Коммуникация

И ЕЕ РОЛЬ В ОБЩЕСТВЕ

Приступая к анализу любой проблемы, необходимо четко очертить исследовательское поле, принять соответствующие рабочие опреде­ления изучаемого феномена. Это особенно важно в данных темати­ческих рамках из-за чрезвычайно высокой смысловой перегруженно­сти понятия массовой коммуникации. Для определения основных на­правлений исследования проблематики изучаемого предмета полез­но сформулировать ряд вопросов, ответы на которые помогут полу­чить представление о сути дела.

1. Когда возникает массовая коммуникация и каков ее истори­ческий контекст, т.е. социально-политические, культурные и техно­логические основания появления этого феномена.

2. Первое научное формулирование (артикуляция) проблемы и генезис ее развития.

3. Современное состояние дел: значение данной проблемы здесь и сейчас, основные подходы и методы ее изучения.

4. Прагматический аспект — что дает изучение данного вопроса.
Такой историко-генетический принцип изложения мы и поста­раемся реализовать в книге.

1. 1

Роль коммуникации в обществе

Рассматривая роль коммуникации в истории человечества, не будет преувеличением утверждать, что без коммуникации общество как та­ковое вообще не может существовать, вне ее есть лишь отдельно су­ществующие личности. Общество — сеть отношений, возникающих и поддерживаемых главным образом благодаря коммуникации. Даже удалившиеся от мира отшельники связаны — мысленно — с другими

Глава I. Коммуникация и ее роль в обществе

живыми существами, поскольку полное одиночество для человека — одно из самых страшных наказаний. Потребность в обмене инфор­мацией как необходимая основа общения возникла с появлением че­ловека разумного (homo sapiens), глубоко проникнув в его поведение, привычки, обычаи. Поэтому не будет сильным преувеличением ут­верждение, что Homo sapiens — существо коммуницирующее, а сама коммуникация существует столько же, сколько существует человечес­кое общество, выступая как его системообразующая основа.

В настоящее время для обозначения массовой коммуникации повсеместно употребляется термин «mass media» (в России чаще всего в калькированном виде — масс-медиа). Поскольку научное изучение любого явления требует терминологической определенности, обра­тимся к этимологии данного понятия.

Media (мн. ч. от лат. medium — посредник) встречается уже в XVI в. в английской речи, в XVII в. используется в языке философии, а с XVIII в. начинает употребляться применительно к газетам — исторически пер­вому специальному носителю массовой коммуникации. С середины XIX в. это понятие приобретает современное значение — распространение сообщений с помощью особых средств связи (по­чта, телеграф). Для обозначения газеты в качестве рекламного посред­ника понятие «медиа» применяется с начала XX в.

Термин «communication» (от лат. communicare — делать общим, свя­зывать) существует в английском языке с XV в., обозначая любой про­цесс сообщения, передачи. В XVII в. его содержание расширяется, вклю­чая физические способы сообщения, прежде всего транспортные ли­нии коммуникации (дороги, каналы, позже железные дороги).

В научный оборот понятие «коммуникация» ввел в 1909 г. аме­риканский социолог, один из виднейших представителей Чикагской социологической школы Чарлз Хортон Кули (1864—1929), определив ее как средство актуализации «органически целого мира человечес­кой мысли»¹. В качестве средств организации общения в начале XX в. он называет газеты, почту, телеграф, железные дороги и образование.

¹ См.: Cooky Ch.H, The Significance of Communication // Reader in Public Opinion and Communication / ed. by B. Berelson, M. Janowitz. N.Y., 1953.

1. 1. Роль коммуникации в обществе

По мнению одного из виднейших представителей современной коммуникативистики, профессора Амстердамского университета Дэниса МакКуэйла¹, сам термин «массовая коммуникация» возник в конце 30-х годов XX в., фиксируя распространение новых способов массовой передачи социальной информации — развитие радиовеща­ния (20-е годы), позже телевидения (40-е годы) и их все возрастаю­щую роль в обществе². Это объединенное расширенное понятие для обозначения прессы и вещания отразило новый этап в развитии об­щества — появление современных масс-медиа.

Следует отметить, что в этот период термин «масс-медиа» вы­полнял функцию скорее метки, очерчивая некое общее понимание нового феномена и позволяя описать его типичные черты. Сложность строгого, т.е. научного, употребления понятия «массовая коммуни­кация» связана со множеством коннотаций (смыслов), которыми на­гружен каждый из составляющих его терминов, о чем речь пойдет ниже. Так, термин «коммуникация» до сих пор не имеет общеприня­того определения, хотя ныне большинство исследователей принима­ет предложенную руководителем Анненбергской школы (США) про­фессором Джоном Гербнером дефиницию — «социальная интеракция через сообщение».

Сегодня массовая коммуникация рассматривается как процесс передачи информации большим группам людей с помощью специ­альных средств — масс-медиа (mass media) или средств массовой ин­формации (СМИ).

Существует несколько возможностей изучения такого явления, как массовая коммуникация. Прежде всего это медиаориентированный подход, исходящий из посылки об относительной автономности средств массовой коммуникации в обществе. Его используют преиму­щественно представители самих средств массовой коммуникации, которые склонны к преувеличению собственной роли в обществе, под­черкиванию всеобъемлющего характера и чуть ли не всемогущества

¹ McQuail D. Mass Communication Theory. An Introduction. Sage Publications,
1994.

² Williams R. Keywords a Vocabulary of Culture and Society. N. Y.: Oxford Univ.
Press, 1976. P. 169-170; 62-63.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

современных СМИ. При этом в качестве определяющих факторов рас­сматриваются либо технологические возможности массовой комму­никации, либо особенности ее содержания.

Используемый автором подход может быть определен как соци­ально ориентированный, рассматривающий массово-коммуникативные процессы как зависимые и определяемые процессами более общего порядка, прежде всего социально-политическими и экономическими. В этом смысле теория массовой коммуникации является, по сути, при­ложением к теориям более высокого уровня, но не в оценочном смыс­ле (выше значит лучше), а в отношении степени обобщения.

Итак, в самом общем виде коммуникацию можно определить как одну из основ человеческой жизнедеятельности, тип взаимодействия между людьми, предполагающий обмен знаниями.

1.2

Коммуникация как передача знания

Что такое знание? Словари и энциклопедии вряд ли помогут ответить на этот вопрос; они предлагают либо логически нестрогие¹, либо од­носторонние определения, ориентированные на какую-то конкрет­ную теоретико-познавательную позицию², либо — если это философ­ские словари и энциклопедии, — слишком детальные тяжеловесные описания со ссылками на труды разных философов, включающие мно­жество уточнений и оговорок.

_____________________

¹ «Знание — состояние, принадлежность знающего что-либо» (Даль В.И.
Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1. М., 1976. С. 688). Ясно,
что у знающего что-либо может быть множество других состояний наряду с со­
стоянием знания, например у него может болеть голова и т.п.

² В Советском энциклопедическом словаре дается такое определение зна­
ния: «Проверенный практикой результат познания действительности, верное ее
отражение в мышлении человека» (М, 1979. С. 456). Нельзя согласиться с по­
добным определением: знание не обязательно должно быть верным — оно мо­
жет быть и ошибочным, и не всегда проверяется практикой, а может принимать­
ся на веру.

1.2. Коммуникация как передача знания

Для наших целей знание надо рассматривать максимально широ­ко: не только истинное (верное) и не только научное, но и всякого рода мнения и представления, услышанное и увиденное, прочтенное и вспо­минаемое, догадки и фантазии — все это также должно быть отнесено к знанию; сюда же, разумеется, следует включить и результаты науч­ных исследований, основанных на продуманной стратегии и отрабо­танной методологии, как и сами применяемые стратегии и методоло­гии. Иными словами, понятие знания в широком смысле состоит из самых разных элементов: это и самые общие знания, разделяемые все­ми членами общества или всем человечеством, и специализированные знания, являющиеся принадлежностью определенных социальных, профессиональных или демографических групп, а также субкультур­ные и даже эзотерические знания, предсталяющие собой строго обе­регаемое достояние узких сообществ.

Знание можно рассматривать по отношению к его носителям (и здесь также не нужны ограничения): они могут быть духовными, напри­мер человеческое сознание, или материальными и техническими — бе­реста, бумага, глиняные плитки, граммофонные пластинки, ком­пьютерные дискеты, CD, микрочипы и проч. Весьма разнообразны и средства переработки знаний — от человеческого мозга до суперком­пьютеров и других технических средств.

Чтобы наше представление о знании не стало в конце концов бессодержательным от его чрезмерного расширения, надо выделить то общее, что имеется во всех видах знания независимо от их содер­жания, носителя, степени их распространенности и обстоятельств су­ществования.

Это общее — наличие информации, понимаемой как сообщение (предложение, высказывание), констатирующее наличие или отсут­ствие определенного состояния дел. Причем не важно, верное («ис­тинное») оно или нет, обосновано рационально или не обосновано, выражено в вербальной (языковой) или невербальной форме, откры­то (эксплицитно) или молча (имплицитно) предполагается. Именно информация является ядром всякого знания (понятие информации будет детально рассмотрено далее в этой главе). Пока речь пойдет о более широком понятии знания.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

1.2.1

Свойства знания

Знание отличается от всего сущего в силу целого ряда особых, весьма необычных свойств, которые и определяют специфику как его сово­купностей, структур, так и связанных с ним форм деятельности. Не­мецкий философ Г. Шпинер перечисляет восемь таких специфичес­ких признаков¹, мы добавим к этому списку еще один.

• Главным из признаков знания, отличающих его от других ве­щей и явлений, является его символический характер, вытекающий из функции репрезентации (представления), свойственной ему в процес­се познания. Знание всегда есть информация «о» чем-то, «относитель­но» чего-то или «по поводу» чего-то. Это «что-то», знанием чего (или о чем) оно является, представляет собой определенное предметное содержание знания. Но знание — не прямое и непосредственное «от­ражение» этого содержания; в результате познания человек всегда по­лучает не объект как таковой, а его более или менее выраженную (ре)-конструкцию. Возможности и пределы истинного познания изучает философская наука эпистемология (от греч. epistemologia), или теория познания.

Говоря о знаниях, мы имеем в виду когнитивную (от лат. cognitio — познавание, понимание, представление) репрезентацию объектов и яв­лений внешнего мира, т.е. их представление в сознании человека, или их информационную составляющую. Можно различать «внутреннюю» и «внешнюю» репрезентации. Внутренняя репрезентация — это пред­ставление вещи в наших чувствах и сознании, внешняя — представле­ние в других, технических или не технических посредниках — от языка или компьютера. И в том, и в другом случае речь идет о знании.

Можно говорить о репрезентации второго порядка, т.е. о репре­зентации репрезентированного, когда имеющееся знание (репрезен­тация) само требует «репрезентации» для того, чтобы быть перерабо­танным в разного рода технических системах. В этих случаях симво-

¹ Spinner H. Die Wissensordnung. Ein Leitkonzept fur die dritte Grundordnung der Informationszeitalter. Opladen, 1994. S. 27-28. Изложение идей Г. Шпинера дано по: Ионин Л.Г. Парадоксальный сон. Статьи и эссе. М.: Университетская книга, 2005. С. 107-149.

1.2. Коммуникация как передача знания

лическая функция репрезентации по отношению к «миру» или «реаль­ности» никакой роли не играет. Семантику (т.е. смысл) знаков тогда можно не принимать во внимание также, как и прагматику (отноше­ние знания к тому, кто им пользуется).

Символический характер знания позволяет человеку распоря­жаться явлениями и объектами, даже реально не располагая ими. Так, с помощью знания можно манипулировать вещами, удаленными во времени и пространстве, описывать изобретенные или просто нафан­тазированные вещи и явления. Можно делать вещи осязаемыми пу­тем их описания, обдумывать действие, не совершая его.

• Другой важный признак — непредметный характер знания. В нем, собственно, и заключается нематериальность знания, контрастирующая с твердостью и тяжестью материальных объектов, с которыми мы стал­киваемся в повседневной жизни. По причине своей нематериальнос­ти знание в высшей степени подвижно, расположено к перемене мес­та, времени, к изменению собственного состояния. Все это делает знание значительно более легким в обращении, чем предметы, кото­рые оно репрезентирует, представляет.

Непредметный характер знания является основой многих важ­ных дифференциаций: например, различения между материальными и духовными благами, как они определяются в философии, между ма­териальной и духовной культурой, как их трактуют культурологи, или между материальной и интеллектуальной собственностью, как они по­нимаются у юристов. Во всех трех случаях знание принадлежит к пос­ледней категории перечисленных бинарных оппозиций.

По причине своей нематериальности знание весьма уязвимо: оно легко подвергается отрицанию. Отрицание — противоположно на­правленная информация; в философии, как и в жизни, это называет­ся критикой. Знание уязвимо с точки зрения его содержания, которое может быть искажено путем дезинформации; знание легко проигно­рировать. Но в то же время знание практически неуничтожимо¹: од­нажды полученное, открытое, «изготовленно» знание, если оно важ-

¹ Информация принципиально неуничтожима. Булгаковская фраза из ро­мана «Мастер и Маргарита» — Рукописи не горят — представляет собой метафо­рическую версию данного тезиса.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

но, может быть уничтожено лишь с огромными затратами средств и усилий. (Это хорошо известно из криминальных романов: для того, чтобы уничтожить знание, мало убить его носителя — надо уничто­жить самого киллера, потом заказчика и т.д. и т.д.)

Именно по причине своей нематериальности, несвязанности с определенным местом и временем, знание обретает поистине боже­ственные свойства вневременности, бесконечности существования, потенциальной вездесущности и неограниченной возможности само­репродуцирования, а кроме того еще и возможности воздействия как на человеческий мир, так и на мир физических вещей и явлений.

Один из наиболее интересных способов понимания этих свойств знания предложил выдающийся английский философ сэр Карл Поппер (1902-1994) в своей концепции «трех миров». Согласно его воззрениям, существуют три мира: первый — мир физических объектов или физических состояний, второй — мир сознаний, состояний сознания, третий — «мир интеллигибилий, или мир идей в объективном смысле: это мир возможных объектов мышления»¹, т.е., по суще­ству, мир знаний.

Предмет философии — знание, т.е. «проблемы, теории и аргументы как таковые. Знание в этом смысле совершенно независимо также от чьего-либо убеждения или расположения к согласию с ним, или к утверждению его, или к действию. Знание в объективном смысле есть знание без познающего: это зна­ние без знающего субъекта»². Именно это «знание в объективном смысле», или, говоря другими словами, объективное содержание знания и есть попперовский «третий мир».

Попперовские «три мира» организованы таким образом, что могут взаи­модействовать попарно: первый и второй, второй и третий. Первый и третий миры не могут взаимодействовать непосредственно, безучастия второго — мира субъек­тивных идей, являющегося медиумом взаимодействия. Причем совместное дей­ствие первого и третьего миров рассматривается Поппером не как воздействие физического мира на мир идей, а наоборот, как воздействие мира абстракции на физическую реальность. Ход его рассуждений примерно таков: невозможно от­рицать, что мир философских и научных теорий — третий мир — оказывает на физический мир огромное влияние посредством деятельности «технологов»,

¹ Popper K.R. On the Theory of Objective Mind, in: Internationaler Kongress fur
Philosophic Akten. Bd. I. Wien, 1968. P. 26. См. также: Idem. Objective Knowledge.
The Evolutionary Approach. Oxford, 1972.

² Idem. Epistemology Without Knowing Subject // Philosophy Today. Vol. 2.
L., 1969. P. 228.

1.2. Коммуникация как передача знания

изменяющих физический мир путем практического приложения некоторых след­ствий из этих теорий. Но это не означает, что на физический мир воздействуют люди (т.е. субъективные идеи — попперовский второй мир), ибо сами индиви­ды, разрабатывавшие научные теории, не были осведомлены об их возможных последствиях. Отсюда Поппер делает вывод: «Следовательно, эти возможности были спрятаны в самих теориях, в самих объективных идеях, и они открыты в них людьми, которые пытались понять эти идеи»¹. Этим утверждается тезис об объективном, независимом от субъектов, существовании третьего мира и о воз­можности его воздействия на первый мир при участии человека как посредника. Возникает, правда, вопрос: как можно говорить об автономии третьего мира, если известно, что он — продукт человеческой деятельности, произведен человеком. Поппер полагает, что здесь нет противоречия. В соответствии с его позицией, третий мир, т.е. мир знаний, является продуктом человека также, как мед продуктом жизнедеятельности пчел, будучи непреднамеренным результа­том его деятельности. Пример — теория чисел. Натуральные числа, говорит Поп­пер, есть продукт человека, его языка и мышления. Однако существует беско­нечное количество таких чисел, которые никогда не назывались человеком и не использовались компьютером, также, как существует бесконечное количество истинных и ложных уравнений с этими числами, не решенных и никогда не ре­шавшихся человеком. Но еще более важным для доказательства автономного су­ществования мира идей является тот факт, что натуральный числовой ряд произ­водит новые и неожиданные проблемы. Эти проблемы автономны, ибо они ни в коем случае не созданы нами, но нами открыты, обнаружены и существовали до этого открытия. Третий мир столь же автономен, объективен, как и первый. Как объективное состояние дел в первом мире не зависит от субъективных состояний второго мира (субъективных значений), так же не зависят от них объективно су­ществующие значения третьего мира (проблемы, теории, методологии и др.): как Христофор Колумб на деле открыл Америку, полагая, что обнаружил Индию, так и знаменитый астроном Иоганн Кеплер в поисках мировой гармонии разрешил физическую проблему, открыв второй закон движения планет, согласно которому они движутся по эллипсам, в одном из фокусов которого находится Солнце. Все это, считает Поппер, объясняет, почему «третий мир является генетически про­дуктом человека, хотя по своему онтологическому статусу он автономен»².

Попперовская философия «третьего мира» как раз позволяет по­нять поистине божественные свойства знания, следующие из его не-

¹ Popper K.R. On the Theory of Objective Mind in: International Kongress fur
Philosophic Akten. Bd. I. Wien, 1968. P. 26.

² Idem. Objective Knowledge. The Evolutionary Approach. Oxford, 1972. P. 30.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

материальности: знание вневременно, ибо, согласно Попперу, пробле­мы и теории существуют объективно и им, собственно, все равно, когда люди их решат и откроют, да и откроют ли вообще; знание бесконечно, как бесконечен ряд натуральных чисел; знание вездесуще, ибо может ак­туализироваться или же применяться везде, не изменяя ни на йоту своей собственной природы, и обладает неограниченной возможностью воз­действия как на человеческий мир, так и на мир физических вещей.

• Третьей особенной характеристикой знания является его способность быть истинным. Это уникальная характеристика, отличающая знание от вещей и явлений материального мира, индифферент­
ных по отношению к истинности. Всякий предмет или явление либо существует, либо не существует, но о них нельзя сказать, что они истинны или ложны. Истинны или ложны наши знания о них. В этом проявляются и сила знания, поскольку оно получает возможность опе­
рировать независимо от самих предметов знания, и его слабость, поскольку именно по этой причине оно (в отличие от «неинформационных» вещей, фактов и событий) легко поддается фальсификации.

Теоретико-познавательные характеристики совершенного зна­ния—точность, полнота, обоснованность, рациональность, —хотя и не относятся к свойствам всякого, особенно повседневного, знания¹, но приветствуются в любых жизненных ситуациях. Однако при этом надо точно представлять себе, что знание — это не истина. Оно «спо­собно быть истинным» (и с этим обычно считаются даже те, кто ста­вит искажение знания своей целью), но истинность не является не­пременным качеством знания.

• Следующий специфический признак знания — его принадлежность к «общественному благу». Его можно включить в юридическую категорию «бесхозной собственности», которой каждый человек мо жет по-своему распорядиться в пределах своих гражданских прав и фактических возможностей. В современном обществе существуют

¹ Со времен Платона повседневное знание третировалось философами как «докса» — обманчивое «мнение». Ситуация стала меняться лишь в 20 столетии, когда философы стали всерьез заниматься обыденным знанием и обыденным языком. Выяснилось, что именно обыденность, повседневность является глав­ным источником формирования знаний и образов мира.

1.2. Коммуникация как передача знания

общие и особенные нормы распоряжения знанием. Общие нормы, так называемые информационные свободы — свобода слова, свобода ве­роисповедания и т.д., — в демократическом обществе гарантированы каждому человеку. Свободы эти могут ограничиваться двояко. С од­ной стороны, возможны специфические изъятия из общих свобод, оп­ределяемые законодательно, с другой — существуют «практики» ог­раничения информационной свободы, сложившиеся в морали, обы­чаях и т.п. Особые правила практикуются в разных сферах деятельно­сти; примером их могут служить нормы свободы исследования и пре­подавания, практикуемые в научном сообществе.

Общественный характер присущ знанию изначально. Даже там, где собственность на знание определяется юридически (например в авторском или патентном праве), бывает очень дорого и трудоемко ре­ализовать соответствующие нормы на практике, как это, в частности, происходит в случае пиратства на видео- и книжном рынках. В совре­менных условиях именно для целей защиты информации разрабаты­ваются многочисленные, крайне сложные и дорогие технические си­стемы, хотя достижения в этом направлении ограничиваются проти­воположно направленной тенденцией разработки все более сложных технических средств размножения и считывания информации.

Прогресс, таким образом, идет в обе стороны. С одной стороны, выступает изначально присущее знанию стремление к свободе, с дру­гой — ограничение свободы знания в силу различных интересов в раз­ных сферах общества (например, автор обладает правом на защиту своей интеллектуальной собственности, тогда как потребитель — пра­вом на информацию).

• Пятой особенной характеристикой знания является его неот­чуждаемость. Экономисты говорят о «нетривиальности» информации как товара, подразумевая под этим парадоксальное свойство знания — его можно отдать, при этом не утратив: то, что человек сообщает дру­гому, становится общим, но при этом не делится пополам. Тот, кто сообщил, не утрачивает того, что он сообщил, его знание даже не уменьшается, а ценность может возрасти. Бывает, что именно широта круга посвященных повышает ценность знания, поэтому ученые или писатели стремятся к публикации своих знаний, делая это даже за соб­ственный счет, а иногда и навязывая свою информацию. Повышение

Глава ]. Коммуникация и ее роль в обществе

ценности знания о товаре при расширении круга знающих — одно из базовых положений рекламной деятельности.

«Не совершенно, но парадоксально человеческое знание, — пи­шет Шпинер. — Знание можно отдать, в определенных обстоятель­ствах даже продать, и вместе с тем сохранить его за собой. После сделки человек знает столько же, сколько и до нее. Теряется в конечном сче­те лишь "эксклюзивность" его знания, а в случае продажи — права на распоряжение им»¹.

В связи с этим существует мнение, что знание не укладывается в рамки экономической теории обмена, потому что его трудно обме­нять. Некоторые авторы, наоборот, считают, что знание как товар уп­рощает обмен, ибо здесь невозможно расторгнуть сделку после того, как она осуществлена: полученное знание нельзя вернуть назад. Воз­никают и другие экономические парадоксы, связанные с продажей знания.

• Шестым особенным свойством знания является то, что исполь­зование его вознаграждается. Знание и в этом отношении — товар спе­цифический. В противоположность нормальному экономическому поведению, которое ориентируется, в конечном счете, на рациональ­ное исчисление «затраты/прибыль», когнитивное поведение, т.е. из­готовление, улучшение, распространение знаний, мотивируется со­вершенно иначе.

Познание нового часто является достаточным стимулом само по себе, независимо от того, следует ли в результате материальное воз­награждение. Здесь речь идет не только о деятельности «энтузиастов науки», посвящавших себя ей бескорыстно, без всякой надежды на вознаграждение, нередко жертвуя всем своим достоянием в пользу знаний, но о том, что каждый человек мотивирован на познание. Именно поэтому существуют информационные свободы, а там, где они отсутствуют, идет борьба за «право знать», и знание, получаемое в результате реализации этих свобод, само по себе является вознаг­раждением. (Никто ведь не навязывает людям обязанность знать; само это словосочетание звучит бессмысленно.)

¹ Spinner H. Die Wissensordnung. Ein Leitkonzept fur die dritte Grundordnung der Informationszeitalter. Opladen, 1994. S. 30.

1.2. Коммуникация как передача знания

Все сказанное относится прежде всего к индивидуальной моти­вации, а не к деятельности корпораций и организаций, которые, за­думывая, например, рекламную кампанию, производят расчет затрат (в конечном счете включающихся в цену товара) и прибыли.

• Следующее особенное качество знания — индифферентность
знания по отношению к его «носителю». Говорят о «бродяжнической»
природе знания и его стремлении переходить от «носителя» к «носителю», с каждым из которых оно непрочно связано. Если под носителями
понимать информационно-технические средства, то «бродяжничество» есть метафора, выражающая принципиальную взаимозаменяемость физических носителей информации. Физическая природа этого «бродяжничества» состоит в легкой, практически безграничной ныне воспроизводимости знания, экономическая — в дешевизне процесса воспроизводства (сканирование, копирование, печать и т.п.).

Следует сказать, что подобная индифферентность знания по от­ношению к его носителям (как и многие другие из рассмотренных выше его черт) является порождением сравнительно недавнего време­ни. Природа знания претерпела (и продолжает претерпевать) значитель­ные изменения в процессе исторического перехода (совершающегося и ныне) от маленьких индивидуальных «носителей» (человеческий мозг или «дух») к бюрократическим организациям, а затем и к суперкомпь­ютерам и прочим суперсистемам переработки данных. Только и имен­но к современному положению знания можно отнести слова Шпинера о том, что «бродить знанию в радость, и очень трудно ему в этом поме­шать к великому сожалению тех, кто хотел бы закрыть его дороги — от "секретчиков" до защитников авторских прав»¹.

• Восьмая характерная черта (противоположная обычному представлению о нем) — знание равнодушно к сознанию, т.е. оно не обязательно рефлексировано. Сознание стремится к знанию, но не наоборот, и в этом смысле знание напоминает физические «вещи». Это имеет
место и в том случае, когда знание содержится на физических носителях (хранение и переработка знания не требует присутствия человека; на этом основана расширительная трактовка информации в теории информации), но также и тогда, когда носитель знания — чело-

¹ Spinner H.Op.cit. S. 31.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

веческий индивидуум. Знание может быть неосознаваемым, бессоз­нательным, подсознательным, досознательным, забытым и т.д. и т.п. Что бы ни означал каждый из этих терминов в контексте разных науч­ных школ и направлений, все они отражают одну и ту же важную ха­рактеристику знания — его относительную независимость от созна­ния человека. Как говорил Поппер, знание генетически является про­дуктом человека, но в онтологическом смысле оно автономно.

Эта особенность знания порождает ряд проблем в экономичес­ком и правовом отношении, например, проблему права доступа и гра­ниц доступа одного человека к информации, содержащейся в «бес­сознательном» другого человека, или проблему того, имеет ли право человек, в бессознательном которого содержится определенная ин­формация, продать ее, является ли он в полном смысле слова ее хозя­ином, или это «бесхозная собственность». Точно так же нуждается в правовой регуляции вопрос о том, может ли знание навязываться че­ловеку путем введения его непосредственно в «подсознание» (пресло­вутая проблема двадцать пятого кадра или нейролингвистическое про­граммирование).

Вместе с тем, в отличие от физических вещей, знание не полно­стью равнодушно к сознанию, потому что связано с ним генетически и имеет гораздо больше шансов стать осознаваемым, чем внешние «вещи».

• И, наконец, последнее из свойств знания, на которых мы оста­навливаемся, — его способность к возрастанию, неистово быстрому, многократному и практически беспредельному. Пожалуй, это его свой­ство можно было бы назвать исключительным, если бы не аналогич­ная способность человеческой массы, отмеченная Э. Канетти¹. На­чиная с Нового времени рост знания в науке и примыкающих к ней областях непропорционально превысил рост продукта во всех других сферах и секторах общественной жизни. Экспоненциальный прирост знания, получивший название информационного взрыва, превзошел даже значения экспоненциального роста населения Земли.

Все эти девять специфических характеристик знания, разумеет­ся, не являются всеобъемлющими, будучи предельно обобщенным

¹ См.: Канетти Э. Масса и власть. М.: Ad Marginem, 1997.

1.3. Коммуникация и информация

описанием его отличительных свойств. Признаки знания варьируют­ся от общества к обществу, от региона к региону земного шара, от од­ного общественного сектора к другому, от одной научной системы к другой. Кроме того, само знание может подразделяться на множество видов: научное и повседневное, современное и традиционное, есте­ственнонаучное и гуманитарное, мистическое и рациональное и т.д. и т.п. Однако, как уже было отмечено, это не вечные и неизменные ха­рактеристики знания. Разные мыслители в различные времена по- своему отвечали на вопрос, что такое знание, и формулировали не­схожие «словесные портреты» знания.

Коммуникация и информация

Всe виды и формы знания объединяет наличие информации. Инфор­мация (от лат. informatio — разъяснение, изложение) — это сообщение (предложение, высказывание), передаваемое людьми устным, пись­менным или другим способом (с помощью условных сигналов, тех­нических средств и т.д.). Говоря о знаниях, мы остаемся в основном в сфере философии, применяя же понятие информации как «техничес­ки» ориентированного термина, мы получаем возможность перейти в сферу социологии и теории СМИ.

Если коммуникация — это механизм общения, процесс взаимодей­ствия, то информация — содержательная сторона сообщения, передава­емого в процессе коммуникации.

Именно передача информации является сутью всякого процес­са коммуникации. В отличие от понятия коммуникации (существую­щего более пяти веков), понятие «информация» сравнительно «моло­до». Первые попытки его изучения относятся к 20-м годам XX в., ког­да бурное развитие нового средства массовой коммуникации — ра­диовещания — вызвало стремление уточнить, что следует считать ин­формацией. Американские журналисты, задавшиеся этим вопросом ранее других, пришли к выводу, что ею являются только новые, т.е. принципиально не похожие на уже известные, факты. С этого време­ни закрепляется представление о том, что подлинная информация,

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

трансляцией которой занимаются СМИ, — это именно новости, про­изводство которых стало предметом специального изучения с середи­ны 70-х годов XX в.

1.3.1

Трансмиссионная модель К. Шеннона — У. Уивера

и ее применение

Технологические и технические аспекты развития новых систем ком­муникации потребовали и иных, прежде всего количественных, под­ходов к информации. Ответом на этот запрос явилась теория, создан­ная американским ученым К.Э. Шенноном, который во время Вто­рой мировой войны работал инженером в лаборатории телефонной фирмы Bell System. Она была изложена в книге «Математическая те­ория коммуникации», написанной совместно с У. Уивером (1949)'. Шеннон отталкивался от идей русского математика А.А. Маркова («цепи Маркова») и работ американца Р. Хартли, предложившего пер­вое точное измерение информации через передачу символов (поня­тие bit — binary digit — букв, двойная цифра) и язык бинарной оппози­ции, легший в основу машинной обработки информации.

Шеннон понимал под информацией не любые сообщения, но лишь те, что уменьшают у ее потребителя неопределенность, а коли­чество информации измерялось посредством вероятности: наиболь­шее количество информации несет неожидаемое, т.е. маловероятное, событие. Развитием этой идеи Шеннона стало предложенное в 1950-е годы одним из основоположников кибернетики У. Р. Эшби представ­ление об информации как передаваемом разнообразии.

Целью вероятностно-статистической теории Шеннона — Уиве­ра было выявление принципов передачи информации, т.е. осуществ­ление связи между полюсами технической системы. Процесс переда­чи информации, по Шеннону, имеет следующий вид:

источник информации, производящий сообщение (в данном слу­чае речь по телефону),

¹ Shannon С, Weaver W. The Mathematic Theory of Communication. Urbana, Illinois: University of Illinois Press, 1948.

1.3. Коммуникация и информация

передатчик или кодировщик, преобразующий сообщение в сигна­лы, поддающиеся передаче (трансформация звуков человеческой речи к электрический сигнал),

канал как средство передачи сигнала (телефонный кабель),

декодер или ресивер, реконструирующие сообщение из сигнала,

приемник— персона или аппарат, получающий сообщение.

Эта схема получила название «цепь Шеннона — Уивера» (или «трансмиссионная модель»), став основой современных технических теорий передачи информации.

Значительное влияние на понимание информационных процессов оказали, как это часто бывает, исследования в военной области, в част­ности исследования американских ученых, изучавших траектории не­мецких баллистических ракет, а также разработки Норберта Винера — «отца» кибернетики и биолога Людвига фон Берталанфи, создателя «те­ории систем», идеи которых стали теоретической предпосылкой появ­ления в середине 40-х годов прошлого века первого компьютера — тех­нического устройства по переработке информации. В 1948 г., когда была опубликована книга Шеннона и Уивера, вышла в свет также ставшая классикой информатики работа Н. Винера «Кибернетика, или Конт­роль и коммуникации у животного и машины», в которой, учитывая роль информации в современном мире, провозглашено возникнове­ние на ее основе нового — «информационного общества». И хотя сам Н. Винер рассматривал свое футурологическое предсказание как «но­вую утопию», впоследствии термин наполнился реальным содержани­ем (работы Э. Тоффлера, М. Кастельса), и современная эпоха глобали­зации — вне всякого сомнения, эра информационного общества.

Понятие информации становится модным и широко употреб­ляемым повсеместно, чему в немалой степени способствовали успехи не только кибернетики, но и биологии, расцвет которой в 1960-е годы связан с приложением понятия «информации» к изучению процесса передачи наследуемых признаков и расшифровкой строения ДНК, совершивших переворот в понимании природы человека.

Но и в общественных науках использование понятия информа­ции вело к значительному приращению знания. Трансмиссионная мо­дель, дополненная положениями теории систем Л. фон Берталанфи и идеями Н. Винера, стала основой разработки анализа функциониро­вания массовой коммуникации в политике. Политическая жизнь об-

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

щества. рассматривалась как «система поведения», формируемая со­циальным окружением и открытая для воздействия извне, т.е. систе­ма воздействия и результата, или входа (input) и выхода (output), от­клики которой зависят от скорости и точности, с которой информа­ция воспринимается и распространяется.

Американский политолог Карл Дейч в начале 1950-х годов од­ним из первых применил теорию информации к анализу международ­ных отношений (Nationalism and social communication, 1953), несколь­ко позже его соотечественник Дэвид Истон в работе A Framework of Political Analysis (1965) использовал обращение информации в каче­стве исследовательского орудия компаративного (сравнительного) изучения политических систем. Интересен проект француза Абраха­ма Моля, посвященный изучению «экологии коммуникаций», в ко­тором он стремился объединить математическую теорию информа­ции с кибернетическим подходом Н. Винера (работа «Социодинами-ка культуры», вышедшая в русском переводе в 1973 г.).

• 1.3.2

Основные понятия теории информации

Именно в 1940-е годы начинают широко разворачиваться исследова­ния по коммуникативистике — новому междисциплинарному иссле­довательскому направлению, изучающему роль массовой коммуни­кации в обществе во всем многообразии ее проявлений. Ведя свое про­исхождение от технической составляющей термина «информация», коммуникативистика позаимствовала из арсенала информатики и еще ряд важных терминов, главные из которых мы и рассмотрим.

Это, прежде всего, понятие энтропии (греч. еп — в, внутри и trope— поворот, превращение), позаимствованное из термодинамики и вве­денное Шенноном для обозначения неопределенности ситуации (слу­чайной величины), имеющей конечное число исходов, которое ис­пользуется для определения количества информации в сообщении. Иллюстрацией энтропии является естественнонаучный опыт, резуль­тат которого точно не известен до его проведения. Интересно, что Н. Винер считал энтропию как естественную тенденцию к разруше­нию упорядоченности, ведущую к социальной неупорядоченности, т.е. дезорганизации, основной опасностью для существования информа-

1.3. Коммуникация и информация

ционного общества, поскольку она, выступая как мера дезорганиза­ции, является отрицанием информации.

В коммуникативистике энтропия означает кризисную ситуацию в информационном процессе, возникающую в результате шума (noice) — помех для передачи или восприятия нужной информации — и спо­собную оказывать вредное воздействие на информационную среду. Отличить шум от сообщения может только получатель, решающий, какая информация для него важна.

Огромное значение для процессов массового распространения информации имеет ее избыточность, под которой понимается регу­лярная повторяемость сообщений, позволяющая донести желаемую информацию до получателя даже в случае помех (информационного шума). Недостаточная избыточность информации в случае даже оди­ночной ошибки способна повлечь за собой существенное ее искаже­ние. По мнению Н. Винера, именно избыточность — основа получе­ния правильной информации. Широко используемые в практике мас­совых коммуникаций многократные повторы важных сообщений, ко­торые должны быть доведены до сознания аудитории, представляют собой реализацию принципа информационной избыточности, кореня­щегося в психофизиологических основах деятельности человеческого мозга, опирающегося на огромную избыточность информации.

Осознанно мы воспринимаем порядка 10—100 битов информа­ции в секунду, тогда как наши органы чувств — зрение, слух, осязание, обоняние — за то же время воспринимаюттысячи и миллионы единиц информации на подсознательном уровне (именно на этой способнос­ти человеческого мозга основаны известные всем манипулятивные тех­ники — «эффект 25 кадра», нейролингвистическое программирование).

Весьма высокой степенью избыточности обладает и неразрыв­но связанный с мышлением язык. Подсчитано, что в разговорной речи избыточность достигает 72%, в телефонных разговорах лишь 3% ин­формации полезны, а 97% — избыток, в деловых и научных текстах избыточность составляет 85%, что объясняется необходимостью дос­тичь унификации, втом числе терминологической, с целью избежать путаницы и неверного толкования. Однако не стоит воспринимать избыточность как однообразный повтор, поскольку именно благода­ря ей язык обретает богатство, гибкость и выразительность. То же от­носится к любой аудио- и визуальной информации: наибольшей сте­пенью избыточности обладают художественные фильмы.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

Еще одно важное для нас понятие теории информации — тезаурус (греч. thesauros — запас), в информатике обозначает набор терминов (дан­ных) о какой-либо области знания, позволяющих (человеку или маши­не) достаточно быстро и свободно ориентироваться в полученной ин­формации. (В лингвистике под тезаурусом понимается словарь языка с полной смысловой информацией. С развитием междисциплинарности в современной науке новые отрасли знания отграничивают себя именно с помощью тезаурусов. Это греческое слово имеет еще одно значение — «сокровище», которое нашло свое отражение в термине «тезаврация» — накопление частными лицами золота в виде сокровищ. Вспомним в этой связи одно из свойств знания — обладание им вознаграждается.) Можно сказать, что рост нашей квалификации и компетентности в большой сте­пени зависит от роста нашего тезауруса. Поэтому, сообщая ту или иную информацию, необходимо учитывать тезаурус собеседника (аудитории), т.е. его подготовленность к адекватному восприятию получаемого сооб­щения. Реципиент (получатель информации) не сможет извлечь из нее ничего нового в двух случаях: если сообщение слишком сложно (значи­тельно превышает его тезаурус) или если оно неинформативно, т.е. не содержит ничего нового. Создатели массовой информации всегда учи­тывают это обстоятельство: сообщение должно быть понятно, иначе оно просто не воспринимается.

Чрезвычайно важным для понимания процессов массовой ком­муникации является последнее из рассматриваемых нами понятий, заимствованных коммуникативистикой из других наук, — «обратная связь» (feedback). В общем виде под ней понимают процессы, посред­ством которых коммуникатор (передатчик сообщения) получает ин­формацию о том, в какой мере и какого качества сообщение воспри­нял предполагаемый адресат. В традиционных средствах массовой коммуникации, где процесс передачи информации осуществляется линейно, этот один из важнейших элементов трудно уловим, посколь­ку отклик аудитории на сообщения был непрямым и отложенным, для его выявления разрабатывались и применялись специальные методи­ки и техники, прежде всего опросы. Прямая и непосредственная, в режиме онлайн обратная связь возможна только в сетевых СМИ, где происходит модификация «цепочки Шеннона».

Однако, несмотря на это, а также на различные и нередко ради­кально противоположные интерпретации, данная модель остается ба-

1.3. Коммуникация и информация

чисной для всей социологии массовых коммуникаций в любых ее те­ориях — от функционального анализа эффектов массовой коммуни­кации до структурной лингвистики и теории речевых актов.

Итак, процесс коммуникации на основе «цепочки Шеннона», учитывая все выше сказанное, может быть схематически представлен следующим образом (см. рис. 1).

Рисунок 1. Трансмиссионная модель

Источник: Emery E., Ault P.H., Agee W.K. Introduction to Mass Communications. N.Y.: Dodd, Mead and Company, 1971, 3^rd ed. P. 7, 8, 9.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

1.4

Межличностная

и социокультурная

коммуникация

Рассмотрев — по необходимости кратко и схематично — когнитивно-технические составляющие процесса коммуникации, обратимся к конкретике функционирования этого феномена.

Появившись в научной литературе в начале XX в., термин «ком­муникация» быстро, наряду с общенаучным содержанием — как сред­ство связи любых объектов, — приобретает социокультурный смысл, связанный со спецификой обмена информацией в обществе (социу­ме). Необходимыми условиями и структурными компонентами ком­муникации являются наличие общего языка у субъектов коммуника­ции, каналов передачи информации, а также правил осуществления коммуникации (семиотических, этических).

В определенном смысле каждое социальное действие может быть рассмотрено как коммуникативное, т.е. содержащее и выражающее определенную информацию. Однако собственно коммуникативны­ми являются лишь действия, осуществляемые со специальной целью коммуникации, — имеющие мотивационное основание, ориентацию на передачу информации, — и производимые с использованием адек­ватной этой цели знаковой системы.

Эти предварительные замечания позволяют типологизировать процесс коммуникации в обществе по следующим основаниям:

• по характеру субъектов коммуникации (межличностная, лич-ностно-групповая, межгрупповая, межкультурная и т.п.);

• по формам коммуникации (вербальная, невербальная);

• по «уровню» осуществления коммуникации (на уровне обы­денной культуры, в специализированных областях социокультурной практики, в контексте трансляции культурного опыта от специализи­рованного уровня к обыденному и т.п.).

1.4. Межличностная и социокультурная коммуникация

1.4.1

Язык — основа коммуникации

Общество, в котором только и возможно существование человека, представляет собой разветвленную сеть человеческих взаимодействий, основой которых является межличностная коммуникация. Последняя осуществляется преимущественно на основе языка, т е. как вербаль­ная коммуникация.

Язык человека — важнейшее средство общения в силу присущего ему особого качества — репрезентации мышления. Смысл общения, т.е. коммуникации, в человеческом обществе состоит именно в обмене мыслями в процессе языкового взаимодействия между людьми.

В рамках обыденных представлений функцией языка считается приписывание названий вещам. Одно из лучших выражений значения языка принадлежит австрийскому поэту Стефану Георге: «не быть ве­щам, где слова нет», т.е. реальность априорно понимается как орга­низованная и понятая.

Межличностная коммуникация, таким образом, — процесс од­новременного речевого общения коммуникантов (лиц, участвующих в процессе коммуникации) и их воздействия друг на друга. Идеаль­ный тип межличностной коммуникации — беседа двух людей.

«Коммуникация может быть определена как акция общения с помощью знаков (языковых или неязыковых), служащая целям пере­дачи информации (независимо от способа и намерения)»¹.

Для человека нет общения без мысли, а человеческое мышле­ние есть преображенное общение, диалог с самим собой, и в этом смысле оно вторично: именно на основе коммуникативной функции языка развивается функция мыслительная. По мнению известного нейропсихолога К. Прибрама, язык является источником «коммуни­кативной деятельности», направленной на предметный мир. С помо­щью речи как осмысленной операции происходит осознанное воспри­ятие окружающей действительности: «Символическое использование знаков и есть речь, а значимое использование символов представляет

¹ Grope Е. V. Text und Kommunikation. Stuttgart, Berlin, 1971. S. 1.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

собой мышление. Человек начинает регулировать свои действия по­средством обдуманной, разумной речи и достигает нового уровня ком­муникации»¹.

Можно выделить следующие аспекты вербальной коммуникации:

• информирование (трансляция, передача информации);

• индуцирование состояний (побуждение партнеров по комму­никации к действию на основе разъяснения ситуации);

• управление поведением (лингво-практическая коммуникация).

Межличностная коммуникация обладает теми же универсаль­ными составляющими информационного процесса, фиксированны­ми в «цепочке Шеннона»: отправитель (передатчик) — тот, кто сооб­щает некую информацию, канал (способ передачи) — язык (в случае вербальной коммуникации), жест, образ (в случае невербальной ком­муникации), получатель, чье восприятие сообщения зависит от ком­муникативной компетентности, в частности совпадающего с отпра­вителем тезауруса.

Но в то же время межличностная коммуникация обладает це­лым рядом специфических особенностей, отличающих ее от чисто тех­нологической схемы Шеннона:

• ее неотвратимость и неизбежность (человек — социальное су­щество и не может существовать вне общения с другими людьми);

• ее необратимость (невозможно уничтожить сказанное — «Сло­во не воробей»);

• непосредственный характер (осуществляется «здесь и сейчас», вызывая прямую «обратную связь»);

• многоканальность (возможно одновременное использование нескольких каналов приема и передачи информации: можно не толь­ко слышать, но и видеть собеседника, дотронуться до него рукой — тактильная система, уловить его запах — обонятельная система).

Именно многоканальность делает межличностную коммуника­цию, при всей ее кажущейся простоте, крайне сложным и многосто­ронним процессом. Как писал Ницше, «люди свободно врут ртом, но рожа, которую они при этом корчат, все-таки говорит правду».

¹ Приорам К. Язык мозга: Экспериментальные парадоксы и принципы ней­ропсихологии. М., 1975. С. 410.

1.4. Межличностная и социокультурная коммуникация

Следует подчеркнуть, что языковое общение посредством от­дельных коммуникативных актов обусловлено прежде всего обще­ственным характером сознания человека и социальным стату­сом индивида. Из истории известно множество ритуалов, регулиру­ющих межличностное общение между представителями разных соци­альных групп, на которые накладываются определенные нацио­нальные и культурные нормы взаимодействий, сохраняющиеся и в со­временном информационном обществе. Речевой коммуникативный акт как основа межличностной коммуникации столь же сильно регулиру­ется идеологическими установками и социально-психологическими мо­тивами деятельности человека. Это естественным образом подводит нас к следующему типу коммуникативных взаимодействий — социокуль­турной коммуникации.

1.4.2

Специфика

социокультурной коммуникации

и ее функции

Поскольку вся конкретная человеческая деятельность происходит в рамках определенной культуры, то всякая реальная коммуникация, вообще говоря, есть социокультурная коммуникация — процесс вза­имодействия между субъектами социокультурной деятельности (ин­дивидами, группами, организациями) с целью передачи или обмена информацией посредством принятых в данной культуре знаковых си­стем (языков), приемов и средств их использования. Именно социо­культурная коммуникация обеспечивает возможность формирования социальных связей, управления совместной жизнедеятельностью лю­дей и регулирования ее отдельных областей, накопление и трансля­цию социального опыта.

Различные интерпретации социокультурной коммуникации, ос­нованные на разных методологических парадигмах, толкуют ее суть либо как совокупность средств передачи социальной информации, образующей базу для становления и развития «информационного об­щества» (технократически рационалистический подход), либо какспо-

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

соб достижения понимания одного человека другим, как механизм «вживания», «вчувствования» (анализ этихтипов социальных действий дан в работах создателя социальной феноменологии А. Шюца, а сам подход назван феноменологической интерпретацией).

Значителен вклад в анализ социокультурной коммуникации не­мецкого философа и социолога Юргена Хабермаса, по мнению кото­рого коммуникативное действие — мегатип всех типов социальных действий: оно не является стратегическим, не ориентировано на ус­пех и тем не менее направлено на общую для всех участников цель, в качестве которой рассматривается понимание. В его теории комму­никативного действия все участники этого процесса ориентируются на обобщенные, интерсубъективно понятые нормы коммуникации, что вкупе с коммуникативной компетентностью и наличием рацио­нальных мотивов делает возможным его осуществление.

Рисунок 2. Схема достижения «истинного согласия», по Ю. Хабермасу

Содержательно социокультурная коммуникация выполняет весьма важные функции в обществе:

1. ориентационную (дающую потребителю информации ориен­тиры природно-социального пространства, жизнедеятельности чело­века в ходе социализации в рамках данного сообщества или человече­ства в целом, формирующую его жизненные и ценностные ориента­ции и установки, задающую критерии оценочных суждений, приори­тетов выбора и т.п.);

2. инновационную (несущую новые для потребителя информации знания о свойствах и признаках явлений, объектов и процессов, тех-

1.4. Межличностная и социокультурная коммуникация

Нологиях и нормах осуществления какой-либо деятельности, актах поведения и взаимодействия, языках, знаках и средствах социокуль­турной коммуникации, т.е. расширяющую его социальный опыт);

3. стимуляционную, или мобилизующую (формирующую и из­меняющую мотивы социальной активности людей, актуализируя зна­ния человека об окружающей действительности и технологиях дея­тельности и усиливая стремление к получению недостающих знаний ради удовлетворения его социальных притязаний и пр.);

4. корреляционную (уточняющую или обновляющую отдельные па­раметры перечисленных выше видов знания, ориентации и стимулов).

Собственно культурную специфику информация приобретает, регулируя представления людей об уровне социальной приемлемости i ex или иных способов осуществления любого рода деятельности, ин-!еллектуальных оценок и позиций, чем в конечном счете и определя­ется функциональная нагрузка этих знаний и представлений. Социо­культурная коммуникация выполняет функцию достижения социаль-i юй общности при сохранении индивидуальности каждого из ее учас­тников, являясь одним из важнейших инструментов обеспечения со­циального взаимодействия, т.е. существования общества как целого.

Основной содержательной единицей социокультурной комму­никации является сообщение (моноаспектная информация о чем-либо) или текст (комплексная информация о многих или нескольких су­щественных аспектах чего-либо). В последние десятилетия стала гос­подствующей культурно-семантическая точка зрения, согласно кото­рой любой культурный объект или процесс обладают семантически­ми, т.е. знаковыми, свойствами и в силу этого является культурным текстом, могущим быть прочитанным (проинтерпретированным) тем или иным способом. Это означает, что вся культура как системная со­вокупность различных культурных феноменов и процессов и каждый ее феномен и процесс в отдельности — средства социокультурной ком­муникации. Именно в этом смысле говорят ныне о культуре как тек­сте. Последнее утверждение, ведущее свое происхождение из пост­структурализма, стало одним из базовых принципов анализа содер­жания массовой коммуникации, поэтому на нем следует остановить­ся подробнее.

Глава 1. Коммуникация и ее роль в обществе

1.4.3

Культура как текст.

Понятие дискурса

Текст (от лат. textum — связь, соединение) — это связанная и связная совокупность знаков, ткань, фактура языков информации, образую­щих некоторое смысловое единство, причем текстом является не толь­ко собственно печатный материал (текст в его традиционном пони­мании), но и аудио- и/или визуальные материалы, также представля­ющие собой совокупность знаков. Знак — наименьший элемент, «атом» коммуникации: им может быть слово, звук, но и фотография, образ на телеэкране, жест, элемент одежды и т.д.

Свойства знаков и знаковых систем, а также законы их взаимо­действия изучает специальная дисциплина — семантика, создателя­ми которой являются швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр (1857-1913), по мнению которого именно язык служит организации и конструированию реальности и одновременно «обеспечивает к ней доступ», и американский философ Чарлз Сандерс Пирс (1839—1914). Во второй половине XX в. изучение именно знакового характера язы­ка и выявление его социальных воздействий стало основой возник­шего во Франции в 1960-х годах структурализма, нацеленного на по­иски структур организации языка и стоящих за ним значений, преж­де всего социальных. Особое место занимает творчество Ролана Бар­та (1915—1980) — одного из основателей Центра по изучению массо­вых коммуникаций (1960). Если Соссюр изучал знаки как носители значений, то Пирса интересовали системы организации знаков, или коды, а Барт, исходя из идеи о социальном происхождении человечес­кого сознания, исследовал культуру, в рамках которой знаки и коды «работают».

Идея структуралистского использования лингвистических под­ходов к анализу культуры базируется на двух основных положениях.

1. Социальные и культурные явления — не просто объекты или события, их суть неразрывно связана со значением и, следовательно, со знаком.

2. Эти объекты определяются через систему или сеть отноше­ний с другими объектами.

1.4. Межличностная и социокультурная коммуникация

В рамках постструктурализма Ж. Деррида (род. 1930) даже выс­казал суждение, что «ничего не существует вне текста», а ученица Р. Барта Ю. Кристева предложила термин «интертекстуальность» для обозначения особого метода прочтения любого текста как составной части широкого контекста культуры, т.е. всякий текст представляет собой открытую для интерпретаций структуру, существующую за счет многих предшествующих текстов (культурного опыта). Поскольку об­ластью интертекстуальности является взаимодействие «своего» и «чу­жого» текста, то возникает проблема соотношения разных культур, изучавшаяся впоследствии в работах Бирмингемского центра. Знак выступает как один из моментов проявления плюрализма значений в непрерывном процессе коммуникативных связей и диалоговых взаи­модействий (проблема, впервые поставленная М.М. Бахтиным) меж­ду создателями текстов и реципиентами. В процессах массовых ком­муникаций именно относительность, изменчивость и плюрализм зна­чений, вкладываемых в тексты отправителем и получателем, играет особую роль, способствуя или препятствуя пониманию.

Совокупность письменных и устных текстов, которые произво­дят люди в ходе разнообразных повседневных практик — организаци­онной деятельности, рекламе, социальной сфере, экономике, СМИ, — представляет собой дискурс (от лат. discursus — рассуждение, довод). Под дискурсом, возникшим как понятие в 1960-1970-е годы, вначале под­разумевалась связанная последовательность событий или речевых ак­тов, позже, в 1990-е годы, дискурс рассматривается как сложное ком­муникативное явление, включающее, наряду с текстом, и экстралин­гвистические факторы (знания о мире, мнения, установки, цели ад­ресата), необходимые для понимания текста. Можно сказать, следуя за голландским ученым Т. ван Дейком, что мы понимаем текст только тогда, когда нам понятна ситуация, о которой идет речь.

Дискурс — социально-культурная «нагруженность» языка, ха­рактеристика социально обусловленных типов или способов мышле­ния, которые находят свое выражение в текстах. Он представляет со­бой правила (обычно не артикулированные) описания предметов со­общения, эти правила определяются общностью установок индиви­дов, участвующих в коммуникации (разные дискурсы у передающего

Глава I. Коммуникация и ее роль в обществе

и реципиента — непонимание, шум). Поэтому можно сказать, что дис­курс — это язык в его конкретном употреблении.

Значение текста образуют знаки (ткань) и система связывающих их отношений (дискурс). Обычно эта система (дискурс) не очевидна и может быть «извлечена» при анализе текста — на основе условного и временного отделения формы от содержания (дискурс как «глубин­ное» содержание текста). В связи с этим в последнее десятилетие ак­тивно развивается новое исследовательское направление — дискур­сивный анализ¹.

Социально-коммуникативная функция текста включает, таким образом, следующие процессы: 1) общение между адресантом и адре­сатом; 2) общение между аудиторией и культурной традицией, где текст выполняет функцию коллективной культурной памяти; 3) общение читателя с самим собою, где текст выступает в роли медиатора, спо­собствующего структурной самоориентации читателя; 4) общение чи­тателя с текстом, обусловленное тем, что высокоорганизованный текст перестает быть лишь посредником в акте коммуникации и становит­ся равноправным собеседником; 5) общение между текстом и куль­турным контекстом, принимающее либо метафорический, либо ме­тонимический характер; перемещаясь в другой культурный контекст, текст актуализирует прежде скрытые аспекты своей кодирующей си­стемы. Эти перспективы позволяют предполагать существование се­миотически несопоставимых режимов генерирования текста.

Следуя такой логике, непосредственным носителем информа­ции выступает культурная форма соответствующего объекта, явления или процесса. Различают культурные формы, для которых семанти­ческая (знаковая) функция является основной: естественные и искус­ственные языки, церемониальное и сигнальное поведение, обряды и ритуалы, художественные образы и др., от форм, для которых знако­вая функция является дополнительной.

Итак, социокультурная коммуникация представляет собой иерархию системы и структуры самих средств коммуницирования: со-

¹ См. довольно подробный анализ в: ФиллипсЛ., Йоргенсен М.В. Дискурс-анализ. Теория и метод / пер. с англ. Харьков: Изд-во «Гуманитарный центр», 2004 (англ. изд. - 2002).

1.5. Масса, массовое