Принцип использования государственного или национального языка

Часть 2 ст. 26 Конституции РФ предоставляет право гражданам Российской Федерации, лицам без гражданства, иностранным гражданам свободно и без ограничений пользоваться своим родным языком. Но для упорядочения делопроизводства законодательно было установлено, на каком языке оно осуществляется, как устно, так и письменно. Судопроизводство ведется на русском языке или языке автономной республики в составе России, автономной области, автономного округа или на языке большинства населения данной местности. При этом участвующим в деле лицам, не владеющим языком, на котором ведется судопроизводство, обеспечивается право делать заявления, давать показания, выступать на суде, заявлять ходатайства на родном или другом избранном лицом языке. Указанные положения действуют с учетом ч. 2 ст. 26 Конституции РФ, которая закрепила право каждого на пользование родным языком и свободный выбор языка общения.

В соответствии с УПК ст. 18 следственные и судебные документы вручаются обвиняемому (подсудимому) в переводе на родной язык или на другой язык, которым он владеет. Правовому положению переводчика посвящена в УПК РФ специальная статья (ст. 59). Его участие в ходе уголовного судопроизводства и при осуществлении правосудия по уголовным делам определено Уголовно-процессуальным кодексом.

Необеспечение обвиняемому (подсудимому), не владеющему языком, на котором ведется судопроизводство, права пользоваться услугами переводчика Пленум Верховного Суда Российской Федерации отнес к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора.

Несколько иначе формулирует правила о языке судопроизводства АПК РФ. В ст. 12 ч. 1 установлено, что судопроизводство в арбитражном суде ведется на русском языке. Учитывая конституционные положения о праве каждого пользоваться родным языком, в ч. 2 указанной статьи установлено, что участвующим в деле лицам, которые не владеют русским языком, обеспечивается право полного ознакомления с материалами дела, участия в судебных действиях через переводчика и право выступать в арбитражном суде на родном языке. Также решается вопрос о языке судопроизводства в ГПК РФ (ст. 9).

Принцип обеспечения каждому пользования родным языком при осуществлении правосудия выражает демократизм действующего законодательства и государства и определяет решение таких важных вопросов, как доступность суда для населения, обеспечение возможности осуществления прав участниками процесса. Если процесс ведется на языке, непонятном населению данной местности, нарушается и затрудняется связь суда с населением, а также ослабляется или вообще не достигается воспитательное воздействие судебного разбирательства; участвующие в процессе лица не могут реализовать предоставленные им законом процессуальные права, активно способствовать осуществлению правосудия.

То, насколько важно знание языка судопроизводства, показывает новое, установленное в ходе судебной реформы правило, согласно которому обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве на стороне лица не владеющего языком, на котором ведется судопроизводство, допускается с момента объявления подозреваемому протокола задержания или постановления о применении меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявления обвинения.

Принцип гласности

Конституцией Российской Федерации установлено: «Разбирательство дела во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом» (ч. 1 ст. 123). Заметим, что, во-первых, принцип гласности устанавливается для всех судов, т.е. и общих, и военных, и арбитражных, причем при рассмотрении как уголовных, так и гражданских дел. Во-вторых, принцип гласности Конституция рассматривает в качестве правила, а закрытое судебное разбирательство – как исключение из этого правила, причем только в случаях, предусмотренных федеральным законом. И даже в этих случаях приговор провозглашается публично.

Базируясь на положениях Конституции РФ, АПК РФ не ограничился провозглашением принципа гласности разбирательства дел, а конкретизировал конституционные нормы применительно к арбитражному процессу. В ст.11 АПК установлено, что разбирательство дел в арбитражном суде открытое. Слушание же дела в закрытом заседании допускается:

а) в случаях, предусмотренных Федеральным законом о государственной тайне;

б) при удовлетворении судом ходатайства участвующего в деле лица, ссылающегося на необходимость сохранения коммерческой или иной тайны;

в) в других случаях, предусмотренных федеральным законом.

Специальная норма о гласности судебного разбирательства имеется и в УПК РФ (ст. 241), которая вполне соответствует приведенным положениям Конституции РФ. Но ее формулировка отличается от той, которая представлена в АПК РФ. Оговорив общее правило об открытом разбирательстве дел, законодатель жестко отметил, что данное правило действует за исключением случаев, когда это противоречит интересам охраны государственной тайны (ст. 241). Наряду со столь категорическим ограничением гласности, законодатель допустил возможность слушания дела в закрытом судебном разбирательстве по мотивированному определению суда или постановлению судьи:

а) по делам о преступлении лиц, не достигших шестнадцатилетнего возраста;

б) по делам о половых преступлениях;

в) по другим делам в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц;

г) если этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства.

Гласность судебного разбирательства – один из показателей демократизма судопроизводства. Такой порядок обеспечивает гражданам право присутствовать в зале судебного заседания, следить за ходом производства по делу, распространять сведения об увиденном и услышанном в судебном заседании в средствах массовой информации или другим доступным им способом. Тем самым осуществляется одна из форм контроля народа за деятельностью судебной власти и его участие в отправлении правосудия.

При рассмотрении уголовных дел в силу принципа гласности все процессуальные действия в судебном разбирательстве совершаются «при открытых дверях», за исключением совещания судей при постановлении приговора или вынесении некоторых определений.

В судебном заседании вправе присутствовать все желающие, кроме лиц в возрасте до 16 лет, не являющихся участниками процесса, - обвиняемыми, потерпевшими, свидетелями.

Что касается данных предварительного расследования, то они могут быть преданы гласности лишь с разрешения прокурора, следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком ими будет это признано допустимым, если разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия не допускается (ч.3 ст. 161 УПК РФ).

Более того, прокурор, следователь или дознаватель предупреждают участников уголовного судопроизводства о недопустимости разглашения без соответствующего разрешения ставших им известными данных предварительного расследования, о чем у них берется подписка с предупреждением об ответственности в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской Федерации (ч. 2 ст.161 УПК РФ).

Принцип гласности тесно связан с другими принципами правосудия и судопроизводства. С одной стороны, гласность является важнейшим средством реализации таких принципов правосудия, как состязательность и равноправие сторон, обеспечение обвиняемому (подсудимому) права на защиту. С другой стороны, гласность не может быть реализована вне действия таких принципов судопроизводства, как устность, непосредственность, обеспечение пользования родным языком при осуществлении правосудия.

Осуществление принципа гласности обеспечивает воспитательное значение судопроизводства, повышение авторитета судебной власти и правосудия, соблюдение действующих законов.

Гласность правосудия имеет много общего с гласностью в обществе вообще. Но гласности судопроизводств присуща специфическая особенность – это нормативное установление, несоблюдение которого представляет собой грубейшее нарушение закона, а его соблюдение – гарант социальной стабильности общества и инструмент построения гражданского общества.