Глава XI. Si vis amari, ama – Если хочешь любви, люби

Темно. Тихо. Спокойно. Гарри лежал, сжавшись в комочек и слыша только собственное дыхание. Он прикидывал, хватит ли расстояния между кроватью и полом, чтобы страшный незнакомец не смог добраться до него.

«Нет, — решил он, — не пролезет, а если будет тыкать палкой, как дядя Вернон, буду уворачиваться — места хватит». Увидев, как шелковое покрывало с висящими почти до самого пола кистями поползло вверх, мальчик затаил дыхание.

— Анри, — послышался взволнованный голос Драко, и блондин заглянул под кровать, — ты почему испугался? Вылезай оттуда, я же говорил, что тебя больше никто не тронет!

Гарри с сомнением посмотрел на мальчика. Он всегда надеялся, что однажды его родители или какие-нибудь другие родственники приедут и спасут его от Дурслей. Именно поэтому, с самой первой их встречи, ребенок безоговорочно доверял Люциусу. Но вот Драко… Гарри в раздумье прикусил губу. Все его общение с другими детьми сводилось к попыткам избежать шлепков, пинков и оплеух Дадли и его дружка Пирса. Их любимым развлечением была игра под названием: «поймай и поколоти ненормального». Конечно, пока Драко не делал ничего подобного, но все же постоянно настороженный и ожидающий худшего Гарри еще не был готов полностью принять нового друга.

— Но… Люциус сказал, что они вернутся, — с недоверием в голосе произнес Гарри.

— Ну и что? — удивился Драко. — Я же сказал — тебя никто не тронет, — и с нескрываемой гордостью добавил: — Ты теперь Малфой, а Малфоев никто не смеет обижать!

— А… тот… черный человек?

Услышав, как Гарри назвал Северуса, Драко захихикал, но, быстро успокоившись, объяснил:

— Это мой крестный, он совсем не злой, просто ему приходится учить инцибилов… или имбецилов? В общем, иногда он выходит из себя, но никогда не делает ничего плохого. Только покричать может. Я один раз все его пузырьки с зельями перебил… случайно… вот он ругался! И ногами топал! А потом пришел папа и его успокоил. Ну же, вылезай! — нетерпеливо воскликнул Драко, протягивая руку. — Да не бойся ты, папа не позволит тебя обидеть!

Услышав про Люциуса, Гарри отбросил последние сомнения, ухватился за руку Драко и с его помощью выбрался из-под кровати. Драко обошел вокруг друга, заботливо отряхивая и поправляя его мантию.

— Ну вот, а теперь давай пообедаем, — удовлетворенно сказал он и щелкнул пальцами, вызывая эльфа.

Уже сидя за столом, Гарри, в котором проснулось неистребимое любопытство, когда он понял, что можно безнаказанно задавать вопросы, поинтересовался:

— А кто такие инбицилы?

— Не знаю, — пожал плечами Драко, — но крестный на них сильно ругается, потому что они болваны и не могут понять элементарного, — мальчик тщательно, почти по слогам выговорил последнее слово.

— А чему он их учит?

— Зельеварению, — и, не дожидаясь очередного вопроса, пояснил: — Это как правильно зелья варить. Ты же пил зелья утром? Крестный — учитель в Хогвартсе. Хогвартс — это школа для волшебников. Когда нам будет одиннадцать лет, мы тоже поедем туда учиться.

— И там учатся эти инбицилы? — с опаской уточнил Гарри, у которого в мыслях возник образ каких-то страшных созданий — огромных и волосатых.

— Наверное, — растерянно подтвердил Драко. — Надо будет спросить у папы. Их, скорее всего, обучают отдельно от других учеников, потому что папа про них ничего не говорил, когда рассказывал про Хогвартс.

После обеда дети вернулись в игровую комнату, где Драко, пыхтя от усердия, вытащил из книжного шкафчика большую книгу, положил ее на пол, опустился рядом и раскрыл фолиант. Потянув за мантию подошедшего Гарри, он заставил его сесть рядом.

— Смотри, — блондин ткнул пальцем в картинку со сказочным замком, — это Хогвартс. Все ученики приезжают в школу на поезде. Он называется Хогвартс-экспресс и отходит от платформы 9 3/4. Мы тоже на нем поедем, папа сказал, что в нем очень весело, и сладости разные продают.

— Добрый день, милый, — прервал объяснения мальчика приятный женский голос.

Обернувшись, дети увидели стоящую в дверях стройную блондинку. Ее блестящие густые волосы были забраны в замысловатую прическу, а изящную фигурку облегало изысканное, струящееся почти до самого пола атласное платье с открытыми плечами и глубоким декольте. Большие голубые глаза леди Малфой с непонятным волнением, не отрываясь, смотрели на черноволосого малыша, сидящего на полу. Гарри, никогда не видевшему настоящих леди, женщина показалась ослепительно прекрасной, почти такой же прекрасной, как Люциус.

— Добрый день, мама, — вежливо ответил Драко, поднимаясь с пола и машинально отряхивая мантию.

— А ты, наверное, Гарри? — спросила женщина, не обращая внимания на сына и продолжая внимательно рассматривать второго мальчика, который тоже встал на ноги и настороженно глядел на нее.

Нарцисса чувствовала себя очень странно: она хотела и в то же время не могла отвести взгляд от взлохмаченного зеленоглазого чуда. Женщину переполняли неведомые ей прежде эмоции. Защитить, сберечь, встать между всем миром и этим ребенком, чтобы никто не посмел даже пальцем коснуться хрупкого малыша. Она не понимала, что с ней творится. Волшебница вцепилась тонкими пальчиками в зеленый, в тон платью, платок, повязанный с художественной небрежностью вокруг шеи, и с трудом сдержала порыв немедленно броситься к мальчику, схватить его и унести подальше от всех, подобно волчице, которая спасает своего детеныша от облавы. Только многолетняя привычка скрывать свои истинные чувства и сдерживать неистовый темперамент Блэков, позволили Нарциссе немного прийти в себя и, сквозь бешенный стук крови в ушах, услышать слова Драко.

— Это Анри, Анри Малфой, — уверенно объяснил сын, делая упор на имени.

— Ах, ну, конечно же, Анри, — ослепительно улыбнулась женщина, тщательно скрывая свои эмоции. — Я очень рада познакомится с тобой, Анри. Меня зовут Нарцисса, но мне бы хотелось, чтобы ты называл меня мамой, — и, подойдя к мальчику, она осторожно обняла его за худенькие плечики.

После ухода Северуса Люциус еще некоторое время неподвижно сидел в кресле, пытаясь хоть немного расслабиться. Тяжелый разговор вымотал его, но, беспокоясь о Гарри, он уже через несколько минут заставил себя встать и отправиться в комнаты сына.

Подходя к игровой комнате, аристократ услышал перезвон колокольчиков и громкий смех. Нахмурившись, он рывком распахнул дверь и застыл от удивления — открывшаяся перед ним картина вызвала у Люциуса острое желание по-детски протереть кулаками глаза: Нарцисса, с завязанными шелковым зеленым платком глазами, кружилась по комнате, пытаясь поймать малышей. Мальчики, весело смеясь, бегали вокруг нее, звоня в серебряные колокольчики. Сделав очередную попытку схватить одного из детей, Нарцисса шагнула в сторону двери и наткнулась на изумленного мужа. Взмахнув руками, чтобы сохранить равновесие, она схватилась за его плечо.

— Папа поймался! Мама поймала папу! — радостно запрыгал Драко и, уронив колокольчик, захлопал в ладошки. — Папа водит!

Нарцисса сдернула шарф и, мягко улыбаясь, протянула его Люциусу.

— Ты водишь! — задорным голосом подтвердила она.

— Кхм, добрый день, дорогая, — растерянно сказал Малфой, машинально принимая шарф у жены. — А чем вы тут занимаетесь? — спросил он, понимая глупость заданного вопроса. Ничего другого ему в голову не пришло.

— Мы играем, — важно пояснил Драко, но от Люциуса не укрылась некоторая настороженность в его взгляде, когда он покосился на внезапно доброжелательную Нарциссу.

— Да, — радостно вмешался Гарри, — и мама не смогла нас поймать!

— Мама? — вопросительно взглянул на жену аристократ.

— Я сказала Анри, что он может называть меня мамой, — объяснила она с любезной улыбкой и, повернувшись к мальчику, продолжила: — Я думаю, что Люциус тоже хотел бы, чтобы ты называл его папой, — кинув взгляд через плечо на мужа, Нарцисса закончила: — Не так ли, милый?

— Конечно, — подтвердил Малфой, улыбнувшись ребенку.

— Правда? — засиявшие от радости глаза малыша выдали все его чувства и тайные желания.

— Правда, — уверенно кивнул Люциус и, подхватив Гарри на руки, покружился с ним по комнате, вызвав у мальчика звонкий смех. — А теперь, — аристократ хищно улыбнулся, поставил мальчика на пол и, повязывая платок себе на лицо, закончил, грозно зарычав: — Р-р-р-р, кого поймаю, того съем!

Всю оставшуюся часть дня Люциус и Нарцисса провели вместе с детьми. Нарцисса не отходила от Гарри. Она начала обучать его чтению и счету. Узнав, что мальчику необходимо как можно скорее выучить французский, она предложила чаще говорить друг с другом на этом языке. Драко, который уже неплохо знал язык, с восторгом поддержал идею матери. Люциус занимался с Драко, который продвинулся гораздо дальше, но, видя, с каким усердием черноволосый малыш впитывает в себя знания, он не сомневался, что очень скоро этот разрыв сократится.

Все это время Драко с большим неудовольствием следил за матерью, замечая ее настойчивое стремление полностью расположить к себе Гарри.

«Он мой! — возмущенно думал ребенок. — Ну и еще папин немножко. Мы первые его нашли! Мама не имеет права так себя вести!»

Прерывая собственные занятия, он несколько раз вмешивался в объяснения Нарциссы, и, в конце концов, просто сел между ней и своим другом, продолжив его обучение, азартно тыкая пальцем в очередную букву, изображенную в книжке. Заметив недовольный взгляд супруги, аристократ молча покачал головой, запретив ей вмешиваться.

Вечером, оставив мужа и сына, Нарцисса увела Гарри, чтобы уложить его спать.

Прочитав Драко уже ставшую традиционной вечернюю сказку, Малфой поцеловал его и пошел ко второму мальчику, чтобы пожелать ему спокойной ночи. В спальне ни ребенка, ни жены не оказалось. Аристократ уже встревожено нахмурился, когда услышал доносившиеся из ванной голоса.

Гарри сидел в наполненной водой и пеной ванне и, с трудом сдерживая все же прорывавшийся время от времени смех, старательно дул на маленький парусный кораблик. С другой стороны на кораблик дула Нарцисса. Ее платье вымокло и было покрыто хлопьями пены, выбившиеся из прически волосы мокрыми прядями свисали на лицо. Зная, как его жена ненавидит любое отступление от идеального внешнего вида, Люциус серьезно задумался о причинах столь кардинально изменившегося поведения супруги. За несколько часов превратиться из совершенно равнодушной к собственному ребенку женщины в идеальную мать было невозможно. Тем более что Нарцисса уделяла все свое внимание не Драко, а мальчику, с которым она познакомилась только сегодня. Аристократ отметил, что подобное поведение матери очень не понравилось и их сыну тоже. Только он ревновал не Нарциссу, а Гарри. Несколько раз Драко настолько явно пытался вклиниться между матерью и своим другом, переключая его внимание на себя, что Малфой с трудом сдерживал смех, поражаясь столь сильному проявлению в своем ребенке чувства собственничества. Играющая с детьми Нарцисса, которая к тому же занимается с ними уроками и купает ребенка — все это настолько не соответствовало обычному поведению его супруги, что аристократ не знал, как нужно на это реагировать.

«Что же ты задумала, моя ненаглядная женушка, — напряженно размышлял Люциус, — решила таким образом отомстить мне? Мне просто необходимо серьезно побеседовать с тобой, чтобы узнать, какой план возник в твоей хорошенькой белокурой головке».

— Кхм, а что случилось с нашими эльфами, дорогая? — спросил он, обращая на себя внимание.

— С эльфами? — оглядываясь, недоуменно откликнулась Нарцисса. — Не знаю, а что с ними?

— Мне просто любопытно, почему Анри купаешь ты, а не они.

— Эльфам нельзя доверять ребенка, — отрезала супруга. — Они абсолютно ненадежны.

«Да, и именно поэтому все эти годы за нашим сыном ухаживают именно домовики», — мысленно прокомментировал Малфой.

— Понятно, — насмешливо протянул аристократ, — мне кажется, что нам необходимо кое-что обсудить, а мальчику уже пора спать.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, Гарри сладко зевнул. Увидев это, Нарцисса сразу же развила бурную деятельность: достала ребенка из ванны, укутала в большое махровое полотенце, высушила его и себя заклинаниями, аккуратно расчесала мальчику волосы, пробормотав себе под нос, что такому красивому малышу срочно необходимо сделать приличную стрижку и, надев на него пижаму, отнесла в кровать. Поцеловав ребенка и пожелав ему спокойной ночи, супруги вышли из спальни.

Удобно расположившись на небольшом диванчике в комнатах Нарциссы, аристократ, гипнотизируя взглядом сидящую напротив жену, приступил к допросу:

— Мне очень бы хотелось узнать, чем обусловлено твое странное поведение.

— Странное? — деланно удивилась Нарцисса. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Я сделала что-то не так?

— Не нужно со мной играть, дорогая, — недовольно поморщился аристократ. — Я знаю тебя слишком хорошо, чтобы поверить в твою искренность. Ты и так наносишь большой вред нашему сыну, который уже давно осознал, что не нужен собственной матери. Или же ты собираешься привязать к себе Гарри, а потом бросить его так же, как и Драко?

— У меня даже в мыслях не было ничего подобного! — непритворно возмутилась Нарцисса.

— Да? — вкрадчиво спросил Малфой. — А чего же ты хотела добиться?

— Я… я просто хотела увидеть Гарри, — смущенно созналась она, — но он такой… такой милый и беззащитный… ты же сам это почувствовал, правда, Люциус? — Нарцисса умоляюще взглянула на мужа. — Ты же не собираешься запретить мне общаться с ним?

Малфой откинулся на спинку дивана и задумчиво забарабанил пальцами по подлокотнику. В принципе, те чувства по отношению к мальчику, в которых призналась его супруга, испытывал и он сам, но как, не доверяя Нарциссе, он может позволить ей общение с детьми?

— Хорошо, — все же решился аристократ, — я позволю тебе заниматься с детьми, но если я замечу, что ты наносишь им вред, то закрою Малфой-мэнор для тебя. Ты должна будешь относиться к мальчикам одинаково, не отдавая предпочтение ни одному из них. И еще. Не пытайся мешать общению Драко и Гарри. Я хочу, чтобы мальчики как можно больше времени проводили вместе.

— Зачем тебе это? — настороженно прищурилась Нарцисса. Она тоже хорошо знала мужа и понимала, что подобное требование — это не простое желание подружить детей.

— Гарри станет нашим зятем, — Малфой не счел нужным скрывать от жены свои планы.

— А Паркинсоны?

— С ними договаривался мой отец, а не я, — отрезал Люциус.

— Но и Гарри, и Драко единственные наследники своих родов, — удивилась Нарцисса. Как истинная аристократка, она всегда уделяла много внимания

родословным. — Какой из родов ты решил прервать? Поттеров? Но ведь этот род единственный, в котором осталась кровь основателя — Годрика Гриффиндора. Рода всех других основателей прерваны.

— Я не собираюсь прерывать род Поттеров. И если ты не соблаговолишь родить мне еще одного сына, то мой род продлит внук. Я собираюсь оговорить в брачном контракте, что их второй сын будет Малфоем. Ты же знаешь, что это обычная практика.

— Их второй сын? Да, я знаю. Но почему ты так решил? Ведь являясь опекуном Гарри, ты можешь заключить от его имени любой контракт. Почему ты ставишь в невыгодное положение свой род? Неизвестно, будет ли у них второй ребенок, и вообще… — Нарцисса пожала плечами.

Она явно недоумевала, почему такой эгоистичный человек, как ее муж, принял столь альтруистское решение.

— Что еще тебя смущает, дорогая? — вернулся к своей обычной язвительности Малфой.

— У Гарри более низкое происхождение, чем у нашего сына, ведь его мать была магглорожденной.

— Вливание свежей крови в древний род — обычная практика, если это происходит не чаще, чем раз в семь поколений, тебе это прекрасно известно, дорогая.

— Да, но только если род демонстрирует явные признаки вырождения, — парировала Нарцисса. — Я бы посоветовала применить этот обычай семьям Крэбба и Гойла.

— Уже. Я уговорил родителей Винсента Крэбба не заключать брачный контракт между их сыном и Миллисентой Булстроуд. Она хоть и не чистокровная, но не обладает качествами, нужными их роду. Я посоветовал им подождать и поискать невесту среди волшебников первого-второго поколения, желательно, с факультета Равенкло.

— Ни одна умная девушка не согласится на брак с Крэббом или Гойлом, — скептически поморщилась Нарцисса.

— Почему же? — удивился Малфой. — Как раз умная и согласится. И Крэббы, и Гойлы — древние, магически сильные и богатые рода. То, что в последние несколько поколений им немного не хватает интеллекта…

— Немного? — презрительно фыркнула супруга.

— Да, немного не хватает, — повторил Люциус, не обращая внимания на скепсис жены. — И это является только дополнительным плюсом для сообразительной девушки, которая сможет вертеть мужем так, как ей заблагорассудится. Что касается нашего сына, то, к счастью, мы заключали с Паркинсонами не брачный контракт, а только устную договоренность, которую легко разорвать. Я не считаю их дочь завидной невестой.

— Но ей же только четыре года! Как ты смог определить это? — возмутилась супруга, которая дружила с Люсьеной Паркинсон и до сегодняшнего дня желала, чтобы Пэнси, дочь ее подруги, стала невестой Драко.

«Видел ее на фотографиях в газете из будущего, — подумал Малфой. — Эта идиотка стала второй, после Беллы, и последней чистокровной волшебницей, принявшей метку. Всем остальным хватило ума отсидеться за спинами своих мужей и отцов и не вмешиваться в войну, хотя это им не слишком помогло», — а вслух добавил: — Считай это моей интуицией, дорогая. А ты что, против того, чтобы Гарри навсегда, а не до своего совершеннолетия, стал частью нашей семьи?

— Нет, — растроганно улыбнулась Нарцисса, — теперь, когда я познакомилась с мальчиком, я только рада твоему решению. Этот малыш — само очарование!

— Да, — Люциус тоже не мог сдержать улыбку, — Драко, по-моему, думает точно так же. Представляешь, он решил, что Гарри подменыш. Мне так и не удалось его переубедить.

— Подменыш? — словно девочка, хихикнула Нарцисса. — Какая оригинальная мысль! Наш сын обладает очень богатой фантазией!

С первой сегодняшней встречи с супругой, Малфоя не переставало удивлять ее поведение. Сбросив маску, превращающую ее в холодную мраморную статую, Нарцисса стала обаятельной и милой женщиной.

«Гарри сотворил настоящее чудо, — заметил он про себя, — как Афродита, оживившая Галатею для Пигмалиона. Надеюсь только, что эффект со временем не пропадет, и Нарси не обратится снова в бесчувственную и надменную светскую львицу».

— А как Гарри относится к нашему сыну? — поинтересовалась супруга.

— Он, скорее всего, еще не определился. Но это не страшно, не думаю, что Драко не справится с этой ситуацией, он ведь настоящий Малфой, — ответил Люциус и лукаво подмигнул жене.

Нарцисса снова захихикала, а затем, внезапно став серьезной, спросила:

— Когда ты намереваешься известить Паркинсонов, что не собираешься заключать контракт?

— В течение года. Как только Гарри исполнится пять лет, я подпишу брачное соглашение наших детей. Жаль, что контракт будет предварительным и разорвать его хоть и сложно, но возможно. Окончательный подписывается только на свадьбе, а до того, как мальчики станут совершеннолетними, может произойти все, что угодно. Так бы мы имели больше гарантий, что Гарри останется в нашей семье.

— Ты боишься, что кто-то попытается забрать у нас малыша? — заволновалась супруга.

— Не кто-то, а Дамблдор. Он обязательно попробует это сделать, как только узнает, где находится мальчик. Сейчас директор пребывает в счастливой уверенности, что ребенок живет у магглов. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы сохранять наше опекунство в тайне как можно дольше. И давай больше не произносить вслух имя «Гарри». Его зовут Анри.

— Конечно, дорогой, — немедленно согласилась Нарцисса. — Надеюсь, ты не будешь против, если я продолжу заниматься с мальчиками? Я хотела бы помочь тебе в их воспитании.

— Со следующей недели к ним будут приходить учителя, — пожал плечами Люциус, — но ты тоже могла бы их чему-нибудь научить, например, познакомить с родословными чистокровных семейств.

— Обязательно, — со счастливой улыбкой кивнула Нарцисса, а затем, слегка нахмурившись, полюбопытствовала: — А почему ты решил пригласить учителей так рано?

— Мы не можем ждать, пока детям исполнится восемь — девять лет. Они должны получить как можно больше знаний. Это поможет им в будущем, поскольку и Дамблдор, и Темный Лорд сделают все возможное, чтобы испортить им жизнь.

— Темный Лорд, — ахнула супруга, — ты думаешь, что он вернется?

— Вполне возможно, — кивнул аристократ, — поэтому мы должны защитить наших детей. Завтра я собираюсь отвести их на Темную аллею, чтобы приобрести им палочки. Составишь нам компанию?

— Непременно, — твердо ответила Нарцисса. — Кроме того, Анри необходимо купить одежду: я же видела — у него практически ничего нет, и привести волосы малыша в порядок — его стрижка просто ужасна!

— Замечательно, — прокомментировал Люциус и уже встал, чтобы попрощаться с Нарциссой и уйти к себе, но изменившийся облик супруги снова привлек его внимание. Невольно шагнув к ней, он провел кончиками пальцев по так и не заправленной в прическу пряди волос, погладил нежную шейку, и, поняв по лукавой улыбке жены, что она совсем не против продолжения, склонился, ласково целуя ее в губы.

«Мы не были вместе с той ночи, когда был зачат Драко, — промелькнуло в голове аристократа, пока он углублял поцелуй, — но если Нарси и дальше будет такой же, как и сегодня, то, может быть, наш брак все же перестанет быть фарсом. Мне действительно нужна ее помощь и поддержка», — и, подхватив супругу на руки, аристократ понес ее в спальню.

27.04.2011