого поиска элемент структурности, однако при решении нек-рых задач, когда лабиринтная структура была фактически задана субъекту, лабиринтная модель оказалась несостоятельной. В этих случаях человек не производит в процессе решения задачи «блуждания по лабиринту», определяемому структурой этой за­дачи, а реализует гораздо более эффективный процесс, позволяющий находить нужное решение значительно быстрее, чем при лабиринтном методе. Иногда (т. н. задачи на «догадку») лабиринт строится испытуемыми в процессе решения и, т. о., блуждание по лабиринту выступает лишь как заключит, этап эвристич. деятель­ности.

Наиболее содержат, моделью эвристич. деятель­ности можно считать структурно-семантич. модель. Она исходит из того, что в основе эвристич. деятель­ности по решению задачи лежит принцип построения системы моделей, к-рая отражает структуру связей семантич. характера между объектами, образующими «поле» задачи. В процессе построения такой системы моделей субъект осуществляет следующие действия: выделение в потоке входной информации дискретных объектов (селективный отбор объектов); выявление связей между ними (путем прямого наблюдения или проведения рассуждений об этих связях); актуализа­ция тех выделенных множеств объектов и связей, к-рые представляют интерес с т. зр. поставленной цели; абстрагирование от неактуальных объектов и связей; формирование обобщенных элементов из одно­типных (по актуальным связям) структур; нахождение связей между обобщенными элементами; поиск по полученному обобщенному лабиринту с учетом пред­шествующего опыта на аналогичных обобщенных лаби­ринтах. В кпбернетич. плане структурно-семантич. модель исследовалась в работах В. М. Глушкова, А. А. Фельдбаума, а в психологическом —В. Н. Пуш­киным, Д. Н. Завалишннои и др. По существу на той же модели основаны известные исследования Н. А. Бернштейна и его учеников. В наст, время созданы и успешно работают программы для ЭВМ, построен­ные по принципу структурно-семантич. моделей. С их помощью удается решать ряд задач оптимального управления сложными системами, к-рые не могли быть решены с помощью программ, опирающихся на лабиринтную модель.

Успешные результаты решения задач на машине с помощью эвристич. программ рассматривают иногда как доказательство того, что эвристич. деятельность человека протекает по тем же законам, по к-рым реа­лизуется программа (см. напр., высказывание А. Нью-

534 ЭГАЛИТАРИЗМ—ЭГОИЗМА ТЕОРИИ

элла и Г. Саймона в кн.: «Кибернетика и живой орга­низм», К., 1964, с. 23). Выступая против подобной под­мены изучения эвристич. деятельности человека соз­данием эвристич. программ, ряд кибернетиков и пси­хологов предлагает отказаться от термина «Э.» при­менительно к вычислит, машинам (см., напр., Кибер-нетич. сборник, вып. 5, М., 1962, с. 118—19).

Лит.: Ксенофонт, Воспоминания о Сократе, 3 изд.,
ч. 1—2, СПБ, 1909; Рейтман В., Разработка программ
для решения интеллектуальных проблем, «Заруб, радио­
электроника», 1962, К« 1; Глушков В. М., Гносеология,
природа информац. моделирования, «ВФ», 1963, № 10; Б о б-
н е в а М. И., Эвристич. программы, «лабиринты» и нек-рые
проблемы психологии, «Вопр. психологии», 1964, № 5; Н ь ю-
э л л А., Ш о у Д ж., Саймон Г., Разновидность ин­
теллектуального обучения «вычислителя для решения задач
общего типа», в кн.: Самоорганизующиеся системы, пер. с англ.,
М., 1964; Пушкин В. Н., К пониманию эвристич. дея­
тельности в кибернетике и психологии, «Вопр. психологии»,
1965, №1; Поспелов Д. А., Решение задач оператив­
ного управления с помощью системы моделей, в кн.: XVIII
Междунар. психологич. конгресс. Симпозиум 25, М., 1966;
Тихомиров О. К., Эвристики человека и машины,
«ВФ», 1966, № 4; П о с п е л о в Д. а, Пушкин В. Н.,
Садовский В. Н., Эвристич. программирование и Э.
как наука, «ВФ», 1967, № 7; D e G г о о t A. D. v a n,
Hct Denken den Schaker, Amst., 1946; G e ] e r n t e г Н. L.,
Rochester N., Intelligent behavior in problem-sol­
ving machines, «IBM Journ. of Research and Development»,
1958, v. 2, JM5 4; N e w e 11 A., G.P.S. a program that simulates
human thought, в кн.: Lernende Automaten, Munch., 1961;
T о n g e F. M., The use of heuristic programming in mana­
gement science, «Management Science», 1961, v. 7, № 3; Computers
and thought, ed. by E. A. Feigenbaum and J. Feldman, N.Y.,
1963; Newell A., Simon H. A., Simulation of human
processing of information, «Amer. Math. Monthly», 1965, v. 72,
N» 2, pt 2. Д. Поспелов. Москва.

ЭГАЛИТАРИЗМ (франц. egalitarisme, от egalite — равенство) — мелкобуржуазная утопия, в к-рой про­поведуется всеобщая уравнительность как принцип организации обществ, жизни. В первонач. формах Э. связан с требованием уравнит. передела земли: «вся земельная собственность граждан... должна быть рав­ною» (Ф а л е й,— цнт. по кн.: Аристотель. Поли­тика, II, 4,1). В эпоху раннего капитализма обозна­чились два осн. течения Э. Первое выступает за урав­нение имуществ индивидуальных производителей при сохранении частной собственности. Идеал равенства на основе частного владения, обоснованный Ж. Руссо, пыталась проводить в жизнь якобинская диктатура. Переходную меру к равному разделу всех имуществ нек-рые эгалитаристы усматривали в пх обобществ­лении. Госселен полагал, что верховное право на зе­млю должно принадлежать гос-ву, Спенс — общине. Второе течение Э. связано с первыми коммунистич. уто­пиями. Оно проповедует уравнит. распределение труда и продуктов на базе общности имуществ (напр., бабу-висты — см. Бабёф). Проповедь ранней революц. ком­мунистич. лит-рой всеобщего аскетизма и грубой урав­нительности Маркс и Энгельс расценивали как реакц. элемент в ее содержании (см. Соч., 2 изд., т. 4, с. 455). Реакц. черты Э. получили особенно рельефное выра­жение в т. н. «казарменном коммунизме», напр. у франц. феодального социалиста Гойона де ла Плом-бани. Эта концепция исходит из того, будто с перехо­дом средств пронз-ва в обществ, достояние люди утрачивают побудит, мотивы к труду, относясь к нему как к принудит, повинности, «телесному рабству». От­сюда выводится «необходимость» распределять бремя труда поровну между всеми (обязат. тяжелый физич. труд, с.-х. повинность и т. п.). Соответственно, из пот­ребит, фонда каждый может получать лишь равную до­лю продуктов. Для поддержания такого порядка пред­полагается «оказармление» труда, создание трудовых армий, военизация хозяйств, политики, бюрократия, организация управления, мелочная регламентация труда и быта человека. Эта концепция чужда науч­ному пониманию проблемы равенства. Она пытается нивелировать способности и потребности людей, уни­чтожая все то, чем не может обладать каждый. В ус-

ловиях, когда пролетариат еще не сформировался как
класс, выдвижение против эксплуататорских классов
принципа Э., как отмечал Ф. Энгельс, «...является
необходимой переходной ступенью...» от плебейско-
мелкобуржуазной революционности к пролетарской
(см. там же, т.7, с.377—78). В совр. эпоху этот реакц.
мелкобурж. принцип противостоит революц. идеа­
лам рабочего класса. Е. Памфилов. Москва.

ЭГОИЗМ (франц. egoisme, от лат. ego — я) — принцип жизненной ориентации в социальной действительно­сти, состоящий в превращении частных интересов в осн. мотив деятельности и гл. критерий оценки и от­ношения к обществу и окружающим. Возникает в эпоху разложения первобытнообщинного строя вместе с воз­никновением частной собственности и отражает про­цесс атомизации обществ, объединений, выделения из них самодовлеющих индивидов и замкнутых групп (позднее — классы), для к-рых общественно полез­ная деятельность является и признается лишь сред­ством утверждения и сохранения их особого социаль­ного положения. Развитие товарного п особенно капи-талпстич. способа произ-ва, в к-рых превращение частного интереса в цель деятельности происходит объективно, делает принцип Э. универсальным мери­лом человеческой (предпринимательской) активности, что нашло отражение в особых моральных доктринах (см. Эгоизма теории). Обыденным нравственным со­знанием ничем не ограниченный Э. всегда так или ипаче осуждался; в качестве альтернативы ему был выдви­нут принцип альтруизма. Однако лишь с устранением частной собственности в условиях социализма принцип Э. утрачивает свой универсальный характер в каче­стве осн. способа мотивации обществ, деятельности. Его окончат, изживание из практики человеч. отно­шений относится к эпохе зрелого коммунизма.

О. Дробницкий. Москва.

ЭГОИЗМА ТЕОРИИ (в этике) — этич. концеп­ции, в основе к-рых лежит принцип эгоизма. В таких теориях можно выделить два осн. аспекта — филос-натуралистпческий и этико-нормативный. В основании первого лежит представление, что человек — эгоист по природе и может действовать только из собств. ин­тереса, из прирожденного ему стремления к наслаж­дению, счастью (см. Гедонизм, Эвдемонизм), славе и т. п., способен повиноваться требованиям морали лишь постольку, поскольку это в конечном итоге бу­дет способствовать его выгоде. Второй аспект — соб­ственно нравств. учение, провозглашающее следова­ние «разумно понятому» эгоизму единственным под­линно моральным принципом, исключающим насилие над природой человека, обман и лицемерие.

Элементы такого рода учения возникают еще в древ­ности (Демокрит, Эпикур, нек-рые софисты). Свое завершение Э. т. получают в эпоху Возрождения и осо­бенно Просвещения (Спиноза, франц. материалисты), где они были направлены против христианско-религ. морали с присущей ей идеей отрешения от мирских благ п безусловного подчинения индивида церковно-феод. иерархии. Эти гуманистич. мотивы Э. т., имев­шие исторически прогрессивное значение, исходили из той предпосылки, что истинным благодетелем об­щества может быть лишь человек, последовательно проводящий в своей общественно полезной деятельно­сти принцип личной выгоды (не только материальной, но и духовной — честолюбия и т. п.). Условием такой гармонии между личностью и обществом считалось «разумное» социальное устроение. Кризис этих бурж. иллюзий, обнаружившийся уже в конце 18 в., привел к дискредитации и разложению классич. Э. т. Своеоб­разной попыткой спасти принцип «разумного эгоизма» явилась этика рус. революц. демократов, к-рые интер­претировали его как наиболее последоват. служение обществу и прогрессу, поскольку оно-то и приносит

ЭДЕЛЬМАН—ЭЙДОС

высшее удовлетворение. Впоследствии этот моралис-тич. оборот, апеллирующий к психпч. переживаниям нравственно уже развитой личности, стал чем-то вроде ходячего аргумента в пользу «выгоды» добродетели. С др. стороны, совр. бурж. учения эгоизма (как пра­вило, не претендующие на теоретич. характер) вырож­даются в откровенную проповедь аморализма.

Историч. судьба Э. т. связана с социальной ограни­ченностью всех др. типов «робинзонад», где поиски теоретиками конечных оснований для обществ, деятель­ности индивида замыкаются «природой» человека как такового, безотносительно к его социально-историч. развитию. В этом случае фиксируются как изначально данные нек-рые «внутренние» потребности и стремле­ния индивида, к-рыо якобы и позволяют объяснить и оправдать его обществ, деятельность. Маркс и Энгельс, признавая не только исторически прогрессивную и гуманистич. направленность «классич.» Э. т., но и их материалистич. направленность, исходящую из прима­та собственно человеч. интересов в морали, в то же время критиковали Э. т. за забвение ими прин­ципа историзма, за то, что они лишь идеологически выражали социальные программы создания «гармонич­ного» общества. Но всякий раз, когда обнаруживается непреодолимое противоречие между обществ, по­требностями и «внутренними» стремлениями индивида, такого рода концепциям приходит конец.

Лит.: Маркс К., Тетради по истории эпикурейской, стоической и скептической философии, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произв., М., 1956; Маркс К. иЭнгельс Ф., Нем. идеология, Соч., 2 изд., т. 3, с. 234— 258; Ш т и р н е р М., Единственный и его собственность, [б.м.], 1922, ч. 2; Г е л ь в е ц и й К. А., О человеке, [пер. с франц.], М., 1938, с. 75—78, 93—104, 147—166; Материа­листы древней Греции, М., 1955, с. 85, 153—67, 196, 210—36; Спиноза Б., Краткий трактат о боге, человеке и его счастье, Избр. произв., т. 1, М., 1957; Гольбах II. А., Система природы, Избр. произв., т. 1, М., 1963,ч. 1, гл. 14—16; ч. 2, гл. 9, 12; его же, Основы всеобщей морали, или ката-хизис природы, там же, т. 2; Петров Э. Ф., Эгоизм. Фило-софско-этический очерк, М., 19 69. О. Дробницкий. Москва.

ЭДЕЛЬМАН (Edelmann), Иоганн Христиан (8 июля 1698—15 февр. 1767) — нем. вольнодумец и философ-материалист.

Критич. изучение библейских текстов и истории религии, влияние Спинозы, Толанда, Диппеля и др. передовых нем. мыслителей привело Э. к материализму, к отказу от религ. мировоззрения. С позиций спино-зовского пантеизма Э. доказывал в своей анонимно опубликованной книге «Моисей с раскрытым лицом» («Moses mit aufgedecktem Angesichte», [s. 1.], 1740), что бог немыслим без материи и не существует вне при­роды. В мире господствует необходимость и действуют законы, управляющие движением материи. Даже мы­сли представляют собой движение особо тонкой мате­рии, находящейся в мозге человека. Э. подверг все­сторонней критике христ. вероучение, предвосхитив нек-рые идеи фейербаховского атеизма. Он высказал, в частности, догадку о земном происхождении веры в бога, говорил о «кривом зеркале религии», в к-ром отражается человеч. сущность. За свои взгляды Э. подвергался гонениям и вынужден был в течение мно­гих лет скитаться по Германии. Его книги сжигались да кострах, но, несмотря на запреты, получили широ­кую известность в Германии.

Соч.: Die Gottlichkeit der Vernunft, [s. 1.1, 1741; Die Begierde nach der vernunftigen lautern Milch, [s.1.1, 1744; Glaubensbekenntnis, Lpz., 1848; Selbstbiographie, В., 1849.

Лит.: Ты минский Г., Э.— нем. материалист
XVIII в., «ПЗМ», 1925, № 7; История философии, т. 3, М.,
1943, с. 22—24; Г р о п п Р. О., Прогресс, филос. наследие
Германии последней трети XVII — конца XVIII вв., «ФН»,
1961, Ki; ГулыгаА. В., Из истории нем. материализма,
ТМ., 1962; М б п с к е b е г g С, Н. S. Reimarus imd J. С. Edel­
mann, Hamb., 1867; Giden E., J. Ch. Edelmann, Hannover,
1870; Mauthner F., Der Atheismus und seine Geschichte
im Abendlande, Bd 3, Stuttg.— В., 1922; H e i s e W., J. Ch.
Edelmann, В., 1954 (Diss.). Б. Мееровский. Москва.

ЭДУАРДС (Edwards), Джонатан (5 окт. 1703 — 22 марта 1758) — амер. религиозный философ и каль­винистский теолог, непримиримый противник ате­изма и материализма. В своих филос. воззрениях Э., отвергая учение Локка, сочетал мистицизм кембридж­ских платоников со взглядами, близкими к учени­ям Беркли и Малъбранша. Религ.-идеалистич. миро­понимание он доводил до признания бога единственной реальностью и единственной действующей причиной всего происходящего. Физический и духовный мир Э. рассматривал как эманации божества, отрицая их субстанциальность. Э. подчеркивал ничтожество чело­века перед богом. Вместе с тем он вступил в колли­зию с офпц. кальвинизмом, истолковывая догму пре­допределения и отрицания свободы воли как свободу выбора в пределах обусловленности мотивов этого вы­бора, утверждая, что «истинная религия заключается, главным образом, в священных влечениях» («A trea­tise concerning religious affections», в кн.; Works, v. 2, Nev Haven, 1959, p. 99).

Амер. просветители вели активную борьбу против воззрений Э. и его приверженцев.

Соч.: Works, v. 1—10, N.Y., 1829—30; Selections from the unpublished writings of J. Edwards..., Edin., 1865.

Лит.: Iverach J.,,T. Edwards, Edin., 1884; A 1-1 e n A. V. G., J. Edwards, Boston—N.Y., 1889; Mac С г a c-ken J., Edwards' idealismus, Halle, 1899; Schnei­der H. W., The Puritan mind, N.Y., [1930]; P a r k e sH. В., J. Edwards, the fiery Puritan..., N.Y., 1930; M u r p h у А. Е., Reason and the common good, Englewood Cliffs (N.Y.), 1963.

В. Быховский. Москва.

ЭЙДОС (греч. eI6og— вид, образ) — термин антич. философии и лит-ры, первоначально обозначавший «видимое» или «то, что видно», но постепенно получив­ший более глубокий смысл — «конкретная явленность», «телесная или пластпч. данность в мышлении». Уже у Гомера термин обозначал «наружность» и по преиму­ществу «прекрасную наружность». В антич. натурфи­лософии Э. понимался почти исключительно как «образ» (Эмпедокл — В 27, I, ср. 22, 7; 23,5; 115, 7; Демокрит — А 82). Однако уже у Парменида Э. выступал не просто как то, что видно, но как сущность, правда, так или иначе видимая (29 А 15), а у Гиппократа Э., по-види­мому, есть то, что мы могли бы назвать сконструиро­ванной сущностью (87В I). У софистов, кроме тради­ционного внешнего понимания (Георгий В 22), встреча­ется еще формально логич. понимание Э. как видового понятия или разновидности сущности (Протагор А 16).

У Платона перемешиваются различные значения Э.— внешнее и внутреннее (напр., В. Р. IV 434 d, 435 с), внутренне-внешнее, мнфолого-натурфилософское (кубнч. Э. Земли, Tim. 55 е, пирамидальный Э. огня — 56 в и пр.) и т. д. вплоть до значения субстанциальной идеи, к-рое считается для него особенно характерным (см. учение об идеях в ст. Платон). У Аристотеля, кро­ме популярных значений, Э. употреблялся и в значении «формы». Для стоицизма и неоплатонизма также ха­рактерны разнообразные значения Э. (начиная с «на­ружности тела» п кончая самостоятельной субстанци­альной идеей).

Т. обр., изучение этого термина свидетельствует о том, что в антич. философии самые абстрактные по­нятия связаны с телесно-пластич. интуициями.

В философии 20 в. у Гуссерля и представителей его школы этот термин, отчасти в лат. переводе species, означал наивысшую мыслит, абстракцию, к-рая тем не менее дана конкретно, наглядно п вполне самостоя­тельно. Здесь это тот же платоновский Э., но чисто мыслит, природы и исключающий к.-л. намек на суб­станциальность (Е. Husserl, Logische Untersuchun-gen, Bd 2, Tl 1, Halle, 1922, S. 216—24; Tl 2, S. 165— 80; его же, Ideen zu einer reinen Phanomenologie und phanomenologischen Philosophie, Bd 1, Halle, 1922).

Лит.: Лосев А. Ф., Антич. космос и совр. наука, М., 1927, с. 533—36; его же, Очерки антич. символизма и ми-

ЭЙЗЕНШТАДТ—ЭЙЛЕР

фологии, М., 1930, с. 135—281; его же, Эстетич. терминоло­
гия ранней греч. лит-ры, «Уч. зап. Моск. гос. пед. ин-та», 1954,
т. 83, вып. 4, с. 128—30; R i t t е г С, Neue Untersuchungen
iiber Platon, Munch., 1910, S. 228—336; Cassirer E.,
Eidos und Eidolon. Das Problem des Schbnen und der Kunst
in Platons Dialogen, «Vortrage der Bibliothek Warburg», 2,
1922—1923, Lpz., 1924, S. 1—27; Else G. F., The termino­
logy of the ideas, «Harvard studies in classical philology», 1936,
v. 47, p. 17—55; Hartmann N., Zur Lehre vom Eidos bei
Platon und Aristoteles, В., 1941. А. Лосев. Москва.

ЭЙЗЕНШТАДТ (Eisenstadt), Самуэль (р. 1923) — израильский бурж. социолог. Проф. социологии Гар­вардского и Чикагского ун-тов, Массачусетского тех-нологич. ин-та, возглавляет отдел социологии и руко­водит школой экономики и социальных наук в Ев­рейском ун-те (Иерусалим).

Э. близок к структурно-функциональной школе в немарксистской социологии; он автор работ в области теоретич. социологии, а также исследований в об­ласти исторической и сравнит, социологии. Наиболее известны его работы «От поколения к поколению» («From generation to generation», Glencoe, 1956) и «Политические системы империй» («The political sys­tems of Empires», N. Y. —L., 1963).

Соч.: Processes of change and institutionalization of the political systems of centralized empires, в сб.: Explorations in social change, ed. G. K. Zollschan and W. Hirseh, N.Y.— Fa.o.], 1964; Essays on comparative institutions, N.Y.— [a.o.], [1965]; Modernization, Englewood Cliffs (N.Y.), 1966.

ЭИКЕН (Eucken), Рудольф (5 янв. 1846—14 сент. 1926) — нем. философ, фихтеанец. Проф. философии в Базеле (с 1871), в Иене (с 1874), лауреат Нобелевской премии по лит-ре (1908). Э. выступал в 80-х гг. 19 в. как глава филос. движения за возрождение ндеалнс-тич. метафизики и как противник господствующего позитивистско-натуралистич. мировоззрения. Э. стре­мился создать — в традиции нем. классич. идеализ­ма — концепцию метафизики духа, сочетая при этом фихтеанский активизм с религ.-христ. позицией и нек-рыми принципами, впоследствии вошедшими в философию жизни.

Исходный пункт философии Э. — утверждение авто­номности, вечности и единства духовного мира, его абс. смысла и ценности. Но, согласно Э., этот высший мир духа, входящий в эмпирич. мир души, может быть обнаружен лишь через нравств. усилия, нравств. действия, под к-рыми Э. понимает всю духовную дея­тельность и культуру вообще. Свое понимание духов­ного мира не только как психологич. явления, но и как вечной ценности, к-рая должна стать высшей дей­ствительностью, Э., в отличие от психологического, назвал иоологическим (от греч. voos — разум, дух). Ноологич. метод включает каждое эмпирич. проявле­ние духовной жизни в «целое» духовной жизни и тем самым выясняет и освещает ее. Однако Э. не отрицает и психологич. метод — но только как метод анализа реальной обусловленности духовной жизни, а не само­го духа. Э. выступает с критикой мировоззрений, жиз­ненных систем (синтагм), к-рые он считает наиболее распространенными: 1) натурализма, сводящего внутр. мир к внешнему; 2) интеллектуально-пантеистич. син­тагмы с ее «бесконфликтным» отношением к миру. Э. считает, что необходима новая, религиозная жиз­ненная система — «личностная система», в к-рой жи­вым центром всех духовных явлений утверждается личностное существо, духовная жизнь здесь пронизана «субстанциальным» нравственным началом. Своеобраз­но развивая христ. идею преображения космоса и идею богочеловечества (характерную, кстати, для рус. религ. философии), Э. формулирует задачу участия человечества «в движении вселенной» и достижения «невидимой гармонии мировой жизни...» («Смысл и ценность жизни», X., 1911, с. ИЗ) через «существенную согласованность» в духовном творчестве, «самообно­вление» и «самовозвышение». Однако, обращаясь к религии как к абс. основе духовной жизни, Э. кри-

тикует ее историч. формы, отрицательно относится к церкви.

В нач. 20 в. Э. получает широкую известность. В Германии организуется «Эйкеновский союз» (Eucken-Bund). С учением Э. знакомятся в Англии, Скандина­вии, США, Японии, но популярность его связана ско­рее с его проповедническим пафосом и борьбой про­тив «обезличивающей культуры», чем с концепцией «метафизики духа».

Соч.: Prolegomena zu Forschungen iiber Einheit des Geisteslebens in BewuBtsein und That der Menschheit, Lpz., 1885; Die Einheit des Geisteslebens in Bewufitsein und That der Menschheit, Lpz., 1888; Der Kampf um einen geistigen Lebensinhalt, Lpz., 1896; Der Wahrheitsgehalt der Religion, Lpz., 1901; Grundlinien einer neuen Lebensanschauung, Lpz., 1907; Einfiihrung in eine Philosophie des Geisteslebens, Lpz., 1908; Erkennen und Leben, Lpz., 1912; Mensch und Welt, Eine Philosophie des Lebens, Lpz., 1918; Der Sinn und Wert des Lebens, 9 Aufl., Lpz., 1921—22; Die Lebensanschauungen der grofien Denker, 18 Aufl., В., 1922; Geistigen Stromungen der Gegenwart, 6 Aufl., В., 1920.

Лит.: Беляев В. А., Философия Р. Эйкена, СПБ, 1912; Блонский П. П.. Совр. философия, ч. 1—2, М., 1918—22; Карр stein Т h., R. Eucken, В., 1909: Наг-t о g A. H. d e, R. Eucken, Haarlem, 1909; В о u t г о u x E., R. Eucken's Kampf um einen neuen Idealismus, Lpz., 1911; H e-ufiner A., Die philosophischen Weltanschauungen und ihre Hauptvertreten, Neue Folge, H. 2, Gott., 1921; S i e b e r t 0., R. Eucken's Welt und Lebensanschauung, 4 Aufl., Langensalza, 1926; В е с h e r E., R. Eucken und seine Philosophie, Langen­salza, 1927.

ЭЙЛЕР (Euler), Леонард (15 аир. 1707—18 сент. 1783) — швейцарский философ, математик, механик и физик; более 30 лет проработал в Петерб. академии наук (1727—41 п в качестве директора Академии в 1766—83; в 1741 — 66 Э. работал в Берлинской академии наук). Не было ни одной области совре­менной ему математики (высший анализ, теория чи­сел, высшая алгебра, геометрия), в к-рую бы Э. не внес глубокие идеи, новый аналитпч. аппарат или фундаментальные формулы и соотношения. Э. работал и в области приложений математики к самым разно­образным отраслям естествознания и техники. Ему принадлежит первое аналитическое, изложенное на языке матем. анализа, построение классич. механики. С именем Э. связаны крупнейшие результаты в астро­номии, оптике, картографии, баллистике, теории ко­рабля и др. разделах науки. Э. отличался феноменаль­ной производительностью. Список его работ содержит более 850 названий.

Большое влияние на мировоззрение Э. имели Де­карт п Ньютон, хотя он не был ни последовательным картезианцем, ни последовательным ньютонианцем. Э. был дуалистом: он признавал существование духовной и материальной субстанций; Э. полагал, что природа была создана богом. Однако явления природы обусло­влены только естеств. причинами. Мир представляет собой материю, движущуюся в реальном пространстве и времени.

Гносеология, вопросы решались Э. в основном в материалистич. духе: в сознании человека отражается независимо от него существующий объективный мир; чувства и способность интеллекта создавать абстрак­ции позволяют людям познавать предметы и закономер­ности реального мира. Э. стремился выяснить объек­тивное содержание основных матем. понятий. Филос. взгляды Э. наиболее полно раскрываются в той системе математики, к-рую он создал и к-рую рассматривал как аппарат познания природы. Воззрения Э. ока­зали определ. влияние на развитие нем. философии (вплоть до Канта), а также на творчество Гельмгольца и Б. Рпмана.

Соч.: Opera omnia, ser. Ill, v. 1 — 2, Lipsiae—Genevae> 1926—42.

Лит.: Кузнецов Б. Г., Физика Эйлера и учение Лейбница о монадах, в сб.: Тр. Ин-та истории естествознания, т. 2, М.— Л., 1948; его же, Абсолютное пространство в ме­ханике Эйлера, там же, т. 1, М.—Л., 1947; Л. Эйлер. Сб. ст. в честь 250-летия со дня рождения, М., 1958; К о т е к В. В., К вопросу о мировоззрении Л. Эйлера, в сб.: Тр. 3-го

ЭЙНЗИДЕЛЬ— ЭЙНШТЕЙН

Всесоюзн. матем. съезда, М., 1959; Фрейман Л. С, Торцы высшей математики, М., 1968; Speiser A., L. Euler und die deutsche Philosophie, Z., 1934; его же, [Вступ. ст.], в кн.: Euler L., Opera omnia, ser. 3, v. 11, Turici, 1960, S. 1—72; Krober G., [Hrsg.], L. Eulers Briefe an cine deutsche Prinzessin, Lpz., 1965, S. 5—26. В. Котеп. Москва.

ЭЙНЗИДЕЛЬ (Einsiedel), Иоганн Август фон (4 марта 1754—8 мая 1837) — нем. философ-материа-лист. Был близко знаком с Гёте, находился в друже­ских отношениях с Гердером, по выпискамк-рого стали известны соч. Э. (впервые изданы в ГДР — «Ideen», В., 1957).

Задача философии, по Э.,— «свести духовный мир к миру телесному»; мысли он определял как «дви­жения мозга», вызываемые воздействием на органы чувств внешнего мира. Э. высказывался в защиту идеи естеств. возникновения жизни на земле и происхож­дения человека, отвергал библейский миф о творении и учение о бессмертии души. В природе господствует необходимость и жестокая борьба за существование. Происхождение религии Э. выводил из невежества; христианство он характеризовал как религию рабов. Острой критике подверг Э. религ. мораль, доказывая, что «истинная мораль» безрелигиозна. В противовес кантовскому категорическому императиву Э. выдви­нул осн. законом нравственности принцип — «не де­лай ни одному чувствующему существу ничего непри­ятного».

С просветительских и демократич. позиций Э. кри­тиковал современное ему общество, резко выступал про­тив абсолютизма, осуждал имуществ. неравенство, по­литический и духовный гнет. Развитие культуры н особенно техники должно привести, по мысли Э., к исчезновению войн. К проблеме собственности Э. подходил исторически, считая имуществ. неравенство противоестественным, но исторически необходимым: часть людей должна была иметь больше, чем нужно для потребления, чтобы на эти излишки содержать людей, занимающихся наукой и иск-вом. Э. был уверен в грядущем наступлении «золотого века», когда исчез­нут неравенство и эгоизм, а труд станет удовольствием. Э. высказывал уверенность в постепенном выравни­вании культурного уровня человечества.

Утопич. представления Э. о будущем общества носят следы мелкобурж. иллюзий. Его идеал — равенство, но это равенство собственников. Противоречива и его политич. программа. Осуждая абсолютистские поряд­ки, сочувствуя якобинцам, он в то же время заяв­лял о том, что «всеобщая воля народа есть деспотизм, а не свобода». Э. не принимал активного участия в политич. борьбе. Он был мечтателем-одиночкой, не оказавшим сколько-нибудь значит, влияния на раз­витие философской и обществ.-политич. мысли в Гер­мании.

Лит.: Гулыга А. В., Из истории нем. материализма, М., 1962; Dobbek W., A. von Einsiedel, «Dtsch. Z. Phi-los.». 1955, H. 5; S t i e h 1 e r G., A. von Einsiedel, в сб.: Beitrage zur Geschichte des vormarxistischen Materialismus, В., 1961; Stolpe H., Materialistisclie Stromungen im klas-sischen Weimar, «Weimarer Beitrage», 1963, JMs 3.

_ Б. Мееровский, А. Гулыга. Москва.

ЭЙНШТЕЙН (Einstein), Альберт (14 марта 1879— 18 апр. 1955) — физик-теоретик, создатель относитель­ности теории и др. фундаментальных фпзич. теорий. Род. в Ульме в Германии; в 1900 окончил Цюрихский политехникум. С 1902 служил в Патентном бюро в Берне. Годы службы в Берне были временем разработ­ки теории т. н. броуновского движения, теории элек­тромагнитного излучения (Э. доказал дискретность из­лучения, существование квантов электромагнитного поля, квантов света, получивших впоследствии назва­ние фотонов) и специальной теории относительности, к-рая была гл. итогом первого периода творч. жизни Э. Второй период, включающий его пребывание в Праге и в Цюрихе в качестве профессора и отчасти годы, прове-Ненные в Берлине в качестве директора исследова-

тельского ин-та, был временем разработки общей тео­рии относительности — новой теории тяготения. Она была сформулирована в сравнительно законченном виде в 1916. С этого времени в Э. начинают видеть одно­го из крупнейших мыслителей эпохи, создателя новой науч. картины мира. В творчестве Э. с 20-х гг. начи­нается новый период. Его гл. содержание — поиски еди­ной теории поля, выводящей из общих принципов сущест­вование не только поля тяго­тения, но и др. полей, преж­де всего электромагнитного поля (см. Поле физическое). Одновременно Э. критикует то направление в физике мик­ромира — в квантовой меха­нике, к-рое исходит из не­возможности точного опреде­ления динамических перемен­ных частицы. Этот период ох­ватывает 20-е гг., проведен­ные в Берлине, и свыше тридцати лет жизни в Прин-стоне, куда Э. переселился в годы нацистской реак­ции (1933). Попытки Э. создать единую теорию поля не привели к положит, результатам, но они стиму­лировали дальнейшее развитие квантовой механики (Н. Бор, постоянный оппонент Э. в дискуссиях»■ квантовой механике, отмечал такое воздействие крити­ки и идей Э.) и позднейшие попеки общей теории эле­ментарных частиц. Творчество Э. оказало глубокое вли­яние не только на развитие физики, космологии, механики и математики в 20 в., но и на стиль науч. мышления в целом. Вместе с тем гуманизм Э., его-борьба против национализма и милитаризма сделали его имя и образ ученого близкими всему прогрес­сивному человечеству.

Филос. воззрения Э. формировались под влиянием идей Юма и особенно Спинозы. Науч. исследования Э.. сделали его противником филос. априоризма Канта: общая теория относительности противоречит представ­лению об априорном характере пространства и вре­мени. Признавая справедливой данную Э. Махом кри­тику ньютонова абс. пространства и разделяя в тече­ние недолгого времени филос. позиции Маха, Э. впо­следствии выступил против его позитивизма, как и: против реформированного махизма венского кружка. Выступления Э. против позитивизма были тесно свя­заны с методологич. принципами, к-рые он положил в основу разработки своих физич. идей. Для Э. пред­метом познания служит объективный, существующий: независимо от познающего духа материальный мпр._ Этот мир является не хаосом, а космосом,— он упоря­дочен универсальной причинной связью всех процес­сов, в мире царит каузальная гармония. Ощущение такой гармонии Э. иногда называл «космической рели­гией», но сопровождал эту терминологпч. уступку от­четливыми заявлениями об атеистпч. характере такой, «религии», о том, что в природе нет бога и что она пред­ставляет собой движущуюся материю, существование и эволюция к-рой подчинены каузальной гармонии. Чтобы понять эту гармонию, нужно не ограничиваться чисто эмппрпч. данными, а идти к обобщениям. Физич. теория становится ближе к неисчерпаемому объекту науки, к космич. гармонии, когда она вытекает из воз­можно более общих исходных принципов. В естествен­ном выведении физич. теории из наиболее общих прин­ципов Э. видел ее «внутреннее совершенство». Но ис­ходные принципы и понятия должны хотя бы в принци­пе приводить при своем логич. развитии к выводам, до­пускающим экспериментальную проверку. Соответст­вие наблюдениям Э. назвал «внешним оправданием»-фпзич. теории. С т. зр. этих не отделимых один от дру-

538 ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ—ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ

того критериев выбора физич. теории, классич. физи­ка оказалась лишенной «внешнего оправдания»: элек­тродинамические и оптич. опыты показали, что дви­жение тела по отношению к эфиру не может быть заре­гистрировано, и вместе с тем потеряли смысл понятия абсолютной одновременности, абсолютного времени, пространства и движения. Лоренц объяснил резуль­таты эксперимента в духе классич. физики специально созданной для этого искусственной гипотезой. Э. дал объяснение этих результатов, исходя из весьма общих представлений в рамках теории относительности, об­ладающей высоким «внутренним совершенством» и по­лучившей прочное «внешнее оправдание»— непрере­каемые п разнообразные экспериментальные под­тверждения.

Соч. в рус. пер.: Собр. navnHbix трудов, т. 1—4, М., 1965—67.

Лит.: Зелиг К., А. Эйнштейн, пер. с нем., 2 изд., М., 1966; Г е р н е к Ф., А. Эйнштейн, [пер. с нем.], М., 1966;.Кузнецов Б. Г., Эйнштейн, [3 изд.], М., 1967.

В. Кузнецов. Москва.

ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ (от позднелат. equivalens — равноценный) — родовое наименование всевозможных •отношений типа равенства, т. е. рефлексивных (см. Рефлексивность), симметричных (см. Симметрич-. кость) и транзитивных (см. Транзитивность) бинарных •отношений. Примеры: эквиполентностъ [совпадение по смыслу, значению, содержанию, выразительным и (или) дедуктивным возможностям] между понятиями, концепциями, науч. теориями или формализующими их формальными системами; конгруентность или по­добие геометрич. фигур; изоморфизм; равномощность. множеств и др. Э. к.-л. объектов означает их равен­ство (тождество) в к.-л. отношении (напр., изоморфные множества неразличимы по своей «структуре», если под ч<структурой» понимать совокупность тех их свойств, относительно к-рых эти множества изоморфны). Всякое отношение Э. порождает разбиение множества, на к-ром оно определено, на попарно пе пересекающиеся «классы Э.»; в один класс относят при этом эквивалент­ные друг другу элементы данного множества. Рассмот­рение классов Э. в качестве новых объектов представ­ляет собой один из осн. способов порождения (вве­дения) абстрактных понятий в логико-математических (и вообще естеств.-научных) теориях. Так, считая

•эквивалентными дроби -г и -т- с целыми числителями

и знаменателями, если ad=bc, вводят в рассмотрение
рациональные числа как классы эквивалентных дро­
бей; считая эквивалентными множества, между к-рыми
можно установить взаимно-однозначное соответствие,
вводят понятие мощности (кардинального числа) мно­
жества (как класс эквивалентных между собой мно­
жеств); считая эквивалентными два куска вещества,
вступающие в равных условиях в одинаковые химич.
реакции, приходят к (абстрактному!) понятию хи­
мия, состава и т. п. Термин «Э.» употребляют часто
:не (только) как родовой, а как синоним нек-рых пз
*го частных значений («Э. теорий» вместо «эквива­
лентность», «Э. множеств» вместо «равномощность»,
«Э. слов» в абстрактной алгебре вместо «тождество»
и т. п.). См. Равенство₁ Тождество, Принцип абст­
ракции. Ю. Гастев. Москва.
ЭКВИВАЛЁНЦИЯ =■ операция логики высказыва­
ний, формализующая употребление связки «если и
только если» в содержательных логич. выводах и в раз­
говорном языке. Э. («-—») определяется обычно через
импликацию («О») и конъюнкцию («&»); по определению
выражение А~В есть то же, что (AziB) & (BziA),
•т. е. сокращенная запись конъюнкции двух имплика­
ций. Т. о., истинность (выводимость, доказуемость)
А~В означает, что А и В имеют одинаковые истинно­
стные значения (т. е. истинны или ложны одновре­
менно). См. Алгебра логики.

ЭКВИПОЛЁНТНОСТЬ — равносильность (равно­значность, эквивалентность) с логич. т. зр. каких-либо понятий, концепций, предложений, теорий и т. д. См. Эквивалентность.

ЭКЗИСТЕНЦИАЛ, экзистенциалия (от позднелат. exsistentia — существование), — термин, введенный Хайдеггером в работе «Sein und Zeit» вме­сто традиционного филос. термина категория. Пос­ледняя, в зависимости от содержания филос. концеп­ций, обозначала либо наиболее общие формы бытия (Аристотель), либо осн. формы деятельности рассудка (Кант). Согласно Хайдеггеру, независимо от того, по­нимаются ли категории онтологически или гносеоло­гически, они по самой своей природе предполагают разделение всего сущего на субъект и объект и не могут ухватить того изначально нерасчлененного це­лого, из к-рого исходит экзистенциальная онтоло­гия Хайдеггера. Для постижения этой целостности необходимо создать новые средства — понятия особого рода. Такими понятиями — Э.— у Хайдеггера яв­ляются «бытие-в-мпре», «бытие-с-другпми», «забегание-вперед», «страх», «решимость» и т. д. Э. выражают мо­дусы бытия мира в его неразрывной связи с бытием человеч.сознания или, что то же самое, модусы бытия человеч. сознания в его слиянностп с миром. Расчле­нение единой целостности — человека-мира — на ее различные аспекты и описание каждого из них так, чтобы не терялась из виду вся целостность — такова задача экзистенциальной аналитики «здесь-бытия» (Da-sein), как ее изложил Хайдеггер в «Sein und Zeit». Нек-рые представители экзистенциальной философии, напр. Ясперс н его последователи, неодобрительно отнеслись к намерению Хайдеггера построить систему Э., усматривая противоречие в этой попытке система­тически описать структуру реальности, иррациональ­ной и не поддающейся систематизации. Хайдеггер сам впоследствии отказался от этой задачи: в более позд­них работах он не употребляет больше понятия Э.

Восходящий к Кьеркегору способ философствования и введенный Хайдеггером ряд осн. Э. был впоследст­вии заимствован др. экзистенциалистами —Ж. П. Сар­тром, М. Мерло-Понти, О. Больновым и др.

П. Гайденко. Москва.

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ, или философия су­ществования (от позднелат. exsistentia — су­ществование),— направление совр. философии, возник­шее накануне 1-й мировой войны и Октябрьской рево­люции в России (Шестов, Бердяев), после 1-й мировой войны в Германии (Хайдеггер, Ясперс, Бубер) и в период 2-й мировой войны во Франции (Сартр, Мерло-Понтп, Камю, де Бовуар). С идеями Э. во Франции Г. Марсель выступил еще во время 1-й мировой войны, но как направление франц. Э. сформировался только в 40-х гг. В 40—50-х гг. Э. получил распространение и в др. европ. странах, а в последние годы также и в США. В Италии представителями этого направления являются Э. Кастеллп, Н. Аббаньяно, Э. Пачи, в Испа­нии к нему близок Ортега-и-Гасет, в США идеи Э. по­пуляризируют У. Лоури, У. Баррет, Дж. Эди. К Э. блпзки религ.-филос. направления: персонализм (франц. школы, представленной Мунье, Недонселем, Лакруа) и диалектич. теология (К. Барт, П. Тиллих, Р. Бультман). Среди писателей 20 в. близкие Э. умо­настроения выражают Э. Хемингуэй, А. Сент-Экзю-перп, С. Беккет и др.

Э. не является академической доктриной, его осн. тема — человеч. существование, судьба личности в совр. мире, вера и неверие, утрата и обретение смы­сла жизни, близкая любому художнику, писателю, поэту, с одной стороны, делает это направление популярным среди художеств, интеллигенции, а с другой — побуждает самих экзистенциалистов обра­щаться к языку иск-ва (Сартр₄ Камю, Марсель). Раз-

ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ 539

личают Э. религиозный (Ясперс, Марсель, Бердяев, Шестов, Бубер) и атеистический (Хайдеггер, Сартр, Камю, Мерло-Понтп, де Бовуар). Однако название атеистического по отношению к Э. (в частности, Хай-деггера и Камю) несколько условно, т. к. важный мотив экзистенциалистского творчества — признание того, что бог умер, сопровождается утверждением не­возможности и абсурдности жизни без бога. Своими предшественниками экзистенциалисты считают Пас­каля, Къеркегора, Унамуно, Достоевского и Ницше. В филос. отношении на Э. оказали преобладающее влияние философия жизни, феноменология Гуссерля и Шелера.

Учение о б ы т и и. С философией жизни Э. сближает стремление понять бытие как нечто непосред­ственное и преодолеть интеллектуализм как традицион­ной рационалистич. философии, так и науки, предпола­гающий опосредование — этот осн. принцип мышле­ния. Бытие,согласноЭ.,неесть ни эмпирпч. реальность, данная нам во внешнем восприятии, ни та система связей, к-рая конструируется науч. мышлением, ни мир умопостигаемых сущностей, познание к-рого состав­ляло задачу классич. рационализма; во всех этих слу­чаях проводится различение и даже противопоставле­ние субъекта объекту. Преодоление этой противополож­ности субъекта и объекта, если таковое допускается, как, напр., у Спинозы или Гегеля, для рационалистов возможно лишь в мышлении и есть конечный пункт, цель их философствования. Согласно Э., бытие дол­жно быть постигнуто как некая изначальная непосред­ственная, нерасчлененная целостность субъекта и объек­та; познаваемое и познающее в их целостности дол­жны совпасть, и бытие может быть постигнуто только через самое себя. Но в отличие от философии жизни, поставившей сходную задачу и выделившей в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, Э. стремится преодолеть психологизм и найти ядро не-посредств. переживания, к-рое не может быть названо просто переживанием, т. е. чем-то субъективным. В качестве такого ядра Э. выдвигает переживание субъ­ектом своего «бытия-в-мире». Бытие здесь дано непо­средственно, в виде собств. бытия — существования, или экзистенции. Для описания ее структуры мн. представители Э. (Хайдеггер, Сартр, Мерло-Понти) прибегают к феноменологич. методу Гуссерля, выде­ляя в качестве структуры сознания его направлен­ность на другое, интенционалъностъ. В отличие от того, что в философии жизни называлось «жизнью», переживанием, к-рое как бы замкнуто в себе, экзи­стенция открыта, она направлена на другое, стано­вящееся ее центром притяжения. Согласно атеистнч. варианту Э., экзистенция есть бытие, направленное к ничто и сознающее свою конечность. Поэтому опи­сание структуры экзистенции, предпринятое Хайдег-гером, есть описание ряда модусов человеч. суще­ствования. Такие модусы экзистенции, как забота, страх, решимость, совесть и др., определяются через смерть, они суть различные способы соприкосновения с ничто, движения к нему, убегания от него и т. д. Поэтому именно в пограничной ситуации (Ясперс) человек прозревает экзистенцию как глубочайший корень своего существа.

Проблема времени и истории. Оп­ределяя экзистенцию через ее конечность, Э. по-новому ставит проблему времени. Конечность есть временность, и эта экзистенциальная временность, точкой отсчета к-рой является смерть (по Хайдеггеру, «время Бреме­нится из будущего»), есть изначальная, целостная форма времени, по отношению к к-рому физич. время производив. В отличие от физич. времени — чистого количества, равнодушного к протекающим в нем со­бытиям, бесконечного ряда протекающих моментов, экзистенциальное время качественно, конечно и не-

повторимо; оно выступает как судьба (Хайдеггер, Ясперс), его нельзя абстрагировать от того, что состав­ляет существо экзистенции: смерть, рождение, любовь, раскаяние и т. д. Здесь экзистенциалисты продолжают традицию интуитивизма и философии жизни, но экзи­стенциальная временность так же отличается от «жи­вого времени» Бергсона, как экзистенция от жизненно­го порыва. Бергсон, в сущности, рассматривает время как пспхич. феномен, в к-ром неразрывно связаны прошлое и настоящее; для него память (пассивное созерцание прошлого) есть как бы «орган» времени. Экзистенциалисты подчеркивают в феномене времени определяющее значение будущего и рассматривают его в связи с такими экзпстенцпалами, как «решимость», «проект», «надежда», подчеркивая тем самым активный и личностно-псторическпй (а не безлично-космичес­кий) характер времени и утверждая его связь с чело­веч. деятельностью, исканием, напряжением, ожида­нием.

Понятие временности в Э. непосредственно связано с понятием историчности, к-рое также оказывается изначальным определением экзистенции, ибо вытекает пз ее конечности. Так же как экзистенциальная вре­менность лежит в основе времени, экзистенциальная историчность лежит в основе истории. Последняя пред­ставляется взору объективного наблюдателя как объек­тивное следование событий, но должна быть понята, согласно Э., как сфера выбора и ответственности, ожи­дания и свершения, сфера, где реализует себя экзи­стенция как личность.

Историчность человеч. существования выражается в том, что оно всегда находит себя в определ. ситуации, в к-рую оно «заброшено» и с к-рой вынуждено счи­таться. Принадлежность к определ. народу, сословию, наличие у индивида тех или иных бпологич., психо-логпч. и др. качеств, все это — эмпирпч. выражение изначально ситуационного характера экзистенции, того, что она есть «бытпе-в-мире». Временность, исто­ричность и «снтуационность» экзистенции — модусы ее конечности. В своей трактовке человеч. бытия Э., т. о., полемизирует с рационалистич. и оптимпстич. фплос. традицией, к-рая подчеркивала в человеке объ­ективное и «бесконечное» начало — разум, интеллект. Понятие трансценденции. Др. важ­нейшим определением экзистенции является выхожде-нне за своп пределы — трансцендирование. С т. зр. религ. Э., трансцендентное — это бог, п хотя он непо­знаваем, но все духовное творчество есть выражение стремления к богу, попытка выразить его, хотя и тер­пящая крушение из-за невозможности адекватного по­стижения бога. Продукты этого творчества суть шифры трансценденции. Согласно же Хайдеггеру, Сартру и Камю, трансценденцня есть ничто, выступающее как глубочайшая тайна экзистенции. Но если, по Хайдег­геру, ничто, к к-рому трансцендирует экзистенция, это ничто-бытне, нпчто-присутствие (ср. понятие бога в отрицат. теологии), то у Сартра ничто — это пустота, отсутствие. Но поскольку у Сартра трансценденцня есть несуществующее, он, несмотря на всю важность для него самого акта трансцендирования, возвра­щается к предпосылкам имманентной философии и фикционализму. Для Сартра, как и для Камю, гл. задачей оказывается изображение процесса трансцен­дирования, позволяющего описать себя тем адекватнее, чем яснее сознает мыслитель, что то, к чему направлено сознание, напр., идеалы н высшие цели,— это иллю­зии, в к-рые облекается ничто, т. е. демон отрицания, составляющий основу нашего Я. Именно через эти идеальные формы сознание («для-себя-бытие»), по Сарт­ру, выражает себя как отрицательность по отношению к миру как сущему («бытию-в-себе»). Пафос сартров-ского Э.— это пафос разоблачения иллюзий сознания. Поэтому Сартр обвиняет Хайдеггера в том, что он