Научные и традиционные исследования эффективности управленческих решений

Было бы грубой ошибкой полагать, что исследование эффек­тивности управленческих решений начинается после их принятия или, что еще хуже, после их реализации. Эти исследования прово­дятся задолго до всяких управленческих решений, и начинаются они с изучения собственно систем управления.

Дело в том, что управление только тогда может быть эф­фективным, когда оно находится в постоянном и непрерывном развитии, ориентировано на обеспечение жизненной устойчи­вости системы и накопление ресурсного потенциала, в том числе и инновационного. Все это оказывается практически возмож­ным лишь при условии непрерывной саморефлексии системы, то есть тогда, когда исследования рассматриваются как обязательный элемент структуры и функций самой системы, а исследования имеют своей главной целью разработку наиболее оптимальных стратегий и тактических вариантов их реализации.

В современной управленческой практике исследовательская деятельность составляет не менее 30% рабочего времени и усилий руководителей. Современное управление уже давно не исчерпы­вается структурой из нескольких хорошо зарекомендовавших себя в прошлом простых решений: непрерывно усложняются условия управления, а также люди в своих социально-психологических характеристиках, становятся все более запутанными социаль­но-экономические, политические, технологические процессы. В этих условиях нельзя рассчитывать на сколько-нибудь эффек­тивное управление, если оно будет опираться только на опыт, интуицию, здравый смысл или формально усвоенные знания. Поэтому есть все основания полагать, что доля исследований в структуре управленческой деятельности будет возрастать. В этом состоит одна из важных тенденций развития современных методов управления.

Исследования в управленческой деятельности проводятся как для обоснования и разработки принимаемых управленчес­ких решений, так и определения их эффективности. Все иссле­дования можно разделить на две большие группы: научные и традиционные.

Научная группа предполагает проведение исследований с привлечением различных научных концепций методологий, на базе которых разрабатывается соответствующий методический аппарат и инструментарий изучения социальных, экономических, политических процессов. С помощью данной группы исследова­ний получают доброкачественные теоретические и практические результаты, но их проведение требует много времени и боль­ших финансовых затрат. При проведении научных исследований применяют следующие методы:

• социологические опросы (анкетирование и интервьюиро­вание);

• наблюдения (открытые и скрытые);

• экспертные оценки;

• моделирование;

• проведение экспериментов на основе формирования эталон­ных и контрольных групп.

Традиционная группа исследований применяется, как правило, только для оценки эффективности управленческого решения. Исследования этой группы представлены финансовым или административным контролем и являются результатами отче­тов руководителей и контрольных комиссий, государственной аудиторской проверки.

В управленческих структурах преимущественно экономичес­кого профиля, где рассматриваемые процессы могут исчерпыва­ющим образом отображаться количественными характеристиками, широко применяются оценки эффективности управленческих решений на основе методов многомерного статистического ана­лиза. Эти методы позволяют не только группировать объекты наблюдения в классы, рассматривать их в динамике, но и фор­мировать агрегированные показатели, как для описания самих объектов, так и мониторинга динамических характеристик ре­зультатов управленческого воздействия. При этом особое вни­мание уделяется анализу влияния последствий управленческих решений (например, откликов на реорганизацию), имея в виду не только непосредственные результаты принятого и реализован­ного решения, но и весь комплекс экономических последствий управления (последствий изменения), на сферы производственной и организационной жизни.

Для исследований систем и процессов собственно социальной природы (социальная сфера, культура, политика, этнонациональные отношения), которые отображаются преимущественно качественными характеристиками, применение методов мно­гомерного статистического анализа весьма затруднено, а чаще — некорректно. Дело в том, что в основе всех этих методов — пред­положение о вероятностной природе изучаемых процессов. Однако социальные процессы принципиально детерминированы, и задача их научного исследования, как правило, заключается именно в выявлении этих детерминаций. Ведь даже такое привычное и, на первый взгляд, очевидное предположение о случайности эмпирической социологической информации не имеет под собой никакой основы. Еще академик B.C. Немчинов в связи с этим от­мечал: «Если в естествознании индивидуальные различия обычно рассматриваются как случайные, то в социологии и статистике отождествление индивидуальных и случайных различий совершен­но неправомерно. Индивидуальные различия объектов, входящих в состав массовых общественных процессов, как правило, имеют не только случайный, но и по необходимости специфический (систематический) характер». Даже в «родных» для упомянутых методов — теории вероятностей и математической статистике — применение каждого из них в каждом конкретном случае требует тщательного обоснования. Крупнейший специалист в этой облас­ти Е.С. Вентцель (и, заметим, талантливый литератор, известная как И. Грекова) подчеркивала: «...при практическом применении вероятностных методов исследования всегда необходимо отдавать себе отчет в том, действительно ли исследуемое случайное явле­ние принадлежит к категории массовых явлений, для которых, по крайней мере на некотором участке времени, выполняется свойство устойчивости частот. Только в этом случае имеет смысл говорить о вероятностях событий, имея в виду не математичес­кие фикции, а реальные характеристики случайных явлений». Навязывать же социальным процессам вероятностную природу и называть полученные на основе таких представлений формальные конструкции «моделями», по меньшей мере, наивно.

Конечно, реальную жизнь общества можно представить в виде игры, но эта игра отнюдь не похожа на комбинацию чистых случайностей, сложившихся под действием слепых сил. Здесь идет игра «мечеными костями», где «случайности», за которыми скрываются стремления и действия отдельных людей, социальных групп, политических партий, властных структур, как бы нарочно задуманы авторами или режиссерами нашей жизненной пьесы. «Все в мире подтасовано», говорил известный итальян­ский экономист XVIII веке аббат Ф. Галиани, имея в виду именно существенное отличие законов движения общества от законов природы. И этот «подтасованный мир» никак не умещается, не «схватывается» жесткими конструкциями статистических методов и формул. Даже привычные коэффициенты парной корреляции только тогда дают достоверную характеристику связи, когда ис­следуемое эмпирическое множество однородно в отношении этой связи. При неоднородности (с чем чаще всего и имеет дело исследователь социальных процессов) вычисление коэффициента корреляции теряет смысл в той же мере, в какой лишено смысла исчисление средней величины дома на улице, состоящей из ряда лачуг и дворцов.

Навязывая в угоду избранным статистическим и вероятност­ным методам первичным эмпирическим материалам те свойства, которыми они, как правило, не обладают, исследователь получает возможность их «эффективно» обрабатывать, но впоследствии сталкивается с проблемой смысла, содержательной интерпрета­ции получаемых результатов. Постепенно возникает осознание того, что математика, конечно, может избавить исследователя от мучительной необходимости размышлять в процессе преобразо­вания эмпирических данных, но расплатой за эту привилегию оказываются еще более жестокие муки раздумий как до того, как математика вступит в действие, так и (особенно) после.

Таким образом, привлекая арсенал формальных методов преобразования эмпирической информации о состоянии и ди­намике социальных процессов, необходимо всегда помнить об их возможностях и ограничениях.