Работа прифронтовых магистралей в период обороны Сталинграда

Цель и общий замысел новой наступательной кампании нацистской Германии на Востоке на лето 1942 г. были впервые сформулированы в директиве Гитлера № 41 от 5 апреля 1942 г. Подготавливая условия для окончательного разгрома Советского Союза и дальнейшей борьбы за мировое господство, нацистские лидеры решили сосредоточить усилия на захвате плодородных сельскохозяйственных районов Дона и Кубани, а главное – Кавказа с его мощными источниками нефти [325]. В директиве № 41 особое место уделялось г. Сталинград, который необходимо было захватить в первую очередь или "по крайней мере подвергнуть его воздействию нашего тяжёлого оружия с тем, чтобы он потерял своё значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций"[326]. Для создания плацдармов на восточном берегу Дона предписывалось стремительными атаками захватывать неразрушенные мосты, в том числе и железнодорожные[327].

Нацистское командование, перебросив значительные резервы из Западной Европы на Восток, а также использовав просчёты советского руководства приведшие к разгрому крупных сил Красной Армии в Крыму и под Харьковом организовало с 28 июня 1942 г. мощное наступление на южном направлении. Врагом были захвачены такие крупные экономические центры, как Севастополь, Ростов - на - Дону, весь Донбасс, Крым и Кубань, частично Воронеж и Новороссийск, кавказские перевалы, чем создалась прямая угроза крупнейшим нефтеносным районам – Баку и Грозному. Намечая быстро прорваться к Волге, нацистские генералы планировали уже к 25 июля захватить Сталинград, - крупный транспортный и индустриальный узел, в частности перевалочную базу кавказской нефти с Волжского речного пути на железнодорожную сеть Европейской части СССР. Советское Верховное Главнокомандование создаёт на рубеже р. Дон оперативный резерв, развернув в 500-км полосе от Павловска до Верхне - Курмоярской 62-ю, 63-ю и 64-ю армии, объединённые с 12 июля в Сталинградский фронт первого состава (командующий маршал Тимошенко С.К., член военсовета Н.С. Хрущёв.)[328]. Кроме того, Ставка принимает среди мер по усилению фронта авиацией и артиллерией направляет под Сталинград 8 дивизионов артиллерийских бронепоездов (ОДБП)[329] или 16 машин (директива № 81 от 14 июля) для обороны железнодорожных коммуникаций фронта[330]. ОДБП перебазировались со станций Московского узла на железные дороги, ведущие: а) из Сталинграда на север в сторону узла Поворино, б) на запад в сторону Морозовской, в) в южную сторону на Котельниково - Сальск.

Крайне напряжённый характер летом 1942 г. приобретает работа на Юго - Восточной и Рязано - Уральской железных дорогах проходивших по территории Сталинградской области. Началась так называемая "вторая волна" эвакуации, вывозилось прежде всего промышленное оборудование шахт Донбаса, а также только что намолоченный хлеб[331]. Сталинградский узел вновь, как и осенью 1941 г. оказался перегруженным рабочим парком вагонов, ожидавших погрузочно - выгрузочных мероприятий, а также сортировки и дальнейшего использования в других эшелонах.

В это время обстановка на фронте становилась всё более опасной. 24 июля противником был вновь захвачен Ростов - на - Дону, к концу последней декады июля значительная часть перегонов Сталинград - Лихая и Котельниково - Тихорецкая оказались на оккупированной врагом территории. Перерезанные коммуникации используются только для снабжения войск Сталинградского фронта, ведущих упорные кровопролитные бои на правобережье Дона. 17 июля 1942 г. на берегах р. Чир завязали бой передовые отряды 6-й немецкой и 62-й советской армий.

28 июля был обнародован знаменитый приказ Сталина № 227 известный теперь под названием "Ни шагу назад!", требующий прекратить беспорядочный отход советских войск, а также вводивший крайне суровые, но тем не менее оправданные обстановкой меры борьбы с паникёрами и дезертирами. Этот приказ имел непосредственное отношение и к военным железнодорожникам вступившим в неравные поединки с лётчиками люфтваффе и диверсантами абвера, а подчас и с наступавшими полевыми войсками вермахта. Ни при каких обстоятельствах машинист, стрелочник, путеец, диспетчер не имели права покинуть своё рабочее место – боевой пост и были обязаны любыми средствами, а зачастую ценой своей жизни предпринимать все меры для спасения перевозимых людей, грузов и подвижного состава, для налаживания бесперебойной работы стальных магистралей.

Для координации воинских перевозок Юго – Западному и Южному фронтам и руководства управлениями, потерявшими связь с Юго – Восточной и Северо – Кавказской дорогами, в Сталинград в конце июня прибыл заместитель наркома путей сообщения С.И. Багаев с оперативной группой специалистов, эвакуированных с дорог Украины[332]. По распоряжению Багаева на главные станции Сталинградского узла Ельшанка, Бекетовская, Причальная, Банная, Тракторная, а также станции фронтового снабжения Арчеда, Кривомузгинская, Донская, Котлубань были направлены члены оперативной группы, работники политотдела и отделений дороги.[333]

С началом жестоких боёв в Волго - Донском междуречье, в августе в район Сталинграда было доставлено 605 поездов (31 637 вагонов) с войсками, техникой, снабженческими грузами[334]. По решению Ставки Верховного Главнокомандования с 1 по 20 августа 1942 г. в район Нижней Волги было направлено железной дорогой 15 стрелковых дивизий и 3 танковых корпуса. Из-за начавшихся бомбёжек поезда шли только ночью, отправляясь с максимальной скоростью друг за другом вслед (пачечно - пакетный график одностороннего движения) с интервалами в 15 минут. Роль "живых светофоров" выполняли офицеры военных сообщений, находившиеся в особых укрытых местах с сигнальными фонарями[335].

4-й воздушный флот фон Рихтгофена с 22 июля 1942 г. начал наносить методичные бомбовые удары с целью полностью парализовать движение по прифронтовым и тыловым железнодорожным магистралям, действуя не только группами бомбардировщиков типа Ю - 88 или Хе-111 по разрушению станций, но и одиночными самолётами - охотниками типа Ме-109 для выслеживания эшелонов в пути и обстрела их пушечно - пулемётным огнём[336].

Наибольшее авиационное воздействие оказывалось на магистраль Сталинград – Поворино, на которую было произведено 43 самолётоатаки: 29 одиночных, 14 групповых с участием 305 самолётов, подвергших удару 13 станций выгрузки Сталинградского фронта, наиболее крупными из которых являлись: Иловля, Лог, Арчеда (г. Фролово), Себряково (г. Михайловка), Филоново (п. Новоаннинский). Было сброшено свыше 1200 бомб. Особенно сильной бомбардировке подверглись станции: Поворино (10 групповых налётов), Иловля (12 групповых налётов), Котлубань (4 групповых, 2 одиночных налёта)[337]. Интенсивность атак с воздуха по сравнению с июнем 1942 г. возросла в 2,5 раза, количество самолётов – в 7,7 раза, количество бомб – в 10,3 раза, объём разрушений – примерно в 10 раз[338].

Разбив все надежды врага на массовые проявления паники в первый же день ожесточённой воздушной атаки беспримерные стойкость и мужество проявили работники Арчединского отделения. Опытный путеец станции Арчеда, начальник политотдела П.И. Макаров ещё во время бомбёжки организовал оперативную расчистку и зашивку пути, тушение горящих вагонов[339]. Создавшаяся критическая ситуация заставила организовать два диспетчерских круга: северный на разъезде 439-й км (диспетчеры Смирнов и Брацихин) и южный на разъезде Калинино (Митин и Стрелец). Во избежание потерь и для дезориентации немецкой авиации осмотр поездов производился на разъезде 439-й км. По улицам Спартановской и Народной г. Фролово был проложен обводной путь для осуществления движения во время разбора завалов, восстановления пути и пожаротушения на главном ходу. Заправка паровозов водой стала производится на станции Раковка. Руководили этими операциями заместитель начальника депо М.М. Воевудский и подполковник Б.Т. Трофимов, находившийся в Арчеде по специальному заданию заместителя наркома пути Багаева. 27 июля 1942 г. во время очередного налёта фашистских самолётов Трофимов и Воевудский погибли на боевых постах[340].

Бывший начальник ВОСО на участке Сталинград - Поворино генерал - майор технических войск в отставке Я.И. Щепенников отмечал, что против врага стало работать такое его свойство ведения войны, как немецкая методичность[341]. Отсутствие в начале обороны достаточных сил ПВО позволяло врагу производить значительные разрушения, особенно путевого развития станций. Из - за отсутствия запаса материалов верхнего строения пути железнодорожникам пришлось разбирать второстепенные пути: на многих станциях остались только главные пути, а станции превращались в перегоны (длина которых доходила до 60 км)[342].

После первого удара движения поездов от Арчеды на Сталинград не было двое суток. Линия фронта в районе Иловля – разъезд Тишкино приблизилась настолько близко, что участок стал подвергаться артиллерийскому обстрелу. Ввиду нависшей угрозы прекращения работы стальных артерий подходящих к Сталинграду особую роль в обеспечении их жизнедеятельности должны были сыграть отдельные бригады железнодорожных войск Красной Армии, находившихся в двойном подчинении – как в составе НКПС, так и в составе НКО. То есть этот род войск подчинялся как Управлению военных сообщений Народного комиссариата обороны и фронтовому командованию, так и отделениям главного управления военно - восстановительных работ НКПС [343].

В составе Наркомата путей сообщения организуется в начале 1942 г. Главное управление военно - восстановительных работ (ГУВВР НКПС), возглавившие все железнодорожные войска и спецформирования НКПС [344]. Начальником Управления военно - восстановительных работ (УВВР № 8) находившегося в оперативном подчинении у Сталинградского (образован 12 июля 1942 г.) и Воронежского фронтов в июле 42 -го был назначен полковник П.А.Кабанов.[345] В УВВР № 8 входили следующие железнодорожные бригады: 13-я (командир полковник В.С. Петров) – действовали на участке Поворино – Иловля, 27-я (полковник Б.И. Павлов) – Балашов – Камышин – Иловля – Сталинград, 19-я (полковник А.Н. Ткачёв) – Лиски – Таловая – Поворино, включая участок Лиски – Отрожка, 5-я (полковник П.И. Бакарев) – Воронежский узел и линию Грязи – Поворино[346].

Одной из главнейших задач, стоявших перед специальными формированиями УВВР № 8 и органов ВОСО в условиях стремительного наступления частей вермахта было произведение заградительных работ на станциях и перегонах, а также предотвращение захвата противником и эвакуация подвижного состава и материальных ценностей. Темпы вывоза подвижного состава осложнялись отсутствием проводной связи на перегонах, разрушенной вражескими бомбардировками. По правилам технической эксплуатации (ПТЭ) являвшихся законом для функционирования всех железных дорог СССР в отсутствие диспетчерской связи и сигнализации даже при готовности рельсового пути запрещалось выпускать поезда на перегон во избежание аварий и крушений. Офицерам ВОСО при проведении эвакуации приходилось буквально силой оружия ломать довоенную привычку гражданских железнодорожников действовать в любой ситуации строго по принятым законам.[347]

Подчас поездным бригадам приходилось выводить эшелоны прямо на глазах у немецких солдат. "Особенно проявил смелость член ВКП (б), машинист Сталинградского депо т. Поляков. Следуя с поездом до ст. Зимовники, он заметил, что вражеские автоматчики ворвались на станцию, где в это время стоял состав из 35 цистерн с горючим. Тов. Поляков с поездом подъехал к составу, прицепил его и увёл в Котельниково. Таким образом, у него и впереди и сзади было по составу. Это явилось нарушением правил технической эксплоатации, но тов. Поляков своим поступком спас груз."[348].

Личный состав частей 27-й железнодорожной бригады в исключительно трудных условиях не только обеспечивал эксплуатацию рельсовых путей, подходивших к Сталинграду, но и выполнял ряд ответственных заданий по заграждению с целью исключить пользование противником станций и перегонов. Воины Красной Армии в начале августа 1942 г. вели кровопролитные бои на правом берегу Дона, поэтому одним из ответственных заданий, возложенных на 27-ю бригаду была подготовка и взрыв моста через Дон у разъезда Ложки на 48 км железнодорожного направления Сталинград - Лихая. Этот мост, построенный в 1899 г. под один путь был длиной 750 метров и состоял из 11 пролётов[349]. Сапёры 62-й армии приспособили его для пропуска автогужевого транспорта и танков отступающих войск. Это был единственный уцелевший мостовой переход в среднем течении реки. Заминированный мост был принят 52-м отдельным восстановительным батальоном (ОВЖДБ) 27-й железнодорожной бригады (ОЖДБР) под командованием майора Н.С. Крутень, помощника по технической части капитана Санжаренко, военинженера отдела заграждения П.А. Фролова[350].

8 августа 1942 г. противник, подтянув сильный танковый резерв, прорвал оборону 112-й стрелковой дивизии 62-й армии[351]. Артиллерийским обстрелом электрическая сеть была разрушена. После получения приказа на подрыв отданного в 14-30 каждую ферму пришлось взрывать по отдельности с помощи запальных трубок. Сапёрам удалось разрушить все 9 ферм моста и второй бык с восточной стороны. Особую самоотверженность при подрыве моста проявил красноармеец Силин, который выполнял задание, несмотря на получение двойного ранения[352].

После подрыва моста по приказу командира 52-го ОВЖДБ все подразделения батальона приступили к эвакуации ценных грузов, в основном хлеба, со станций линии Сталинград – Лихая. Погрузка хлеба производилась до 24 августа. Всего было отгружено 8972 т зерна[353]. После прорыва противника к северной окраине Сталинграда с 24 по 26 августа в момент отхода 42-й стрелковой дивизии было произведено минирование пути от Ляпичево до Воропоново зарядами замедленного действия со сроком замедления 30 - 120 суток[354].

С 8 августа 1942 г. гитлеровская авиация предпринимает массированные воздушные атаки на станции Сталинградского узла: Сарепта, Воропоново, Котлубань. В этих условиях на железнодорожные войска одновременно с техническим прикрытием дорог возлагалась задача спасения имущества.

Ещё в июле 42-го из состава 27-й бригады для технического прикрытия Сталинградского железнодорожного узла с его внешним и внутренним кольцом был направлен 84 отдельный строительно - путевой батальон (ОСПБ) под командованием майора П.М. Шеина. Внешнее железнодорожное кольцо Сталинградского узла – это узловые станции: Гумрак, Воропоново, Садовая, Разгуляевка, Сталинград - Ι, ΙΙ. Внутреннее кольцо соединяло станции Ельшанка, Сталинград-порт, Сталинград - Ι, ΙΙ, выход на тракторный завод до станции Причальная [355].

8 августа особо жестокому разрушению подверглась станция Сарепта. 17 самолётов Хе -111 группами атаковали станцию, где находились более 2 тысяч вагонов, из них 500 со снарядами, 280 с орудиями.[356]

Начальник станции А.И. Сурков совместно с машинистом И. Плешаковым, оператором Н. Швец, помощником начальника станции М. Саплуновым организовали вывод из очага огневого поражения вагонов с боеприпасами и военным имуществом и их рассредоточение в более безопасных местах. Секретарь партийного комитета К. Прохоров, секретарь узлового комсомольского комитета, помощник машиниста Е. Чернышов, машинист М. Дудин и другие вывели из пламени 14 паровозов. Стрелочник девятого поста Игнатов расчистил лопатой три заваленных стрелочных перевода. Составители поездов Андронов и Ткаченко вывели из огня 225 вагонов[357]. На станции личный состав 2-й роты 84-го батальона во главе со старшим лейтенантом Ермишкиным также боролся с огнём, расцепляя горящие составы и обезвреживая неразорвавшиеся боеприпасы. Боец В.А. Печенев, рискуя жизнью, первым подал пример открывать люки горящих цистерн, его примеру последовали другие солдаты и сержанты предотвращая этим взрыв горючего.[358] Комсомолец - рядовой А.А. Чеппе, когда в 5 - 7 м от него взрывались снаряды в вагонах, перевёл стрелку, дав возможность спасти 50 цистерн с бензином[359].

Процесс восстановления станции Сарепта был очень трудоёмким, прежде всего по причине отсутствия на месте тяжёлой техники. Уборка подвижного состава производилась только тракторами, материалы для восстановления путей пришлось подносить на руках. Приходилось восстанавливать пути по отдельным участкам, расцепляя и оттаскивая составы с разрушенных мест. На следующий день – 9 августа через станцию Сарепта было открыто сквозное движение по первому и второму путям главного хода[360].

9 августа 1942 г. новым налётом вражеской авиации полностью выводится из строя станция Воропоново (ныне М. Горького) имеющая развитие 13 путей с выходами на Гумрак и в сторону Лихой. Благодаря мужеству и оперативности подразделения младшего лейтенанта Ялова из 1000 единиц подвижного состава сгорело только 220 вагонов, остальные 780 были спасены. Уже к 18 часам 9 августа было открыто сквозное движение через станцию[361]. У бойцов - восстановителей выработался тактический алгоритм, позволяющий максимально интенсифицировать выполнение боевых задач. В первую очередь все имеющиеся силы и средства использовались на восстановлении одного - двух главных путей с целью дать сквозной проход для поездов, только после открытия движения происходило наращивание количества восстановленных станционных путей [362].

В августе 1942 г. фашистские самолёты произвели свыше 2 тыс. самолётовылетов на 22 объекта Сталинградского узла. В отдельные дни железнодорожные участки бомбились по 17 раз [363]. Значение уничтожения железных дорог для успешного сокрушения обороны Красной Армии гитлеровцы оценивали очень высоко, так как за каждый разбитый паровоз, зафиксированный на фотопулемёте, лётчики люфтваффе награждались Рыцарским крестом [364]. Особую опасность для жизни локомотивной бригады представляло продвижение поездов с горючим и боеприпасами. Гибель машиниста, особенно опытного была невосполнимой, так как если путейца обучить относительно несложно, то машинист приобретает опыт годами и заменить погибшего мог только другой машинист, подготовить которого не было ни времени, ни возможности.

В неравных поединках с вражескими лётчиками во время следования машинисты и поездные бригады применяли разнообразные тактические приёмы с целями введения противника в заблуждение, лишающие его возможности провести прицельное бомбометание. Например, для спасения поездов с горючим на участке Астрахань – В. Баскунчак эшелоны днём продвигали методом толкания, макскируя под составы порожняка, следовавшие в Астрахань[365]. Кроме того, во время налета машинисты практиковали маневр смены направления движения: резко остановив поезд, давали котрпар, что помогало избежать прямых попаданий бомб по составу[366]. Работа локомотивов на всей европейской части СССР велась при полной светомаскировке, вместо паровозного свистка использовался путейский рожок. Локомотивы в тёмное время суток шли без освещения не только лобовыми прожекторами, но и буферными фонарями[367]. Бригады обслуживавшие наливные составы с горючим заранее готовили деревянные колышки (штыри) и забивали отверстия, пробитые пулями и осколками в цистернах и тендерах (водяных баках паровоза)[368]. Машинист депо Сталинград Ι А. Г. Корнеев 18 августа состанции Качалино взял санитарный поезд с ранеными бойцами и командирами. На разъезде Паньшино немецкие самолёты начали бомбёжку поезда. Умело маневрируя, Корнеев спас поезд с ранеными. В последнюю минуту осколком вражеской бомбы он сам был тяжело ранен. Умирая, мужественный машинист приказал своему помощнику Гитченко доставить поезд в Сталинград. Машинист Н.Н. Атаманов (из этого же депо) в августе вёл поезд с боеприпасами по качалинскому участку. Осколком бомбы ему перебило правую руку. Истекая кровью и теряя сознание, он не оставил свой пост и довёл поезд до места назначения [369].

12 августа 1942 г. Военный Совет Сталинградского фронта поставил перед Сталинградским городским комитетом обороны и областной партийной организацией задачу – в течение недели удвоить выпуск танков на заводах города за счёт сбора подбитых танков и доставки их для ремонта на заводы [370]. В связи с этим весь личный состав, имевшийся в распоряжении оперативной группы железнодорожников, в том числе батальонов 27-й отдельной бригады был размещён вдоль линий, предназначенных для перевозки танков, в непосредственной к ним близости: "За ротами, взводами и отделениями были закреплены участки пути и сооружений. Каждый солдат, сержант и офицер располагался со своим инструментом, оружием в индивидуальном окопе полного профиля, в откосе насыпи, или же в непосредственной близости к пути. Если путь или только рельс разрушался снарядом, миной или авиабомбой, каждый командир на своём участке исправлял повреждения, а если надо – запрашивал помощь. Командные пункты подразделений пришлось перевести в водопропускные трубы под насыпями."[371].

19 августа 1942 г. ударные группировки 6-й полевой и 4-й танковой армий противника начали одновременное наступление на Сталинград. Удар наносили 18 дивизий. В начале третьей декады августа при поддержке крупных сил авиации фон Рихтгофена войска 14-го немецкого танкового корпуса фон Виттерсгейма на фронте 45 км форсировали Дон в районе Песковатка –Вертячий[372]. 23 августа 14-й танковый корпус перешёл к активным действиям, прорвав внешний обвод обороны города, развивая успех в направлении Рынок – Латошинка. В 12.30 передовые части 3-й моторизованной дивизии генерала Шлемера захватили разъезд 564-й км[373] на железнодорожной магистрали Сталинград – Поворино[374]. Находившийся здесь военный комендант железнодорожного участка и станции Сталинград подполковник Лапин В.П. погиб в бою с прорвавшемся противником. Комендатуру возглавил парторг офицер М.А. Андрюшин[375].

Воинские и народнохозяйственные перевозки были внезапно прерваны, выгрузка войск стала производится на участке Качалино – Иловля и далее на север под непрерывными атаками бомбардировщиков противника. Уже к 14 часам были разбиты и полностью сожжены 6 эшелонов 124-й стрелковой дивизии и 148-й танковой бригады, находившихся на протяжённом участке Котлубань – Липки[376]. Погиб от прямого попадания авиабомбы начальник отдела движения Сталинградского отделения ЮВЖД В.Г. Базаров, который вместе с двумя сотрудниками выехал на участок Конный – Гумрак[377].

К 16 часам 23 августа войска ударной группировки (16-я танковая дивизия) пересекли всё Волго - Донское междуречье и вырвались к Волге близ северной окраины Сталинграда в районе посёлков Латошинка, Рынок, Спартановка, создав угрозу Тракторному заводу и водной железнодорожной переправе, которая поддерживала связь между заволжскими путями сообщения и правым берегом реки. На двух паромах: "Сталин" (капитан Н.Я. Самойлов) и "Вторая переправа" (капитан И.И. Иноземцев) были установлены зенитные пулемёты, кроме того, с воздуха суда были прикрыты батареями 1077-го артиллерийского полка ПВО, принявшие на себя всю мощь танкового удара корпуса фон Виттерсгейма. В тот момент, когда суда были обстреляны из миномётов и погиб крановщик Копылов, начальник переправы И.Г. Фетисов отдал распоряжение, погрузив имевшиеся на станции Причальная вагоны и эвакуированное население отойти к левому берегу. В ночь на 24 августа команда парома "Сталин" во главе с капитаном Н.Я. Самойловым и начальником переправы успешно осуществила беспрецедентную операцию по вывозке вагонов с материальными ценностями с уже контролировавшейся противником станции Причальная. Матросы вручную закатили вагоны на судно, полная светомаскировка позволила парому отчалить незаметно для противника [378].

Оба парома и катер "Рутка" встали на якоря и замаскировались в Шадринском затоне в районе села Погромное. Но несмотря на меры строгой маскировки, место стоянки паромов в затоне стало быстро известно противнику, что подтверждалось ежедневной воздушной разведкой, непрерывным артиллерийским обстрелом и минированием волжского фарватера. Командование 27-й бригады в донесении в штаб Сталинградского фронта от 11 сентября 1942 г. рассматривало возможность спасти переправу путём вывода её на север в безопасное неизвестное противнику место новой стоянки. Но этот вариант спасения судов был отвергнут[379]. Заместитель командующего Юго - Восточным фронтом по тылу генерал - майор Н.П. Анисимов приказал 16 сентября 1942 г. законсервировать оба парома путём открытия кингстонов на месте стоянки с расчётом опрокидывания судов на борт в сторону наибольшей глубины акватории (предварительно сняв с судов механизмы и точные приборы.)[380].

17 сентября 1942 г. в 13 часов немецкая артиллерия при корректировке с воздуха начала обстрел судов железнодорожной переправы. За полчаса было выпущено около сотни снарядов. Пароходы "Сталин" и "Переправа Вторая" получили по 10 - 12 прямых попаданий фугасных и зажигательных снарядов. Суда были подожжены снаружи и внутри, загорелись машинное отделение, каюты, нефть [381]. Красноармейцы 22-й отдельной экплуатационной роты (ОЭР) Родштейн и Захаров выносили раненых и имущество с горящих судов до тех пор, пока не стали рушиться палубы [382]. Механики Горбачёв и Шишёнок по приказанию начальника службы заграждения 27-й бригады капитана Фролова в 14 часов открыли кингстоны. Чтобы дезориенитировать противника и создать видимость гибели судов в процессе погружения, начальник переправы И.Г. Фетисов приказал развесить на металлических ограждениях паромов старые канаты и зажечь их, что создало завесу дыма. Паром "Вторая переправа" затонул только правым бортом, так как стоял на мели [383].

Стремясь вызвать панику среди жителей города и сломить сопротивление его защитников, противник во второй половине дня 23 августа 1942 г. нанёс первый массированный авиационный удар по Сталинграду силами 4-го воздушного флота. Действуя сменяющимися эшелонами от 35 до 45 машин, бомбардировщики произвели за день свыше 2 тысяч самолёто - атак и сбросив тысячи фугасных и зажигательных бомб.[384] В огне пожаров и под обломками зданий погибли тысячи мирных жителей. К 20-ти часам было разрушено и горело большинство зданий[385]. Налёты немецкой авиации с 23 по 29 августа совершались непрерывно, бомбардировщики методически сжигали город, особенно железнодорожные объекты. Начался пожар станционных зданий и окружающих строений на станциях Гумрак, Сталинград Ι, ΙΙ, Ельшанка; были уничтожены или повреждены несколько десятков паровозов, тысячи вагонов.

Борьбу с последствиями разрушений, тушение пожаров на станции Сталинград Ι организовали: начальник станции Ф. Тимошенко, его заместитель Н. Сидоров, начальник политотдела А. Марковкин, секретарь узлового парткома Н. Мелешин, секретарь партбюро станции П. Попов, дежурные Д. Майданов, С. Висков и др.[386]. Путейцы во главе с начальником дистанции Е. Соколовым быстро восстановили часть путей для пропуска поездов. Уже в ночь на 24 августа коллектив станции сформировал несколько коротких поездов - летучек (3-5 вагонов) с горючим, боеприпасами и отправил их на передовую. Бригада по водоснабжению под руководством мастера Зашивихина под бомбёжкой восстановила в Сталинграде сеть водоснабжения, повреждённую в 50 местах. Аварийная бригада в 24 чел, в том числе инструктор машинист Мерцалов, машинист Чернов и другие, вместе с секретарём партбюро Белоусовым с 24 по 27 августа восстановили 4 разбитых паровоза под поезда для вывоза боеприпасов[387].

В борьбе за живучесть станций Сталинградского узла активную роль играли отряды МПВО прилегающих городских районов. Так, после бомбардировки 25 августа на ст. Сталинград Ι образовался сильный очаг пожара: горели эшелоны с лесом, огонь угрожал вагонам с боеприпасами. В 0 часов из горштаба МПВО поступил приказ о ликвидации пожара формированию Ерманского района. Команду возглавили: начальник районного штаба Мечиташвили и политрук Орлов. В трудных условиях, израсходовав все имеющиеся запасы воды, бойцы боролись с пожарами: "Смело действовали лопатами и кирками бойцы Ходес, Галушкин, Неведров, Князев и др. Враг продолжал бомбардировку. По сигналу бойцы укрывались под вагоны с боеприпасами (!) и отправляли их в безопасное место. Взрывом авиабомбы получил ранение начальник штаба Мечиташвили. …К утру пожар был ликвидирован и вагоны с боеприпасами выведены."[388].

К 25 августа 1942 г. массированными налётами немецкой авиации группами от 50 до 120 машин работа Сталинградского узла была парализована. За трое суток непрерывной бомбардировки было разрушено 52 км пути, система связи, 114 стрелочных перевода, локомотивные депо станций Сталинград Ι и Сарепта, вагонные депо, выведено из строя водоснабжение. Прямые попадания бомб разрушили важнейшие мостовые переходы: первый, через р. Царица – крупный металлический двухпутный мост на перегоне Сталинград Ι - Сталинград ΙΙ и второй, также через р. Царица отверстием 27 м на участке Волжская – Соляная. За период с 23 по 28 августа 1942 г. повреждено и сожжено по узлу всего 4506 единиц подвижного состава, осталось в действии 6230 вагонов[389].

С прекращением переправы через Волгу у Латошинки железнодорожники Сталинградского отделения Юго - Восточной дороги разделились. Значительная их часть осталась в пределах Сталинградского узла, попавшего в полукольцо окружения. Эти люди оказались, по сути дела на переднем крае. Многие взяли в руки оружие и пополнили части Красной Армии, прижатые к Волге[390]. Другая же, более многночисленная часть железнодорожников продолжала действовать на внешних линиях полукольца: от станции Качалино и далее на север, к центру страны, от Иловли до Саратова водить поезда по кольцу Иловля – Петров Вал – Балашов – Поворино – Арчеда – Иловля, в Заволжье от станции Верхний Баскунчак с выходом на линию Саратов – Астрахань Рязано - Уральской дороги. 27-я железнодорожная бригада также оказалась рассечённой: 84-й отдельный строительно - путевой батальон (командир майор П.М.Шеин) продолжал осуществлять техническое прикрытие Сталинградского узла с общим протяжением путей на перегонах, станциях и подъездных путях свыше 450 км.

За вражеским полукольцом окружения остались три батальона и отдельная рота: 12-й отдельный батальон механизации (12-й ОБМ) на участке Качалино – Белушкино (командир – майор Горенчиков); 15-й отдельный мостовой батальон (ОМБ) был дислоцирован на участке Белушкино – Арчеда (майор Прокофьев); 52-й отдельный восстановительный батальон (майор Крутень) по распоряжению генерал - майора Анисимова перешел на техническое прикрытие Волжской рокады; 22-я ОЭР (ст. лейтенант Станчук) находилась за Волгой и обслуживала железнодорожный участок от Паромной до Заплавного.

Части 12-го ОБМ и 15-го ОМБ с 23 августа восстанавливали разбитые немецкими бомбами перегоны на участке Котлубань – Липки перегона Сталинград – Поворино. Превратив в руины станции Иловля и Качалино, фашистские лётчики и артиллеристы стремились уничтожить в первую очередь эшелоны с боеприпасами, которые при взрыве вызывали значительные разрушения верхнего строения пути и земляного полотна[391].

Растаскивание и сброс горелого и разбитого подвижного состава производился гусеничными тракторами, дежурившими в составе восстановительных команд численностью до взвода, а на основных станциях более 100 чел. в любое время готовых к восстановительным работам. Только на станции Лог бойцами 15-го ОМБ было сброшено с пути более 70 вагонов и локомотивов. Решительно и мужественно действовала на участке Иловля – Котлубань рота механизации путевых работ 12-го ОБМ под командованием лейтенанта Частиковского, сбросившая под откос 133 вагона.[392] Уже к утру 25 августа 1942 г. по участку Котлубань – Липки было полностью восстановлено движение поездов[393].

Приказом генерал - майора Анисимова перед 84-м ОСПБ была поставлена задача: к 30 августа 1942 г. восстановить сквозное движение по большому и малому железнодорожному кольцу Сталинградского узла для обеспечения подвоза горючего от нефтесиндиката на головные станции снабжения фронта – Воропоново, Гумрак, Тракторная, Сарепта, кроме того, требовалось обеспечить подвоз зерна к мельнице № 4 (Гергардта) и элеватору станции Сталинград ΙΙ, а также боеприпасов со складов в городе на передовую. Всеми работами по восстановлению узла снова руководил инженер батальона М.Н. Гриценко. Наиболее активно действовало подразделение лейтенанта Приходько, которое произвело восстановление всех повреждённых мостов. Так, на самом большом мосту через р. Царица в исключительно короткие сроки бойцами отряда сержанта Емелина были заменены 60 сгоревших мостовых брусьев и 75 м рельсового пути; пролёты малого моста через Царицу были усилены рамно - лежневыми опорами[394]. При восстановлении разрушенных путей на станциях Волжская и Соляная личный состав 1-й роты под командованием капитана Устинова и политрука сержанта Жирнова выполнили задание за 2,5 часа вместо установленных 8 часов[395]. Всего с 23 по 30 августа бойцами 27-й бригады под непрерывными ударами с воздуха в крайне тяжёлых условиях передовой было восстановлено: 18,5 км пути, 46 стрелок главного хода, телефонно - телеграфная связь. Первый поезд по узлу прошёл 29 августа. 30 августа командование 27-й бригады отправило по спецсвязи телеграмму в Наркомат путей сообщения, в которой сообщалось о восстановлении работы Сталинградского узла, отмечались образцы исключительного мужества и энергии, проявленные бойцами 84-го батальона под командованием майора Шеина, военинженера 3 ранга Гриценко, капитанов Устинова и Ермишкина, старшего лейтенанта Приходько, начальника эксплуатационного отделения бригады капитана Рязанцева, диспетчера бригады воентехника 2 ранга Куриловича, политруков Резникова и Жирнова[396].

25 августа 1942 г. приказом Военного Совета фронта Сталинград был объявлен на осадном положении. Городской комитет обороны обратился к населению с воззванием защитить город, превратив его в непреступную крепость. Более 600 железнодорожников вышли на строительство баррикад. Ротой старшего лейтенанта Кулешова (84 ОСПБ) по заданию командарма - 57 Ф.И. Толбухина был уложен 500 - метровый тупик от станции Бекетовка через шоссейную дорогу до подножия Ергенинских высот в западном направлении. В этот тупик были выведены несколько сот вагонов, в голове и хвосте которых были подорваны два паровоза. Такое препятствие имело задачу остановить продвижение танков противника по шоссе, которое шло параллельно Волге.[397] Подобное противотанковое заграждение длиной 6 км было сделано и на участке станций Сарепта – Тингута. Рабочие станции и депо Сарепта погрузили и вывезли 174 вагона колёсных пар на рубеж для усиления противотанковой обороны[398]. В штаб Сталинградского фронта утром 24 августа пришла директива продиктованная И.В. Сталиным накануне, в 16.35. В директиве говорилось о необходимости любой ценой ликвидировать восьмикилометровый коридор, пробитый гитлеровцами от Дона к Сталинграду. Кроме соединений артиллерии, авиации и танков, замаскированных дымовыми завесами для нанесения контрудара было приказано пустить все имеющиеся бронепоезда по обходной железной дороге Сталинграда ведущей от станции Воропоново (ныне Максима Горького) на север к паромной железнодорожной переправе у поселка Латошинка с целью огневого противодействия атаке мотомеханизированных частей вермахта к центру города[399]. Из числа бронепоездов направленных под Сталинград директивой А. Василевского от 14 июля 1942 г. значительную роль в кровопролитных боях играл 28-й отдельный дивизион, сформированный в начале 1942 г. в г. Чкаловск (Оренбург) в Южно - Уральском военном округе[400]. Командиром дивизиона был назначен капитан К.Д. Могилёвцев[401]. Материальная часть построенная на Ташкентском паровозоремонтном заводе состояла из двух боевых поездов: № 677 ("Узбекистан") и № 708 ("Комсосмол Узбекистана"), вооруженных 76-мм танковыми орудиями. Командиром первого бронепоезда стал лейтенант Иванов С.К., второго – старший лейтенант Грешнов Н.А.. 5 августа приказом нового командующего фронтом генерал - лейтенанта В.Н. Гордова 28-й ОДБП был срочно переброшен со станции Котлубань на участок Сарепта - Тингута где поступил в распоряжение 64-й армии генерал - майора М.С. Шумилова[402] с задачей не допустить прорыва обороны на участке станция Тингута - разъезд 74-й километр[403] (разъезд 6 августа был захвачен авангардом 4-я танковой армии Гота). Авиация противника в течение дня 9 августа произвела 14 воздушных атак на бронепоезда, в них участвовало 105 самолётов сбросивших не менее 370 бомб[404]. Бойцы бронепоезда "Узбекистан" сбили 2 самолета: Ю-87 и Ю-88[405]. Во время боев 9 августа бронепоезда понесли значительные потери: от прямых попаданий авиабомб разворотивших бронеплощадку "Узбекистана" погибло семь бойцов и командиров, тяжело ранено 15 человек[406]. Бронепоезд - 677 получил около семисот пробоин от осколков[407].

3 сентября 1942 г. приказом начальника Юго - Восточной железной дороги А.П. Молчанова для руководства движением внутри городского транспортного узла была образована оперативная группа, в которую вошли начальник Сталинградского отделения А. Гнатюк, начальник политотдела отделения дороги А. Морковкин, начальник локомотивного депо Д. Орехов, его заместитель В. Носов, машинист - инструктор А. Мерцалов, начальник станции Ф. Тимошенко, начальник дистанции пути Е. Соколов, начальник вагонного участка В. Лосев, заместитель начальника дистанции связи В. Коротков, начальник отделения тяги К. Решетило, диспетчеры А. Мантухов, А. Зелов, А. Кудинов. Оперативная группа осуществляла руководство передвижением бронепоездов и летучек с боеприпасами, ранеными и продовольствием, эвакуировала членов семей железнодорожников и ценное оборудование за Волгу[408].

Городской комитет обороны постановил перед железнодорожниками первоочередную задачу по организации доставки зерна на мельницу № 4, находившуюся около площади 9-го Января. Ответственность за выполнение этого задания была возложена на члена оперативной группы Ф.Я. Тимошенко. Восстановлением этого весьма значимого объекта руководил бригадир - путеец П. Баландин. Рабочие пять раз восстанавливали колею, во время шестого налёта бригадир путейцев погиб. В общей сложности, до 10 сентября на мельницу было подано 150 вагонов с зерном и вывезено 100 вагонов муки.[409] Только 15 сентября в 16 часов уцелевшие железнодорожники по приказу замнаркома Багаева смогли переправиться на левый берег Волги[410].

Продолжалась эвакуация населения и материальных ресурсов из района сражения в тыл. В конце августа 1942 г. оперативная группа ЮВЖД под руководством заместителя начальника дороги Мельниковым получила задачу эвакуировать 827 вагонов на участке Качалино – Котлубань. Благодаря слаженной работе движенцев: И.Д. Маркова, Г.А. Ковальцова, И.П. Швачко, И.П. Подойничина, Д.В Нарыхова. и машиниста Г.И. Порлова в течение нескольких ночей в условиях артиллерийского и миномётного огня удалось спасти от захвата противником 701 вагон и 8 паровозов[411].

3 сентября 1942 г. 84 отдельный путевой батальон был снят с технического прикрытия малого железнодорожного кольца и направлен в оперативное подчинение начальника Сталинградского гарнизона - командира 10-й дивизии войск НКВД полковника А.А. Сараева, для использования в обороне города. Полковник Сараев приказал батальону до прихода полевых частей принять оборону в трёх опорных пунктах города: Астраханский городской мост через реку Царица, площадь Павших борцов и элеватор. Так как из вооружения батальон располагал в основном, трёхлинейными винтовками и несколькими пулемётами, Сараев распорядился выдать батальону: 6 ПТР, 6 станковых пулемётов, противотанковые гранаты и 200 ППШ. Батальон в составе двух неполных рот принял оборону в указанных пунктах города, поставив первую роту капитана Устинова в район элеватора, третью роту капитана Приходько на опорные пункты Астраханского моста и площади Павших борцов[412].

Таким образом, части 27-й железнодорожной бригады использовались в уличных боях как обычное стрелковое соединение. Это подтверждает и динамика потерь батальонов бригады за вторую половину 1942 г. – только в сентябре пропало без вести 120 чел., 63 – из личного состава 84-го батальона, 30 - на 9-ю отдельно подъёмно - крановую роту (ОПКР) и 13 - на 22-ю роту, то есть на части выполнявшие задания непосредственно в Сталинграде, где сложилась самая критическая обстановка[413].

14 сентября командующий 6-й фашистской армией фон Паулюс назначил днём захвата Сталинграда. На штурм было брошено 7 мотомеханизированных дивизий и 500 танков. В этот день наносились 2 удара - в направлении Центрального вокзала и Мамаева кургана. По плану Паулюс наметил в начале захватить через вокзал центр города, выйти к Волге, с Мамаева кургана взять под контроль заводскую часть города и парализовать переправы. Наступление на вокзал шло в двух направлениях: от реки Пионерки (Царица) – вдоль железнодорожного полотна наступали части корпуса генерала фон Зейдлица; из района Гумрака наступала 76-я пехотная дивизия при поддержке танков. Утром 15 сентября батальон старшего лейтенанта Ф. Г. Федосеева 42-го полка форсировавшей Волгу 13-й гвардейской дивизии А.И. Родимцева занял вокзал и до 25 сентября геройски сражался за него[414]. Особенно тяжёлые бои развернулись на опорных пунктах 84-го путевого батальона. Первым оказал сопротивление взвод старшего лейтенанта Шпанюка, оборонявший мост через р. Царица. Взвод Шпанюка держал оборону практически до последнего человека: только несколько человек раненых бойцов возвратились в распоряжение роты, остальные, в том числе командир взвода погибли. Бойцы третьей роты капитана Устинова в борьбе с немецкой бронетехникой активно использовали минирование улиц и засады ПТР[415].

После выполнения своей боевой задачи в уличных боях в составе 10-й дивизии НКВД Сараева, рота капитана Ф. В. Приходько 30 сентября 1942 г. были отведена как заградотряд для обороны волжских островов Голодный и Сарпинский и переподчинена 26-й танковой бригаде 77-го укрепрайона с задачами отражения форсирования реки противником, срыва его попыток возводить укрепления и совершать передвижение по правому берегу Волги. Работая в тёмное время суток, путейцы провели большой объём земляных работ по укреплению рубежа. Основной задачей роты железнодорожников в обороне островов также являлась корректировка огня дальнобойной артиллерии, наносившей удары из - за Волги по изготовившимся к атаке скоплениям вражеской живой силы и техники. Только рота капитана Ермишкина сняла с плотов и вытащила из воды свыше сотни раненых бойцов и командиров.[416]

В это же время, в сентябре 1942 г. беспримерный героизм и отвагу проявили моряки - артиллеристы Волжской военной флотилии эвакуированные из Севастополя, составившие экипаж трёх железнодорожных бронеплощадок - транспортёров Б-64. Созданная на заводах "Баррикады" и "Судоверфь" 680-я береговая 152-мм подвижная батарея оказывала помощь истекавшей кровью 62-й армии. Командирами железнодорожной батареи были капитаны Ломовцев А.И. и Журбенко Г.П., комиссаром - политрук Бубнов А.Г. [417]. Маневрируя по подъездным путям заводов "Баррикады", СТЗ и в Сталинградском узле батарея под вражескими бомбами и снарядами наносила точные удары по скоплению гитлеровских частей в районах Гумрак, Городище, Садовая –Воропоново, Поляковка – Песчанка. Считаясь с ограниченной живучестью этих орудий и недостатком боеприпасов к ним (имелось всего 1197 снарядов на три ствола) начальником артиллерии фронта генерал-майором Матвеевым В.Н. отдавались приказания об открытии огня только по тем объектам противника, которые были недосягаемы по дальности для полевой артиллерии. За две недели боёв – с 13 по 26 сентября артиллеристы рельсовой батареи около 30 раз вели огонь по скоплениям живой силы и боевой техники противника[418].

Под ураганным огнём моряки быстро восстанавливали повреждённые бронетранспортёры, устраняли неисправности в орудиях и продолжали стрельбу. 14 октября во время штурма немецкими дивизиями Тракторного завода была уничтожена бронеплощадка № 1. Получили повреждения оснований транспортёры №№ 2 и 3. 680-я железнодорожная береговая батарея за период с 7 сентября по 15 октября из 134 человек боевого расчёта потеряла 43[419]. Когда весь завод был захвачен противником, батарейцы вместе с остатками 112-й стрелковой дивизии, взорвав материальную часть, пробились к Волге и переправились на остров Зайцевский[420]. Командир огневого взвода батареи лейтенант Гуров И.А. за мужество и отвагу был награждён орденом Красной Звезды, а 25 конструкторов - ленинградцев участвовавших в проектировании и изготовлении бронепоезда были награждены медалью "За оборону Сталинграда"[421].

Материальная часть бронепоезда № 73 войск НКВД приданный 10-й стрелковой дивизии внутренних войск[422] под командованием полковника А.А. Сараева состояла из двух бронеплощадок, вооружённых 76-мм орудиями. Экипаж под командованием капитана Ф.Д. Малышева получил суровую закалку и боевой опыт в приграничном сражении и в обороне Москвы[423]. Действуя на перегоне Садовая – Воропоново[424] (цели в районах: Опытная Станция, Песчанка, Ежовка) 73-й бронепоезд совместно с 80-м гвардейским миномётным полком поддерживал орудийным огнём обороняющиеся части 271-го и 272-го стрелковых полков, срывая все попытки гитлеровцев ворваться в Ворошиловский район Сталинграда и расчленить советскую оборону на изолированные очаги[425].

День 14 сентября оказался последним в деятельности бронепоезда № 73 в Сталинграде[426]. В этот день авиация противника нанесла удар по станции Банная: разрушив железнодорожные пути, лишила бронепоезд маневра. После прямых попаданий бомб в обе бронеплощадки и паровоз взорвались собственные боеприпасы. Полковник Сараев приказал командиру бронепоезда капитану Малышеву вывести экипаж из боя[427].

Развернувшиеся напряжённые кровопролитные уличные бои полностью исключили возможность использования Сталинградского железнодорожного узла в интересах сражавшихся соединений Красной Армии. Положение 62-й армии было критическим, исключительно трудной была поставленная задача не допустить дальнейшего распространения противника в городе. Но эта задача выполнялась: другие армии обеих фронтов (Донского и Сталинградского.) с северных и южных флангов активно воздействовали на общий ход сражения и своими активными действиями оттягивали на себя значительное количество вражеских дивизий от центра и северной заводской части города[428].

Весомую роль в артиллерийской поддержке контрударов 64-й армии в сентябре - октябре сыграл 28-й дивизион бронепоездов, сплочённые экипажи которого приобрели значительный боевой опыт. Дислоцировались бронепоезда (с 12 сентября дивизион вновь переподчинён 64-й армии) в Кировском районе города на перегоне Горная Поляна - Красноармейск[429] (носившем в дни битвы неофициальное название "Малая Сталинградская железная дорога"). Бронепоезда заправлялись углём и водой, а также ремонтировались в депо станции Сарепта. Основной боевой задачей дивизиона являлась огневая поддержка 422-й стрелковой дивизии (командир - полковник И.К. Морозов), которая совместно с 7-м стрелковым корпусом генерал - майора С.Г. Горячева непрерывно атаковала оборону четырёх немецких дивизий в направлении: Лысая гора - Песчанка - Ельшанка и при развитии успеха далее к центру города[430]. Оба бронепоезда: Первый "Узбекистан" и Второй "Комсомол Узбекистана" почти ежедневно открывали огонь по вражеским опорным пунктам, артиллерийским и миномётным батареям в районах: Купоросная балка, рощи "Квадратная" и "Топор", Зелёная Поляна, южная окраина Ельшанки и высота 145,2. Ожесточённые бои на данном участке фронта велись до 1 ноября. Наступающие советские части продвинулись на 3 - 4 км и овладели южной частью Купоросное.

После разрушения вражеской обороны и начала броска в атаку штурмовых групп орудия бронекрепостей, прикрывая атакующих огневым валом[431], рассеивали и уничтожали контратакующие гитлеровские пехотные и моторизованные соединения. Так, на рассвете 25 сентября "Комсомол Узбекистана" произвёл по скоплению пехоты в районе Песчанка огневой налёт, уничтожив две батареи 105-мм орудий. Начальник артиллерии 36-й гвардейской стрелковой дивизии дал отличную оценку работы бронепоезда, умелые действия показал командир его экипажа старший лейтенант Грешнов Н.А. и расчёт братьев Богдановых первой бронеплощадки[432].

Одновременно с захватом части города, враг резко усилил бомбёжки не перерезанных стальных магистралей, добиваясь полного прекращения снабжения Сталинградского фронта, в первую очередь по линии Урбах –Астрахань и ветке Баскунчак – Паромная Рязано - Уральской железной дороги, которые с 25 августа около 400 раз подвергались массированным атакам вражеских самолётов, сбросивших свыше 8500 бомб[433]. Настоящим "белым пятном" Сталинградской эпопеи являются боевые действия в составе Сталинградского корпусного района ПВО (командующий полковник Е.А. Райнин) отдельных зенитных бронепоездов (ОЗБП). В начале битвы их было четыре, а в октябре-ноябре 1942-го – уже 10.[434] В июле 1942 г. на Сталинградское направление было выдвинуто 6 зенитных бронепоездов, главным образом для защиты железнодорожных мостов через реки Иловля, Арчеда, Медведица и Бузулук[435].

В большинстве случаев огневые средства бронепоездов располагались при обороне железнодорожных станций в районе Сталинграда следующим образом. Взвод среднего калибра 76-мм орудий, оставаясь на бронеплощадках, занимал удобные для действия тупики. Бронеплощадки размещались на расстоянии от 10 до 30 м одна от другой, чтобы снизить потери в личном составе и материальной части во время бомбардировки или обстрела противника. Для устранения излишней тряски во время стрельбы орудия взвода малого калибра (37-мм) и зенитные пулемётные установки с бронеплощадок снимались и устанавливались на грунте в стороне наиболее вероятного появления противника на удалении 200 - 300 м от обороняемых объектов (зенитная засада) [436]. Первая ожесточённая схватка зенитного бронепоезда с фашистскими самолётами на Сталинградском направлении произошла 22 июля 1942 г. 132-й бронепоезд (командир - капитан Седлов) защищая станцию Арчеда вёл бой с 29 бомбардировщиками. Проявив мужество и стойкость, бойцы - зенитчики сбили 4 вражеские машины[437]. С октября по декабрь 1942 г. 132-й бронепоезд защищал небо над станцией Шунгай Рязано - Уральской дороги (Астраханское отделение) – на одном из основных маршрутов доставки нефти с Кавказа в центральные районы СССР. К новому 1943 г. на счету части было 6 сбитых вражеских самолётов[438].

При размещении зенитных бронепоездов на позициях допускались и трагические просчёты: 23 июля бронепоездная группа понесла первые потери: на станции Себряково 130-й бронепоезд, отражая воздушное нападение, находился между проходящими эшелонами и не оказал немецким самолётам должного отпора, так как в силу недопустимой позиции боевые расчёты не смогли разворачивать вкруговую орудия и вести огонь. От огня загоревшихся соседних поездов и от разорвавшихся авиабомб бронепоезд получил серьёзные повреждения. Это заставило изменить тактику остальных составов, что нашло отражение в боевых наставлениях: "При движении бронепоезда особое внимание обращалось на то, чтобы он не задерживался на промежуточных станциях и разъездах, не останавливался на путях, где рядом могли стоять другие поезда…"[439].

Основным недостатком в применении зенитных бронепоездов было почти полное отсутствие радиолокаторов позволявших засечь и проследить путь воздушной цели в радиусе 120-150 км на высотах 3000-6000 м [440]. Посты ВНОС, как правило, самостоятельной связи не имели, а пользовались линиями наркомата связи. Донесения ВНОС поступали с опозданием, когда противник был уже над обороняемым объектом[441]. Малая плотность зенитного огня среднего калибра (всего 3 орудия), недостаточное взаимодействие с истребительной авиацией не позволяла полностью отразить нападения вражеских самолётов на станции и перегоны. Так, 9 октября 1942 г. в 9.20 12 бомбардировщиков "Хенкель-111" преследуя состав с горючим, настигли его при подходе к семафору станции Богдо Рязано-Уральской дороги и начали атаковать с горизонтального полёта с высоты 4500 м. Бойцы 140-й зенитного бронепоезда под командованием капитана Демешковича сбили один Хе-111, но прорвавшимися самолётами 12 цистерн с горючим было сожжено. На следующий день – 10 октября в 10.00 6 Ю-88 применив такую же тактику настигли состав с боеприпасами и, заходя из - под солнца начали пикирование на состав с высоты 3000 м. Бронепоезд огнём орудий среднего и малого калибра сбил один "юнкерс", но в ходе боя взорвались восемь вагонов с авиабомбами[442].

Всего в ходе сражения на Волге с июля по декабрь 1942 г. огнём зенитной артиллерии и пулемётов Сталинградского корпусного района ПВО было сбито 370 самолётов противника: из них при стрельбе сопроводительным огнём - 204, огнём по пикирующим целям - 165, заградительным огнём был уничтожен лишь один фашистский самолёт. На счету всех зенитных бронепоездов корпусного района только 15 сбитых вражеских самолётов[443]. Такой скромный боевой результат объясним спецификой задач выполняемых бронепоездами ПВО. Ввиду серьёзных недостатков системы наблюдения, оповещения и наведения зенитные бронесоставы ночью открывали только заградительный огонь, так как другим способом они стрелять не могли. А это (как видно из сводки по итогам работы Сталинградского района ПВО) самый нерезультативный вид огня. Однако главное его достоинство состоит в том, что заградительный огонь создавал над охраняемым объектом зону сплошного поражения осколками, не позволяя лётчикам люфтваффе прорываться непосредственно к станциям и перегонам[444]. Так, 140-й бронепоезд, находясь на обороне станций Ахтуба и Чапчачи в Заволжье с 31 августа по 5 ноября 1942 г. огнём орудий 76-мм взвода среднего калибра (СЗА) сбил 2 немецких самолёта (9 и 10 октября 1942 г.), а обстрелял (по нашим подсчётам) 122 вражеские машины. Средний расход снарядов на один сбитый самолёт был велик, он составлял для СЗА 1257 снарядов, для взвода малого калибра (МЗА) - 2089 [445].

Не оправдала себя практика использования в системе ПВО станций на подходах к Сталинграду артиллерийских бронепоездов, не обладавших достаточно мощным зенитным вооружением[446]. Несвоевременность обнаружения авиации противника службой ВНОС, отсутствие кругового наблюдения за противником - посты наблюдения и огневые средства были развёрнуты только в сторону атаки основной группы фашистских штурмовиков сыграла свою роковую роль для 72-го зенитного бронепоезда. Он находился с 18 сентября 1942 г. на станции Ахтуба для охраны складов ГСМ, расположенных в пойменном лесу в 6 км от станции. 18 октября бронепоезд - 72 понёс большие потери в личном составе и технике: 12 Ю-88 прошли в 15 км от станции отвлекая на себя непрерывный огонь пушек и пулемётов, а один "юнкерс", пользуясь низкой облачностью, зайдя бронепоезду в тыл пошёл в пике, обрушив бомбы вблизи бронеплощадок. Осколками и ударной волной 2 орудия СЗА и все приборы управления и наведения выходят из строя. Фашистский самолет ушёл безнаказанным. Из личного состава сразу же погибли командир огневого взвода лейтенант Аблаев и девять бойцов. 12 красноармейцев и младших командиров получили тяжёлые ранения. Командир бронепоезда - 72 капитан Бобков и заместитель командира по строевой части старший лейтенант Ткачук умерли от ран[447].

В октябре - ноябре 1942 г. характер действия ВВС противника по железнодорожным объектам в районе Сталинграда меняется. В ходе боев общая численность гитлеровской авиации снизилась, несмотря на постоянное пополнение, с 900 (на 1 сентября) до 500 - 700 боеготовых самолётов в октябре - ноябре[448]. Из-за этого: во - первых, увеличилось количество бомбардировок объектов одиночными самолётами – если с 17 июля по 12 сентября из 95 бомбардировочных налётов лишь 21 был совершен одиночными самолётами (23 %), то с 13 сентября по 18 ноября из 220 бомбардировок было уже 102 одиночных нападения (46 %). Во - вторых, начала широко практиковаться охота самолётов противника за поездами на перегонах. За два месяца отмечено 52 налёта на поезда, следующие по перегонам, причём 25 из них были групповые.[449] Всё это было следствием усилившейся противовоздушной обороны важнейших станций фронтового базирования[450].

НКПС уделял большое внимание организации восстановительных и эксплуатационных работ на Рязано - Уральской железной дороге (начальник К.И. Филиппов). Но, несмотря на значительные жертвы (только на узле Баскунчак – Ахтуба осенью 1942-го погибло 52 работника[451]) и большие объёмы разрушений движение поездов к фронту не только не было парализовано, но и значительно возросло. В течение сентября 1942 г. защитникам волжской твердыни было доставлено на 2923 вагона военных грузов больше, чем в августе[452]. Органы военных сообщений, гражданские и военные железнодорожники, спецформирования НКПС приняли все возможные меры для того, чтобы обеспечить бесперебойное выполнение воинских и эвакуационных перевозок, в том числе вывоз на восток десятков маршрутов оборудования и рабочих с семьями с заводов "Красный Октябрь"[453], СТЗ, "Баррикады"[454].

Наряду со строительством, восстановлением и охраной дорог военные железнодорожники прилагали все усилия к спасению не только перевозимого груза, но и пассажиров, оказывая первую помощь пострадавшим[455].

В целях обеспечения безопасности железнодорожных перевозок на территории Заволжья с 14 августа 1942 г. под Сталинград с Калининского фронта стали прибывать части 15-й железнодорожной бригады, которой командовал подполковник В. В. Безвесильный. Бригаде было поручено техническое прикрытие линии Урбах – Астрахань. 7октября 1942 г. был отдан оперативный приказ по бригаде о создании ударно - подвижных групп на автомашинах по сопровождению эшелонов с разрывом в 1 - 2 км. от хвостовой части состава[456]. При налёте на поезд эти восстановительные команды тушили пожары, не давая огню распространиться и восстанавливали повреждённые пути и подвижной состав. Каждая команда автолетучки имела необходимый путевой инструмент, запчасти для подвижного состава, материал для заделки пробоин в цистернах (деревянные пробки, тряпки, глину.) Движение команд координировалось дежурным офицером штаба. Особенно отличилась ударно - подвижные группы 18-го батальона механизации подполковника А. М. Авдохина. Так, личный состав подвижной группы под командованием лейтенанта Васильева сопроводив поезд с боеприпасами от станции Палласовка до станции Кайсацкая ожидал прибытия наливного поезда. В это время гитлеровские лётчики бомбили эшелон с военным имуществом на перегоне. После немедленного прибытия группы были изолированы горящие вагоны, из которых вынесено 20 тонн муки, радиостанции и другое имущество, пробоины в цистернах с горючим заделаны пробками[457]. Успешные действия организационного ядра рот и батальонов бригады основывались прежде всего на жёсткой дисциплине: в каждом случае, когда восстановительные работы продолжались свыше двух часов проводилось расследование с предоставлением материалов командованию бригады[458].

За весь период пребывания бригады в Заволжье с 28 августа по 19 ноября 1942 г. было зафиксировано 215 ударов авиации противника, что в среднем составляло 3 налёта авиации в сутки. Всего было сброшено 5470 бомб, образовавших воронки объёмом 38146 куб.м, разрушивших 580 проводокилометров связи, 1222 вагонов и цистерн, 83 паровоза и 10 пунктов водоснабжения, 17 км пути, 31 стрелочных переводов. Для обеспечения устойчивого снабжения фронта и вывоза горючего в тыл частями 15-й отдельной железнодорожной бригады было засыпано 34600 куб м воронок, восстановлено 32 км пути, 384 проводокилометров связи, поднято на путь и сброшено с рельсов около тысячи единиц подвижного состава, спасено от взрыва и пожаров 31 паровоз, 592 цистерны с 29000 тонн горючего, 476 вагонов с боеприпасами и продовольствием, 52 платформы с тяжёлой артиллерией, около 2 тыс. вагонов с другими грузами и порожних[459].

Намерения немецко - фашистского командования парализовать работу единственной рокады, соединяющей Сталинградский фронт с тылом и закавказской нефтью провалились. За успешное выполнение боевых заданий 74-й восстановительный батальон под командованием майора Желоховцева был награждён переходящим Красным Знаменем НКПС. Орденами и медалями СССР были удостоены 36 человек, среди них: майор Н. Запаско посмертно[460]. Командир бригады В.В. Безвесельный и командир 18-го ОБМ А.М. Авдохин впоследствии награждаются Звёздами Героя Социалистического Труда.

Ударно - боевые группы, создаваемые по примеру и образцу 15-й бригады действовали во всех частях железнодорожных войск, прикрывавших сталинградское направление, так как железнодорожникам помимо своей основной задачи восстановления и прикрытия фронтовых магистралей приходилось вести борьбу с гитлеровскими диверсантами. В период гитлеровского наступления на абвер возлагались задачи захвата и удержания узлов транспорта и связи и мостов до подхода основных сил вермахта[461], а также для наведения ракетами и световыми сигналами в тёмное время суток бомбардировочной и штурмовой авиации на места стоянки и разгрузки поездов и транспортов. Диверсанты по радио оповещали свое командование о местоположении особо важных поездов, устанавливали на железных дорогах электрические поездные мины[462]. Нередко в составе десантируемых групп диверсантов находились завербованные военнопленные красноармейцы снабжённые взрывчаткой, оружием, необходимыми поддельными документами. Одной из важнейших задач диверсантов стал подрыв эшелонов и пути на дороге Урбах – Баскунчак[463]. Особенно велика была опасность нападения гитлеровских разведгрупп на только что построенную железную дорогу Кизляр – Астрахань ставшую частью "нефтяного коридора" от Кавказа в центральные районы страны. Перед командованием 47-й бригады (полковник Галынин В.М.), формированиями НКПС и начальником тыла Красной Армии генерал - лейтенантом Хрулёвым стояла задача не допустить диверсии со стороны просачивавшихся со стороны калмыцких степей мелких групп танков и пехоты противника. Ввиду большой протяжённости боевых участков в пустынной местности оборона линии организовывалась подвижными боевыми группами, оснащёнными автомашинами в составе 150 - 170 бойцов[464].

Кроме того, приказом по 47-й бригаде ещё 18 августа 1942 г. трём батальонам были возложены задачи ведения общевойсковой разведки на глубину 50 км от железной дороги в западном направлении. Для обеспечения разведки 47-й бригаде была придана рота 36-го автобатальона в составе 40 машин, что не покрывало потребностей, связь осуществлялась по селектору по позывному "Оборона", посыльными и нарочными[465]. Подразделения бригады усиливались также 30-м дивизионом бронепоездов, курсировавшем на участках Улан - Хол в сторону Астрахани и Кизляра, а также 110-й кавалерийской дивизией[466]. Стрелковые подразделения находились на станциях Зензели и Яндыки с целью оказания упорного сопротивления противнику, стремящемуся перерезать основной маршрут перевозок бакинской нефти. В случае крупного прорыва мотомеханизированных частей вермахта и вынужденного отхода бойцам 47-й бригады приказывалось разрушить линию двумя путеразрушителями системы "Червяк", а также "… вручную путём разбалчивания каждого десятого звена, закапывания рельсов и сжигания шпал и деревянных конструкций. Стрелочные переводы и скрепления, подвижной состав, аппаратура связи должны быть подорваны только при невозможности их вывоза."[467].

В результате организованной 47-й железнодорожной бригадой системой обороны нападения наземного противника на железную дорогу существенного успеха не принесли и не достигли своей цели: так, 22 августа к железной дороге между разъездами №№ 12 и 13 подошла группа противника на 12 автомашинах и обстреляла сплотку паровозов, перерезала связь и подорвала в одном месте путь. С вызванной подвижной группой 49-го батальона и бронепоездом противник боя не принял и быстро отошёл в сторону г. Элиста. Одновременно с отходом противника 49-й отдельный батальон механизации железнодорожных работ приступил к восстановлению связи и пути. Связь была восстановлена в 5 часов 23 августа 1942 г., а путь и движение к 12 часам того же дня. Наибольшие потери части бригады понесли от ударов вражеской авиации наносившей удар мелкими осколочными бомбами и пулемётным обстрелом: ввиду отсутствия средств ПВО только 15 августа было убито 54 человека и 47 ранено. 16 сентября 1942 г. танковая разведрота 16-й моторизованной дивизии генерал - полковника Хейнрици прорвалась к станции Зензели и расстреляла сдвоенный большегрузный состав из 20-мм орудий и подняла на воздух рельсы и земляное полотно[468]. За сентябрь 1942 г. зафиксировано 3 столкновения частей бригады с передовыми отрядами противника. Две подвижные группы, вступив в неравный бой пропали без вести, машины были сожжены[469].

Прямым последствием этих активных действий моторизованных отрядов вермахта стали меры, прежде всего направленные на улучшение организации и выучки частей обороняющих магистрали. Так, в 15-й бригаде подполковника В.В. Безвесильного после выброски в конце сентября группы в составе не менее 32 див