Грамматические функции синтагмы

 

Статус синтагмы как минимальной речевой единицы определяется её функциями:

1) быть исходным речевым материалом в структурно-смысловой организации всех составных речевых единиц;

2) способствовать точному пониманию речи при чтении,

3) вносить ясность в структуру предложения, способствуя адекватной грамматической квалификации предложения и его компонентов.

Первые две функции уже рассмотрены. Они основные. Третью функцию можно определить как техническую, сопутствующую.

Синтагматическое членение конкретного предложения помогает выявить его грамматические характеристики. Например, при выяснении способа передачи предикативности – односоставности или двусоставности. Ср.:

 

1) Надо броса́ть курить и 2) На́до / бросать курить.

Первая структура представлена одной синтагмой, вторая – двумя. Пауза в ней, разграничивая синтагмы, свидетельствует о её двусоставности. У предложений разная интонация и разное содержание. В первом из них оно обусловлено безличной структурой, передающей общее пожелание, никого ни к чему не обязывающее. Во втором предложении отражено действие (бросать курить) и высшая степень его обязательности (Надо). Изменение порядка следования синтагм в предложении не меняет его коммуникативной цели, грамматического значения, а следовательно, и его содержания:

 

На́до / бросать курить = Бросать курить / на́до.

 

Синтагмы поменялись в предложении местами, но не изменилось ни его грамматическое значение, ни содержание. Перед нами двусоставная структура, передающая обязательность выполнения пожелания. Это уже и не пожелание (в отличие от значения безличной структуры), а настоятельная рекомендация, требование, которое подлежит выполнению.

Обратимся к другому примеру. В известном стихотворении Ф. Вийона (в переводе И. Эренбурга) читатель сталкивается с трудностями в восприятии содержания и квалификации некоторых грамматических показателей.

От жажды изнываю над ручьём,

Смеюсь сквозь слёзы и тружусь играя,

Куда бы ни пошёл, везде мой дом,

Чужбина мне – страна моя родная.

Я знаю всё, я ничего не знаю.

Среди людей мне всех понятней тот,

Кто лебедицу вороном зовёт.

Я сомневаюсь в явном, верю чуду.

Нагой, как червь, пышней я всех господ.

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Первые четыре стиха образуют сложное предложение. Четвёртый стих (Чужбина мне – страна моя родная) не ясен: то ли чужбина является для лирического героя родной страной, то ли родная страна является чужбиной.

Некоторые лингвисты (В. В. Виноградов, А. А. Шахматов и др.) считают, что в таких именных структурах представлен прямой порядок слов, при котором подлежащее предшествует сказуемому. Такой подход продиктован исключительным вниманием к письменной речи и игнорированием устной, что, на наш взгляд, недопустимо, ибо устная речь в историческом аспекте – главная форма общения и её нельзя игнорировать, наоборот, на неё нужно опираться.

Кроме того, в данном случае не учитывается функциональная роль интонации. Если следовать этому мнению, то строку следует понимать так, что чужбина является родной страной. Но с этим трудно согласиться.

Подлежащее и сказуемое в двусоставном предложении независимо от способа их выражения могут быть как на первом, так и на втором месте. При этом они различаются интонацией, в частности ударением. На носителе новой информации, которым часто бывает сказуемое, оно всегда сильное, что отмечал ещё Г. Пауль в книге «Принципы истории языка» [14]. В живой речи совершенно неважно, на каком месте будет сказуемое. Ударение полностью исключает какие-либо заблуждения. Не будем забывать, что письменная речь представляет собой трансформацию устной, звуковой формы в графическую.

При этом не предполагается никакая деформация содержания. Было бы странно, если бы при трансформации устной речи в письменную менялся порядок следования главных членов предложения, менялась их квалификация или менялось содержание предложения.

В данной письменной структуре не совсем ясны синтаксические статусы отдельных членов предложения, в результате чего непросто правильно понять некоторые грамматические нюансы, а следовательно, и передаваемую мысль. Обращение к синтагмам этого речевого фрагмента, как основным его структурным компонентам, составляющим содержание, помогает разобраться в мыслях лирического героя и в грамматических особенностях интересующей нас структуры. Сопоставление синтагм и их значений позволяет устранить неопределённости и трудности.

 

От жажды / изнываю над ручьём, /

Смеюсь / сквозь слёзы / и тружусь / играя, /

Куда бы ни пошёл, / везде мой дом, /

Чужбина мне – / страна моя родная. /

Я знаю всё, / я ничего не знаю. /

Среди людей / мне всех понятней тот, /

Кто лебедицу / вороном зовёт. /

Я сомневаюсь в явном, / верю чуду. /

Нагой, как червь, / пышней я всех господ. /

Я всеми принят, / изгнан отовсюду.

Стихотворение построено на антитезе, как эффективном способе отражения противоречивости человеческой натуры и жизни в целом. Уже первые синтагмы дают ключ к пониманию всей речи и её отдельных фрагментов – и содержательных, и грамматических.

Натура лирического героя такова, что он от жажды – изнывает над ручьём, смеётся – сквозь слёзы, трудится – играя, куда бы он ни пошёл – везде (любая чужбина) его родной дом, а чужбиной ему – страна родная. То, что чужбина для героя является родным домом, было сказано в предыдущей строке. Так что сомнительно, что уже в следующей строке – прямой порядок слов и повторяется та же самая мысль.

Следуя общей логике антитез, представленных в виде развёрнутого перечня и нашедших отражение на синтагматическом уровне, если в третьем стихе в сочетающихся синтагмах утверждается, что чужбина является родным домом (Куда бы ни пошёл, везде мой дом), то в четвёртом не уточнение высказанной мысли – уточнений здесь вообще нет, – а соотносительная антитеза для завершения противопоставления: куда бы ни пошёл, т. е. любая чужбина – мой дом, зато чужбиной является родная страна.

В данном случае перед нами инверсия главных членов предложения. Постпозитивная синтагма страна моя родная представляет состав подлежащего, а препозитивная – Чужбина мне – состав сказуемого. При сопоставлении синтагм именно к такому выводу приводит общая логика использования данного приёма и характер развивающихся мыслей.