Право и этика СМИ: сходство и различие

Этические основы журналистского труда заслуживают детального, углубленного исследования. По этой проблематике существует довольно много книг, доступных студентам. Свою задачу мы видим в том, чтобы очертить контуры журналистской этики как предмета изучения и регулятора практической деятельности в СМИ.

Взаимосвязь юридических и этических норм в СМИ. То, что перед нами разные явления, становится очевидным уже из этимологии названий. Слово «юридический» на латыни означает «судебный», а латинский корень слова «этический» связан с понятиями «обычай», «привычка», «нрав». В философии этика рассматривается еще и как научная дисциплина, предметом которой служит общественная мораль. Однако сейчас нас более всего интересует так называемая нормативная этика СМИ, то есть правила поведения, принятые в журналистской среде и понимаемые ею как нравственные нормы.

Право и этика имеют немало точек соприкосновения. Прежде всего у них одни и те же (или сходные) объекты воздействия – отношения, которые складываются между участниками массово-информационного производства и обмена. При этом и право, и этика носят нормативный характер, что, кстати сказать, иногда мешает студентам видеть различие между ними. Действительно, в обоих случаях вводятся обязательные правила, регулирующие деятельность журналистов. Однако источник правовых норм – государственные институты, в первую очередь органы законодательной власти. Этические же стандарты формулируются самими профессиональными сообществами. Соответственно, правовые регуляторы привносятся извне –властным решением, тогда как этические, как правило, являются результатом договоренностей внутри корпорации.

Сходство права и этики проявляется также в том, что нарушение норм в обоих случаях предполагает наказание виновника. Государство опирается на разветвленный правоохранительный аппарат. В его распоряжении находится набор силовых санкций, действие которых направлено на ряд прав и свобод граждан, их имущественное состояние (обыск, штрафы, закрытие издания или аннулирование лицензии на вещание, принудительные работы и др.). Соблюдение этики контролируется органами, созданными по инициативе профессионально-корпоративной общественности. К ним относятся, например, советы и комиссии по этике, которые образованы при российском и региональных Союзах журналистов. Главным механизмом воздействия для них является моральное осуждение проступка коллеги или редакции. Впрочем, не надо думать, что они действуют лишь методом убеждения, уговорами, пожеланиями и т.п. Регулирование не может осуществляться без принуждения, хотя силой – в административно-властном ее понимании – комиссии по этике не обладают. Они могут обязать товарища по цеху принести извинения обиженному им герою публикации или, допустим, прекратить распространять информацию, подрывающую нравственное здоровье юных читателей. Крайней формой принуждения будет изоляция нарушителя от коллектива коллег – например, в форме отказа от сотрудничества с ним или исключения из состава профессиональной ассоциации. Наконец, в юридической практике немыслимо выносить приговор самому себе – а нарушитель морально-этических предписаний может назначить себе наказание и исполнить его, выступив с покаянным письмом в газете или, наоборот, оставив выгодное место в редакции, репутации которой он нанес ущерб. Именно так поступил корреспондент одной из американских газет, публично признавшийся в том, что сфабриковал высказывания губернатора штата в ответственном интервью. На восемь недель он ушел отставку без выплаты жалованья ^[15].

Законы и другие нормативные акты вступают в силу после их официального опубликования в виде текстов. Морально-этические установления существуют не только в письменно-документальной форме, но и в качестве устных договоренностей, традиций, общепринятых принципов поведения.

Право, далее, носит обязательный, всеобщий характер: так, Закон «О средствах массовой информации» действует на всей территории России и должен неукоснительно исполняться каждым гражданином и организацией. Этике, напротив, свойственна избирательность. Масштабы действия договоренностей об этических вопросах отчетливо разделяются на несколько уровней по вертикали: наднациональные, национальные, региональные, редакционные. Представители СМИ всех частей света, принявшие Международные принципы профессиональной этики журналиста (консультативная встреча под эгидой ЮНЕСКО, 1983 г.), согласились в том, что на основе этих принципов должны создаваться национальные и региональные кодексы, причем каждая профессиональная организация примет их так, как сочтет подходящим для своих членов ^[16]. С 1994 г. действует Кодекс профессиональной этики российского журналиста, получивший общенациональное распространение, в Германии подобную роль играет Кодекс прессы (Принципы журнализма), в Финляндии – Рекомендации для журналиста и т.д. Союзы журналистов в субъектах Российской Федерации разрабатывают собственные своды этических правил (Кодекс чести кубанского журналиста и др.). Обычно чем ниже по вертикали стоит документ, тем он конкретнее. Не случайно многие международные соглашения получают статус деклараций, тогда как редакционные кодексы содержат детализированные, порой жесткие предписания (запрет на сотрудничество с другими изданиями, недопустимость разглашения редакционных секретов, обязательность ответа на читательское письмо и т.п.).

Многообразие этических кодексов хорошо видно и на горизонтальном срезе. Различного рода объединения профессионалов вырабатывают собственные стандарты деятельности – не повторяющие документы универсального значения, а уточняющие их применительно к той или иной журналистской специализации или групповым интересам (хотя, между прочим, не исключаются и расхождения с общепринятыми нормами). Так, для членов Союза журналистов России главным нормативным источником является Кодекс профессиональной этики российского журналиста – именно с этой целью Союз его вырабатывал. Но независимо от него и даже раньше появилась Московская Хартия журналистов, скрепленная 27 подписями. Выше мы уже ссылались на Декларацию судебных репортеров о принципах честной работы в жанрах судебного очерка и репортажа, а также журналистского расследования – за ней стоит небольшая группа специалистов, которые подчеркивают свое отличие от изготовителей низкопробных криминальных репортажей. Вынужденные реагировать на растущий вал упреков в безнравственности отечественного эфира, руководители крупнейших вещательных компаний весной 1999 г. подписали свою Хартию телерадиовещателей. Великое множество этических версий профессии встречается на редакционном уровне.

Даже фундаментальные моральные ценности журналистики по-разному определяются теми, кто берется их систематизировать. Например, английский публицист и историк Пол Джонсон построил оригинальную концепцию семи смертных грехов СМИ (искажение, почитаемые ложные образы, вторжение в частную жизнь, убийство репутации, эксплуатация секса для поднятия рейтинга и тиража, загрязнение умов детей, злоупотребление огромной властью СМИ) и десяти заповедей (желание открывать и сообщать истину, продумывание последствий того, о чем говорится, побуждение публики к получению знаний, готовность признавать ошибки и др.).

Этических конвенций, кодексов, хартий и должно быть много – какая-либо унификация пошла бы только во вред. Важно, чтобы они не шли вразрез с теми моральными устоями, на которых держится человеческое общество и которые понятны, известны, близки аудитории.

В идеальном случае моральные принципы закрепляются в законодательстве, и тогда между этикой и правом не возникает разногласий. Нет необходимости дублировать в этических документах положения государственных нормативных актов (этим недостатком страдает Кодекс Союза журналистов) – достаточно объявить законопослушание базовым принципом поведения. Однако на практике обычно возникают непростые коллизии. Во-первых, система законодательства всегда неполна и несовершенна, она не способна охватить абсолютно все отношения и предусмотреть все частные случаи. Этика же не оставляет подобных пробелов. Например, в российском праве фактически не представлены вопросы сотрудничества и соперничества между коллегами внутри редакции (кроме заимствования авторских произведений), но писаные и неписаные профессиональные кодексы чести довольно строго охраняют благородные идеи товарищества в своем цехе. Во-вторых, закон и этика иногда сталкиваются друг с другом. Телерепортер одной из американских компаний предпочел шестимесячное заключение за оскорбление суда оглашению имени человека, который позволил ему взять интервью у подозреваемого в совершении убийства. «Я не имею ни малейшего желания провести полгода в тюрьме, но я должен сдержать слово», – заявил журналист. По сообщению агентства Франс Пресс, руководство телекомпании выразило коллеге полную поддержку и провожало его до ворот тюрьмы.

Из сопоставления права и этики следует вывод о том, что они не просто сосуществуют в массово-информационной сфере, но активно взаимодействуют друг с другом. В результате складывается гибкая и надежная система принципов и норм. Ее основными функциями являются регулирование поведения участников массово-информационного процесса, их защита и самозащита, сохранение идейной и организационной целостности журналистской корпорации, согласование устремлений и практики СМИ с интересами общества и его граждан.

Содержание этики СМИ. Классификацию этических принципов и норм можно провести по нескольким основаниям. В первую очередь разделяются правила поведения, выработанные самими журналистами, и те, что привносятся извне. Этический контроль, помимо корпоративного самоконтроля, осуществляется и внешними по отношению к прессе инстанциями – вспомним институт омбудсмена или Судебную палату по информационным спорам. В этом же ряду стоят наблюдательные комитеты по делам прессы, которые по собственному почину формируют общественные организации, или Высший совет по защите нравственности телерадиовещания, решение о создании которого приняла Госдума России, и т.п. Подобные образования выражают ожидания и запросы к журналистике со стороны общественности или конкретных социальных институтов.

По содержанию внутренние и внешние этические постулаты совсем не обязательно бывают точными копиями друг друга. Участники одного из международных семинаров по проблемам журналистской этики, проходившего в Санкт-Петербурге, составили Декларацию доверия журналисту – своего рода свод требований к сотрудникам СМИ от лица потребителей их продукции. По формуле «Я готов доверять журналисту, если...» были высказаны следующие суждения: «в его материале я не вижу группы интересов, которые он отстаивает», «для него интересы корпорации стоят не выше, чем интересы общества, а личность он уважает не менее, чем общество», «вижу, что он не злоупотребляет моим доверием», «он руководствуется принципом “не навреди”», «он не пользуется услугами тех, кто ограничивает его профессиональную свободу», «его человеческие пристрастия не скрываются, но не подаются как абсолютная истина» и т.д.

И по форме, и по содержанию приведенные суждения вряд ли могли бы исходить от самих редакций или корреспондентов. Однако прессе полезно воспринять социальный заказ – иначе она будет развиваться как асоциальное явление и в конечном счете окажется в изоляции от своей аудитории.

Согласование внутренней и внешней этических систем достижимо при условии, что у них есть общее мировоззренческое основание. Оно становится главным критерием различения «хорошего» и «дурного» поведения. Не погружаясь в глубины академических споров о сущности этического, прислушаемся к мнению выдающегося мыслителя XX века Поля Рикёра, который как бы подытоживает философские дискуссии, идущие со времен Аристотеля. По его оценке, этическая цель заключается в стремлении к благой жизни «я» с «другим» и для «другого» в условиях справедливых общественных установлений («третий», или «любой») ^[17]. Иначе говоря, в стремлении человека или социальной группы к гармонизации своих интересов с интересами и волей любого другого представителя общества во имя всеобщего блага. В теории журналистики такое понимание этики более всего согласуется с концепцией социальной ответственности прессы, которая во второй половине XX века получила фактически всемирное признание ^[18].

Свод этических положений в идейно-содержательном отношении подразделяется на несколько групп. За довольно долгую историю существования профессии, и ее осмысления это разделение приобрело устойчивый характер и, как правило, находит отражение в структуре кодексов, хартий, деклараций, какими бы журналистскими сообществами они ни принимались.

В первую очередь перед создателями таких документов возникает задача сформулировать принципиальные цели, которым подчиняют свою деятельность сотрудники прессы. В совокупности они составляют своего рода деонтологическое мировоззрение журналистов (деонтология – учение о нравственном долге, от греч. deon – должное). Закономерно, что кодексы обычно начинаются с этих положений. Для примера сошлемся на кодекс Общества профессиональных журналистов –старейшего в мире объединения издателей, редакторов, репортеров и студентов-журналистов, насчитывающего тысячи членов (The Society of Professional Journalists, более известно как Sigma Delta Chi). Здесь называется главный деонтологический ориентир – просвещение общественности во имя демократии, и, соответственно, в понятие журналистского долга включаются поиск истины и всестороннее освещение событий и проблем, добросовестное и честное служение обществу, приверженность этическим принципам профессионального поведения. Альтернативой такой постановке целей было бы возвышение личных или групповых интересов в ущерб общественному благу. Прослеживая путь к успеху одного из первых лиц российского телеэкрана, комментатор делится невеселыми наблюдениями: «Журналистика – профессия циничная... Газетчики довольно долго были четвертой властью, а потом стали обслуживать власти предержащие по полной программе. То же произошло и с телевидением – вот только нравы тут более жесткие... Чтобы подпитать себя и свои программы, которые стоят больших денег, приходится идти бог знает на что...» Подобные примеры демонстрируют свободу индивидуального выбора этических принципов, но ни в коей мере не опровергают корпоративное понимание журналистики как высокого служения обществу.

Базовые установки детализируются в трактовке отношений, которые складываются у работников СМИ в процессе их деятельности. Таковы, в частности, отношения по линии журналист – граждане (население, аудитория). Не перечисляя все возможные версии поведения, воспроизведем некоторые фрагменты из кодекса, принятого Союзом журналистов России. В нем указывается, что журналист распространяет только ту информацию, в достоверности которой он убежден и источник которой ему известен. Он избегает нанесения кому бы то ни было ущерба, вызываемого неполнотой или неточностью информации, сокрытием общественно значимых или распространением заведомо ложных сведений. В его сообщениях проводится различие между фактами и мнениями, версиями, предположениями, хотя сотрудник СМИ не обязан быть нейтральным. Он противодействует экстремизму и ограничению гражданских прав по любым признакам, включая признаки пола, расы, языка, религии, политических и иных взглядов и др. Как видим, здесь развивается тезис об общественной ценности и полезности журналистского труда, прежде всего в смысле соблюдения безопасности населения. В ряде документов данная идея получает более подробное толкование, и о безопасности говорится в связи с конкретными ее проявлениями. Так, в германских Принципах журнализма выделяется недопустимость сенсационной подачи материалов на медицинские темы, чтобы не возбуждать у читателей неоправданных надежд или опасений.

Другая сторона отношений журналист – граждане представлена стремлением сотрудников СМИ сохранить свою независимость от внешних влияний. Российский кодекс категорически исключает получение корреспондентом платы за распространение ложной или сокрытие истинной информации, а также получение любых вознаграждений от третьих лиц за публикацию материалов. Статус журналиста несовместим с занятием должностей в органах власти и управления и политических организациях, с использованием оружия и рекламной деятельностью. К сожалению, именно данные нормы оказались наименее жизнеспособными в сегодняшней практике отечественных редакций.

Отношения журналист – источник информации охватывают два рода норм: тех, что касаются конфиденциальности лиц, предоставивших сведения, и тех, что затрагивают интересы героев публикаций. Запрет на раскрытие источника конфиденциальной информации почти не знает исключений, в российском кодексе даже говорится об уважении просьбы интервьюируемых лиц не разглашать официально содержание их высказываний (что, правда, не равносильно обязательному выполнению такой просьбы). В некоторых странах (например в Финляндии) рекомендуется соглашаться на просьбу интервьюируемого показать ему текст до публикации, чтобы проверить данные. Однако окончательное решение о содержании текста принимает все же сама редакция. В жизни встречаются многочисленные вариации отношений такого рода. Писатель Илья Эренбург, оказавшись в Нью-Йорке, был застигнут фотовспышкой в момент, когда он в швейной мастерской примерял брюки. Репортер заверил его, что это всего лишь шутливый снимок на память. Но на следующий день фотография появилась в прессе, да еще с подписью, гласившей, что советский литератор отказался от застежки «молния», предпочитая традиционные пуговицы. Эренбург потребовал у редактора объяснений, почему интерес газетчиков к человеку ограничивается его нижней половиной. Тот ответил в стиле своего репортера: «У вас американский юмор. Завтра это пойдет в номер».

Тему конфиденциальности в общем плане мы рассматривали выше. Но у нее есть оттенки, связанные с особыми формами поведения людей во время контактов с репортерами. Их учитывают Правила-рекомендации для прессы, разработанные в Дании. В них, например, говорится о том, что нельзя злоупотреблять доверием людей, их эмоциями, незнанием или неумением владеть собой. Особенно внимательно следует относиться к лицам, которые не в состоянии предвидеть последствия своих высказываний. В самом деле, перед корреспондентами нередко предстает человек, перенесший несчастье или неожиданную великую радость, и в этот момент он бывает не в состоянии контролировать свое поведение, мимику и слова. Сочувствие и сострадание ему стоят дороже, чем скандальное интервью врасплох. По сравнению с традиционным случаем сохранения конфиденциальности здесь решение вопроса о целесообразности оглашения фактов целиком возлагается на репортера.

Подобным же образом охраняются честь, достоинство и репутация героев публикаций. Считаются этической аномалией намеки на расу, цвет кожи, физические недостатки человека, если это не связано напрямую с содержанием сообщения. Данному требованию, которое не должно вызывать сомнений у любого просвещенного человека, противоречит фотоинформация, помещенная крупной российской газетой. Заголовок извещает читателей о том, что представители одного из северокавказских народов (в тексте национальная принадлежность указывается точно) грабили посетителей выставочного центра. Ни само преступление, ни его мотивы не обусловлены национальностью грабителей. Редакция оказалась жертвой своего этического невежества и стереотипного мышления. Международная Комиссия по политике радио и телевидения (известная как комиссия Дж. Картера и Э. Сагалаева), изучавшая освещение этнических вопросов в журналистике стран СНГ, в своих выводах особо рекомендовала «избегать стереотипизации групп и лиц, представляющих меньшинства... Никогда не надо привязывать определенные этнические группы к специфическим темам» ^[19], какой в нашем примере стала уголовная преступность.

Этические правила строго оберегают от необоснованного вторжения в частную жизнь человека. Кроме этого общего положения в зарубежных кодексах внимание концентрируется на тактичном отношении к жертвам преступлений, свидетелям и близким пострадавших (а также самих преступников), на предельно деликатном освещении фактов самоубийства, на гуманном подходе к юным нарушителям закона, даже если они официально признаны виновными. Не рекомендуется без острой общественной необходимости раскрывать имена и публиковать фотографии этих людей, как, впрочем, и подсудимых. Как видим, всеми возможными средствами закрепляется уважение к личности человека, волею обстоятельств ставшего объектом интереса СМИ.

В отношениях журналист – журналист на первый план выходят правила честной конкуренции и сотрудничества. В дополнение к строгому соблюдению авторских прав, защищенных законодательно, существуют нормы, которые не отражены в нормативных актах. В целом хорошим тоном считается ссылка на чужой вклад в работу, даже если дело не касается авторских прав в их юридическом понимании. Для примера: стоит упомянуть в своем материале, что адрес для него вы получили из беседы с товарищем по цеху или из публикации многотиражной газеты. Российский кодекс предписывает избегать ситуаций, когда журналист может нанести ущерб личным или профессиональным интересам коллеги, соглашаясь выполнять его обязанности на менее благоприятных условиях. Поводом для такого штрейкбрехерства может стать, например, трудовой конфликт между редактором и корреспондентом из-за нарушения администрацией контракта или отказ коллеги выполнять задание, противоречащее его убеждениям или профессиональным принципам чести (последнее, кстати сказать, предусмотрено этическими кодексами).

Наоборот, взаимовыручка, несмотря на жесткие законы конкуренции, соответствует духу корпоративной солидарности. Это хорошо понимали, например, репортеры фронтовой печати в годы Великой Отечественной войны. Военкор «Правды» Борис Полевой попал в такие обстоятельства, что не смог передать в редакцию материал о взятии нашими войсками важнейшего населенного пункта. Он уже мысленно представлял себе и собственный позор, и недоумение читателей. Однако в свежем номере газеты он с удивлением обнаружил корреспонденцию за своей подписью – ее «под Полевого» написал и переслал корреспондент Союзрадио Александр Костин ^[20]. Экстремальные ситуации подстерегают и современных журналистов, причем не только в «горячих точках». Нередко единственной опорой при этом становится бескорыстная товарищеская поддержка и помощь.

В комплекс этических предписаний входит открытость редакций и отдельного журналиста для оценки их деятельности. Сказанное, прежде всего, относится к восприятию критики со стороны аудитории. Снобистское пренебрежение реакцией потребителей продукции СМИ не только невежливо, но и нерационально. В кодекс Sigma Delta Chi включен раздел, прочно обоснованный опытом прессы, – «Будьте подотчетны» (жаль, что его нет в российском кодексе). В нем говорится:

Журналисты подотчетны своим читателям, слушателям, зрителям и друг другу. Журналисты должны:

Ø разъяснять и комментировать информацию, быть готовы к диалогу с общественностью по вопросам журналистской этики;

Ø поощрять общественность к высказываниям критических замечаний в адрес средств массовой информации;

Ø признавать свои ошибки и с готовностью исправлять их;

Ø публично разоблачать нарушения журналистами и средствами массовой информации профессиональной этики...

Органами самоконтроля журналистская корпорация признает Совет по профессиональной этике Союза журналистов России и соответствующие советы (комиссии) региональных союзов. Никакие иные органы или организации не имеют на это полномочий. С другой стороны, нарушение норм этических кодексов не может служить основанием для привлечения журналиста к дисциплинарной, административной или иной ответственности. Так записано в особом документе Союза журналистов– Положении о принципах и системе общественного контроля за соблюдением журналистами положений Кодекса профессиональной этики российского журналиста. Союз утвердил и Положение о Большом Жюри – своего рода верховном этическом суде, который рассматривает конфликтные ситуации, возникающие в связи с исполнением членами корпорации профессиональных обязанностей. В состав этого органа саморегулирования входят – разумеется, на общественных началах – авторитетные члены Союза, обладающие безупречной репутацией. Но не надо думать, что возможность оценивать поведение коллег закреплена только за специальными инстанциями. Ею в той же мере обладают и редакционные коллективы, и отдельные журналисты. Правда, у них нет права официально вводить в действие какие-либо санкции против нарушителей этических норм.

В заключение приведем содержание Декларации принципов поведения журналиста (Международная федерация журналистов). Она была принята в 1954 г. (частичные изменения внесены в 1986 г.) и с тех пор рассматривается мировым профессиональным сообществом как признанный стандарт для сотрудников СМИ:

1. Уважение правды и права общества знать правду – первоочередной долг журналиста.

2. Осуществляя профессиональную деятельность, журналист обязан отстаивать принцип свободы при честном сборе и публикации информации и права на честный комментарий и критику.

3. Журналист обязан оперировать только той информацией, источник которой ему известен. Журналист не должен пренебрегать информацией или фальсифицировать документы.

4. Получая информацию, фотографии и документы, журналист должен использовать только честные методы.

5. Журналист должен сделать все возможное для исправления или опровержения информации, которая может нанести серьезный ущерб.

6. Журналист обязан соблюдать профессиональную тайну и не разглашать источник информации.

7. Журналист должен отдавать себе отчет в той опасности, которую таит в себе призыв к дискриминации, распространенный через СМИ, и должен сделать все возможное для того, чтобы избежать даже невольного стимулирования дискриминации на основе расы, пола, сексуальной ориентации, языка, религии, политических или иных взглядов, национального и социального происхождения.

8. Журналист должен считать серьезными профессиональными нарушениями:

Ø плагиат;

Ø умышленное искажение фактов;

Ø клевету, оскорбление, необоснованное обвинение;

Ø получение взятки в любой форме за публикацию (непубликацию) того или иного материала.

9. Журналист, достойный этого высокого звания, считает своим долгом добросовестно выполнять вышеизложенные принципы. Действуя в рамках законодательства своей страны, журналист при решении профессиональных вопросов признает только юрисдикцию коллег, в том числе и в случае вмешательства в такого рода вопросы правительства или других ответственных лиц ^[21].

Право – универсальный регулятор, проникающий во все сферы жизни. Информационное право – отрасль законодательства, занимающаяся вопросами информации и информатизации. Журналистское правоведение – научная учебная дисциплина. Право СМИ – широкая разветвлённая совокупность норм, связанных со СМИ, право СМИ входит в систему журналистской теории и образования: 1. смыкается с фундаментальным учением о принципах и социальных ролях прессы, о структуре мировоззрения журналиста и т. п. Формы существования права: нормы и нормативные акты, правоотношения, правосознание людей. 2. Право формирует стандарты поведения корреспондента, редактора; предопределяет выбор тех или иных средств труда. Правовая подготовка: правовое сознание – знание норм – методика деятельности.

Мораль – это правила нравственного поведения, система норм, определяющих обязанности человека по отношению к обществу и другим людям. Этика – учение о морали, нравственности как одной их форм общественного сознания. Профессиональная мораль – это модификация общественной нравственности. Профессиональная этика – это наука, изучающая профессиональную специфику морали. Журналистская мораль – это и форма общественного сознания, и субъективное состояние личности, и реальное общественное отношение. Нравственная регуляция поведения журналиста осуществляется на уровне принципа и нормы.

25. Право на информацию: понятие и проблема

Понятие права на информацию. Как мы уже убедились, права журналиста не являются приоритетными по сравнению с правами человека. Наоборот, даже некоторые привилегии, предоставленные сотрудникам СМИ в связи с их профессиональными обязанностями, – это производное от личных и социальных свобод гражданина. Следовательно, во-первых, как член общества журналист обладает всей полнотой гражданских прав и свобод, в частности в доступе к информации. Во-вторых, по роду деятельности он служит представителем граждан в их отношениях с источниками социально значимых сведений. В-третьих, данная роль работников СМИ, чтобы успешно выполняться, должна найти отражение в законодательстве. В Законе «О средствах массовой информации» читаем: «Граждане имеют право на оперативное получение через средства массовой информации достоверных сведений о деятельности государственных органов и организаций, общественных объединений, их должностных лиц».

Право на информацию генетически связано с концепцией так называемых естественных прав человека. Она имеет глубокую историю и прошла сложный путь эволюции. От философии Платона и Сократа, от мыслителей эпохи Просвещения идея естественных прав была воспринята современными сторонниками либеральных воззрений на общество. В наши задачи не входит подробный анализ этих взглядов и научной полемики, которую они вызывают. Но все-таки мы не погрешим против истины, если скажем, что демократия предполагает юридическое закрепление ряда фундаментальных прав гражданина, и что в цивилизованном мире в целом сложилось согласие по этому поводу. Имеется в виду признание права на жизнь, личную свободу, безопасность и т.д.

В духовной области одним из фундаментальных достояний личности является свобода искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ. Так гласит статья XIX Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН в 1948 г., – может быть, самая знаменитая статья. Сходные формулировки включены во внутреннее законодательство многих государств. В нашей стране действие этой международной нормы гарантировано Конституцией РФ: «Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом» (ст. 29).

Сделаем несколько пояснений. Не следует отождествлять право на информацию со свободой мысли и слова во всем ее объеме, как это иногда делается. Мы сейчас рассматриваем только законодательное регулирование доступа к сведениям, то есть их поиска и получения, но не производства и распространения. Следовательно, если проецировать право на информацию на журналистику, то оно охватывает лишь отдельные стороны деятельности СМИ – главным образом сбор журналистами фактов и получение аудиторией сведений по каналам массовой коммуникации. Остальные стороны редакционной практики регулируются законодательством иного профиля. Далее, для граждан право на информацию имеет гораздо более богатое содержание, чем чтение газет или слушание радиопередач. Оно означает свободу доступа к государственным и иным хранилищам разнообразных сведений. Наконец, режим жизни без секретов вступает в противоречие с существованием тайн и с нежеланием конкретных людей, организаций, объединений пускать посторонних в свое информационное хозяйство.

Последнее обстоятельство порождает немалые трудности для законодателей, общественных деятелей, журналистов. Окончательно устранить противоречие невозможно – оно относится к разряду вечных социальных проблем. Однако можно приблизиться к его разрешению в реальной практике. Прежде всего необходимо руководствоваться общим принципом, заложенным в наше конституционное законодательство: осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц. Кроме того, свобода слова и информации относится к числу тех прав, которые не бывают абсолютными, – принято ограничивать ее определенными рамками, исключениями, частными запретами. Так, в Конституции РФ подчеркивается, что информационная деятельность ведется лишь законными средствами. Наконец, требуется разветвленное законодательство, которое отражало бы многообразие интересов в мире информации и помогало их сбалансировать. Мы найдем регламентацию такого рода в крупнейших по значению соглашениях, принятых интернациональным сообществом. Например, в Международном пакте о гражданских и политических правах говорится об ограничениях, необходимых для уважения прав и репутации других лиц, а также для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения. Но во всех международно-правовых источниках подчеркивается, что ограничения устанавливаются только соответствующими законами.

Сложность и неоднозначность использования права на информацию можно наблюдать на вопросе об освещении жизни общественных деятелей. В мировой практике выработаны общие подходы к решению данного вопроса, но не точные инструкции для каждого отдельного случая. С одной стороны, политики, управленцы высокого ранга, «звезды» эстрады, популярные литераторы имеют такое же право на ограждение от досужего любопытства толпы, как и прочие граждане. С другой стороны, в мировой социальной практике и в законодательстве давно признано, что их частная жизнь может влиять на решение общественных, в том числе государственных проблем и потому должна быть прозрачной. Не случайно, например, Закон РФ «О государственной тайне» запрещает засекречивать сведения о состоянии здоровья высших должностных лиц Российской Федерации. В Декларации о средствах массовой информации и правах человека, принятой Парламентской Ассамблеей Совета Европы, дается такое истолкование проблемы: «Тезис “там, где начинается общественная жизнь, личная жизнь заканчивается” не является адекватным для охвата этой ситуации. Личная жизнь общественных деятелей должна защищаться, за исключением случаев, когда она может оказывать воздействие на общественно значимые события. То обстоятельство, что какое-либо лицо фигурирует в новостях, не лишает его права на уважение его личной жизни».

Естественные права — гражданские свободы — свобода слова — право на информацию. Законодательное разрешение противоречия между свободой слова и защитой интересов личности и общества.

Субъект права на информацию, в первую очередь, личность.

Каждый имеет право знать всё и чтобы о нём знали минимум è нужен комплекс положений, устанавливающих баланс в этом противоречии, но разрешить проблему окончательно невозможно, т. к. это одна из вечных социальных проблем.

Общегражданские права в деятельности журналиста. Осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц.

Доступ к информации – поиск и получение сведений, но не производство и распространение сведений, т. е. доступ к информации – это сбор журналистом фактов и получение аудиторией сведений из каналов массовой коммуникации; это доступ к государственным и иным хранилищам разнообразных сведений (как непосредственно затрагивающих личность человека, так и всяческих других).

Право на информацию не отождествляется со свободой мысли и слова.

Доступ к информации входит в гражданские права и свободы человека; журналист служит представителем граждан в их отношениях с источниками социально-значимых сведений.

Закон «О средствах массовой информации»: «Граждане имеют право на оперативное получение через средства массовой информации достоверных сведений о деятельности государственных органов и организаций, общественных объединений, их должностных лиц».

Конституцией РФ: «Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом» (ст. 29).

Об общественной фигуре можно знать больше, чем о любом другом человеке (прецедент: дело Саливена в США, чиновник протестовал против огласки го личной жизни, но протест был отклонён). Декларация о средствах массовой информации и правах человека, принятая Парламентской Ассамблеей Совета Европы: личная жизнь общественных деятелей должна освещаться только тогда, когда она оказывает действие на общественно значимые события. Закон РФ «О государственной тайне»: нельзя засекречивать данные о состоянии здоровья правительственных деятелей.

«Общественная фигура» (особое, определённое понятие) – лицо, известное в обществе в силу своего должностного или профессионального статуса (политики, управленцы, лидеры партий и т. д. – все, кто принимают решение по поводу личности и общества).

При некоторых условиях доступ к информации различных людей ограничен.