Тут псалтирь рифмотворная 89 страница

И[БРАГИМ] 452. Затем г. автор говорит, что-де криволинейное движение луны зависит от ее тяжести, которая в 3 600 раз меньше от той ее тяжести, ежели бы она была при земле, и что-де ежели положить такую луны к земле тяжесть, то такою-де силою она тянет к себе землю, и по основаниям-де математическим можно определить то движение, которому луна следовать должна, и что такое движение точно сходствует с истинным движением луны; далее он пишет, что великий философ аглинский г. Нейтон произвел то важное откровение, что, как луна тяготение имеет к земле, так земля и прочие планеты тяготение имеют к солнцу; нашел силы, которыми движутся все планеты, и чрез то в состоянии был учинить верное описание их движению; опять он рассуждает, что та привлекательная сила вовсе невидима, мы-де не видим, чтобы что действовало на тела и понуждало их к центру земли, а тем паче к телам небесным, мы-де примечаем явление (phйnomиne), почти подобное в магните, к которому железо и сталь понуждаются или толкаются, хотя-де мы теперь и уверены, что это делается от некоторой весьма тонкой материи, однакож-де можно сказать, что магнит тянет к себе железо, потому что-де это не делает никакой перемены в действии, следовательно-де, не следует больше сомневаться, чтоб планеты Юпитер и Сатурн не были взаимообразно тянуты от своих спутников (satelles) и чтоб-де и самое солнце не подвержено было привлечению от планет, хотя-де та сила весьма мала, и оттого-де произошло нейтоново основание (systиme) всеобщего тяготения, по которому правильно утверждают, что не только солнце тянет к себе планеты, но и взаимообразно каждая планета тянет к себе солнце, также и планеты тянут себя взаимообразно, и от такого-де взаимного между солнцем и планетами также и планет между собою привлечения должны следовать в движении планет некоторые малые расстройки, которые-де и самым опытом оправданы; также-де и кометы имеют привлекательную силу в рассуждении солнца и планет, которые их взаимообразно к себе тянут, и от такого всеобщего и взаимного привлечения солнца, планет и комет в случае сближения которых-либо из них между собою подвержены кометы и планеты, следовательно и земля, некоторым малым расстройкам в своем движении; наконец, он говорит, что и неподвижные звезды должны также иметь привлекательную силу, но действия той силы чувствовать не можно, по причине ужасно великого их расстояния; итак-де, это дело доказано из самых сильных оснований, что тела небесные по всеобщему их тяготению понуждаются или тянутся одни к другим и что-де эта сила тем больше, чем ближе тела между собою, но спор-де идет о том, как называть эту силу: понуждением ли или привлечением? Хотя-де это разное название ничего не переменяет в действии, но ежели-де желательно проникнуть в таинство натуры, то надобно знать, понуждаются ли те тела одни к другим от какой-либо тонкой и невидимой материи, или имеют они какое ни есть скрытное качество, по которому они взаимно себя привлекают. Философы-де весьма в том несогласны; и те, которые защищают понуждение, называются понудители (impulsionnaires), a которые привлеканье - привлекатели (attractionistes). Г. Нейтон весьма-де склонен был к привлечению, и теперь-де все агличане - очень ревнительные привлекатели: они-де не спорят против того, что нет ни веревок, ни машин, которые бы земля на привлечение к себе тел, а солнце на привлечение к себе земли употребляли; и ежели б-де случилось видеть, чтоб телега следовала за лошадьми, не будучи запряжена ни веревками, нижи другим чем-либо к ним прицеплено, то бы-де не сказали, что лошади тянут телегу, а скорее бы-де подумали, что телегу понуждает какая-либо сила, хотя она и невидима, ежели б-де это не была игрушка какой-либо волшебницы. Однако-де господа агличане не покидают своего мнения, а когда-де им говорят вопреки, что ежели два тела положены будут на столе, то станут ли они взаимообразно привлекать себя, на то они отвечают, что нет-де, потому что в таком случае сила будет весьма мала, ибо-де когда весь состав земли не производит во всяком теле более силы, как только его тяжесть или вес, то уж какое-либо тело, которое-де много миллионов раз меньше, нежели вся земля, произведет также и действие во столько раз меньше, и так-де с этой стороны ничего не можно выторговать против привлекателей; они ж-де приводят в подпору свою опыт, учиненный в Америке парижскими академиками, будто бы там примечено подле одной весьма высокой и великой горы действие некоторого малого привлечения, что-де та гора привлекала к себе близнаходящиеся тела.

К[АЛАН] 453. Здесь, как видно, г. автор подводит под один закон как небесные, так и земные даже и самые малые тела. О небесных телах рассуждать я бессилен, а стану говорить о земных. Итак, что он объявляет о магните, будто бы истекающая из него весьма тонкая материя, которую полагает он тоне самого эфира, понуждает, а не привлекает к магниту железо, то 1. Сам он при рассуждении о разных чудных действиях магнита говорит, что многое-де к тому надобно, чтоб я-де вздумал совершенно истолковать явления (phйnomиnes) магнитной силы, я-де в ней нахожу трудности такие, каких не видел в явлениях электрической силы; и когда он рассуждает о взаимном сближении одного магнита к другому, то тут уже говорит, что те магниты тонкою своею матернею не понуждают, а привлекают к себе друг друга; итак, будет ли это убедительно, что он здесь посылается на пример действий магнита, как бы на какое совершенно доказанное дело, от чего он и сам отрекается? 2. Г. Гамбергер в рассуждении своем о пристрастии (partialitas) намагниченной стрелки в таком случае, когда она потрется каким-нибудь полюсом магнита от одного острого или тупого конца только до центра, а не далее и до другого конца ее, говорит, что магнит имеет у себя против прочих тел то особливое, что явления его открываются почти только случаями, и как причины им и поныне никто не знает, то-де умствованием (a priori) или никакого или весьма мало в том успеху получить можно. 3. Г. Миллер согласно с этою речью говорит, что наклонение (inclinaison) намагниченной стрелки, может быть, никогда бы не было открыто, ежели б железная стрелка не была потерта магнитом и чрез мореплавание от севера к полудню и от полудня к северу переносима; и там же он объявляет, что ежели приложить к магниту стальную иголку, то она как бы повесится на нем от привлекательной его силы, а ежели к другому концу той иголки приложить другую, там третью и четвертую, сколько угодно, то все-де они одна за другую повиснут, и эта-де цепь из иголок явно делается в таком от магнита расстоянии, насколько, впрочем, сфера деятельности магнитной (sphaera activitatis), чтоб он мог притянуть к себе какое железо, обыкновенно не простирается; также г. Миллер говорит, что ежели взять два магнита и приложить их каждого обоими полюсами к железным опилкам, то приставшие к ним опилки стоять будут прямо, потом приблизит те магниты одноименными, то-есть не дружными, полюсами одного к другому, то-де опилки на каждом магните, прежде прямо стоявшие, начнут наклоняться к своему магниту, а от другого как бы отвращаются; напротив того, ежели приблизить один магнит к другому разноименными, то-есть дружными, полюсами, то-де опилки у каждого как бы привлекают себя взаимно и как бы стремятся во взаимные объятия; итак, вы видеть можете, что не упрямство какое или самоумствование (entкtement), a эти основательные причины удерживают меня при том простом мнении, что магнитная сила привлекает, а не понуждает к нему железо. Что касается до подведенного чудного примера телеги, следующей за лошадьми без припряжки к ним, то уж подлинно почел бы я такой случай понуждения или толканья, сходного по направлению со следом лошадей, за действие чародейническое, потому что простой силе уноровить такое толкание или понуждение очень трудно, и всегда она в понуждении своем ошибаться будет против направления лошадей; напротив того, по положению привлекательной силы такое направление уноровить можно, как то припрягиваемые к лошадям те же телеги ясно то показывают. А что принадлежит до написанного опыта парижских академиков о привлекательной силе некоторой американской горы, то он, мне кажется, подведен для насмешки над привлекательною сектою, и будто бы та секта не могла найти примера о привлекательной силе из другого места, как то из химии; например, когда разрешится золото в крепкой водке из морской соли и купоросного масла, то происходит от того желтая жидкость, и хотя золото восемнадцать раз тяжеле от крепкой водки, однако частицы его не оседают на дно, а остаются соединены с частицами крепкой водки, так какую этому происшествию приписать причину, как не силу взаимного привлечения частиц разных тех материй по известному самих же философов правилу, что ничто не делается без довольной причины, да кроме этого находятся еще и другие многие привлекательной силе примеры, как то в физической материи о связи тел (cohaesio).

И[БРАГИМ] 454. Опять продолжает г. автор, что по основанию привлечения или тяготения всеобщего и взаимообразного между небесными телами надобно примечать три обстоятельства, то-есть: 1) привлекающее тело, 2) привлекаемое тело, 3) расстояние между телами; и как он тут полагает тела не по величине их, а по количеству составляющей их материи, то-есть по тяжести, то и говорит, что силы привлекающих себя взаимно тел состоят в содержании, сложном из содержании прямых составов привлекающих себя взаимно тел, и обращенных из расстояний их между собою, и как-де неподвижные звезды по чрезвычайно великому расстоянию от земли весьма мало производят привлекательной силы на землю, то по той-де причине они не переменяют ничего в движении земли и планет; а солнце, будучи несравненно ближе к ним от неподвижных звезд, главнейше управляет движением земли и планет, потому что-де состав солнца во много тысяч раз превосходит состав каждой планеты; далее рассуждает он, как по известному содержанию сил, привлекающих небесные тела одно к другому, астрономы означают место каждого небесного тела, где оно в небе быть должно в настоящее, в прошедшее и в будущее время, будучи видимо зрителем с земли или с другого какого небесного тела, и как-де в рассуждении разных сил, привлекающих небесные тела, происходят в движении их некоторые маленькие неправильности или усторонения (aberrationes) с окружного пути (orbita), то-де астрономы и механики согласно трудятся, чтоб хорошо узнать те неправильности, и об этой-де материи французская Академия наук ежегодно предлагает вопросы с определением немалого награждения тому, кто решит лучше; затем он говорит, что привлекательная сила небесных тел простирается не только к земле, но и ко всем ее частям, и, полагая, например, камень, рассуждает, что сила, которою тот камень привлекается к земле, должна быть несравненно больше, нежели силы, которые привлекают его к солнцу, планетам и луне, по причине великого их расстояния, и такой-де камень, будучи отдален от центра земли на расстояние радиуса земного, 60 раз далее находится от луны, нежели от центра земли; итак-де, ежели б луна была так велика, как земля, то бы-де привлечение к ней камня было в 3 600 раз меньше, нежели к земле, или как 60, помноженные на 60; а как тело луны почти в 70 раз меньше, нежели тело земли, а потому-де привлекательная к ней сила камня еще в 70 раз будет меньше, нежели к земле, то-есть в 252 000 раз; потом, продолжает он, хотя-де солнце во много тысяч раз больше, нежели земля, однакож-де оно и отдалено от нас около 2 400 раз более, нежели центр земли; итак-де, сила привлекательная камня к солнцу весьма мала, и потому-де тяжесть земных тел от привлекательных сил небесных тел не может чувствительно переменяться; впрочем, далее говорит: как бы-де мало ни было то привлечение, но прилив-де и отлив морской от него зависит; и продолжает затем обстоятельно доказывать, как тот прилив и отлив делается привлекательною от луны, а иногда совокупно и от солнца силою.

К[АЛАН] 455. Мне весьма удивительно кажется то, что автор доказывает тут происхождение прилива и отлива морского от привлекательной в луне и солнце силы, когда он сам прежде утверждал, будто бы тяготение тел небесных, также и земных тел тяжесть происходит от понудительной силы эфира.

И[БРАГИМ] 456. Потом г. автор говорит, что ежели-де положить два тела, которые себя взаимно привлекают, то надобно-де знать причину такой их взаимной склонности; аглинские-де философы утверждают, что это существенное свойство всех тел, чтоб привлекать себя взаимообразно; а другие-де философы это мнение почитают за здорное и противное основаниям благорассудной философии и говорят, что эта сила действует снаружи на тела и что-де она находится в эфире, которым-де все пространства между небесными телами наполнены; и это-де последнее мнение нравится тем, которые любят основания ясные в философии. Затем он толкует о непроницаемости (impйnйtrabilitй) и неключимости (inertie) тел, то-есть несклонности их ни к движению, ни к спокойству. Итак, я эти материи миную, а разве упомяну там, где она коснется до тяжести тел. Там далее рассуждает он о движении и спокойстве тел как совершенном, так и зависящем и говорит, что основания или законы движения утверждаются главнейше на состоянии совершенном тел, то-есть на спокойстве или движении их истинном или совершенном; и там он рассуждает, что для чего телу, находящемуся в спокойстве или в движении по одному направлению и одной скорости, не пребывать вечно в спокойстве или таком движении; выводит из тех рассуждений известное то философов основание или положение, что всякое тело, ежели оно будет один раз в спокойстве, то пребудет в том спокойстве вечно, ежели оно не приведется в движение от какой-либо наружной или посторонней силы, также что всякое тело, ежели оно будет один раз в движении, то соблюдет то движение вечно по одной линеи направления и одною скоростию, ежели в том движении не помешает ему какая внешняя или посторонняя причина; и это основание почитает за первый и главнейший закон натуры, на котором основываться должна вся наука о движении.

К[АЛАН] 457. Я знаю то философское положение, что всякое тело должно пребывать в непременном состоянии своего спокойства или движения, ежели не переменит того посторонняя какая сила. Но что делать, что есть такая сила, которая переменяет состояние тел в движении небесных как по скорости, так и по направлению, а земных частию по скорости, а большею частию по скорости и направлению, так уже видима и некоторая разность в движении между небесными и земными телами. Итак, будет ли прилично небесные огромные тела подводить под один закон понуждения с мелкими земными камушками, они привязаны к земле, и потому, кажется, должно им следовать не какому другому, а привлечения ее закону, какая стать быть земным мелким и беспрестанно переменяющимся телам с небесными огромными телами; небесные тела по понуждению вечной небесной силы движутся вечно не равною скоростию и не по одинакому направлению, а беспрестанно их переменяют; напротив того, пущенный сверху к земле или брошенный снизу вверх перпендикулярно человеческою силою камушек движется по одному направлению, но не одною скоростию, а беспрестанно ее переменяет, а брошенный по другому от перпендикулярного направления переменяет как скорость, так и направление.

И[БРАГИМ] 458. Далее он рассуждает, что как ни крепко утверждена истина того основания, что всякое тело, приведенное в движение, продолжать его будет одною скоростию и по одному направлению, ежели не помешает ему в том какая посторонняя причина, однако-де противоречат ей некоторые философы, которые не показали никогда великих успехов в знании движения, когда-де между тем другие философы, которым мы обязаны за все великие откровения, кои учинены в этой науке, единогласно говорят, что все их исследования утверждаются единственно на этом основании.

К[АЛАН] 459. Да что вы смеетесь? Ведь эта речь для нас не понизительна, ведь мы и сами о себе говорим то, что высоких наук не знаем, а сверх того я еще признаю и то, что и основание их о непременном состоянии спокойства или движения тел верно, да только разве в другом каком свете; а что касается до нашего планетного света, то он ему всегда и везде противоречит, как в совершенном спокойстве тел, которого у нас на свете нету, так и в движении по одинакому направлению и одинакой скорости совокупно, которого также здесь на свете нету, так не сходнее ль бы им было то их правило назвать положением к исследованию тех линей, по которым движутся тела, а не основанием, потому что основанием к движению небесных тел служат разные и разнодействующие на них силы.

И[БРАГИМ] 460. Наконец он пишет, что славные Волфиевой секты философы подводят против основания того о непременном состоянии спокойства или движения тел другое основание, прямо ему противное, что-де всякое тело по собственной своей натуре делает беспрестанное усилив, чтоб переменить свое состояние, то-есть когда оно в спокойстве, то силится двигаться, а когда в движении, то силится переменять беспрестанно скорость и направление. При опровержении этого мнения автор говорит, что это-де весьма смешно, когда кто спрашивает: кто произвел движение во всяком теле в начале света? Итак-де, те, которые делают этот вопрос, признают начало и сотворение, и они-де воображают себе, что бог сотворил все тела в спокойстве; итак-де, им можно отвечать, что тот, кто мог сотворить тела, мог также подать им и движение, и я-де (говорит г. автор) с моей стороны лучше спрошу у них: разве они думают, что легче сотворить тело в спокойстве, нежели сотворить его в движении, хотя и то и другое требует всемогущества божия; далее говорит он, что непроницаемость тел заключает в себе истинное начало сил, которые переменяют беспрестанно состояние тел на сем свете; напоследок, между прочим, он заключает, что когда-де я пущу из руки камень и он упадет на землю, то причина этого падения его есть посторонняя от него; итак-де, тяжесть тел есть не внутреннее их свойство.

К[АЛАН] 461. Так вот что думают о тяжести тел толкательные философы; они, видно, хотят ее вытолкать из числа свойств, принадлежащих телам, а секта г. Волфа - неужли она особая какая секта? Мне кажется, что не будет ли она согласна с привлекательною сектою.

И[БРАГИМ] 462. Никак г. Гамбергер, который, чаятельно, Волфиевой секты, потому что он почитает тяжесть тел за врожденную в них силу (vis insita), a притом наступает на привлекательную секту сильными метафи[зи]ческими доводами такими: привлекательная в теле сила как существо сотворенное, а потому-де со всех сторон ограниченное, или вся находится в теле и вместе с поверхностию его кончается, или находится также и вне тела; итак-де, ежели сказать первое, то привлекательная сила, когда действует в отдаленных между собою телах, то-де действует она на том месте, где ее нету; итак-де, действие в расстоянии будет действие, которое происходит от силы, на месте действия не присутствующей, a как сила есть самая ближайшая причина действия, следовательно-де, действие тел в расстоянии есть действие, которого самая ближайшая причина не есть ему самая ближайшая, то-есть это противоречие; а ежели-де утвердить второе, то сила та будет или случайность (accidens), или существенность (substantia), ежели привлекательная сила, находящаяся вне тела, будет случайность, и как она вне тела, то будет вне своей вещи, или материи (subiectum), a как-де никакая случайность быть не может там, где нет ее материи, следовательно-де, привлекательная сила, ежели она случайность, будет на том месте, где ей быть не можно, а ежели-де привлекательная сила, находящаяся вне тела, есть существенность, то будет-де или часть того тела, около которого она находится, или особая от него существенность; ежели-де будет она часть тела, хотя нам не чувствительная, то может быть она текучая материя, или атмосфера, окружающая тело. Итак-де, видимые тела, которые кажутся, что не касаются одно к другому, в самом деле, однакож, касаются в своих атмосферах, а потому-де действие тел в расстоянии только-де таким кажется, а ежели-де привлекательная сила, находящаяся вне тела, будет особливая от того тела существенность, то будет опять или тело, или существенность какая-либо бестелесная; но существенность бестелесная быть не может, потому что-де имеет телесные принадлежности (attributa), как то занимает пространство и имеет движущую силу. Итак-де, самая эта существенность есть тело, а когда тело, то взаимное привлечение, повидимому, отдаленных тел есть действие не в расстоянии, а в прикосновении.

K[АЛАН] 463. Да, я приметил, что некоторые господа философы не находят нигде там истины, где нет сходства с метафи[зи]ческими их основаниями, но такое их мнение не будет ли несколько спесиво и посягательно против прав натуры? Правда, в метафизике, реторике и поэзии, как в выдуманных от людей науках, могут они ворочать, как хотят, а что касается до физических, то-есть натуральных, наук или до натуры, то тут метафизике хозяйничать кажется не кстати, она у натуры гостить может в случаях надобности, философы выводят свои генеральные правила, или заключения из генеральности, или общественности, вещей, или случаев на свете, но хотел бы я знать, кому бы из философов совершенная генеральность всех вещей или случаев на свете могла быть известна, кроме одного небесного генерала, а философы по мелкой своей человеческой и тленной сфере принуждены довольствоваться для генеральности большинством случаев; например, генеральное правило будет, что из всех животных, движущихся по земли, скорее движутся те, которые имеют у себя ноги, против тех, которые их не имеют, например, собака, лошадь, волк, имея ноги, скорее ходят по земли, нежели змея пли червь без ног, но посмотрите, как натура уничтожает силу и генеральность философического правила: она уполномочила змею без ног скорее ползти по земли, нежели черепаху с ногами; также генеральное правило будет, что из всех животных, которые имеют ноги, могут наилучше ходить по неспособным к хождению местам, как то по кровлям домов, плетеням и прочая, те, которые имеют у своих ног когти, против тех, которые их не имеют, как то: кошки, медведи, птицы, насекомые лучше ходить могут по таким неспособным местам, нежели свиньи, овцы, волы; но взгляните в окошко, вон как коза по воле натуры с неуклюжими своими копытами ходит по кровле избы, вот как она соскочила и на плетень, вот как собака рвется к ней; но на плетень вскочить боится, потому что, хотя и имеет когти, однако не надеется на них, наверно полетит чурбаном наземь; а коза, посмотрите, как спокойно ходит по плетеню и спокойно смеется над бессильными ее порывами, да и над философическими вашими заключениями. Однако со всем тем правда, что доводы г. Гамбергера против привлекательной секты весьма сильны, так что я, несмотря на богатство, честь и красоту этой секты, привлекающих меня и в далеком расстоянии (но то, может быть, помощию какой-либо посредствующей атмосферы), отстал бы от нее и прилепился бы к сильной его секте, да только жаль, что он в подкрепление своей секты не подвел ни одного опыта, нижи наблюдения из натуры так сильного и убедительного, каково его умствование против привлекательной секты.

И[БРАГИМ] 464. Вот вы теперь видите, каково легко познать истинную тяжести в телах причину.

К[АЛАН] 465. Да, я вижу, что вышла и третья, а притом сильная секта, вот до какого смятения дошла ученая республика! что разделилась на три партии. Как вы думаете, к которой бы нам пристать партии?

И[БРАГИМ] 466. Я и сам не знаю в таком замешательстве, какую принять партию.

К[АЛАН] 467. Как это? Разве вы не знаете республиканских законов, которые такое беспристрастие к общей пользе ценят уголовным преступлением. Нет, я боюсь! и хорошо ль, или худо будет мое решение, однако я по тому поступить намерен: я себе воображаю, что понудительная, или толкательная, партия сердита; с нею трудно как с лихорадкою ужиться, сильная партия страшна, неровно не угодишь в чем, прибьет до смерти, а привлекательная партия прелестна, я к ней пристану, я к прелести лаком, хотя она за лакомство нередко и школит; однако ж я постараюсь как-нибудь с нею сладить. Говорите поскорее, не хотите ль и вы пристать к этой партии.

И[БРАГИМ] 468. Да что мне вам сказать в таком разногласии философов: г. Гамбергер говорит, что ничего теперь в физике за известное почитать не должно, кроме того, чт? или здравый ум выведет из верных и несомненных оснований, а притом утвердит то и опыт, или что из верных оснований известно и по крайней мере не имеет никакого себе противного опыта, или что из верного опыта познается, или что из опыта выводится исправно по логическим правилам, посмотрите и подумайте, которая из этих разногласных сект побольше других довлетворит этому требованию.

К[АЛАН] 469. Вот еще - подумайте! нет времени думать о людском умничаньи, неужли тут не видишь, что они по своей гордости ищут не только нас, но даже и самую натуру подвергнуть своему закону. Итак, кинь думать: беда будет, как узнают про нашу нерешимость. Надобно нам скорее стараться или согласить их, а буде то не можно, то по крайней мере тотчас пристать к той партии, которая нам по прежним нашим мыслям казалась справедливее прочих, да то мое горе с тобою, что ты негибок: куда тебя ни ворочай, то все не сладишь. Тут надобно волчий рот и лисий хвост.

И[БРАГИМ] 470. Да! ты гибок, хоть в сук согнись; то что тут сделаешь.

К[АЛАН] 471. О, когда дело до меня дошло, то я как-нибудь слажу, как мы всегда наибольше преклонны были к привлекательной партии, то я вздумал патриотический прожект, как бы подкрепить эту слабую, но милую партию; наша привлекательная партия вздумала, кажется, неправо положить, будто бы находящиеся между огромными небесными телами пространства пусты. Ведь же солнечные лучи наполняют те пространства, как то из наблюдений видно, что Сатурн, по Вгистонову мнению, будучи в расстоянии от солнца на 195 841 земных радиусов, да и там лучами его освещается, но и то правда, что она имела в том нужду, для того что при положении тех пространств наполненными от текучей материи, иной бы сказал подобно Сципионову грезу, что в таком случае планеты, как несказанно огромные тела, весьма скорым своим оборачиванием и сильным трением об ту материю должны делать ужасно громкое скрипенье и иметь в ходу своем помеху, но со всем тем помеха такая, по свидетельству и самой толкательной партии, не приметна; и как привлекательная партия в этом мнении о пустоте тех пространств стоит крепко, то я дам такой рей: я ей постараюсь присоветовать, чтоб она в собрании республики хотя то только признала, что небесные пространства между огромными сего света телами не пусты, а наполнены лучами, а что солнечные лучи суть также тела, то я уверить их в том откладываю на другое, свободное время; я им под веселый над пуншевого чашею случай присоветую каждому попробовать подержать палец свой в пламени зажженной свечи, то они у меня, хотя и с болью, однако почувствуют, что луч света есть тело, как то там, где ничего нету, то и чувствовать ничего не можно; такое признание приласкает нам как сильную партию, так и понудительную, а наипаче понудительную: они обе не признают пустоты на свете, им в том великая нужда, а наипаче толкательной партии, она без эфиру и ступить не может, тут понудительная партия, почитая, что мы с нею согласны, пристанет к нам против сильной, и тогда мы, вдвоем будучи, уже дюжее разинем против сильной партии волчий рот и скажем: как тому статься, чтоб тела имели врожденную силу? Помните, как мы в малолетстве охотники были по деревам лазить и выдирать птичьи гнезда; и нередко случалось нам от перелому ветвей падать на землю. Неужли тут кто подумает, что это делалось по нашей воле или силе? нет, больные от того опыты совершенно убеждают, что есть какая-то другая, посторонняя от нас сила, которая тянет нас вниз, а не вверх, как бы мы хотели; и когда одушевленные наши тела не имеют такой силы, то как могут иметь ее камни и другие неодушевленные тела. Дай им только такую силу, чтоб действовать во все стороны, то они вздумают пойти вверх и поделаются все планетами, так за ними и света божия не увидишь. Такое мнение и Цицерон еще в древности называл безбожным, в этом согласно с нами и понудительная партия наступать будет на сильную, а я под тот случай искусно подведу в собрание республики и неключимость тел (inertie). Она хотя и воровка, но что делать! вся ученая республика покровительствует над нею. Она станет жаловаться, что такая сила тел затеяна, как бы нарочно к истреблению ее и уничтожению. Тут несравненно превосходящее большинство голосов в республике наступит на сильную партию и отымет у нее всю власть и силу. Видите, как у меня все идет гладко и ладно, пока кто поглаже и посильнее меня не разладит этого ладу. Но вы! что вы тут молчите? Вы видите, что тут уж мы останемся в силе только две партии, а именно, понудительная и привлекательная, и обе равно сильные; а вы знаете, что два кота в одном мешке не поместятся; так не все на меня наваливать: тут ваша очередь говорить основательные рассуждения в подкрепление нашей привлекательной против усилий понуждательной партии.

И[БРАГИМ] 472. Я таких ваших прожектов делать не умею, а когда вам таким щучьим помышлением удастся победить сильную секту, то тогда я представлю ученой республике разобрать мнения как понуждательной, так [и] привлекательной секты по каким только придумать можно разным опытам или наблюдениям, и на которое мнение найдено будет их больше сходных в натуре, тому бы и следовать.

К[АЛАН] 473. Какие ж бы думали вы употребить на то опыты?

И[БРАГИМ] 474. Я думаю начать предлагать разные опыты понуждательной силы, а там уж по большинству сходства или несходства опытов с приличными этой силе свойствами можно будет узнать, понуждательная ли или привлекательная сила сходнее с натурою вещей, а потому которой из них приличнее признать преимущество; но в этих опытах надобно примечание иметь как к понуждающим, так и к понуждаемым телам по трем обстоятельствам, то-есть: по твердости, или плотности, жидкости и протекаемости тел; и как понуждательная секта утверждает, что все тела на свете, как небесные, так и земные, когда эти последние свободно из рук пускать управляются в движении своем понуждательною или упругою силою эфира, то мы станем разбирать, как действуют тела, понуждаемые упругою силою.