2021-12-25
436
Анаксагор был первым философом, высказавшим мысль, что первопричиной физических изменений является некий Ум вообще. «…Ведь как бы то ни было, не сам же субстрат вызывает собственную перемену; я разумею, что, например, не дерево и не медь — причина изменения самих себя, и не дерево делает ложе, и не медь — изваяние, а нечто другое есть причина изменения. А искать эту причину — значит искать некое иное начало, [а именно], как мы бы сказали, то, откуда начало движения», ‑ так представляет логику рассуждений Анаксагора Аристотель [19].
По мысли Анаксагора, первопричина всех изменений, образующая упорядоченность космоса сила, действует подобно действию разума в живых существах. Эту силу он и называет Ум или по-гречески Нус.
Ум – это субстанция, которая входит в состав живых существ и отличает их от мертвой материи. Ум отличается от других субстанций тем, что «все было смешано, кроме ума, и лишь один ум несмешан и чист» [20]. «…Правильно говорит Анаксагор, утверждая, что Разум не подвержен воздействию и не смешан, после того как он сделал его началом движения, ибо только таким образом он может двигать, будучи неподвижным, и может владычествовать, будучи несмешанным» [21].
Но тот же Аристотель уже не так позитивно оценивает гносеологические следствия, которые вытекают из этой «несмешанности» Ума: «…Если ум есть нечто простое, ничему не подверженное и ни с чем не имеющее ничего общего, как говорит Анаксагор, то, как он будет мыслить, если мыслить означает что-то претерпевать? … …Претерпевание ума имеет тот общий смысл, о котором было уже сказано, а именно что в возможности ум некоторым образом есть то, что он мыслит, в действительности же нет, пока он не мыслит его» [22].
Ум бесконечен и управляет сам собой, «он причина миропорядка и всего мироустройства».
Попытки «искать нечто в этом роде» или что-то похожее на понимание бытия как чего-то духовного были у Гесиода, Парменида, у Гераклита в его учении о Логосе, и у Эмпедокла в его учении о всекосмической Любви и Вражде. Но Анаксагор, в отличие от своих предшественников, высказал мысль о том, что дух (Ум) находится вне природы и именно поэтому он может привести ее в движение.
Первоначально существовал хаос бесконечно малых и перемешанных между собой частиц ‑ «все вещи были вместе» и находились в покое. Анаксагор «начинает космогонию с неподвижных вещей» [23]. Чистый и беспримесный Ум стал приводить хаотически разбросанные частицы в круговое движение, в результате которого разделились легчайшие и тяжелейшие: первые устремились к периферии, вторые ‑ в центр. Ум привел хаотическую массу вещества в порядок. В результате космического вращения солнце, луна и звезды были оторваны от занимающей центральное место Земли. Так возник космос – гармоничная упорядоченность, явившаяся через преодоление хаоса.
Когда «…самый великий последователь Анаксагора – Перикл, …стоял перед своим народом, в прекрасном спокойствии и неподвижности мраморного олимпийца, завернутый в свой плащ, не изменяя его драпировки, не изменяя выражения лица, не улыбаясь, со всегда одинаковым сильным тоном голоса, и говорил … — гремел, метал молнии, уничтожал и избавлял, — тогда он был олицетворением в малом виде Анаксагорова космоса, картиною Nus'a, построившего себе чудный и достойнейший дом, и, так сказать, видимым воплощением строящей, движущей, выделяющей, упорядочивающей, все созерцающей художественно-неопределенной силы духа…» ‑ восторженная зарисовка Ф. Ницше об эпохе, в которой величие идеи Анаксагора об организующей силе мирового Ума созвучно великому в жизни [24].
Ум в учении Анаксагора ‑ принцип порядка и красоты во всем мире, так что без него была бы только одна бесформенная материя. Это всегда давало повод толковать анаксагоровский Ум как некое творящее божество и находить в нем чуть ли не монотеистическую концепцию. (Современники Анаксагора обвиняли его в безбожии как раз за противоречие его идей официальной языческой религии Афин). Конечно, это не единоличное божество, но в какой-то степени идея мирового Ума как субстанции вне природы была философским предвестником монотеизма. «…Мысль … философов — Ксенофана, Анаксагора … открывает другое. Они отвергают всякую множественность богов, и на ее месте у первого является божество — как абсолютное единое, а у второго — как зиждительный ум вселенной. Для охранительного ума толпы и ее правителей это уже было явное потрясение основ и вызывало соответствующее противодействие», ‑ подчеркивал В.С. Соловьев [25].
Английский философ Джордж Беркли в XVIII веке написал об Анаксагоре как о «мудрейшем из людей», первым уловившим «огромную разницу между мыслящими и протяженными вещами, и … что разум не имеет ничего общего с телами» [26].
Но Ум Анаксагора является все тем же веществом, но только особенно тонким и легким, веществом мысли, ни с чем не смешенным, в отличие от вещества материи. Оформляющая сила Ума действительно заявлена Анаксагором весьма определенно. Но, признавая Ум принципом всеобщего порядка и красоты, Анаксагор не освобождает его совсем от вещественности, определяя как «тончайшую и чистейшую из всех вещей» [27].
Ум у Анаксагора не занимается образованием гомеомерий. Каждая гомеомерия представляет собой совокупность бесчисленного множества видов тел, которые по отношению друг к другу находятся в определенных пропорциях и положениях. И здесь внутри гомеомерий, в образовании самих гомеомерий действует слепая необходимость. Ум организовывает то, что было поначалу в состоянии хаоса, и, приводя в движение хаотичное, находящееся в покое состояние частиц, обеспечивает разделение и соединение их в разнообразный подвижный мир вещей. Таким образом, Ум выполняет у Анаксагора функцию первопричины движения ‑ функцию первого толчка. Действие Ума перестает действовать, когда мир пришел в движение.
Но, как заметил Ф. Ницше, «позднейшим философам древности казался удивительным и даже едва простительным тот произвол, с каким Анаксагор распоряжался своим nus'om для объяснения мира; им казалось даже, что он нашел прекрасное орудие, но неверно понял его, и они пытались наверстать то, что было пропущено нашедшим» [28]. Так, и Платон, и Аристотель, приветствуя идею мирового Ума как активной силы, выражали сожаление, что Анаксагор ограничил ее действие.
В «Федоне» Платона действующее лицо диалога Сократ рассказывает ученикам, как он обрадовался, когда услышал у Анаксагора об Уме ‑ устроителе и зачинателе всего: признать за разумом такую власть значило, как думалось Сократу, что разуму для всего и для каждого дано найти наилучшее. Но Сократ был разочарован, убедившись, что Ум у Анаксагора ищет и находит в мире только естественную связь явлений. Сократу же (и Платону, естественно) хотелось бы, чтобы Ум объяснялся как сила, делающая лучшее самым сильным, указывающая, «в чем их общее благо». Но «с вершины изумительной этой надежды» Сократ увидел, что «Ум у него остается без всякого применения и что порядок вещей вообще не возводится ни к каким причинам, но приписывается … воздуху, эфиру, воде и многому иному» [29].
Аристотель вторит Платону: «Анаксагор рассматривает ум как орудие миросозидания, и когда у него возникает затруднение, по какой причине нечто существует по необходимости, он ссылается на ум, в остальных же случаях он объявляет причиной происходящего все что угодно, только не ум» [30].
Платон и Аристотель писали о необходимой с их точки зрения целесообразности и целенаправленности в действии Ума, чего они не находили у Анаксагора.
Анаксагор в своем понимании Ума и вселенной скорее ближе Гераклиту с его Логосом и вечностью – «играющим дитя». У Анаксагора Ум имеет свободную волю; напротив, все остальное в мире образуется определенно. «Эту абсолютно свободную волю, ‑ писал Ницше, ‑ можно мыслить только бесцельно, почти вроде детской игры или творческого побуждения художника. Ошибаются люди, приписывающие Анаксагору обычное у теологов смешение понятий, которое предполагает чрезвычайную целесообразность и согласованность природы…» [31].
