Который в совершенно иной степени, чем Кант, был близок к искусствам и

Все-таки не вышел из-под чар кантовской дефиниции: как это случилось?

Ситуация довольно странная: слово "незаинтересованно" он истолковывает себе

На самый что ни на есть личный лад, исходя из опыта, который у него должен

Был принадлежать к числу наиболее регулярных. Мало о чем распространяется

Шопенгауэр столь уверенно, как о влиянии эстетического созерцания: он

Засчитывает ему то, что оно противодействует как раз половой

"заинтересованности", не иначе, стало быть, как лупулин и камфара; он

никогда не уставал превозносить это избавление от "воли" как великое

Преимущество и выгоду эстетического состояния. Так и подмывает спросить, не

восходит ли его основная концепция "воли и представления", мысль о том, что

освобождение от "воли" возможно единственно посредством "представления", к

Обобщению этого сексуального опыта. (Кстати говоря, во всех вопросах,

Касающихся шопенгауэровской философии, никогда не следует упускать из виду,

Что она принадлежит двадцатишестилетнему юноше, так что в ней имеет долю не

Только специфика самого Шопенгауэра, но и специфика этого жизненного

Возраста.) Послушаем, например, одно из бесчисленных выразительнейших мест,

Написанных им во славу эстетического состояния (Мир как воля и представление

I 231), вслушаемся в тон, выдающий страдание, счастье, благодарность, с

которыми произнесены следующие слова: "Мы испытываем то безболезненное

Состояние, которое Эпикур славил как высшее благо и состояние богов: ибо в

Такие мгновения мы сбрасываем с себя унизительное иго воли, мы празднуем

субботу каторжной работы хотения, и колесо Иксиона останавливается". Какая

пылкость речи! Какие картины мучения и долгого пресыщения! Какая почти

патологическая конфронтация времен: "таких мгновений" и постылого "колеса

Иксиона", "каторжной работы хотения", "унизительного ига воли"! - Но если

Допустить, что Шопенгауэр стократно прав в отношении своей собственной

Персоны, что дало бы это для уразумения сущности прекрасного? Шопенгауэр

Описал один из эффектов прекрасного, эффект волеутоляющий - единственно ли

Он регулярный? Стендаль, как сказано, - натура не менее чувственная, но

Более счастливо удавшаяся, чем Шопенгауэр, - подчеркивает другой эффект

прекрасного: "прекрасное сулит счастье"; существенным предстает ему как раз

возбуждение воли ("интереса") через прекрасное. И разве нельзя было бы в