Проблемы квалификации насильственных действий сексуального характера

Насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ) - это достаточно новый состав преступления, введенный в УК РФ 1996 года. В отличие от изнасилования, данное деяние посягает на половую свободу не только женщин, но и мужчин. В качестве дополнительного объекта посягательства может быть и жизнь человека. Учитывая повышенную опасность для общества, законодатель приравнял по степени тяжести насильственные действия сексуального характера к изнасилованию.

Действующая редакция ст. 132 УК РФ предусматривает ответственность за любые действия сексуального характера, совершенные с применением насилия, с угрозой его применения или с использованием беспомощного состояния потерпевшего (потерпевшей).

При квалификации данного преступления необходимо учитывать, что УК РФ предусматривает ответственность за насильственные мужеложство или лесбиянство или иные действия сексуального характера, то есть реализацию полового влечения к лицам своего пола, а также за совершение иных действий сексуального характера, т.е. уголовная ответственность связывается с насильственным способом удовлетворения половой страсти, а не с извращенностью или аморальностью способа ее удовлетворения. В случае добровольного согласия партнеров при мужеложстве, лесбиянстве и иных действиях сексуального характера состав данного преступления не образуется.

Введение в УК РФ данной нормы способствовало равной защите половой свободы как мужчин, так и женщин, поскольку потерпевшими по этой статье могут быть лица обоих полов. Насильственные действия сексуального характера являются общей нормой по отношению к изнасилованию. К этому выводу приводит сопоставительный анализ этих норм, а также диспозиция ст. 133 УК РФ, в которой устанавливается ответственность за понуждение к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера. Следовательно, половое сношение является видом действий сексуального характера, а изнасилование - видом насильственных действий сексуального характера, при котором специализация происходит по виду насильственного сексуального действия.

В практической деятельности и литературе обоснованно отмечается специалистами сложность привлечения к уголовной ответственности за лесбиянство, так как ни уголовный закон, ни толковые словари не дают криминального понятия этой формы женского гомосексуализма. По мнению части специалистов, за насильственное лесбиянство вообще не может быть уголовной ответственности, так как гомосексуальные ласки лесбиянок предполагают взаимное половое влечение.

Можно согласиться с тем, что насильственное лесбиянство в такой форме действительно трудно представить, что свидетельствует о необходимости дополнительной законодательной доработке норм об уголовной ответственности за лесбиянство. Иными действиями сексуального характера являются любые способы удовлетворения полового влечения между мужчинами или между мужчиной и женщиной, за исключением естественного полового сношения, мужеложства и лесбиянства. Следует отметить, что законодатель точного определения понятию "иные действия сексуального характера" не дает, к ним можно отнести те действия, за которые лица, их совершившие, были осуждены и которые определены как таковые исходя из устоявшейся судебной практики.

По каждому делу о насильственных действиях сексуального характера (статья 132 УК РФ) при квалификации необходимо узнать, имелись ли насилие или угроза его применения в отношении потерпевшего лица (потерпевшей или потерпевшего) или других лиц, а также, в каких именно действиях оно выражалось.

Помимо насилия, к числу объективных признаков насильственных действий сексуального характера относится использование беспомощного состояния жертвы при совершении преступлений, предусмотренных ст. 132 УК РФ. Использование беспомощного состояния потерпевшего лица имеет место в 9 - 10% случаев совершения таких деяний.

Под беспомощным состоянием следует понимать такое состояние лица, при котором оно не могло по тем или иным обстоятельствам оказать сопротивление виновному либо не понимало характера и значения совершаемых с ним сексуальных действий (в силу малолетнего возраста или психического расстройства). Под таким состоянием необходимо понимать не только психофизическую беспомощность человека (детерминированную, например, возрастом или физическими недостатками), но также случаи, когда он оказался в такой ситуации, в силу которой не может самостоятельно принять меры по самосохранению (состояние сильного алкогольного опьянения). При этом лицо, совершающее насильственные действия сексуального характера, должно осознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии.

При оценке же обстоятельств совершения насильственных действий сексуального характера в отношении лица, находившегося в состоянии опьянения, - указывается в п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2004 № 11, - следует исходить из того, что беспомощным состоянием может быть признана лишь такая степень опьянения, вызванного употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ, которая лишала потерпевшую возможности оказать сопротивление насильнику. Беспомощным состоянием должна признаваться и такая степень опьянения, которая лишала потерпевшую (потерпевшего) возможности понимать характер и значение, совершаемых с нею действий. Для признания совершения насильственных действий сексуального характера с использованием беспомощного состояния потерпевшей (потерпевшего) не имеет значения, привел ли лицо в такое состояние сам виновный, например напоил спиртными напитками, дал наркотики, снотворное и т.п., или же она находилась в беспомощном состоянии независимо от его действий.

Само по себе половое сношение с лицом, находящимся в опьянении, без применения физического насилия или угроз его применения не является основанием рассматривать это как преступное деяние. Для подобной оценки содеянного необходимо, чтобы степень опьянения характеризовала состояние потерпевшего лица как беспомощное, т.е. лишало бы его возможности осознавать окружающую обстановку, понимать значение совершаемых виновным действий или оказать ему сопротивление.

Так, в отношении тринадцатилетнего Г. были совершены насильственные действия сексуального характера С. при следующих обстоятельствах. Уйдя на дискотеку, он не пришел ночевать. Выпив большое количество спиртного на дискотеке, Г. в связи с провалом в памяти ничего не помнит. Когда он пришел домой, он был в грязной одежде в следах крови. Его знакомый С. категорически отрицал насильственное половое сношение с Г., утверждая, что он добровольно совершил с ним половой акт на территории детского сада. По заключению экспертов, на теле потерпевшего обнаружены множественные телесные повреждения в виде царапин и ссадин и анатомическое нарушение заднепроходного отверстия. По заключению судебно-психологической экспертизы, Г. как личность с повышенной внушаемостью и без волевого начала не мог оказать сопротивления в ситуации воображаемого или реального насилия. Отсутствие привычки к употреблению алкоголя могло усугубить его нерешительность и пассивность в ситуации насилия. При таких обстоятельствах, свидетельствующих о беспомощном состоянии потерпевшего в силу алкогольного опьянения и возраста, выводы суда о беспомощном состоянии потерпевшего являются законными и обоснованными.

Если из материалов дела об совершение насильственных действий сексуального характера усматривается, что беспомощное состояние потерпевшей (потерпевшего) наступило в результате применения лекарственных препаратов, наркотических средств, сильнодействующих или ядовитых веществ, то свойства и характер их действия на организм человека могут быть установлены соответствующим экспертом, заключение которого следует учитывать при оценке состояния потерпевшего лица наряду с другими доказательствами.

Нередко встречается в судебной практике и беспомощное состояние, вызванное психическим заболеванием потерпевшего (потерпевшей). Следует подчеркнуть, что по ст. ст. 132 и 131 УК РФ наказуемы сексуальные действия с такими психически больными лицами, которые в момент совершения преступления не давали отчета своим действиям или не руководили ими. Только в таком состоянии согласие психически больного человека не имеет юридического значения и, следовательно, не исключает ответственности виновного. Разумеется, если лицо не знало о психическом недуге сексуального партнера и не применяло к нему насилия, то его действия не могут оцениваться по ст. 132 и (или) ст. 131 УК РФ. В связи с вышеизложенным представляется убедительным мнение Б.А. Блиндера о том, что само по себе психическое расстройство не является основанием уголовно-правового запрета на вступление в сексуальные отношения: "Поскольку душевнобольная сохраняет способность отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, даже если болезнь вызвала гиперболизацию полового чувства у нее, вступление с ней в половую связь с ее согласия изнасилованием не является. Только невменяемость женщины порождает ее психическую беспомощность".

Другой проблемой является то, что при отграничении состава преступления, предусмотренного статьей 132 УК РФ, от состава преступления, предусмотренного статьей 134 УК РФ, следует иметь в виду, что уголовная ответственность за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, наступает в случаях, когда половое сношение и иные действия сексуального характера совершены без применения насилия или угрозы его применения, а потерпевшее лицо понимало характер и значение совершаемых действий. В тех случаях, когда несколько половых актов не прерывались либо прерывались на непродолжительное время и обстоятельства совершения насильственных действий сексуального характера свидетельствовали о едином умысле виновного лица на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление. Кроме всего этого если умыслом лица охватывается совершение им действий сексуального характера в отношении одного и того же лица, содеянное следует оценивать как совокупность преступлений, предусмотренных ст. 131 и 132 УК РФ. При этом для квалификации содеянного не имеет значения, был ли разрыв во времени в ходе совершения в отношении потерпевшей изнасилования и насильственных действий сексуального характера. Что касается действий лица, добившегося согласия на совершение акта мужеложства, лесбиянства, иных действий сексуального характера под угрозой оглашения позорящих сведений, уничтожения, повреждения или изъятия имущества и т.п., то они не могут рассматриваться как насильственные действия сексуального характера. В некоторых случаях такие действия образуют состав преступления, предусмотренного ст. 133 УК РФ.

При решении вопроса о том, содержится ли в действиях лица оконченный состав указанных преступлений либо лишь признаки покушения на совершение таких преступных действий, судам следует выяснять, действовало ли лицо с целью совершить изнасилование или насильственные действия сексуального характера, а также явилось ли примененное насилие средством к достижению указанной цели, которая не была осуществлена по не зависящим от него причинам. При этом необходимо отличать покушение на изнасилование от насильственных действий сексуального характера, а также покушений на преступления, предусмотренные статьями 131 и 132 УК РФ, от оконченных преступлений, подпадающих под иные статьи УК РФ, предусматривающие ответственность за преступления против здоровья, чести и достоинства личности.

Частой ошибкой судов является отграничение покушения на совершение насильственных действий сексуального характера от добровольного отказа от его совершения. В том случае, если виновное лицо осознавало возможность доведения преступных действий до конца, но добровольно и окончательно отказалось от совершения насильственных действий (но не вследствие причин, возникших помимо его воли), налицо добровольный отказ. В соответствии со ст. 31 УК РФ добровольный отказ от совершения насильственных действий сексуального характера надлежит рассматривать не как смягчающее ответственность обстоятельство, а как обстоятельство, исключающее ответственность за данное преступление. В этом случае лицо может отвечать лишь за фактически совершенные им действия при условии, что они содержат состав иного преступления (хулиганства, оскорбления, нанесения побоев или причинения вреда здоровью). Мотивы добровольного отказа значения не имеют. Это может быть жалость к лицу, опасение заразиться венерическим заболеванием, боязнь уголовной ответственности и т.п. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что не может быть признан добровольным и, следовательно, исключающим ответственность отказ, который вызван невозможностью дальнейшего продолжения преступных действий вследствие причин, возникших помимо воли виновного (появление посторонних, исчезновение эрекции и т.п.).

Придя к выводу об отсутствии в действиях покушавшегося на совершение насильственных действий сексуального характера добровольного отказа от совершения преступления и квалифицируя его действия по ст. 30 и 132 УК РФ, суды не должны ограничиваться общей ссылкой в приговоре на то, что преступление не было доведено до конца вследствие причин, возникших помимо воли виновного, а обязаны указывать на установленные по делу конкретные причины, в силу которых он вынужден был отказаться от доведения преступления до конца.

В уголовном праве сложилось, так что при квалификации такого признака как совершение насильственных действий сексуального характера с особой жестокостью есть множество вопросов из-за отсутствия четкого понятия этого признака. Насильственные действия сексуального характера следует признавать совершенными с особой жестокостью, если в процессе этих действий потерпевшему лицу или другим лицам умышленно причинены физические или нравственные мучения и страдания.

Данный признак согласно п. 12 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2004 № 11 имеет место, если в процессе совершения насильственных действий сексуального характера в отношении потерпевшего лица или другим лицам умышленно причинены физические или нравственные мучения и страдания. Особая жестокость может выражаться в издевательстве и глумлении над потерпевшими, истязании в процессе совершения насильственных действий сексуального характера, в причинении телесных повреждений, в совершении указанных насильственных действий в присутствии родных или близких потерпевшей, а также в способе подавления сопротивления, вызывающем тяжелые физические либо нравственные мучения и страдания самой потерпевшего лица или других лиц.

Исключение заведомости из диспозиции ст. 132 УК РФ (совершение насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетнего или малолетнего ранее имело признак «заведомости» до принятия Федерального закона от 27.07.2009 № 215-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации", предложившего новую редакцию данной нормы) следует признавать одним из видов (средств, способов) усиления борьбы с этой категорией преступлений.

Однако наличие заведомости в прежней редакции уголовного закона воспринималось учеными и судебными работниками, следователями как обязательное условие определения особенности субъективной стороны. Важность признака заведомость в отдельных составах отмечали и отечественные ученые. П. Яни справедливо отмечает, что "заведомость означает совершенно достоверное, а не предположительное знание о факте". С критикой исключения заведомости из диспозиции ст. 131 и ст. 132 УК на основании Федерального закона от 27 июля 2009 г. № 215-ФЗ выступила, например, М.В. Авдеева.

Термин "заведомость" используется в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2004 № 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" применительно к обещанию вступления в брак: "Действия лица, добившегося согласия женщины на вступление в половое сношение или совершение действий сексуального характера путем обмана или злоупотребления доверием (например, заведомо ложного обещания вступить с ней в брак), не могут рассматриваться как преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности". А в п. 14 этого же Постановления однозначно дается понятие заведомости как достоверного знания о возрасте потерпевшего: "Применяя закон об уголовной ответственности за совершение изнасилования или насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетних либо лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста, судам следует исходить из того, что квалификация преступлений по этим признакам возможна лишь в случаях, когда виновное лицо знало или допускало, что потерпевшим является лицо, не достигшее соответственно восемнадцати либо четырнадцати лет".

Это разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации вызвано имеющимися проблемами квалификации в правоприменительной деятельности следственных и судебных органов. Нередко в практике возникает проблема установления умысла на совершение сексуального преступления в отношении несовершеннолетней, которая внешне, по своим физическим данным выглядит как взрослая девушка (женщина).

По этому поводу, например, Т.О. Кошаева приводит типичный пример из судебной практики, подтверждающий в процессе квалификации и установления виновности значимость заведомости как признака субъективной стороны преступления по делам о половых преступлениях в отношении несовершеннолетних: "Нижегородским районным судом г. Нижнего Новгорода 7 июля 1997 г. Крыджаян осужден по ч. 3 ст. 30, п. "д" ч. 2 ст. 131, п. "д" ч. 2 ст. 132 УК РФ. Он признан виновным в покушении на изнасилование, т.е. в покушении на половое сношение с заведомо несовершеннолетней с применением насилия, и в совершении действий сексуального характера с применением насилия в отношении заведомо несовершеннолетней. 4 февраля 1997 г. Крыджаян в состоянии алкогольного опьянения встретил ранее незнакомых несовершеннолетних Ф. и К. 1981 года рождения. На его вопрос о возрасте они ответили, что им по 18 лет. Он купил пакет вина "Изабелла" и пригласил их в автомобиль "Волга" выпить вина, при этом обещал кое-что показать. Ф. и К. согласились и сели в автомобиль, в котором, кроме Крыджаяна, находились его знакомый П. и водитель (личность которого следствием не установлена). Когда автомобиль тронулся, Крыджаян начал принуждать девушек выпить водки или вина. Ф. отказалась, а К. была вынуждена выпить стакан вина, после чего обе попросили выпустить их из машины, но Крыджаян препятствовал этому, ударил К. рукой по лицу и велел водителю ехать на ул. Фруктовую, где он снимал квартиру. Несмотря на сопротивление Ф., Крыджаян, применив силу, повел ее в подъезд дома. К., воспользовавшись тем, что ее никто не держал, убежала. Опасаясь, что Крыджаян изнасилует Ф., она из квартиры соседнего дома позвонила в милицию и сообщила о происшедшем. В это время Крыджаян в квартире, желая изнасиловать Ф., заставил ее раздеться, помыть его в ванной комнате, после чего совершил с ней насильственные действия сексуального характера, а затем сказал, что изнасилует ее. Она просила его не делать этого, говорила, что ей всего 14 лет и что она девственница. Однако он, преодолевая сопротивление Ф., пытался совершить насильственный половой акт, но умысел до конца довести не смог, так как в дверь позвонили работники милиции и потребовали открыть дверь. Крыджаян был задержан. Из материалов уголовного дела в отношении Крыджаяна следует, что последний находился в заблуждении о возрасте потерпевшей Ф. Фактически о своем несовершеннолетии потерпевшая Ф. сообщила виновному только после совершения им в отношении ее действий сексуального характера. Вывод суда о том, что потерпевшая соответствует несовершеннолетнему возрасту, не был подтвержден доказательствами. На основании изложенного Президиум Нижегородского областного суда изменил приговор: переквалифицировал действия Крыджаяна с п. "д" ч. 2 ст. 132 УК РФ на ч. 1 ст. 132 УК РФ, в остальной части приговор оставил без изменения. Кроме того, суд, правильно оценив действия Крыджаяна, квалифицировал их также по ч. 3 ст. 30 УК РФ как покушение на изнасилование".

Исключение заведомости, как представляется, может способствовать процессу расширения репрессивной роли уголовной политики и, как результат этого, привлечению невиновных лиц к уголовной ответственности либо к более строгому уголовному наказанию.

Такие преступления, как изнасилование и насильственные действия сексуального характера, нередко совершаются лицами в состоянии алкогольного опьянения, что хотя и не признается отягчающим наказание обстоятельством, но может быть учтено судом при определении им вида и меры уголовного наказания. Значительную часть осужденных такой категории составляют лица без определенного места жительства и занятий, приезжие лица, утратившие семью. Социальная неустроенность, обнищание, потеря социальных связей нередко толкают на поиск случайных объектов интимного общения и новых форм сексуальной близости.

Личность виновных в совершении половых преступлений и, в частности, насильственных действий сексуального характера характеризуется наибольшей степенью сексуальной агрессивности, нежеланием считаться с нравственностью и нормами морали в обществе, пренебрежительным отношением к своим жертвам, половой распущенностью.

Изучение практики преступности в половой сфере свидетельствует о том, что насильственные преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних в возрасте до 12 лет зачастую совершаются лицами, имеющими отклонения в сексуальной сфере.

Л., ранее трижды судимый, совершил преступление, предусмотренное п. б ч. 4 ст. 132 УК РФ спустя 3 месяца после освобождения из мест лишения свободы, напав утром на 11-тилетнюю девочку, идущую в школу. В ходе СПЭК у осужденного установлены отклонения в сексуальной сфере, в связи с чем Кондопожский городской суд, признав его виновным в совершении преступления, предусмотренного п. б ч. 4 ст. 132 УК РФ, и назначив наказание в виде 15 лет лишения свободы, а на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ - 15 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, также применил к нему принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра, в соответствии с ч. 2 ст. 22, ч. 2 ст. 99 УК РФ.

Отдельные преступники ранее уже привлекались к уголовной ответственности за совершение насильственных преступлений против половой свободы и неприкосновенности.

Ц., ранее трижды судимый (в 1982 г. по ч. 4 ст. 117 УК РСФСР к 9 годам лишения свободы, в 1994 году - по ч. 2 ст. 117 УК РСФСР, в 2001 году по ст. 132 ч. 2 п. а УК РФ к 7 годам лишения свободы, был освобожден из мест лишения свободы 29 декабря 2007 года) спустя полтора года после освобождения совершил новое преступление, предусмотренное п. б ч. 4 ст. 132 УК РФ, в отношении восьмилетней девочки, которая возвращалась домой из школы. Ц. осужден по п. б ч. 4 ст. 132 УК РФ к 16 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. (Пудожский районный суд).

Видимо именно поэтому, исходя из практики квалификации преступлений, предусмотренных ст. 131 и 132 УК РФ, законодатель усилил ответственность лиц, имеющим судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, приняв Федеральный закон от 29 февраля 2012 г. № 14-ФЗ "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях усиления ответственности за преступления сексуального характера, совершенные в отношении несовершеннолетних", тем самым, в ст. ст. 131 и 132 УК РФ были введены новые части (ч. 5 ст. 131 и ч. 5 ст. 132 УК РФ), в санкциях которых осуществлено еще большее ужесточение наказаний за данные посягательства.

Сделаем вывод: проблема квалификации преступлений в виде насильственных действий сексуального характера осложняется всегда тем, что данный вид преступления носит многосторонний характер его рассмотрения. Деяния подобного рода в юридической практике носят разнообразные субъективные и объективные признаки; одно и то же преступление с наличием действий сексуального характера может квалифицироваться как по ст. 132 УК РФ, так и смежным статьям, на что также влияет отсутствие или наличие отягчающих или смягчающих обстоятельств, квалифицирующих признаков.