Антропология

Второй вспомогательной исторической наукой является антропология, изучающая морфологические и физиологические особенности людей, входящих в отдельные национальные группы, или населяющих определенную местность.

Данные антропологии, дающие более или менее точные описания отдельных человеческих групп, участвовавших в исторических событиях, для историка не безразличны. Но при использовании этих данных мы встречаемся с обычными для буржуазных историков ошибками.

Не только рабовладельцы глубокой древности в Европе и XIX столетия в Америке, но и большинство буржуазных историков и социологов склонны рассматривать ряд национальностей, как „некультурные“. При этом, под „некультурностью“ подразумевается не только то, что культурный уровень этих народов ниже культурного уровня некоторых европейских национальностей, но и утверждается, что эти народы по строению тела являются низшей расой, неспособной к культурному развитию. Поэтому такой народ, якобы, может быть только использован как рабочая сила, наравне с лошадьми и другим скотом, для развития европейской культуры.

Такая теория очень удобна для эксплоататоров колониальных народов. Она оправдывает рабовладельчество. оправдывает и самые жестокие методы эксплоатации капиталистами народов Африки, Азии, Америки и Австралии. Она же „находит“ и объяснение вымирания ряда национальностей в их антропологических особенностях, а не в социально-экономических условиях.

Но расовая теория колониальных рабовладельцев – грубая ложь. Исследователи „отсталыхъ народов констатируют у них своеобразное

культурное развитие, соответствующее тем географическим и общественным условиям, в которых оно совершается. Вымирание целого ряда национальностей происходит в результате голода, отнятия у них мест охоты, пастбищ, полей, в результате распространения среди них „культурными“ колонизаторами сифилиса и наркотических средств и в результате самой бесчеловечной эксплоатации. Строение тела — также результат определенных условий, не только географических, но и общественных, и изменяется вместе с ними. К умственному развитию „дикари“ предрасположены не меньше, чем „культурные“ нации.

Антропология, не переставая быть наукой естественной, должна стать вместе с тем наукой социальной. Она должна изучать не только тип немца вообще, но тип немца-рабочего, немца-крестьянина бедняка, немца-кулака, немца-буржуа, немца-прусского юнкера; она должна выяснить, в каких именно условиях (природных и общественных) создаются те или другие морфологические и физиологические особенности. А вырождающихся антропология найдет везде, где существует классовое общество, классовое угнетение одних, обжорство и излишества других.

Что же историк может взять из современной антропологии? До настоящего времени не было ни одного поголовного антропологического обследования всего населения какой-либо страны и области с подразделением полученных данных по национальностям, общественным классам, занятиям, возрасту, полу, образованию и т. п. Толька такое антропологическое обследование, наподобие статистического, могло бы дать верные антропологические выводы. До настоящего времени обследования ограничились тем, что кроме общих описаний (преобладающий цвет кожи, волос, глаз, рост), основанных на путевых впечатлениях, производилось измерение нескольких десятков или сотен случайных представителей данной нации (например, во время экспедиции Академии Наук под руководством Золотарева к лопарям), без учета их социального положения, а из полученных данных выводились арифметические средние числа, и последние признавались характерными для данной национальности. К подобным утверждениям антропологии историк должен относиться крайне недоверчиво и никаких построений на основании их он не должен делать.

Самое большее, на что пригодятся такие неудовлетворительные данные современной антропологии, это использование их, как иллюстративного материала, к тем выводам, к которым историк пришел в результате изучения других источников. Например, изучив материалы об эксплоатации вогулов и остяков торговым капиталом, о вытеснении их с первоначальных мест жительства экономически более сильными русскими и коми (зырянами), о выкачивании из их хозяйств средств налогами и водкой, историк может привести некоторые антропологические данные о том, как отразились эти общественные факторы на их физическом типе. Точно так же, изучив историю вотяков последних десятилетий, историк может указать, как общественные

условия повлияли на физический тип вотяка (малорослость и хилость вотяка Вотской области, средний рост и крепкое телосложение вотяков, переселившихся в бывшую Уфимскую губернию, где общественные условия были другие и где не было постоянного недоедания). Кроме того, указания антропологии могут быть полезны при определении принадлежности могильника определенному народу. Но и в этом случае археолог не может вполне положиться на данные современной антропологии.

Историк, использовывая материал антропологии, всегда должен помнить, что не физический тип человека определяет общественные отношения, а последние и географические условия определяют физический тип, культурное развитие и состояние культуры данной национальности. Расовая теория колониальных рабовладельцев пусть будет печатью только рабовладельца.

ЛИТЕРАТУР А:

Р. Вирхов. Методы и задачи антропологии. „Научное обозрение“. 1895 г. П. Лесгафт. О методах антропологического исследования. „Протоколы русского антропологического общества”. Э. Тэйлор. Антропология. 1924 г. Л. Крживицкий. Физическая антропология. 1900 г. Ранке. Физические различия человеческих рас. 1902 г. А. А. Ивановский. Об антропологическом составе населения России. 1904 г Д. Анучин. О географическом распределении роста мужского населения России по данным о военной повинности за 10 лет. „Записки императорск. географического общества“. 1889 г. А. Шийк. Расовая проблема и марксизм. 1930 г.

F. Ratzel. Anthropogeographie. Т.т. I—II. 1909 г. F. Ratzel Völkerkunde. („Народоведение”, рус. пер.). Т. т. I—II. 1894 — 1895 г.г. В. Rohde. Anthropologie. 1923 г. W. Scheidt. Rassenforschung. Eine Einführung in rassenkundlichen Methoden. 1927 г. J. Ranke. Der Mensch. Т. т. I—II. 1912 г.