Предпринимательство как экономическая функция и исторический феномен

«Экономический человек» в политической экономии впервые появляется в качестве именно предпринимателя, поэтому мы переходим к рассмотрению предпринимательства. В этом понятии обнаруживается множество слоев, к каждому из которых следует применять соответствующий методологический подход.

Первоначально проблема предпринимательства была поставлена политической экономией как проблема объяснения источников экономического роста и природы прибыли (термин «предпринимательство» введен Р. Кантильоном в XVIII в.). С тех пор сформировалось несколько принципиально различных подходов к предпринимательской функции. Первая трактовка господствует в трудах классиков политической экономии (Ф. Кенэ, А. Смит), которые видят в предпринимателе собственника капитала. При этом у Ж. Тюрго, а позднее у немецких историков (В. Рошер, Б. Гильдебранд) он не только управляет своим капиталом, но и совмещает собственнические функции с личным производительным трудом.

Со временем предпринимателя все реже отождествляют с капиталистом. И во второй трактовке он рассматривается как организатор производства, не обязательно отягощенный правами собственности (Ж.Б. Сэй и Дж.С. Милль). Функциональное разграничение между собственником и предпринимателем провел К. Маркс. Определение предпринимателя как менеджера прочно утверждается в работах неоклассиков (А. Маршалл, Л. Вальрас, К. Менгер, Ф. Визер). С тех пор нейтральность по отношению к обладанию собственностью становится обычным элементом большинства теорий предпринимательства – классических (Й. Шумпетер) и современных (А. Коул, П. Друкер).

Что касается содержания предпринимательской функции, то для неоклассиков оно заключено в приспособлении производства к изменяющимся условиям рынка, восстановлении нарушенного равновесия, более эффективном использовании имеющихся ресурсов и удовлетворении возникающего спроса. Организация объявляется «четвертым фактором производства», а предпринимательство служит, по существу, неким встроенным элементом саморегулирующегося механизма цен.

Третья трактовка предпринимательской функции связывает ее с несением бремени риска и неопределенности в процессе экономического развития (Р. Кантильон, Дж. Тюнен, Д. де Трэси, Г. Мангольт и др.). Этот элемент становится центральным в концепции предпринимательства Ф. Найта. С его точки зрения, люди, берущие на себя бремя просчитываемого риска и непросчитываемой неопределенности, а также гарантирующие большинству их заработную плату, получают право управлять деятельностью этого большинства и присваивать соответствующую часть дохода.

Четвертую трактовку предпринимательская функция получает в рамках институциональной экономической теории (Р. Коуз, О. Уильямсон), в которой предприниматель становится субъектом, совершающим выбор между контрактными отношениями свободного рынка и организацией фирмы в целях экономии трансакционных издержек. Предпринимательство оказывается особым регулирующим механизмом, отличным от ценового механизма и механизма государственного регулирования, а в чем-то альтернативным им обоим.

Если маршалловский предприниматель-менеджер обладает всей полнотой необходимой информации, то в видении представителей новой австрийской школы (Л. Мизес, Ф. Хайек) предприниматель действует в условиях принципиальной неполноты этой информации. Он, тем самым, выступает уже не просто как «балансировщик» рынков, но как их активный преобразователь и созидатель. Таким образом, в пятой трактовке (помимо упомянутых ученых, ее придерживаются Г. Шмоллер, Ф. Тоссиг, Й. Шумпетер, П. Дракер и др.) подчеркивается активный, инновационный характер предпринимательства не только в выборе из имеющихся альтернатив распределения ресурсов, но и в создании новых рыночных возможностей.

Следуя за Й. Шумпетером, сформулируем общее определение предпринимательства: это осуществление организационной инновации в целях извлечения прибыли (другого дополнительного дохода). Таким образом, три необходимых элемента конституируют предпринимательство:

· организационное действие;

· инициирование изменений;

· денежный доход как цель и критерий успеха.

Существуют еще полтора-два десятка переменных, которые обозначают многообразные видовые различия предпринимательской деятельности. Но во всех случаях сохраняется понимание предпринимательства как функции, которая возникает и исчезает по мере необходимости, может бесконечно дробиться и интегрироваться. Эта функция присуща любой хозяйственной системе, по крайней мере с момента ее вступления в стадию индустриализации. Она вполне может реализовываться и в государственном, и в негосударственном секторе, существовать при самых разных политических режимах.

2.1. Психологический портрет предпринимателя. Какими же личными качествами должны обладать люди, способные выполнять непростую предпринимательскую функцию? Экономисты в первую очередь обращают внимание на психологический склад человека, тип характера. При этом подчеркиваются очень разные свойства:

· интеллект и нацеленность на новое знание (И. Кирцнер);

· воображение и изобретательность (Дж. Шэкль);

· личная энергия и воля к действию (Й. Шумпетер, Ф. Визер);

· сочетание ума и фантазии (В. Зомбарт).

Предприниматель должен быть свободен, и в этом смысле он является полной противоположностью менеджеру современной корпорации. Среди личных качеств ему необходимы, во-первых, интуиция и чутье, требующиеся для обнаружения новых нестандартных путей, во-вторых, энергия и воля для того, чтобы отказаться от устоявшихся порядков, преодолевать сильную инерцию экономических и социальных процессов.

Какие мотивы движут предпринимателем на этом тернистом пути? Мотив прибыли, как мы уже говорили, обязателен. Но прибыль не является самоцелью и не рассматривается как источник личного потребления. Она важна в первую очередь как критерий успеха: заработанные деньги показывают, насколько хорошо реализован задуманный предпринимательский проект.

Среди психологических объяснений наибольшую популярность приобрела концепция Д. Макклелланда, связывающего феномен предпринимателя с повышенной потребностью в достижении (need for achievement). Это «нечто в крови», оказывающееся сильнее природной лени и важнее простой жажды наживы и общественного признания. В числе прочих психологических качеств, располагающих к предпринимательству, чаще всего фиксируются повышенная склонность к риску и внутренний локус контроля по шкале Роттера (полагание на собственные силы в противовес влиянию внешних обстоятельств).

Постепенно, впрочем, в психологические объяснения вводятся социальные параметры. Подмечается, что предприниматели относительно чаще являются выходцами из больших семей. Играет роль и характер самой семьи. Например, довольно оригинальный портрет предпринимателя как маргинала и нон-конформиста нарисован в «реактивной модели» психодинамических сил, складывающих личность предпринимателя. Многие из этих сил – родом из детства, они рождаются в результате подавления личностных начал подростка авторитарным отцом. Жесткий внешний контроль постепенно вырабатывает неприятие всякой власти и организации, затрудняет социальную адаптацию. Предпринимательский порыв есть импульсивная реакция, взрыв подавленных эмоций. Трудности встраивания в устоявшуюся социальную структуру побуждают потенциального предпринимателя к созданию собственного мира, в котором компенсируются детские фрустрации и вынужденный инфантилизм. По этим же социопсихологическим причинам предприниматель оказывается плохим менеджером, склонным к авторитаризму, нетерпимости, потере четких ориентиров. И если он не оставляет вовремя созданное им детище, его ожидает почти неминуемый крах.

Итак, экономические модели предпринимательства достраиваются «психологизмами». Но как же возник современный (буржуазный) предприниматель, откуда взялся новый предпринимательский тип?

2.2. Капиталистический дух предпринимательства. На исторические и социальные корни предпринимательства обращают внимание немецкие историки и социологи, особенно М. Вебер и В. Зомбарт. Они показывают становление предпринимательского духа как составляющей духа капиталистического. При этом «дух» рассматривается не как сугубо философское понятие или чисто психологическая черта, но как экономико-социологическое явление. Дух – это совокупность устойчивых психических черт, присущих хозяйствующему субъекту в данном сообществе на определенной стадии его развития, это, говоря словами Вебера, «исторический индивидуум».

Чрезвычайно важная черта предпринимательского духа заключается в том, что он историчен. В своем знаменитом труде «Протестантская этика и дух капитализма» М. Вебер противопоставляет простой жажде наживы и авантюризму – чертам, унаследованным от средневековья, – иное, капиталистическое предпринимательство, связанное с рациональной организацией свободного труда и использованием возможностей обмена для ненасильственного приобретательства. Этот новый предпринимательский дух, на котором вознесся капитализм Нового времени, имеет, по его мнению, религиозную основу. Он вырос из недр протестантизма.

В кальвинистской версии протестантизма гармонично соединились истовая набожность и экономический материализм. В ней культивируется крайний индивидуализм. В прямом общении с Богом без помощи посредников, с расчетом прежде всего на свои собственные силы человек сам создает пути к своему спасению, причем совершает это в посюсторонней, мирской жизни. Не рассчитывая на индульгенцию, он вынужден осуществлять строгий самоконтроль. В результате твердость веры становится могучим орудием систематизации, упорядочения хозяйственной жизни. И человек, и капитал не должны пребывать в праздности, они должны работать, приумножая богатство. Само же богатство помимо материального достатка приносит чувство достигнутого и, более того, является свидетельством избранности человека. Идея избранничества, таким образом, напрямую увязывается с исполнением профессионального долга, которое становится исполнением долга перед Богом. Так религиозная этика способствует формированию особой хозяйственной этики.

По Зомбарту, капиталистический человек несет в себе дух предпринимательства и дух мещанства. Предпринимательский дух – это синтез жажды денег, страсти к приключениям, изобретательности и многого другого; мещанский дух состоит из склонности к счету и осмотрительности, из благоразумия и хозяйственности. Предприниматель должен быть триедин, обладая качествами:

· завоевателя (духовная свобода, позволяющая планировать свои действия; воля и энергия; упорство и постоянство);

· организатора (способность правильно оценивать людей, заставлять их работать, координируя их действия);

· торговца (способность вербовать людей без принуждения, возбуждать в них интерес к своей продукции, внушать доверие).

Мещанину требуются иные качества:

· хозяйственность, связанная с рациональным ведением дел, разумной экономией и бережливостью;

· деловая мораль, являемая коммерческой солидностью и благонадежностью, верностью договору и строгим ведением отчетности.

Заметно, что мещанский дух во многом противоположен предпринимательскому. Но вместе они как раз и образуют противоречивое единство развертывающегося капиталистического духа.

Итак, по М. Веберу, новый капиталистический дух формируется с развитием предпринимательства и бюрократической организации. А с точки зрения В. Зомбарта, он оказывается переплетением предпринимательского и мещанского духа. На наш взгляд, эти позиции взаимно дополняют друг друга.

Конституирующая черта предпринимателя, отделяющая его от мещанина и бюрократа, состоит, как мы уже говорили, в его нацеленности на инновацию. Предпринимателем движет прежде всего не мотив извлечения устойчивого дохода и не карьерные соображения, но стремление к самореализации посредством осуществления некоего организационного прибыльного проекта. Ему присущи относительно большее желание славы и успеха и значительно меньшая склонность к мещанской или бюрократической умеренности.

2.3. Исторические типы предпринимательства. Для экономиста предпринимательство существует чуть ли не как универсальный тип деятельности. Между тем, по свидетельствам историков, средневековый предприниматель довольно сильно отличался от современного, причем не только по характеру своих предприятий, но и по типу хозяйственных действий. Средневековое предпринимательство представлено целой галереей весьма колоритных фигур. Это не расстававшиеся с мечом варяжские купцы, рыцари, кормившиеся «из стремени», аристократы, промышлявшие морским разбоем, пиратствовавшие первооткрыватели, искатели несметных богатств. К крупнейшим «мирным» предприятиям следует отнести подряды на строительство государственных и культовых учреждений, подряды, связанные с откупом налоговых сборов и т.д.

В период средневековья предпринимательство оставалось на обочине экономики. Потребности большинства населения удовлетворялись без помощи рынка. Крупные купцы специализировались на поставках предметов роскоши высшим общественным классам. И если кто и проявлял устойчивую предпринимательскую наклонность, так это крупнейший распорядитель ресурсов – государство.

Силуэт современного предпринимателя начал вырисовываться в Новое время с появлением экономических субъектов, у которых древняя жажда богатства соединяется с предприятием. В противоположность добуржуазным субъектам они обладают не только личной независимостью, но и законодательно подкрепленными возможностями капитализации собственности.

Происходят серьезные сдвиги в социальной базе предпринимательства. В раннебуржуазных обществах большинство создателей новых предприятий были не только собственниками этих предприятий, но частенько и сами трудились на них своими собственными руками. В весьма обширных предпринимательских слоях более или менее гармонично сочетались разные статусные позиции: наличие собственности и уровень дохода, профессиональная квалификация и социальный престиж, организационно-хозяйственные полномочия и политическое влияние.

В итоге на одной стороне оказывается основатель мелкой фирмы, формально сохраняющий за собой позиции независимого собственника. Его предприятие сталкивается с жесткими проблемами выживания; свобода принятия хозяйственных решений на поверку оказывается весьма ограниченной; инновации же часто просто не под силу из-за нехватки ресурсов. К тому же в этой сфере концентрируются далеко не самые образованные слои, по крайней мере, до всплеска технологического предпринимательства в 70-х гг. Будучи зажатой между тремя крупными силами – государством, крупным капиталом и организованным наемным трудом, эта группа мелких собственников (городских и сельских) становится на все более консервативные политические позиции.

На другой стороне мы обнаруживаем организаторов крупного производства. Владельцы крупных капиталов (не говоря уже об основной массе мелких рантье – держателей одной-двух стодолларовых акций) «освобождаются» от проблем реальной организации. Многие прерогативы в принятии хозяйственных решений переходят в руки менеджеров, которые, занимая свое место в рационально выстроенной бюрократической иерархии, вынуждены подчиняться корпоративному интересу. Персональная ответственность менеджера в значительной степени размывается бюрократической коллегиальностью, а мотив извлечения прибыли отступает перед мотивами устойчивости финансовых показателей и личного карьерного продвижения. Вслед за мелким собственником организатор крупного производства начинает утрачивать подлинно предпринимательские черты.

Помимо изменений в социальной базе предпринимательства происходит также расчленение предпринимательской функции. Вместо одной фигуры появляются несколько:

· финансист (поставщик капитала);

· «изобретатель» технической или маркетинговой идеи (поставщик нового знания);

· эксперт с юридическим или экономическим образованием, предлагающий организационно-правовые формы для создания или трансформации предприятия (поставщик организационной схемы);

· менеджер, выстраивающий структуру внутренних и внешних связей нового предприятия (поставщик управленческих технологий).

Конечно, возможно совмещение некоторых функций. Так, механик-изобретатель Г. Форд смог когда-то вырасти в основателя автомобильной империи. Но с течением времени такое совмещение ролей все более затрудняется даже для организаторов не слишком крупных предприятий. Функция предпринимателя расщепляется на специальные сферы деятельности, труднее становится обнаружить действительного лидера и инициатора инноваций.

Таким образом,предпринимательство относится к числу сложных понятий и трактуется в рамках самых разных дисциплин: экономической теории, и экономической психологии, экономической социологии и т.д.