ISBN 5-85233-003-18

Н.Гудрик-Кларк. Оккультные корни нацизма

От издательства Предлагаемая читателю книга доктора философии, оксфордского историкаНиколаса Гудрик-Кларка - интереснейшее свидетельство того, как "воображаемыймир, мир духов, мифов и волшебства" непосредственным образом влияет напринятие политических решений, формируя государственную идеологию."Оккультные корни нацизма: тайные арийские культы и их влияние на идеологиюгерманского нацизма" расскажет Вам о тех идейных силах, которые вдохновлялиоснователей одного из самых страшных режимов мира - Третьего Рейха. Н. Гудрик-Кларк Оккультные корни нацизма. Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию.

ISBN 5-85233-003-18

(c) АО "Евразия" (c) Лосев П., оформление СПУСК В "ПОДЗЕМЕЛЬЯ ИСТОРИИ" (АНОНС СЕРИИ) Книгой Николаса Гудрик-Кларка "Оккультные корни нацизма" издательство"Евразия" открывает серию под общим названием "Подземелья истории". Чтокроется за этим? Очередная попытка коммерческой эксплуатации тайн,"национал-оккультизма", личные пристрастия издателей к такого родалитературе, которую автор данной книги называет "сенсационной", или жеуверенное прокладывание издательского курса в русле отнюдь не массовогоинтереса ко второму, тайному плану истории, несводимому к фантазиям чудакови бреду параноиков...? Скорее, последнее. Мы живем во время тектоническогосдвига бытийных пластов, который позволил Николаю Бердяеву написать в 20-егоды нашего века о наступлении новой эпохи -- "Нового Средневековья". "НовоеСредневековье" означает возвращение хорошо забытого, но не умиравшегостарого, всего, что под углом зрения новоевропейского разума считалосьархаичным и вовсе не существующим, что было изгнано за рамки научной картинымира, что было заклеймлено плоскими умами эпохи Просвещения какинквизиторские суеверия и мрачные предрассудки. На какое-то время закрылосьрелигиозное измерение жизни и за прошедшие века человечество разучилосьверить в Бога и дьявола, невидимый мир, добрые и злые духовные иерархии,исчезло религиозное освещение власти и живы однако до сих пор тайные ложи иордена. Между тем, по всем приметам, "Новое Средневековье" носит уже скореене христианский, но антихристианский характер. И ландшафт двадцатогостолетия с его магматическими прорывами иррациональных подземных сил,выплеснувшихся в таких ужасающих течений как большевизм и фашизм, с ихчеловеконенавистничеством и богоборчествам, с гротесковыми мифологическимиобликами, весьма отличается от идиллических пейзажейпросвещеннопозитивистских, рационально-очеловеченных столетий. Мы снова впредчувствии вселенских катастроф, перед угрозой неограниченногоманипулирования личностью, в том числе и магическими средствами, на волнеоживления синкретических религий и оккультизма, в бытовом окружениимодернизированного колдовства и ведовства, при последнем издыханииагонизирующего в лихорадочном смешении стилей, религий и наций столетиястрашимся потерять последнюю надежду на построение благополучного будущего.Мы живем в России, которая ярче всего в истории демонстрирует невозможностьзамкнуться лишь в человеческом, только человеческом измерении, устранитьпричастность своей судьбы борьбе таинственных сил метаистории, духовных силдобра и зла. И для того, чтобы не потерять себя в либерально-рыночнойстихии, очутившись в экзистенциальной невесомости, не различая где верх иниз, добро или зло, или наоборот, не оказаться одержимым призракаминационал-оккультизма, воплощенными в каком-нибудь лхаризматическом лидере"(и будет уже поздно, когда наши голоса потонут не в хоре, но в ревеочередного исторического обвала), мы должны вглядеться в мерцание тайны награни истории не только академическим, либерально-позитивистским,близорукопрофессорским взглядом сквозь сильные очки, видящим в историческихфигурах и зловеще-могущественных движениях лишь результаты болезненныхфантазий, родившихся на почве социального недовольства. Наоборот, умными ивечно удивленными глазами сквозь призму своего рода листорическойдемонологии" в соответствии с канонами лнового средневековья" мы должныпосмотреть на просвет тайны в мельтешений деятелей и событий. Ведь и мания,бывшая одерживающей человека силойдухом, лишь в последние века сталасодержанием психики. Будем внимательны, и мы увидим, как напримерлбесноватый фюрер" в рассказах очевидцев предстает не столько как марионеткатех или иных заинтересованных кругов, сколько как лвеликий посвященный",черный маг, обладающий огромными силами гипноза и инспирируемыйдемоническими силами (вспомним, хотя бы, слова одного из приближенных овпечатлении присутствия за Гитлером лцелой электростанции", как бынакачивающей его энергией), Ч свидетельство, приводимое в книге французскихавторов Повеля и Бержье). Собирая подобные свидетельства и симптомы, мысможем заметить и в современной действительности моменты массового илииндивидуального медиумизма, одержимости, научиться, по словам ап. Павла,лразличению духов". И научившись, не быть увлеченными в бездну чьейнибудь черной лволей квласти" подобно одержимому стаду хрюкающих животных из новозаветной притчи.Тем более не случайны наблюдения современного теоретика инквизиционногоподхода к явлениям истории Георгия Климова, связывавшего лволю к власти" сцелым букетом традиционно-демонических черт: со склонностью к колдовству,невозможностью любить, дурной наследственностью и аномалиями пола. Ненаблюдаем ли мы в описаниях жизни большевистских или нацистских вождейпреизбыточной энергичности, как бы распирающей рамки личности,медиумического автоматизма речи и письма, гениального размаха злых деяний иличной пошлости одновременно. Ведь Дьявол не только Мефистофель, но илпошлый черт" из лБратьев Карамазовых". И перед лицом дехристианизации мираперед нами откроются в свете массовой одержимости не только миновавшиечеловеческие бури и смуты, более страшные чем те, которые похоронилисредневековую инквизицию (Старое Средневековье). Действительно, что общегомежду декадентскими настроениями начала века, оккультизмом и тайными ложами,политическими движениями типа фашизма и большевизма и христианскойапокалиптикой? По-видимому, наша эпоха Ч не просто лсумерки богов", но илвозвращение демонов". Однако общий термин, позволяющий характеризоватьдуховную ауру явлений эпохи уже найден русскими философами XX века. Каклнеоязычество" они охарактеризовали тот поток изменений, который захлестнулбылой христианский Запад, довершив обезбожение современного человечества.Освобождение от веры и христианское Откровение и постепенная секуляризациявсех сфер жизни, деморализация и сексуальная революция, оккультизм иувлечение восточными культами, вера в бессознательные силы (психоанализ),владеющие человеком, прорыв языческого национализма и воинствующегоантихристианства. Тем же термином можно определить и современныйшизофренический ажиотаж вокруг контактов с НЛО и экстрасенсов. Связь междусообщениями инопланетян и психиатрической симптоматикой очевидна, однако,духовный мир не терпит вакуума и в новейших квази-религиозных феноменахугадывается веяние духа зла, древнего змия. Все эти компоненты"неозячества", в сущности, прямого медиумизма в отношении демонических сил,устремлены к виднеющемуся на историческом горизонте интеррелигиозному итрансгосударственному вавилонскому всесмешению в царстве антихриста.Традиции тайных обществ и оккультные увлечения лидеров Третьего Рейха,кровавые ритуалы и амбиции национал-оккультизма должны образовать переддуховно зрячим читателем сплошной поток "подземной истории", по отношению ккоторому книги -- лишь береговые вехи, маяки и указательные знаки. Либеральное мировоззрение духовно слепо и пусто, анационал-оккультистская вера в магические силы земли и крови заслоняетАбсолютный предмет всякой веры, обессиливая народы перед лицом обезбожения ивсесмешения. Бессодержательность или исцеление у ног Христа - вот подлиннаядилемма современного больного мира. Итак, человеку "Нового Средневековья", духовно прозревающему посредимировой ночи, посвящаем и адресуем мы нашу серию. Это необычная история. Хотя речь в ней идет о событиях прошлого,связанных с происхождением идеологии национал-социализма в Германии, еенастоящий предмет -- не партии, политические взгляды и организации, черезкоторые люди рационально выражают свои интересы в социально-политическойсфере. Скорее, это глубинная история, связанная с мифами, фантазиями исимволами, которые наложили свой след на развитие реакционного иавторитарного мышления Наци. В той же мере она находится за краемтрадиционной политической истории, поскольку основные ее черты --мистические, пророческие и сектантские -- имеют мало общего с внешнейреальностью политики и управления. Но дело в том, что люди, наделенныебогатым воображением и способные описывать воображаемый мир, частоопределяют чувства и поступки людей внешнего мира, занимающих ключевыепозиции у власти и несущих политическую ответственность. И в самом деле,немыслимые идеи и тайные культы предвосхитили политические учения иучреждения Третьего Рейха. Историкам, занимающимся лишь исследованием конкретных событий, причин иразумных целей, этот ад фантазии может показаться безумием. Они могли быдоказать, что политические и исторические сдвиги определяются толькореальными, материальными интересами. Однако и фантазии могут достигать силыпричин, если закрепляются в убеждениях, предрассудках и ценностях социальныхгрупп. Фантазии также являются важным симптомом надвигающихся изменений вполитике и культуре. Особого рода фантазии, рассмотренные в этой книге,созрели внутри крайне правого крыла политического спектра и касалисьсоздания аристократической элиты, искоренения ущербных существ иустановления нового мирового порядка. Истоки этого движения лежат в сторонеот основного русла рациональной политики XX века, и выяснение их природытребует иных, более глубоких источников вдохновения. Анализ фантазий,породивших такое движение, может дать новые ответы на старые вопросы.Настоящее исследование представляет собой исторический обзор биографий,доктрин и культовой практики ариософов, Гвидо фон Листа (1848-1919) и ЙоргаЛанца фон Либенфельса (1874-1954), а также их последователей в Австрии иГермании. Ариософы, начавшие свою деятельность в Вене, незадолго до Первоймировой войны, соединили народнический (volkisch) немецкий национализм ирасизм с оккультными идеями, заимствованными из теософии Елены ПетровныБлаватской -- с целью предсказания и оправдания грядущей эры немецкогомирового порядка. В их работах описывался доисторический золотой век, вкотором мудрые хранители знания толкуют оккультно-расовые учения и управляютрасово-чистым обществом. Они утверждали, что существует враждебный заговорантигерманских сил (таковыми считались все неарийские расы, евреи и дажеранняя Церковь), стремящийся разрушить идеальный немецкий мир, освободивнегерманскую чернь для фальшивого равенства незаконнорожденных. История, сее войнами, экономическими кризисами, политической неопределенностью иослаблением власти германского начала изображалась ими как результат расовыхсмешений. Для противостояния современному миру ариософы основывали множествотайных религиозных обществ, посвященных возрождению утраченногоэзотерического знания и расовых достоинств древних германцев, созданию новойвсенемецкой империи. Ариософы были культурными пессимистами. Очевидна связь между ихфантазиями и разочарованиями немецких националистов в Габсбургской империиАвстроВенгрии на исходе XIX века. Стремительная урбанизация ииндустриализация, конфликт славянских и немецких интересов вмногонациональном государстве, католицизм, возникновение австрийскогодвижения пангерманизма под руководством Георга фон Шонерера, мода насоциальный дарвинизм и его расистские выводы также существенно определялимышление ариософов. Оккультизм в их доктринах играл весьма существенную рольсакрального оправдания их крайних политических позиций и глубокого неприятиядействительности. Фантазии ариософов фокусировались в идеях элитарности ичистоты, в тысячелетних образах золотого будущего нации. Это введение должно подготовить почву для детального изученияариософии, возникшей в XIX веке, в переплетении национализма,антилиберализма, культурного пессимизма и расизма. Нашей точкой отсчетастанет народническое (volkisch) движение, объединившее эти концепции вприемлемую идеологическую систему. В своих исследованиях народническойидеологии Георг Л. Мосс отмечал духовные коннотации слова "volk". В XIX векедля немцев этот термин значил много больше, чем буквальный его переводсловом "народ": оно означало национальное единство, одушевляемое общейтворческой энергией. Предполагалось, что эти метафизические качестваопределяют уникальный культурный статус немецкого народа. Идеологическуюокраску слово "volk" получило по двум причинам: во-первых, эта культурнаяориентация была результатом крайне медленного объединения Германии;во-вторых, она была связана с широко распространившейся романтическойреакцией на современность. Раздробленность Германии проявлялась в мозаике маленьких королевств,княжеств, герцогств, составлявших вместе с более крупными государствами,Пруссией и Австрией, Священную Римскую Империю Германской нации, вплоть доее формального распада в 1806 году. После поражения Наполеона положениерезко изменилось. Возникла свободная Немецкая Конфедерация, и государствам,входящим в ее состав, была предоставлена возможность независимого развития.Если итоги Венского конгресса в 1815 году разочаровали немецкихнационалистов, то после революции 1848 года рухнули все их надежды. Ввидузатруднений в движении к политическому объединению, немцы напряженно искалинационального единства в культурной сфере. Это стремление обнаружилось еще вконце XVIII века, когда писатели предромантического движения "Буря и натиск"обретали немецкую верность себе в народных песнях, обычаях и старойлитературе. Идеализированный образ средневековой Германии взывал к духовномуединству, если уж политические его формы не были досягаемы. Этот упор напрошлое и традиции придавал причинам объединения глубоко мифологическийхарактер. Когда Бисмарк провозгласил прусского короля немецким Кайзером новогоВторого Рейха в 1871 году, многим казалось, что национальное единствонаконец победило. Однако новое государство быстро разочаровало значительнуючасть немцев. Напряженное ожидание единства питалось утопическими имессианскими настроениями, которые не могли быть удовлетворены прозойреальности общественного управления и дипломатии. Повсюду чувствовалось, чтополитическое объединение под началом Пруссии не принесло с собой тогопатетического национального самосознания, которого с такой силой жаждали.Кроме того, новый Рейх лихорадочно был озабочен созданием промышленности,строительством городов, а этот процесс выглядел весьма материалистическим, иболее того -- он разрушал патриархальную крестьянскую Германию, излюбленнуюидиллию романтических грез о немецкой подлинности. Средневековая фигуракайзера и его современные броненосцы, модерновый стиль архитектурысимволически воплощали напряжение между старым и новым во Втором Рейхе. Надворцовое великолепие и помпезность уличных фасадов надвигались реалиииндустриальной революции. Исключение Австрии из нового, объединенного Пруссией Рейха, огорчилонационалистов в обеих странах. Но Бисмарк строил усиление Пруссии на военномпоражении Австрии, чем вызвал ее уход от немецких дел. Позиция немецкихнационалистов в Австро-Венгрии с этого момента становится затруднительной. В1867 году венгры получили политический суверинитет внутри двойногогосударства. Рост пангерманского движения в Австрии в последующиедесятилетия отразил проблему австрийских немцев в государстве, состоящем изних и славян. Их программа предлагала отделение немецких провинций Австрииот многоязычной империи Габсбургов и включение их в новый Рейх, невзирая награницы. Этот план и был до конца осуществлен позднее -- присоединениемАвстрии к Третьему Рейху в 1938 году. Народническая идеология включала в себя также и общую реакцию насовременность. Германия и АвстроВенгрия сильно отставали в развитии отзападных экономик. Сохранение докапиталистических отношений и учреждений вэтих странах свидетельствовало о том, что модернизация явилась бы насилием вотношении к людям, все еще связывавшим себя с традиционным, сельскимукладом. Многие презирали новое, поскольку растущие города, появляющиеся какгрибы, заводы, разрушали сложившиеся сообщества и лишали людей чувствабезопасности и надежности. Либерализм и рационализм также отвергались,поскольку они стремились демистифицировать освященные временем порядки,разоблачить привычные авторитеты и предрассудки. Эта ненависть ксовременности присутствует в трудах трех основных немецкихнационалистических пророков: Пауля Делагарди, Юлиуса Ланга и Меллера ван денБрука. Расизм и элитаризм составляли основное содержание народническойидеологии. Факт расовых различий использовался для утверждения необходимостиразделять по качествам нации на высшие и низшие. Антропология и лингвистикапредлагали практические стандарты для классификации рас, и эти стандартыстали главным элементом в идеологических восхвалениях германской расы.Внутренние моральные качества связывались с внешними характеристикамирасовых типов: поскольку арийцы (и германцы тем самым) были голубоглазы,светловолосы, высоки и хорошо сложены, они оказывались также благородными,наделенными чувством чести, отважными. Дарвинистская идея эволюции черезборьбу видов также использовалась для того, чтобы доказать, что высшиечистые расы должны доминировать над смешанными, низшими. Расистское мышлениеспособствовало возникновению антисемитизма. Консервативный гнев наразрушительные следствия экономических изменений обретал выход в поношенииевреев, на которых взваливалась вина за упадок традиционных ценностей ипорядков. Расизм указал на то, что евреи не являются религиознымсообществом, но биологически отличаются от других рас. Политические корни ариософов уходят в народническую идеологию концадевятнадцатого столетия и движение пангерманизма в Австрии. Ихконсервативная реакция на национальные проблемы и на современнуюдействительность имела в виду образ всегерманской империи, в которойнегерманские национальности и низшие классы были бы лишены всех правпредставительства и возможностей саморазвития. Но если теорииарийско-германского превосходства, антилиберализм и озабоченность социальными экономическим прогрессом были местом народнической идеологии, тооккультизм не был ей свойственен и представлял собой нечто новое. Задачаоккультизма состояла в том, чтобы подтвердить живые смыслы устаревшего ихрупкого социального порядка. Идеи и символы античной теократии, тайныеобщества, мистическое знание розенкрейцеров, каббализм и франкмасонство быливтянуты в орбиту народнической идеологии, с целью доказать, что современныймир основывается на ложных принципах зла, и описать ценности и законыидеального мира. Эта опора на полурелигиозный материал ясно показывает,насколько ариософы нуждались в патетических убеждениях, насколько вера быланужна им для построения человеческого общества: они были слишкомразочарованы в современном мире. Как романтики и поклонники золотого века, ариософы стояли в стороне отпрактической политики, но их идеи и символы проникали в отдельныеантисемитские и националистические группировки поздней кайзеровскойГермании, из которых после Первой Мировой войны в Мюнхене возникланацистская партия. Наша задача состоит в том, чтобы проследить, какраспространялась ариософия в личных контактах и литературных влияниях. Мытакже изучим возможность влияния Листа и Ланца фон Либенфельса на АдольфаГитлера в его предвоенные годы в Вене. Ариософия созревала в маленькихкружках, пропагандировавших расистские тайные культы в период Веймарскойреспублики и живших верой в национальное возрождение. По меньшей мере дваариософа были тесно связаны с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером в 1930-егг., работая с ним над проектом истории, церемониальными обрядами СС и дажебыли причастны к его визионерскому плану Великого Германского Рейха втретьем тысячелетии. В этой книге мы намерены показать, как фантазииариософии, покидая пределы культурной ностальгии, высвечивают первоначальныйвоображаемый мир Третьего Рейха. Часть первая ПРЕДПОСЫЛКИ