Подраздел 5. Отрасли (разделы) культурной антропологии. 9 страница

966 Факторы появления моделей воспитания в Новое время и сравнительный анализ принадлежа- щих разным культурам педагогическим принципов исследуются в работе: Anthropology and the colonial encounter / J. Asad Ceds. N.Y., 1973. 967 Hägerstrandt J. The diffusion of innovation // Sills D.Z. (ed.) International Encyclopedia of the social sciences. 1968. Vol. 4. Р. 147–148.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

* * * Таким образом, П. а. следует рассматривать как обособившееся в ходе интеграции антропологического подхода и методов других наук предметное содержание, особен- ность которого состоит в том, что и в качестве главного механизма, и в качестве ис- следуемой реальности выступают феномены возникновения и функционирования культурных форм образования, а средой существования этих феноменов рассматри- ваются различные социальные институты. См. также статьи: Антропология и другие науки о культуре и обществе (общий обзор); Детство (в антропологии); Инкультурация и социализация; Культура: струк- тура и функции; Личность (в антропологию); Народная культура; Общество; Струк- тура культурной (социальной) антропологии.

Соч.: Кант И. Трактаты и письма. М., 1980; Кант И. О воспитании // Кант И. Собр. соч. Т. 1. М., 1964; Мид М. Культура и мир детства. М., 1988; Наторп П. Социальная педагоги- ка. СПб., 1911; Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания, опыт педагогической антро пологии. В 2-х т. СПб., 1868-69; Шиллер Ф. Собр. соч. М., 1957. Лит.: Calhoun G. Culture, history and the problem of specificity of social theory // Seidman S., Wagner D.G. (eds.). Postmodernism and social theory: the debate over general theory. Cambridge, MA/Oxford, 1992; D’Andrade R.G. Cultural meaning systems // Shweder R.A., Levine R.A. (eds.) Culture theory: esseys on mind, self and emotion. Cambridge, U.K., 1984; Dilthey W. Gesammelte Schriften. Lpz-B., 1924; Hägerstrandt J. Anthropology and the colo- nial encounter / J. Asad Ceds. N.Y., 1973; Scheler M. Die Stellung des Menschen im Kosmos; Turner V. Cognitive anthropology. N.Y., 1969; The diffusion of innovation // Sills D.Z. (ed.) International Encyclopedia of the social sciences. 1968. Vol. 4. А.Г. Климов

o%л,2,че“*= =…2!%C%л%г,

Политическая антропология — научная дисциплина, которая занимается изуче- нием этнографическими методами политико-властных отношений у народов мира в исторической динамике.

Предмет и методы политической антропологии

Традиционно считается, что предметом изучения П. а. является совокупность институтов контроля и власти в досовременных (доиндустриальных) обществах, структура данных институтов и их сравнительная типология, анализ причин и факторов преобразования одних форм в другие, проблемы адаптации, инкорпорации и трансформации традиционных механизмов контроля в современных политических институтах. Как соотносится П. а. с другими общественными науками? В известной степени П. а. — это история властных отношений у разных народов. Однако она не является историей в полном смысле слова. История в «узком смысле» (от английского слова story — «рассказ», «повесть», «новелла») — это наука о событиях, реконструируемых по письменным источникам. Главная цель историка — хронологически связать свер- шившиеся события (факты), воссоздать их общее течение. Задача же антрополога несколько иная: его интересуют не события сами по себе, а эволюция структур власти и социально-политических систем. В этом отличие П. а. не только от истории, но от социологии и политологии, ко- торые нацелены на изучение современности. Однако это не единственное отличие, и объектом изучения антропологов являются не только политические институты и процессы, но и идеальные символические системы (ритуалы, стереотипы, знаки). Антрополог пытается обнаружить за осознаваемыми поступками глубинные архети- пические пласты коллективной ментальности. Последние, как правило, неосознавае- мы и выражены в символической (прежде всего вербальной) форме.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Важные отличия между антропологией, с одной стороны, и социологией и по- литологией, с другой стороны, имеются также и в методах исследования. Методы социологии и политологии являются по большей части бихевиористскими, дескрип- тивными или эмпирическими, количественными (анкетирование, опросы, статисти- ческие отчеты и пр.). Они направлены главным образом на анализ обезличенных формальных институтов, процессов поведения индивидов и групп, а также полити- ческих отношений (таких как власть, политическая система и др.). Методы же П. а. (наблюдение, включенное наблюдение, беседа) являются мето- дами этнографии (и схожи с методами этологии). Антрополог больше фиксирует устную и невербальную информацию (речь, жесты, мимика, изображения). В отличие от других социальных наук (экономики, социологии, политологии), работающих преимущественно со статистическим материалом, антропология большую часть ин- формации получает в результате личных контактов с информантами (интервьюиро- вания, неформальных бесед, наблюдения).

Этапы развития политической антропологии

В современной западной П. а. существуют три наиболее влиятельные направле- ния, или школы: функционализм, структурализм и неоэволюционизм. У истоков разработки политико-антропологической теории стоял выдающийся американский антрополог-эволюционист Льюис Генри Морган (1818–1881). В своих книгах «Лига ходеносауни, или ирокезов» (1851 г.; рус. пер. 1983 г.) и «Древнее общество» (1877 г.; рус. пер. 1934 г.) он уделил большое внимание формам социальной организации ар- хаических обществ. Основателями П. а. считаются представители функционализма. В 1940 г. в Велико- британии были опубликованы три важные книги, в которых систематизировался опыт изучения политических систем и институтов власти архаических обществ Африки. Это знаменитый сборник «Африканские политические системы» под редакцией М. Фортеса и Э. Эванса-Причарда, а также две книги самого Эванса-Причарда — «По- литическая организация ануаков Англо-Египетского Судана» и «Нуэры. Описание способов жизнеобеспечения и политических институтов одного из нилотских наро- дов» (рус. пер. 1985 г.). Именно с этого времени принято теперь отсчитывать офици- альное «рождение» П. а. Согласно методологическим установкам функционализма культура рассматри- вается, во-первых, как целостная система, где каждый элемент имеет свою функцию; во-вторых, в синхронном аспекте, без попыток исторических реконструкций. Так, в «Африканских политических системах» все изучаемые общества были разбиты на две группы. В группу А редакторы включили шесть обществ (primitive state) с центра- лизованной властью вождей или царей, административными и юридическими инсти- тутами, статусным и имущественным неравенством. К группе В были отнесены три так называемых «безгосударственных» (stateless) или «ацефальных» (т. е. «безголо- вых») общества. Эти общества основывались на родственных связях или «сегментар- ной» инфраструктуре. Позднее такая методология была подвергнута серьезной критике за антиисторизм. Все изучаемые общества в интерпретации функционалистов производили впечатле- ние застывших, рассматривались вне исторической динамики. Это могло привести к неправильным интерпретациям. Например, авторы «Африканских политических систем» пришли к выводу об отсутствии корреляции между плотностью населения и сложностью политической системы. Позднее было доказано, что подобная корреляция все-таки имеется. Функциональные изменения хорошо помогают интерпретациям в биологии. Есте- ственный отбор, влияние внешних факторов вынуждает организм модифицировать те или черты, которые повышают его адаптивность. Однако социальные системы не под- даются аналогичному истолкованию. Они более динамичны, нестабильны. Людям свойственно ошибаться, и выбранные альтернативы не всегда являются наилучшими.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Французская П. а. развивалась под большим влиянием структурализма, восходя- щего к сочинениям К. Леви-Строса. Французский структурный марксизм в антропо- логии продемонстрировал сложную зависимость между экономическим «базисом» и его политической и идеологической «надстройкой». Понятие «структура» в французском марксизме тесно связывается с понятием «способ производства», которое противопоставляется конкретным историческим образованиям (формациям), существовавшим в тот или иной исторический период. Наиболее важным вкладом французской марксистской школы (М. Годелье, П. Бонт, Ж.-П. Дигар, К. Мейесу, Ш. Парэн, Ж. Сюре-Каналь, Ж. Шено и др.) следует считать возрождение в 1950–1960-х гг. дискуссии об азиатском способе производства, раз- работку марксистской теории способов производства (семейный, линиджный, но- мадный, азиатский, африканский и пр.), изучение отношений неравенства и форми- рования политических институтов в Африке. Необходимо отметить, что определенное влияние на французскую антропологию оказали идеи французской медиевистики — в первую очередь труды выдающегося историка М. Блока (1886–1944). Его книга о сакральности королевской власти во Франции явилась важным рубежом в изучении отношений власти. Если до этого специалисты рассматривали власть исключительно как правовую категорию, то Блок попытался показать ее как целостное явление, не отрывая содержания понятия «власть» от ее исторических и психологических форм. Эти идеи он наиболее полно воплотил в двухтомном труде «Феодальное общество» (1939–1940 гг., рус. пер. 2003 г.), где феодальное общество предстает как комплексная система социальных отношений. Блок первым обратился к изучению коллективной психологии средневекового чело- века. Многие вопросы (происхождение феодализма, иерархия рыцарства, структура власти, система дарений и пр.) были переосмыслены им в рамках историко- антропологического синтеза. Из наиболее известных работ по П. а. во Франции следует выделить книги Мар- ка Абеле о политических церемониалах и институтах власти в современном западном обществе, работы антропологов-африканистов, специализирующихся в области из- учения политической культуры колониальных и постколониальных обществ (Ж.-Ф. Байяр, Ж. Макэ, Ж. Ломбар, К. Ривьер и др.). Особо место занимают труды антрополога и социолога Жоржа Баландье (род. 1920), и среди них книга «П. а.». Это первый в П. а. труд, специально посвященный данной дисциплине. В нем подробно рассматриваются предмет и задачи П. а., дается историографический очерк, анализируются различные стороны организации перво- бытных и архаических обществ. Много внимания уделено сегментарной организации и системам родства, половозрастной структуре и религии, различным теориям про- исхождении государства. Важное место в этой книге занимает проблема модерниза- ции традиционных обществ. Неоэволюционизм возник в США в середине 1950-х гг. К этому времени антрополо- ги осознали необходимость выйти за пределы локальных эмпирических исследований и приступить к синтетическим обобщениям накопленного материала. В отличие от клас- сического эволюционизма XIX в. неоэволюционизм представлял гораздо более мощную и в то же самое время более гибкую и более динамичную теоретическую парадигму. В работах неоэволюционистов (Р. Адамс, Т. Ёрл, Р. Карнейро, Р. Коэн, Р. Нэррол, М. Салинз, Э. Сервис, М. Фрид, М. Харрис и др.) большое внимание уделено типоло- гии политического лидерства, престижной экономике, эволюции вождества, различ- ным теориям происхождения государства. Американский неоэволюционизм оказал влияние на развитие американской социологии (Т. Парсонс, Ш. Айзенштадт, Г. и Ж. Ленски), стимулировал развитие данного направления в Европе (Х. Классен), имел определенное воздействие на неомарксистскую культурную антропологию на За- паде (П. Андерсон, М. Годелье и др.), а также на ряд советских и современных рос- сийских специалистов в области политогенеза. В нашей стране изучение теории властных отношений в большей степени следу- ет связывать с дискуссией об «азиатском способе производства». Это понятие ввел в

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

научный оборот К. Маркс. Он не находил на Востоке частной собственности и классов, отмечал важную роль государства (ирригация и пр.), эксплуатацию в форме ренты- налога, «поголовного рабства» деспотии. Впоследствии данные идеи были развиты большим числом сторонников концепции особого пути развития обществ Востока. В СССР состоялись три больше дискуссии об «азиатском способе производства». В ходе споров было высказано много разных точек зрения об особенностях эволюции обществ Востока: однолинейная схема шести формаций с азиатским способом про- изводства; концепция восточного феодализма; точка зрения о единой докапиталисти- ческой стадии; схемы параллельной эволюции Востока и Запада. Некоторые авторы достаточно откровенно писали о большом значении концепции азиатского способа производства для понимания природы социализма и истории России в целом. Параллельно с данной дискуссией в советской этнографии (в том числе африка- нистике) обсуждались вопросы типологии форм лидерства в первобытных и тради- ционных обществах, проблемы генезиса государства, трансформации колониальных и постколониальных обществ Азии и Африки. Особенно много для выделения П. а. в особую этнографическую субдисциплину в нашей стране было сделано африканистом Л.Е. Куббелем. Именно он в 1988 г. опубликовал первую в отечественной науке кни- гу на данную тему — «Очерки потестарно-политической этнографии» (в СССР антро- пологов называли этнографами). В этой работе подробно разбирается предмет данной дисциплины, политическая культура первобытных, раннегосударственных и колони- альных обществ, большое внимание уделено изучению идеологических механизмов властвования. В наши дни термин П. а. прочно вошел в лексикон отечественных ученых. Данная дисциплина преподается в высших учебных заведениях студентам антропологических, социологических и политологических специальностей (будущие историки изучают эти же проблемы в программе курсов «история первобытного общества», «история древнего мира», «этнография», «история стран Азии и Африки» и др.). Часть россий- ских антропологов изучает широкий круг вопросов социобиологии власти (М.Л. Бу- товская, В.В. Дольник), проблемы многолинейной эволюции сложных обществ и происхождения государства (Ю.Е. Березкин, Д.Д. Беляев, Д.М. Бондаренко, А.В. Ко- ротаев, Н.Н. Крадин, В.А. Попов, Т. Д. Скрынникова и др.). Поскольку традиционно принято определять предмет изучения П. а. как сово- купность институтов контроля и власти в доиндустриальных обществах, данное на- правление можно условно назвать классическим. Второе направление имеет более практический характер и связано с изучением посттрадиционной власти и ее идео- логии, трайбализм, патронажно-клиентных отношений, этнокультурных факторов авторитаризма в различных регионах России и других странах СНГ (М.Н. Афанасьев, В.В. Бочаров, В.А. Тишков и др.).

Антропология традиционной власти

Ключевым понятием П. а. является термин «власть». Согласно классическому определению М. Вебера, «власть означает любую возможность осуществлять внутри данных социальных отношений собственную волю даже вопреки сопротивлению, независимо от того, на чем такая возможность основана». Согласно Веберу, власть (Macht) следует отличать от господства (Herrschaft). В первом случае подчинение основывается на простом насилии, не обязательно подкрепленном законом. Во вто- ром — объект власти признает свой более низкий статус законным и подчиняется господину в силу легитимности насилия. Известный французский антрополог М. Годелье, перекликаясь в известной сте- пени с Вебером, подчеркивает, что отношения социального неравенства всегда строились не только на угрозе насилия, но и на принятии существующего положения самими эксплуатируемыми. Они возникали постепенно и, по его мнению, восприни- мались как вознаграждение за оказанные обществу услуги его политическими лиде- рами, включая обеспечение покровительства со стороны сверхъестественных и бо-

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

жественных сил. Поскольку люди серьезно верили в сверхъестественные способ- ности правителей, они оказывали им разнообразные услуги, не ощущая себя угнетенными. Со временем символическая власть правителей развилась и укрепилась, и они могли опереться на разнообразные механизмы реального принуждения. Важное место в структуре данных отношений занимает символика власти. Это совокупность специальных знаков, которые указывают на положение того или иного индивида в иерархии, причем предполагается, что другие лица будут к нему относить- ся в соответствии с существующими социальными нормами (отношениями господства, по Веберу). Иными словами, символ — это не только инструмент дифференциации в обществе, но и важный механизм снижения конфликтов и установления стабилиза- ции. Символика власти многообразна. Она появляется еще в первобытности. В эга- литарных и ранжированных обществах она имеет ярко выраженный половозрастной характер (пищевые табу, право на получение имени, татуировку, ношение оружия и т. д. только после инициации). В сложных или комплексных обществах (т. е. вождествах, государственных об- разованиях и иных их аналогах) символика приобретает несколько иное значение. Она подчеркивает вертикальные связи. Людям приходится вступать в отношения с незнакомыми людьми, поэтому символы должны безошибочно указывать на соци- альную роль индивида (вождь и общинник, свободный и раб, рыцарь и крестьянин). С появлением государственности власть создала атрибутику, в которую до сих пор включаются обязательные символы: корона, скипетр, держава и герб. Символом подчеркивания власти становится слово. Создаются особые языковые конструкции обращения к правителю — «ваше величество» (your majesty), «сир» и пр. В так на- зываемых «высоких» (т. е. письменных) культурах элита отличалась от масс причаст- ностью к грамотности (если не прямо, то опосредованно, через грамотеев писцов), устная речь властвующего тиражируется многочисленным отрядом писарей. Из про- чих символов особенное место занимают предметы, связанные с войной и военной деятельностью (мечи, копья, защитное вооружение, иконография). Важное значение в символике власти имеют хищные животные (кошачьи, вепрь и бык, волк, змея, дракон, хищные птицы). Они изображаются на оружии, различных предметах, связанных с властью, и должны подчеркивать силу, твердость, военное могущество, агрессивность, и даже жестокость существующей власти. Подобная символика присутствует и на современных гербах (британский лев, российский двух- главый орел и т. д.). Вебер выделял три классических типа господства: традиционный, рациональный и харизматический. При традиционном господстве функции правителя заключаются в поддержании существующего порядка, обеспечения подданным покровительства со стороны сверхъестественных сил. Подданные верят, что это возможно благодаря сверхъестественным способностям, которыми обладают носители власти. Традиции освящаются ритуалами и церемониями. Нарушение традиций может иметь негатив- ные магические или религиозные последствия. Если правитель не в состоянии обе- спечить своему народу защиту со стороны потусторонних сил, он может потерять харизму и власть. П. а. не случайно автономна от политологии. Дело в том, что законы функцио- нирования механизмов власти в доиндустриальных и индустриальных обществах принципиально различны. Это обосновал еще Маркс. Он показал, что в индустри- альном (капиталистическом) обществе каждый человек выступает как обособленный индивид, отношения между людьми принимают форму товарно-денежных связей, а эксплуатация имеет экономический характер. В доиндустриальных социальных си- стемах каждый человек предстает как элемент какого-либо стабильного коллектива (общины, рода, военно-иерархической организации и пр.), а отношения между людь- ми выступают в форме не вещных, а личных связей. По этой причине, если в инду- стриальном обществе господствуют вещные связи, то в докапиталистических — лич- ные отношения. Если исходной «клеточкой» в первом случае является товар, то во втором дар.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

В целостном виде учение о престижной экономике было сформулировано в ра- ботах французского антрополога и социолога М. Мосса и позднее развито в трудах К. Поланьи, М. Салинза, М. Годелье. Данные исследования показали, что в архаиче- ских968 обществах дарообмен был универсальным средством установления отношений между индивидами и одним из важных механизмов повышения статуса и власти. Это могло достигаться через механизмы престижной экономики: с одной стороны, через организацию массовых праздников, на которых накопленные богатства демонстра- тивно раздаривались или уничтожались, а с другой — через развитие обменных связей по горизонтали (реципрокация) и формирование сети зависимых лиц и долж- ников, которые не могли сделать ответный подарок. Считалось, что наиболее важными добродетелями, которыми должен был обладать правитель архаического общества являются щедрость и справедливость. Щедрость в представлении вассалов выражалась в раздаче земель, титулов и богатых даров, в организации пышных пиров и турниров, в народном сознании — в устроительстве праздников и зрелищ, в раздаче обильного подаяния. Эти качества воспеваются в стихах придворных трубадуров. В балладах о короле Артуре и его рыцарях щедрость превозносится как одно из главных качеств сеньора. Раздаривая и раздавая материальные ценности, вождь или король поддерживал свой престиж и влияние на подданных. В то же время, принимая королевский подарок, вассал полагал, что он получает и долю священной силы господина. Это было обуслов- лено тем, что для архаического сознания, элементы которого сохранялись и в Средние века, было характерно явление антропоморфизма — наделение неживых предметов свойствами человеческой души. Индивид той эпохи видел в подарке магическую силу. Подаренная вещь нередко становилась предметом особого почитания, амулетом. В ней была сосредоточена толика магического могущества господина. Даже в трудные пе- риоды вассал нередко берег ее как самую большую ценность. Подарок не являлся альтруистическим актом, так как обязательно предполагал обязательный компенсирующий акт в форме отдаривания. Причем, наиболее суще- ственной из трех составляющих дарообмена (давать, брать и отдавать) являлась последняя часть. Уклонение от нее могло привести к серьезным последствиям (на- пример изгнанию из общины, что равносильно смертному приговору). Поскольку далеко не все могли отдарить дающего, они попадали в определенную морально-психологическую зависимость от дарителя. У ненцев, например, на это счет существовала пословица «дают подарки, глядят отдарки». Эскимосы говорят, что по- дарки создают невольников, как кнуты — собак. У казахов бытовала поговорка: «Со- бака, которую ударят жирной костью, никогда не пищит». Можно напомнить и рус- скую пословицу, согласно которой «нет ничего хуже, чем ждать, догонять и отдавать». В основе данного явления лежит глубокий культурно-психологический феномен. В значительной степени данная закономерность актуальна для изучения патронажных и клиентных отношений в современных обществах.

Современные теории политогенеза

Исследования этнографов-антропологов показали, что господствовавшие в эпо- ху Нового времени представления о первобытности (миф о «золотом веке» свобод- ного дикаря или гоббсовская идея «войны всех против всех») являются умозритель- ными абстрактными схемами, не имеющими под собой реальной почвы. В любом человеческом обществе имеются свои механизмы общественного контроля и вла- сти. Существуют разные теории эволюции систем лидерства и власти в доиндустри- альных обществах. Одна из наиболее популярных схем была создана американским антропологом Э. Сервисом. Первой формой объединения людей, по его мнению, были локальные группы. Они имели эгалитарную (от фр. «egalite» — равенство) обществен-

968 Термин «архаический» здесь относится ко всем доиндустриальным обществам (Прим. ред.)

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

ную структуру, аморфное руководство наиболее авторитетных лиц. С переходом к производящему хозяйству (земледелию и животноводству) возникают общины и племена. С возникновением племен появился институт межобщинного лидерства, воз- можно, ранние формы системы возрастных классов (дети, подростки, юноши, муж- чины, старики). Следующая стадия — вождество (англ. chiefdom). Это сообщество, которое обычно состоит из группы общинных поселений, иерархически подчиненных центральному, наиболее крупному из них, в котором проживает правитель (вождь). В вождестве возникает социальная стратификация, отстранение масс от процесса принятия решений. Позиции правителей вождеств основываются на контролировании ресурсов и перераспределении прибавочного продукта. С вызреванием государства центральная власть получает монополию на узако- ненное применение силы. На этой стадии появляются письменность, цивилизация, города. В некоторых работах исследователи предпочитают разделять уже сформиро- вавшееся «индустриальное» государство (государство-нацию) и государство доинду- стриальной эпохи. Часто для последних обществ вводят термины «архаическое» го- сударство, «раннее» государство и т. д. Схема еще одного американского исследователя М. Фрида включает четыре уровня развития: эгалитарное, ранжированное и стратифицированное общества, государство. В эгалитарных обществах существуют отношения реципрокации и по- ловозрастная дифференциация. В ранжированных обществах появляются редистри- буция и основанная на престиже дифференциация. В стратифицированных обществах деление на статусы дополняется неравенством доступа к основным экономическим ресурсам. Наконец, на государственной стадии появляются классы, частная собствен- ность и эксплуатация. В отечественной науке длительное время господствовала марксистская схема пяти формаций. Периодизация человеческой истории проводилась в соответствии с книгой Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государ- ства» (1884 г.), в которой первобытность была разделена на стадии «дикости» и «вар- варства». В период варварства происходит переход к земледелию и скотоводству, создается «военно-демократическая» организация. Начиная с середины 1960-х гг., отечественные исследователи стали пересматри- вать положения теории Ф. Энгельса. Была доказана несостоятельность тезисов о «матриархате», об эволюции форм семьи, об обязательности прохождения всех на- родов через родовой строй, выяснилось, что так называемая «военная демократия» не является универсальной формой перехода к государственности. Еще большим за- блуждением оказалась сама «пятичленная» схема формаций, согласно которой все древние общества обязательно были рабовладельческими, а все средневековые — феодальными.

Антропология государства

Едва ли не самый дискуссионный вопрос П. а. — образование государственности. Существует множество различных точек зрения на этот счет. В эпоху нового време- ни возникла так называемая теория «общественного договора». В XIX в. появилась «завоевательная» теория политогенеза. В тот же период были созданы основы марк- систского учения о классах и государстве, согласно которому государство представ- ляет собой политическую машину для подавления господствующими классами тру- дящихся масс. В XX в. продолжилось изучение проблемы происхождения государства. Были выдвинуты различные теории, отводившие важнейшее значение самым разнообраз- ным факторам — природной среде, росту народонаселения и увеличению конкурен- ции за ресурсы, войнам, внешнему влиянию и торговле на большие расстояния, идеологии и т. д. В конечном счете, исследователи пришли к мнению, что не суще- ствует единственной обязательной причины возникновения государства.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Важным вопросом является определение характера первоначального государства. Согласно интегративной или функциональной версии политогенеза (Э. Сервис) ар- хаическое государство возникает вследствие организационных нужд, с которыми трайбалистская и вождесткая организация власти не могут справиться. При этом раннегосударственная власть имеет не насильственный, а консенсуальный характер. Она основана на сакральной (т. е. священной) идеологии. По мнению сторонников конфликтной версии политогенеза (М. Фрид), государ- ственность — это средство стабилизации стратифицированного общества, предотвра- щения конфликтов в борьбе между различными группами за ключевые ресурсы жиз- необеспечения. Эта версия объясняет происхождение государства, исходя из отноше- ний эксплуатации, классовой борьбы, войны и межэтнического доминирования. Традиционно принято выделить три главных признака государственности: тер- риториальное деление, налоги и формирование особого аппарата управления. Вне сомнения, это справедливо в отношении развитых современных государств. В то же время исследования антропологов показали, что многие уже сформировавшиеся до- индустриальные государства (например, в Африке) оставались основанными на ро- довом и племенном делении. Граница между редистрибуцией (перераспределением прибавочного продукта по вертикали) и налогами очень условна. Из вышеперечис- ленных черт только один признак может служить настоящим признаком государ- ства — наличие аппарата управления. При этом нужно иметь в виду, что лица, вы- полняющие управленческие обязанности есть везде: в племени ирокезов, греческом полисе, африканском вождестве. Поэтому о государственности можно говорить в том случае, когда: 1) аппарат управления состоит из большого количества людей, пред- ставляющих определенные организации и учреждения; 2) данные учреждения со- стоят из специальных функционеров, выполняющих обязанности только в какой-то одной области управления. Процесс становления государства мог осуществляться различными путями. Наи- более популярна точка зрения о противопоставлении политогенеза на Западе и Вос- токе — идеи, идущей еще от Ф. Бернье и Ш. Монтескьё. Впоследствии это привело к созданию в рамках марксистской теории истории концепции «азиатского способа производства», появлению достаточно прочной традиции билинейных теорий исто- рического процесса, которая наиболее солидно была разработана К. Виттгофелем и позднее развита Л.С. Васильевым. Для западного пути развития характерно формирование общества с частной собственностью, политическим равноправием граждан, ограниченным законами правовым государством. Для восточного общества частная собственность имеет под- чиненное значение, положение человека определяет его власть, место в иерархии управления. В обществе нет граждан, есть только подданные. Позже на основе данной концепции появились более изощренные модели. В последние два десятилетия вместо противопоставления Запада и Востока ис- следователи стали уделить больше внимания изучению альтернативных иерархии форм управления. Ю.Е. Березкин убедительно показал, что доисторические предго- сударственные общества Передней Азии не вписываются в модель вождества. А.В. Ко- ротаев доказал, что децентрализованные политические системы горских сообществ имеют принципиальное сходство с греческими полисами. Небольшие размеры об- ществ предполагали прямое участие всех членов общества в политической жизни (закон Монтескьё). Пересеченный рельеф не способствовал объединению общин горцев в более крупные иерархические структуры (например, в вождества), а также препятствовал подчинению горцев равнинным государствам соседей. Параллельно в зарубежной археологии получила распространение концепция билинейности — выделение иерархической и гетерархической линий социальной эволюции или сетевой и корпоративной стратегий. Для корпоративной стратегии характерна концентрация богатства, показная пышность элиты, выраженная в ро- скошных погребениях, концентрация власти у отдельных лидеров, редистрибуция престижных товаров и их потребление, патронажно-клиентные отношения, линейная