2015-05-30
341
ния мыслительных процессов. Человеческая речь развер-
тывается, эволюционирует от сравнительно конкретного ко
все более абстрактному состоянию. Первые названия всегда
конкретны: они относятся к пониманию отдельных фактов или
действий. Все оттенки и нюансы нашего конкретного опыта
описываются детально и обстоятельно, но они не включаются
в общий род.
В работе Хаммер-Пургшталя перечисляются все названия ара-
вийского верблюда. Не менее пяти-шести тысяч терминов ис-
пользуются для этого описания, но ни один из них не дает об-
щего биологического понятия. Все эти термины фиксируют
конкретные детали, относящиеся к форме, величине, цвету,
возрасту, походке животного. Эти подрасчленения весьма да-
леки от какой-либо научной или систематической классифи-
кации — они служат совсем иным целям.
Во многих языках американских индейских племен обнаружива-
ется поразительное разнообразие терминов для обозначения от-
дельных действий, например, ходьбы или нанесения ударов. Та-
кие термины находятся* скорее в отношении противопоставле-
ния, чем соподчинения. Удар кулаком нельзя описать теми же
терминами, что и удар ладонью, удар же, нанесенный оружием,
требует другого названия, чем удар кнутом или розгой.
В описании языка бакаири -*- разговорного наречия индейского
племени в Центральной Бразилии — Карл фон Штейнен сооб-
щал, что каждый вид попугаев или пальмовых деревьев имел
здесь отдельное название, тогда' как общих названий для вы-
ражения рода «попугай» или «пальма» не было. «Бакаири, —
утверждал он, — так поглощены множеством частных поня-
тий, что у них нет никакого интереса к общим характеристи-
кам. Они подавлены обилием материала и не могут экономно
управиться с ним. Денег (новых слов и выражений) у них не-
много, но при том они скорее богачи, чем бедняки.
Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система 93
Так что в действительности не существует единого способа для
определения богатства или бедности того или иного наречия.
Каждая классификация вызывается и направляется особыми по-
требностями, а эти потребности, конечно, варьируются сообраз-
но с условиями человеческой социальной и культурной жизни.
В первобытных цивилизациях интерес к конкретным и частным
аспектам вещей по необходимости преобладает.
Человеческая речь всегда соответствует тем или иным формам
человеческой жизни и соизмерима с ними. Интерес к «универ-
салиям» не только невозможен, но и не нужен индейскому пле-
мени. Его членам достаточно — и это гораздо более важно —
различать некоторые видимые и осязаемые черты объектов. Во
многих языках круглые вещи нельзя рассматривать так же, как
квадратные или продолговатые, ибо они принадлежат к различ-
ным родам, для различения которых используются особые язы-
ковые средства, например, приставки. В языках семейства бан-
ту до двадцати классов существительных.
В языках американских индейских племен, например, алгонкин-
цев, некоторые предметы относятся к одушевленному роду,
другие — к неодушевленному. Нетрудно догадаться, что такое
различение очень интересно и жизненно важно для перво-
бытного разума, и легко понять, почему так происходит. Это
яркое различие действительно поражает нас гораздо сильнее,
чем то, что зафиксировано в наших абстрактных логических
именах классов. Тот же самый постепенный переход от кон-
кретных к абстрактным названиям можно исследовать на ма-
териале названия качества вещей.
Во многих языках обильно представлены названия цветов. Каж-
дый оттенок данного цвета имеет свое название, тогда как наши
общие термины — голубой, зеленый, красный и т.д. отсутству-
ют. Названия цветов варьируют в зависимости от природы объ-
ектов: одно слово, обозначающее серый цвет, может быть ис-
пользовано, когда речь идет о шерсти или гусе, другое — о ло-
шадях, третье — о скоте и, наконец, совсем иные — когда речь
идет о волосах человека или некоторых животных. То же отно-
сится и к категории числа: различные числительные предназ-
начены для соотнесения с различными классами объектов. Вос-
хождение к универсальным понятиям и категориям происходи-
ло, таким образом, очень медленно, но каждый новый шаг в этом
направлении вел к более глубокому охвату, к лучшей ориента-
ции и организации мира наших восприятий.
94 Гпаво VI. Культура как знаково-семиотическая система
Структурные основания культуры
В 60-80 гг. прошлого века проблема культурной типологии об-
суждалась по преимуществу как проблема структурных, основа-
ний культуры. Одной из базовых единиц культурной жизни счи-
тался культурный код. Под ним подразумевалась некая мат-
рица, которая лежит в основе самоорганизации общества
и преображается в разные исторические периоды.
Таким образом, появились и новые интерпретации культуры.
«Культура —•система исторически развивающихся надбиологи-
ческих программ человеческой деятельности, поведения и об-
щения, выступающих условием воспроизводства и изменения
социальной жизни». (Степин B.C. Культура // Философский
словарь. М., 2001, с. 271).
Социальный опыт передается от поколения к поколению в зна-
ковой форме, в качестве содержания различных семиотичес-
ких систем. Семиотика (от греч. semeion — знак) — дисципли-
на, которая занимается сравнительным изучением знаковых
систем — от простейших систем сигнализации до естествен-
ных языков и формализованных языков науки. {Лахути Д.Г.,
Финн В.К. Семиотика// Философский словарь. М., 2001, с. 506).
Каковы основные функции знаковой системы:
1) функция передачи сообщения или выражения смысла,
2) функция общения, т.е. обеспечение понимания слушателем
(читателем) передаваемого сообщения, а также побуждение
к действию, эмоциональное воздействие.
Осуществление любой из этих функций предполагает опреде-
ленную внутреннюю организацию знаковой системы, т.е. на-
личие различных знаков и законов их сочетания.
Осознание культуры как небиологической системы передачи
информации в отечественной культурологии началось в 80-е
годы прошлого столетия. Одним из древнейших и первейших
кодов является язык тела. Уже отмечалось вслед за К. Яспер-
сом, что человеческое тело обладает экспрессивностью. В куль-
турной антропологии обычно выделяют различные виды
ухода за телом — одежда в ее неутилитарной функции, приче-
ска, украшения. Тело выполняет важную культурно-семи-
отическую роль в любом обществе. Современный человек
пользуется различными методиками, средствами, которые
позволяют ему достичь определенного телесно-знакового
эффекта.
Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система 95
Как показывает B.C. Малахов, тело становится объектом иссле-
дования в поздних работах Р. Барта, который подчеркнул осо-
бую роль письма в процессе смыслопорождения и предложил
рассматривать текст как особого рода тело. Реализовавшийся
в тексте тип телесности — это определенный тип организации
и структурирования опыта (как индивидуального, так и кол-
лективного), «механизм» работы сознания, «материя» мысли,
первичная по отношению к самой мысли и задающая способ ее
развертывания. Можно, в частности, по B.C. Малахову, говорить
об «аскетической», «экстатической», «невротической» и дру-
гих типах телесности применительно как к отдельным мысли-
телям, так и к отдельным культурам.
Город, костюм, мода тоже выполняют в своей неутилитарной функ-
ции роль социального кода. А.Л. Ястребицкая, изучая под этим
углом зрения средневековый город, показала, что он воспро-
изводил общие модели мышления, поведения и образа жизни,
и сам, в то же время, порождал их новые формы и стереотипы.
Что же типично для средневекового костюма как культурной
формы и социального кода? Значительная полисемантичность,
его высокая степень статусной стратификации, которая обозна-
чалась в одежде, значительная роль символизма в средневеко-
вой одежде и ее элементах, непосредственная связь средневеко-
вого костюма со средневековым мировоззрением. Средневеко-
вый костюм олицетворял как весь социальный порядок, так и
отдельные его элементы. Он моделировал социальное устройст-
во, социальные статусы средневековья и по вертикали социаль-
ной пирамиды, и по горизонтали социальной мобильности.
В качестве иллюстрации социального кода сошлемся на работу
Н.В. Скляренко «Трапезакак социокультурный феномен». В ра-
боте показано, что трапеза выступает не только в качестве
средства жизнеобеспечения человека, но и представляет собой
сложный феномен, влияющий на социальную и культурную
сферы жизни. Она способствует интеграции людей в разные
формы сообщества (религиозные, этнические и др.), закрепля-
ет статусные позиции, является способом поддержания комму-
никативных связей. В культурной сфере трапеза прежде всего
закрепляет этические нормы, развивает эстетические вкусы.
В свою очередь, и трапеза испытывает влияние со стороны со-
циальной и культурной сфер в равной мере и настолько силь-
но, что оценить роль этого феномена можно с позиции целост-
ного социокультурного подхода.
96 Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система
Исторический опыт показывает, разъясняет Н.В. Скляренко, что
смысл, вкладываемый в трапезу как элемент культуры, выступал,
как правило, в двух ипостасях: «религиозной» («стол господ-
ний») и светской (принятие пищи и прием гостей). Содержание
понятия трапезы неразрывно связано с практическими формами
ее утверждения в обществе. Так, в античности в трапезе преоб-
ладал профанный аспект, с появлением же христианства в ней
доминирует сакральный момент. В современной повседневнос-
ти термин «трапеза» заменился понятиями «завтрак», «обед»,
«ужин», и если только речь идет о каких-либо ритуальных собы-
тиях или мероприятиях, обращаются к термину «трапеза». Эво-
люция, изменение места и роли трапез в обществе, а, следова-
тельно, и рефлексивные моменты, связанные с ней, нашли свое
отражение в научных и литературных произведениях.
Таким образом, трапеза выступает как сложная социокультурная
система. Одним из основных ее элементов являются древние ри-
туальные действия, которые выступают скорее как стереотипы
поведения, выполняющие роль нормативных правил, способству-
ющие идентификации людей с религиозными, этническими или
социальными группами. С другой стороны, подчеркивает иссле-
довательница, любой ритуал имеет семиотическую, знаковую
сторону, которая укрепляет стереотипы поведения, т.е. вы-
ступает и средством общения и регулятивным механизмом.
Стало быть, ритуал не сводится к чувственному или телесному
изображению какого-то события, а выступает как определенная
семиотическая система, призванная раскрыть некоторое смыс-
ложизненное содержание, выходящее за пределы сиюминутного
и преходящего. Именно благодаря семиотической системе тра-
пеза делается не простым поглощением пищи, демонстрирую-
щим крепость сакральных, а также общественных, гражданских
или семейных уз. (Скляренко Н.В. Трапеза как социокультурный
феномен. Автореферат дисс.на соискученой степени кандида-
та философских наук. Ростов-на-Дону, 2002, с. 8-9).
Концепция ЮМ. Лотмана
По мнению Ю.М. Лотмака, структура текста подобна семиотичес-
кой структуре культуры, что позволяет в целом уподоблять куль-
туру и текст, отождествлять их. Лотман понимает культуру как
осознанные и неосознанные модели деятельности, формы и ви-
ды отношения человека к окружающему миру. Семиотика куль-
Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система 97
4 Культурология
туры изучает, каким образом язык моделирует мир, и как чело-
век «берет на вооружение» текст. Семиотический аспект культу-
ры заключается не только в том, что культура живет как знако-
вая система, а й в том, что весь реальный мир есть «текст».
Культура в концепции Ю.М. Лотмана выступает как своеобразный
текст — своего рода код, который обеспечивает активность
множества текстов. Ключевым в структурно-семиотической те-
ории Ю.М. Лотмана оказывается понятие «семиосферы». Речь
идет о функционально однозначных системах (язык, миф,
текст), которые не проявляются сами по себе. Они существуют
в некоем семиотическом потоке. Это понятие дает возможность
отделить «свое» от «чужого», раскодировать внешние сообще-
ния, чтобы ввести их в свой язык.
В качестве примера Ю.М. Лотман ссылался на такую иллюстра-
цию. Все великие империи, вокруг которых жили кочевники,
старались окружить империю именно этими кочевниками, вар-
варами, даже поручали им охрану границ. Так создавалась зона
двуязычия, которая обеспечивала контакт между разными куль-
турными мирами. Семиосфера всегда динамична, поскольку
внутри нее существует напряжение. Семиосфера имеет ядро
и периферию ->- такова модель ее организации.
В культурологической концепции Ю.М. Лотмана встречается
также понятие «модель культуры». Оно выражает идею цело-
стности и единства культурного типа. «Семиосфера» тем и от-
личается от «модели культуры», что позволяет выявить внут-
реннюю структуру культуры, показать ее изнутри. Как же ра-
ботает семиотический механизм? Чтобы идентифицировать
культурный тип, надо прежде всего ввести противоположные
и взаимкоальтернативные структурные принципы. Эти эле-
менты должны быть расположены в «структурном поле», кото-
рое рождается благодаря несхожести компонентов и способ-
ности, вместе с тем, создать ту структурную упорядоченность,
которая позволяет рассматривать систему как средство хране-
ния информации.
Через понятие «модель культуры» Ю.М'. Лотман решает важней-
шую проблему — показывает, как складывается определенный
тип культуры. Здесь раскрывается уже не общекультурный
процесс в целом, а уникальность определенного культурного
типа. Важно обозначить еще одно понятие, которым пользует-
ся Ю.М. Лотман, — «монада». Это понятие выражает пробле-
му смыслопорождения. Монадой может оказаться как культу-
98 Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система
pa, так и заключенный в ней текст. Данное слово дает возмож-
ность рассматривать феномен и с позиции внутренней сущно-
сти, и с точки зрения внешних обнаружений. Монада, следова-
тельно, располагает рядом признаков:
1) у монады есть границы,
2) она обладает собственной, внутренней структурой, которая
включает понятия «вход» и «выход»,
3) ее бытие выступает как семиотико-информационное.
Понятие монады выражает определенный полемический смысл.
Лотман отвергает взгляды русских формалистов, которые счи-
тали текст загерметизированным и самодостаточным. Отвечая
им, исследователь уточнял, что именно вне текста, вне типа
культуры можно обнаружить такие устройства, которые способ-
ны кодировать и декодировать явление.
Чтобы семиотический механизм мог действовать, важно, чтобы
монады взаимно дополняли друг друга, если они структурно
равны. В качестве иллюстрации можно назвать однопорядко-
вые структуры: естественные языки, мифы, произведения ли-
тературы, искусства. Ю.М. Лотман описывал контакт между
различными культурными типами как встречу различных
структур, которые, вступая в близость, порождают смысл,
обеспечивают «высекание» новой информации, содействуют
воссозданию культурного типа.
Ю.М. Лотман показал, что мы слишком долго жили в плену пред-
ставлений о том, что предметом науки являются процессы цик-
личные, факты, вписывающиеся в определенные закономернос-
ти, а значит, в какой-то мере и предсказуемые. Не следует ду-
мать, что речь идет лишь о последних десятилетиях. Подобные
представления характерны еще для постгегельянства. В своем
крайнем выражении они приводили к тому, что, скажем, эконо-
мические процессы считались предметом науки, а человек как
феномен — нет... Человек рассматривался в лучшем случае как
некий механизм, через который пролагает себе путь объектив-
ная закономерность. Между тем, роль личности в исторических
и культурных процессах неизмеримо сложнее.
Представим себе, рассуждает Ю.М. Лотман, что ребенок по име-
ни Наполеон Бонапарт умер в восьмилетнем возрасте от скар-
латины. Насколько изменился бы ход европейской истории!
Допустим — вместе с приверженцами жесткого историческо-
го детерминизма, — что вместо него явился бы какой-то дру-
гой генерал. Допустим даже, что имела бы место французская
ГлаваVI. Культура как знаково-семиотическая система 99
военная экспансия — хотя как знать? Но почти с полной уверен-
ностью можно утверждать, что «другой генерал» не создал бы,
например, «кодекса Наполеона», без которого мы, возможно,
имели бы и другую Францию, и другую Европу. В каждый момент
исторического процесса существует масса равновероятных воз-
можностей. А реализуется, естественно, только одна.
По мнению Ю.М. Лотмана, закономерное и случайное, циклич-
ное и спонтанное, предсказуемое и непредсказуемое находят-
ся в единстве, в сложнейшей взаимосвязи, не могут существо-
вать друг без друга. Возьмем привычное словосочетание —
«наука и техника». Мы забываем, что обе части этой двуеди-
ной формулы не только не тождественны, но скорее противо-
положны. Техника предсказуема и конкретна, она решает нео-
посредственно поставленные перед нею задачи. Наука прин-
ципиально непредсказуема, у нее нет иных задач, кроме
вечной задачи пытливого разума: познавать мир. Измерять ее
ценности исключительно практической приложимостью —
все равно что становиться на позицию известного животного
из басни:... «Лишь были б желуди, ведь я от них жирею».
Ю.М. Лотман рассматривал вопрос о возможностях типологиза-
ции культур. Культура — открытая система. Для собственно-
го изучения она привлекает и элементы другой культуры. Так
рождается диалог с «другим». Развитие культуры можно на-
звать актом творчества. По мнению культуролога, «другой» —
необходимое условие для порождения новой парадигмы. Эта
формирующаяся в глубинах культуры модель определенного
типа накладывается на вне ее лежащие культурные миры. В ка-
честве примера можно назвать описание европейцами «эк-
зотических» культур, о чем говорилось в нашей книге. Такой
процесс Лотман называет «экстериоризацией» (отчуждением).
Иной по своей направленности процесс можно определить как
«интериоризацию», т.е. придание собственному типу культуры
статуса «образа своего мира». В ходе этого процесса во внут-
ренний мир конкретной культуры входят, имплантируются
внешние культурные структуры. Это подразумевает установле-
ние с другой культурой общего языка.
Стало быть, взаимодействие культур всегда диалогично. Ов-
ладение культурным кодом следует этапно, во-первых, через
усвоение новой лексики, во-вторых, через овладение чужим
языком и свободное им пользование. Так «чужое» становится
«своим». Но разве культуры при этом равноправны? Теория ас-
100 Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система
симетричности выражена Лотманом так:'преобладающая сто-
рона оказывается «ядром» культурного типа, а рождение новой
культуры или культурной парадигмы представлено «перифе-
рией». Разумеется, при всей типологической общности разно-
образных диалогов культур каждый из них имеет непременное
своеобразие. Русской культуре присущи два диалога: 1) рус-
ско-византийский, или религиозно-политической, основы об-
щества и 2) диалог «Россия—Запад».
В целом концепцию Ю.М. Лотмана можно выразить через следу-
ющие констатации:
1. культура — это своеобразная структура,
2. понятие культуры тождественно понятию «семиосферьт» и «мо-
дели культуры»,
3. «монада» — это основа структурно-семиотической типологии
культуры,
4. семиотическая типология культуры выступает в качестве
фундамента диалога культур.
Социокод
По мнению многих отечественных культурологов, знак приоб-
ретает такой же статус условия существования общества, как
и деятельность. Социокод рассматривается как базовая реалия
культуры, как основа существования и развития человеческо-
го общества.
Так, по мнению М,К. Петрова, социокод в эпоху цивилизаций мыс-
лится в связи с мировоззрением и его историческими разновид-
ностями: мифологическим, философским, научным мировоз-
зрением. Особое место в семиотической концепции культуры
М.К. Петров отводит языку и его взаимодействию с социоко-
дом. Язык играет ведущую роль в функционировании социоко-
да как средство коммуникации, как способ перевода знания из
поведенческой в осознанную, знаковую форму, как реализация
творческой способности человека, {см. Кузьменко Н.М. Семи-
отическая концепция культуры М.К. Петрова: лингвокулъту-
рологический контекст и специфика. Автореферат дисс.на
соискание ученой степени кандидата философских наук. Рос-
тов-на-Дону, 2001, с. 12).
Специфика культурологической концепции М.К. Петрова в со-
отнесении с моделями культурно-исторического развития
0. Шпенглера и А.Дж. Тойнби, «социокод» М.К. Петрова —
Глава VI. Культура как знаково-семиотическая система 101
результаты семиотического истолкования конкретно-истори-
ческих явлений культуры. Однако социокод представляет со-
бой более высокий уровень теоретической абстракции. В ре-
зультате понятие социокода коррелируется со знакомыми ре-
алиями культуры, выявленными Шпенглером и Тойнби. Связь
моделей культурно-исторического процесса, представленного
А. Дж. Тойнби и М.К. Петровым, проявляется с точки зрения
социально-психологической преемственности между антич-
ной и новоевропейской культурами.
Семиотическая концепция культуры, по М.К. Петрову, склады-
вается в ходе восприятия и критического переосмысления
лингвокулътурологических идей Э. Сепира. Последний подоб-
но Э. Кассиреру, 0. Шпенглеру ставит перед творческой мыслью
задачу выявления формально-знакового ядра социокультурных
феноменов и считает, что от ее решения зависит адекватное со-
поставление фактов культуры и языка. Однако в трудах Э. Се-
пира нет определения формально-знакового базиса культуры.
М.К. Петров разрабатывает данную проблему и предлагает свой
вариант ее разрешения: вводит понятие социокода — базовой
знаковой реалии культуры — и выявляет особенности ее взаи-
модействия с языком.
