Французский либерализм. Б. Констан

Свобода слова

Права человека и рабство

Утилитаризм

Бентам: родоначальник теории утилитаризма; 4 постулата: *смысл чел деятельности - получение удовольствия и исключение страдания. *полезность (стремление к своей пользе, через свою пользу – польза обществу). *нравственность – наиболее добро для наибольшего кол-ва людей. *максимизация всеобщей пользы путем установления гармонии индивидуальных и общественных интересов. Индивид сам должен заботиться о себе, не полагаясь на внешнюю помощь, д определять, в чем его интерес и польза. Отрицает естественные права. За республику и четкое разделение властей и однопалатный парламент. Демократизм: за предоставление избирательных прав женщинам. Задача г-ва: безопасность, свобода, частная собственность.

Бентам (англ. Jeremy Bentham; 15 февраля 1748, Лондон —6 июня 1832, Лондон) — английский социолог, юрист, один из крупнейших теоретиков политического либерализма, родоначальник одного из направлений в английской философии — утилитаризма

Основные работы:

Введение в основания нравственности и законодательства (1789)
ащита ростовщичества (1787) (была написана в России, где автор провел около двух лет по приглашению брата, служившего в имении князя Потемкина).

3 Французский либерализм XIX века.

Либерализм (от лат. liberalis – свободный) - политико-правовая теория, которая исходит из положения, что человек свободен распоряжаться собой и своей собственностью.

Основные идеи либерализма, возникшего в XVII – XVIII вв. и получившие свое развитие в первой половине XIX в., состоят в том, что человек должен располагать свободой для определения своей собственной судьбы, а государство существует лишь для того, чтобы защищать человека от насилия со стороны других людей или групп и расширять рамки осуществления индивидуальной свободы. Стержнем либерального учения стал антиэтатизм (от фр. etat – государство, где государство - высший результат и цель развития общества) т.е. роль государства должна быть сведена к минимуму - чем меньше оно вмешивается в экономику, тем лучше для личности и общества в целом.

Французский либерализм. Б. Констан

Развитие политико-правовой мысли Франции во многом было предопределено Великой Французской революцией. Ведущим течением французской общественно-политической мысли стал либерализм. Экономический подъем, который переживала в те годы Франция, способствовал укреплению политических позиций буржуазии. И либеральная теория полностью отвечала ее интересам.

Наиболее известным идеологом либерализма являлся Б. Констан.

Анри Бенжамен Констан де Ребек (1767-1830 гг.) считается основоположником французского либерализма. Он родился в Швейцарии в дворянской семье. Получил хорошее образование в Брюсселе, Оксфорде и Эдинбурге. В 1795 г. принял французское гражданство и активно включился в политическую жизнь. В 1799 г. назначен на пост члена Трибуната - формально одного из высших органов государственной власти. Но так как Констан не принимал абсолютизм первого консула, то через три года его изгнали не только из Трибуната, но и из страны, и 1803-1814 гг. он проводит в эмиграции. Обратно вернулся только во время «Ста дней» (Наполеон предложил ему участие в разработке проекта конституции). При второй реставрации Бурбонов Констан бежал в Англию, возвратился в 1816 г. и в 1819 г. был избран в палату депутатов. В ходе революции 1830 г. он содействовал приходу к власти Луи Филиппа, 27 августа был назначен председателем Государственного совета, однако 8 декабря 1830 г. скончался.

Основные произведения: Роман «Адольф», «О свободе древних сравнительно со свободой новых народов», «Курс конституционной политики» (4 т.).

Либерализм. Констан уделял особое внимание обоснованию личной свободы, понимаемой им как свобода совести, слова, свобода предпринимательства и частной инициативы. Он различает свободу политическую и свободу личную.

· политическая свобода сводится к праву участвовать в осуществлении политической власти (принятия законов, участия в правосудии, решения вопросов войны и мира и др.). Она была присуща древним народам;

· личная свобода свойственна новым народам, которые заняты промышленностью, интенсивным трудом и поэтому не имеют времени заниматься вопросами управления. Она понимается как личная, гражданская свобода, состоящая в известной независимости индивидов от государственной власти.

Государство. Государство, по его мнению, не должно вмешиваться в предпринимательскую деятельность, ибо оно ведет коммерческие дела «хуже и дороже, чем мы сами». Цель государства есть свобода личности. Средством для достижения этой цели служат конституционные гарантии: свобода печати, поставленной под контроль только суда присяжных; ответственность министров; многочисленное и независимое народное представительство в лице двух палат – выборной палаты представителей и наследственной палаты пэров.

Форма правления. Констан осуждает любую форму государства, где существует «чрезмерная степень власти» и отсутствуют гарантии индивидуальной свободы. Такими гарантиями являются общественное мнение, а также разделение власти и равновесие ее ветвей. Это разделение Констан изображает следующим образом.

Нейтральная власть в лице главы государства (монарха), который принимает участие во всех ветвях власти и предупреждает конфликты между ними. Ему принадлежит право вето. Кроме того, он назначает членов палаты пэров.

Законодательная власть принадлежит парламенту, состоящему из двух палат – выборной палаты представителей и наследственной палаты пэров. Констан уделял большое внимание принципам формирования палаты представителей, настойчиво отстаивая необходимость высокого имущественного ценза для депутатов. Его доводы таковы: только собственность делает человека способным пользоваться политическими правами, а если предоставить эти права беднякам, то они попытаются использовать их для посягательств на собственность. Так же Констан был против выплаты депутатам вознаграждения.

Исполнительная власть осуществляется министрами, ответственными перед парламентом.

Судебная власть.

Муниципальная власть самостоятельна и обладает широкими правами.

Идеалом государства Б. Констан считал конституционную монархию по английскому образцу.

Право. Право, по его мнению, является гарантом индивидуальной свободы. Право – это способ бытия социума, регулятор общественных отношений, на страже которого должно стоять государство. Лишь закон, исходящий из легитимного источника и имеющий справедливые границы, может обеспечить личную свободу. Соблюдение права трактовалось Констаном в качестве центральной, у

ФРАНСУА ПЬЕР ГИЙОМ ГИЗО (1787—1874)
Французский историк и политический деятель. С 1830 г. Гизо занимал посты министра внутренних дел, просвещения, иностранных дел и, наконец, премьер-министра.
Внутренняя политика Гизо была направлена на борьбу с рабочим движением. Французская революция 1848 г. положила конец политической карьере Гизо.
Со временем взгляды Гизо претерпели существенную эволюцию. Свою историческую концепцию в ранний период творческой деятельности Гизо сформулировал в книге “О правительстве Франции со времени Реставрации и о нынешнем министерстве”. Он писал, что в течение тринадцати веков Франция состояла из двух народов — народа-победителя и народа-побежденного. Под первым он понимал завоевателей Галии — германцев, потомками которых стало дворянство, а под вторым — галло-римлян и их потомков — третье сословие. Решающей битвой между дворянством и третьим сословием во Франции и стала революция 1789—1799 гг. (см. Великая французская революция 1789—1799 гг.).
Идеолог буржуазии, Гизо — один из создателей теории классовой борьбы. В своей теории он отказывался видеть в основе отношений классов эксплуатацию одним другого, отрицал классовую природу буржуазного государства, враждебно относился к борьбе народных масс.
В 1832 г. было завершено многотомное сочинение Гизо “История цивилизации во Франции от падения Римской империи до 1789 г.”, а затем увидела свет “Всеобщая история цивилизации в Европе” в четырех томах.
В 1833 г. Гизо создал “Институт истории”, имевший свой печатный орган, где были опубликованы собрания “Неизданных документов, относящихся к истории Франции”.
В 1834 г. под его председательством организован особый правительственный комитет для разыскания и публикации памятников французской истории. Несколько лет спустя принятый им специальный закон требовал приведения в порядок муниципальных архивов.
Особый интерес на протяжении всей своей научной деятельности ученый проявлял к истории Английской революции, в первую очередь к конституционным порядкам, установившимся в стране, к истории английских представительных учреждений. Этому посвящены его работы “История английской республики и Оливера Кромвеля” и “История протектората Ричарда Кромвеля и реставрации Стюартов”.

4 Русский консерватизм
Каковы же истоки русского консерватизма второй половины XIX века? Россия в пореформенные времена стремительно шла по пути капитализма, страна быстро менялась, старый образ жизни и порочные порядки николаевского царствования уходили в прошлое, теряли былую экономическую силу и монопольную политическую власть дворяне... Действительно, в 45 губерниях за 40 лет (с 1862 по 1902 гг.) поместное землевладение сократилось на 40%, причем самыми активными покупателями к началу XX века выступали крестьяне. На смену Раневским приходят Лопахины, идет процесс «оскудения» старого поместного дворянства, так ярко описанный в русской литературе. А после земской и городской реформ все большую роль в местном управлении стали играть «купцы... и целый ряд эксплуататоров-хищников» (т.е. кулаков - А.С.). Центр общественной жизни постепенно перемещается из дворянских усадеб в дома «дельцов». Вот что об этом пишет один из корреспондентов «Юридической летописи» в 1890 г.: «Делец - кулак, иногда дворянин, (как правило, тот, кто успешно капитализирует свое хозяйство - А.С.), большей частью купец или разбогатевший крестьянин, является хозяином положения, он воротило на земских выборах, он источник кредита для крестьян, забирающий их этим путем в лапы на законном основании; его дом - место приятного отдыха для чинов полиции и других». Все эти процессы породили ощущение «гибели красоты», наиболее ярко описанное великим философом К. Н. Леонтьевым: общество после реформ теряет старые ориентиры, «духовно разлагается» (как метко заметил протоиерей С. Булгаков), а четких новых оно не приобрело, поэтому есть ощущение близкой гибели. Для человека, воспитывавшегося в одну эпоху и волею внешних обстоятельств попавшего в другую, эта новая кажется концом света, моментом гибели, разрушения всех святынь и традиций. Эти настроения, подкрепленные еще и потерей политической власти и экономического благосостояния, становятся серьезным самостоятельным фактором общественного сознания, иногда даже направляя его. В политике они приводят к непримиримой, яростной борьбе со всем новым, попыткам восстановить былую стройность и красоту, что и было предпринято в царствование Александра III и выражалось в так называемых контрреформах. В противовес новым, ставшими реальностью западным ценностям и путям развития, ведется поиск самобытных российских форм, нещадно критикуется Запад с его порядками, институтами власти, образом «среднего европейца» и возвеличиваются русские традиции и образ правления. В этом и следует искать истоки и особенности консерватизма второй половины XIX века.
Перед консервативной мыслью тогда стояли разнообразные проблемы: это и попытки самоиндентификации, поиск самобытных, особенных черт и традиций России, отличающих ее от стран западной цивилизации, что пытался сделать Н. Я. Данилевский в своем фундаментальном труде «Россия и Европа», создание некой объединяющей национальной идеи в условиях быстро меняющейся страны, чему посвятили свою жизнь столь разные философы и государственные деятели, публицисты, как К. П. Победоносцев, М. Н. Катков, Л. А. Тихомиров. Стремились консерваторы и всячески дискредитировать ценности западного мира, постепенно приникавшие в Россию (К. Н. Леонтьев и его знаменитая работа «Средний Европеец как идеал и орудие всемирного разрушения», а также публицистика М. Н. Каткова и «Московский сборник» К. П. Победоносцева были направлены на это), и конечно же обоснование внутриполитического курса Александра III, в рамках которого предпринимались попытки восстановить утраченные дворянами привилегии (это практическая деятельность министра внутренних дел Д. А. Толстого и автора нашумевшей работы «Современное состояние России и сословный вопрос» (А. Д. Пазухина).
Важнейшей особенностью этого периода в истории русского консерватизма было время, когда уникальность, единственность, универсальность монархии в России были поставлены под сомнение. В России все явственнее чувствовалась необходимость введения конституционных начал, ограничения самодержавия, «довершения Великих реформ» Александра II - создания народовластного органа. Поэтому-то отечественные консерваторы и действовали очень активно, пытаясь защитить неограниченную монархию, обосновать ее как единственно возможную форму власти в России. И если русские либералы многое брали у западных «братьев», подчеркивая европейское лидерство в промышленной и военной сфере, то консерваторы не могли довольствоваться идеями западных консерваторов, хотя также были сторонниками сильной военной промышленно-развитой страны, ратуя за создание новых заводов, железных дорог, укрепление финансовой системы. Недаром К. П. Победоносцев не раз обращает внимание Александра III на необходимость стабилизации рубля, на недопущение «игр на берлинской бирже», ведь Россия ежегодно теряет до 1,5 млн. руб. из-за «ловкой эксплуатации нашей простоты». Способствует он и знаменитому промышленнику и финансисту, строителю железных дорог и банкиру С. С. Полякову, хлопоча о его просьбах у императора, в частности, поддерживая идеи Полякова, он просит Александра III оказать помощь в строительстве железных дорог на Восток (Турции, Персии, Болгарии), «ведь владеть железными дорогами на Востоке - это владеть страною, значит и эти страны могли бы быть в наших руках», а эти по сути империалистические меры как нельзя лучше укрепляют Россию «внутренне и внешне»(!)
Но, стремясь взять у Запада экономические новшества, промышленные технологии, пытаясь соответствовать в военной сфере, консерваторы стеной вставали на пути западных конституционных веяний, проникавших в страну.
Виднейшим консерватором, государственным деятелем, учителем и воспитателем Александра III и Николая II был Обер- Прокурор Святейшего Синода (с 1880 по 1905 гг.) К. П. Победоносцев (1827-1907). По своему происхождению (дед - священник, отец - профессор русской словесности Московского университета) он не принадлежал к высшим классам империи, его деятельность - пример бескорыстного служения идее, России и трону. Он получил хорошее образование (Училище правоведения), в начале своей карьеры занимал кафедру гражданского права в Московском университете, был известен своими трудами по истории права. В 1859 году его статью о графе В. Н. Панине (министре юстиции) А. И. Герцен поместил в своем «Колоколе», в ней ученый критикует всю систему судопроизводства в России, требуя гласности в суде, считая, что она поможет вылечить болезни русской бюрократии. Требование гласности в 1859 году и «стеклянный взор колдуна» в конце XIX в. (А. А. Блок) - как произошло это перерождение из либералов в консерваторы? Думается, что в этом ответе кроется еще одна особенность русского консерватизма второй половины XIX века. Конечно, «радикализм» проходит с возрастом, особенно если человек достиг успехов в карьере (а К. П. Победоносцев из обычного профессора превратился в главу Русской Православной церкви, члена Государственного Совета), многому учит опыт, но и внешние события сильнейшим образом меняют взгляды. Представляется, что таким событием для К. П. Победоносцева, как и для многих мыслящих людей того времени, был выстрел Д. Каракозова в апреле 1866 г. Впервые русский (не поляк) стрелял в русского царя! Этот выстрел заставил задуматься многих людей о сути реформ, об их целесообразности, о последствиях; террор народовольцев, трагедия 1 марта 1881 года лишь усилили и подтвердили опасения. Парижская коммуна 1870/71, (и, конечно, воспоминания о терроре якобинцев), известные скандалы о подкупе в европейских парламентах, а самое главное, появление нигилистов, «бесов» в России, их деятельность, лозунги, борьба за коренной передел всех устоев общества, отвращали от западных идей, заставляли мыслителей выступать против дальнейших преобразований. Примечательно, что такие метаморфозы произошли не только с К. П. Победоносцевым; знаменитый писатель и публицист, видный западник В. П. Боткин (1811-1869) отошел от пропаганды парламентского строя и перешел на консервативно-монархические позиции после 1866 года, то же произошло с М. Н. Катковым, впоследствии Л. А. Тихомиров (1850-1923), автор письма «Народной воли» к Александру III, также стал виднейшим консерватором, автором «энциклопедии монархизма» - фундаментального труда «Монархическая государственность». Таких примеров множество - ужасы террора и революций стали предостережением для многих. У консерваторов появился и сильный аргумент: реформы, «сочиненные по западному образцу», привели к гибели императора 1 марта 1881 г., а «учреждение новой говорильни» (парламента - А. С.) грозит гибелью всей стране. Именно это и заявил К. П. Победоносцев на знаменитом заседании 8 марта 1881 г., где решался вопрос о «конституции» М. Т. Лорис-Мели- кова, доводы учителя для Александра III были неоспоримы, и проект не был принят, что дало повод многим либералам и умеренным консерваторам впоследствии обвинять неуступчивого Победоносцева во всех бедах и несчастиях России, в падении монархии и гибели Николая II.
Одной из самых знаменитых работ К. П. Победоносцева стал «Московский сборник». Само название не случайно, работа должна была стать своеобразным продолжением славянофильского издания 1852 года, подчеркнуть приязнь автора к тихой патриархальной Москве, в противовес по-европейски шумному, бюрократическому Санкт-Петербургу. Лейтмотивом всей книги была критика западных начал, проникавших в Россию, и, прежде всего, автор обрушивается на «великую ложь нашего времени» - на идею народовластия, считая, что «при демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов... механики, ловко орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов». К. П. Победоносцев искренне полагал, что «парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей», ведь основан он на «ложном представлении» Ж. Ж. Руссо о «совершенстве человеческой природы», и следовательно, «каждый человек, масса, может уразуметь тонкие черты политического учения, а ведь такое понимание доступно не многим умам, а масса, как «всегда и повсюду, состояла и состоит из толпы». Человек же несовершенен, слаб и грешен, потому-то и необходимо «единство разумной воли», иначе водворится хаос, порожденный людскими страстями, заключает К. П. Победоносцев. Автор критикует и другие «болезни нашего времени»: суд присяжных, требуя восстановить «крепкую руководящую силу» в судопроизводстве, для чего он написал проект судебной контрреформы; печать, считая необходимым установить строгий контроль государства над газетами, поскольку «любой уличный проходимец, любой болтун из непризнанных гениев» за деньги может издать, что хочет, оклеветать кого угодно.
Идеал К. П. Победоносцева - самодержавная монархия в России, которая воспринималась им как освященная Богом традиционная и «отвечающая национальному складу русского человека» власть, она может быть плоха или хороша, но она освящена, а значит истина. Эти идеи не новы для консервативной мысли. Идея божественного происхождения царской власти, ее соответствия национальному характеру - традиционны и берут свое начало с XI века, с митрополита Илариона и его «Слова о законе и благодати». Россия обречена на самодержавие из-за своего многонационального и многоконфессионального населения, пишет Победоносцев, что неоднократно подчеркивали и его предшественники, а царь, в этих условиях, может быть только православным самодержцем, и должен быть «отцом» для всех народов, невзирая на их веру, национальность и благосостояние. И эта мысль впервые появилась у Илариона: князь должен «землю свою насуще правдой», заботясь о всех подданных, и сирых, болющих, вдовых и иных, требующих милостыни, независимо от их благосостояния.
Причем самодержавие для К. П. Победоносцева - это не синоним самовластия и деспотии, царь - Помазанник Божий, его дело непрерывного служения людям, народу, а потому, в сущности, - дело самопожертвования, он - «зеркало и пример для всех подвластных», нравственный идеал, а значит, должен руководствоваться правдой, источником которой является закон Божий, «в душе и совести каждого естественно написанный». Идея служения царя была известна с XVIII в., когда сам Петр I и Феофан Прокопович, руководствуясь рационалистическими началами, ввели ее в официальную идеологию России: служить царю - значит служить
Отечеству и наоборот. Народ наш «есть хранитель всех доблестей и добрых наших качеств..., поэтому правительство должно заботиться о нем, помогать справляться с безысходностью, нуждою», не допускать проникновения «тлетворных влияний» в народ, а церковь должна была стоять на страже народной «девственности», не допуская в его среду «духа сомнения и вольнодумства». Для этого Обер-прокурор и стал инициатором возрождения (продолжая дело графа П. Д. Киселева) и увеличения числа церковно-приходских школ, которые должны были не обучать, а воспитывать крестьянских детей в православном, а значит и самодержавном духе. Ранее это положение высказал и граф С. С. Уваров: правильное воспитание в духе «Православия, Самодержавия и Народности и будет последним якорем нашего спасения и вернейшим залогом силы и величия нашего Отечества».
Главной задачей обер-прокурора было недопустить изменений в России, оставить все как есть. Как умнейший, образованнейший человек, он не мог не видеть, что страна меняется, «все сгнило», поэтому и нельзя ничего менять. Стремление «заморозить» Россию толкало Победоносцева на противодействие (и довольно успешное) даже многим контрреформаторским проектам Министра внутренних дел Д. А. Толстого, которого нельзя обвинить в либерализме. Остановить, «заморозить» он не смог, поскольку не имел четких конструктивных предложений, продолжая традиционную охранительную линию. Свежих идей, способных придать импульс идеологическому обоснованию самодержавия в изменившихся условиях у него не появилось. Он знал, что не надо, но не смог найти ответ на вопрос «что делать?».
Мы позволили себе столь подробно остановиться на этом виднейшем представителе консервативного направления общественной мысли, поскольку его влияние на власть, на конкретную политику, было наибольшим среди консерваторов, а «Московский сборник» стал своеобразным гимном традиции и старине, в котором нашли отражение многие мысли и идеи других консерваторов.
Но и К. П. Победоносцев иногда подвергался критике со стороны знаменитого публициста М. Н. Каткова (1817-1887), издателя «Московских ведомостей», за пассивность в разработке, а зачастую и противодействии конкретным мерам, могущим вернуть былую самодержавную целостность России. Впрочем, М. Н. Катков критиковал не только Обер-Прокурора, но и многих других официальных лиц, обвиняя их в недостаточном усердии в борьбе против реформ 60-70-х гг., «развративших общество».
Сын мелкого чиновника, известный переводчик, член кружка Н.В. Станкевича, М. Н. Катков в начале своей деятельности был близок к В.Г. Белинскому, А.И. Герцену, Н.П. Огареву, но постепенно взгляды его меняются. В 40-е годы он начинает преподавать на кафедре философии Московского университета, а в 50-е - становится главным редактором «Московских ведомостей» и «Русского вестника». Со страниц этих изданий он высказывался за освобождение крестьян с землей, предоставление им гражданского равноправия, против принципа сословности, за суд присяжных, за введение в России начал самоуправления, но, одновременно с этим, Катков был против какого-либо ограничения самодержавия. Будучи сторонником реформ, горячо отстаивал их постепенность, сохранение «коренных основ» (самодержавия и помещичьего землевладения), борясь со «свистунами» из радикальных изданий.
Требования жестокого подавления восстания в Польше 1863-64 гг. за Катковым закрепили репутацию «первого патриотического журналиста», отстаивавшего монархию в России. Идеи его получили подкрепление после покушения 1866 г. и других террористических актов. Он считал, что монарх воплощает единство власти и народа, самодержавие - есть высшая форма развития государственности, оно неотъемлемая, естественно-органическая часть русской жизни. «Русскому царю дано особое отличие от других властителей мира. Он не только государь своей страны, и вождь своего народа. Он Богом поставленный блюстителем и охранителем православной церкви. Русский царь не только наследник своих предков, он - преемник кесарей», - пишет Катков, продолжая мысль о Божественном происхождении царской власти.
Надо отметить, что эту традиционную для консерваторов идею наиболее четко сформулировал в ряде своих работ видный религиозный деятель середины XIX века, автор Манифеста об освобождении крестьян 19 февраля 1861 года, митрополит Московский Филарет (Дроздов) (1783-1867): «Бог по образу своего небесного единонача - лия устроил на земле царя; по образу своего вседержительства - царя самодержавного; но образу своею царства непреходящего, продолжающегося от века и до века - царя наследственного».
Как и К.П. Победоносцев, Катков видел в самодержавии национальный идеал, всегда спасавший страну, царь - «стоит выше всяческих личных и национальных интересов», причем эта мысль, в отличие от времен предыдущих, в пореформенный период всегда подчеркивалась особо. Как принцип он верен и незыблем, но вот люди, пришедшие во власть, могут быть и неспособными, и недобросовестными. Поэтому Катков и стал «сторожевым псом самодержавия», критикуя многих министров, Государственный Совет и Сенат даже за то, что они обсуждали законы, в то время как «не надо никакого одобрения для законов, кроме подписи Государя».
Другой важнейшей темой для М. Н. Каткова была проблема укрепления социальной опоры самодержавия, он не уставал доказывать, что «сила, представляемая дворянством, осталась способная исполнить и при новых условиях свое органическое назначение, состоящее в службе по государственному делу», солидаризируясь в этом со многими проектами восстановления сословных привилегий дворянства. На страницах его изданий расцвел корпоративный консерватизм, именно у Каткова в 1885 г. появляется знаменитая статья А. Д. Пазухина (1841-1891) «Современное состояние России и сословный вопрос», где автор, признавая «современное состояние России смутным и неопределенным» (смута виделась 7в распространении анархических учений, падении авторитета власти, упадке религии, нравственности, процветании корысти и т. д.), выдвигает проект возвращения России к дореформенным временам. Для этого необходимо восстановить привилегии дворянства в деле местного самоуправления, ввести представительство от сословий вместо «представительства от случайных групп разного рода имущественников», поскольку сила самодержавия зависит от благополучия дворянства.
Эти соображения легли в основу знаменитых контрреформ Александра III, которые К.Н. Леонтьев назвал «великим исправительным движением 80-х гг.», поскольку считал, что именно сословные ограничения воспитали в русском народе смирение и покорность, ту душевную красу, что и «делали его истинно великим и примерным народом».
Но не стоит думать, что Леонтьев был этаким реакционером, сторонником векового рабства и ненавистником русского народа. Отнюдь! Им, как впрочем и другими консерваторами, руководила любовь к Родине, желание видеть народ сильным и благополучным.
Фигура Леонтьева, пожалуй, наиболее яркая в консервативном движении, он смог создать свою оригинальную государственно-правовую и философскую системы. Взгляды его должны рассматриваться как продолжение концепции Н. Я. Данилевского, которого Леонтьев называл своим учителем. Известный ученый, публицист, исследователь рыбных промыслов в конце 60-х годов опубликовал знаменитое исследование «Россия и Европа», в которой выдвинул теорию о множестве «культурно-исторических типов», которые имеют свою историю, отличную друг от друга. Стержнем всей работы была мысль о том, что каждый тип замкнут в себе, имеет свою иерархию ценностей и свою душу. Европейская цивилизация - это одна из восьми до сих пор существовавших культурно-исторических типов. Все типы проходят через периоды зарождения, созревания, расцвета, дряхления и гибели. Европа уже прошла через период расцвета и сейчас находится на пути к дряхлению, а славянский же тип, наоборот, лишь только созревает, поэтому Запад и ненавидит Россию, чувствуя в ней начала новой цивилизации, превосходящей умирающий Запад. Глав - ная же задача России - реализация идеи всеславянского единства, для чего необходимо создать славянскую федерацию с центром в Константинополе, противником же этого, в силу указанных причин, будут европейские страны.
Теория Данилевского была попыткой определить особенные черты России, ее путь развития, показав его отличие от других стран. Но многие философы и публицисты увидели в ней идеологическое обоснование панславизма, проповедь территориальных захватов, отвержение общечеловеческих начал, проповедь национальной исключительности, а ведь смысл книги Данилевского, как впрочем и других работ консерваторов, в том, что в условиях быстрого превращения России в буржуазное государство - и как следствие этого прогрессирующей «порнофикации русского общества» (К. К. Толстой) - они, оставаясь «верными заветам, смыслу и духу земли русской» (В. В. Розанов), пытались предостеречь Россию и русских от катастрофы.
Константин Николаевич Леонтьев родился в 1831 году в небольшом, но цветущем имении своих родителей Кудиново (что в Калужской губернии), которое впоследствии пришло в запустение и разрушение, что, видимо, навело философа на мысль об «умирающей красоте» в пореформенной России. Он получил медицинское образование и даже работал в Керченском военном госпитале во время Крымской войны, но большую часть жизни он посвятил дипломатической службе, работая дипломатом на Крите и в Османской империи. В это время он написал несколько литературных произведений: «Хризо», «Очерки Крита», а затем и «Египетский голубь».
Леонтьев был глубоко верующим человеком и даже пытался дважды постричься в монахи на Афоне в 1871 г. (отговорили монахи) и в 1875 г. в Николо-Угрешском монастыре, откуда ушел по неизвестным обстоятельствам, а в 1887 г. Леонтьев снимает дом в Оптиной пустыне, где много и плодотворно работает. В 1891 году он принял постриг и имя Климента в Предтечевом скиту Оптиной пустыни, впоследствии он переезжает в Троице-Сергиеву лавру, где и умирает.
В 1919 году рядом с его могилой был похоронен другой великий русский философ В. В. Розанов, так же остро чувствовавший и переживший «апокалипсис нашего времени», о близости которого предупреждал Леонтьев (через несколько лет кладбище было срыто и превращено в свалку).
К.Н. Леонтьев, разделяя учение Н. Я. Данилевского, пытался установить законы созревания и гибели культуры. По его учению, культура проходит через три периода: «первоначальной простоты», «цветущей сложности» и умирания, через «вторичное упрощение» и «уравнительное смешение». Период «цветущей сложности» характеризуется дифференциацией частей при интеграции и единстве целого, это время социального неравенства, образования элиты. Смесительное упрощение характеризуется Леонтьевым как стремление ко всеобщему равенству и демократизации, которое имеет своим результатом расцвет техники, умирания искусства, опошления жизни. Исходя из этой схемы философ полагал, что в Европе к XIX веку закончился период «цветущей сложности» и она близка к умиранию, а появление уравнительных идей - показатель духовного и культурного разложения. Социалистическое будущее он считал весьма вероятным, поскольку «средний рациональный европеец в своей смешной одежде, с умом мелким и самообольщенным, со своей... благонамеренностью» нс сможет стабилизировать слишком подвижные «эгалитарные» процессы на Западе, что и приведет к «неотвратимому социализму», или «рабству в новой форме», более страшному, строгому и принудительному.
Россия же имеет будущее, поскольку еще не достигла периода расцвета, поэтому влияние загнивающего Запада может оказаться для нее смертельным ядом. Для укрепления своего положения Леонтьев призывает обратиться к первоисточнику православия, ведь оно и есть «наш национальный идеал», - к Византии. «Византизм в государстве означает самодержавие. В религии он означает христианство с определенными чертами, отличающими его от западных церквей, от ересей и расколов...», «... византийский идеал отвергает всякую надежду на всеобщее благоденствие народов,... он есть сильнейшая антитеза идее все- человечества в смысле земного всеравенства, земной свободы, земного вседовольства»(!). Интересно, К.Н. Леонтьев, будучи сам глубоко верующим человеком, причем, следуя «филаретовско- му», ортодоксальному православию и выступая против «розового» христианства Л. Толстого и Вл. Соловьева, верит в невозможность построения царства Божия на земле, повторяя библейское: «Царство мое не от мира сего». Отсюда его борьба с демократией и социализмом и теми, кто верил в земное царство Бога. В этом уникальность мировоззрения К. Н. Леонтьева.
Самодержавие в России опирается на «родовое монархическое чувство, является... главным организующим началом, главным орудием дисциплины», оно окрепло под влиянием православия, является для страны главным «спасительным и плодотворным началом», отсюда жизненная необходимость его сохранения и укрепления. Поэтому К.Н. Леонтьев с восторгом встречает контрреформы Александра III, направленные на восстановление былых прерогатив государственной власти и поддержание сословных привилегий дворянства, ведь «сама неравноправность людей и классов важнее для государства, чем монархия». «Нужно подморозить Россию, чтобы она не гнила». Россия, по мнению Леонтьева, чрезмерно наводнена западными идеями, а русская интеллигенция неудержимо их проповедует (то же есть и у Победоносцева, у Каткова, появится эта мысль и в «Вехах»). Он чувствовал, что революция надвигается. Не разделяя надежду либералов на её благополучный исход, Леонтьев прямо говорил: «У нас дух охранения слаб... наше общество вообще расположено идти по течению за другими... кто знает, не быстрее ли других?». И далее: «Либерализм, простертый еще немного дальше, довел бы нас до взрыва, и так называемая конституция была бы самым верным средством для проведения насильственного социалистического переворота, для возбуждения бедного класса против богатых... для новой, ужасной, может быть, пугачевщины».
Пожалуй, К.Н. Леонтьев сумел в наиболее ярком виде представить консервативное мировоззрение, противопоставляя идее прогресса непреходящие идеалы, традиции нации и религии, критикуя утопические и вредные для России (в чем искренне был уверен) социалистические, либеральные и радикальные воззрения, проникавшие в страну. В этом он был похож на ветхозаветного пророка, предостерегая имеющую великое будущее Россию «от опасности утраты традиционных устоев, призывая вернуться к национальному «византийскому началу». Но, к сожалению, труды К. Н. Леонтьева не были широко известны при его жизни (первое собрание сочинений вышло в 1912 г.).
Другой особенностью русского консерватизма второй половины XIX века была идеализация самодержавия как формы правления. И настоящую «энциклопедию монархизма» для этого создает бывший террорист, автор знаменитого письма «Народной воли» к Александру III, впоследствии раскаявшийся и ставший ярым монархистом, Л. А. Тихомиров (1850-1923). В своем знаменитом труде «Монархическая государственность» (СПб, 1905, пе- реизд. СПб, 1992) он называет наиболее приемлемой формой правления, особенно в российских условиях, учитывая ее обширную территорию, многоплеменной состав, именно монархию. Но монархия не всегда и везде одна и та же. «Признание верховной государственной власти одного человека над сотнями тысяч и миллионами подобных ему человеческих существ не может иметь места иначе, как при факте или презумпции, что в данной личности - Царе - действительно действует некая высшая, сверхчеловеческая сила, которой нация желает подчиняться». В этом отрывке вся суть монархии по Тихомирову: она имеет Божественную сущность, она есть нравственный идеал, она есть «реальное содержание русской народной души». Поэтому и произвол самодержца невозможен, ведь царь - не деспот, поскольку и России «верная» религия - православие (а деспотия возможна при «неверной» религиозной основе), и есть внешний (Божественный) закон его деятельности. Да и монарх стоит вне личных, классовых и этнических интересов, поскольку возвышается над всем обществом. «Роль же царя - Царская, но не министерская», он «делегирует свою власть различным органам... оставаясь единственным источником всякой власти», причем при монархе возможны и народные представители - «орудие общения монарха с национальным духом и интересами», «советные люди, но не депутаты».
Таким образом, Тихомиров рисует идеальную монархию, где царь в атмосфере творческой работы с народом решает все насущные проблемы, а значит монархия является народной, отвечающей всем потребностям русских людей (то же подчеркивали К. П. Победоносцев и М. Н. Катков), отсюда и бессмысленность борьбы с ней.
Но истинная монархия может превратиться в диктатуру, если исчезнет религиозная идея и если «монархия начнет работать над подчинением морали политике, она тем самым отнимет у нравственного начала его верховенство, а стало быть, уничтожит и себя как силу верховную», следовательно только православие может остановить губительный процесс «гибели нации».
Исследуя исторический путь Отечества, Тихомиров считает, что русские люди могут быть или монархистами, или анархистами, парламентарные формы «нам неведомы», западные идеи приходят в Россию, но «поддерживаются они только теми, кто заинтересован в них как в своем классовом оружии господства над страной. Его сторонниками являются адвокаты, журналисты, мелкие интеллигенты, наименее научная часть профессуры, наиболее спекулятивная часть промышленников, т.е. все кандидаты в политическую роль», тогда как народ имеет монархический государственный идеал. Правительство должно ориентироваться на него и не допустить уничтожение русской государственности, тем более, что очевидные и вечные истины известны - православие, самодержавие, народность - именно они и смогут спасти русскую культуру, -заключает Л. А. Тихомиров.
В заключение мы должны сказать, что роль консерватизма в отечественной истории, особенно второй воловины XIX - начала XX вв. весьма значительна. Будучи господствующей (официальной) идеологией, опираясь на определенную философскую и публицистическую традицию, причем используя в основном известные с XI века аргументы, консерваторы не смогли найти ответ на вопрос «что делать?», как соотнести традиционные, коренные, национальные ценности - православие, самодержавие, народность - с новой, быстро капитализирующейся Россией. Все их попытки остановить этот процесс, даже непосредственно используя власть, все их эсхатологические пророчества не давали должного результата, попытки синтезировать в консерватизме нечто новое, применимое к буржуазным порядкам, капиталистической экономике, также были неудачны. В этом и была трагедия русского консерватизма.
5 Русский либерализм

Реформы М.М. Сперанского.

Большую роль в развитии либерализма в России сыграл М. М.

Сперанский. Михаил Михайлович Сперанский родился в семье бедного

сельского священника и в семь лет поступил во Владимирскую духовную

семинарию. Осенью 1788г. он как один из лучших учеников был направлен

в только что созданную Александро-Невскую семинарию в Петербурге. Он

много времени отдает занятиям философией, изучая труды Декарта, Руссо,

Локка, Лейбница. В своих первых философских произведениях он обличает

произвол и деспотизм, призывает уважать человеческое достоинство и

гражданские права русского человека.

После окончания курса в 1792г., проработав несколько лет

преподавателем в семинарии, Сперанский становится секретарем князя А.

Б. Куракина, а позже служит в его канцелярии. Ко дню коронации

Александра I Сперанский составил текст его обращения к народу, где

излагалась программа будущих действий молодого государя. В марте

1801г. Сперанский стал управляющим экспедиции гражданских и духовных

дел в канцелярии Непременного Совета, созданного императором для

разработки программы реформ.

Одновременно Михаил Михайлович состоял на службе в министерстве

внутренних дел статс-секретарем В. П. Кочубея. В 1802 -1804гг.

Сперанский подготовил несколько собственных политических записок: «О

коренных законах государства», «О постепенности усовершения

общественного», «О силе общего мнения», «Еще нечто о свободе и

рабстве», «Записку об устройстве судебных и правительственных

учреждений в России».

Сторонник конституционного строя, Сперанский был убежден, что

новые права обществу обязана даровать власть. Вместе с тем Сперанский

понимал, что Россия еще не готова к конституционному строю, что

начинать преобразования необходимо с реорганизации государственного

аппарата.

В 1808г. царь назначил Сперанского своим главным советником в

государственных делах и предложил подготовить общий план

государственных преобразований. Созданию плана предшествовала большая

подготовительная работа: Сперанский и его сотрудники переводили и

анализировали современные им законодательные документы других стран.

Осенью 1809г. план государственных преобразований (или «Введение к

уложению государственных законов») был готов.

В 1810г. план Сперанского рассматривался во вновь созданном

Государственном совете – высшем совещательном органе Российской

империи. В январе 1810г. с учреждением Государственного совета

Сперанский стал государственным секретарем, фактически вторым после

императора лицом в государстве. Его преобразования затронули все слои

русского общества, и реакция на реформы чаще всего была отрицательной.

Сперанского стали обвинять в подрыве государственных устоев России.

Со всех сторон к Александру поступали отрицательные отзывы о

государственном секретаре. 17 марта 1801г. сломленный интригами

император сказал Сперанскому: «Обстоятельства требуют, чтобы на время

мы расстались». Реформатор был отправлен в ссылку в Нижний Новгород.

Сложившийся в результате работы Сперанского либеральный план

реформ оказался несколько абстрактным и «преждевременным». По

образному выражению В.О. Ключевского, «ни государь, ни министр никак

не могли подогнать его к уровню действительных потребностей и наличных

средств страны».

Либеральные концепции Б.Н. Чичерина.

Профессор Московского университета Б.Н. Чичерин, восприняв

многие идеи российского западничества, пошел дальше по пути усиления

либеральных аспектов их доктрины. В своих работах по вопросам

государства и права Чичерин настоятельно доказывал необходимость

реформ политической жизни в России.

Чичериным были подготовлены фундаментальное пятитомное

исследование "История политических учений" (1869—1902 гг.), сочинения

"Собственность и государство" в двух томах (1881—1883 гг.), "Курс

государственной науки" в трех частях (1894—1898 гг.), "Философия

права" (1900 г.). Большое место в трудах Чичерина уделялось свободе

личности. В понятии свободы Чичерин различал две стороны —

отрицательную (независимость от чужой воли) и положительную

(возможность действий по своему побуждению, а не по внешнему велению).

Право, по Чичерину, составляет неотъемлемую принадлежность всех

обществ. По существу, право есть взаимное ограничение свободы под

общим законом, утверждал Чичерин. Субъективное право — это законная

свобода человека что-либо делать или требовать; объективное право —

закон (совокупность норм), определяющий свободу и устанавливающий

права и обязанности участников правоотношений. Оба эти значения

неразрывно связаны, поскольку свобода выражена в форме закона, закон

же имеет целью признание и определение свободы — "источник права не в

законе, а в свободе".

Необходимым проявлением свободы Чичерин признавал собственность.

В ряде трудов, особенно в сочинении "Собственность и государство", он

оспаривал теорию социалистов о передаче всего производства и

распределения в руки государства, "самого плохого хозяина, какого

только можно придумать". Право собственности, по Чичерину, есть

коренное юридическое начало, вытекающее из свободы человека и

устанавливающее полновластие лица над вещью. Вторжение государства в

область собственности и стеснение права хозяина распоряжаться своим

имуществом, утверждал Чичерин, всегда является злом.

На государстве лежит обязанность охраны законных прав и

интересов граждан, а само оно, по Чичерину, возникает как результат

общей воли на основе одного из трех видов общественных союзов:

семейного, гражданского или церковного. Чичерин делает вывод о том,

что государство — это «высший союз, который призван сдерживать частные

силы и не дозволяет одним покорять себе других... Всякое частное

порабощение противоречит государственным началам».

Ученый выступал против уравнения имущественного положения

граждан. Если формальное равенство (равенство перед законом)

составляет требование свободы, то материальное равенство (равенство

состояний) свободе противоречит. Свобода, утверждал Чичерин,

необходимо ведет к неравенству состояний. Задача права, по учению

Чичерина, — не уничтожить разнообразие, но сдерживать его в должных

пределах. Таким образом, в центре концепции Чичерина — личность со

своими правами и свободами.

Через призму прав и свобод личности Чичерин анализировал

различные образы правления. Высшей стадией развития идеи государства

он считал конституционную монархию, в которой, как он утверждал,

различные начала общежития приводятся к идеальному единству. Теория

конституционализма Чичерина расходилась с порядками самодержавной

России, о которых он не раз отзывался критически.

Чичерин различал три вида либерализма: уличный, оппозиционный,

охранительный.

"Уличный либерал, — писал он, — не хочет знать ничего, кроме

собственного своеволия... Он жадно сторожит каждое буйство, он хлопает

всякому беззаконию, ибо само слово закон ему ненавистно...

...Отличительная черта уличного либерала та, что он всех своих

противников считает подлецами....Тут стараются не доказать, а

отделать, уязвить или оплевать".

Второй вид либерализма, по Чичерину, — оппозиционный, в котором нет

требования позитивных действий, а присутствует только "наслаждение

самим блеском оппозиционного положения". "Оппозиционный либерализм

понимает свободу с чисто отрицательной стороны. Отменить, разрушить,

уничтожить — вот вся его система", — писал Чичерин. Верх благополучия

оппозиционного либерализма, по его мнению, — "освобождение от всяких

законов, от всяких стеснений". С помощью нескольких категорий-ярлыков

этот вид либерализма, замечал Чичерин, судит обо всех явлениях

общественной жизни. " Кроме того, "постоянная оппозиция неизбежно

делает человека узким и ограниченным”.

Позитивный смысл свободе может придать, по убеждению Чичерина, только

либерализм охранительный. Необходимо действовать, понимая условия

власти, не становясь к ней в систематически враждебное отношение, не

предъявляя безрассудных требований, не сохраняя беспристрастную

независимость. Власть и свобода нераздельны так же, как нераздельны

свобода и нравственный закон. Сущность охранительного либерализма

состоит, согласно концепции Чичерина, в примирении начала свободы с

началом власти и закона.

В своих работах по вопросам государства и права Чичерин

настоятельно доказывал необходимость реформ политической жизни в

России. В 1882—1883 гг. он исполнял обязанности Московского городского

головы, участвовал в подготовке реформ, однако его гласный призыв к

ним на официальном собрании 16 мая 1883 г. был истолкован как

требование конституции, вызвал недовольство Александра III, царскую

опалу и отстранение Чичерина от государственной деятельности.

6 Марксизм после Маркса

В традицию советских учебников в свое время вошло сближение марксизма XIX века и Ленина как прямого и чуть ли не единственного последователя Маркса и Энгельса. Это идеологическая ложь. Ленин очень во многом расходился с марксом После Маркса в социалистическом движении былотри направления:

1. Правые - это европейские социал-демократы, реформисты, которых советские идеологи называли «ревизионистами». Они действительно отказались от идеи революционного насилия и «диктатуры пролетариата», в чём и состоит их «ревизия», а на самом деле развитие марксизма. Они боролись за рост благосостояния рабочих, за политические свободы, развивали марксизм в соответствии с реальными переменами в капиталистической экономике и в общественной жизни. Они выступали за социально-экономические реформы и добились на этом пути немалых успехов.

Ортодоксы стремились сохранить революционаризм Маркса, идею революции и диктатуры пролетариата, но в строгом соответствии с текстами Маркса не решались на широкомасштабное социальное экспериментирование пока не созреют для этого экономические предпосылки. К ортодоксам относится родоначальник русского марксизма Г. В. Плеханов.

Леворадикальные революционеры извратили положения марксизма, выступая за насильственные преобразования, за мировую пролетарскую революцию, которую следует инициировать из некоего центра. Они резко отмежевались от первых двух направлений.

Вот это третье направление и реализовалось в России. Но здесь у нас речь пойдёт о первом. Это так называемые "правые" – это, прежде всего, немецкие социалисты Бернштейн и Каутский.

Э.Бернштейн (1850—1932) исходной формой социалистических отношений считал кооперацию. Классовая борьба с расширением буржуазной демократии принимает мирные формы. Буржуазно-демократическое государство благоприятствует продвижению к социализму, осуществляемому с помощью реформ. Обобществление собственности целесообразно лишь для крупных предприятий, при сохранении мелких и средних в частных руках. Бернштейн одобрял широкое распространение акций среди рабочих, что способствовало их участию во владении и управлении собственностью.

Карл Каутский (1854—1938) также отрицал необходимость революций в Западной Европе, отдавая предпочтений социальным реформам и парламентским формам борьбы. В целом история подтвердила их воззрения.

Марксизм является истоком как социал-демократических, так и коммунистических воззрений в Европе. Но если большевизм, несмотря на свою нацеленность на мировую революцию оказался, в сущности, попыткой применения леворадикального марксизма на русской почве, то марксизм на Западе развивался успешнее, чем в «стране победившего социализма». К сожалению, работы, которые отличались от идеологического официоза в СССР не публиковались. Подлинный Маркс с его признанием необходимости капиталистической стадии развития общества идеологам типа Суслова был не нужен, неинтересен, непонятен и опасен. На Западе же многообразие вариантов развития марксистской философии обусловлено не только своеобразием задач, встающих перед социалистическим движением в развитых индустриальных странах, но и тем, что в этих странах были уже обеспечены права и свободы граждан, широкий доступ к информации, возможность свободного научного поиска.

Интересно, что марксисты Запада в дискуссиях со своими местными оппонентами, указывавшими на отрицательный опыт Советского Союза, обычно отвечали им, что это еще незрелый социализм, еще не развернувший всех своих преимуществ. Но… вдруг советские идеологи в 70-х годах прошлого века объявили его «развитым социализмом»! Общество, не догнавшее западные страны ни по производительности труда, ни по уровню жизни, ни по развитию гражданского общества. Более разрушительной идеологической диверсии противникам социалистического выбора трудно было и желать. Поэтому теоретики марксизма на Западе отмежевались от этого термина желая спасти свое лицо.