Тело человека как модель описания мира

Классик русской фольклористики А.Н. Афанасьев глубокий знаток славянских преданий, верований и обычаев, еще в сер. XIX века, исследуя восприятие природы древним человеком, писал что «обоготворенная природа представлялась ему цельною, …но с первыми зачатками сознания тотчас же начался анализ, мерою которого человек поставил самого себя: другой меры он еще не знал и не мог знать» (2).

Уже в XX веке известный современный российский филолог В.Н. Топоров на основе изучении архаических моделей мира в мифах народов мира так же отмечал: «Хотя существуют разные точки зрения по вопросу о том, …первичен ли антропоморфичный код, с помощью которого описывается Вселенная, или космологический код, которым можно описать тело человека, — в настоящее время, кажется, можно с достаточной уверенностью говорить о том, что роль источника должна быть отдана человеку и его телу. Именно по этой модели мифопоэтическое сознание первоначально строило описание Вселенной» (3).

Исследования учеными процессов становления психики человека при его взрослении так же привели к осознанию того факта, что «мы используем свое тело как образец для понимания мира». И далее: «Тело в этом случае используется как образец для понимания предмета, как подсказка для установления контакта с миром и его структурирования» (4).

Многие исследователи лабиринтов высказывают предположения о связи структуры лабиринта с частями тела человека. Одни указывают, что лабиринт похож на срез мозга человека, другие на близость схемы лабиринта рисунку кожи на пальцах рук человека, третьи усматривают лабиринт в строении матки – детородного органа женщины (5). Эти сравнения визуально безусловно колоритны, но они не дают четкого и ясного, удобного на практике алгоритма построения лабиринта.

Как покажем далее, самым естественным носителей такого алгоритма действительно может являться тело человека, а точнее его определенная поза.