Философия Нового времени. XVII—XVIII века - эпоха выдающихся достижений философии, науки и культуры Нового времени

XVII—XVIII века - эпоха выдающихся достижений философии, науки и культуры Нового времени. XVII век определяют как век гениев и освобождения, а XVIII век — век Просвещения. Интеллектуальный и духовный потенциал этой эпохи опирается не только на процессы раз­вития буржуазных экономических отношений, но и на великие научные открытия.

К особенностям данной эпохи следует отнести формирование науки в современном ее значении, первые буржуазные революции и утверждение промышленного развития как главного направления прогресса общества, ослабление влияния церкви на социальные институты и процессы.

Главный девиз философии этого периода: не «наука для науки», а расширение власти человека над природой с помощью науки, совершенствование самого человека.

Философию эпохи Нового времени необходимо систематизировать прежде всего по гносеологическому основанию, выделив в ней эмпи­ризм и рационализм (см. схему).

Английский философ Френсис Бэкон (1561 — 1626) - родоначальник материализма Нового времени. Он считал, что философия должна иметь прежде всего практический характер. Там, где она остается умо­зрительной (схоластичной), она неистинна. Схоластик, говорил Бэ­кон, плетет какую-нибудь научную ткань, бесспорно удивительную по тонкости нити и по тонкости работы, но совершенно пустую по со­держанию и ни на что не пригодную.

Человечеству, учил Бэкон, нужна новая наука. Ее объект - приро­да; ее цель - превращение природы в «царство человека», то есть гос­подство человека над силами природы; ее средство - новый метод. Такой новый метод Бэкон разрабатывает в своем главном труде «Но­вый Органон». Само название этой работы родилось как противопос­тавление книге Аристотеля «Органон». Органон в переводе с гречес­кого означает орудие, инструмент, средство познания. Аристотель считал логику орудием познания, а главным ее методом — дедукцию. Однако схоластика вытравила из учения Аристотеля все материалис­тическое и превратила его логику в мертвую догму. Бэкон противо­поставляет схоластике свое учение об индуктивном методе. Поэтому сочинение о принципах и правилах научной индукции он и назвал «Но­вым Органоном».

Бэкон обосновывает индукцию как метод обобщения опытного зна­ния. Этот метод, по образному выражению философа, — «путь пче­лы», который соединяет как переходы от обобщения опытных данных к созданию теории, так и переход от теории и выводов из нее к поста­новке новых экспериментов.

Именно он возжег факел новой науки — методологию экспериментального естествознания. В ней усматривал залог будущего могущества человека, его господства над природой. А господствовать над при­родой можно, только подчиняясь ее законам. Выводы науки должны основываться на фактах. От них необходимо идти к широким обобще­ниям. Экспериментальному знанию соответствовали методы наблю­дения, анализа, сравнения, эксперимента. Процесс обобщения зна­ний есть индукция. Индукция исходит из ощущений, из отдельных фактов, постепенно поднимаясь до самых общих положений. Суть это­го метода, по мнению Бэкона, образует: 1) наблюдение фактов; 2) их систематизация и классификация; 3) отсечение ненужных фактов; 4) разложение явления на составные части; 5) проверка фактов на опы­те и 6) обобщение знаний. В процессе наблюдения исследователь со­бирает факты, с помощью эксперимента он их проверяет, а затем де­лает обобщения.

Но опыт, полагал Бэкон, может дать достоверное знание лишь тог­да, когда сознание будет свободно от ложных «призраков». «Призраки рода» - это ошибки, вытекающие из того, что человек судит о приро­де по аналогии с жизнью людей; «призраки пещеры» заключаются в ошибках индивидуального характера, зависящих от воспитания, вку­сов, привычек отдельных людей; «призраки рынка» — это привычки пользоваться в суждениях о мире ходячими представлениями и мне­ниями без критического к ним отношения; «призраки театра» связа­ны со слепой верой в авторитеты. Не ссылаться ни на какие авторите­ты - таков был принцип науки Нового времени.

Истинную связь вещей Бэкон видел в определении естественной причинности. Однако обращает на себя внимание «теологическая не­последовательность» Бэкона. Провозглашая материалистические принципы, он допускал существование Бога и в общем идеалистичес­ки толковал закономерности общественной жизни.

Источником человеческого знания Бэкон объявляет чувственный опыт. Верный путь следования человеческого разума в познании мира должен начаться с ощущений. Он провозгласил важность опытного исследования, основанного на экспериментальном методе восхождения от знаний о единичном и простейших умозаключений к самым общим положениям. Поэтому первым условием прогресса знания является усовершенствование методов обобщения и образования понятий.

Таким образом, критикуя дедуктивный метод, Бэкон разработал метод индукции. Однако он преувеличивал его значение, противопоставил индукцию дедукции. В действительности оба метода не исключают, а дополняют друг друга.

Рене Декарт (1596 – 1650) вошел в историю философии двумя произведениями («Рассуждения о методе», «Метафизические рассуждения»), несколькими идеями – «картезианским сомнением» (Картезий – латинизированное имя Декарта), положением о ясности как критерии истины, критикой эмпиризма и обоснованием рационализма в гносеологии.

Декарт начинает со скепсиса в отношении эмпирического познания. Могу ли я быть уверен в том, что я сейчас действительно сижу в халате у камина? Нет, так как иногда я видел ту же картину во сне, когда фактически лежал в постели. Кроме того, у людей случаются галлюцинации, и нет гарантии, что сейчас я не в галлюцинаторном состоянии. Могу ли я быть уверен в действительном существовании таких эмпирических реалий, как протяженность и количество? Нет, ибо, во-первых, общие реалии выводятся из индивидуальных. Во-вторых, хотя арифметика и геометрия более достоверны, чем физика и астрономия (первые истинны даже в отношении объектов сна), возможно, что Бог или демон вынуждают меня ошибаться всякий раз при пересчете сторон квадрата или при выполнении арифметичес­кого действия.

Опровержение эмпиризма переходит в тотальное сомнение. Но то­тальность сомнения Декарта не абсолютна. Она имеет одно следствие: невозможно сомневаться в реальности того, что ведет к сомнению, а именно - в реальности мысли. Необходимо, кроме того, чтобы «Я», который мыслит, был чем-нибудь. Единственная прочная и достовер­ная истина гласит: я мыслю, следовательно, я существую. Картезиан­ским сомнением впоследствии стали называть процесс восхождения к идее о том, что мысль, какой бы она ни была, самоценна. Мысль, по Декарту, — высшая ценность бытия. Единственная ценность и един­ственное измерение истинно человеческого - это мысль.

Декарт выводит критерий истины. Почему принцип «мыслю, сле­довательно, существую» настолько очевиден? Исключительно пото­му, что он ясен и отчетлив. Общее правило имеет вид: все, что мы воспринимаем абсолютно ясно и отчетливо, истинно. Декарт как бы философски обосновывает ценность случающихся в жизни человека мгновений озарения, которые неизъяснимы, но легко узнаваемы при встрече и именуются интуицией или вдохновением.

Гносеологический рационализм обосновывается Декартом следу­ющим примером. Кусок воска из медовых сот имеет некоторые свой­ства, воспринимаемые чувствами: воск имеет вкус меда, пахнет цвета­ми, он тверд и холоден, звучит, если по нему слегка ударить. Но около огня эти свойства изменятся, хотя сам воск не перестанет существо­вать. Таким образом, то, что представлялось чувствам, был не сам воск. Сам воск представляет собой некое вещество, понимаемое разумом. Человек видит воск не больше, чем он видит людей на улице, когда наблюдает их шляпы и пальто. Чувственное познание неупорядочен­но и роднит нас с животными. Истинно человеческое познание обра­зует только усмотрение умом.

Развивая рационализм, он полагал, что в познании разум человека не нуждается в чувственных ощущениях, ибо истинность знаний находится в самом разуме, в постигаемых разумом абстрактно-логических образах. С целью оправдания учения о разуме как главном и единственном источнике истинных знаний, он вынужден был признать, что нематериальная, т.е. духовная субстанция, имеет в себе изначально врожденные идеи, такие, как идея Бога, идея духовной субстанции, идея материальной субстанции, идеи чисел и фигур, различных геометрических аксиом и т.д. Жизненный опыт людей в данном случае не имеет никакого значения, он лишь подтверждает факт врожденности идей.

Разрабатывая естественные науки, Декарт пришел к выводу, что достигнутые успехи этих наук обязаны применению математического метода. Преувеличивая роль данного метода, он представлял его как единственно всеобщий метод познания. Поэтому исследование во всех науках, включая философию, следует начинать с отыскания самооче­видных, ясных, и в силу этого истинных положений, не нуждающихся в чувственном материале и логических доказательствах. Такие поло­жения, считал философ, должны быть непосредственно, самоочевид­но истинными, подобно аксиомам евклидовой геометрии. И источ­ник, и критерий истинности знаний он помещал в разум человека.

Утвердив в качестве начала познания так называемую интеллекту­альную интуицию, не нуждающуюся в показаниях чувств и опыта, Декарт считал, что ведущим методом познания может выступать де­дукция. Как и Бэкон, он сомневается в истинности того, что счита­лось несомненным знанием. Ни результаты ощущений, ни результаты рассуждений не дают правдивого знания. Поэтому начинать надо с методологического сомнения. Но каким бы всеобщим оно ни было, есть в познании и то, что никакому дальнейшему сомнению не подле­жит. Это само мышление. Декарт считал связи природы полностью разложимыми. Они сводятся в конечном итоге к логическим связям. Познавая себя, разум познает и природу, весь мир. Сомнение же есть акт сомневающегося мышления. В качестве мыслящего существа я не при­зрак, я существую. Я мыслю, следовательно, я существую.

Декарт был уверен, что существует достоверное познание, и он ищет к нему правильный путь. Точка зрения Декарта заключается не в том, что мышление порождает бытие моего тела, а в том, что бытие мыш­ления более достоверно, чем бытие тела, природы и т.д. Исходя из ак­та мышления, он пытается доказать необходимость правильного по­знания бытия. Декарт полагал, что мышление является чпособностью души и не имеет ничего общего с материей, единственным свойством которой считал протяженность.

Многие идеи Декарта были восприняты и развиты его соотечествен­никами - французскими материалистами конца XVIII века — века Просвещения.

Лидером школы французских материалистов является Дени Дидро (1713—1784). Он был одним из наиболее образованных французских мыслителей в эпоху перед Великой французской революцией. Дидро выступил инициатором и вдохновителем создания «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел». Он сплотил вокруг себя таких выдающихся мыслителей и просветителей, как Д'Аламбер, Кондильяк, Гольбах, Монтескье, Вольтер, Руссо.

В своих работах и романах «Племянник Рамо», «Мысли об объяс­нении природы», «Разговор Д'Аламбера и Дидро», «Философские принципы материи и движения» и других Дидро изложил свои взгля­ды на природу, человека и общество. Материю и движение он призна­вал неразделимыми и считал их единственной реальностью. Бесконеч­ность материального мира состоит в его единстве и многообразии. Много внимания он уделял объяснению развития.

Человек у Дидро есть единство природного и индивидуального. Он обладает чувственным восприятием и мышлением, причем мышление не является признаком всей материи, а только человека. Дидро счи­тал, что мышление, отрывающееся от фактов и чувственности, может легко превратиться в пустые спекуляции. В свою очередь, совокупность фактов и примеров опыта без их рационального осмысления может не дать положительных результатов и привести к ошибкам.

В связи с работой над «Энциклопедией» Дидро осуществил клас­сификацию наук. Он использовал идеи Ф. Бэкона, много внимания уделял обоснованию практической значимости наук.

Ж. Ламетри (1709-1751) в работе «Человек-машина» отстаивает позиции сенсуализма и принимает материальный мир как основу человеческих ощущений. Он излагает принципы материализма и познания, которые были поддержаны и развиты в последующем другими философами. Объективность существования материального мира он дополняет обоснованием внутреннего источника его развития, неотделимостью движения от материальных объектов. Вместе с тем, Ламетри считал непознаваемой сущность движения и самой материи.

Основной проблемой для себя и философии он считал взаимосвязь материи и сознания человека. Признавая первенство материально­го мира, Ламетри механистически упрощенно объясняет познание. Сознание и мышление выступают свойством (способностью) определенного вида материального мира, основания которых находятся в ощущениях. Человек отличается от животного в основном количе­ственными признаками: размером и структурой мозга.

Его современник П. Гольбах (1723—1789), немец по происхождению, но живший во Франции, свои философские позиции изложил в труде «Система природы» и других. Он подверг критике религиозные и иные спекулятивные, по его мнению, идеи и концепции по объяснению природы. Обосновал принцип редуцируемости — сводимости всего многообразия природы к различным формам движения материальных частиц. Гольбах отвергает идею Декарта о том, что движение матери­ального мира имеет божественное происхождение. Движение прису­ще самой материи и неотделимо от нее. Движение, по Гольбаху, по­рождает все многообразие свойств материального мира. Он отстаивает также принципы универсальности, причинности и детерминизма в понимании движения. Человек, по его мнению, органично включен в природный мир, его существование подчиняется законам природы, действующей цепи причин и следствий.

Еще один яркий представитель французского материализма века Просвещения — К. Гельвеций (1715—1771) в работах «Об уме», «О чело­веке» изучал не только признаки, существенные свойства и другие ха­рактеристики материального мира. Он более последовательно и мно­гообразно, чем его современники, соотносил знания о природе с человеком. Сторонник последовательного детерминизма, Гельвеций распространяет системность движущегося материального мира на че­ловека, но выдвигает также «закон интересов», характерный только для людей. Человек детерминирован не только своими естественными потребностями, но и страстями. При этом на первые позиции он ста­вит голод, физическую боль и самолюбие.

В своей этике Гельвеций отвергает религиозную мораль и обосно­вывает критерий пользы, трактуемый им как согласованность индивидуальных и общественных интересов. Но поскольку общество в его понимании представляет совокупность индивидов, то общественный интерес отражает позицию большинства, в которой и отражены интересы индивида.

Гельвеций, как и Гольбах, верил во всемогущество воспитания. Век Просвещения во Франции - период множества концепций воспитания. Гельвеций считал воспитание основополагающим для общества началом и условием его успешного развития. Предпосылкой «хорошего правильного» воспитания являются, по его мнению, светская нрав­ственность и справедливые законы.

Достаточно много внимания Гельвеции уделяет социально - политическим проблемам. Идеальной формой государства он считает рес­публику, но не отвергает и «разумного правителя». Государство, по его мнению, должно объявлять и гарантировать основные человеческие права, заботиться о «хозяйских семьях» как основе и источнике вос­произведения общества. Он признавал естественность частной соб­ственности, но предлагал справедливое и равномерное ее распределение между гражданами.

В период XVII—XVIII веков много внимания уделялось критике ка­толической религии и христианской морали. Большинство мыслите­лей обращались к естественнонаучным знаниям и их философскому осмыслению.

Итак, развитие философской мысли в период Нового времени происходило в неразрывной связи с естествознанием. Философия Нового времени характеризуется плюрализмом, проявившим­ся в качественных различиях между философскими учениями данного периода, примерами чего служат такие философские направления как эмпиризм Бэкона, рационализм Декарта, пантеизм Спинозы, ма­териалистический сенсуализм Локка и идеалистический сенсуализм Беркли. Философия Нового времени отличается созданием всеобъем­лющих систем и значительным развитием теории познания. Для фи­лософии Нового времени характерна острая критичность по отноше­нию к философии Средневековья. В новоевропейской философии медицина, как правило, выпадала из поля зрения философов. Пробле­ма здоровья занимала малое внимание мыслителей, сосредоточивших­ся на поиске методов познания, законов мышления, человеческой ис­тории. Материалистическая философия ос­тавалась по преимуществу созерцательно-механистической.