Тема 1.1. Черты философского знания. Мировоззрение (2 часа)

Раздел 1. Философия, ее место в культуре (6 часов)

Тема 1.1. Черты философского знания. Мировоззрение (2 часа)

Термин «философия» возник из соединения двух греческих слов: «фило» (phileo) – «любовь» и «софия» (sophia) – «мудрость». И дословно означает – «любовь к мудрости». Тем самым древние греки, которые и ввели данный термин, хотели сказать, что философия – это не законченный результат поиска истины, а путь к поиску истины, как процесс.

Философия как специфическая форма духовного осмысления мира, его взаимосвязей, человека и общества зародилась около 2,5 тысяч лет назад (в 7 в. до н.э.) в ряде наиболее развитых стран того времени: Индия, Китай, Вавилон, Египет, Греция, Рим. Расцвет философии произошёл в Древней Греции, где философия стала относительно самостоятельной (прежде всего от религии) областью духовной культуры общества. Среди первых греческих философов были: Фалес, Анаксимандр, Гераклит, Пифагор. Именно Пифагор впервые стал употреблять термин «философия», определяя его как «любовь к мудрости». Философия родилась из потребности систематизировать и обобщить весь опыт познания мира человеком, сформулировать целостную теоретическую картину мира и существования человека в нём. Специфика философии состоит в том, что она стремится построить не чудесную, выдуманную, а рациональную (от латинского слова ratio – «разум»), достоверную картину мира.Философия изначально пыталась вобрать в себя и обобщить весь опыт человечества, и не удивительно, что все философы отличались богатой эрудицией и высокой культурой мышления. Древние греки ещё до нашей эры стали помещать в философию всю совокупность знаний о мире, все позитивные (не религиозные) и рациональные знания о мире: математические, физические, астрономические, биологические и другие. Поэтому вплоть до 17 века философию называли «царица наук». Таким образом, философия более 2-х тысячелетий бережно «вынашивала», то есть сохраняла и выращивала внутри себя отдельные частные науки.

Мифология и религия возникли раньше философии и также, по-своему пытались познать мир и определить место человека в мире. Но это – совершенно отличные от философии типы мировоззрения, так как они не рациональны, не доказательны, основаны на вере в высшие силы (духов, богов), в них много выдуманного, сказочного. А философия сразу противопоставила себя мифологии и религии, так как стала претендовать на поиск истинного, достоверного знания о мире и всех его сторонах. Начиная с 17 века рост потребности в получении знаний и расширение масштабов их применения на практике стимулировали увеличение их объема и многообразия и привели к дифференциации знаний, что привело к появлению разных отдельных частных наук (механики, физики, биологии, астрономии, социологии и других). Но, разложение единого знания на отдельные науки, не означало исчезновения философии. Наоборот, появилась потребность в особом разделе знания, способном выступить в качестве средства интеграции (объединения) отдельных знаний, получаемых частными науками и способа выработки наиболее общих принципов и норм познавательной и преобразовательной деятельности людей. От частных наук философию отличает то, что в ней нет эмпирического уровня (сбор и анализ фактов). Философия – это чисто теоретическая форма познания мира и в этом её сила, так как она не «привязана» к конкретным фактам материального мира, что позволяет ей вырабатывать наиболее общие закономерности развития универсума (мира как взаимосвязанной системы).

Постепенно философия сконцентрировала свое внимание на наиболее общих мировоззренческих проблемах природы, общества и мышления, стремясь дать ответы на вопросы о целях и смысле существования мира, общества и человека. Основными (базовыми) вопросами философии стали следующие: Как возник мир? Кто его создал или он был вечно? Существуют ли закономерности развития мира или он развивается хаотично? Каково место человека в мире? Может ли человек полностью познать мир? Может ли человек управлять миром? Существуют ли закономерности развития общества? Чем человек отличается от животных? В чем смысл жизни человека? На эти вопросы невозможно дать ответы, пригодные для всех времен и народов. Люди, ставящие вышеназванные вопросы, стремились получить такие ответы на них, которые соответствовали их потребностям и уровню интеллектуального развития. Причем в разные исторические эпохи меняется не только набор философских вопросов, но и преобразуется сама их иерархия, а также характер желаемых ответов на них. Но при всём многообразии философских вопросов, существует основной вопрос философии: об отношении сознания к бытию, духовного к материальному вообще. То или иное решение этого вопроса образует основу каждого философского учения: согласно направлению «материализм» основой мира является какое-либо материальное начало; согласно направлению «идеализм» основой мира является какое-либо идеальное (не материальное) начало; согласно направлению «дуализм» основой мира являются два вышеназванных равнозначных начала. Основной вопрос философии – это также вопрос о познавательном отношении человеческого сознания к окружающему миру: Как соотносятся наши мысли об окружающем нас мире с самим этом миром? В состоянии ли наше мышление познавать действительный мир? Можем ли мы в наших представлениях и понятиях выработать верное понимание мира?

Предмет изучения философии очень обширен. Так как им является бытие (существующий мир в целом). Но дело в том, что представления о мире менялось со временем. Например, в качестве предмета философии для первых древнегреческих философов (7 век до н.э.) выступал природный мир. Позднее для Аристотеля (5 век до н.э.) в этом качестве выступил весь мир (бытие). Для эпикурейцев и поздних стоиков (3 век до н.э.–1 век н.э.) предмет философии был очерчен кругом проблем, относящихся к существованию человека в неустойчивом мире. Христианские философы средневековья (4–14 века) предмет философии сводили к взаимосвязи между человеком и Богом. В Новое время (17– 8 века) на передний план в структуре предмета философии выдвигаются проблемы познания, методологии. У философов Просвещения предметом размышлений снова становится человек со всем множеством его отношений. В 19–20 веках многообразию школ и представлений в мировой философии соответствует и богатство представлений о характере ее предмета. В наши дни в качестве предмета философии выступает природный и социальный мир, а также человек в нем как многомерная и многоуровневая система во всем изобилии связей. Философия изучает наиболее общие стороны, свойства, тенденции развития мира, выявляет всеобщие принципы самоорганизации, существования и развития природы, общества, человека и его мышления, раскрывает цели и смысл существования человека в мире. При этом современная философия свои выводы основывает на обобщении данных частных наук. Так как философия изучает мир как систему, то современный философ должен следить за основными научными открытиями и в физике, и в астрономии, и в биологии, и в социологии и во всех других частных науках.

Философия – это система знаний о наиболее общих принципах, фиксирующих отношение человека к миру, которая возникла из потребности людей в выработке рациональных оснований, придающих мировоззрению целостность, а познавательным и практическим усилиям – направленность. Это означает, что философия, накапливая, соединяет в себе, c одной стороны, наиболее общие представления о мире в целом, а с другой стороны, сведения о наиболее масштабных принципах отношения к миру, применяемых в ходе познавательной и практической деятельности. Отталкиваясь от ранее сложившихся форм миропонимания (мифологии и религии), подвергая их критическому переосмыслению, философия на основе рационального отношения к миру формирует обобщенный его образ применительно к потребностям жизни людей. Для этого философии необходимо разрабатывать особый понятийный аппарат, составляющий основу ее языка, помогающего выразить философское отношение человека к миру. Целью философии является стремление научить человека мыслить и на этой основе определенным образом относиться к миру. Реализация философией этой цели превращает её в основу для понимания человеком смысла и целей своей индивидуальной жизни, уяснения причастности к тому, что происходит в мире.

Такое понимание цели философии и её назначения сложилось не сразу. С развитием философии оно изменялось в зависимости от представлений о том, что собой представляет сама философия. Согласно Платону (5-6 века до н.э.) философия – это любовь к мудрости и средство достижения совокупного знания, а также условие правильной организации личной и общественной жизни. Для Аристотеля (5 век до н.э.) философия – это исследование причин и принципов существования вещей, то есть её целью выступает выявление и фиксация таких причин и принципов. Стоики (3 век до н.э.) рассматривали философию как средство организации должного отношения человека к миру, обществу и самому себе. Цель философии отсюда заключается в обеспечении следования долгу. Эпикурейцы (3 век до н.э.) видели в философии руководство к достижению счастья. Соответственно целью философии для них было обеспечение достижения счастья. Для Фомы Аквинского (13 век) философия – это знание истины, относящейся к первому началу бытия. И, следовательно, её цель – в раскрытии таких истин. В понимании Рене Декарта (17 век) философия – не только условие благоразумия в делах, но и источник знания обо всем, что познает человек. Согласно Томасу Гоббсу (17 век), философия есть познание, объясняющее действия из известных нам причин. В понимании цели философии они были близки и видели её в выполнении этой дисциплинойроли средства организации познания мира и руководства практикой.

В российской современной философии отражены разные представления о ее целях, что находит выражение в разнообразии определений понятия «философия». Одни мыслители определяют ее как высший вид миросозерцания. Другими она отождествляется с мировоззренческой рефлексией (осмыслением) или деятельностью направленной на составление представлений о ценностях жизни. Для третьих данная дисциплина обозначает учение о наиболее общих законах движения и развития в природе, обществе и мышлении. В имеющихся определениях философии обращается внимание на такие существенные свойства философии, как: возможность быть основой мировоззрения; выступать средством выявления наиболее общих законов и принципов движения и развития в природе, обществе и мышлении, с одной стороны, и быть основанием выработки и воплощения принципов организации оптимальной жизнедеятельности людей, с другой стороны. Множественность представленных в трудах философов смыслов самого понятия «философии» свидетельствует о многогранности ее содержания и сложности цели ее предназначения. Основное содержание этой цели заключается в выработке основных принципов практики жизнеобеспечения общества в целом и отдельных людей в частности.

Возникновение философии ещё в глубокой древности было связано с тем, что отдельные виды знания в древнем мире (астрономия, физика, математика и другие) были не способны создать единую картину мира и существования человека в нём. Уже 2,5 тысячи лет назад у людей возникла потребность в выработке альтернативной по отношению к мифологии и религии рациональной картины мира, построенной на знаниях и логической аргументации. Можно сказать, что философия началась тогда, когда человек попытался рациональными средствами постигнуть окружающий мир и определить своё место в нём; осмыслить цель своей жизни и понять – чем он отличается от животных. Но философию всегда интересовал не только мир в целом (природа, общество). В такой же мере она стремится постигнуть внутренний мир самого человека. «Философия должна изучать человека» – подчёркивал древнегреческий философ Сократ (5-6 вв. до н.э.). Философия рассматривает мир, всегда взятый вместе с человеком, а не сам по себе. Человек ведь рождается, существует и умирает в этом мире. В нём он живёт, радуется и страдает, познаёт и действует. Вот почему философия – это «очеловеченная» по своему характеру и содержанию область познания. Ни одна из существующих наук не способна исследовать всё богатство сложной связи «человек Û мир». Эти две реальности являются основными центрами познавательного интереса философии и составляют объект её изучения. Именно сложность и многогранность самого объекта изучения и делает внутреннюю структуру философию крайне разнообразной – в ней много школ, направлений и систем.

У философии много функций. Функции означают – что делает и для чего нужна философия, как специфическая форма знания:

1. Мировоззренческая функция – философия формирует и систематизирует взгляды человека на мир.

2. Критическая функция – философия постоянно ставит под сомнение все, казалось бы, навечно установленные истины. Тем самым она вскрывает самые насущные проблемы мира и человека.

3. Гносеологическая функция – философия разрабатывает принципы и законы познания человека, мира и общества.

4. Социальная функция – философия в каждую историческую эпоху осмысливает главные проблемы общества и перспективы его дальнейшего развития.

5. Методологическая функция – философия формирует методы для других наук. Такие научные методы, как синтез, анализ, обобщение были когда-то разработаны именно философией.

6. Аксиологическая функция – философия вырабатывает духовные нормы и ценности как для отдельного человека, так и для общества в целом.

7. Эвристическая функция – философия содействует приросту научных знаний и создаёт предпосылки для новых научных открытий.

8. Интегративная функция – философия объединяет и обобщает результаты всех частных наук.

9. Культурно-воспитательная функция – философия активно способствует формированию у человека важных качеств культурной личности: ориентации на истину, правду, доброту.

Философия является высшей формой мировоззрения. Мировоззрение – это совокупность взглядов, оценок, принципов и образных представлений, определяющих самое общее видение, понимание мира, места в нем человека, а также – жизненные позиции, программы поведения, действий людей. Оно придаёт человеческой деятельности организованный, осмысленный и целенаправленный характер. Мировоззрение – сложное явление духовного мира человека и общества. Различают мировоззрение отдельного индивида и мировоззрение человеческой общности, например конкретного народа. Формами проявления начального мировоззрения того или другого народа являются мифы, сказки, анекдоты, песни и т. д. В мировоззрении отдельного человека отражаются не просто его конкретные свойства, а то главное в нём, что принято называть «сущностью», что остаётся наиболее постоянным и неизменным, в течение всей его жизни проявляясь в его мыслях и действиях. Компонентами мировоззрения являются: знания, моральные и правовые нормы, духовные ценности, и основанные на них поступки человека. Можно выделить основные признаки, черты, присущие любому мировоззрению:

1. В основе мировоззрения лежит принцип единства мира, глубокого родства различных его сторон, что позволяет распространять знания, представления об одной из сторон действительности на другие ее стороны.

2. Мировоззрение – это система представлений (знаний) об окружающей человека действительности, системность мира отражается в системе знаний.

3. Мировоззрение – это не только система представлений о мире, но и система норм и правил поведения людей по отношению друг к другу и к окружающему миру, единых для определенного сообщества.

Мировоззрение есть результат коллективного творчества людей. Это следует из того, что, во-первых, отдельному человеку просто не под силу выработать систему представлений о мире как системе, опираясь на собственный личный жизненный опыт, который крайне ограничен как временем жизни индивида, так и рамками производственной и социальной деятельности. Во-вторых, мировоззрение – это не только и не столько знания о мире, на основе этих знаний строится некий стереотип поведения, отношения к действительности, обязательный для подавляющего числа людей (в идеале – для каждого человека) данного сообщества. Поэтому мировоззренческая система вырабатывается коллективом ради собственных интересов (например – общие моральные и правовые нормы), не совпадающих с интересами отдельных людей, и навязывается каждому. Для каждого отдельного индивида мировоззрение – это данность, с которой он, как член социума, должен считаться. Мифология, религия, философия являются тремя типами коллективного мировоззрения людей. Философия – это высший и самый сложный тип мировоззрения потому, что формирует у человека свое понимание мира, но основанное на знаниях людей прежних эпох, их разнообразном и вариативном опыте познания мира и его частей.

Вопросы и задания для самопроверки:

1. Как переводится слово «философия» и почему это слово означает не просто «мудрость», а именно «любовь к мудрости»?

2. В какое время, в каких странах и почему появилась философия? В чём специфика философского знания?

3. Почему до 17 века философию называли «царица наук»? Какую роль стала выполнять философия с появлением отдельных частных наук?

4. Как соотносится философия с другими самостоятельными формами духовной культуры: мифологией, религией? Почему философия не является наукой?

5. Что такое «философские вопросы» и почему на них нельзя дать ответы, общепригодные для всех времён и народов? Подтвердите свои слова конкретными примерами.

6. Что такое «основной вопрос философии»? Какие интерпретации основного вопроса существуют в философии?

7. Что вкладывали в понятие «предмет философии» различные мыслители прежних веков? Что является предметом философии в наши дни?

8. В чём состоит современное понимание цели философии? Что считали целью философии мыслители различных эпох?

9. Как определяют философию современные российские мыслители? Почему у философии так много разных определений?

10. Почему философия всегда рассматривает мир вместе с человеком, а не сам по себе?

11. Что является объектом изучения философии?

12. Охарактеризуйте основные функции философии. Почему у философии так много функций?

13. Дайте определение понятию «мировоззрение». Назовите основные компоненты мировоззрения.

14. Почему мировоззрение неотъемлемо от человека?

15. Назовите типы мировоззрения. Почему философия – это высший тип мировоззрения?

16. В чем состоит опасность человека с несформированным мировоззрением? Подумайте и приведите примеры таких случаев.

Подготовка по фрагменту из произведения К. Ясперса

«Введение в философию»

Биографическая справка.

Карл Ясперс (1883-1969) – крупнейший философ, представитель немецкого экзистенциализма, психолог. Основную задачу философии усматривал в раскрытии «шифров бытия». Главные работы: «Всеобщая психопатология», «Духовная ситуация эпохи», «Экзистенциальная философия», «О происхождении и цели истории», «Философская вера», «Философия и мир». Ясперс начал свою деятельность как врач-психиатр и сразу же столкнулся с трудностью общения с душевнобольными пациентами. Проблема общения, или коммуникации, проходит красной нитью через всё его философское творчество. А впервые эта тема была затронута им во «Всеобщей психопатологии», где Ясперс пишет, что коммуникация – универсальное условие человеческого бытия: «Мы являемся тем, что мы являемся, только благодаря общности взаимного сознательного понимания. Не может существовать человек сам по себе, просто как отдельный индивид. Все то, что есть человек и что есть для человека достигается в коммуникации». Также Ясперс считает, что философия не может быть чисто предметным знанием, она не может быть оторвана от внутреннего мира самого философствующего человека. В ниже приведенном отрывке Ясперс рассматривает вопрос о роли философии в современной ему мировой ситуации. В философии, полагает Ясперс, происходит то, чего не замечают все её противники: с философствованием человек обретает свои истоки. Философии не может не быть, пока живут люди. Она претендует на то, чтобы помочь человеку обрести смысл его личной жизни – явить этот смысл, помочь определить цели достижения этого смысла, осуществить этот смысл в настоящем, служить посредством настоящего будущему. Постоянная задача философствования для каждого человека такова: стать настоящей личностью посредством глубинного понимания мира и всех его взаимосвязей. Цель философствования – или обрести независимость единичного человека в стороне от мира, в отказе от него и в одиночестве; или – в самом мире, через мир, действуя в нем, не подчиняясь ему. Философия, подчеркивает Ясперс, обращается к отдельному человеку. Каждое положение философии возвращает человека к самому себе.

Фрагмент из произведения.

Что такое философия и чем она ценна? Это является предметом многочисленных споров. От философии ждут каких-то необыкновенных разъяснений или же равнодушно игнорируют ее как беспредметное мышление. Перед ней робеют, как перед выдающимся достижением каких-то совершенно уникальных людей, или презирают, как бесполезные раздумья мечтателей. Ее считают чем-то таким, что касается каждого и поэтому в основе своей должно быть простым и понятным, или чем-то столь трудным, что заниматься ею представляется совершенно безнадежным делом. Таким образом, то, что выступает под именем философии, становится поводом для самых противоположных суждений.

Для человека, который верит в науку, наихудшим является то, что у философии нет общепринятых результатов, нет того, что можно было бы знать со всей определенностью и чем можно было бы владеть. В то время как науки, бесспорно, достигли в своих областях достоверного и общепризнанного знания, философия не добилась этого, несмотря на тысячелетние усилия. Нельзя отрицать: в философии не бывает того единодушия, которое устанавливается по поводу всего окончательно познанного. То, что признает каждый, опираясь на не терпящие возражений основания, и что становится научным знанием, не является более философией, но относится к отдельной области познаваемого.

В отличие от наук для философского мышления не характерен прогресс. Мы, определенно, существенно продвинулись по сравнению с древнегреческим врачом Гиппократом. Но едва ли мы можем сказать, что продвинулись дальше Платона. Только в материале научного познания, которым он пользовался, мы находимся дальше. В самом же философствовании мы, возможно, еще вряд ли достигли его. То, что ни одна форма философии в отличие от наук не находит всеобщего, единодушного признания, должно корениться в природе самого предмета философии. Род достоверности, который в ней привлекает, не будучи научным, то есть одинаковым для каждого ума, является некоторым убеждением, или удостоверенностью, в достижении которой участвует все существо человека.

В то время как научные исследования ведутся по отдельным предметам, знать о которых каждому совершенно не обязательно, философия имеет дело с бытием в целом, которое имеет отношение к человеку как человеку, а также с истиной, которая там, где она вспыхивает, захватывает глубже, чем любое научное познание. Хотя разработанная философия и связана с науками – она предполагает науки в том состоянии развития, которого они достигли в определенную эпоху, – однако свой смысл получает из другого источника. До всякой науки она появляется там, где пробуждается человек. Такая философия без науки предстает перед нами в нескольких примечательных проявлениях.

Первое: почти каждый считает себя способным обсуждать философские вопросы. В то время как в сфере наук признают, что условием их понимания являются обучение, подготовка, метод, по отношению к философии претендуют на то, чтобы приобщаться к ней безо всяких условий, полагая, что каждый в состоянии принять участие в обсуждении философских проблем. Собственное бытие человека, собственная судьба и собственный опыт считаются для этого достаточным основанием. Следует признать, что философия должна быть доступна для каждого человека. Самые обстоятельные пути философий, которыми идут философы-профессионалы, обретают свой смысл все-таки только тогда, когда они выходят к человеческому бытию, которое находит свое определение в процессе обретения уверенности относительно бытия и своего места в нем.

Второе: философское мышление каждый раз должно начинаться с самого начала. Каждый человек должен осуществлять его самостоятельно. Удивительным знаком того, что человек как таковой изначально философствует, являются вопросы детей. Часто из детских уст можно услышать то, что по своему смыслу уходит непосредственно вглубь философствования. Приведу некоторые примеры. Ребенок удивляется: «Я всегда пытаюсь подумать, что я – кто-то другой, однако же всегда снова оказывается, что я есть я». Этот мальчик затрагивает исток всякой уверенности, сознание бытия в самосознании. Он поражается загадке бытия Я, тому, что не может быть постигнуто ни из чего другого. Он вопрошающе стоит перед этой границей. Другой ребенок слушает историю сотворения мира: «Вначале сотворил Бог небо и землю...» и тотчас спрашивает: «Что же было до начала?» Этот мальчик постиг, что можно спрашивать до бесконечности, что разум не может остановиться, в том смысле, что для него не может быть никакого окончательного ответа.

Девочке, увидевшей во время прогулки дикий луг, рассказывают сказку об эльфах, которые по ночам водят свои хороводы... «Но их же ведь не бывает...» Ей рассказывают о реальных вещах, наблюдая движение солнца, проясняют вопрос о том, солнце ли движется или же земля вращается, приводят основания, которые говорят в пользу шарообразности земли и ее вращения вокруг самой себя... «Но это же неправда, – говорит девочка и топает ногой о землю, – земля ведь крепко стоит. Я верю только тому, что вижу». В ответ на это: «Тогда ты не веришь и в Бога, ведь его ты тоже не можешь видеть», – девочка настораживается и говорит решительно: «Если бы его не было, тогда бы ведь и нас здесь не было». Этот ребенок охвачен удивлением перед существованием: оно есть благодаря чему-то другому, не само по себе. И он постигает различие в самих вопросах: нацелены ли они на какой-то предмет в мире или же на бытие и наше существование в целом. Другая девочка, направляясь в гости, поднимается по ступенькам лестницы. Для нее становится очевидным, как все непрестанно меняется, протекает, проходит, как будто бы ничего и не бывало. «Однако должно же ведь быть нечто незыблемое... то, что я здесь и теперь поднимаюсь по лестнице к тете, я хочу, чтобы это осталось». В изумлении и испуге перед преходящим характером и мимолетностью всего она беспомощно ищет выход.

Если бы кто-то собирал подобные примеры, то смог бы составить богатую энциклопедию детской философии. Возражение, что дети слышали это прежде от родителей или кого-то другого, не должно, по всей видимости, приниматься всерьез. Возражение, что эти дети все-таки не философствуют дальше и что, следовательно, подобные высказывания могли быть случайными, упускает из виду следующий факт: дети зачастую обладают гениальностью, которая с возрастом утрачивается. С годами, теряя детскую непосредственность, мы как бы входим в тюрьму соглашений и мнений, скрываемся под различного рода прикрытиями, оказываемся в плену у того, о чем не решаемся спросить. Состояние ребенка – это состояние порождающей себя жизни: он еще открыт, он чувствует и видит и спрашивает о том, что вскоре исчезнет перед ним. Он не удерживает то, что открывается ему в то или иное мгновение, и удивляется, когда позднее все замечающие взрослые докладывают ему о том, что он сказал или спросил.

Третье: изначальное философствование обнаруживается как у детей, так и душевнобольных. Иногда – очень редко – путы общей зашоренности как бы развязываются и начинает говорить захватывающая истина. В начальный период некоторых душевных болезней имеют место совершенно потрясающие метафизические откровения, которые, правда, по форме и речевому выражению являются всегда настолько шокирующими, что их оглашение не может иметь какого-либо объективного значения, за исключением таких редких случаев, как поэт Гёльдерлин или художник Ван-Гог. Однако тот, кто присутствует при этом, не может избежать впечатления, что здесь разрывается покров, под которым обыкновенно проходит наша жизнь. Некоторым обычным, здоровым, людям также знаком опыт переживания глубоко тревожащих значений, которые свойственны переходному состоянию от сна к пробуждению и при полном пробуждении снова утрачиваются, оставляя лишь ощущение того, что нам к ним более не пробиться. Есть глубокий смысл в утверждении, что устами детей и блаженных глаголет истина. Однако творческая изначальность, которой мы обязаны великим философским мыслям, лежит все-таки не здесь. Она восходит к тем немногим, которые в своей непринужденности и независимости предстают перед нами в качестве выдающихся мыслителей последних тысячелетий.

Четвертое: поскольку философия для человека необходима, она каждый раз присутствует в общественном мнении, в передаваемых из поколения в поколение пословицах, в общеупотребительных философских оборотах речи, в господствующих убеждениях, а также в языке просвещения, политических кредо, но прежде всего и с самого начала истории – в мифе. От философии невозможно уйти. Вопрос лишь в том, осознается она или нет, будет ли она хорошей или плохой, запутанной или ясной. Тот, кто отвергает философию, сам практикует ее, не отдавая себе в этом отчета.

Что же такое философия, если она оказывается столь универсальной и проявляется в таких примечательных формах? Греческое слово «философ» (philosophos) по своему значению противоположно слову «мудрец» (sophos). Это слово, philosophos, значит: «Любящий познание» – в отличие от того, кто, овладев познанием, называет себя знающим. Такой смысл слова сохраняется до сих пор: поиск истины, а не владение истиной есть сущность философии, – пусть даже она по-прежнему зачастую изменяет этому своему смыслу догматизмом, подразумевающим выраженное в положениях окончательное, завершенное и имеющее дидактический характер знание. Философия означает – быть в пути. Ее вопросы существеннее, чем ее ответы, и каждый ответ превращается в новый вопрос.

Однако это «бытие-в-пути» – как судьба человека, существующего во времени, – несет в себе возможность глубокого удовлетворения, обретаемого в мгновения особых свершений. Его не найти в высказанном знании, в научных положениях и принципах, – оно лежит в историческом осуществлении человеческого бытия, которому раскрывается само бытие. Добиться этого в ситуации, в которой находится человек, и является смыслом философствования. Быть в поиске, в пути, или обрести покой и совершенство мгновения – это не определения философии. Философия не имеет ничего вышестоящего, ничего нижестоящего. Она не может быть выведена из чего-то другого. Всякая философия определяется посредством своего осуществления. Чтобы узнать, что такое философия, надо пытаться философствовать. В таком случае философия – это одновременно исполнение живого мышления и осознание соответствующих мыслей (рефлексия) или действие и разговор о нем. Только исходя из собственного опыта и возможно понять, что же встречается нам в мире в качестве философии.

Можно было бы и дальше обсуждать формулировки смысла философии. Однако ни одна формулировка не исчерпывает этого смысла, ни одна не оказывается единственно возможной. Мы слышим с древних времен: философия (согласно ее предмету) – это познание божественных и человеческих вещей, познание сущего как сущего, и далее, философия (согласно ее цели) – это упражнение в смерти, это стремление мысли к блаженству, к тому, чтобы уподобиться божественному, это, наконец, (согласно ее всеобъемлющему смыслу) – знание всех знаний, искусство всех искусств, наука вообще, которая не направлена на какую-то отдельную область.

Сегодня, пожалуй, можно говорить о философии в следующих формулировках – ее смысл в том, чтобы: увидеть действительность в самом ее истоке; постигать действительность таким же способом, каким я, мысля, имею дело с самим собой во внутреннем действии; открывать нас для широты объемлющего; осмелиться на коммуникацию между человеком и человеком, опираясь на всякий смысл истины, который возникает в любящей борьбе; непрестанно и терпеливо сохранять разум бодрствующим, находясь перед лицом того, что наиболее чуждо разуму и противится ему.

Философия – это то, что концентрирует человека, благодаря чему он становится самим собой, становясь причастным самой действительности. Хотя философия в форме простых и действенных мыслей может затронуть каждого человека и даже ребенка, ее сознательная разработка является никогда не завершимой и всякий раз возобновляющейся задачей, которая осуществляется всегда в настоящем как единое целое. Она возникает в работах великих философов и, как эхо, повторяется у менее значительных. Осознание этой задачи в той или иной форме не угаснет до тех пор, пока люди останутся людьми. Не только сегодня философия подвергается радикальным нападкам и отрицается в целом как излишняя и вредная. Для чего же она существует? Она ведь не является предметом первой необходимости.

Образ мышления, основывавшийся на авторитете церкви, отвергал философию потому, что она, с его точки зрения, отдаляет от Бога, соблазняет мирским, вредит душе, обращая ее к ничтожным вещам. Политический тоталитарный способ мышления предъявлял философии следующий упрек: философы только по-разному объясняли мир, тогда как надо его изменять. Оба образа мышления считали философию опасной, так как она нарушает порядок, взывает к духу независимости, а с ним – к возражению и протесту, она обманывает человека и отвлекает его от реальных задач. Притягательная сила потустороннего мира, озаренного явленным Богом, или притязающая на всемогущество власть безбожного посюстороннего мира – и та и другая – хотели бы, чтобы философия прекратила свое существование. К тому же с точки зрения повседневного здравого смысла на философию не распространяется масштаб простой полезности. Фалес, который считается самым ранним греческим философом, однажды был осмеян служанкой, увидевшей, как он, наблюдая за звездным небом, упал в колодец. Зачем он ищет самое далекое, когда в самом близком так неловок!

Итак, философия должна оправдываться. Но это невозможно. Она не может искать себе оправдания в чем-то другом: чём-то, для чего она была бы пригодна и вследствие этого имела бы право на существование. Она может только обращаться к силам, которые в каждом человеке действительно настоятельно требуют философствования. Она знает, что занимается делом человека как такового, делом, которое не связано с какой-то определенной целью и избавлено от любого вопроса о пользе и вреде в этом мире, и что она будет осуществляться до тех пор, пока живут люди. Силы, которые являются враждебными по отношению к философии, тоже не могут не думать о своем собственном смысле, не могут не порождать имеющий определенную цель образ мыслей, – эти силы являются заменой философии, однако предполагают в качестве необходимого условия активное вмешательство в действительность, как, например, марксизм и фашизм. Подобный образ мыслей также еще раз показывает необходимость философии для человека. Философия в той или иной форме всегда присутствует в жизни человека. Она не может бороться, не может доказывать себя, но она может сообщать себя. Она не оказывает сопротивления там, где ее отвергают, она не торжествует там, где к ней прислушиваются. Она живет в согласии, которое в пределах человечества, по сути дела, может связать всех со всеми. Философия в широко развитых формах и систематической связности уже два с половиной тысячелетия существует в Европе, Китае и Индии. Великая традиция обращается к нам. Многообразие типов философствования, противоречия и взаимоисключающие претензии на истину не могут воспрепятствовать тому, что, по существу, в основании всего действует что-то одно, чем никто не владеет и вокруг чего во все времена вращаются все серьезные усилия: вечная философия. Мы должны непременно опираться на это историческое основание нашего мышления, если хотим мыслить с ясным сознанием и по существу.

История философии как методическое мышление началась два с половиной тысячелетия назад, но как мифологическое мышление – намного раньше. И все-таки начало – это нечто другое, нежели происхождение. Начало исторично и вследствие уже проделанной мыслительной работы несет для последующих поколений все возрастающее количество предпосылок. Происхождение же – это всегда исток, из которого проистекает побуждение к философствованию. Посредством этого побуждения, прежде всего, и понимают существо настоящей философии, включая сюда также и более раннюю философию. Это изначальное многогранно. Из удивления проистекает вопрос, познание, из сомнения в познанном – критическая проверка и ясная уверенность, из потрясения человека и осознания им своей потерянности – вопрос о самом себе. Рассмотрим теперь ближе эти три мотива.

Первое: Платон сказал, что философия происходит из удивления. Наше зрение "дало нам возможность быть причастными виду звезды, солнца и небесного свода". Этот вид "вызвал в нас стремление к исследованию всего… Отсюда произошла философия – величайшее благо, которое как награда было получено смертным родом от богов". Аристотель: "Удивление – вот то, что привело людей к философствованию: они удивились, прежде всего, тому поразительному, что открывается им, затем они шли постепенно дальше и спрашивали об изменениях луны, солнца, небесных светил и возникновении всего". Удивление настойчиво требует познания. В удивлении я осознаю свое неведение. Я ищу знания, но ради самого знания, а не "ради какой-то общей потребности". Философствование – это как пробуждение из состояния связанности жизненными нуждами. Это пробуждение совершается в особом, не связанном определенной целью взгляде на вещи, небо и мир, в вопросах: откуда все, что есть, и что это такое, – вопросах, ответ на которые не должен служить никакой пользе, но ищется только ради своего собственного удовлетворения.

Второе: когда мое удивление и восхищенное изумление находят удовлетворение в познании сущего, очень скоро начинает заявлять о себе сомнение. Хотя познания накапливаются, однако же, критическая проверка показывает, что нет ничего, что было бы достоверно определенным. Чувственные восприятия обусловлены нашими органами чувств и обманчивы, во всяком случае, не согласованы с тем, что вне меня есть само по себе, независимо от воспринятого. Наши формы мышления – это формы нашего человеческого рассудка. Они запутываются в неразрешимых противоречиях. Повсюду одно утверждение противостоит другому. Философствуя, я прибегаю к сомнению, пытаюсь его радикально осуществить. Однако это обращение к сомнению предполагает или страсть к отрицанию, которое, опираясь на сомнение, ничего не признает, но, с другой стороны, и ни одного шага вперед сделать не может, или вопрос: где же находится достоверность, которая не подлежит никакому сомнению и сохраняет свою прочность даже при самой добросовестной критике? Знаменитый тезис Декарта "Я мыслю, следовательно, существую" обладал для него несомненной достоверностью, когда Декарт подвергал сомнению все остальное. Ведь даже полное заблуждение в процессе познания, заблуждение, которое я, возможно, и не замечаю, не может обмануть меня в том, что в тот самый момент, когда я обманут в моем мышлении, я все-таки существую. Сомнение в качестве методического сомнения становится источником критической проверки всякого познания. И потому без радикального сомнения никакое истинное философствование невозможно. Однако решающее значение имеет то, как и где посредством самого сомнения достигается достоверное основание.

И, наконец, третье: отдаваясь познанию предметов в мире, осуществляя сомнение как путь к достоверности, я обращаюсь к самим вещам, думаю не о себе, не о своих целях, счастье и благе. Напротив, я забываю о себе и нахожу удовлетворение в самом осуществлении этого познания. Все изменяется, если я начинаю осознавать свою собственную ситуацию. Стоик Эпиктет сказал: "Происхождение философии – в обнаружении собственной слабости и бессилия". Каким образом я помогаю себе в своем бессилии? Его ответ гласит: тем, что я все, находящееся вне моей власти, рассматриваю как безразличное для меня в его необходимости, а то, что зависит от меня, т. е. способ и содержание моих представлений, я, напротив, посредством мышления довожу до ясности и свободы.

Давайте удостоверимся в нашем человеческом положении. Мы всегда находимся в определенной ситуации. Ситуации меняются, представляются благоприятные случаи. Если они упускаются, то не возвращаются снова. Я сам могу работать над изменением ситуации. Но есть такие ситуации, которые остаются неизменными по своей сути, даже если их мгновенное проявление меняется и их всеохватывающая власть скрыта от глаз: я должен умереть, должен страдать, должен бороться, я завишу от случайности, я с неизбежностью обнаруживаю собственную вину. Эти основополагающие ситуации нашего существования мы называем пограничными. Это ситуации, из которых мы не можем выйти, которые не можем изменить. Осознание этих ситуаций, вслед за удивлением и сомнением, является глубочайшим истоком философии. В обыденном существовании мы часто уклоняемся от них, закрывая на них глаза и живя так, как будто бы их нет. Мы забываем, что должны умереть, забываем наше виновное и оставленное на волю случая бытие. Тогда мы имеем дело только с конкретными ситуациями, с которыми справляемся с пользой для себя и на которые реагируем посредством планов и конкретных действий в мире, подгоняемые интересами нашего наличного существования. На пограничные же ситуации мы реагируем или их сокрытием, или, если мы их действительно постигаем, отчаянием и последующим избавлением от него: мы становимся самими собой в процессе того, как изменяется наше осознание бытия.

Давайте теперь проясним себе наше человеческое положение иначе: через ненадежность всего мирового бытия. Мы совершенно безо всяких вопросов рассматриваем мир как бытие. Будучи счастливы, мы ликуем, насколько хватает сил, испытываем бездумное доверие, не знаем ничего другого, кроме нашего настоящего. В состоянии боли, бессилия и слабости мы приходим в отчаяние. А когда эти состояния преодолеваются и мы все еще живы, то снова позволяем себе самозабвенно окунуться в счастливую жизнь. Но в результате такого рода опыта человек становится умнее. Угроза, которую он ощущает, настойчиво заставляет его подстраховываться. Господство над природой и человеческое общество должны гарантировать наличному существованию такое страхование. Человек овладевает природой, чтобы поставить ее себе на службу; благодаря познанию и технике природа должна надежно служить нам. И все-таки в господстве над природой остается всегда момент непредвиденности, а вместе с ним и постоянная угроза, а затем и провал идеи господства в целом: тяжелую, утомительную работу, возраст, болезни и смерть устранить невозможно. Превращение управляемой природы во что-то надежное — это лишь нечто специфическое в рамках тотальной ненадежности. С другой стороны, люди объединяются в общество, чтобы ограничить и в конце концов прекратить бесконечную борьбу всех против всех; во взаимопомощи хотят они добиться гарантии безопасности. Однако и здесь сохраняется граница. Только там, где общее состояние государства позволяло бы каждому гражданину относиться к другому так, как того требует абсолютная солидарность, только там справедливость и свобода в целом могли бы быть гарантированы. Ибо только тогда, в случае несправедливого отношения к кому-либо, все остальные как один восставали бы против этого. Так никогда не бывало. Всегда существует только очень ограниченный круг людей, или же вообще только отдельные люди, которые в самых чрезвычайных ситуациях и в ситуациях полного бессилия действительно остаются рядом. Никакое государство, никакая церковь, никакое общество не защищают абсолютно. Такая защита была прекрасным обманом в то спокойное время, когда ограниченность этой защиты оставалась завуалированной.

Однако всей ненадежности мира противостоит и нечто другое: в мире есть нечто достоверное, вызывающее доверие, есть несущая основа: родина и родной край, родители и предки, братья и сестры, друзья, жена. В собственном языке, вере, творчестве мыслителей, поэтов и художников есть историческая основа – традиция. Но и традиция не дает ощущения безопасности, абсолютной надежности. Ибо то, в качестве чего она обращается к нам, это все труд человека: нигде в мире нет Бога. Вместе с тем традиция всегда остается как вопрос. Каждый раз, обращаясь к ней, человек должен сам, исходя из собственного первоистока, постичь, что такое для него уверенность, бытие, надежность. Однако в ненадежности всего мирового бытия содержится своего рода указатель. Он запрещает находить удовлетворение в мире; он указывает на нечто другое. Пограничные ситуации – смерть, случай, вина и ненадежность мира – обнаруживаются для меня как ситуации провала. Что делать мне перед лицом этого абсолютного провала, осознания которого я при честном рассмотрении избежать не могу? Совет стоика уйти в собственную свободу, обретаемую в независимости мышления, нас не удовлетворяет. Стоик заблуждался, рассматривая бессилие человека недостаточно радикально. Он недооценил зависимость мышления, пустого самого по себе и вынужденного обходиться тем, что ему дано, а также возможность безумия. Оставляя нам одну лишь независимость мышления, стоик оставляет нас без всякой надежды, потому что этому мышлению не хватает содержания. Он оставляет нас безо всякой надежды, потому что отсутствует всякая попытка спонтанного внутреннего преодоления, отсутствует такое самоосуществление, в котором даришь себя в любви другому, отсутствует надежда и ожидание возможного. Однако то, чего хочет стоик, – это подлинная философия. Нужно исходить из пограничных ситуаций, поскольку именно отсюда проистекает основное побуждение: в ситуации крушения обрести путь к бытию.

Решающее значение для человека имеет то, каким образом он испытывает эту ситуацию крушения: остается ли оно для человека скрытым и только фактически в самом конце захватывает его, или же человек в состоянии видеть его неприкрытым как постоянную границу своего существования в каждый данный момент; хватается ли он за иллюзорные решения и успокоения, или же честно хранит молчание перед тем, что не поддается объяснению. То, как испытывает он свое крушение, лежит в основании того, кем становится человек. В пограничных ситуациях или обнаруживается ничто, или становится ощутимым то, что подлинно, несмотря на всю мимолетность мирового бытия. Даже отчаяние благодаря самой своей фактичности, благодаря тому, что оно возможно в мире, будет указателем, выводящим за рамки мира. Иначе говоря: человек ищет освобождения. Спасение и освобождение предлагается великими универсальными религиями спасения. Их отличительный признак – это объективная гарантия истины и действительности освобождающего спасения. Их путь ведет к акту обращения отдельного человека. Этого философия дать не в состоянии. И все же всякое философствование есть преодоление мира, аналог освобождения.

Давайте сведем воедино сказанное: происхождение философствования лежит в удивлении, в сомнении, в осознании потерянности. В каждом случае оно начинается с охватывающего человека потрясения и связанного с ним состояния удрученности и озадаченности, из которых он всегда отправляется на поиск своей цели. Платон и Аристотель исходя из удивления искали сущность бытия. Декарт в бесконечности неизвестного искал принудительно-достоверное основание. Стоики в страданиях существования искали душевный покой. Каждый из путей имеет свою истину, представление и язык которой облачены в историческое одеяние. В историческом усвоении мы проникаем через них к первоистокам, которые все еще присутствуют в нас. Это стремление направляется к надежной основе, к глубинам бытия, к тому, что делает причастным вечности. Но, возможно, ни один из этих первоистоков не является для нас самым изначальным и безусловным. Открытость бытия удивлению позволяет нам перевести дух, однако соблазняет нас отклониться от человека и предаться чистой, зачаровывающей метафизике. Область убедительной достоверности распространяется только на сферу научного знания, благодаря которому осуществляется ориентирование в мире. В стоицизме невозмутимое состояние души рассматривается лишь как вынужденное переходное состояние, как спасение от полного разрушения, но само оно остается бессодержательным и безжизненным. Три действенных мотива – удивление и познание, сомнение и достоверность, потерянность и становление самим собой – не исчерпывают того, что движет нами в современном философствовании.

В наш век радикального перелома истории, неслыханного всеобщего распада и лишь смутно угадываемых шансов на будущее представленные до сих пор три мотива хотя и имеют силу, однако недостаточны. Они выступают лишь при определенном условии – при условии коммуникации между людьми. В истории до сего дня существовала как нечто само собой разумеющееся связь между человеком и человеком, обнаруживающая себя в надежных сообществах, в различных институтах и в некотором всеобщем духе. Даже одинокий человек, при всем своем одиночестве, был равно вовлечен в эту связь. Сегодня же распад наиболее ощутим в том, что все больше людей не понимают друг друга, противостоят друг другу и избегают друг друга, равнодушны друг к другу, что верность и сообщество более ненадежны и находятся под вопросом. Всеобщая ситуация, которая фактически всегда имела место и для нас теперь становится решающе важной, заключается в том, что я могу прийти к согласию с другим в истине и вместе с тем этого может не произойти; что моя вера как раз в тот момент, когда я сам в себе уверен, наталкивается на другую веру; что где-то на границе всегда, кажется, остается только борьба без надежды на единство, с одним возможным исходом – или подчинение, или уничтожение; что к мягкости и отсутствию сопротивления неверующих можно или слепо присоединяться, или упрямо упорствовать – все это не является чем-то случайным и несущественным.

Это могло бы быть несущественным, если бы я мог довольствоваться истиной, найденной мною в изоляции от других. Страдание от недостающей коммуникации, единственное в своем роде удовлетворение, обретаемое в подлинной коммуникации, не озадачивало бы нас в философском плане, если бы наедине с истиной, в этом абсолютном одиночестве, я чувствовал себя уверенно. Однако же я существую только с другим, один я - ничто. Коммуникация не только от рассудка к рассудку, от духа к духу, но и от экзистенции к экзистенции имеет все свои неличностные содержания и значения лишь в качестве медиума. Акты оправдывания и нападения в таком случае – средства, служащие не тому чтобы достигнуть власти, а тому, чтобы приблизиться друг к другу. Борьба эта – любящая борьба, в которой каждый с готовностью сдает другому все свое оружие. Достоверность собственного (подлинного) бытия имеет место только в той коммуникации, в которой свобода со свободой находятся в безоговорочном противостоянии друг другу благодаря стоянию друг с другом, в которой всякое обхождение с другим – это только предварительная ступень, в решающем же все взаимно испытывается и опрашивается в своих корнях. Прежде всего, в коммуникации осуществляется любая другая истина, только в коммуникации я являюсь самим собой, – если речь идет о том, чтобы не просто впустую проживать жизнь, но исполнять ее. Бог показывает себя лишь непрямо и не без любви человека к человеку; убедительная достоверность партикулярна и относительна, подчинена целому; стоицизм, таким образом, превращается в пустую и застывшую позицию.

Основополагающая философская позиция, мыслимое выражение которой я вам предлагаю, коренится в обеспокоенности отсутствием коммуникации, в стремлении к подлинной коммуникации и в возможности любящей борьбы, глубинной связи самости с самостью. И такое философствование коренится одновременно в тех трех философских состояниях обеспокоенности, которые обозначаются мною ввиду того, что они значат – будь то в качестве помощника или же врага – для коммуникации между человеком и человеком. Итак, исток философии хотя и лежит в удивлении, сомнении и опыте пограничных ситуаций, но в конце концов все это замыкается в воле к подлинной коммуникации. Это обнаруживается с самого начала уже в том, что всякая философия стремится к сообщению, высказывает себя, хочет быть услышанной, что ее суть – это сама сообщаемость, которая не отделима от истинствования. Только в коммуникации достигается та цель философии, в которой все цели находят свое последнее основание и смысл: внятие бытию, просветление любви, совершенство покоя.

Вопросы и задания к тексту:

1. Почему философия является предметом многочисленных споров?

2. Что особенно раздражает в философии людей, занимающихся какой-либо частной наукой?

3. Почему для философского знания не характерен прогресс, но при этом философия – это такое знание, в котором «участвует все существо человека»?

4. Верно ли мнение некоторых людей, что философии (в отличие от науки) не нужно специально учиться?

5. Почему, по мнению Ясперса, «философское мышление каждый раз должно начинаться с самого начала»?

6. Какими примерами автор доказывает, что философствование ярко выражено у маленьких детей и душевнобольных людей?

7. Почему суть философии – это «поиск истины, а не владение истиной»?

8. Как Вы думаете – почему философия так долго существует, хотя не является для человека «предметом первой необходимости»?

9. Почему философию отвергают и церковь, и тоталитарные политические режимы?

10. Согласны ли Вы с мнением Ясперса, что «философия в той или иной форме всегда присутствует в жизни человека»?

11. Почему, по мнению Платона, философия происходит из удивления? И почему философия – это «величайшее благо»?

12. По каким причинам после познания чего-либо следует сомнение? Приведите свои примеры.

13. Почему всё больше познавая мир, человек осознаёт свою слабость?

14. Что такое «пограничные ситуации» и почему они также являются истоком философии?

15. Почему (несмотря на традиции, наличие родительской и уже собственной семьи, чувства причастности к родному краю) существование человека в мире всё равно неустойчиво?

16. По каким причинам Ясперс приходит к выводу, что философствование это – «преодоление мира» и «аналог освобождения»?