Основные концепции денежно-кредитной политики: теоретические аспекты

где i — номинальная ставка процента;

r — реальная ставка процента;

π^e - ожидаемый темп инфляции.

Таким образом, реальная ставка процента образуется путем уменьшения номинальной ставки процента на ожидаемый (предполагаемый) темп инфляции.

Уровень процента зависит не только от предполагаемого темпа инфляции, но и от других факторов, например, от формы кредита, сроков кредитования, размера ссуд, уровня риска при предоставлении кре­дита. Так, в силу ограниченности коммерческого кредита процент по нему значительно ниже, чем по банковскому кредиту. Процентная ставка по краткосрочным кредитам (несколько месяцев) устанавливается на бо­лее высоком уровне, чем по долгосрочным кредитам, в том случае, если банк заинтересован в поддержании стабильных продолжительных от­ношений со своими контрагентами. По крупным ссудам ставка обычно ниже, чем по мелким, что связано с издержками по обслуживанию кли­ентов. Чем выше риск (т.е. вероятность невозврата суммы кредита и про­центов по нему) при предоставлении ссуды, тем выше ставка процента, Так, на рынке ценных бумаг надежность и доходность ценных бумаг все­гда находятся в обратно пропорциональной зависимости, поэтому став­ки процента по рисковым и безрисковым активам будут различаться.

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНОЙ ПОЛИТИКИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

В основе денежно-кредитной политики лежит теория денег, ко­торая включает исследования процессов воздействия денег и денежно-кредитной политики на состояние экономики в целом.

Длительное время среди экономистов ведутся дискуссии по про­блемам значимости и роли денежно-кредитной политики в условиях рынка. Это обусловлено двумя различными подходами к теории денег модернизированной кейнсианской теорией, с одной стороны, и современным монетаризмом — с другой.

И современные кейнсианцы, и монетаристы признают, что со­стояние денежной сферы и изменения в ней под воздействием денежно-кредитной политики влияют на состояние национальной экономики в целом. Но они оценивают по–разному и значение этого влияния, и сам его механизм. С точки зрения кейнсианцев, в основу денежно-кредитного регулирования должен быть положен определенный уровень процентной ставки, а с точки зрения монетаристов – спрос и предложение денег.

КЕЙНСИАНСКИЙ ПОДХОД. Сторонники кейнсианства утверждают, что рыночная экономи­ка представляет собой неустойчивую систему с многими внутренними «пороками». Поэтому государство должно активно ис­пользовать различные инструменты регулирования экономики, в том числе финансовые и денежно-кредитные. Механизм денеж­но-кредитного регулирования действует следующим образом. Из­менение денежного предложения является причиной повышения или понижения процентной ставки, что в свою очередь приво­дит к колебаниям инвестиционного спроса и через мультипли­кативный эффект инвестиций — к изменению в уровне нацио­нального производства.

Кейнсианцы отмечают, что цепь причинно-следственных связей между предложением денег и уровнем национального производства достаточно велика. Центральный банк при проведении денежно-кредит­ной политики должен обладать значительным объемом экономической информации (например, о том, как скажется на инвестиционном спросе изменение процентной ставки). Кроме того, между приростом денег в обращении, инвестициями и наполнением рынка товарами и услугами существует определенный временной лаг.

Кейнсианцы считают денежно-кредитное регулирование не столь эффективным средством стабилизации экономики, как, например, использование инструментов фискальной или бюджетной политики.

МОНЕТАРИСТСКИЙ ПОДХОД. Формирование теории монетаризма в 60—70-х годах XX в. происходило в рамках возрождения традиций неоклассического на­правления в экономической и количественной теории денег. Специфика монетаризма по сравнению с традиционными нео­классическими идеями состоит в том, что монетаризм особое значение придает денежно-кредитной сфере: «деньги — глав­ная движущая сила рыночной экономики». Наиболее извест­ный теоретик монетаризма — М. Фридмен.

ИЗ ИСТОРИИ ВОПРОСА

Милтон Фридмен (1912 г.р.) — американский экономист, профессор Миннесотского и Чикагского университетов, советник президентов Ричарда Ник­сона (1968 г.), Рональда Рейгана (1980 г.) по экономическим вопросам, пре­зидент Американской экономической ассоциации в 70-х годах, в 1976 г. — лауреат премии Альфреда Нобеля по экономике, которая ему присуждена «За достижения в области анализа потребления, истории денежного обращения и разработки монетарной теории, а также за показ им сложности стабилизационной политики». Основные работы: «Капитализм и свобода» (1962 г.), «Монетарная история Соединенных Штатов, 1867—1960» (1963 г.), «Доллар и дефицит» (1968 г.), «Деньги и экономическое равновесие» (1973 г.).

В них излагаются основные положения теории монетаризма, а именно:

• монетаристский подход базируется на убеждении, что ры­ночная экономика — внутренне устойчивая система. Все негативные моменты, возникающие в рыночной экономике, имеют экзогенный ха­рактер. Они являются результатом некомпетентного вмешательства го­сударства в экономику, которое блокирует действие стихийных рыноч­ных сил и в то же время «раскачивает лодку»;

• монетаристы предлагают свести к минимуму государственное ре­гулирование экономики, ограничив его денежно-кредитным регулирова­нием, осуществляемым совместно с центральным банком, так как «ни одно правительство не может быть мудрее рынка»; «за неизбежные ошибки государства мы отвечаем своими деньгами, а оно — нашими»; «чем меньше
доля государственных расходов в ВНП, тем лучше жизнь людей» (Фридмен М. Если бы деньги заговорили... М.: Дело, 1999. С. 12.);

для стимулирования деловой активности, стабилизации эконо­мической системы необходимо поддерживать устойчивый и обоснован­ный уровень инфляционных ожиданий. В этом случае уровень безрабо­тицы будет независим от уровня инфляции, поскольку «безработица связана не с инфляцией как таковой, а с неожидаемой инфляцией; ус­тойчивого компромисса между инфляцией и безработицей не существу­ет» (Friedman M. Inflation and Unemployment; The New Dimension of Politics// The 1976 Nobel Memorial Lecture. London, 1977. P, 458.). Таким образом, приоритет принадлежит регулируемому росту де­нежной массы;

• монетаристы считают, что корреляция между денежным фак­тором и объемом национального производства обнаруживается более тесная, чем между инвестициями и валовым национальным продуктом. При умеренном (слабовыраженном) снижении цен (умеренной дефляции) наблюдается рост общественного богатства. Однако при более значительной дефляции очевидны чистые убытки.

Таким образом, динамика валового национального продукта сле­дует непосредственно за динамикой денег. Существует определенная взаимосвязь между количеством денег в обращении и общим объемом проданных товаров и услуг в рамках национальной экономики.

Эта связь выражается уравнением обмена И. Фишера, или, ина­че, уравнением количественной теории денег. Уравнение количествен­ной теории денег — тождество, по которому произведение предложе­ния денег и скорости их обращения равняется совокупному объему номинальных доходов. Дополнив уравнение предположением о посто­янной скорости обращения денег, можно объяснить совокупный объем номинальных расходов согласно количественной теории денег.

УРАВНЕНИЕ ОБМЕНА. Американский экономист-математик Ирвинг Фишер (1867— 1947), формализовав названные взаимосвязи, сформулировал следующее уравнение обмена:

M ´ V = P ´ Q.

где М — масса денег в обращении;

V — скорость обращения денег (среднегодовое количество оборотов, сделанных деньгами, которые находятся в обращении и используются на покупку конечных товаров и услуг, или количество раз, которое денежная единица обменивалась на товары и услуги в течение года);

Р — средняя цена товаров и услуг;

Q — количество проданных товаров и оказанных услуг в рамках национальной экономики.

Иными словами, количество денег в обращении, умноженное на число их оборотов в актах купли-продажи за год, равняется объему ва­лового внутреннего продукта.

Уравнение обмена И. Фишера позволяет понять, почему колеб­лются цены и, соответственно, покупательная способность денег, объем реального национального продукта. Например, при постоянных V и Q изменение денежного предложения (М) будет прямо влиять на цены. Однако роста цен не произойдет, если увеличение денежного предло­жения будет происходить одновременно с расширением выпуска това­ров и объема оказанных услуг в той же или большей степени.

Причинно-следственная связь между предложением денег и на­циональным производством, номинальным объемом валового нацио­нального продукта осуществляется не через процентную ставку, а не­посредственно. М. Фридмен объясняет этот механизм воздействия через промежуточную категорию — «портфель активов», т.е. совокуп­ность всех ресурсов, которыми обладает индивид.

Количественная теория денег, подчеркивает Фридмен, это преж­де всего теория спроса на деньги: для домохозяйств это одна из форм обладания богатством, для фирм — деньги являются капитальным бла­гом. Фридмен отмечает, что каждый человек привыкает к определенной структуре своих активов: соотношение наличных денег и других видов активов. При увеличении денежного предложения привычное соотношение меняется и, чтобы восстановить его, люди начинают предъявлять спрос на реальные и финансовые активы. Совокупный спрос возрастает, в конечном счете это приводит к росту национально­го производства и, как следствие, валового национального продукта. Исходя из этого, М. Фридмен выдвинул «денежное правило» сбалан­сированной долгосрочной денежно-кредитной политики, а именно: необходимо поддерживать обоснованный постоянный прирост денеж­ной массы в обращении.

«ДЕНЕЖНОЕ ПРАВИЛО» МИЛТОНА ФРИДМЕНА. «Денежное правило» Фридмена предполагает строго контроли­руемое увеличение денежной массы в обращении — в пределах 3—5% в год. Именно такой прирост денежной массы вызывает деловую активность в экономике. В случае неконтролируемого увеличения денежного предложения свыше 3—5% в год будет происходить раскручивание инфляции, а если темп вливаний в экономику будет ниже 3—5% годовых, то темп прироста валово­го национального продукта будет падать.

ОСОБЕННОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ МОНЕТАРИЗМА В ОТДЕЛЬНЫХ СТРАНАХ. Интерес к рекомендациям монетаристов о применении «денежного правила» на практике «вспыхнул» в начале 70-х годов XX в., когда кейнсианская концепция «формирования эффективного совокупного спроса» посредством мер государственного (фис­кального и бюджетного) регулирования на фоне возникшей стаг­фляции, непрекращающегося роста процентных ставок и неста­бильности валютных курсов показала свою неэффективность. Монетаристские рецепты с конца 70 - начала 80-х годов реали­зовались в известные программы «неоконсерваторов» - «рейганомика» в США, «тетчеризм» в Великобритании. В 1975 г. конг­ресс США обязал Федеральную резервную систему (ФРС) публиковать в печати основные макроэкономические показате­ли состояния финансовых рынков: денежные агрегаты, основные процентные ставки, доходность по государственным облигаци­ям. Для государств - членов ЕЭС были приняты параметры: прирост объема денежной массы (не более 5-8% в год) измене­ние валютного курса (не более 5-6% в год).

Политика монетаризма в тот период оказалась успешной в эко­номической практике многих стран, в том числе результатом ее реали­зации стало денежное оздоровление экономики в Израиле, модерниза­ция на рыночных основах в странах Юго-Восточной Азии, Восточной Европы. Однако сам Фридмен отмечает, что пользоваться монетарны­ми рычагами следует очень осторожно. Показывая возможности моне­тарной политики, он рассуждает также и о ее пределах, ведь «наше зна­ние о взаимосвязях между денежной массой, ценами и производством настолько ограничено, что оперирование ими на практике может при­нести больше вреда, чем пользы» (Friedman M. Monetarist Economics. P. 79.). Развивая мысль Джона Стюарта Милля (MittJ.S. Principles of Political Economy. Bk. 111. Ashley (ed.). N.Y., 1929.), Фридмен сравнивает деньги с механизмом, очень эффектив­ным, но и очень капризным, поломка которого повергает в конвульсии все другие механизмы. Фридмен пишет: «Деньги только механизм, но механизм в высшей степени эффективный. Без него нам не удалось бы достичь тех поразительных успехов в росте производства и уровня жизни, которые произошли за последние два столетия, — никакая дру­гая чудесная машина не смогла бы столь безболезненно и с малыми затратами труда окончательно поставить крест на нашей деревенской жизни. Но от других машин деньги отличает то, что эта машина слиш­ком капризна и при поломке повергает в конвульсии все другие меха­низмы. <...> Каждая из больших депрессий в стране была вызвана либо обострилась из-за нарушения денежного обращения» (Friedman M. The Role of Monetary Policy//Amerikan Economic Review. 58. Ms 1 (March 1968). P. 1-17.).

Поэтому М. Фридмен советует экономистам и политикам избегать резких скач­ков, давая обществу возможность приспособиться к некоторому посто­янному темпу роста определенного денежного агрегата, не переоцени­вать хорошую политику и не повторять ошибок плохой. «Ошибки возникают не по злому умыслу экономистов или политиков, а из-за пороков экономической науки» (Friedman M. Inflation and Unemployment; The New Dimension of Politics//The 1976 Nobel Memorial Lecture. London. 1977. P. 467). То, насколько прав был Фридмен, по­казывает опыт применения монетаристской концепции в России.

ИЗ РОССИЙСКОЙ ПРАКТИКИ: монетаризм в России

Широко распространенным в России является утверждение, что в основе проведенных «российских шоковых реформ» лежит теория монетаризма. Далее следуют обычно сентенции о том, что провал «шоковой терапии» в России дискредитировал монетаристскую концепцию, показал неэффек­тивность ее применения. Попробуем разобраться, каким образом моне­таристская доктрина, принятая на вооружение такими международными организациями, как ОЭСР и МВФ, якобы привела к столь «провальным» экономическим результатам в России.

Отметим, во-первых, что эффективность методов «шоковой терапии» в решающей степени зависит от того, насколько далека экономика той или иной страны в период ее огосударствления от рыночных структур. Только в условиях существования относительно подготовленных рыноч­ных структур или их быстрого восстановления срабатывает стимулирующая роль денежного механизма.

Возникающий первоначально рост иен стимулирует увеличение про­изводства товаров и услуг, быстро ликвидирует дефицит. В результате происходят параллельное насыщение рынков и относительная стабилиза­ция цен. При чрезмерно разрушенных рыночных структурах рост иен не ведет к адекватной перестройке и развитию производства, а принимает характер длительной и высокой (вплоть до гиперразмеров) инфляции. В этом случае при «шоковой терапии» применяются дополнительные жесткие меры: замораживание заработной платы, сокращение производства, уволь­нения, проведение денежной реформы. Все это увеличивает социально-экономические издержки «шоковой терапии».

Во-вторых, в принципиальном плане следует заметить, что основное содержание в монетаристской концепции — это анализ спроса на деньги со стороны первичных собственников богатства {домохозяйств) и пред­приятий, а не ограничение предложения денег и замедление роста иен, как это было трансформировано в России.

В-третьих, спрос на деньги, как и спрос на другие активы, зависит от: а) обшей суммы богатства; б) издержек, с которыми связано получение дохода от денежной формы богатства в сравнении их с альтернативными издержками; в) целей и предпочтений собственников богатства. В общем виде это относится и к спросу на деньги первичных собственников богат­ства (домохозяйств), и к спросу со стороны предприятий, фирм. Действие данных факторов спроса на деньги отличается относительной устойчиво­стью в условиях рынка и не может служить причиной инфляции при демо­нополизации и реальной приватизации экономики. Как же данные факто­ры действовали в России?

Осенью 1997 г. Россия получила в наследство от СССР крайне не­сбалансированную экономику с уровнем открытой инфляции свыше 300% в год. Подавленная инфляция привела к концу года к всеобщей нехватке важнейших товаров, дефицит бюджета составил свыше 30% ВВП.

Огромный бюджетный дефицит, отсутствие валютных резервов, раз­вал административной торговли, надвигавшаяся угроза голода в крупных городах требовали решения в первую очередь задачи восстановления эле­ментарной макроэкономической сбалансированности, управляемости хо­зяйством.

Начало переменам в экономике страны было положено формиро­ванием в ноябре 1991 г. российского правительства Е. Гайдара, которое заявило о готовности и решимости проводить радикальные экономиче­ские реформы. В качестве основной меры по реализации этой задачи предполагалась жесткая рестрикционная денежно-кредитная и финан­совая политика, исходя из положения, что «предложение денег играет центральную роль»(ОслундА. Россия: рождение рыночной экономики. М., 1996. С. 222.). Итак, принимаются меры по сокращению денежного предложения.

Что же происходит со спросом на деньги? Проанализируем действие первого фактора спроса — обшей суммы богатства, которым обладает общество в различных формах.

Если оценивать национальное богатство как капитализированный доход (подход Фридмена), то произошло его двукратное сокращение: в обрабатывающей промышленности переход к мировым иенам и стандар­там конкурентоспособности обесценил и сократил продукцию и капитал, обесценился человеческий капитал (основной источник дохода для боль­шинства населения). В итоге сокращается суммарный спрос на деньги на фоне продолжавшегося экономического спада, обусловленного низкой культурой предпринимательства, незнанием рынка, реструктуризацией производства, в том числе в рамках конверсии, разрывом связей с бывши­ми советскими республиками.

Как действовал второй фактор спроса на деньги — величина из­держек, с которыми связано получение дохода от денежной формы бо­гатства в сравнении их с альтернативными издержками? В условиях кри­зиса доходы от неденежного богатства падают. Структура богатства меняется в пользу его денежной формы. Таким образом, в России дей­ствуют две противоречивые тенденции: действие первого фактора спро­са на деньги направлено на его сокращение, а действие второго факто­ра— на его рост.

Третий фактор спроса на деньги — цели и предпочтения собствен­ников богатства. Они остаются достаточно стабильными в условиях ста­бильной экономики, но в условиях глубоких экономических кризисов, неразвитости финансового рынка, элементарного обмана части населе­ния, основанного на его экономической безграмотности, политической  неустойчивости предпочтения владельиев богатства, склоняются в пользу его денежной формы. Наблюдаемое «предпочтение ликвидности» на фоне падения доходов приводит к росту спроса на иностранную валюту, что еще больше ослабляет курс национальной.

Таким образом, действие всех трех факторов спроса на деньги про­тиворечиво, спрос на деньги не отличается устойчивостью. Однако рос­сийские реформаторы продолжают принимать меры, направленные не на формирование спроса на деньги, а на сокращение предложения денег.

В декабре 1992 г. Е.Гайдар покидает пост и.о. премьер-министра. Российское правительство возглавляет В. Черномырдин. Начинается оче­редной этап экономических преобразований — не менее драматичный и противоречивый, чем предыдущий. 1993 г, прошел в России под знаком острого политического противостояния, углубления экономического кри­зиса, принявшего обвальный характер.

Для осуществления поставленных задач по сокращению денежной массы в обращении проводились следующие меры:

• были сокращены масштабы кредитования экономики Банком Рос­сии как по линии кредитов правительству, так и (особенно) коммерческих банков с целью ограничения денежной массы;

• прекращено субсидирование государств — членов СНГ через сис­тему так называемых технических кредитов. Кроме того, предотвращено создание «рублевой зоны нового типа», своеобразного способа финанси­рования государств ближнего зарубежья за счет России;

• разрушено единое рублевое пространство путем введения Россией с 26 июля 1993 г. денежной единицы нового образца, которая не была представ­лена ни в одной из бывших республик СССР, за исключением Таджикистана;

• начато оформление государственного долга в ценные бумаги и при­влечение ресурсов финансового рынка для финансирования дефицита бюджета;

• прекращена практика субсидирования экспорта и др.

В итоге, несмотря на предотвращение обвального спада производ­ства и некоторую стабилизацию экономической ситуации, инерцию паде­ния конъюнктуры в народном хозяйстве преодолеть не удалось.

Правительство В. Черномырдина несколько смягчило денежно-кре­дитную политику, увеличивая с февраля 1994 г, дефицит бюджета. Однако уже в марте 1994 г. была объявлена борьба с инфляцией. Расходы из феде­рального бюджета финансируются только в меру поступлений финансо­вых ресурсов на счет Минфина России сворачивается практика предо­ставления льготных кредитов, заимствование средств у Банка России определяется строго в установленных пределах. Трудное финансовое по­ложение предприятий, продолжавшийся спад производства привели к зна­чительному снижению налоговых поступлений в бюджет. Это в свою оче­редь увеличило дефицит федерального бюджета с 7,6% ВВП в мае 1994 г. до 14,5% в июле того же года. Для его покрытия резко увеличилась кре­дитная эмиссия, что привело к нарастанию инфляционного потенциала.

На протяжении остального периода реформ в экономической и соци­альной жизни России произошли существенные перемены: осуществилось ста­новление различных реформ и типов хозяйствования, рыночной инфраструк­туры, определились правовые основы ее функционирования. Но вмешательство правительства в экономическое развитие по-прежнему сводилось к отслежи­ванию темпа роста денежной массы, подавлению инфляции, но только одним способом — путем сжатия денежной массы в обращении.

Однако экономическая теория и практика показывают, что экономика может при этом попасть в так называемую «инфляционную или ликвидную ловушку», а именно: резкое сокращение денег в обращении ведет к столь же резкому падению спроса и доли оборотных средств в обшей структуре фон­дов предприятий. Следствием этого являются свертывание производства и неплатежи, а затем — новая инфляционная волна при более низком уровне производства. Таким образом, временная финансовая стабилизация может достигаться за счет дальнейшего «умирания» производства.

Именно опыт России показывает важность формирования устойчи­вого спроса на деньги за счет:

•расширяющегося воспроизводства, повышения эффективности ис­пользования ресурсов, роста занятости, платежеспособного спроса и - как итог — роста уровня жизни большинства населения;

• развития финансового рынка и обеспечения реального выбора для
большинства населения между различными формами богатства;

• развития конкуренции, обеспечивающего гибкость иен и зарплат. Следует, однако, заметить, что в проведении жесткой денежно-кредит­ной политики в России достаточно успешно использовались отдельные принципы «денежного правила» Фридмена. К ним можно отнести то, что Центральный банк Российской Федерации не имеет права покрывать расходы
бюджета и бюджетный дефицит за счет денежной эмиссии, что устанавливаются пределы роста денежной массы в увязке ее с реальным приростом ВНП, используются рыночные методы денежно-кредитного регулирования.

Но сжатие денежной массы без стабильного спроса на деньги может привести к углублению кризиса за счет разрушения богатства и доходов населения, развития «кризиса неплатежей», появления денежных сурро­гатов, натурализации обмена.

Современные теоретические концепции денежно-кредитного регули­рования представляют собой синтез кейнсианства и монетаризма, в кото­ром учтены рациональные моменты каждой из теорий. В долгосрочном периоде в денежно-кредитной политике сегодня преобладает монетарист­ский подход. Вместе с тем в краткосрочном периоде эффективно воздей­ствие непосредственно на процентную ставку в целях быстрого экономи­ческого маневрирования.