Система Вл. Соловьева

История русской философии была драматичной из-за вмешательства властей, то объявлявших философов умалишенными (например, Чаадаева), то запрещавших препо­давание в университетах философии (в 1840-х годах), то высылавших светлые умы за пределы страны (в 1920-е). Это определило одну из национальных особенностей русской философской мысли: она искала формы, которые сделали бы ее малоуязвимой для цензуры. Такой формой стала русская художественная литература, отличающаяся необычайной тягой к фило­софскому осознанию жизни.

Русская Православная Церковь относилась к религиоз­ной философии настороженно, а порой и резко отрицательно. В ре­зультате такого отношения в России религиозная философия стала развиваться как внецерковная. На Западе же цековь не шарахалась от философии, и томизм стал официальной философией ка­толицизма.

Тогда как западная философия подчеркивала индивидуальность, плюрализм, а восточная – единство, иллюзорность множественности, в русской философии главной идеей была идея соборности. Начиная с работ славянофила А.С. Хомякова, это понятие обозначает сочетание единства и свободы многих лиц на ос­нове их общей любви к Богу, идеал христианской любви как связи между людьми в их стремлении к преображению. В других языках это понятие точных эквивалентов не имеет.

Зародилась русская философская мысль еще в Киевской Руси. Именно с того периода берет начало такая особенность русской фило­софии, как обращенность не к миру, а к человеку, предпочтение "практического", а не "теоретического" знания, выделение проблем сущности и существо­вания человека. "Антропологический путь – единственный путь по­знания Вселенной", – утверждал Н.А. Бердяев.

Поскольку христианизация Руси шла через Ви­зантию, античное философское наследие как еретическое ока­залось закрыто для русской философии, оно не дало ей первоначального потенциала и импульса. Этим обстоятельством было обусловлено заимствование идей из западноевропейской философии. Долгое время философия в России была заимствованной, и только в XIX веке она обрела собственное лицо.

В отличие от классической западной философии, для которой познание самоценно и является основной характеристикой субъекта, человека, в русской философии познание – всего лишь один из аспектов человеческого бытия. Русская философия противопоставляет себя западному рационализму. Для отечественных философов наибольшее значение имеет непосредственное познание, в гносеологии преобладают понятия: интуиция, живой опыт, непосредственная данность бытия сознанию.

Первым русским философом иногда называют странствующего мудреца Григория Сковороду (1722-1794). Тот, кого величают русским Сократом, утверждал, что подлинное знание и жизнь совпадают, создал учение о «внешнем» и «внутреннем» человеке, а своей главной задачей считал найти то, для чего человек создан. Он попросил написать на его могиле эпитафию: «Мир ловил меня, но не поймал».

Русская мысль первой половины XIX века в первую очередь была направлена на определение роли и места России в мировом историческом процессе.

Импульсом для развертывания полемики между западниками и славянофилами послужили «Философические письма» Петра Яковлевича Чаадаева (1794-1856), первое из которых произвело в русском обществе эффект разорвавшейся бомбы. Журнал, в котором было напечатано письмо, был тут же закрыт, а Чаадаев объявлен сумасшедшим и помещен под домашний арест. Радикальные молодые люди были воодушевлены смелостью обличений русской действительности, русской истории, православной церкви. Другие, возмущенные призывом копировать западный путь развития, стали разрабатывать и обосновывать идеи уникальности русского народа. Позиция же самого Чаадаева в более поздних сочинениях становится ближе к славянофильской.

В число славянофилов входили И.В.Киреевский, Ю.Ф.Самарин, К.С.Аксаков, а лидером их можно считать Алексея Степановича Хомякова (1804-1860). Уже упоминалось основное понятие его сис­темы – соборность. Соборность – это единство во множестве, сохранение индивидуальности в гармоничной соборной целостности. Хомяков утверждает, что достояние католичес­кой церкви – единство без свободы, протестантизма – свобода без единства, и только православие основано на соборности – единстве в свободе. Церковь – это не коллектив индивидуумов, а единый духовный организм. Дальнейшее развитие идея соборности получила под именем "всеединства" у крупнейшего русского философа XIX века B.C. Соловьева.

Своеобразие русской истории придают православие и общинность. Европейские государства – «искусственные создания», которые построены сверху, в основе их лежит завоевание, поэтому в них господствует «дух личной отделенности», погоня за материальным благополучием. Русская же земля «выросла» на соборных началах, и господствуют в ней духовные ценности. Европейской цивилизации, религиозные основания которой подточены рационализмом и индивидуализмом, славянофилы противопоставляли русскую православную культуру. Задачу России они видели в восстановлении во всей Европе полноценной христианской культуры, сохраненной русским православием.

Лидером западников стал Виссарион Григорьевич Белинский (1811-1848). Он утверждал первенство личности перед обществом: «Что мне в том, что живет общее, когда личность страдает».

Сначала Белинский будущее России видел социалистическим, но позже понял, что социализм таит в себе опасность для свободы личности, и склонился к либерализму и социальным реформам. Надеялся он лишь на просвещение, а не на перевороты, революции и конституции. Его отношение к религии – резко негативное: «в словах «Бог» и «религия» вижу тьму, мрак, цепи и кнут». Относительно религиозности русского народа он утверждает прямо противоположное тому, что исповедовали славянофилы: русские, по его мнению, – глубоко атеистический народ. Источником «великих благ» он считает не религию, а промышленность, гуманизм и просвещение.

Александр Иванович Герцен (1812-1870), пожив достаточное время на западе, разочаровывается в своих западнических идеалах, и с 1848 года начинает страстно обличать буржуазный Запад, подменивший духовные ценности – материальными, человеческие отношения – коммерческими. Он решил, что в России, с ее крестьянской общиной, более благоприятные условия для осуществления социалистической идеи. Причем Россия может перейти к социализму, минуя стадию капитализма.

Противостояние западничества и славянофильства актуально и в наши дни. Однако у них немало общего. Они согласны в том, что «отставание» России от Запада, возможно, не случайно – ей уготована особая роль. Россия имеет огромный потенциал и за короткий срок сможет воспринять все достижения Запада, не повторив его ошибок. Русскому народу, возможно, предстоит возглавить мировой исторический процесс.

Автором первой русской философской системы стал Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900), сын известно­го историка Сергея Соловьева и потомок Григория Сковороды.

Целью своей философии Соловьев мыслил оправдание «веры отцов» на «новой ступени разумного сознания», «ввести вечное содержание христианства в новую, соответствующую ему, то есть разумную и безусловную, форму. Для этого нужно воспользоваться всем, что выработано за последние века умом человеческим: нужно усвоить себе всеобщие результаты научного развития, нужно изучить всю философию». По подлинникам Владимир Соловьев изучает и критически осмысливает религиозную и философскую мысль человечества. Идеи Платона и Спинозы, Канта и Гегеля, Шеллинга и Шопенгауэра, русских религиозных философов и христианских теософов, Беме и Баадера, частично вошли в создаваемую им философскую систему, которую он беспрерывно перестраивал.

Материя и дух не существуют сами по себе, они неразделимы. Материя всегда духовна, а дух материален. Отсюда вытекает учение о всеединстве, которое в трех словах можно разъяснить так: «Все есть одно». Всеединство – это «полная свобода составных частей в совершенном единстве целого», «простор частного бытия в единстве всеобщего». Но всеединство – это должное, а не наличное бытие, оно есть, когда соблюдаются три условия: «1) частные элементы не исключают друг друга, а, напротив, взаимно полагают себя один в другом, солидарны между собою; 2) они не исключают целого, а утверждают свое частное бытие на единой всеобщей основе; 3) эта всеединая основа или абсолютное начало не подавляет и не поглощает частных элементов, а, раскрывая себя в них, дает им полный простор в себе, тогда такое бытие есть идеальное или достойное – то, что оно должно быть».

В реальности же мир находится в падшем состоянии, когда все элементы мира противостоят друг другу и стремятся обособиться друг от друга. Становление всеединства – это и есть путь развития мира. Результатом этого развития должно быть торжество царства Божия.

Истина принадлежит самому всеединству, поэтому, чтобы познать истину, необходимо переступить пределы нашего мышления и войти в пределы Абсолюта, всеединства. Это возможно, так как между субъектом и Абсолютом существует внутренняя связь, посредством которой можно внутренне соединиться со всем, что существует, в Абсолюте и познать это все. Только благодаря познанию всеобщего факты нашего опыта приобретают действительную реальность, а понятия нашего мышления – всеобщность. Такое мистическое знание – не просто мысль, а само бытие. Истинное познание – то, в котором взаимосвязаны эмпирический, рациональный и мистический аспекты.

Абсолютной целью является обретение полноты бытия путем полного взаимопроникновения всех живых существ, объединенных взаимной любовью и любовью к Богу. В полноте бытия индивидуальность не исчезает, но обнаруживается истинное Я и обретается совершенная жизнь в Боге. Препятствием к этому является стремление к самоутверждению, индивидуализм и эгоизм, которые ведут к разобщенности, ненависти и небытию.

Отвергая подчинение Целому, всеединству, человек становится рабом природы. Его отношение к другим людям будет строиться на принципе борьбы за существование, его жизнь не ведет к полноте бытия, и он всегда останется неудовлетворенным жизнью.

Общественное развитие в конце концов должно привести к возникновению идеальной цивилизации – вселенской теократии, где власть будет принадлежать церкви в лице первосвященника, а сила – царю. В конце жизни Соловьев разуверился в том, чтогрядет теократия, которая приведет к Царству Божьему. Наоборот, все идет к исторической трагедии – эпохе религиозных обманщиков, действующих именем Христа, но чуждых Его делу. Во главе мировой империи встанет гениальный мыслитель, аскет и филантроп, но в основе его деятельности будет лежать тщеславие, которое заставит его обеспечивать каждого хлебом и зрелищами. В этом обществе не осуществится христианский идеал.

Другие народы, по христианской заповеди, нужно любить как свой собственный. Национальные различия при этом сохранятся и даже станут более яркими, зато исчезнут только враждебность и обиды. Народы – это как бы органы в едином организме Богочеловечества. Задача христианства – объединить мир в одно живое тело.

Три силы управляют развитием общества: центростремительная (направлена на подчинение человечества единому верховному началу), центробежная (отрицание общих начал) и третья сила, направ­ленная на соединение первых двух, на создание "целости общечелове­ческого организма" и дающая ему внутреннюю тихую жизнь. Народ, через который эта сила может проявиться, не призван работать над "формами и элементами человеческого существования", а призван "только, сообщив живую душу, дать жизнь и целость разорванному и омертвелому человечеству через соединение его с вечным божествен­ным началом".

Свойства, которые дают возможность стать именно таким наро­дом, "принадлежат племенному характеру Славянства, в особенности же национальному характеру русского народа". Жалкое положение России в экономическом и других отношениях не может служить воз­ражением против ее призвания, скорее подтверждает его. Ибо та выс­шая сила, которую русский народ должен провести в человечество, – сила не от мира сего, внешнее богатство и порядок не имеют к ней от­ношения. "Великое историческое призвание России, от которого только получает значение и ее ближайшая задача, есть призвание религиозное в высшем смысле этого слова".

Значительную роль в системе Соловьева играет учение о Софии, Премудрости Божией. София по отношению к Богу – пассивное начало, вечная совершенная Женственность. По отношению к миру она – активное духовное существо, стремящееся к своей реализации и воплощению. «Весь мировой и исторический процесс есть процесс ее реализации и воплощения в великом многообразии форм и степеней». София есть душа мира. В отношении к божественному Логосу София – тело Христово (церковь). Как личностное женское начало она воплощена в образе Девы Марии.