Понятие института законного интереса осужденных, его разновидности и способы реализации

Правовая сущность уголовного наказания указывает на то, что оно всегда лишает либо существенно ограничивает свободу осуждённого в вопросах собственного выбора разрешённых вариантов поведения.

Уголовное законодательство, регламентирует не только вопросы назначения вида и размера наказания, но и определяет исправительное учреждение, в котором осуждённый должен отбывать наказание в виде лишения свободы (ст. 58 УК). Оно (законодательство) объективно вторгается в сферу действия уголовно-исполнительных отношений с позиции владения знаниями о порядке и условиях отбывания наказания[105]. По сути дела назначение судом уголовного наказания есть процесс, устанавливающий на определённый период времени новый правовой статус виновного лица – статус осуждённого, действующий уже в рамках уголовно-исполнительного законодательства.

Таким образом, принудительно обеспеченное силой государства, введение осуждённого в уголовно-исполнительные отношения предопределяет возникновение и существование в течение установленного срока его (осуждённого) особого правового статуса, характер которого в значительной мере влияет на процесс достижения целей, стоящих перед уголовным наказанием. Содержание правового статуса, находится в прямой зависимости от степени общественной опасности совершённого преступления, а, следовательно, и от вида и размера уголовного наказания. При этом, как справедливо отмечает проф. А.Ф. Сизый, правовой статус осуждённых, по мере отбывания наказания может меняться[106].

Правовой статус осуждённых, как следствие уголовной ответственности и наказания, в силу отсутствия законодательного закрепления его понятия[107] вызывает определённый научный интерес. Принципиальное значение в теоретическом определении понятия «правовой статус» осуждённых приобретает вопрос о его соотношении с другим понятием «законные интересы осуждённых».

Понятие «законные интересы осуждённых» с теоретических позиций является достаточно новым элементом в их правовом статусе. Исходя из этого, современная наука уголовно-исполнительного права изобилует авторскими, иногда противоречивыми взглядами на эту важную теоретическую проблему.

Значительная часть исследователей законные интересы осуждённых рассматривают в качестве элемента их правового статуса (положения). Так, например, определяя правовую сущность статусного состояния (статуса) осуждённых С.М. Зубарев, отмечает, то оно выражается в изъятии и ограничении их прав и свобод как граждан государства и наделении их специальными правами и обязанностями, свойственными назначенному уголовному наказанию. Структуру правового статуса осуждённых образует совокупность четырёх элементов, взятых попарно:

1) обязанности осуждённых;

2) права осуждённых;

3) законные интересы;

4) правовые ограничения.

Законные интересы, по мнению автора, рассматриваются, как закреплённые в нормах права стремления осуждённого пользоваться конкретными социальными благами, удовлетворяемые, как правило, в результате объективной оценки его поведения администрацией учреждений или органов, исполняющих уголовные наказания, прокуратурой, судом[108].

Отдельные авторы выражение «законные интересы осуждённых» толкуют как стремление осуждённого к обладанию теми или иными благами, удовлетворяемое, как правило, в результате оценки поведения осуждённых во время отбывания ими наказания[109].

В иных источниках законные интересы осуждённых рассматриваются в качестве самостоятельного элемента их правового статуса.[110]

Правовой статус осуждённых, отбывающих уголовное наказание в виде лишения свободы, как показывают различные теоретические разработки, является составным понятием.

В качестве самостоятельных элементов, определяющих содержание правового статуса осуждённых, рассматривает права, законные интересы и обязанности осуждённых В.И. Селивёрстов. Законные интересы осуждённых автором также определяются как стремления осуждённых к обладанию теми или иными благами, закреплённые в правовых нормах конкретного действия и удовлетворяемые, как правило, в результате оценки администрацией учреждений и органов, исполняющих наказания, прокуратурой, судом поведения осуждённых во время отбывания наказания[111].

Аналогичной позиции в вопросе сущности правового статуса осуждённого придерживается и В.Е. Южанин, который рассматривает осуждённого в качестве обладателя прав, обязанностей и законных интересов[112]. С ним соглашается и В.Н. Орлов[113].

Несколько шире и более предметно, на наш взгляд, рассматривает вопрос о сущности законных интересов осуждённого Г.Л. Минаков, который отмечает: «По своей сущности законные интересы осуждённого, лишённого свободы, как и субъективные права, обладают качествами правовой возможности, предоставленной осуждённому и в определённой степени гарантированной государством. Но возможность, отражённая в законном интересе, по своей юридической силе совсем не та, которая заключена в субъективном праве и обеспечена юридической обязанностью администрации исправительного учреждения. Необходимо различать возможность как дозволенность чего-либо, не обеспеченную конкретной обязанностью администрации исправительного учреждения, и носящую характер стремления, т.е. законные интерес осуждённого, и возможность как дозволенность чего-либо, обеспеченную конкретной юридической обязанностью администрации исправительного учреждения, т.е. субъективным правом осуждённого»[114]. Таким образом, автор, отождествляет законный интерес осуждённого с дозволенностью, необеспеченной обязанностью администрации, т.е. выходящей за рамки его субъективного права и в целом правового статуса. При таком подходе, как представляется, законные интересы осуждённых не могут рассматриваться в качестве одного из элементов правового статуса.

По мнению А.И. Зубкова нельзя сводить интерес осуждённого лишь к стремлению обладания определёнными благами. Поэтому содержание понятия «законный интерес должно быть вынесено за рамки субъективных прав осуждённых. Такой подход является достаточно конструктивным. Вместе с тем автор не оспаривает присутствие законного интереса в правом статусе осуждённого и не предлагает исключения в силу поглощения понятием «права осуждённого»[115].

Разделяя понятия «правовой статус осуждённого» и «правовой статус личности осуждённого» проф. Т.Ф. Минязева включает законные интересы только в содержание правового статуса личности осуждённых. При этом, определяя правовой статус осуждённых, автор не усматривает здесь законные интересы, а лишь указывает на их специальные обязанности и права[116]. Такой подход представляется достаточно конструктивным.

Относительно содержания законных интересов осуждённых приведённые научные подходы при незначительных расхождениях в определениях указывают на то, что законные интересы рассматриваются именно как стремление осуждённых к обладанию теми или иными благами. Они по сути дела представляют собой некий симбиоз объективного (права и обязанности осуждённых), выраженного посредством конкретных правовых норм и субъективного (оценочного), выраженного в форме стремления, не имеющего законодательного закрепления.

Следует подчеркнуть, что непосредственное закрепление основные положения, характеризующие правовой статус осужденных, нашли в статьях: 11 «Основные обязанности осужденных» и 12 «Основные права осужденных». Кроме того, некоторые, наиболее важные права осужденных закрепляются статьями: 13 «Права осужденных на личную безопасность»; 14 «Обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания осужденных»; 15 «Обращения осужденных и порядок их рассмотрения». Использование же выражения «стремление осуждённого» не имеет прямого, выраженного в законе правового закрепления, а является результатом субъективной оценки отдельных норм Уголовно-исполнительного кодекса. Стремление является скорее оценочной категорией, которая объективируется в конкретных действиях, либо в целом в поведении осуждённого и мотивированное целью улучшения (облегчение) имеющегося правового статуса (совокупности прав и обязанностей). Включение субъективного понятия в правовой статус противоречит сути самого выражения «правовой».

Стремление, в соответствии с правилами толкования русского языка, – настойчивое желание добиться чего-нибудь, устремлённость к чему-нибудь[117].

Указанная позиция толкователей русского языка исходит из того, что стремление отождествляется с настойчивым желанием и устремлённостью. Само стремление может означать лишь самую начальную стадию всего умственного процесса, без каких либо объективных проявлений и выражаться в желании. Однако, иногда эти желания, как справедливо отмечает проф. Н.С. Таганцев, благодаря настроению лица или совпадению с его характером, получают, так сказать, значение волевых актов, делаясь или отправной точкой построения разных планов или даже стимулом дальнейшей деятельности лица, определяют его поведение. В этом случае желания получают двоякое значение. Как побуждающий момент деятельности, желание, получившее воленаправляющую силу, является стимулом, мотивом, а как полагаемый сознанием предел, оно составляет цель действия[118]. Мотив является движущей силой любого сознательного поведенческого акта, поэтому право воздействует на волю и сознание людей лишь с целью влияния на мотивацию их поведения как участников общественных отношений[119].

Нет никаких сомнений в том, что каждый осуждённый в период отбывания уголовного наказания в виде лишения свободы и даже на стадии предварительного расследования всегда изначально мотивирован на улучшение своего правового положения (иметь больше прав и меньше обязанностей). Такое стремление основывается на природных свойствах и качествах любого человека. Величайший русский криминолог проф. С.В. Познышев в этой связи справедливо отмечал: «По самой природе своей человек стремится к удовольствиям и избегает страданий. Как скоро в перспективе у него открывается известное удовольствие или избавление от какого-либо тягостного состояния, то сейчас же возникает влечение к тому, что обещает доставить подобный результат»[120]. Выражение «влечение» следует понимать как мотив, а выражение «подобный результат» следует трактовать как цель.

Законные интересы осуждённых направлены на получение более щадящих, менее обременяющих их существование условий отбывания наказания. С конструктивной позиции законодателя (ч.4 ст. 10 УИК РФ) права и обязанности осуждённых определяются Уголовно-исполнительным кодексом исходя из порядка и условий отбывания наказания. Эти условия в своей совокупности определены правовым статусом осуждённых. Следовательно, новый (иной) правовой статус и есть тот конечный результат, к которому стремятся осуждённые. Законные же интересы это не стремление, а результат (цель) притом, что стремление к такому результату, есть лишь объективированная с помощью алгоритма поведенческого процесса мотивация на её (цель) достижение.

Относительно целей уголовно-исполнительного права социально-правовое значение законных интересов заключается в том, что они позволяют обеспечить дифференцированный подход к осужденным, стимулировать (и это главное) их исправление путём постепенного перемещения по установленным законом правовым статусам от суровых к более щадящим. При таком подходе законные интересы осуждённых, отбывающих уголовное наказание, следует рассматривать в качестве смысловой сердцевины, организационного, основополагающего и принципиального начала объективно существующей прогрессивной системы исполнения наказаний, без которого любая уголовно-исполнительная система утрачивает свой функциональный смысл и не может существовать. По мнению Дж. Мэконочи, (основоположник прогрессивной системы наказаний) «желание исправиться возникает тогда, когда человек видит возможность перехода из печального положения к более радостному, имея перед глазами последнее и те препятствия, которые представляются ему»[121].

Вместе с тем, нельзя не отметить самую тесную связь понятий правовой статус осуждённых и их законные интересы. Сама сущность законных и интересов осуждённых, их объём самым тесным образом связаны с их правами и обязанностями. Дисбаланс между правами и обязанностями в значительной мере определяет характер и интенсивность поведенческой мотивации. Так, невозможность достижения желаемого правового статуса в силу усечения правовых возможностей (ограниченные права) в значительной мере снижает социально-полезную мотивацию поведения осуждённого, а порой и делает такое состояние невозможным. По этой причине соотношение прав и обязанностей осуждённых при реальной возможности его изменения в сторону желаемого – ключевой момент уголовно-исполнительной политики. Таким образом, правовой статус осуждённого, должен побуждать стремление осуждённого к позитивному поведению.

Возвращаясь к вопросу относительно использования словосочетания «законные интересы» следует отметить, что оно выражает их положительную и желаемую с точки зрения интересов государства сущность. Вместе с тем выражение «интересы осуждённых» можно толковать более широко, затрагивая при этом и субкультурные отношения, действующие в исправительных учреждениях. Интересы, выраженные субкультурными ценностями преступного мира, носят отрицательный, порицаемый и социально-опасный характер. Так, например, осуждённый, желающий повысить свой преступный авторитет (продвинуться вверх в субкультурной иерархии преступной среды) в глазах других осуждённых, стремится приобрести статус пребывающего в колонии, строгого, особого режима или в тюрьме. Такого (желаемого с его точки зрения и одобряемого преступным миром) статуса он достигает в результате отрицательной оценки его поведения администрацией исправительных учреждений и судом.

Принципиально важным является тот вывод, что государство обеспечивает охрану и защиту именно законных интересов осужденных. Вместе с тем, законные интересы гарантируются не только осуждённым, но и их родственникам, близким, членам трудовых коллективов, акционерам и другим лицам, с которыми осужденный связан теми или иными правоотношениями. Наказывая виновного в конкретном преступлении, государство не может ущемлять интересы этих субъектов, никоим образом не связанных с совершенным деянием. Такое правило должно быть соблюдено и в практической деятельности учреждений и органов, исполняющих наказания

Таким образом, отмечается, что законные интересы осужденных не сводятся только к улучшению их положения (статуса) непосредственно в исправительных учреждениях, они выходят за их рамки и, в какой-то мере пересекаются с интересами других лиц. Бесспорным является тот факт, что эти интересы должны быть законными, т.е. основанные на законе и допустимые к удовлетворению.

Объектом законных интересов могут быть и социальные блага, как существенно изменяющие правовое положение осужденных (перевод на облегченные или льготные условия отбывания лишения свободы, перевод в колонию-поселение), так и сопровождающиеся таковыми (оказание материальной помощи при освобождении из мест лишения свободы).

Материальные либо духовные блага, обеспеченные правовым статусом также составляют объект законных интересов осужденных. Обладание ими рассматривается в виде цели, для достижения которой необходимы определенные юридические факты. Такими юридическими фактами, существенно изменяющими содержание правового статуса осуждённых, являются волевые решения уполномоченных должностных лиц уголовно-исполнительной системы и государственных структур (приказ, постановление, определение суда и др.)

Законные интересы могут быть объединены целью по сохранению нового, желаемого и приобретённого собственными усилиями правового статуса. Так, например, осужденным, пользующимся правом передвижения без конвоя или сопровождения, в случае нарушений Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, передвижение без конвоя или сопровождения отменяется постановлением начальника исправительного учреждения (ч. 6 ст. 96 УИК РФ). Кроме того, осужденные, при отсутствии взысканий за нарушения установленного порядка отбывания наказания (ч. 2 ст. 120 УИК РФ) и добросовестном отношении к труду по отбытии не менее 6 месяцев срока наказания в обычных условиях отбывания наказания могут быть переведены в облегченные условия. В этом положении закона отражены поощрительные законные интересы осужденных. Осужденные стремятся к улучшению своего правового положения. Получив указанные режимные послабления, (новый, желаемый правовой статус), осужденные должны выстраивать свое дельнейшее поведение таким образом, чтобы сохранить его. При этом законодатель заинтересованно призывает к такому поведению осужденных, стимулирует его путем, как возможного дальнейшего ослабления режима содержания, так и путем угрозы введения дополнительных запретов (кроме возможного применения мер дисциплинарного воздействия), выраженных в возможности отмены предоставленных льгот. Так, в соответствии с ч. 4 той же ст. 120 УИК РФ, осужденные, отбывающие наказание в облегченных условиях, признанные злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, переводятся в обычные или строгие условия отбывания наказания.

В иных случаях, законные интересы осужденных могут находить свое выражение в возможностях реализации их субъективных прав, реализация которых значительно затруднена в силу экономического состояния государства. Так, права осужденных на гарантированное трудоустройство после отбытия наказания, на получение жилой площади пока носят в основной своей массе декларативный характер и материального подкрепления не находят. Эти вопросы носят социально-проблемный характер и должны разрешаться государством постепенно в ходе модернизации действующей системы исполнения уголовных наказаний и развития гражданских институтов социальной адаптации осужденных.

Таким образом, вышеизложенное позволяет сформулировать следующие выводы:

1) законные интересы осуждённых не рассматриваются в качестве составляющего элемента правового статуса осуждённых, который ограничивается исключительно их правами и обязанностями;

2) законные интересы осуждённых, отбывающих наказание в виде лишения свободы, следует рассматривать как желаемые и одобряемые статусные состояния (цель), к которым они (осуждённые) стремятся в процессе отбывания наказания;

3) часть вторую статьи десятой Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предлагается изложить в следующей редакции: «При исполнении наказаний осуждённым гарантируется установленный законом их правовой статус, т.е. права и обязанности граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации. Осуждённые не могут быть освобождены от исполнения своих гражданских обязанностей, кроме случаев, установленных федеральным законом.

4) часть четвёртую статьи десятой Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предлагается изложить в следующей редакции: «Правовой статус осуждённых (права и обязанности) определяется и изменяется в порядке, установленном настоящим Кодексом исходя из порядка и условий отбывания конкретного вида наказания.

§ 4. Гражданско-правовой статус осужденных.