Русская религиозная философия

Особое место в истории русской духовности занимает религиозная философия, всплеск которой пришелся на II половину XIX и начало XX вв. Она развивалась как альтернатива философии Запада с ее культом научного разума и техники. Источником русской религиозной философии явилось православие, а в центре ее внимания тема Бога и человека, взаимоотношения между ними.

Центральной фигурой во всей русской религиозной философии XIX в. является Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900 гг.). Делом всей его жизни было создание системы православной философии, что нашло свое отражение в его трудах: «Чтения о Богочеловечестве», «Духовные основы жизни», «Оправдание добра», «Смысл любви» и др. Сближение православной веры и философии помогло мыслителю ввести в философский оборот ряд чисто религиозных идей. Особенно плодотворными оказались идеи «всеединства» и «Богочеловечества».

Всеединство в философии Соловьева выступает в различных аспектах:

1) гносеологическом – как единство трех видов знания: эмпирического (науки), рационального (философия) и мистического (религиозное созерцание);

2) аксиологическом – как единство Истины, Красоты и Добра;

3) практическом – как единство общества, государства и церкви;

4) онтологическом – как единство Бога, человека и Космоса. Онтологическое всеединство возможно с помощью Софии – Мудрости.

Непрерывная динамика бытия предполагает активное начало мира, таким началом выступает Мировая душа. Однако она сама нуждается в божественном импульсе: Бог дает Мировой душе импульс – Софию, которая и реализует идею всеединства.

Для Соловьева характерно признание зависимости процесса познания от структуры самого бытия, зависимость гносеологии от онтологии. Сам акт познания является развертыванием идеи воссоединения бытия: познание и есть та воссоединяющая активность, в итоге которой устанавливается истина – актуальное единство познающего и познаваемого. Стремясь к универсальному синтезу науки, философии и религии Соловьев говорит о реальной возможности «цельного знания». Данные опыта и мышления соединяет, по Соловьеву, религиозный принцип. Внешнее эмпирическое и рациональное познание должно дополняться познанием внутренним, мистическим и абсолютным, в котором содержится объективная реальность. Этот третий вид познания Соловьев называет верой, понимая под ней интуицию, т.е. непосредственное созерцание сущности.

Осуществление сущности человека как «живого всеединства» свершилось, по Соловьеву, в лице Христа. Цель истории – соединение человека с Богом, становление Богочеловечества. Мировая гармония возможна лишь с помощью любви, стремления живых существ друг к другу, людей – к Богу. На деле любовь всегда означает творение Добра, это бескорыстное служение другим людям. Только человек как единственное сущее в этом мире, непосредственно причастное Абсолюту, может любовно содействовать раскрытию, высвобождению божественных потенций мира и тем самым утверждению в настоящем идеала будущего.

Поднимаясь к Богочеловечеству, люди вместе с собой поднимают природу, которая, в конце концов, обратиться в светлую телесность царства очищенных духов. Но процесс этот длителен. Очищение и возрождение мира должно быть только проявлением свободной воли Запада и Востока. Поэтому, по мнению Соловьева, основная задача христианства заключается в примирении Запада и Востока. Идея «вселенской культуры», культуры Богочеловечества воплощается Соловьевым в концепцию теократической государственности, в концепцию создания государства на религиозной основе. «Собирание» христианского общества в живое «всечеловеческое» единство как «внутренняя русская задача», идея России, как бы снимающая все противоречия между Западом и Востоком; сознание единства исторического процесса проповедовались Соловьевым до конца жизни.

Почитателем и продолжателем идей Соловьева был Николай Александрович Бердяев (1874-1946 гг.). Его труды («Философия свободы», «Смысл творчества», «Смысл истории», «О назначении человека») написаны неакадемическим живым языком и посвящены проблемам духовности, свободы и творчества, смысла жизни и призвания человека.

Бердяев считал, что марксизм, позитивизм и сциентизм, верящие в достижение счастья либо с помощью политической борьбы, либо благодаря развитию науки и техники, есть иллюзии мышления, «внешний» человек в этих концепциях торжествует над «внутренним». Но средства к жизни не могут стать ее целями. Для каждого человека главное – не улаживание социальных или научных вопросов, а проблема собственного существования, поиск смысла в «абсурде жизни». Наука не дает ответа на этот вопрос. Человек может найти его только за рамки жизненного опыта в сферу идеального с помощью религии.

Бердяева не интересует ни гносеология, ни онтология, даже социальные проблемы он отказывается считать для себя главными. В центре его внимания – задача совершенствования человека. Бердяев подчеркивал, что человек – это малый бог, активный соучастник божественного миротворения, он – как бы точка, в которой пересекаются два мира – земной и божественный. Именно творчество раскрывает фундаментальное свойство человека – способность к активной созидательной деятельности в окружающем мире. Творчество представляет собой направленность человека к более совершенному бытию, оно – ответ на призыв Бога к человеку.

Бердяев развивает идею немецких мистиков Экхарта и Беме о несотворенности свободы Богом, ее принадлежности великому Ничто, из которого сотворен мир, и которое не зависит от Творца. Бог не создал свободу, следовательно, Творец никакой ответственности за действия человека не несет (так Бердяев снимает проблему теодицеи). Свобода человека также происходит изнутри, от его духовности, а не даруется извне. Подлинная творческая свобода на деле всегда означает не только созидание новизны в мире, но и формирование личности. Такая свобода требует от человека неизмеримо больше по сравнению с требованиями традиционной морали, она заставляет человека брать на себя ответственность за все зло мира. Бердяев подчеркивал особое призвание человека в мире – участие в дальнейшем творении мира и его совершенствовании.

Человек обречен жить в обществе, однако конфликт личности и общества неизбежен. Бердяев здесь уловил одну из неразрешимых еще пока проблему человеческого бытия: человек – цель прогресса, но общество – система, не адекватная интересам личности и XX век, век «истребления духовности», это доказал. Для человечества существует два пути, считал Бердяев, – или смерть личности, господство безличности в жизни, или «воскрешение человечества», имя которому будет Богочеловечество.

Для Бердяева истина – это не результат познания объективного мира, но, напротив, победа над вещностью мира объектов и раскрытие в них духовных смыслов, источником которых является человек. Т.о., познание – это не погружение человека в мир объектов, а напротив, это процесс, возвышающий человека над миром, в который он вносит смысл, определяет направление развития.

Начало XX в. – это время серебряного века русской культуры, в которое творили еще целый ряд выдающихся русских религиозных философов.

Николай Онуфриевич Лосский (1870-1965 гг.) – один из самых плодовитых русских философов. Сам он называл свою систему «интуитивизм». Его главная работа «Обоснование интуитивизма» посвящен вопросам гносеологии, которой он особенно много занимался. Согласно его теории весь мир, включая природу, других людей и даже Бога, познается нами также непосредственно, как и мир нашего субъективного «Я». Субъект и объект познания непосредственно связаны между собой, а раз так, то познание есть непосредственное интуитивное созерцание реальности. Чувственная, идеальная, мистическая стороны бытия открываются посредством различных видов интуиции: интеллектуальной, мистической и чувственной.

Бог по Лосскому творит «единицы бытия» – «субстанциональных деятелей», которые имеют творческую силу и иерархично организованы. Низшая сфера этой иерархии – область, населенная эгоистическими деятелями, стремящимися к полноте жизни «для себя». Высший мир – это царство духа, обитатели которого добровольно избрали отказ от обособленности (эгоизма), подчинились единым высшим ценностям, это и есть путь добра. Основу личности составляет воля как устойчивое, идеальное, творческое начало. Лосский обосновывает необходимость «теономной» морали, основанной не на исторически относительных социальных нормах, а на абсолютных религиозных ценностях. Самоценность личности возможна только в случае ее направленности на достижение сверхличных ценностей, без которых все становится относительным, мир перестает быть единым.

Сергей Николаевич Булгаков (1871-1944 гг.) был философом-богословом. В молодости он испытывал влияние марксизма, но впоследствии резко его отверг. В «Свете невечернем» он связал проблемы космологии с религиозной тематикой, что повлияло на развитие русской философии. Восприняв от В.С. Соловьева идею философии всеединства, Булгаков развивает учение о Софии – Премудрости Божией – как предвечно сущей в божественном замысле мировой душе, женственной по своему существу, вместившей Божественную любовь и излучающий ее мир. Человек, сотворенный по образу и подобию Божьему, как муж и жена в любви, восстанавливает единство мира и полноту образа Божьего.

Человек – центр мироздания. Следствием того, что свобода «предсуществует» человеку, является тотальный индивидуализм людей в их нынешнем состоянии. Проблему свободы Булгаков разрешает подчинением свободы закону божественной детерминации, абсолютной необходимости. Каждый индивид для Булгакова одновременно и личен, и всечеловечен. Собственное личное начало в человеке – это темная, непросветленная данность. Подлинным субъектом исторического действия являются не личности, не отдельные народы, а человечество в целом. Словно полемизируя с Соловьевым, Булгаков считает, что человечество «больно в своем состоянии», поэтому идеи всеединства и богочеловечества в пределах истории есть лишь идеал; они не могут воплотиться в жизнь. История катастрофически оборвется «всемирно-исторической катастрофой и мировым пожаром».

Семен Людвигович Франк (1877-1950 гг.) был последователем В.С. Соловьева и Н.О. Лосского. Задавшись вопросом, что есть познание, Франк приходит к выводу о том, что существует знание эмпирическое, которому дан предмет в самой действительности, и рациональное знание, направленное на известное, выходящее за пределы эмпирически данного. Рациональное знание приводит в систему наш опыт, но оно статично, поскольку направленно на «застывший мир вещей». Лишь интуиция, интуитивное созерцание дает «живое знание» предмета в его «цельности». Поскольку «всеединство» не вмещается в рамки рациональности – оно «сврехпредметно». Всякое индивидуальное бытие (вещи, человека) укоренено во всеединстве, в котором берет начало то, что мы называем предметным бытием.

Согласно идее Франка, познаваемый мир со всех сторон окружен для нас темной бездной «непостижимого». Непостижимое – это бесконечность мира и человеческой души, которая связана с постижимым. Все, что говорится о природе, человеке, относится не к сути их первобытия, первооснов, но к явлениям, приуроченным к ним.

Переходя к проблемам самосознания, Франк говорит о двух мирах, в которых живет человек, – «публичном, объективном» и «темной глубине самости». Душа человека есть микрокосм, охватывающий мировую бесконечность и не теряющий единства собственной душевной жизни, в нем сплетены противоположности хаоса и гармонии, «темного и светлого».

Еще одним известным русским религиозным философом, испытавшим влияние Гегеля, Франка, интуитивизма Лосского, был Иван Александрович Ильин (1889-1954 гг.). Одна из тем его размышлений – связь философии и религии. Оказывается, что у философии и религии не только единый предмет – Бог, но и единый «духовный опыт», открывающий человеку природу Божества.

Анализ и оценка духовного содержания культуры – еще одна тема размышлений Ильина. Европейская культура последних двух столетий – это тотальная анонимность, существующая в отсутствии любви и ненависти. Все покрыто дымкой внешней благопристойности, скрывающей разрушенные социальные связи и самого человека. Девиз времени: «человек человеку – прохожий». Если же затронуты личные интересы: «человек человеку – волк».

Как бороться со злом в его разных обличьях? Этому посвящена книга «О сопротивлении злу силою». Ильин, выступающий против Толстого, считает, что «зло начинается там, где начинается человек». Поэтому, пока в человеческой душе живет зло, меч будет необходим для пресечения его внешнего действия. Необходимо активное противодействие злу, даже если оно требует применения силы. Но борьба эта требует духовной зрелости, поскольку ее участники решают не только вопрос соотношения целей и средств, но и проблему незыблемости нравственных границ человеческого поведения.