Чем характеризуются современные культурологические теории?

Современные культорологические теории мо­гут рассматриваться как антитеза рационалисти­ческой гармонизации мира и панлогическому по­ниманию бытия, характерным для классического идеализма вообще и для Гегеля в частности. Если ранее истину видели в разуме, то теперь ее стали искать в досознательном, подсознательном и бес­сознательном. В то же время противопоставление классике обозначалось в критике идеи линейной эволюции и создании концепции «локальных ци­вилизаций». Эта концепция развивалась разными учеными и в разных странах: Шпенглером в Гер­мании, Тойнби в Англии, Данилевским и Сороки­ным в России.

Освальду Шпенглеру, автору известной рабо­ты «Закат Европы», принадлежит идея культур­но-исторического круговорота: каждый культурный организм, родившись, проходит естественный круг, достигая своего расцвета и истощаясь, в форме цивилизации приходит к своему естественному концу. Цивилизация, достигшая таких высот в Европе, свидетельствует об истощении жизненно­го порыва, закате Европы. Можно заметить, что Шпенглер уже опирался на обширный этногра­фический материал, о котором мы говорили, ха­рактеризуя культурную антропологию, когда он развивал учение о множестве равноценных по до­стигнутой зрелости культур. Таких культур, по Шпенглеру, восемь: египетская, индийская, вавилонская, китайская, античная (греко-римская, «аполлоновская», в терминологии Шпенглера), византииско-арабская, западно-европейская («фа­устовская», в отличие от цельной и гармоничной «аполлоновской» культуры, проникнута скепсисом и рефлексией), южноамериканская культура майя.

Серьезный удар по идее универсального для всех народов пути исторического развития, в ос­нове которого находились европоцентристские, по сути, представления об историческом развитии, нанес Арнольд Тойнби. Он пытается выяснить смысл исторического процесса на основе осмыс­ления большого фактического материала и прихо­дит к выводу о многообразии форм социальной организации человечества. Исторический процесс во многом определяется географическими услови­ями, что и создает неповторимый облик каждой цивилизации (так называемые «региональные ци­вилизации»). Но не всем цивилизациям суждено пройти все фазы исторического существования («возникновение», «рост», «надлом», «упадок», «разложение»), некоторые погибают, не успев рас­цвести, некоторые останавливаются в своем раз­витии на одной из фаз на очень длительный исто­рический период.

Для нашего соотечественника Н. Я. Данилевс­кого проблема исторического разнообразия куль­тур и различия их внутреннего содержания выс­тупает уже в качестве достоверного исходного по­ложения. История как таковая есть, по его мне­нию, историческое бытие этнических общностей, обособленных, локальных «культурно-историчес­ких» типов («цивилизаций»), которые находятся в постоянной борьбе с природой и друг с другом.

П. А. Сорокин является одним из крупнейших социологов и культурологов XX века. Он созда­тель теории социальной сертификации (социаль­ной расслоенности общества) и социальной мобиль­ности (обновления общества). Исторический про­цесс есть самостоятельная целостность и имеет в своей основе несколько главных посылок, опреде­ляющих ее тип. Сорокин выделяет три типа куль­тур: чувственный (преобладает непосредственно чувственное восприятие действительности); идеациональный (преобладает рациональное мышле­ние); идеалистический (преобладает интуитивное познание).

Сложная судьба рационалистических методов познания культуры в структурализме и постструк­турализме может быть отражена, исходя из нео­рационалистического характера критики априор­ных схем осмысления культуры в классическом рационализме. Это означает прежде всего переос­мысление опорных абстракций рационалистичес­кой субъективности («субъект», «самосознание», «суждение» и др.). Такой подход представляет одну из попыток по-иному развить рационалистические идеи в новой познавательной и мировоззренчес­кой ситуации обращения к культуре в середине XX века.

Современное понимание культуры складыва­лось как осознание кризиса культуры, невозмож­ности гармонии человека и природы (разрыв между природой и культурой, обнаруженный еще роман­тиками). Происходит отказ от поиска рациональ­ных оснований этой гармонии и, соответственно, разрушение философской процедуры самосозна­ния и рефлексии как метода реконструкции культурной традиции. Формирующееся в недрах фи­лософии жизни понимание культуры оказало мощ­ное влияние на развитие культурологической тео­рии. Кризис культуры осознается как распад ее внутреннего единства, противопоставление ее прежде единых идей и ценностей (неокантианцы В. Виндельбанд и Г. Риккерт). Открывался широ­кий спектр видения многообразного типа культур, возможностей перехода от рефлексивных форм осознания культуры к дескриптивным, от размыш­лений об основаниях культуры к проведению кон­кретных культурологических исследований.

В отличие от существовавших ранее и продол­жавших свое развитие философских теорий куль­туры появляются конкретные антропологические исследования, опирающиеся на большой этногра­фический материал и данные так называемой по­левой антропологии. Однако философия дала ряд блестящих подходов к осмыслению культуры. Ос­тановимся лишь на некоторых. Символические свойства культуры выявлены в работах Э. Касси-рера. Именно символическое значение окружаю­щих человека вещей и символика действий репре­зентируют мир культуры, т.е. единичный предмет передает символику всего класса явлений, высту­пает его представителем, тем самым определяя отношения человека к миру.

Для современного понимания культуры весьма важной представляется игровая теория культуры, принадлежавшая Й. Хейзинге, который считает игру основой и источником культуры. Он отмечает, что игра старше культуры, ведь основные черты игры уже присутствуют в мире животных. И все же игра перешагивает биологические рамки, присутствует во всех формах рациональной деятельности чело­века: искусстве, философии, праве и т.д.

Наконец, надо остановиться на теории архе­типов культуры, принадлежащей К. Юнгу. Архе­типы культуры заложены в психике человека, в ее наиболее глубоких слоях — коллективном бессоз­нательном. Архетипы, проецируясь на внешний мир, определяют своеобразие культуры. Важней­шей, по нашему мнению, является идея Юнга о сакрализации как о действенном способе форми­рования реальной культуры: ценности и установ­ки того или иного типа культуры освящаются в коллективном сознании, переносятся в него из бес­сознательного, воспринимаются как освященные ценности, не подлежащие критике.

Очевидно, что в той мере, в какой философия осуществляется в форме философии культуры, она, в свою очередь, трансформируется в теорию куль­туры. Можно говорить о такой трансформации как о характерном явлении для философии XX века. Свои концепции философии культуры, разверну­тые в культурологические исследования, вырабо­тали практически все значительные течения совре­менной философии: феноменология, экзистенциа­лизм, религиозная философия, аналитическая фи­лософия, психоанализ, структурализм и постструк­турализм, неомарксизм. Самостоятельность куль­турологии, выход ее из-под родительской опеки философии не означает, однако, полного разрыва с ней, между ними остаются прямые и обратные свя­зи. Частные культурологические методы восприни­маются философией культуры и соответственно философией как таковой (структурализм). Харак­терны случаи, когда философия и культурология как современная теория культуры сосуществуют и тесно переплетаются в творчестве философа или ученого (О. Шпенглер, К.Г. Юнг, К. Леви-Стросс).