Введение: Философия как искусство мысли

ОНТОЛОГИЯ ЭСТЕТИЧЕСКОГО

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

по курсу эстетики

для студентов философского факультета

Казань

РАБОТА ПУБЛИКУЕТСЯ ПО РЕКОМЕНДАЦИИ УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКОЙ КОМИССИИ ФИЛОСОФСКОГО ФАКУЛЬТЕТА КГУ Протокол № 2 от 18 марта 2009 г.

Научный редактор: доктор философских наук,

профессор М.Б. Садыков (Казанский государственный университет)

Рецензенты: профессор В.М. Маклецов (Казанская государственная консерватория), доцент Г.К. Сайкина (Казанский государственный университет)

Работа утверждена на заседании кафедры

социальной философии и культурологии философского факультета КГУ (протокол № 3 от 17 марта 2009 г.)

Шатунова Т.М.

Онтология эстетического. Учебное пособие по курсу эстетики для студентов философского факультета. – Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2009. – 118 с.

Учебное пособие вводит читателя в круг проблем, составляющих ядро неклассической эстетической мысли. Содержание этой традиции составляет существенную часть общего учебного курса эстетики, читающегося на философском факультете Казанского госуниверситета. В пособии представлена история становления онтологической эстетической проблематики и основные ключевые моменты теории онтологии эстетического. В конце каждого раздела имеются контрольные вопросы.

Учебное пособие адресовано студентам философского факультета.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение: Философия как искусство мысли с. 4

Часть I. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ КОМПОНЕНТА ФИЛОСОФИИ

И ФИЛОСОФСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭСТЕТИКИ с. 7

I.1. Онтология эстетического в античной эстетике и философии с.7

I.1.1. Социальные аспекты онтологии эстетического в досократовских эстетических учениях с. 10

I.1.2. Диалектика антропологического и социального в классической античной эстетической онтологии с. 17

I.1.3. Социальная онтология эстетического в эллинистической философии с.23

I.2. Эстетическая онтология Средневековья и Ренессанса с.27

I.3. Метафизический смысл эстетики Нового времени с.34

I.4. Эстетика на онтологическом повороте (переход от классической философии к неклассической) с. 44

Часть II. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ПРИРОДА БЫТИЯ И БЫТИЙСТВЕННАЯ ПРИРОДА ЭСТЕТИЧЕСКОГО с.58

II.1. Интуиции эстетической природы бытия в мироощущении культурно-исторического человека. Археология эстетического с.58

II.2. Эстетическая природа бытия с.67

II.3. Бытийственная природа эстетического с.74

II.4. Эстетическая онтология культуры с.84

II.5. Онтология искусства с.87

II.6. Поэзия человеческой жизни с.99

II.7. Феномен оправдания красотой с.107

Литература с.113

Введение: Философия как искусство мысли

Вопрос о природе и смысле, содержании и формах эстетизации философского дискурса становится сегодня весьма актуальным. Достаточно сказать, что весь многообразный спектр взаимоотношений современной философии с классическими традициями и с неклассическими парадигмами так или иначе связан с обозначенной проблемой.

Обозначая границы и значение феномена эстетизации философии, надо сказать, что речь идет о достаточно заметном, если не кардинальном изменении формы и даже принципов философствования, сопровождающем расставание мира с философской классикой и становление неклассических философских учений. В то же время этот нетривиальный вопрос является частным историческим моментом исследования более общей историко-философской проблемы. Речь идет о постоянном присутствии эстетической компоненты в содержании и языке практически любой философской рефлексии.

Характер, степень, глубина, качественная определенность этого эстетического присутствия определяются всегда исторически конкретно и поэтому в различных философских учениях выглядят по-разному. Но тот факт, что философия всегда, на всех исторических этапах своего развития содержала и содержит в себе некоторое эстетическое начало, остается неизменным.

Иногда это начало становилось достаточно сильным, заметным, иногда даже определяющим, что превращало ту или иную философскую традицию в эстетику по преимуществу. Иногда, наоборот, эстетическое начало философии отступало на задний план, уходило в тень рационалистических конструкций, проваливалось в объективизм совершенно формального языка. Потом наступали другие времена, и эстетическая компонента философии снова звучала соло на фоне хора самых различных философских дисциплин.

Если говорить об а-исторической или вне-исторической, константной эстетической составляющей философского дискурса, то на первый случай достаточно вспомнить о том, что философия всегда представляет собой не только теорию, но и «любомудрие», любовь к мудрой мысли. Но мудрая мысль всегда прекрасна, даже если по содержанию она горька. Основным мотивом книги Мамардашвили «Эстетика мышления» как раз и является мысль о прекрасной мысли. София – не только мудрое, но и прекрасное начало человеческой мысли. С точки зрения Мамардашвили любая мысль красива уже потому, что она приносит человеку радость. От мысли человек испытывает не только интеллектуальное, но и почти физическое, телесное, чувственное наслаждение. Не случайно архимедова «Эврика!» может быть переведена как «Нашел!», «Понял!», а ощущение высшей точки понимания вполне сравнимо с высшей эстетической реакцией – катарсисом. В акте понимания человек ощущает себя живым, бытийствующим существом, и одновременно мыслящим телом. Что-то понять – не просто радостно, но еще и прекрасно.

Философия по своей природе представляет собой мысль о мысли, и в этом плане ее можно назвать высшей формой мышления. Здесь мысль рождается в чистом виде, адекватная самой себе. И в этом смысле уже априори совершенная. О мысли мыслить чрезвычайно трудно, почти невозможно. И если это все же когда-то случается, радость «чистой» мысли можно сравнить лишь с эстетическим наслаждением, даже восхищением.

Кроме того, всегда возникает еще и проблема донесения, выражения своего мыслительного восторга до читателей, слушателей или собеседников. Тогда философия выступает в качестве своеобразного искусства философа. Ему приходится не только красиво мыслить, но и красиво выражать свои мысли. Философия как искусство мысли требует логичности и стройности, изящества теоретических и образных конструкций, наконец, убедительности. И еще это занятие требует страсти. Одну из своих книг Лосев назвал «Страсть к диалектике». Однажды Ницше назвал Сократа мистагогом науки, имея в виду философию и неистовое отношение к акту рождения мысли, которое всегда испытывал платоновский Сократ. Для Сократа/Платона, как известно, «понять» обозначалось смыслообразом «родить в прекрасном». Интересно, что от красоты философской мысли не могли удержаться даже те философы, которые в силу рационалистического характера своей рефлексии старательно избегали литературного языка, художественных приемов и любой другой сознательной эстетизации философского дискурса. Среди них – Гегель, философские афоризмы которого звучат поэтически: «Наука пишет черным по белому, а философия – серым по серому; «Сова Минервы вылетает в сумерки».

Как уже говорилось, Аристотель называл логику гармонией мысли, а в неокантианстве сложилось понимание всей философии как поэзии понятий. Мамардашвили определял метафизику как «странное искусство». Что же касается Хайдеггера, то он постоянно говорит о том, что у поэзии и мысли одни корни, общее происхождение и странное схождение. По Хайдеггеру мыслить значит быть поэтом. Вот почему эстетическое начало – не случайное дополнение или украшение философской мысли, а ее глубочайшая природа, то самое arche, от которого поют музы.

Эта изначальная эстетичность любого философского размышления находит себе еще и адекватную телесную и личностную форму. Действительно, все знают, что любящий или даже просто влюбленный человек сразу же становится красивым. Но то же самое можно сказать и о мыслящем, философствующем человеке, тем более о человеке, влюбленном в мысль. Человек, превративший себя в живое тело мысли, в орган мышления, уже никак не может быть внешне непривлекательным. Он обладает особым обаянием, он интересен для окружающих и невольно и ненавязчиво захватывает их внимание.

Наконец, нельзя не сказать о том, что философия всегда существует в виде текстов, представляющих собой в большей или меньшей мере «рассказовые структуры», а значит, предполагающих «захваченность» читателей, способность их «увлечь» и заинтересовать. Язык таких текстов становится самостоятельной ценностью и чем ближе к современности, тем больше осознается как особая проблема. В результате создаются своеобразные кентаврические образования в логике «от текста к произведению». В истории философии всегда есть место подобным произведениям, начиная от Парменидовой поэмы о бытии, от платоновских диалогов через августиновскую «Исповедь», «Историю моих бедствий» Абеляра, «Философские повести» Вольтера, романы русских писателей золотого и серебряного века, русскую философскую поэзию и литературную критику, литературные произведения экзистенциалистов, заканчивая… Впрочем, традиция создания эстетизированных трудов по философии, равно как и философских по содержанию и настроению художественных творений, не закончена, и можно думать, что со временем появятся еще новые формы (жанры, стили) философских произведений.

Если рассматривать исторический аспект присутствия эстетической составляющей в философской мысли, то мы встретимся с колоссальной традицией, в которой эстетическое будет постоянно менять свое место и формы. Эстетическое начало будет прихотливо соединяться даже с самыми неэстетическими компонентами философствования[1], уходить в тень, становиться фоном, потом опять выходить на первый план и брать на себя как бы «чужие», неэстетические задачи. Мы получим тогда настоящее приключение понятия (проблемы), как сказал бы Деррида, и нам придется проследить все его основные перипетии, перебираясь последовательно от эпохи к эпохе. По пути мы будем прослеживать судьбу философской мысли как мышления бытия во всей двусмысленности этого родительного падежа. С одной стороны, эстетическая философская мысль – мысль об эстетической природе бытия. С другой стороны, бытие, эстетическое по своей природе, мыслит себя посредством философии – эстетически.

Как выглядит в этом аспекте общественное бытие? Мысль о нем, как известно, никогда не бывает вполне свободна от утопии. Уже это говорит о том, что общественное как бытие, безусловно, обладает собственной эстетикой. Не случайно все утопические учения содержали и содержат идеи не только справедливого или законного, но и прекрасного общества и прекрасного человека, но утопия, по словам Гете, это то, что завтра может стать реальностью. Не случайно на критику безобразного в общественной жизни нацелены все известные миру антиутопии.

Если принять во внимание тот факт духовной жизни современного социума, что никто больше не рассчитывает достичь в обществе какого-то совершенного и завершенного состояния (справедливого общества, где все проблемы будут разрешены), то нам придется согласиться с тем, что существует лишь «энергический принцип движения» этого общества. Поскольку этот принцип приводится в действие людьми, существами искусственными и искусными, постольку законы эстетики и художественное начало с неизбежностью будут присутствовать в динамике общественного бытия.

Эстетическая природа бытия (в том числе и общественного) может быть адекватно помыслена эстетической компонентой философии. Исторические формы онтологии эстетического множественны и разнообразны. Мы остановимся лишь на тех, которые распространяют онтолого-эстетический подход на явления общественной жизни. Иначе говоря, нас будут интересовать те моменты истории философской мысли, в которые формировался маргинальный дискурс на границе взаимодействия социальных теорий, с одной стороны, и эстетической онтологии, – с другой.

Контрольные вопросы

Как меняется характер и форма эстетического дискурса при переходе к неклассическому типу философствования?

Как вы понимаете эпиграф к первой части пособия?

В чем состоит а-историческая эстетическая компонента философской мысли?

Что, на ваш взгляд позволило М. Хайдеггеру сказать: «… искусство – к нему принадлежит и поэзия – …сестра философии»?

В чем заключается историзм присутствия эстетического начала в философии?

Что заставляет помыслить эстетическую природу бытия?

В каком смысле можно говорить об эстетических характеристиках общественного бытия?