СТРИГОЛЬНИКИ—СТРУКТУРА

нов В., Идея рационального естествознания, «Рус. вестник», 1892, т. 221, август; его же, Литературные изгнанники, т. 1, СПБ, 1913; Чижевский Д. И., Гегель в России, ч. 3, Париж, [1939]. § 2, с. 266—84; Зснькоеский

B. В., История рус. философии, т. 1, М., 1956, с. 371—75;
Галактионов А. А., Никандров П. Ф., История
рус. философии, М., 1961, с. 309—12. И. Балакина. Москва.

СТРИГОЛЬНИКИ — гор. ересь 15—14 вв., воз­никшая в Новгороде и Пскове; в конце 15 в. слилась с движением т. н. «жидовствующих». См. Ереси (раздел Е реси в России) и лит. при этой статье.

СТРУВЕ, Петр Бернгардович (26 янв. 1870—26 февр. 1944) — рус. экономист, философ, публицист и обществ.-политич. деятель. Окончил юридич. фак-т Петерб. ун-та. Один из гл. представителей т. н. ле­гального марксизма. Автор Манифеста I съезда РСДРП, один из переводчиков 1-го т. «Капитала» Маркса. С нач. 1900-х гг. отходит от марксизма. В 1901 эмигрировал в Германию, где издавал еженедельник «Освобождение» кадетского направления. В 1905 вер­нулся в Россию, развернул политич. и дублицистпч. деятельность; стал одним из лидеров кадетской пар­тии. В 1907 С. был избран членом 2-й Гос. думы и стал редактором-издателем журн. «Рус. мысль». В 1917 был избран в АН, получил степень док­тора Кембриджского ун-та. После победы Окт. рево­люции С. активно боролся против Сов. власти на юге России. После краха белогвардейского движения эмигрировал за границу; в дальнейшем сблизился с монархистами. Умер в Париже.

До 1902 филос. позиция С. определялась им самим как «критический позитивизм». Плеханов критиковал

C. в области философии за неокантианские тенденции
и подмену диалектики эволюционизмом. После 1902 на­
мечается переход С. к религ. мировоззрению: путь к
экономич. и социальному перерождению России С.
видит в воспитании христ. уважения к достоинству
личности и отказе от революц. насилия. Идея науч.
этики, по С, несостоятельна, поскольку основана на
смешении сущего и должного: как будто «то, что есть,
может обосновать то, что должно быть!» («Проблемы
идеализма». Сб. ст., М., 1902, с. 79). В общефилос.
плане С. развивает идею индетерминизма: «...Если в
опыте или науке нам открывается причинность как
закон бытия, то самое бытие, как таковое, остается не­
познанным... Эта непознанность бытия как раз и
означает невозможность отрицать беспричинное бы­
тие...» (там же). Причину своего прежнего увлечения
марксизмом С. видит в отсутствии «принципиальной
философской ясности», выразившейся в допущении
подчинения «долженствования бытию» (см. там же,
с. 85). В сб. «Вехи» (М., 1909) С. выступил со статьей
«Интеллигенция и революция», в к-рой противопостав­
лял идее революц. переустройства общества концепцию
политич. «воспитания и самовоспитания» (см. «Вехи»,
с. 170) и борьбы человека «...внутри себя во имя
творческих задач...» (там же, с. 172).

Взгляды С. подвергались резкой критике В. И. Ле­нина, оценивавшего их как «...отражение марксизма в буржуазной литературе» (Соч., т. 13, с. 95). «Стру-визм есть не только русское, а...международное стремление теоретиков буржуазии... взять из марк­сизма все, что приемлемо для либеральной буржуазии, вплоть до борьбы за реформы, вплоть до классовой борьбы (без диктатуры пролетариата), вплоть до „общего" признания „социалистических идеалов" и смены капитализма „новым строем", и отбросить „только" живую душу марксизма, „только" его рево­люционность» (там же, т. 21, с. 197—98).

Соч.: Критич. заметки к вопросу об экономич. развитии России, вып. 1, СПБ, 1894; К. Маркс, в кн.: Энпиклопедич. словарь Брокгауз—Эфрон,т. 18 (а)Ын. 36], СПБ, 1896; Ф. Лас-саль, там же, т. 17 (кн. 33), СПБ, 1896; Очерки из истории обществ, идей и отношений в Германии в 19 в., «Новое слово», 1897, кн. 7—8; Еще о свободе и необходимости, там же; Предис­ловие, в кн.: Бердяев Н., Субъективизм и индивидуализм

в обществ, философии, СПБ, 1901; На разные темы. (1893— 1901). Сб. ст., СПБ, 1902; Марксовская теория соц. развития, К., 1905; Размышления о рус. революции, С, 1921; Статьи о Л. Толстом, С, 1921; Пророк рус. духовного возрож­дения, «Русская мысль», 1921, [Л"»] 10—12.

Лит.: Ленин В. И., Соч., 4 изд. (см. Справочный том,
ч. 2, с. 240—41); Плеханов Г. В., Избр. философ.
произв., т. 2, М., 1956, с. 385, 395, 400; т. 3, М., 1957, с. 192,
363, 437; Месяцев П., Рус. экономисты за границей,
«ПЗМ», 1923, N° 11 — 12; История философии, т. 4, М., 1959;
т. 5, М., 1961 (см. имен, указат.); Ч а г и н Б. А., Из истории
борьбы В. И. Ленина за развитие марксистской философии,
М., 1960; Frank S. L., Биография П. Б. Струве, Нью-
Йорк, 1956. Д. Ляликов. Москва.

СТРУКТУРА (лат. structura — строение, располо­жение, порядок) — относительно устойчивое единство элементов, их отношений и целостности объекта; инвариантный аспект системы. В качестве исходных в анализе С. объекта могут выступать различные поня­тия. В истории философии первым таким понятием было понятие формы, противопоставленной содержа­нию. С совр. т. зр., можно сказать, что форма — это С. содержания, однако такое утверждение полу­чает определ. смысл лишь в том случае, если С. оп­ределяется независимо от формы, как особое понятие. В совр. науке понятие С. было впервые введено в науч. обиход гешталътпеихологией, к-рая выступила как теория психич. С.

Наиболее часто понятие С. 5^гпотребляется в соот­несении с понятием системы, причем в лит-ре нет единой т. зр. на соподчинение этих двух понятий, что порождает весьма широкие различия в определениях как системы, так н С. Наиболее последовательной представляется т. зр., согласно к-рой С. есть нек-рый аспект системы — единство ее элементов, отношений п целостных свойств, выделенных на основе принципов сохранения или инвариантности. В зависимости от условий задачи и опираясь на предварит, данные эмпприч. знания, один и тот же объект можно пред­ставить в виде различных систем (человек как система атомов, система органов, система жизненных функ­ций, система социальных отношений и т. д.). Законо­мерности же системных отношений целостного объекта отыскиваются на пути формирования понятия С, выражающего те или иные инвариантные аспекты системы на уровне элементов, их отношений и целост­ных свойств. Переход от системы к С. в познании мо­жет быть длит, процессом, в к-ром элементы систем­ного и структурного анализа переплетены и неотде­лимы друг от друга. Они могут быть различены только на уровне метатеоретич. абстракции.

Системный анализ позволяет отыскивать элементы системы и их взаимоотношения. Однако возможность различных системных представлений одного и того же объекта открывает путь не только к всестороннему анализу, но и к произвольной интерпретации объекта познания. В силу этого нередко объект как нек-рая объективная целостность исчезает из рассмотрения и остается лишь предмет исследования, опре­деляемый условиями данной задачи. Эта целостность, утрачиваемая в рамках данной спец. области науки, может быть обнаружена на основе перехода от систем­ного анализа к изучению С, поскольку структурный подход позволяет выработать принципы отбора необ­ходимых отношений среди многообразия системных рассмотрений. Очевидно, что ни один из этих подхо­дов сам по себе не имеет преимущества перед другим: С. немыслима вне системы, как и система в своей основе всегда структурна.

Собственно структурный анализ системы начина­ется с выявления определ. состава системы, с ис­следования ее частей, или элементов, с открытия их неделимости в определ. отношении. Это отношение предстает как структурное отношение. При этом поня­тие части системы можно рассматривать как первонач. ступень в процессе формирования понятия элемента

СТРУКТУРА

С. В общем случае открытие элементов т. о. уточняет понятие части данной системы, что эти понятия вы­ступают как совершенно различные по содержанию, хотя может оказаться, что элемент и часть — один и тот же объект, и их различие определяется лишь уровнем исследования.

Критерием «элементности» частей выступает их инвариантность, принимающая различные формы в за­висимости от особенностей того или иного класса С. Таким критерием может выступать принцип тождест­ва частей относительно их места и роли в данной системе. В др. случаях, в частности при исследовании С. материи, определяющей особенностью структурных элементов является их неделимость и целостность. С этой т. зр. антич. атомистика (наряду с концепцией идеальных форм Платона) явилась одной из первых структурных картин движущейся материи. На струк­турном этапе исследования критерий «элементности» частей приобретает независимый и в известном отно­шении абс. смысл. Совр. атомизм, напр., существ, образом опирается на идею неделимых, строго фикси­рованных свойств фундаментальных частиц материи. При исследовании С. атомов в совр. квантовой физике выяснилась невозможность объяснить большое с т. зр. малого, если понятия большого и малого употребля­ются как чисто относительные. Поэтому изменение классич. идей, если его формулировать в самом общем виде, состояло в стремлении устранить чистую отно­сительность большого и малого и придать абс. смысл понятию размера (см. П. Дирак, Принципы квантовой механики, М., 1960, с. 18). Это ограничение относи­тельности не только позволило найти строгие осно­вания для специфической структурной картины объек­та, но и расширило возможности структурного иссле­дования. Если, напр., при классич. подходе часть всегда меньше целого, то теперь оказалось возмож­ным отвлечься от этого требования и формулировать новый принцип — принцип элементности частей, к-рый становится абстрактным структурным принци­пом, позволяющим вскрыть динамич. законы объекта.

В современной структурной картине фундаменталь­ных частиц материи содержится стремление предста­вить каждую частицу как составленную из ряда дру­гих или даже из всех др. частиц. Структурная картина замыкается здесь на самое себя. В силу непривычно­сти этой картины возникает представление о противо­речии ее с классич. принципом соотношения части и целого. Но это противоречие возникает из смешения системного и структурного подходов, взятых в простом сопоставлении, вне генетич. развития в процессе познания.

Элементы как особый тип структурных инвариантов определяют лишь состав системы. Но состав может быть включен в различные отношения, причем струк­турные отношения обладают относит, независимостью от элементов (напр., С. предложения как отношение между терминами не зависит от самих терминов). Од­нако эта независимость тесно связана с принципом тождественности структурных элементов как основой структурных отношений. В С. теории этот принцип может быть сформулирован как требование неразли­чимости элементов.

Принцип тождества — спецнфич. выражение ин­вариантности — можно распространить и на струк­турные отношения: эти отношения могут быть выяв­лены лишь при наличии по крайней мере двух объек­тов, сходных в структурном смысле (при изучении одного объекта, напр. нашей Вселенной, роль второго объекта выполняет модель), причем структурные от­ношения выступают в этом случае как инвариантные отношения при переходе от одной системы к другой.

Ни элементы сами по себе, ни их отношения не дают полной структурной картины объекта: элементы

и их отношения образуют С. только тогда, когда отно­шения элементов приобретают характер устойчивых внутр. связей и на этой основе возникают целостные свойства системы, выявляемые в ее внешних связях. Напр., применительно к С. предложения характери­стикой его целостности является смысл (значение). Целостные свойства атома водорода проявляются, в частности, в его оптич. или химич. свойствах.

Из природы целостных свойств возникает представ­ление о внутренней и внешней С. объекта, причем эти свойства образуют границу той и др. С. Внутр. С. включает в себя элементы и их отношения, а внеш­няя С. предполагает целостные свойства объекта, к-рые становятся элементными свойствами по отноше­нию к внешней С. Конечно, и внутр. С. предполагает целостные свойства, но для нее они являются р е-зультатом, тогда как для внешней С. эти же целостные свойства выступают в качестве исход-н ы х в познании С. Познание начинает с внешней С, переходит к внутр. С. и от нее возвращается к более глубокому пониманию внешней С. Понятие внешней и внутр. С. ведет к идее различных типов С. и к пред­ставлению о системе структурных уровней и о единой С. мира как своеобразной сверхструктуре этой си­стемы (понятия системы и С. становятся здесь взаимо-определяемымп). Идея структурных уровней материи становится одной из важнейших в совр. естествозна­нии, особенно в биологии.

В качестве математич. средств исследования С. выступает аппарат различных разделов математики, но более непосредств. образом эти средства выраже­ны в математич. понятии С. [см. ниже ст. Структура (в математик е)].

Методологпч. роль понятия С. определяется той тенденцией к строгой законосообразности, к-рая со­держится в этом понятии: переход к исследованию С. связан с поисками специфич. инвариантов изучае­мых систем и с выявлением законов их функциониро­вания, независимых от того или иного способа систе­матизации знания. Естествознание вырабатывает спец. средства структурного анализа, в частности в совр. естествознании важнейшим средством такого иссле­дования выступает понятие симметрии.

Лит.: Мамардашвили М. К., Процессы анализа и синтеза, «ВФ», 1958, Jvfi 2; Б р о й ль Л. д е, Исследования по теории квантов, пер. с франц., в кн.: Вариационные прин­ципы механики, М., 1959; Кузнецов И. В., Принцип причинности и его роль в познании природы, в кн.: Проблема причинности в совр. физике, М., 1960; Бор Н., Атомная физика и человеч. познание, пер. с англ., М., 1961; Ви-жье Ж.П., Теория уровней и диалектика природы, «ВФ», 1962, Л°! 10; В а л ь т Л. О., Соотношение С. и элементов, там же, 1963, № 5; А л е к с е е в И. С. О связи категории С. с категориями целого и частиц, «Вестн. МГУ. Сер. экономики, философии», 1963, № 2; Филос. проблемы физики элементар­ных частиц, М., 1963 (в особенности ст. Д. И. Блохинцева, М. Э. Омельяновского, Н. Ф. Овчинникова, Я. П. Терлецкого, Б. Я. Пахомова); С. и формы материи. [Сб. ст.], М., 1967; Малиновский А. А., Пути теоретич. биологии, М., 1969; Овчинников Н. Ф., С. и симметрия, в кн.: Системные исследования—1969, М., 1969; Laitko H., Structur und Dialektik, «Dtsch. Z. Philosophies, 1968, №6. См. также лит. при ст. Систелт, Часть и целое. Н. Овчинников. Москва.

СТРУКТУРА (в математике). В алгебре наз. С. (или решеткой) множество М, рассмат­риваемое вместе с двумя двухместными операциями (первой, условно называемой часто сложением и обоз­начаемой знаком +, второй, условно называемой умножением и обозначаемой соответственно знаком • или отсутствием знака), если выполняются три пары тождеств:

х + У = У + х ху = ух (1)

(x + y) + z = x + (y + z) (xy)z = x(yz) (2)

х+ху = х х{х+у) =х (3)

[тождества (1) наз. законами коммутативности, тож­дества (2) — законами ассоциативности, тождества (3)—законами поглощения].

142 СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНАЯ

С. часто наг*, также упорядоченное множество (см. Порядка отношение), в к-ром для любых двух эле­ментов а и Ь: (I) есть такой элемент sup (а, Ь), к-рый обладает свойствами: as£sup(a, b), 6=g;sup (а, Ъ), eaiiias£.riib£Cr,Tosup(<z,fc)s£;t; и (II) есть такой элемент inf (а, Ь), к-рый обладает свойствами: inf (a, Ъ)<ё,а, inf (a, b) s£ 6, если xss,anxs^b, то xs^inf (a, b) [элемент sup (a, 6) наз. точной верхней границей, или верхней гранью, элементов а и Ь, элемент inf (a, b) — их точ­ной нижней границей, или нижней гранью].

Если множество М вместе с двумя операциями является С. в первом смысле, то, определив на М отношение xsS^y ^с1/^х~гУ ⁼ У (ще = а7— знак тождест­венности по определению), мы получим упорядоченное множество, являющееся С. во втором смысле [а имен­но, sup (a, b)=a-\-b; inf (a, b)=ab\. И обратно: если в упорядоченном множестве, являющемся С. во втором смысле, определить операции х+у = _df sup (х, у), x-y = dfVC\i (x, у), мы получим С. в первом смысле.

С. наз. дистрибутивной, если в ней выпол­няется тождество

x(y-\-z) = xy-j-xz. (4)

Дистрибутивная С. наз. булевой, если в ней, во-первых, есть два спец. элемента (первый нз них можно условно назвать нулем и обозначить знаком О, второй — единицей и обозначить, соответственно, знаком 1) такие, что

х-\-0 = х, хЛ—х (5)

и, во-вторых, для любого элемента х есть такой эле­мент х', что

х-\-х' = \, х-х' = 0 (6)

(элемент х' наз. дополнением элемента х).

Булевы С. наз. также булевыми алгеб­рами (или алгебрами Буля, см. Алгебра логики). Важнейшим примером булевой С. является система всех подмножеств произвольного множества А, рас­сматриваемая вместе с операциями теоретико-множе­ственного объединения и пересечения. Единицей этой С. является само множество А, нулем — пустое мно­жество в, дополнением произвольного подмножества X множества А является их разность: А 'X. В трактате Н. Бурбаки «Начала математики» (пер. с франц., М., 1965) слово С. является частью термина «структура данного рода» и родств. терминов. В свою очередь, термин «структура данного рода» определяется кон­текстуально. Если элемент нек-рого множества Ш}, построенного из каких-то исходных множеств при помощи двух операций (прямого произведения и перехода к множеству всех подмножеств), обладает определ. свойствами, то говорят, что этот элемент задает на исходных множествах С. данного рода. Примерами С, или точнее родов структур, являются алгебраич. С. (группы, кольца и т. д.), топологич. С, структуры упорядоченного множества и т. п.

Лит.: Курош А. Г., Лекции по общей алгебре, М., 1962; Бурбаки Н., Теория множеств, пер. с франц., М., 1965 (Начала математики, ч. 1, кн. 1).

Ю. Шиханович. Москва.

СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНАЯ — одна из оси. кате­горий социологич. анализа общества, обозначающая сеть упорядоченных и взаимообусловленных связей между элементами социальной системы; в С. с. фик­сируется свойственный данному обществу способ разделения труда, взаимоотношения классов и др. социальных групп, характер функционирования со­циальных институтов, формы социальной организа­ции и социальных действий.

Экономия., политич., культурная и др. структуры общества могут рассматриваться как отд. аспекты его С. с. Марксистский подход к раз­витию общества выявляет определяющую роль си-

стемы экономич. отношений (экономия, структуры) по отношению к иным обществ, структурам, отме­чая при этом значение их обратного влияния на эко­номическую. Связи, определяющие функциониро­вание отд. сфер или институтов обществ, жизни, составляют С. с. произ-ва, политики, науки, досуга и т. д. Наконец, под С. с, точнее социальным составом, принято понимать распределение и количеств, соот­ношение классов, социальных групп, а также слоев, проф., культурных и др. групп. Этот важный, срав­нительно строго фиксируемый статистический пока­затель С. с. может быть правильно понят лишь в связи с соотношением соответств. ин-тов, сфер общества, типов разделения обществ, труда, т. е. через С. с. общества как целостное образование.

С. с. общества может рассматриваться в трех пла­нах: а) ф у н к ц и о н а л ь н о м, т. е. как упоря­доченная система форм социальной деятельности, обеспечивающих функционирование и развитие опре­дел. целого; при этом единицами анализа выступают отд. сферы обществ, разделения труда и социальные институты; б) организационном, т. е. как система связей, образующих различные типы соци­альных групп, характерных для данной социальной системы; единицами анализа здесь служат коллективы, организации и их структурные элементы; в) как определ. система ориентации социальных действий (коллективных и индивидуальных); единицами анализа являются при таком подходе к С. с. элементы социального действия (цели и средст­ва, мотивы и стимулы, нормы и образцы, программа и подпрограмма и т. д.). Указанные подходы к С. с. общества могут рассматриваться как различные до­полняющие друг друга ее срезы: каждый из них до­пускает как теоретический, так и эмпирич. анализ, хотя степень и формы их соотнесения неодинаковы.

С выделением указанных планов связаны и нек-рые особенности отображения С. с. в социальном, позднее в социологическом мышлении. Первичным, как будто «непосредственно-данным» его предметом явились действия отд. лиц и коллективов (правителей, армий и т. д.). Значительно позже появляется интерес к вы­делению определ. типов социальной организации (напр., политич. классов у Тьерри и др.). Показав связь обществ, классов с определ. фазами развития произ-ва, Маркс выявил ту функциональную струк­туру (разделение труда и частную собственность), к-рая служит основой существования соответствую­щей социальной группы. Именно этот шаг позволил научно подойти и к организац. структуре общества и к социальному действию. Примером может служить, введенное Марксом социально-экономич. определение классов, в связи с дифференциацией обществ, произ-ва. Такая постановка проблемы не означает экономич. детерминизма, поскольку принимается во внимание весь процесс производства людьми своей собственной жизни (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 3, с. 27).

Подход к обществу как к организованной системе' социальных отношений предполагает анализ таких процессов, как разделение, специализация и коопе­рация фс>рм труда и управления в плане функциони­рования и развития нек-рого целого. Элементами этого процесса являются обособление и институцио-нализация отд. сфер социальной жизни, приводящие к соответствующим изменениям в социальном составе населения.

На формирование и изменения С. с. оказывают воз­действие и «внесистемные» процессы — конфликт, вза­имовлияние разнородных структур (связанные, напр., со столкновениями локальных культур). Различные, по уровню и типу своего развития С. с. в неодинаковой степени способны интегрировать внешние по отноше-

СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНАЯ 143

нию к ним социальные образования, тем самым функ-ционализируя их. Историч. примером такого процесса может служить интеграция земледельческих и пасту­шеских племен в едином социальном организме, пре­вращение этнич. и религ. разобщенности в элементы разделения функций (труда, власти, престижа, ком­муникации и др.) в условиях бурж. общества. Функ-ционализируются, превращаясь в элемент С. с, и та­кие «естественно» заданные характеристики, как пол, возраст, трудоспособность и пр. Характерным мо­ментом структуры бурж. обществ является превраще­ние, явное или неявное, определ. форм аномии, бун­та, асоциального поведения (преступность, наркома­ния, определ. типы религ. и т. п. движений) в сред­ства ослабления психологич. конфликтов и уменьше­ния напряженности в системе. Конфликтные меха­низмы могут служить регулятором соотношений раз­личных элементов С. с, распределения населения по сферам обществ, произ-ва.

Осн. факторами развития С. с. являются т. о.:

а) «горизонтальная» дифференциация функций между
отдельными дополняющими друг друга сферами со­
циальной деятельности (пример — разделение сфер
обществ, произ-ва); б) «вертикальная», иерархич.
дифференциация функций между различными уров­
нями социального управления (выражением этого
служит соответствующая дифференциация социаль­
ных институтов, механизмов социального контроля
и программ деятельности социальной системы);
в) функционализация «посторонних» по отношению к
данной системе социальных структур.

Механизмами интеграции С. с. выступают: а) фор­мирование и развитие объективных предпосылок коо­перации различных сфер и элементов обществ, жизни;

б) действие социально-психологических спонтанно
складывающихся установок и ориентации (к к-рым
следует также относить компенсаторные механизмы
психологич. разрядки); в) влияние организованных
идеологич. систем, призванных фиксировать подоб­
ные установки и ориентации; г) действия механизмов
(в т. ч. специализированных институтов) социаль­
ного контроля, направленных на реализацию приз­
нанной в данной культуре нормативной системы (см.
Нормы социальные). Система социальных норм, функ­
ционирующих в данном обществе, обеспечивает сохра­
нение и воспроизводство его С. с.

За многообразием исторически-конкретных форм С. с. могут быть прослежены нек-рые их общие типы, характеризующиеся такими фундаментальными пара­метрами, как степень функциональной дифференциа­ции (горизонтальной и вертикальной, в указанном выше смысле), тип связи функционально зависимых элементов, способы воспроизводства ролевых позиций. Расчлененность программы социальной деятельности и институционализации функций могут считаться про­изводными характеристиками.

В «примитивных» С. е. (первобытные, а также иные «традиционные» системы отношений) практически от­сутствует функциональная дифференциация обоих ти­пов, а закрепление индивидов за социальными ролями является всесторонним (т. е. отсутствует к.-л. доми­нирующий тип связи), пожизненным и наследуемым. Такой структуре соответствует «одноуровневая» про­грамма социального действия, состоящая из нек-рой последовательности категорич. требований, отступ­ление от к-рых грозит разрушением всей С. с.

В условиях античных, азиатских, феод, обществ, отношений получили развитие такие элементы С. с, как а) дифференциация и обособление сфер социаль­ной деятельности, а отчасти (в сфере управления и контроля) и ее уровней; б) системы институциональ­ного закрепления и наследственной передачи социаль­ного статуса (привилегии, титулы и пр.). Необходи-

мостью для этих типов социальных отношений явля­лась институционализация нормативной структуры в виде культовых, позже юридич. и идеологпч. систем, отчасти фиксирующих образцы «нормального» пове­дения, в основном же призванных отсекать аномалии.

В бурж. обществе периода laissez-faire С. с. характеризуется: а) растущей дифференциацией сфер социальной деятельности, причем сами механизмы взаимосвязи этих сфер (обмен, воспитание) обособляют­ся; б) развитием многоступенчатой иерархии управле­ния («вертикальная» дифференциация); в) преобладаю­щим значением конфликтных (конкурентных) меха­низмов регуляции социальных отношений, предпола­гающих подвижность и автономию отдельных дейст­вующих единиц, ориентированных на индивидуальное достижение успеха; г) частной, наследуемой и отчуж­даемой собственностью как определяющим показате­лем этого успеха, а вместе с тем социальной роли, статуса, престижа. Именно эта особенность бурж. общества сделала возможным выделение марксизмом собственности, социально-экономич. отношений, со­циальных классов как осн. категорий материалистич. анализа обществ, системы.

Указанные типы С. с. нельзя непосредственно отож­дествлять с исторически реальными структурами, они могут накладываться и влиять друг на друга в одной и той же наличной социальной системе. В частности, на совр. гос.-монополистич. стадии бурж. развития в различных странах сохраняют свое значение «тра­диционные», «азиатские» и т. п. элементы С. с. В то же время концентрация политич. власти и обособле­ние всей сферы социального управления наряду с развитием монопольной массовой коммуникации нак­ладывает все более существ, ограничения на весь механизм действия С. с, сформировавшейся в период laissez-faire, создает условия для появления тотали­тарных и фашистских обществ, форм. В условиях колоссального разрастания сферы обслуживания и управленч. аппарата показатели собственности и личного успеха теряют свое универсальное значение, в определенной мере уступая таким показателям, как статус в бюрократич. системе и соответствие приз­нанным стандартам ее функционирования. Соответст­венно происходит обособление позиций статуса и престижа как элементов социальной роли.

С. с. общества определяет характер соответствую­щих интересов отд. социальных групп и орг-ций, на­правленность и значение социальных конфликтов в механизме функционирования соответствующей со­циальной системы, равно как и типы социальной мо­бильности. Если для капиталистич. общества опреде­ляющим является конфликт социально-экономич. ин­тересов, непосредственно обусловливающий классовую борьбу, в докапиталистич. обществах этот конфликт социальных сил может выражаться в борьбе поли­тич., идеологич. (религ.) интересов и традиций.

Усложнение С. с. совр. капиталистич. общества на­ходит выражение, в частности, в том, что в круг объек­тов классовой борьбы трудящихся включаются тре­бования, связанные с обеспечением доступа к образо­ванию, культуре, услугам, престижу.

В социалистич. обществе (см. Коммунизм) опреде­ляющую роль в С. с. играет централизованная гос. регуляция сфер обществ, произ-ва, обслуживания, культуры; соответственно приобретают новое значение дифференциация и институционализация сфер управ­ления, планирования и воспитания. Господство об­ществ, собственности на средства произ-ва изменяет смысл самой собственности как структурообразую­щего фактора и как меры социального статуса; по­следний измеряется, согласно принципам социализма, участием отд. индивидов и коллективов в удовлетво­рении общественно-признанных нужд, т. е. их функ-