2015-04-30
375
Эволюционная этика Джулиана Xаксли (1887–1975) опирается на труды Дарвина и Спенсера с учетом достижений в изучении эволюции в первой половине XX в. Xаксли, соглашаясь с выводом Спенсера о «колебании маятника» от эволюции к диссолюции, считает, что Спенсер ошибся в определении момента, переживаемого человечеством. Оно уже прошло кульминацию подъема и вступило в этап диссолюции, что, по мнению Xаксли, и подтверждается трагедиями XX в.
Джон Уотсон (1878–1958), основатель бихевиоризма (наука о поведении), формулой «стимул – реакция» полностью устраняет свободу воли, перенося на человека систему условных рефлексов. Следуя этой логике, Беррес Фредерик Скиннер (1904–1990) считает, что реакциями человека можно управлять, не только манипулируя сознанием, но и путем вживлением электродов.
Если бихевиоризм сводит поведение человека к условным рефлексам, то создатель «творческой эволюции» Анри Бергсон (1859–1941) в труде «Два источника морали и религии» противопоставляет два типа человеческого общества: «закрытое», подобное пчелиному улью, деперсонализированное, полностью управляемое, лишенное развития, а только «самовоспроизводящееся» (по сути, в «закрытом» обществе предвосхищено тоталитарное общество), и «открытое», базирующееся на развитии человеческой индивидуальности, объединяющее людей на принципах любви, добра и справедливости, способное к совершенствованию. Подобные образы или модели общественного устройства, основанные на контрасте, становятся типичными для многих философов и социологов XX в.
Основатели этологии – науки об общебиологических основах и закономерностях поведения животных – Конрад Лоренц (1903–1989) и Николас Тинберген (1907–1988) по-своему распространяют открытые ими особенности поведения птиц и животных на человека и сообщества людей. Лоренц, доказывая в работе «Агрессия» (так называемое зло) целесообразность агрессивности для выживания вида, считает, что однозначно отрицательная оценка агрессивности неправомерна.
Зигмунд Фрейд (1856–1939), открывший сферу «бессознательного», основой человеческого поведения считает определенные «комплексы», связанные с сексуальной сферой, и надстраиваемые над ними отношения. Фрейд распространяет психоанализ на объяснение возникновения культуры, и в первую очередь нравственности. В работах «По ту сторону принципа удовольствия» и «Тотем и табу» он рассматривает взаимосвязь бессознательного и сознательного, «влечения к жизни» и «влечения к смерти», развивает психоаналитическую структуру личности от «Оно» (бессознательное) к «Я» и «Сверх-Я», под которым, собственно, и понимается моральное сознание как цензор, как ограничитель влечений, осуждаемых обществом.
В конце ХХ в. с особой остротой осознаются такие отрицательные стороны техногенной цивилизации, как глобальные проблемы (энергетическая, демографическая, экологическая). В «Докладе Римского клуба» Аурелио Печчеи (1908–1984), Н. Тинберген и другие призывают к объединению людей во имя выживания человечества. Ответом на глобальные проблемы в этике стали быстро развивающиеся экологическая этика, этика катастроф, поворот космической этики от фантастических проектов Константина Эдуардовича Циолковского (1857–1935) к «Универсуму морали» Юрия Михайловича Федорова (1936) и биоэтике Вильгельма Райха (1897–1957).
Этические концепции, связывающие возникновение морали с образованием и развитием человеческого общества и человеческой личности
Теория полезности, с наибольшей последовательностью и полнотой выраженная в утилитаризме Милля, оказалась продолженной и развитой в «инструментализме» Дьюи – с акцентом на организационную практику и решение проблем педагогики, в «теории интереса» Ралфа Бартона Перри (1876–1957), восходящей к французским энциклопедистам, а также у Ричарда Рорти (1931), опирающегося на критерий полезности в концепции аналитического неопрагматизма. Два компонента определяют этико-философскую направленность Рорти: индивидуальная автономия личности, ее самосовершенствование и нацеленность на совершенствование, и построение более справедливого общества. Во взглядах Рорти, изложенных в «Последствиях прагматизма» и «Случайности, иронии и солидарности» (1989) очевидны сочетание реализма и романтизма, конкретного анализа существующих проблем и утопизма в их решении.
Немецкие социал-демократы исходя из этики неокантианства сформулировали принципы этического социализма. Коммунизм трактовался ими как идеал человеческого общества, к которому следует двигаться постепенно, совершенствуя социальные отношения, но который не может быть реализован в действительности. Эдуард Бернштейн (1850–1932) определил суть стратегии социал-демократов в афоризме «Движение – все, цель – ничто».
В России после Октябрьской революции система религиозно-нравственного воспитания была разрушена. Церковь отделяют от государства, а школу от церкви. В 1920 г. на III съезде РКСМ В. И. Ленин провозгласил лозунг «Учиться, учиться и учиться» – коммунизму. Определяющими заповедями воспитания стали преданность коммунизму и непримиримая борьба с врагами общества, строящего коммунизм. Новая коммунистическая мораль отвергала «поповские сказочки о морали» и любые буржуазные взгляды на мораль как выгодные классовым врагам пролетариата.
Последняя после 1917 г. книга – «Этика» Э. Л. Радлова, вышедшая в 1921 г., была запрещена. В 1922 г. были высланы из Советской России русские философы, не принявшие философии марксизма. Летом того же года в Москве прошла общероссийская конференция «Марксизм и этика», итогом которой стал запрет преподавания этики в высшей школе. Лишь в 1960 г. было принято решение о введении во всех вузах факультативного курса «Основы марксистско-ленинской этики». Перед преподавателями была поставлена конкретная задача: раскрыть значение Морального кодекса строителя коммунизма, включенного в Программу КПСС.
В настоящее время очевидно, что этика марксизма во всех ее вариантах является одной из школ этической мысли. Претензии на «единственно научную этику» не имеют никаких оснований. Первые учебники, в которых этика представлена как итог многовековых исканий, вышли в 1995 г.: «Этика» И. Л. Зеленковой и Е. В. Беляевой и «Этика» А. А. Гусейнова и Р. Г. Апресяна. Заметным явлением, своеобразным итогом последних лет ХХ в. стало издание энциклопедического словаря «Этика» (2001) под редакцией А. А. Гусейнова и Р. Г. Апресяна.
Опираясь на феноменологию Эдмунда Гуссерля (1859–1938) и неокантианскую аксиологию, Николай Гартман (1882–1950) в 192030-е гг. создал всеобъемлющую «Этику». В первой части дана история этики от Аристотеля до Канта и Макса Шелера (1874–1928), которого Гартман считал современником и предшественником. Вторая часть посвящена миру этических ценностей. Гартман постоянно соотносит мир ценностей и мир действительности, исследует процесс интуитивного постижения ценностей человеком, строит иерархию ценностей, различая основные и частные нравственные ценности. Часть третья посвящена проблеме свободы воли, обращена к проблеме детерминизма и индетерминизма, антиномиям свободы, проблеме ответственности, вины и долженствования. Завершает труд Гартмана утверждение о несовместимости этической и религиозной трактовки свободы – человеку самому следует разрешать эту альтернативу.
В трудах Ханны Арендт (1906–1975) развивается коммуникативная этика. Первые работы Арендт были посвящены критике тоталитаризма ХХ в. как абсолютного зла. Арендт разделяет власть и тоталитаризм. Власть базируется на консенсусе (согласии) политически активных субъектов, составляющих общество, тогда как тоталитаризм базируется на насилии и разрушает нормальные межчеловеческие связи. В главном труде Арендт – «Vita activa, или О деятельной жизни» – говорится об определяющей роли коммуникации для нормально развивающегося общества.
Развивая взгляды Арендт, Юрген Хабермас (1929) в «Теории коммуникативного действия» утверждает, что свобода и коммуникативность действия (интеракция) играют решающую роль в социализации человека. По мнению Хабермаса, пороки современного общества можно преодолеть принципиально ненасильственными способами через развитие «коммуникативной демократии».
Значительное место в этических направлениях ХХ в. принадлежит социально-аппробативной этике, опирающейся на данные антропологии и этнографии – от классических трудов Льюиса Генри Моргана (1818–1889) «Древнее общество» и Максима Ковалевского (1851–1916) «Современный обычай и древний закон» к собственно этическим трудам Шарля Жана Марии Летурно (1831–1902) «Прогресс нравственности» и «Этике» Леопольда Крживицкого до «Структурной антропологии» Клода Леви-Строса (1908) и «Культуры и мира детства» Маргарет Мид (1901–1978). Ян Линдблат (1932–1987), используя собственные наблюдения и труды антропологов, попытался в книге «Человек, Ты, Я и Первозданный» построить современную генеалогию морали.
Особое место занимает «этика заботы», разработанная Мартином Хайдеггером (1889–1976) как «забота о себе» и «забота о других», и Мишелем Полем Фуко (1926–1984), который считал заботу о других органически присущей принципу «заботы о себе».
Этические концепции, основанные на индивидуальной неповторимости человека и тяготеющие к ее художественному истолкованию
Три мыслителя были предтечами экзистенциализма: Макс Штирнер (1806–1856), Серен Кьеркегор (1813–1855) и Фридрих Ницше (1844–1900). Первый в труде «Единственный и его собственность» утверждал абсолютную неповторимость «я»-сознания и крайний эгоцентризм, считал мораль и право «призраками» и «шелухой». В качестве руководства для индивида провозгласил принцип: «Нет ничего выше меня». Второй в произведении «Страх и трепет» представил бытие индивидуальности как трагедию отчаяния перед неотвратимостью смерти и «брошенность» человека Богом. Третий, провозгласив, что «бог мертв», произвел переоценку всех моральных ценностей, отверг христианскую мораль как мораль рабов, прикрывающую слабость, ничтожество и неистребимую зависть ко всем сильным личностям. В книге «Так говорил Заратустра» он предрек пришествие «сверхчеловека» как воплощения «воли к власти».
Экзистенциализм углубился в проблему сущности и существования человека. Xайдеггер от первой работы «Бытие и время» до последних лекций в той или иной мере рассматривал экзистенцию (существование) как неподлинное, свойственное «массовому человеку» «бытие-в-Мап». В подобном бытии «пожирателей газет» человек теряет свою сущность или «самость», становясь таким, как другие. Обретение подлинного существования, осознание своей «самости» – удел немногих. Жан Поль Сартр (1905–1980) в «Бытии и ничто» и Альбер Камю (1913–1960) в «Бунтующем человеке» и художественных произведениях, исследуя проблему свободы, приходят к выводу, что человек абсолютно свободен, однако в свободе заключена трагедия человека, заложника собственной свободы. Находясь в состоянии постоянного выбора, он не может знать, к чему приведет его выбор, и даже героический поступок оборачивается предательством. Сознание неотвратимости смерти делает существование человека абсурдом. Общение не может спасти от одиночества, напротив, усугубляет трагизм существования: «Ад – это другие». Однако – выход в бунте, в брошенном вызове, в активном гуманизме, утверждает Камю в «Чуме», а Сартр в философском эссе «Экзистенциализм – это гуманизм» определяет достойную человека позицию в абсолютной ответственности за все, совершающееся в мире.
В философии Джорджа Сантаяны (1863–1952) из трех царств бытия важнейшим оказывается царство духа, включающее истину, добро и красоту, постигаемое интуитивно, доступное «аристократии духа», далекой от суетного царства материи. Сантаяна один из первых в США выступает с позиций философии и этики персонализма. Первым аристократом духа выступил, критикуя позитивизм, Анри Бергсон, описавший «открытое общество» как средоточие «избранников человечества», творцов истории; чуть позже об «аристократии духа», исповедующей подлинные ценности – истину, добро и красоту, размышлял Бенедетто Кроче (1866–1952).
В наиболее развитом виде этика персонализма представлена у Эммануэля Мунье (1905–1950). Его философия утверждает примат человеческой личности по отношению к любым социальным системам. Стремясь преодолеть крайности экзистенциализма и марксизма, Мунье под личностью понимает моральную наклонность человека, включающую выбор, борьбу с собой, воплощение и общение. Бытие личности связано с верностью свободно принимаемой иерархии моральных ценностей. В персонализме личность рассматривается как высшая ценность, будь то французский, немецкий (Макс Шелер, 1874–1928), испанский (Хосе Ортега-и-Гассет, 1883–1955) или американский (Уильям Хокинг, 1942) персонализм.
Своеобразный итог споров между экзистенциализмом, неомарксизмом и персонализмом подвел в «Мудрости жизни» итальянский философ Никколо Аббаньяно (1901–1990). Его этические рассуждения суммируются в немногих высказываниях. Именно моральные нормы делают возможным совместное проживание людей. Мораль – это искусство быть людьми, жить и вести совместную жизнь по-человечески. Обойтись без нее не может ни одно общество.
