Исследования проблемы времени в психологии осуществлялись в целом ряде направлений, которые фактически мало связаны друг с другом. Это классические исследования восприятия времени (Ю. М. Забродин, Ф. Е. Иванов, Е. Н. Соколов, П. Фресс и др.), переживания времени (Д. Гарбетте, Р. Кнапп и др.), временной перспективы (Р. Кастенбаум, Дж. Нюттен и др.) Однако они оказались оторванными от целого исследовательского направления, в котором изучались нейрофизиологические, психофизиологические особенности временной организации человека (Н. Н. Брагина, Т. А. Доброхотова, 1981; Ю. М. Забродин, А. В. Бороздина, Н. А. Мусина, 1987; Я. Освальд, 1975; С. Шервуд, 1975 и др.), а также процессуально-динамические и в этом смысле объективные временные характеристики самой психики, такие, как скорость запоминания, скорость реакций, темпы, ритмы нейрофизиологических, психофизиологических процессов (П. Фресс, Л. П. Гримак, 1978; Д. Т. Элькин, 1959, 1962; Д. Т. Элькин, Т. М. Козина, 1978, Д. Н. Узнадзе, 1966). Можно предполагать, что этот разрыв определялся тем, что первые были отнесены к области изучения субъективного психологического времени (или, как принято говорить в отечественной психологии, субъективного отражения времени), а вторые - фактически - к области, в которой исследовалась объективная временная организация самой психики.
Кроме того, эти две области, в свою очередь, были обособлены от исследований проблем личностного времени - времени развития личности, мотивации, динамики осознаваемого и бессознательного (П. Жане, Ж. Пиаже, К. Левин, X. Томе и др.). А исследования, касающиеся проблемы личностного времени (в том числе и в первую очередь динамическая концепция личности З. Фрейда), оказались в стороне от изучения конкретного жизненного пути, его специфических временных, биографических, событийных характеристик (Б. Г. Ананьев, П. Б. Балтес, Ш. Бюлер и др.) В свою очередь, недостаточно связанной с особенностями жизненного пути оказалась возрастная периодизация Л. И. Божович, Д. Б. Эльконина и др. Первую попытку осуществить синтез собственно жизненной и возрастной периодизации предпринял Б. Г. Ананьев. Социальное развитие ребенка в пространстве-времени детства проведено Д. И. Фельдштейном [Фелъдштейн Д. И. Социальное развитие в пространстве-времени детства. М., Флинта, 1997. с. 160 ].
Наконец, несмотря на огромное внимание, интерес психологов к психологическим особенностям деятельности, разработку так называемого деятельностного подхода, не были раскрыты фундаментальные временные характеристики деятельности и временные особенности способов ее осуществления. Лишь отдельные исследования коснулись некоторых временных характеристик деятельности (В. П. Зинченко и др.), временных условий или специфики отдельных профессий (Ш. Гадбуа, В. А. Денисов, Д. Н. Завалишина и т.д.), таких, как профессия медсестер, летчиков. Между тем именно в деятельности соотносятся, связываются или вступают в противоречие различные времена, начиная от времени - скорости, ритмов психофизиологических процессов, кончая социальными требованиями и нормами времени осуществления деятельности. Производительность труда - это основная временная характеристика деятельности: повышение производительности труда происходит за счет сокращения необходимого времени. Не создана единая концептуальная модель, раскрывающая соотношение биологического, психологического, социального и культурного времени, отсутствует представление о соотношении психологического, личностного, жизненного времени, единая теория их многообразия.
Существующие направления изучения времени можно условно классифицировать следующим образом: выделив четыре основных аспекта его рассмотрения. Первый - отражение (психикой, сознанием) объективного времени, большая или меньшая адекватность и механизмы отражения (восприятие времени) [1) Иванов Ф. Е. Взаимодействие сенсорных систем при опознании энных структур. Автореф. дисс. канд. псих. наук. М., 1980. 2) Лосик Г. В. Выявление единиц временной организации устного речевого сообщения. Автореф. дисс. канд. псих. наук, М., 1977.]. Второй - временные, т.е. процессуально-динамические характеристики самой психики, связанные, прежде всего с лежащими в ее основе ритмами биологических, органических, нейрофизиологических процессов. Третий - способность психики к регуляции времени движений, действия и деятельности. Четвертый - личностная организация времени жизни и деятельности, т.е. той временно-пространственной композиции, в которой строятся ценностные отношения личности с миром на протяжении времени жизненного пути.
Разобщение, обособление отдельных исследовательских направлений, касающихся психических, личностных, жизненных и деятельностных особенностей времени, усилилось тем противоречием, которое в явной или скрытой форме возникло между точными науками, прежде всего физикой в ее изучении объективного времени и философскими, гуманитарными науками, описывающими экзистенциальное, ценностное, историческое, в широком смысле слова - человеческое время. Физика претендовала на универсальность законов физического времени как объективного, измеримого и т.д. Несмотря на победу теории относительности, предполагавшей специфику разных времен, периодизаций и т.д., парадигма точных наук тормозила раскрытие специфики человеческого времени. Современное состояние знания позволяет актуализировать эту проблему как комплексную для ряда гуманитарных наук - социологии, истории, психологии и самой философии, во-первых, и приступить к созданию интегральной концепции времени в психологии, во-вторых.
В русле идей отечественного психолога С. Л. Рубинштейна представителями его школы продолжала развиваться концепция природы психики как специфически детерминированного процесса (А.В. Брушлинский) и начала исследоваться природа личностной и психической организации времени. Это исследование, определенные итоги которого подводятся в данной книге, было нацелено, с одной стороны, на выявление динамически-темпоральных характеристик самих психических процессов, состояний, с другой - учитывало классические работы по восприятию времени, его переживанию и отражению в широком смысле слова, и с третьей - опиралось на представление о личности как динамической, развивающейся и изменяющейся системе и ее жизненном пути как совершенно специфическом процессе. Исследование личности в масштабах жизненного пути (в отличие от традиционного для отечественной психологии изучения личностных "черт" и структур) было начато нами в начале семидесятых годов в порядке реализации философско-психологической концепции С. Л. Рубинштейна о субъекте и личности как субъекте жизни. Нашей задачей являлось: выявить, при каких условиях личность становится таким субъектом и какие функции она в этом качестве выполняет. Жизненный путь рассматривался нами как специфический, развернутый во времени процесс, в котором сталкиваются две основные детерминанты: внешняя и внутренняя, исходящая от самого субъекта. Субъектом становится только личность, способная разрешать противоречие между этими внешними и внутренними детерминантами жизни, таким образом создавая условия для самореализации, самовыражения. Естественно, что мы опирались и на представление о личности как динамической, саморазвивающейся системе, пытаясь при этом выявить соотношение ее изменения и развития (как взаимосвязанных и иногда противоречащих друг другу). В результате теоретического и эмпирического исследования были сформулированы понятия субъекта, выражающего способность личности к организации жизни, понятия "жизненная позиция", "линия", конкретизировано понятие жизненной или временной перспективы, а также разработано понятие активности, которая выступает как реальная организация времени жизни, его потенцирование, ускорение, расширение, ценностное наполнение. В результате теоретических и эмпирических исследований было сформулировано центральное понятие, которое сегодня репрезентирует специфику данного направления исследований и позволяет интегрировать достаточно большое количество совершенно разноплановых аспектов исследования времени в психологии.
В отличие от множества подходов, которые подчеркивали субъективность психологического времени, концепция личностной организации времени предполагает онтологический характер его организации личностью, которая осуществляется либо в деятельности - также специфическом временном образовании, либо в жизни в целом. В последнем аспекте она примыкает к целому комплексу исследований жизненного пути, жизненного цикла, перспективы (В. Г. Ананьев, П. Балтес, Дж. Нюттен, Р. Кастенбаум, Л. Франк, С. Л. Рубинштейн и др.). Такой широкий контекст постановки проблемы личностной организации времени (временные характеристики психики - с одной, самой личности - с другой, жизненного пути и его временных структур - с третьей стороны) и поступательный характер самого теоретико-эмпирического исследования позволяет сегодня доказать долго оспаривавшийся физиками и представителями точных наук тезис о наличии специфики человеческого времени в целом в отличие от времени физических процессов, во-первых. Во-вторых, появляется возможность разработки объективного подхода к изучению этого времени в силу доказательств его специфической онтологической организации. В-третьих, открывается возможность дифференцировать разные механизмы временной организации на разных уровнях психики, а личность представить как субъекта, своеобразным образом интегрирующего эти уровни, включающего свой временной тип в социальный и культуральный временной континуум, организующего время своей жизни и деятельности. Категория личностного времени раскрывается через понятие активности, которая и выступает как реальная организация личностью времени жизни - использование времени, его умножение, ускорение, периодизация жизни и т.д. Тем самым определенным образом связываются объективное и субъективное время человека, которые в других подходах и исследованиях обособлялись друг от друга.
Ядром этой еще только намеченной концепции является соединение на личностном основании объективных, свойственных психофизиологическому, психическому уровню организации, особенностей времени и субъективных, отраженных (восприятие, переживание, осознание времени) характеристик времени. На основе психического отражения на разных уровнях осуществляется взаимодействие человека с миром и одновременно развивается способность психики к регуляции этого взаимодействия. Первую отражающую функцию психики, по-видимому, можно объяснить как своеобразную конвергенцию и дивергенцию объективных структур и темпов времени, считающихся субъективными, но на самом деле имеющих онтологический статус процессуально-динамических характеристик психики, например, в психике одновременно представлено то, что объективно существует длительно и последовательно, и, наоборот, психическое переживание растягивается во времени, придает длительность тому, что объективно одномоментно. Память воспроизводит прошлое в настоящем, за счет чего в психическом настоящем представлено и то, что отражается (воспринимается) в данный момент, и то, что было отражено в прошлом, т.е. происходит удвоение времени. Иными словами, объективное время отражается и воспроизводится в психике за счет несимметричного ему времени и темпов психических процессов. На основе интеграции разных уровней психического отражения времени развивается способность психики к регуляции взаимодействия человека с миром во времени. Общая направленность этой регуляции - приведение в соответствие человека с объективным временем и его особенностями. Однако это всего лишь одна - видимая - функция регуляции. Вторая состоит в том, что, начиная с движений и действий, деятельность приобретает свою траекторию, амплитуду и временную архитектонику, отвечающую объективной темпоральной организации человека и его субъективным целям, имеющим свои временные параметры. Поэтому объективному времени должно соответствовать не одно движение, а целая деятельная система человека. Сопряжение объективных скоростей, темпов, временных требований (сроков, моментов) и собственных (органических, психических, двигательных и т.д.) скоростей и ритмов имеет место в структуре психической деятельности. Кроме обозначенного выше методологического противоречия между объективным временем точных наук и специфическим человеческим временем, в самой психологии возникло неявное, невыявленное противоречие, проявившееся в трактовке субъективного времени. Абсолютизация теории отражения, имевшая место в психологии, трактовка психики преимущественно как отраженной, даже если принять оговорку о "незеркальности" этого отражения, привели к рассмотрению субъективного времени только как вторичного, т.е. производного от объективного [Партыко Т. Б. Исследование критических интервалов как особенности отражения времени (психологические аспекты). Автореф. дисс. канд. псих, наук, М., 1982.]. Тем самым онтологический характер самой психики выпал из поля зрения теоретиков - онтологической, т.е. объективной, считалась лишь "материальная организация" организма, мозга, нервной системы и т.д. Поэтому то, что психика представляет онтологическую организацию, имеющую свои закономерности, а потому время, стало возможным осознать только на основе концепции С. Л. Рубинштейна, доказавшего специфику объективности психического как субъективного, и системного подхода Б. Ф. Ломова, показавшего невозможность рассмотрения парциальных отдельных свойств отдельных психических процессов и необходимость раскрытия их функций, только в целостной системе организации психики. Только на основании этих идей можно признать специфический онтологический характер самой психики, способа ее организации.
Только на основе этих концепций можно актуализировать глубочайшую идею А. А. Ухтомского о "хронотопе" как системном единстве времени и пространства. Понятие хронотопа требует определения временных особенностей психики применительно к определенному пространству; выражаясь современным языком, к системе, в которой она выполняет те или иные функции. Однако важно уяснить, что если понятие системы предполагает, во-первых, уровневый, во-вторых, фиксированный характер ее организации, то понятие пространства в синтезе с понятием времени, на основе идеи хронотопа, допускает возможность его неиерархичности и, более того, не фиксированной, а временной, функциональной организации. В настоящее время в философии, психологии и смежных науках возник ряд теорий различных пространств, которые позволяют подойти к рассмотрению этой проблемы и в психологии. Это теория идеального как специфического пространства, представление о виртуальном пространстве и реальности и т.д. В нашем обыденном сознании понятие пространства до сих пор трактуется в духе географических представлений, т.е. пространство мыслится как нечто неизменно зафиксированное, раз и навсегда определенное, как расположение стран, городов, гор и рек. Такие образные выражения, как "пространство пожара, охватившее тысячекилометровую территорию", или "пространство театра военных действий", или перемещающееся, изменяющееся, расширяющееся или сужающееся пространство, не влияют на наше статическое представление о пространстве.
Последнее решительным образом повлияло на разделение в психологии внешнего и внутреннего как разных, раз и навсегда зафиксированных пространств. Несмотря на интегрирующий характер социально-психологического понятия межличностного пространства, оно не влияет на консервативное представление о границах внешнего и внутреннего как определенных и разделяющих эти пространства. Между тем идея хронотопа позволяет рассмотреть взаимодействие человека с миром; принцип хронотопа в известной степени разрушает константность представлений о раздельности внешнего и внутреннего, являясь образом пространства, временно (на более длительный или краткий период) интегрирующего внешнее и внутреннее, снимающего всякую границу между ними. При этом можно говорить о появлении специфической системы, а можно допустить неупорядоченный характер этого пространства.
В качестве примера можно рассмотреть ситуацию общения как временного пространства, в котором соединяются не всегда подчиненные единому замыслу (тем более не образующие систему) эмоциональные, речевые, поведенческие взаимные проявления. Фактически понятие ситуации включает имплицитное представление о некотором временном образовании - пространстве, в котором возникает определенная архитектоника (выражаясь термином С. Л. Рубинштейна, "расстановка сил"). Пространственно локальная ситуация возникает, существует какое-то время и исчезает, будучи разрешенной или нет.
Поэтому можно в гипотетическом порядке допустить возникновение, образование временных - функциональных пространств. А это, в свою очередь, потребует дифференцировать организованные пространства с достаточно устойчивой структурой и эти временные функциональные пространства.
Самой сложной проблемой является сохранение этих пространств. По-видимому, функцию сопряжения, связи выполняет психика, которая одновременно является и организованной системой, и гибкой динамической функцией (В. И. Ковалев). Учение С. Л. Рубинштейна о психическом как процессе, развиваемое А. В. Брушлинским, предполагает в порядке его дальнейшей конкретизации, раскрытие в психике не только отражательной, не только регуляторной функций, но способности к созданию временно-пространственных связей, образованию динамических пространств. Но личность, представляющая высший уровень психической организации, в свою очередь упорядочивает, направляет и координирует психическую деятельность. Сама личность рассматривается в нашей концепции как интегратор, организатор, координатор различных времен. Можно выделить по крайней мере три масштаба, экзистенциальных пространства, в которых личность - каждый раз по-разному - выполняет такие темпоральные функции.
Первое - это пространство организма, схема тела (как его называл Н. А. Бернштейн), включающая особенности нейрофизиологических, психофизиологических (темпераментальных) скоростей, темпов, ритмов, скоростей и амплитуд движения и т.д. Ансамбль из различных времен создается механизмом саморегуляции по большей части неосознанно. Природная основа психики - это естественно текущие ритмы психических процессов, привязанные к ритмам нейрофизиологических процессов, их темпераментальных особенностей. Саморегуляция соотносит, увязывает, приспосабливает друг к другу различные ритмы, темпы, скорости. Но уже произвольность как регуляторная способность психических процессов - важнейшая их особенность - есть не что иное, как способность ускорения этих процессов (запоминания, мышления), т.е. временная функция. На основе саморегуляции устанавливается последовательность психических процессов, координация их времени со временем моторики, движений и т.д. Но сама саморегуляция имеет своей основной задачей согласование всей психофизической и психофизиологической системы с условиями, требованиями, временными параметрами деятельности и действительности. Точнее, саморегуляция обеспечивает функционирование человека во временно-пространственной действительности. Второе пространство - это пространство человеческой деятельности, имеющей свою временную архитектонику, специфическую организацию. Деятельность - создание особого временно-пространственного континуума, в котором личность в качестве субъекта связывает объективно разобщенные во времени и пространстве объекты и явления, придает им свою временную целостность и цикличность, и собственные временные параметры, и ритм. Можно сказать, что единственной динамической (и в этом смысле временной) характеристикой деятельности, которая детально исследована в психологии, является мотивация. Даже цель, которая имеет ярко выраженную темпоральную характеристику - интенцию в будущее, - в этом аспекте изучена недостаточно. Но наиболее парадоксальным оказывается факт, что сама деятельность, постоянно привлекавшая внимание философов и психологов, не определена в ее главной темпоральной сущности. Практическая деятельность всегда осуществляется в настоящем времени. К настоящему ее привязывает ее экзистенциальный онтологический характер: движения, действия, психические процессы, их регулирующие, имеют модальность настоящего, "здесь и теперь" осуществляющегося. В деятельности сосуществуют и соединяются два направления движения - из настоящего в будущее - к цели, и от цели - из будущего - в настоящее. Однако это не единственные временные особенности деятельности.
В силу своей социальной детерминации, своего социального характера деятельность как труд отвечает временным требованиям, обращенным к ее субъекту: работа должна быть выполнена в определенные сроки. Иными словами, настоящее время деятельности должно быть определенным образом организовано субъектом: он должен уложиться в определенное социальное время. Но эти сроки, темпоральные социальные требования приходят в противоречие с естественными скоростями, темпами человека как психофизической системы. Иными словами, в деятельности сталкиваются и часто приходят в противоречие естественные, природные скорости человека и социально заданные: требования к времени труда, операций. Это противоречие относительно, поскольку в непосредственном виде выступает в форме физического труда, но и в ней "снимается" опосредствующим характером употребляемых человеком орудий труда, которые умножают его природные возможности, снимают их ограничения. Однако это противоречие "снимается" не только на социальном, но и личностно-психологическом уровне. Психическая деятельность, саморегуляция и регуляция практических действий, постепенно обобщаясь, приобретают характер идеальной деятельности - интеллектуальной, моделирующей практическую деятельность. Идеальная деятельность не является аналогом материально-практической, как утверждали долгое время, опираясь на известную цитату К. Маркса ("ничем иным как материальным, пересаженным в человеческую голову и преобразованным в ней"). Идеальная деятельность строится психической, личностной "логике" и, совершенствуясь, становится теоретическим методом осуществления предметно-практической деятельности, прежде всего ведущим к экономии времени. Функцией саморегуляции в том числе является урегулирование, координация этих "внешних" и "внутренних" времен, скоростей, темпов. Противоречие между темпоральной организацией человека как естественной системы и темпоральными требованиями деятельности как труда дополняется противоречием между объективным, социально требуемым, нормативным временем и субъективным, т.е. временем человеческих целей, идеальной деятельности. Здесь выступает регуляторная роль сознания. Сознание интегрирует способность психики к отражению времени, в том числе - к переживанию времени, ее собственные динамические особенности и, наконец, ее способность к регуляции деятельности во времени. Эта способность сознания (интегрирующая все механизмы и временные особенности психики) и становится основой личностного уровня регуляции и организации времени. Личностная способность организации времени возникает как интеграл разномодальных временных возможностей психики и прежде всего - временной регуляции деятельности. Личность как субъект деятельности регулирует время ее осуществления, согласуя его со временем своих психических процессов (мышления, памяти), состояний (сна, бодрствования, усталости, работоспособности и т.д.), своей темпераментальной природы, возраста (специфика времени юности или старости), с уровнем личностных целей и притязаний, уровнем идеальных моделей и программ. Она устанавливает сама (или приспосабливается к заданным извне) темпы, скорость осуществления деятельности, начиная от темпов движений и кончая темпами ежедневной, еженедельной и т.д. работы и нагрузки. Деятельность осуществляется в настоящем времени. В настоящем времени личность устанавливает определенную последовательность операций во времени, проявляет способность сосредоточить максимум усилий, напряжения в решающий момент деятельности, способность волевым образом удерживать пролонгированную линию, абстрагируясь от ситуативной краткосрочной стимуляции, способность устанавливать психологически удобный и объективно требуемый темп деятельности, ее периодизацию и т.д. Задача временной регуляции состоит в том, чтобы сопрягать психические процессы и состояния с временно-целевым центром деятельности (последовательно или одновременно включая механизмы памяти, мышления, восприятия), согласовывать объективные и субъективные скорости в пространстве деятельности. Личность - субъект не только временно-пространственного континуума деятельности, но субъект повышения работоспособности, дееспособности, интенсивности своей деятельности. Если психика структурирует деятельность в особый временной континуум, имеющий начало, протяженность, скорость и завершение, то личность структурирует свою жизнь, по-своему размещая во времени жизни определенные занятия, деятельности, события, отводя на них объективно и субъективно требуемое время, и трудится практически на протяжений всей жизни.
Профессиональная деятельность занимает то или иное время и место в жизненном цикле человека (период профессионального обучения социально нормирован, но скорость вхождения в профессию, достижения пика карьеры, профессионального мастерства зависит от самого субъекта, так же как постпрофессиональный период может быть по-разному использован человеком - для продолжения профессиональной деятельности до глубокой старости и смерти или отдыха от труда). Таким образом, "пространство" деятельности определенным образом организуется во времени субъектом и размещается во времени и пространстве жизни. Третье пространство - всей жизни. Здесь время приобретает свою новую качественную - ценностную - характеристику. Ценностный характер времени жизни, конечно, определяется ее ограниченностью, необратимостью времени, т.е. фактом смерти, что философски блестяще раскрыто М. Хайдеггером и другими представителями экзистенциализма. Но главная ценностная характеристика времени жизни связана с потребностью личности в самовыражении, самореализации, самоосуществлении в формах жизни, на что впервые в психологии указала Ш. Бюлер в своей концепции жизненного пути [Buhler Ch. Der menschliche Lebenslauf psychologisches Problem, Berlin, 1933.]. Здесь личность выступает субъектом согласования (или разрешения противоречия) своего развития, изменения (личностного и возрастного) и динамики жизненных событий, "логики" жизненных циклов и периодов. Потребность самовыражения, принимающая формы конкретных притязаний и мотивов, проявляется не в имманентной активности, но в такой организации жизни, которая ведет к самореализации личности. Человек не просто переходит от одной деятельности к другой, деятельности выступают как решаемые личностью определенные ценностные жизненные задачи, которые она сама ставит и решает, или которые жизнь ставит перед ней. В последнем случае она либо постепенно уходит от главной цели - самовыражения - и тогда время ее жизни, оставаясь экзистенциальным, перестает быть ценностным, либо разрешает противоречие между внутренними задачами и внешними "обстоятельствами", требованиями. Человек теряет время не только тогда, когда он бездействует. Он теряет время как личностную ценность, когда действует в силу внешней необходимости. Способность к организации времени, его использованию как ценности для саморазвития, самосовершенствования субъекта есть важнейшая жизненная способность личности. Ш. Бюлер предложила анализировать жизненный путь в единицах событий. Однако ей не удалось связать внешние события с внутренними; а тем самым субъективное и объективное времена оказались не соотнесенными. Мы считаем, что "событие", несомненно выражая некоторую динамическую и смысловую единицы времени жизни, аккумулируя некоторые внешние и внутренние изменения, - понятие безличное (даже когда речь идет о внутренних событиях). Жизненный путь невозможно разделить на универсальные кванты, хотя он имеет свои этапы. Во многих теориях жизненного пути отразилась концепция времени точных и естественных наук - представление о равномерном и типичном для всех людей времени. Прежде всего в понятии возраста этапы жизненного пути унифицировались и стандартизировались. Между тем даже в художественной литературе оказалась ярко воплощена идея различной наполненности, насыщенности и роли разных этапов в жизни человека. Особенно блистательно эту субъективную неравномерность жизни рисует С. Цвейг в романе о Марии Стюарт: лишь несколько лет были для нее подлинной яркой жизнью, тогда как все остальные - долгие годы (заточения), были лишь годами унылого, бесцельного существования.
Нами было определенным образом связано объективное и субъективное время человека, которые в других подходах отрываются друг от друга или противопоставляются друг другу. В результате теоретических и эмпирических исследований было сформулировано Центральное понятие, которое сегодня выражает специфику данного направления исследований, - понятие личностной организации времени - времени жизни и деятельности. Термин "организация" позволяет обобщить и осознаваемые, и неосознаваемые, интуитивные, эмоциональные способы регуляции времени, с которыми столкнулись исследователи организации времени деятельности, и учесть разнообразный, типологический характер такой организации.
Отличаясь от биографического подхода и методов исследования, наш подход позволяет раскрыть различия не каждой отдельной биографии, а разных типов личностей по способам их организации времени жизни.
Одним из основных в проблеме организации времени жизни был вопрос, могут ли лица, обнаружившие преобладание внешней детерминации над временем, в своей личной жизни свободно распоряжаться им, т.е. сами его определять.
Мы продолжили разработку рубинштейновской концепции личности как субъекта жизни и для анализа его способа организации жизни предложили совокупность трех понятий для обозначения, трех пространственно-временных, ценностно-смысловых модальностей: "жизненная позиция", "жизненная линия", "жизненная перспектива" (последнее достаточно хорошо известно). Жизненная позиция есть результирующая достижений личности (и в этом смысле она аккумулирует ее прошлый опыт). Но поскольку эти достижения в направлении самореализации воплощены не только в качестве самой личности, но и в достигнутой ею расстановке жизненных сил, жизненная позиция есть некоторый потенциал для будущего. И в этом качестве она связана с жизненной перспективой: достигнутые уровень и качество жизни (ценностное, духовное, материальное) открывают личности новые возможности самореализации. Но если личность объективирует себя в разных, не всегда оптимальных направлениях, траектория ее жизни прерывается радикальной сменой жизненных позиций, сопровождается иногда неразрешимыми противоречиями. "Логику" или траекторию жизненного движения личности мы обозначили понятием "жизненной линии", которая, соответственно, имеет восходящий или нисходящий, прерывистый или непрерывный (с точки зрения самовыражения, самореализации личности), конвергентный или дивергентный характер. Чем же отличается данная модель от известных исследований жизненных перспектив (Л. Франк, Дж. Нюттен, Р. Кастенбаум и др.)? Одними психологами жизненные перспективы изучались с точки зрения сложности-простоты, отдаленности-близости, другими - исходя из соотношения прошлого, настоящего и будущего, третьими - из их ценностного содержания. Опираясь на эти данные, мы предложили другую классификацию жизненных перспектив - психологические, личностные и собственно жизненные. На понятии временной перспективы, как говорилось, более известном, и нашей классификации, - остановимся ниже специально.
Совокупность этих понятий позволяет более конкретно описать логику жизненного движения личности, его темпы, уровни, ценностные характеристики, масштабы и противоречия, выявить двоякую зависимость времени жизненного пути от личностной способности к организации времени и последней - от способа жизни во времени. Жизненный временно-пространственный континуум, в котором осуществляется развитие, изменения и движение личности, есть характеристика ее ценностного, личностного времени, а не только возрастная или социологическая периодизация жизненного пути. Активность личности - это ее способность соединения самоорганизации с организацией жизни, которая в свою очередь осуществляется механизмами сознания и способностью к организации времени жизни. Последняя проявляется в трех - еще более частных - временных способностях. Это, во-первых, ускорение, первые формы которого мы находим в произвольности психической деятельности: ускорение достигается и интенсивностью осуществления жизни, и ее ценностно-личностной наполненностью, и потенцированием времени. Это, во-вторых, способность к установлению своей и изменению заданной временной последовательности или одновременности - деятельностей, общений, встреч, событий жизни.
В-третьих - это своевременность как характеристика способности личности согласовывать решающий момент своей активности, ее пик с тем временем, моментом события, ситуации, задачи, за пределами которого ее активность бессмысленна и безрезультатна. Социальная жизнь личности имеет иногда явную, иногда скрытую временную архитектонику, периодизацию, событийность, более или менее оптимальную для личности. Задача субъекта состоит в том, чтобы определить своевременность или несвоевременность вмешательства в ход жизни, событий в данный момент. Это сознательная или интуитивная способность личности к использованию данного момента. В философской и публицистической литературе часто употребляется понятие "современник", означающее принадлежность или соответствие своей эпохе. Однако своевременность - это особая временная способность личности, проявление общей способности к организации жизни. Понятия "современник", "поколение" и ряд других, употребляемых Б. Г. Ананьевым, X. Томе и другими психологами, также содержат временную характеристику, которую мы специально рассмотрим ниже. Здесь важно отметить не столько момент совпадения личности с тем или иным временем, сколько соотношение общественного времени и собственно личностного. Во-первых, общественное время это не внешнее по отношению к личности. Оно детерминирует внутреннюю жизнь личности; поскольку личность живет трудом, а труд определяется ценностью. Для личности, то общественное время выступает не только как необходимость, но и как совокупность представленных личности возможностей и резервов, заключенных в культуре, науке, технике, в научении и социальном опыте. Во-вторых, общественно необходимое время - это не просто время, потраченное на труд, за вычетом которого остается свободное - личностное - время: оно определяет иерархию ценностей и детерминант личной жизни, ее основные стороны.
Решение методологической дилеммы - противоречия между объективным и субъективным временем, выделение основных временно-пространственных континуумов, в которых реализуется личностная способность к организации времени, и раскрытие природы ее специфических временных способностей (ускорения, последовательности, своевременности и т.д.) позволили нам сформулировать основы концепции личностной организации времени в виде совокупности ряда гипотез, которые стали отправными в последующих эмпирических исследованиях, составили теоретическую основу нашей концепции и были проверены в эмпирическом исследовании.
Первая гипотеза о трехкомпонентной (как это принято выделять в установке и других психических образованиях) структуре личностной организации времени: 1) осознание времени; 2) эмоциональное переживание времени (Р. Кнапп, Д. Гарбэтте и др.); 3) практическая организация времени или организация времени деятельности. Несомненно, что в эту структуру следовало бы включить такие динамические личностные образования, как темперамент и непосредственно связанную с темпераментом личности тревожность. Но на первом этапе исследования мы от них абстрагировались, чтобы не умножать число переменных, а также потому, что вначале предметом исследования был именно личностный уровень и способ организации времени.
Согласно второй гипотезе, мы предположили, что существуют не только индивидуальные различия (которые выделялись в восприятии и переживании времени), но на личностном уровне существуют типологические различия.
В целом психологическое время, согласно третьей гипотезе, может быть представлено как специфический континуум времени, сужающегося на одном полюсе (в силу предельности природных процессов - нервных, памяти, самой жизни) и расширяющегося на другом. Расширение связано с личностными особенностями потенцирования, умножения времени (в силу развития личности), его оптимального использования, экономии, ускорения и своевременности. Как известно, время человека имеет своеобразную структуру - прошлое, настоящее и будущее - и специфическую форму сохранения прошлого - память. Сама личность также может быть представлена как своего рода память, экстракт своего жизненного пути, поскольку в ней аккумулируется прошлый опыт и вырабатываются своеобразные жизненные способности, установки. Актуальные способы жизни (происходящие "здесь и теперь") откладываются в неких вневременных формах ее способностей. Время жизни необратимо, с одной, и перспективно - с другой стороны.
Четвертая гипотеза касается временных возможностей сознания. Формой "компенсации" необратимости времени является способность к прогнозированию, предвосхищению будущего, т.е. идеальная форма репрезентации будущего (П. К. Анохин) [Анохин П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. 1968.]. Однако личность представляет собой организацию более высокого ранга, чем ее способности, память и прогнозирование, поскольку обладает высшей способностью сознания, прежде всего способностью интегрировать прошлое, настоящее и будущее. В русле этой концепции В. И. Ковалев разработал понятие трансспективы как некоей способности соединять настоящее, перспективу (будущее) и ретроспективу (прошлое) [Ковалев В. И. Особенности личностной организации времени жизни // Гуманистические проблемы психологической теории. М., 1995.]. Трансспектива есть некоторая конкретизация рубинштейновского представления о сознании как процессе. Основным является то, что, согласно С. Л. Рубинштейну, сознание репрезентирует индивиду в настоящем времени все то, что имело место в любом другом времени и пространстве (в другой культуре, в истории и т.д.) Поэтому трансспектива это не только движение психики (В. И. Ковалев), совершающей обзор времени и совпадающей с направленностью объективного времени - движения из прошлого к настоящему и от него к будущему, но движение вспять от будущего к настоящему и прошлому. Трансспектива - это способность сознания соединять в настоящем прошлое и будущее и тем самым суммировать, интегрировать время своей жизни. Говоря иными словами, сознание - высшая способность человека, состоящая в компенсации необратимости времени, в преодолении таким путем однонаправленности и конечности индивидуального времени жизни. Сознание также реализует стремление индивида к вневременности, вечности, к переходу к другому масштабу времени - к контексту и масштабу истории и культуры.
Если таким образом теоретически соединить эти три способности психики - память, прогнозирование и трансспективу как функциональные специфические органы сознания, то можно составить некоторое приближенное представление о временных возможностях и "функциях" личности, о личности как особой временной организации. Пятая гипотеза касается предположений об этих функциях. Рассмотренная в плане экзистенциальном, т.е. существования, личность есть не некая точка, поставленная в настоящем времени, но некий его эпицентр, к которому она относит (по мере надобности) Данные прошлого и будущего, определенным образом их соподчиняя и соорганизуя. Но личность не только существует, преодолевая необратимость времени, но и осуществляет себя (С. Л. Рубинштейн), создает из своей жизни и самой себя нечто качественно иное, обладающее ценностью. А эта ценность представляет собой умноженное время, противостоящее его жизненной потере.
Сама же личность одновременно соотносится в экзистенциальном плане с другими людьми и включается в особые временно-пространственные континуумы деятельности и ценностных отношений. Здесь приходит в действие ее способность к согласованию объективного времени, в котором осуществляется деятельность, общение и сама ее жизнь со своим, назовем его не субъективным, а эпицентрическим, временем. Итак, личность, во-первых, согласует свое, назовем его эпицентрическое, время с объективным временем (не только как с внешним, социальным, но и присущим ее собственной онтологической природной, телесной, психофизической, психофизиологической организации). Во-вторых, она интегрирует и координирует специфические временные этапы жизни - прошлое, настоящее и будущее, создавая свое эпицентрическое время. В-третьих, развиваясь и самовыражаясь во времени, она придает ему ценностный, т.е. восходящий, "вертикальный" характер. Рассмотрим, как связаны эти функции.
Личность выступает как координатор различных времен на разных уровнях психики. Но если учесть, что число этих времен очень велико, т.к. здесь вступают в силу скорости, темпы, ритмы и нервных, и физических, и психических процессов, темпы их развития, неоднородность (опережение, отставание темпов развития разных когнитивных, коммуникативных и т.д. процессов), то "задачи" этой координации чрезвычайно сложны. Как говорилось, она осуществляется способностью саморегуляции.
С одной стороны, личность выступает как эпицентр прошлого, настоящего и будущего, т.е. обладает свойством относить к себе эти времена, строить из них определенные композиции. С другой - физические, биологические и психические процессы имеют свое не эпицентрическое, а ортогональное ему время, не зависящее от личности, т.е. представляют собой некую объективную организацию и даже заданность, с которой она должна "считаться" не менее, чем с объективно присущим деятельности и общению временем. Многочисленные несовпадения этих различных "часов", движущихся с различной "скоростью", в различном темпе, ритме, амплитуде, личность должна скоординировать, чтобы "попасть в ногу" с объективным временем, прежде всего временем деятельности как основной формы и способа ее социальной жизни. Эту личностную способность или функцию мы и называем своевременностью, которая в частной форме выступает в сензитивности, т.е. оптимальном совпадении характеристик этапов развития с его условиями. Своевременность есть способность личности разрешать противоречия между биологическим, психическим и социальным (индивидуальным и общественным) временами, между разными временными экзистенциями, способами существования с разными темпоральными характеристиками. Своевременность - это способность личности концентрированно, полно, адекватно, имманентно своей собственной индивидуальной сущности реализовать себя в экзистенциальных, имеющих свою временную архитектонику формах жизни и деятельности, умножив тем самым ценность своей личности (и своего времени). В более простой, приведенной выше формулировке, своевременность - это совпадение максимума активности с моментом (и условиями, образующими этот момент), адекватное этой активности и этому моменту. Ни преждевременная активность, ни максимум активности, проявленной post factum, уже не дадут желанного результата. Своевременность - это "момент истины" в жизни личности, это момент, когда достигается подлинность самовыражения, благодаря его полноте и свободе.
Своевременность есть способность, дифференцирующая индивидуальности разных людей. Один из механизмов этой способности есть упомянутое выше ускорение - произвольная и непроизвольная регуляция скоростей различных процессов: личность способна в определенных пределах ускорять свои движения, темпы, действия, деятельности, интеллектуальные процедуры и т. п. Однако здесь приходится указывать на определенные объективные ограничения или пределы этой способности. Другая составляющая этой способности - это развитие в широком смысле слова и потенцирование, создание резервного времени. Любая форма развития, например, интеллектуального, - это ускорение общего темпа интеллектуального продвижения, с одной стороны, с другой - их оптимальное использование и возникновение интеллектуальных потенциалов - резервов. Способность соответствовать объективному социальному времени - успевать - достигается здесь наличием у личности резервов для выбора, поскольку всякое развитие дает веер возможностей, это аккумулированное психическое время. Всякая, не только специфическая временная, способность имеет этот временной потенциал, позволяющий личности быть своевременной или даже опережать свое время. Одним механизмом этой способности является актуализация. Однако, исследуя актуализацию как форму воспроизведения прошлого в настоящем (применительно к задачам актуализации знаний при решении текущих интеллектуальных задач), мы установили, что актуализация есть избирательная процедура воссоздания не всего массива прошлого, а его фрагментов применительно к потребностям настоящего. Актуализация "перетасовывает" прошлое в поисках необходимых знаний.
Итак, построение концепции личностной организации времени осуществляется несколькими путями.
1. Были переведены во временные категории, как это показано выше, сформулированы "на языке" времени особенности психики и способностей (памяти, мышления, произвольно волевых способностей как таковых).
2. В данной концепции были интегрированы разные подходы ко времени и переосмыслены и переформулированы на языке ее понятий результаты психологических исследований времени, носящие самый разноплановый характер. Данная концепция позволила разрешить противоречие между разными подходами и преодолеть их разобщенность.
3. Концепция личностной организации времени строилась специфически от общего к частному. Таким наиболее общим, высшим уровнем организации для нас выступал масштаб времени жизни и способность сознания как релевантная этому масштабу. В масштабе времени жизни наметились функции личности как ее субъекта, создающие эпицентрическое ценностное время. На первом этапе исследований время личности определялось в масштабах жизненного пути. Следующим этапом было изучение личности в масштабе и специфике времени деятельности, за ним следовал этап исследования конкретной способности - планирования времени и временной перспективы. Для выявления способности-неспособности личности к организации времени жизни наиболее адекватной оказалась модель планирования времени, которая стала основой эмпирического исследования. Планирование времени радикально отличается от обычного планирования деятельности, труда прежде всего, по своему ценностному характеру.
И только после проведения этих исследований, на четвертом этапе, удалось обратиться к изучению собственно внутренних бессознательных механизмов личностной организации времени и выявлению их функций в этой организации.
Однако все этапы исследования были пронизаны единой методологией, ставшей стратегией исследования и отвечавшей самой личностной парадигме - типологическому подходу к изучению личностной организации времени.
2015-05-22
851
