2020-04-20
63
--------------------------------
<1> Также в качестве своеобразной ответственности, влекущей негативные имущественные последствия в виде реституции и возмещения убытков, можно рассматривать и признание недействительными сделок по корпоративным основаниям (в связи с нарушением корпоративного порядка их совершения (одобрения)). О недействительных сделках, в том числе по корпоративным основаниям, в новой редакции ГК РФ см., например: Карапетов А.Г., Тузов Д.О. Сделки, совершенные в противоречии с императивными нормами закона, в контексте новой редакции ст. 168 ГК РФ // Вестник гражданского права. 2016. N 5. С. 14 - 67; Тузов Д.О. Lex "quasi" perfecta? О новой редакции статьи 168 Гражданского кодекса РФ и фундаментальных цивилистических понятиях // Закон. 2015. N 9. С. 34 - 48; Степанов Д.И. Новый режим оспаривания крупных сделок: реформа ради реформы? // Закон. 2015. N 9. С. 110 - 141; Кузнецов А.А. Оспаривание крупных сделок и сделок с заинтересованностью: общие замечания // Вестник ВАС РФ. 2014. N 2. С. 4 - 28; Шиткина И. Правовой режим экстраординарных сделок // Хозяйство и право. 2016. N 5. С. 14 - 26; N 6. С. 3 - 18; Гутников О.В. Деление сделок на ничтожные и оспоримые в гражданском праве: основные идеи и результаты реформирования Гражданского кодекса Российской Федерации // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2017. N 2. С. 48 - 67; Он же. Признание недействительной сделки с заинтересованностью возможно лишь при наличии неблагоприятных последствий // Комментарий судебно-арбитражной практики. Вып. 18 / Под ред. В.Ф. Яковлева. М., 2012. С. 4 - 23; Он же. Приобретение или отчуждение акционерным обществом акций третьих лиц при отсутствии предварительного решения совета директоров о совершении таких сделок не во всех случаях влечет их ничтожность // Комментарий судебно-арбитражной практики. Вып. 17 / Под ред. В.Ф. Яковлева. М., 2010. С. 18 - 27.
|
|
|
<2> О признании недействительными решений юридических лиц см., например: Маковская А. Оспаривание решений общего собрания акционеров // Хозяйство и право. 2006. N 9 (Приложение); Гутников О.В. Недопустимость оспаривания решений общего собрания акционеров лицами, не обладающими на это правом и по основаниям, не предусмотренным законом // Комментарий судебно-арбитражной практики. Вып. 19 / Под ред. В.Ф. Яковлева. М., 2013. С. 7 - 29.
Тем не менее возможность установления непосредственно в корпоративном договоре специальных мер неимущественной ответственности законодательством прямо не предусмотрена, равно как нет в нем и общих положений о применяемых в законодательстве о юридических лицах неимущественных мерах корпоративной ответственности. Такие меры могли бы представлять собой не только уже известные законодательству полное лишение права голоса, признание недействительными управленческих решений, но и частичное лишение права голоса по определенным вопросам (например, по вопросу о распределении и выплате дивидендов), приостановление права давать указания по отдельным вопросам или, наоборот, расширение этого права в случае определенных нарушений, приобретение, приостановление или прекращение права вето, права назначения директора или определения круга возможных кандидатур на соответствующую должность, изменение результатов голосования, проведенного в нарушение условий корпоративного договора, признание решения принятым на условиях, соответствующих корпоративному договору, исключение участника из общества и даже ликвидацию общества. Неизменным, однако, должен оставаться принцип специалитета корпоративной ответственности, и соответствующие меры применительно к конкретным правонарушениям должны быть прямо предусмотрены законом или корпоративным договором.
|
|
|
Заслуживает также внимания постановка вопроса о субъективных основаниях ответственности по корпоративному договору. Представляется, что в тех случаях, когда сторона договора является предпринимателем или коммерческой организацией, то она должна нести ответственность за нарушение независимо от вины (п. 3 ст. 401 ГК РФ). Если же субъектом ответственности является не являющееся предпринимателем физическое лицо или некоммерческая организация, то речь должна идти об ответственности на началах вины, бремя доказывания отсутствия которой лежит на нарушителе (п. 2 ст. 401 ГК РФ). В том же случае, если субъектом ответственности является контролирующее лицо, которое помимо обязанностей по корпоративному договору несет основанные на законе фидуциарные обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно, это обстоятельство должно учитываться в том числе и при привлечении его к ответственности на основании корпоративного договора, и в зависимости от специфики допущенного нарушения может применяться общее правило "делового решения", действующее для таких лиц.
В литературе была высказана позиция, что любой корпоративный договор относится к предпринимательским договорам <1>. Однако отнесение корпоративных договоров к группе предпринимательских договоров вызывает возражения. Автор аргументирует свою позицию тем, что корпоративный договор соответствует всем основным признакам предпринимательских договоров, за исключением того, что его участниками могут быть не только лица, зарегистрированные в качестве предпринимателей. Однако последнее обстоятельство, по мнению автора, не является препятствием для отнесения корпоративного договора к предпринимательским, поскольку участник хозяйственного общества, даже не являющийся предпринимателем, имеет особый статус, который не ограничивается только наличием у участника гражданских (корпоративных) прав и обязанностей, но также дополняется публично-правовым воздействием, в частности, путем установления налога на получаемые участником дивиденды.
--------------------------------
| КонсультантПлюс: примечание. Монография В.Г. Бородкина "Гражданско-правовое регулирование корпоративного договора в российском праве" включена в информационный банк согласно публикации - Юстицинформ, 2017. |
<1> См.: Бородкин В.Г. Указ. соч. С. 50, 51.
Однако следует отметить, что публично-правовые обязанности участников корпоративного договора не влияют и не могут влиять на их гражданско-правовой статус, тем более определять "предпринимательскую" природу возникающих из корпоративного договора отношений. Более того, вывод автора о соответствии корпоративного договора всем остальным признакам предпринимательских договоров неверен даже в отношении тех корпоративных договоров, участниками которых являются предприниматели, поскольку данный договор вообще не регулирует осуществление предпринимательской деятельности (субъектом этой деятельности является само хозяйственное общество, а не его участники), а направлен на регулирование порядка осуществления корпоративных прав в отношении хозяйственного общества. То обстоятельство, что среди корпоративных прав имеется право на распределение прибыли, имеет лишь экономическое, но не юридическое значение: участники корпорации в этой связи не осуществляют предпринимательскую деятельность, а лишь реализуют свой экономический интерес от предпринимательской деятельности хозяйственного общества, претендуя на получение части прибыли от предпринимательской деятельности общества. По этим же причинам неверно также относить корпоративный договор к договорам о хозяйственном управлении, поскольку хозяйственное управление деятельностью общества осуществляют исполнительные органы общества, а не его участники, осуществляющие лишь корпоративные права по управлению самим обществом.
|
|
|
В заключение следует еще раз отметить, что управленческие (субординационные) договоры в целом в отечественном гражданском праве являются, пожалуй, наименее разработанными как в теории, так и в законодательстве и требуют как научного обоснования, так и закрепления их в нормах ГК РФ. В том числе они подлежат обособлению от так называемых договоров на оказание управленческих услуг <1>, имеющих координационный, а не субординационный характер. В то же время при выработке доктринальных и нормативных подходов к регулированию таких договоров следует особенно внимательно относиться к соблюдению императивных правил закона о недопущении ограничения дееспособности подчиненной стороны договора, а также к соблюдению обязательных правил корпоративного законодательства о порядке управления юридическим лицом, на обход которых ни в коем случае не должен быть направлен корпоративный или иной управленческий договор. Подлежат разработке и отдельному обоснованию как основания, так и меры гражданско-правовой ответственности за нарушение корпоративного договора, в том числе носящие неимущественный характер. При установлении таких мер должен соблюдаться принцип специалитета любой корпоративной ответственности.
|
|
|
--------------------------------
<1> См., например: Юрьева Л.А. К вопросу о правовой сущности договоров об оказании услуг управления // Бюллетень нотариальной практики. 2008. N 4. С. 8 - 11.
§ 6. Ответственность в виде исключения участника
из юридического лица
С принятием изменений в гл. 4 ГК РФ <1> в регулирование корпоративных отношений привнесен ряд принципиально важных новелл, которые затронули в том числе вопросы ответственности участников корпоративных организаций, основанных на членстве (участии). Среди них важное значение имеют нормы об ответственности участников в виде исключения их из состава корпоративных организаций за нарушение своих обязанностей <2>.
--------------------------------
<1> См. Федеральный закон от 05.05.2014 N 99-ФЗ "О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации".
<2> Об исключении участников из юридических лиц см. также: Гутников О.В. Исключение участника юридического лица: мера ответственности и способ защиты корпоративных прав // Вестник экономического правосудия. 2015. N 2. С. 102 - 127.
Несмотря на то что участники корпораций могут нести и иные виды корпоративной ответственности <1>, данный вид ответственности, пожалуй, является самым серьезным из всех видов ответственности, которые могут применяться к участникам корпоративных отношений, поскольку влечет за собой наиболее суровую санкцию - принудительное исключение участника из корпоративной организации и лишение его всех корпоративных прав.
--------------------------------
<1> См. § 7 настоящей главы.
До внесения последних поправок в гл. 4 ГК РФ такая санкция применялась в отношении участников отдельных корпораций, а именно:
- полных и коммандитных товариществ <1>;
--------------------------------
<1> Пункт 2 ст. 76 ГК РФ.
- обществ с ограниченной ответственностью <1>;
--------------------------------
<1> Статья 10 Закона об обществах с ограниченной ответственностью.
- ассоциаций (п. 3 ст. 123 ГК РФ) <1>;
--------------------------------
<1> В новой редакции гл. 4 ГК РФ соответствующая норма содержится в п. 2 ст. 123.11.
- производственных кооперативов <1>;
--------------------------------
<1> Пункт 2 ст. 111 ГК РФ. В новой редакции гл. 4 ГК РФ соответствующая норма содержится в п. 2 ст. 106.5.
- потребительских обществ <1>;
--------------------------------
<1> Пункт 3 ст. 13 Закона РФ от 19.06.1992 N 3085-1 "О потребительской кооперации (потребительских обществах, их союзах) в Российской Федерации" // Российская газета. 1992. 23 июля.
- сельскохозяйственных кооперативов (как потребительских, так и производственных) <1>;
--------------------------------
<1> Статья 17 Федерального закона от 08.12.1995 N 193-ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации".
- общественных объединений <1>;
--------------------------------
<1> Часть 4 ст. 6 Федерального закона от 19.05.1995 N 82-ФЗ "Об общественных объединениях" // СЗ РФ. 1995. N 21. Ст. 1930.
- некоммерческих партнерств <1>;
--------------------------------
<1> Часть 4 ст. 8 Закона об НКО.
- хозяйственных партнерств <1>.
--------------------------------
<1> См. ст. 7 Федерального закона "О хозяйственных партнерствах".
В новой редакции гл. 4 ГК РФ сохраняются нормы об ответственности участников в виде их исключения из организации для отдельных видов юридических лиц. Вместе с тем ответственность в виде исключения участника из корпоративных организаций приобрела более универсальный характер.
Во-первых, такая ответственность теперь применяется к участникам любых хозяйственных обществ и товариществ, за исключением публичных акционерных обществ. В соответствии с абз. 4 п. 1 ст. 67 ГК РФ участник хозяйственного товарищества или общества вправе требовать исключения другого участника из товарищества или общества в судебном порядке с выплатой ему действительной стоимости его доли участия, если такой участник своими действиями (бездействием) причинил существенный вред товариществу или обществу либо иным образом существенно затрудняет его деятельность и достижение целей, ради которых оно создавалось, в том числе грубо нарушая свои обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами товарищества или общества. Отказ от этого права или его ограничение ничтожны.
Во-вторых, несмотря на то, что для остальных корпоративных организаций подобной общей нормы в ГК РФ не имеется, ответственность в виде исключения участника из юридического лица может устанавливаться и в отношении любых других корпораций, как коммерческих, так и некоммерческих. Это вытекает из ч. 2 ст. 65.3 ГК РФ, согласно которой, если иное не предусмотрено ГК РФ или другим законом, к исключительной компетенции высшего органа любой корпорации относится определение порядка приема в состав участников корпорации и исключения из числа ее участников, кроме случаев, если такой порядок определен законом. При этом данная норма в отношении самой возможности исключения участника из состава корпоративной организации является императивной. Разными могут быть лишь органы, принимающие решение об исключении (высший орган корпорации либо иные органы, к компетенции которых соответствующий вопрос отнесен ГК РФ или другим законом), а также определение порядка такого исключения (либо органом, принимающим решение об исключении, либо законом).
По своей сути любое исключение участника из корпоративной организации представляет собой санкцию в виде лишения участника корпоративных прав против его воли. Такая санкция может рассматриваться только в порядке применения мер ответственности за допущенные участником серьезные нарушения своих корпоративных обязанностей.
В литературе высказываются сомнения относительно того, является ли исключение участника (акционера) из юридического лица мерой гражданско-правовой ответственности. Так, Д.В. Ломакин отмечает, что в данном случае нет одного из существенных признаков гражданско-правовой ответственности, поскольку исключение участника не влечет для него каких-либо дополнительных имущественных обременений. Как писал указанный автор, "по своим последствиям исключение участника из общества аналогично случаям добровольного выхода... В обоих случаях участник получает действительную стоимость своей доли, иначе говоря, полный денежный эквивалент утрачиваемых корпоративных прав. Поэтому исключение участника из общества не является мерой гражданско-правовой ответственности". Тем не менее это государственно-принудительная мера, которая, по мнению автора, является разновидностью мер регулятивного характера, представляющая собой частное проявление такого способа защиты гражданских прав, как прекращение или изменение правоотношения <1>.
--------------------------------
<1> См.: Ломакин Д.В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. С. 431, 432.
Похожие сомнения высказывает и С.Ю. Филиппова <1>. В то же время она считает, что исключение акционера на основании его неправомерного поведения все же является санкцией, а исключение как последствие правомерного поведения акционера, затрудняющего деятельность общества, - только мерой защиты интересов юридического лица. Эти случаи, по мнению С.Ю. Филипповой, нужно четко различать, чего, к сожалению, не позволяет сделать п. 1 ст. 67 ГК РФ, допускающий исключение участников из хозяйственных обществ и товариществ как за нарушение обязанностей, так и независимо от такого нарушения <2>.
--------------------------------
<1> См.: Филиппова С.Ю. Исключение акционера из непубличного акционерного общества: комментарий новелл Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и право. 2014. N 7. С. 105 - 106.
<2> Там же.
Не проясняет природы исключения участника и определение, данное в монографии Л.В. Кузнецовой, согласно которому исключение представляет собой "принудительное, осуществляемое в судебном порядке прекращение корпоративных правоотношений, складывающихся между участником общества с ограниченной ответственностью, другими его участниками и самим обществом, сопряженное для данного участника с одновременной утратой корпоративного статуса и права на долю в уставном капитале общества" <1>.
--------------------------------
<1> Кузнецова Л.В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью: практика применения действующего законодательства. М., 2008. С. 42.
Вопросы исключения участника (применительно к обществам с ограниченной ответственностью) были также рассмотрены в монографии А.А. Кузнецова, который, основываясь на договорной теории корпоративных отношений, уподобляемых отношениям по ведению общего дела в договоре товарищества, и приводя примеры из зарубежного опыта, согласно которым основанием исключения участников является не только причинение ими вреда корпорации, но и любое поведение, которое объективно создает препятствия деятельности корпорации, приходит к выводу, что исключение по своей правовой природе не может в полной мере рассматриваться ни как ответственность, ни как способ защиты прав. По его мнению, исключение участника представляет собой расторжение договора в корпоративном праве, а основания такого "исключения-расторжения" всегда связаны с существенным нарушением фидуциарной обязанности участников действовать добросовестно и разумно в интересах общества, которая делает невозможной деятельность общества или необратимо и существенно ее затрудняет. Соответственно, иск об исключении - аналог расторжения договора в корпоративном праве, при этом исключение представляет собой санкцию за нарушение данной обязанности, при применении которой учитывается вина исключаемого участника, которая имеется всегда, когда нарушена обязанность действовать добросовестно и разумно в интересах общества <1>.
--------------------------------
<1> См.: Кузнецов А.А. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью. М., 2014. С. 9 - 54.
Из аналогичных в целом посылок исходит и Г.В. Цепов, считающий, что исключение представляет собой расторжение корпоративного контракта, которое может происходить как в связи с нарушениями этого контракта и представлять собой ответственность, так и по иным основаниям, не связанным с правонарушениями, поэтому основания исключения должны всегда устанавливаться самими участниками такого контракта <1>.
--------------------------------
<1> См.: Цепов Г.В. Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью как принудительное расторжение "корпоративного контракта" // Вестник экономического правосудия РФ. 2017. N 10. С. 96 - 114.
Мы не можем целиком согласиться с приведенной аргументацией указанных авторов, поскольку:
1) основание исключения участника всегда заключается в его неправомерном поведении. Не только причинение вреда, но и любое затруднение деятельности общества является нарушением обязанности участника не совершать действия (бездействие), которые существенно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ);
2) возможность исключения участника независимо от его вины, в том числе в случаях, когда он затрудняет деятельность общества в связи со своей физической или психической неспособностью исполнять корпоративные обязанности, не означает, что такое исключение не является ответственностью за противоправное поведение, построенной независимо от вины <1>;
--------------------------------
<1> Как известно, гражданское право знает немало случаев наступления ответственности независимо от вины (например, ответственность предпринимателей (п. 3 ст. 401 ГК РФ), ответственность владельца источника повышенной опасности (ст. 1079 ГК РФ).
3) факт выплаты исключенному участнику денежного эквивалента стоимости его корпоративных прав отнюдь не означает, что участник не несет никаких дополнительных имущественных потерь. Корпоративный контроль представляет собой отдельную ценность, напрямую не связанную с номинальным размером стоимости соответствующей доли участия: утрата такого контроля может косвенно влечь за собой серьезные имущественные потери для участника коммерческой корпорации.
Кроме того, рыночная цена акций (долей) может существенно превышать часть стоимости чистых активов, которая будет выплачена исключенному участнику; механизм осуществления выплат исключаемому участнику далек от совершенства, и он получит свой эквивалент не сразу, а по истечении значительного периода времени после исключения из общества. Наконец, исключаемый участник теряет возможность получать в будущем дивиденды от результатов деятельности общества, получать выгоду от возможного роста рыночной цены акций (долей) за период между его исключением и выплатой стоимости активов и т.д. Кроме того, как справедливо указывает Г.В. Цепов, "когда исключаемый участник оценивает свою долю выше, чем это делает общество или суд, лишение участника корпоративных прав означает для него некомпенсируемые потери в виде разности между его субъективной оценкой и ценой, установленной обществом или судом ", поэтому, "с точки зрения участника, является для него гражданско-правовой ответственностью, поскольку он несет не полностью компенсируемые потери" <1>.
--------------------------------
<1> Цепов Г.В. Указ. соч. С. 102.
Рассмотрение исключения участника в качестве разновидности расторжения договора принципиально не препятствует считать такое исключение видом корпоративной ответственности. В основе принудительного (против воли участника) исключения из корпорации, так же как и в основе принудительного (против воли стороны) расторжения договора, всегда лежит нарушение обязанности, возникшей из относительного правоотношения. В договорном праве основанием расторжения является существенное нарушение договора (подп. 1 п. 2 ст. 450 ГК РФ), в корпоративном праве - существенное нарушение корпоративных обязанностей участника перед корпорацией не совершать действий, заведомо направленных на причинение вреда корпорации или существенно затрудняющих или делающих невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ). Также основанием исключения может быть нарушение фидуциарных обязанностей действовать добросовестно и разумно, а также не причинять вред другим участникам корпоративных отношений, установленных не только в отношении корпорации, но и в отношении других участников, которые пока, к сожалению, в законодательстве отсутствуют, но, по справедливому мнению многих <1>, в настоящее время подразумеваются, а в перспективе должны быть прямо установлены законом. Таким образом, в основе расторжения договора, так же как и в основе исключения участника, лежит нарушение соответствующего относительного правоотношения, что позволяет рассматривать расторжение договора и исключение видами соответственно договорной или корпоративной ответственности.
--------------------------------
<1> Такой позиции придерживается и А.А. Кузнецов, который считает, что между участниками по аналогии с договором товарищества существуют корпоративные права и обязанности лояльности, включающие в себя обязанность действовать добросовестно и разумно, в том числе не причинять вред как самой корпорации, так и другим участникам. См.: Кузнецов А.А. Указ. соч. С. 35 - 39.
Исключение (как и расторжение договора в связи с его нарушением) помимо противоправности обладает и всеми остальным признаками ответственности: наличие негативных последствий для нарушителя, применение которых возможно в принудительном порядке против воли исключаемого лица.
Поэтому любое исключение является мерой корпоративной ответственности. Однако, по нашему мнению, основанием такой ответственности является не только, как считает А.А. Кузнецов <1>, нарушение фидуциарной обязанности действовать в интересах общества, которой может и не быть, например, у миноритарных участников, но и нарушение более широкой по содержанию корпоративной обязанности любого участника не совершать действия (бездействие), которые существенно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация, в том числе в результате нарушения иных корпоративных обязанностей, а также обязанности не совершать действия, заведомо направленные на причинение вреда корпорации (п. 4 ст. 65.2, п. 1 ст. 67 ГК РФ). Кроме того, мы не можем согласиться с тем, что нарушение фидуциарной обязанности действовать добросовестно и разумно всегда является виновным. Возможны случаи, когда неразумное неисполнение такой обязанности не связано с виной (например, в случаях, когда участник общества по состоянию здоровья лишен возможности отдавать отчет своим действиям и руководить ими), что не лишает, однако, возможности рассматривать исключение такого невиновного участника как разновидность корпоративной безвиновной ответственности. Кроме того, неисполнение более общей обязанности не совершать действия, которые существенно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ), может быть никак не связано с виновностью лица, который может нарушать данную обязанность объективно, вне зависимости от своей воли, добросовестности или разумности, а также вне связи с нарушением им каких-либо иных конкретных корпоративных обязанностей. Несмотря на это, согласно п. 1 ст. 67 ГК РФ и в таких случаях участник может быть исключен из общества, т.е. применительно к нарушению данной обязанности имеет место корпоративная ответственность независимо от вины.
--------------------------------
<1> Там же. С. 40.
Возможность сторон самим устанавливать дополнительные основания для исключения или основания, отличающиеся от установленных законом, на наш взгляд, не может быть беспредельно свободной. Базовые основания для исключения как соответствующие нарушения должны быть установлены законом и не могут отменяться внутрикорпоративными документами юридического лица, даже представляющего собой объединение лиц, не говоря уже о компаниях, являющихся объединениями капиталов, а также некоммерческих организациях. И существо этих базовых оснований всегда должно заключаться в нарушении корпоративной обязанности не осуществлять действий, приводящих к невозможности или существенному затруднению деятельности юридического лица.
В связи с этим полагаем, что есть все основания рассматривать исключение участника одновременно <1> и как крайнюю меру гражданско-правовой (корпоративной) ответственности, и как специальный корпоративный способ защиты прав <2>.
--------------------------------
<1> Ничего предосудительного в том, что одно и то же явление имеет двойственную правовую природу, мы не видим. Примером тому может являться, например, неустойка, рассматриваемая и как мера гражданско-правовой ответственности, и как один из способов обеспечения исполнения обязательств.
<2> Об этом см. далее.
Логичной и правильной является норма ГК РФ для всех хозяйственных обществ и товариществ, устанавливающая не только возможность, но и основания и порядок исключения участника из общества (товарищества): лишь за наиболее существенные нарушения и только в судебном порядке.
К сожалению, в отношении иных корпоративных организаций (как коммерческих, так и некоммерческих) подобной общей нормы в ГК РФ не имеется, что предполагает возможность решениями органов корпорации или специальными законами устанавливать совершенно произвольные правила исключения участников из корпоративных организаций, в том числе безотносительно к каким-либо правонарушениям с их стороны и во внесудебном порядке.
Подобная возможность, на наш взгляд, является следствием существенной недоработки новой редакции гл. 4 ГК РФ, в которой в отличие от хозяйственных обществ и товариществ общие положения об иных видах корпоративных организаций (как коммерческих, так и некоммерческих) не получили должного развития. Остается непонятным, например, почему в ГК РФ вообще нет раздела, включающего общие положения о коммерческих корпоративных организациях, за исключением отдельных норм <1>, а есть лишь общие положения о хозяйственных обществах и товариществах.
