Рационализм и эмпиризм

Эпоху 17 века характеризуют первые буржуазные революции в Англии и Нидерландах, а также радикальные изменения в разных сферах жизни социума: в политике, экономике, социальных отношениях и сознании. И, конечно, все это не могло не отразиться в философском мышлении. Эмпиризм и рационализм: предпосылки развития Развитие науки в Новое время определялось мануфактурным производством, ростом мировой торговли, мореплаванием и военным делом. Тогда идеал человека видели в предприимчивом купце и любознательном ученом. Передовые государства Европы, стремившиеся к экономическому и военному господству, поддерживали науку: образование научных академий, обществ, кружков. Поэтому наука Нового времени так хорошо и развивалась – именно тогда появилась алгебра, аналитическая геометрия, основы интегрального и дифференциального исчислений и др. Все научные исследования объединились в едином методе – экспериментально-математическом. Ведущим же направлением была механика, изучающая движения тел и сыгравшая просто огромное методологическое значение в зарождении философско-мировоззренческих взглядов 17 века. Философия привязана к социальной почве не только посредством естествознания, но и при помощи религиозного мировоззрения, государственной идеологии. Обращались ученые и к божественному всемогуществу, и к «мировому разуму», и к «первотолчку». И соотношение идеализма и материализма, атеизма и теизма – не есть жесткая альтернатива – «или то, или это…» Философы согласовывают естественнонаучное видение мира с существованием так называемой трансцендентной личности. Так, концепция «двух истин» (природной и божественной) в Новое время распалась и с удвоенной силой началась полемика по поводу того, что же является основой истинного знания – опыт или же разум? Итак, в 17 веке появилась новая философия, основанная на идеях важности опытно-экспериментального изучения мира и самоценности разума. Эмпиризм и рационализм: определение категорий Рационализм – это такая философская концепция, под которой подразумевается, что основа и бытия, и познания – это разум. Эмпиризм – это такая философская концепция, которая подразумевает то, что основой всех познаний является опыт. Сторонники этого течения считают, что в разуме нет никакой силы, а сила – лишь в знании, чувственном опыте. При этом различают эмпиризм идеалистический, где опыт представляется в качестве совокупности представлений и ощущений, и материалистический, где за источник чувственного опыта принимается внешний мир. Эмпиризм и рационализм: основные представители Видными представителями среди рационалистов были следующие: Платон, Сократ, Эпикур, Демокрит, Кант, Декарт, Спиноза, Барух, Лейбниц. Эмпирическое мировоззрение поддерживал Фрэнсис Бэкон, Джон Дьюи, Томас Гоббс, Джон Локк. Эмпиризм и рационализм в философии Нового времени: проблематика Самой трудной для обеих философских концепций являлась проблема природы и происхождения нечувственных составляющих сознания – идей и объяснений факта их бесспорного наличия в составе познания. Как решали эту проблему сторонники таких концепций, как рационализм и эмпиризм? Первые обращались к учению о том, какими врожденными свойствами нашего сознания мы обладаем. Большинство его нечувственных элементов возникают, согласно их мнению, и появляются из свойств самого человеческого сознания. Оно как бы существует в качестве самостоятельного мира и может функционировать и развиваться без обращения к миру внешнему. Таким образом, представляется возможным иметь адекватное знание о реальности, а условия для его возникновения – это способность извлекать и обрабатывать с помощью одной только логики все идеи и знания о внешнем мире. Выводы же эмпирической теории прямо противоположны рационализму. Так, знание возникает вне субъекта, его источники – это ощущения, а результат – обработка материалов и информации, которые поставляют органы чувств. Разум, считают эмпирики, конечно, принимает участие в обработке ощущений, однако к знанию не прибавляет ничего нового.

25. Философия эмпиризма Нового Времени (Френсис Бэкон).

Фрэнсис Бэкон(1561- 1626). Лейтмотив его философии– «знание–сила». Основная заслуга в том, что он первым изменил отношение к теории познания. Основной метод научных исследований был прежде аристотелевским(дедукция–от общего к единичному путем логических выводов). На пути чисто логических выводов не найти принципиально новое знание, можно лишь выявить уже известное, существовавшее скрыто. Основой познавательной деятельности должна быть индукция, которая опирается на опыт. Чтобы получить общее представление о чем-либо, нужно иметь определенный опыт(стул–мебель).

Бэкон столкнулся с целым рядом возражений: опыт имели крестьяне, невежественные люди, а образованные люди опыта не имели). Бекон.: «Получить знание можно, если избавиться от заблуждений»- идолов, призраков:

Идола рода (люди в силу своей природы объясняют мир из человеческой природы, перенося на него свои качества–антропоморфность мифа)

Идола пещер (каждый смотрит на мир из своей пещеры, которая сделана из образования, воспитания, социального положения, национальности)

Идола площади или рынка (на рынке люди общаются, некритически усваивая мнения других людей, что приводит к ошибочным выводам, слова обыденной речи переносятся в науку без уточнения).

Идола театра (в театре люди черпали образцы должного поведения, нужно критично относится к мнениям авторитетных людей)

Бекон принадлежал к эмпирикам(в основе познания лежит опыт). Он восстановил материалистическую традицию в европейской науке(сам материалистом не был), предложил новое понимание материи(совокупность частиц–отражение в физике Ньютона). Бэкон–основатель теоретической механики(движение–неотъемлемая часть материи). Назвал 19 видов форм движения (колеб., сопротивл., инерция…)

В своих исследованиях он вступил на путь опыта и обратил внимание на исключительную значимость и необходимость наблюдений и опы­тов для обнаружения истины. Он считал, что философия должна носить прежде всего практический характер. Высшей целью науки он считал господство человека над природой, а «господствовать над природой можно, только подчиняясь ее законам». Бэкон провоз­гласил ставший знаменитым девиз: «Знание–сила». В науке «речь идет не только о созерцательном благе, но поистине о досто­янии и счастье человеческом и о всяческом могуществе в практике. Ибо человек, слуга и истолкователь природы, столько совершает и понимает, сколько охватил в порядке природы делом или размыш­лением; и свыше этого он не знает и не может. Никакие силы не могут разорвать или раздробить цепь причин; и природа побежда­ется только подчинением ей». Могуществен тот, кто может, а может тот, кто знает. Путем, ведущим к знанию, является наблю­дение, анализ, сравнение и эксперимент. Ученый должен, по Бэко­ну, идти в своих исследованиях от наблюдения единичных фактов к широким обобщениям, т.е. применять индуктивный метод позна­ния.

Обращает на себя внимание тот принципиальный факт, что Бэкон был глубоко верующим человеком. Согласно Бэкону, наука, подобно воде, имеет своим источником или небесные сферы, или землю. Она состоит из двух видов знания–один из них внушается Богом, а другой ведет свое начало от органов чувств.

26. Философия рационализма Нового Времени (Рене Декарт, картезианство – Бенедикт Спиноза, Готфрид Лейбниц).

Рационализм - философско-гносеологическое направление, где основа знаний это разум.

Декарт (1596-1650) - Основное произведение "Рассуждения о методе". Задача философии - помощь в практических делах людей.

Пути человеческого познания (они разнонаправлены, но ведут к 1 результату)

1. человек познает себя и свой разум, значит, познает природу.
2. человек познавая природу, познает в ней себя.

Новый научный метод

Дедукция - способ рассуждения от общего к частному.

Правило методов

1. принимать за истинное то, что воспринимается в ясном и отчетливом виде, все сомнительное отсекается.
2. каждую сложную проблему нужно разложить на анализ и дойти до самых простых и очевидных истин.
3. идти от простых и доступных вещей к вещам более трудным для понимания.
4. необходимо составить полный перечень фактов и открытий, систематизировать все познанное и определить границу неизвестного.

Рассуждая о способности человека к познанию, Декарт выделяет 2 вида идей присущих человеку: врожденные и идеи чувственного опыта. Человек имеет определенную предрасположенность к мышлению (врожденную). В сознании человека изначально закладываются некоторые истины, самые простые: идеи бытия, Бога, числа. Декарт предполагает наличие Бога, который вкладывает в сознание человека врожденные идеи.

Спиноза (1632-1677) - родоначальник исторической науки. Основное произведение "Этика". Особое свойство человека - разумность. Разум делает человек свободным. Свобода - познанная необходимость.

3 степени познания:

1. истины (постигается разумом, интуитивно, не зависимо от опыта)
2. рассуждения разума (человек получает, истинны знания, нуждающиеся в доказательствах)
3. чувственные познания (знания, основанные на беспорядочном опыте и далеки от истины)

Особая часть рассуждений - место человека в обществе. Общество и государство создаются ради взаимопомощи и безопасности людей. Государство - договор между людьми. 3 формы правления:

1. монархия
2. аристократия
3. демократия - идеал

Лейбниц (1646-1716). Отказывается от врожденности идей, говорит о врожденности познаний. Высшая форма познания - рацион (с помощью разума человек раскрывает действительное и необходимое).

Чувственное познание (предпосылки познания, дают случайные знания).

27. Идеи гражданского общества и либерализма в философии Нового Времени (Томас Гоббс, Джон Локк).

Томас Гоббс (1588–1679) родился в семье сельского священника. Учится в Оксфорде, по окончании университета работает воспитателем в графском семействе, близком к королевскому роду. Во время Английской революции переезжает на 10 лет во Францию, а потом возвращается на родину и занимается философией. Свою первую работу Гоббс написал в возрасте 52 лет («О гражданине»). Вместе со следующими работами — «О теле» и «О человеке» — она составила основное произведение Гоббса — «Начала философии» (1-я часть — «О теле», 2-я — «О человеке» и 3-я — «О гражданине»). После этого он пишет еще одну работу — «Левиафан», где дает общий очерк своей философской системы, но с большей социальной направленностью.

В третьей части «Начал философии» («О гражданине») и главным образом в «Левиафане» Гоббс ставит вопрос о происхождении человеческого общества, его развитии и возникновении различных его институтов — таких, как государство, законы, учреждения (полиция, армия и т.д.). Исходным принципом для построения человеческого общества по Гоббсу является стремление человека к самосохранению — из этого положения возникают все отношения между людьми. Первоначально все люди находились в так называемом естественном состоянии, т.е. каждый человек обладал абсолютной свободой и, соответственно, абсолютным правом. Однако абсолютное право и абсолютная свобода сталкиваются с заложенным в человеке природой принципом самосохранения, вступают с ним в противоречие. Ибо любой человек, реализуя свое абсолютное право, стремится к обладанию чем-то другим, что может потребовать убийства себе подобного, так что каждый человек может ожидать от другого, в силу и его абсолютной свободы и абсолютного права, притязаний на свою жизнь. Таким образом, в первоначальном, естественном состоянии люди были врагами друг другу («Homo homini lupus est» — «Человек человеку волк»). Все понимают это, как и то, что для самосохранения они должны ограничить свою свободу и вместо абсолютного права ввести право относительное, ограничив его некоторыми обязанностями. Поэтому люди заключают договор, в котором они отказываются от части своих прав, ограничивая себя в свободе. Эти права и свободу они передают одному человеку, избираемому всеобщим согласием, — монарху. Только монарх обладает абсолютным правом и абсолютной свободой: он может казнить или привлечь к наказанию за нарушение договора, который люди заключили в целях самосохранения. Впрочем, эта свобода может быть передана не одному человеку, а группе людей. Так возникает другие формы правления — демократическая или олигократическая. Таким образом, по Гоббсу, государство возникает вследствие конвенции.

Джон Локк (1632–1704) получил первоначальное образование в монастырской школе при Вестминстерском аббатстве. Затем в 1652 г. он поступает в Оксфордский колледж Крестовой церкви. Локк испытывает интерес к естественным наукам, прежде всего математике. С 1667 г. он работает домашним врачом у лорда Шефтсберри и оказывается втянутым в политику, входит в оппозицию к королю. В 1672 г. уезжает в Париж, где знакомится с идеями Декарта. В 1679 г. возвращается в Лондон, но из-за политического преследования уезжает в Голландию. В 1689 г. возвращается в Англию, где и живет до конца жизни.

Во время этих переездов Локк пишет многие свои работы. Одна из первых — «Опыт о веротерпимости», имевшая социальную направленность, поскольку в то время Локк чувствовал себя политическим деятелем. И действительно, он оказал большое влияние на становление либеральных взглядов, явившись одним из основоположников буржуазного либерализма. Эти взгляды и изложены в его первой работе. Но основная его работа — «Опыт о человеческом разумении», которую он писал около 20 лет.

Философские основы либерализма Локка заложены в его решении о происхождении и об источниках знания. В то время существовала достаточно влиятельная школа кембриджских платоников, которая возрождала платонизм в теории познания и учила врожденности идей. Чтобы не путать свое понятие идеи с их понятием, Локк и дает такую формулировку: идея — это то, чем занят наш ум во время мышления. Возражая кембриджским платоникам и Декарту, Локк начинает свой «Опыт о человеческом разумении» с критики теории врожденности идей. Для того чтобы показать, что идеи не врожденны человеку, достаточно показать, откуда они происходят. Среди доказательств того, что некоторые идеи человеческого познания являются врожденными, философы приводят несколько примеров. В частности, они говорят, что некоторые идеи известны всем. Такова, например, фраза: «То, что есть, есть» или положение: «Целое больше части». Однако Локк возражает: даже это кажущиеся очевидными положения совсем неизвестны большому количеству людей, среди которых дети, умственно отсталые и неграмотные люди и т.д. Поэтому принцип общеизвестности не подтверждает того, что существуют врожденные идеи.

Сторонники врожденности идей иногда говорят, что врожденностью называется не тот факт, что некоторые идеи врожденны, а что врожденна сама способность к познанию. Но тогда, пишет Локк, непонятно, почему же сами философы, упомянувшие это высказывание, так энергично начинают защищать врожденность положений — не потому ли, что они противоречат сами себе? Некоторые говорят, что врожденность идеи состоит в том, что разум может эти идеи открыть сам в себе, т.е. что они врожденны потенциально, а разум в процессе своей деятельности их актуализирует. В таком случае, пишет Локк, врожденно все: и аксиомы, и теоремы, а не только некоторые идеи. Поэтому получается, что врожденно абсолютно все. Иногда говорят, что врожденность идей может быть доказана посредством существования нравственности. Но Локк приводит примеры того, что существуют разные народы, у которых нравственными являются отнюдь не приветствуемые другими народами положения. Врожденной, говорят, является идея Бога. На это Локк также возражает: с одной стороны, существуют разные религии и люди верят в разных богов, а с другой — есть и многочисленная когорта атеистов, которая опровергает положение о врожденности понятия Бога. Причиной уверенности во врожденности идей Локк называет леность нашего мышления. Человеку лень отыскивать действительные источники познания, поэтому он и утверждает, что знание врожденно человеку. Единственным источником знания является опыт. Опыт бывает двух видов — внутренний и внешний. Внешний опыт дает нам знание о предметах внешнего мира, а внутренний — о нашем внутреннем мире. Поэтому, разделяя идеалы сенсуализма (учения о том, что все знание происходит из ощущений), Локк тем не менее строит гораздо более широкую систему, которую следует назвать эмпиризмом. Эмпиризм — это учение, в соответствии с которым все знание приходит из опыта, а чувственный опыт является лишь одним из видов возможного опыта; другим видом является внутренний опыт. При рождении душа человека представляет из себя чистую доску — «tabula rasa» (знаменитый термин, который употреблялся задолго до него филосо-фами-стоиками). При помощи воздействия на органы чувств в душу входят идеи, поэтому в уме есть только то, что приходит в него посредством наших чувств. Локку принадлежит знаменитое положение: нет ничего в уме, чего первоначально не было бы в чувствах. Посредством чувств в нашу душу проникают идеи.

В учении о познании и об истине естественно упрекнуть Локка в субъективизме (отрицанию абсолютной значимости истины), который в свою очередь ведёт к либерализму: сколько людей столько и мнений. Отсюда вытекает и положение Локка о веротерпимости, о том, что все люди имеют право исповедовать различные религии, и принадлежность человека к другой религии не является поводом для его преследования.

28. Сенсуализм и солипсизм Нового Времени (Джордж Беркли, Дэвид Юм).

???

29. Философия Просвещения (Вольтер, Жан-Жак Руссо, Дени Дидро).

Философию XVIII столетия называют философией Просвещения, а сам XVIII век именуют “философским столетием”, “ве­ком Просвещения”. Новое время, XVII век, еще не решается дать разуму полную свободу. В эпоху Просвещения разум уже сам хочет предписывать законы человеческой деятельности, выступать диктатором по отношению к природе. Век Просве­щения определяют как время между двумя революциями — английской и французской (1688—1789). Человеческий разум стал рассматриваться как основная “мера”, измерение суще­ствующих порядков, как принцип критики существующего, если оно не соответствует меркам, эталонам разумности. Все должно быть вынесено на суд разума: религия, нравственность, наука, общество, сам человек. Основная проблематика философии Просвещения — гно­сеологическая и антропологическая. Просвещение заимствует из Возрождения культ человека, из Нового времени — культ науки и разума, дополняет их верой в неограниченный про­гресс, идеей всеобщего равенства людей перед законом и прин­ципом историзма в мышлении. Характерная черта философии XVIII в. — исторический оптимизм. В философских размышлениях о природе просветители проводят принципы детерми­низма и механистического материализма. Природа понимает­ся как часовой механизм, который может быть разобран по винтику, а затем вновь собран в нужном виде. Механистичес­ки понимается и человек. Характерным в этом смысле является труд Ж. Ламетри «Человек — машина» и высказывание Д. Дидро, что мозг вырабатывает мысль так же, как печень желчь.

Идеи Просвещения начали развиваться в Англии; затем они распространяются во Франции и Германии. Одной из цент­ральных проблем английского Просвещения была проблема познания. Прежде чем искать наиболее эффективные методы познания, необходимо выяснить, что из себя представляет по­знание, каковы его источник, содержание, критерии.

Одним из крупнейших представителей английского Просвещения является Джон Локк (1632—1704). Локк — сенсуалист, он считает, что только чувственные данные обладают качеством непосред­ственной истинности, все знание должно быть выведено из чувственного восприятия. Сенсуализм — необходимая состав­ная часть более широкой концепции — эмпиризма. Эмпиризмв понимании познания рассчитывает только на опыт, прежде всего — чувственный. Кроме того, опыт обязательно носит личный, индивидуальный характер. Врожденных идей не су­ществует, утверждает Локк, поскольку не у каждого челове­ка можно обнаружить представления о причинно-следствен­ной связи, о необходимости запрета противоречия (их нет у детей и слабоумных). Представления о Боге, о добре и зле ра­зительно отличаются друг от друга в различных культурах. Душа человека — “чистая доска”,на которой опыт посредством единичных восприятии пишет свои знаки. Есть два вида опыта — внешний и внутренний. Первый опи­рается на ощущение, второй — на рефлексию. Внешний опыт более фундаментален, поскольку дает толчок рефлексии —ис­точнику внутреннего опыта. Однако внешний опыт не моно­литен, он включает в себя “идеи” первичных и вторичных ка­честв. (“Идеей” для Локка является не только теоретическая конструкция, но и представление, основанное на ощущении). Первичные качества, по мнению Локка, находятся в самих телах и адекватно представлены в наших ощущениях. Это плотность, протяженность, фигура, движение или покой, чис­ло. Вторичные качества не находятся в самих вещах, они лишь кажутся нам таковыми, на самом же деле являются про­дуктом движения частиц, недоступных человеческому воспри­ятию. Это цвет, вкус, звук, тепло или холод. “Идеи”, полу­ченные из внешнего и внутреннего опыта, — лишь материал знания. Только после обработки их с помощью определенных процедур (сравнения, сочетания, абстракции) возможно зна­ние. Однако знание определяется как правильным комбини­рованием идей, так и отбором исходных, “простых” идей. Ошибки возникают как в результате несоблюдения правил комбинирования идей (чем сложнее идея, тем больше риска, тем вероятнее ошибка), так и в результате использования не только идей первичных, но и вторичных качеств. Все общие идеи — произведения разума, реально существуют только еди­ничные вещи. “Дружба”, например, это комбинация более простых идей — идеи любви, действия, человека. Идея суб­станции — тоже сложная идея, в ней обобщены многие сход­ные характеристики самых различных вещей. Мы не знаем, что такое субстанция, считает Локк, но нет у нас и оснований сомневаться в ее существовании. Истина представляет собой согласие представлений друг с другом, правильное сочетание представлений. Истинным можно назвать только то знание, которое представляет собой мыслительную форму, которое обработано с помощью разума. Исключительно опытное зна­ние носит вероятностный характер, это не знание, но мнение. “Разум ставит человека выше остальных чувствующих су­ществ и дает ему то превосходство и господство, которое он имеет над нами”.

Теорию познания Дж.Локка все исследователи называют выражением здравого смысла, философией, лишенной край­ностей. Разум, предоставленный сам себе, боится потерять ориентиры, становится удивительно осторожным. Он сомне­вается в понятиях традиционной метафизики и в то же время не решается от них отказаться. Он опирается на чувственный опыт и в то же время видит его ограниченность. Разум пробу­ет различные способы самообоснования, еще верит в саму воз­можность самообоснования, но уже начинает ощущать необ­ходимость “иного”, отличного от человеческого разума бытия. Идеал универсальной философии образует исток философ­ских размышлений не только Нового времени, но и Просвеще­ния.

Говоря о философии эпохи Просвещения, имеют в виду прежде всего учения французских философов XVIII в.: Фран­суа Вольтера, Жан-Жака Руссо, Дени Дидро, Шарля Мон­тескье, Жюльена Ламетри, Поля Гольбаха, Клода Гельвеция и др. Просвещение как культурное явление нельзя ограничивать пределами только Франции, но дух Просвещения наиболее пол­но выразился именно во французской философии XVIII в.

Для французского Просвещения основой человеческого ра­зума выступала природа. Следовать разуму и означало следо­вать природе. Зазор между природой и человеческим разумом порой был неразличим. Что же понимали под природой фран­цузские просветители?

Для создателя “Системы природы” (эту работу называли “библией материализма”) Поля Гольбаха (1723—1789) при­рода есть совокупность движущихся атомов. Гольбах — мате­риалист. Материя для него — это объективно существующие отдельные вещи. Ни на минуту не прекращающееся движение частиц вызывает постоянное действие и противодействие тел, происходящее по законам причинно-следственных связей. Дуализм души и тела — мнимый, поскольку душа — это так­же движение атомов в нервах и мозге. Мышление также явля­ется функцией мозга, человеческая свобода — иллюзия. В мире все происходит по необходимости, случайность — лишь результат нашего незнания, переплетения причин и следствий чаще всего скрыты для человека. Если бы существовал всемо­гущий демон, он мог бы, поднявшись над миром, одним взгля­дом охватить все мировые связи и проследить движение каж­дой пылинки. Человеку же это недоступно. Поэтому малые, незаметные причины порой ведут к грандиозным следствиям: войнам, природным катаклизмам, жизненным катастрофам. Причинность (все имеет свою причину) отождествляется с не­обходимостью (то, что произошло, должно было обязательно произойти). Так материализм переходит в фатализм — пред­ставление о предопределенности всего, что происходит в мире. Человек должен поко­риться природе, которая, в свою очередь, снимает с него от­ветственность за дурные поступки. Человек — вещь среди дру­гих природных вещей; природа во всем оправдывает человека, но она же — залог бессмысленности его жизни.

Между человеком и животным нет принципиальной разни­цы, у человека лишь более тонкая нервная организация, боль­ший объем памяти. Человеческая “природа” предполагает на­личие определенного круга “телесных” потребностей, стремление к их удовлетворению. Люди “по природе” равны, имеют одинаковое право на счастье. В каждом заложена спо­собность к развитию разума.

В этике, учении о нравственности, просветители стоят на позициях разумного эгоизма.Цель человека, как и всякого живого существа, — счастье. Нравственность не может требо­вать иного, чем природа. Поэтому эгоизм — это норма поведе­ния. Все движения человеческой души носят материальный ха­рактер, в трудный момент надо прибегать к помощи врача, а не духовника. Человек не должен жертвовать своим счастьем ради химер потусторонней жизни. Образование развенчивает пред­рассудки, которые стоят на пути человека, стремящегося к сча­стью. Угрызения совести — это форма самоистязания.

Другой просветитель, Жюльен Ламетри (1709—1751), выступал против наказаний, так как считал, что преступление — это разновидность безумия, за него человек не отвечает. Эгоизм, личный интерес лежит в основе человеческого поведения. Но эгоизм разумный отлича­ется от “грубого” эгоизма. Разумный эгоист думает о своем сча­стье, но понимает, что путь к нему лежит через определенное самоограничение. Так его стремление к выгоде приобретает форму нравственного поведения.

Искусство, по мнению французских философов-просвети­телей, целиком основано на подражании природе. В самой при­роде нет эстетического идеала, нет прекрасного и безобразно­го, нет должного, но лишь одно “сущее”, голая необходимость. Природа — не результат чьего-то замысла, в ней нет порядка и цели. Искусство должно быть копией природы, главное в нем — истина. Классицизм с его идеалами чужд просветителям. Искусство должно научить человека следовать природе. В “Разговоре Даламбера с Дидро” Цени Дидро (1713—1784) пи­сал: “Мы инструменты, одаренные способностью ощущать и па­мятью, наши чувства — клавиши, по которым ударяет окружа­ющая нас природа”. Воздействие искусства на человека должно быть подобно действию природы. Искусство не рисует высокие идеалы, оторванные от действительности. Искусство дает образ человека как “копии природы”, лишь выделяя в нем типичные черты. Искусство — простое увеличительное стекло, помогаю­щее человеку видеть то, что есть на самом деле. Идеал как бы скрыт, выражен как природная необходимость. Подражая иде­алам, выраженным в искусстве, человек лишь следует природ­ной необходимости. Природа становится своеобразным аргу­ментом в процессе идеологического воздействия.

Все просветители стремились воздействовать на общество, изменив массовое сознание, “мнения”. Мнение правит миром, говорили Вольтер. К.Гельвеций и Ш.Монтескье. “Исправьте мнения людей, и нравы их сами собой сделаются чище”, — го­ворил Ж.-Ж.Руссо. В прошлом в мнениях людей царили пол­ное невежество и предрассудки. Мнения формируются в соци­ально-политической среде и в свою очередь влияют на взгляды воспитателей-идеологов (философов, художников, педагогов). “Воспитатели* формируют взгляды правителей, те же, издавая законы, влияют на общественную среду. Общество может ока­заться либо расширенным воспроизводством невежества, либо — торжеством просвещения, поскольку ошибка может прокрасться в любое звено цепи. Причиной ошибок могут быть климат (“власть климата сильнее всех властей”), случай, рост народонаселения. Во избежание ошибок воспитание должно быть не домашним, а публичным, открытым, государственным.

Ограниченность Разума Просвещения, предоставленного самого себе, начала проявляться уже в XVIII веке. Иррацио­нальные измерения действительности начинают подчинять себе разум. Разум природен, но природа, история иррациональ­ны, абсурдны, античеловечны.

Противоречия философии Просвещение особенно рельефно проявились в идеях Жана Жака Руссо (1712—1778). Руссо — самый радикальный представитель Просвещения и одновремен­но — его враг. Изначально человеческая природа склонна к доб­ру. Культура противоположна природе. Культура связана с раз­делением труда, которое толкает человека к неравенству как источнику всех бед. Сказав “это мое”, человек разрушает счас­тливую гармонию с природой и с себе подобными. Следует толь­ко сожалеть о распространении образования и изобретении кни­гопечатания, писал Руссо. Можно быть людьми, не будучи учеными. Астрономия произошла из астрологии, геометрия — из скупости, физика — из любопытства. Науки и искусства не принесли никакой пользы человечеству, лишь сделали людей несчастными. Воспитание — это развитие природной индиви­дуальности, но отнюдь не разума. Руссо был против сенсуализ­ма: в человеке главное не ощущения, а чувства, душа. В рели­гии тоже главное чувства, поэтому традиционная религия с ее сложной символикой, догматами должна быть заменена доступ­ной всем безыскусной “религией чувства” Так иррациональноевходит в жизнь каждого человека. Иррациональное не проти­востоит человеку в качестве бездушной абсурдной природы, но находится в его сердце — это его чувства, побуждения. Все стра­хи, суеверия, предрассудки толпы реабилитируются Руссо. Вместо долга, добра, совести у него на первом месте находится “чувствительность”, с помощью которой сам Руссо в своей “Ис­поведи” оправдывает свои самые неблаговидные поступки.

Взгляды Руссо на общество, на государственное устройство изложены в его трактате “Об общественном договоре”. Государ­ство должно быть таким, чтобы человек сохранил свою свободу. Это возможно только в том случае, если искоренить частный ин­терес — источник неравенства. Для Руссо свобода — это раство­рение человека в общей воле, отчуждение всех частных прав в пользу общества. В результате ни у кого не может быть интереса покушаться на права другого члена общества. Всеобщая воля — это коллективное удовлетворение индивидуального интереса, она всегда права. Частная воля отдельного человека всегда стремится к преимуществам, суверенитет на­рода — осуществление общей воли — только к равенству. Свобода возможна только в условиях полного равенства: мы заставим гражданина быть свободным, говорит Руссо. Пра­вить может только воля всего народа, поэтому выборы долж­ны быть только прямыми, возможно радикальное изменение строя, устранение правительства, нарушившего общую волю. Даже выбор религии определяется народным большинством. Ничто не может противостоять решению народа, в том числе и образованное меньшинство. В концепциях просветителей фатализм соседствует с волюнта­ризмом.

Грандиозным культурным проектом эпохи Просвещения стала «Энциклопедия наук, искусств и ремесел», в которой предполагалось собрать в алфавитном порядке все достиже­ния и знания человечества. Вдохновителем и руководителем проекта был Д. Дидро, и почти все философы-просветители в той или иной мере приняли участие в составлении «Энцикло­педии».

Многие идеи Возрождения и Нового времени просветите­ли довели не просто до логического конца, но до абсурда. Так, панацеей от всех бед человечества они провозгласили распро­странение научных знаний. При этом исключалась даже мысль о возможности злоупотребления знаниями или о границах по­знающего рассудка. Пафос переустройства жизни на разумных началах в конце XVIII в. обернулся ужасом Великой Француз­ской революции, именно это историческое событие впервые пошатнуло слепую веру в научный разум и его безграничные возможности.

30. Философия Эммануила Канта.

Философия Канта - завершение и одновременно критика Просвещения. Она положила начало последней фазы развития классической европейской философии, представленной школой немецкого идеализма. Особое место философии Канта, объясняет тот факт, что именно к его идеям возвращалась философская мысль XIX и XX столетий.

Иммануил Кант (1724 - 1804) родился в семье ремесленника. Отец Канта мечтал о духовной карьере для сына и способствовал его воспитанию в духе высокой религиозной настроенности и нравственного благочестия. После окончания Кенигсбергского университета, где он изучал богословие и с увлечением занимался философией и естественными науками, Кант в течение 9 лет работает домашним учителем и активно занимается самообразованием. Получив место приват-доцента, а затем профессора в родном университете, Кант остается верным ему до выхода в отставку (1801). Его жизнь бедна внешними событиями и примечательна богатством внутренней своей истории. Отличаясь пунктуальностью, он достиг высочайшей упорядоченности в личной и общественной жизни (местные жители могли проверять свои часы по его ежедневным прогулкам в одно и то же время). Кант любил проводить свободное время в кругу близких друзей, ценил компанию красивых и воспитанных женщин, но не был женат.

Творческая жизнь Канта отчетливо распадается на два периода: докритический (по 1770) и критический. В первый период интересы Канта носят ярко выраженный естественнонаучный и натурфилософский характер. В это время им написан знаменитый трактат "Всеобщая естественная история и теория неба" (1755), в котором обосновывается космогоническая гипотеза, получившая позднее название теория Канта-Лапласа. Со времени появления работы "О формах и принципах чувственно воспринимаемого и умопостигаемого мира" (1770) ведется отчет начала критического периода его творчества. Работа над главным трудом этого периода "Критика чистого разума" затянулась на целых 16 лет (1881). Работы критического периода, три знаменитые "Критики..." - "Критика чистого разума", "Критика практического разума" и "Критика способности суждения" сделали Канта величайшим философом всех времен.

Название этого периода "критический" призвано обозначить существо нового подхода Канта к задачам философии. Он состоит в исследовании условий возможности самих предметов философского интереса (познания, морали, религии и т.п.) и критического испытания всякого догматизма. Кант испытал на себе влияние многих мыслителей, но из их числа следует особо выделить Ньютона, Руссо и Юма.

Исходный пункт философии Канта удобнее всего пояснить той позицией, которую занял мыслитель в историческом споре рационалистов и эмпириков. Канту удалось осуществить синтез двух противоположных традиций, удержав в этом синтезе истину каждой из них и отклонив то, что, на его взгляд, оказалось в них ложным. Кант признал справедливость суждений эмпириков, утверждающих опытную природу нашего знания, но отклонил их идею о разуме как о "чистой доске", на которой лишь природа пишет свои письмена. Идея рационалистов о существовании врожденных идей также не была им принята, хотя в ней он усмотрел некоторый плодотворный смысл. Путем самонаблюдения нетрудно убедиться в том, что в нашей душе нет чистых идей (например, причинности), свободных от всякого опытного содержания, от тех или иных конкретных причин и следствий. Вместо врожденных идей Кант вводит понятие об априорных формах созерцания и рассудка. Эти формы принадлежат субъекту, а не объекту. Они характеризуют структуру соответственно чувственного восприятия и рассудочного мышления и ни в коем случае не присущи вещам в себе (самим по себе). Тем не менее эти формы нельзя обозначить в качестве врожденных, так как это означало бы решение вопроса об их реальном происхождении, что, по Канту, превосходит наши возможности, опирающиеся на метод самонаблюдения или доказательство посредством разума. Бесспорно лишь то, что общие формы познания и содержание нашей душевной жизни даны нам в единстве своего существования.

Данные опыта получают название апостериорных элементов нашего сознания, т.е. всегда оказываются "заключенными" в априорные формы. Акт познания предстает тем самым как действие субъекта, как проявление его активности.

Исследуя условия возможности человеческого познания, Кант полагал себя не в праве исходить из безусловной веры в безграничные возможности человеческого Разума. Для рационалистов и эмпириков то или иное решение вопроса о происхождении Разума по существу предопределяло основания их убежденности в познании природы вещей. Введение Кантом понятия "априорные формы чувственности и рассудка" меняло ситуацию по существу. Теперь "доступ" к вещам самим по себе оказывается невозможным именно из-за этих форм. В прежнем значении слова "познание" оно становится неисполнимым, а потому "вещи в себе" непознаваемы. Мы можем знать лишь мир явлений, но не то, что является в нем. В то же время явления - это не только данные опыта, но и формы познания, в которых они закреплены. Необходимое и всеобщее в явлениях есть выражение априорных форм познания, а разнообразное и изменчивое в них относится к данным опыта.

Таким образом, являющийся нам мир предстает в качестве целого, проникнутого законом и порядком, источниками которых являются априорные формы познания. Как в этом убедились еще сами эмпирики, всеобщность и необходимость невозможно обосновать или вывести из опыта. Опыт всегда безмолвствует о будущем, но всеобщность и необходимость безразлична к тому, где и когда нечто имеет место. Истоки законообразности мира, как он нам дан в опыте, заключены в самом нашем уме и потому, с точки зрения Канта, рассудок законодательствует в природе. Последнее необходимо понять не как произвол самого рассудка, но как видение всей природы под формой закона и закономерности.

Обратимся теперь к конкретной характеристике того, что Кант обозначил в качестве априорных форм чувственности и рассудка. К первым Кант относит пространство и время, ко вторым - категории, которые сведены им в четыре группы: количества, качества, отношения и модальности. Каждая из групп заключает в себе по три категории и, таким образом, общее их число равно двенадцати, по числу логических видов суждений.

Учение об априорных формах чувственности - пространстве и времени - предмет первой части "Критики чистого разума" - "Трансцендентальной аналитики". Одновременно все содержание этой части призвано дать ответ на вопрос "Как возможна математика?" Общая логика кантовской аргументации заключается в последовательном доказательстве предшествования в нашем уме пространства и времени как целого по отношению к отдельным временам и пространствам, что свидетельствует об их непонятийной природе, о том, что они являются общими формами нашего созерцания. Абстрагирующей силой нашего ума мы способны удалить из собственных представлений все, что угодно, вплоть до исключения представления о "теле вообще", но представить нечто, лишенное пространственно-временных характеристик, нечто внепространственное и вневременное, мы не в состоянии. Кант полагает, что этому может быть только одно объяснение - пространство и время суть наши собственные формы созерцания. Математика как наука имеет дело с пространством и временем как с чистыми формами созерцания (геометрия базируется на пространстве, а арифметика - на времени). Именно этим объясняется неизменность всех математических теорем раз и навсегда безупречно доказанных (что свидетельствует о независимости математики от опыта). Вместе с тем, поскольку формы пространства и времени будут всегда выраженными объективно (как формы явлений), то математика приложима к любой части опыта, а потому, согласно Канту, мера научности знания измеряется степенью использования этим знанием математики.

Во второй части - "Трансцендентальной аналитике" - Кант анализирует процесс познания, осуществляемый рассудком. Здесь в центре внимания обоснование априорного характера категорий и принципов, без которых нельзя мыслить ни один предмет нашего опыта. Обнаруживая свою зависимость от опыта, естествознание подлежит неизбежным историческим переменам. Итак, возможности науки ограничены лишь опытом, т.е. миром феноменов. Таков ответ на второй вопрос: "Как возможна наука?"

Завершающая часть "Критики чистого разума" призвана ответить на вопрос "Как возможна метафизика?" В составе человеческого познания мы обнаруживаем отчетливо выраженную склонность к объединению рассудочных операций под формой идеи. В этой склонности к объединению находит свое характерное выражение действие человеческого разума. Каковы же априорные идеи чистого разума? Таких идей, по Канту, три: душа, мир, Бог. Именно они лежат в основе нашего естественного стремления к объединению всего нашего познания, подчинения его единым целям (задачам). Эти идеи венчают знание, оказываются предельными идеями нашего познания. В этом смысле они обладают априорным характером. Вместе с тем, в отличие от категорий рассудка, идеи имеют отношение не к содержанию опыта, а к чему-то лежащему за пределами всякого возможного опыта. По отношению к рассудку идеи разума выступают, таким образом, как обозначение в сущности никогда недостижимой задачи, так как средством познания чего-либо, лежащего за пределами опыта, они стать не могут. Ведь из факта существования этих идей в нашем уме отнюдь не следует факт их действительного существования. Идеи разума имеют поэтому исключительно регулятивное значение, и, следовательно, науки, которые сделали своим предметом изучение души, мира и Бога с помощью разума оказываются в проблематическом положении.

В своей совокупности рациональная психология (учение о душе), рациональная космология (учение о мире в целом) и рациональная теология (учение о Боге) и образуют собой основные разделы метафизики. Методы метафизических наук в силу отмеченной проблематичности ведут поэтому совершенно закономерным образом, а не в силу случайности или личной неудачи самих метафизиков, к неустранимым и неразрешимым в пределах самого разума антиномиям. Последнее означает, что мы с одинаковым успехом можем доказать прямо противоположные утверждения (например, ограничениченность и неограниченность мира во времени и пространстве, подчиненность всего действию причинности и наличность отрицающей ее свободы воли, бытие Бога и его отсутствие). Такая ситуация свидетельствует о невозможности для метафизики стать наукой. Предметы ее познания находятся за пределами опыта, а потому достоверным знанием их мы обладать не в состоянии. Обречен ли человек в этой ситуации на полное незнание ноуменов (вещей в себе)? Возможно ли помыслить их себе непротиворечивым образом? Такая возможность открывается нам не на путях научного познания, но лишь с помощью практического разума, т.е. на почве нравственности.

Предмет следующей "Критики" Канта - практический разум, иными словами, "условия возможности" способности человеческого ума к моральному действию. Это сфера действия человеческой воли, направленной на овладение реальностью. Здесь Кант должен выявить, что есть "чистый практический разум", а это в свою очередь позволит очертить законные притязания практического разума. И здесь сразу нужно отметить важную ассиметрию в отношении к ноуменам теоретического и практического разума. Последний действует именно в их сфере, в то время как теоретический находится в пределах лишь феноменов. В этом бесспорное преимущество разума практического, ибо ему способно открыться то, что недоступно теоретическому. В этом смысле Кант возвышает веру над разумом, отдавая ей пальму первенства.

Искомый Кантом априорный синтез в сфере практического разума не основан ни на чувственной интуиции, ни на опыте, а потому для обоснования морали мы не имеем права апеллировать ни к чувственным импульсам, ни к опыту. Источник морального действия заключен в законе, который воля предписывает самой себе, ускользая тем самым от детерминации со стороны чего бы то ни было (чувства, расчета, давления, привычки и т.п.). В этом, по Канту, заключены основания автономности морали. Конечно, поступки, которые совершает человек и которые он оценивает с моральной точки зрения лишены подобной чистоты. Но это означает, согласно Канту, отступление от собственно нравственного характера поступка. Последний отвечает этому характеру лишь в том случае, если он обусловлен действием морального закона, автономного по своей природе. Этот моральный закон - категорический императив Канта.

Императив есть объективный практический принцип, значимый для всех. Кант выделяет два их вида: гипотетический и категорический. Первый в своей формулировке предполагает определенную цель, ради которой приходится действовать. Он отвечает формуле: если хочешь того-то, то действуй таким-то образом. В отличие от него категорический императив определяет волевую направленность нашего действия независимо от желаемой цели, он определяет её в полной независимости от чего бы то ни было, как обусловленную её собственным законом. Но что это за закон? Как закон он должен удовлетворять признакам всеобщности и безусловности. Следовательно, в качестве требований могут быть выставлены лишь такие, что применимы к поведению всех людей, во всякое время и во всяком месте. Ясно, что подобное требование может быть только одним, хотя формулироваться оно может различным образом. И у Канта действительно есть несколько формулировок категорического императива. Приведем лишь две из них, позволяющие лучше схватить существо его мысли. "Поступай согласно такой максиме, которая в то же время сама может стать всеобщим законом" и "Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству". Несомненна близость этой максимы к евангельскому: "не сотвори другому того, чего себе не желаешь". В отличие от евангельского моральный пафос кантовского требования определен чистым долгом. В долге и только долге Кант видит то, что способно поднять человека над самим собой, исполниться как личность в свободе и независимости от природного механизма.

Категорический императив предполагает наличие свободы воли, воли как свободной причины наших поступков. Безусловность и свободы воли, и бессмертия души и существования Бога является не результатом рационального (теоретического) доказательства, а предпосылкой практического разума, точнее, морального закона. Они не обогащают сферу теоретического знания (и в этом смысле не являются теоретическими догмами), но придают идеям разума объективное значение. Утверждение свободы воли, бессмертия души и существования Бога обязано своей действительностью моральному закону, и в этом (но только в этом смысле!) религия основана на морали, а не наоборот. Так, по Канту, само существование Бога необходимо потому, что добродетель в мире, подчиненном механической причинности, никогда не будет увенчана счастьем, и справедливость, требующая воздаяния добродетели, свидетельствует о существовании интеллигибельного мира с всесильным Богом, воздающим по заслугам.

В кантовской философии совершенно отчетлив доминантный смысл разума и свободы. Вместе с тем и разум, и свобода не имеют в ней значения принципов. У Канта имеются основания для оптимизма, для убеждения в росте и крепнущей силе того и другого, но нет оснований для изображения истории как неумолимого и непреодолимого торжества разума и свободы. Мотив непременного наличия идеала, как органической составляющей исторического процесса, сам свидетельствует о существенно открытом характере истории в трактовке Канта.

В кантовском образе истории важна тема существования человечества под знаком задачи его самореализации. К этой самореализации (коренному способу человеческого существования) оно побуждаемо самой конструкцией своего существа, но скрытое в нем как возможность, обретает характер реальности, становится успехом или поражением, падением или возвышением лишь посредством "собственного поведения", меры "разумной самооценки". Потенциальная конфликтность самореализации и существования как такового образует собой основание постоянной проблемности исторической повседневности. Контуры неведомого, предстоящего будущего даны в освещении идеальных целей и неотвратимо связаны с бесчисленным множеством частных разумений и целей, "земных" нужд и потребностей, каждая из которых несмотря на свой конечный характер, свою немощь перед грандиозным целым вместе с тем абсолютно не химерична и не вычитаема из этого целого.

По Канту, развитие способности разумного существа ставить перед собой, в его свободе, любые цели вообще есть культура. Только она может быть последней целью, которую можно приписать природе по отношению к человеческому роду. Таковым не может быть счастье на Земле или миссия явиться главным орудием для создания порядка и согласия в лишенной разума природе.

Философия Канта им самим мыслилась призванной ответить на вопросы: "что я могу знать?", "что я должен делать?", "на что я могу надеяться?" и венчающим предыдущие и вбирающим их в себя - "что есть человек?" Своими ответами на эти вопросы Кант выступил и как завершитель Просвещения и как мыслитель преступивший границы этой эпохи и положивший начало последнему периоду новоевропейской классической философии, протекавшему под знаком романтического настроения.

31. Философская система Георга Гегеля.

Философская система

Философская система делится Гегелем на три части:

1) логика,

2) философия природы,

3) философия духа.

Логика, с его точки зрения, есть система «чистого разума», совпадающего с божественным разумом. Однако откуда бы Гегель смог узнать мысли Бога, да еще до сотворения мира? Этот тезис философ просто постулирует, т.е. вводит без доказательств. Фактически же свою систему логики Гегель черпает не из священных книг, а из великой книги самой природы и общественного развития. Поэтому самая, казалось бы, мистическая часть его философии -- логика -- опирается на огромный естественнонаучный, исторический материал, который был в распоряжении энциклопедически образованного мыслителя.

«Мыслями Бога» оказываются наиболее общие законы развития природы, общества и мышления. Диалектический идеализм Гегеля именно в логике ближе всего стоит к диалектическому материализму. По сути дела это перевернутый и поставленный с ног на голову материализм. Дело, разумеется, нельзя сводить к простому «переворачиванию». Между идеалистической диалектикой Гегеля и материалистической диалектикой имеются существенные различия, о чем будет сказано ниже.

Исходным пунктом философии Гегеля выступает тождество мышления (сознания) и бытия. Вещи и мысли о них совпадают поэтому мышление в своих имманентных определениях и истинная природа вещей -- это одно и то же.

Логика. Тождество бытия и мышления, с точки зрения Гегеля, представляет собой субстанциональное единство мира. Но тождество не абстрактное, а конкретное, т.е. такое, которое предполагает и различие. Тождество и различие -- единство противоположностей. Абсолютное тождество, как у Шеллинга, исключает саму возможность развития. Мышление и бытие подчинены одним и тем же законам, в этом рациональный смысл гегелевского положения о конкретном тождестве.

Объективное абсолютное мышление, полагает Гегель, есть не только первоначало, но и движущая сила развития всего сущего. Проявляясь во всем многообразии явлений, оно выступает как абсолютная идея.

Абсолютная идея не стоит на месте. Она непрерывно развивается, переходя от одной ступени к другой, более конкретной и содержательной. Восхождение от абстрактного к конкретному -- общий принцип развития.

Высшая ступень развития -- «абсолютный дух». На этой ступени абсолютная идея проявляется в сфере человеческой истории и делает предметом мышления самое себя.

Гегелю присущ гносеологический оптимизм, убеждение в познаваемости мира. Субъективный дух, человеческое сознание, постигая вещи, обнаруживает в них проявление абсолютного духа, божественного мышления. Отсюда следует важный для Гегеля вывод: все действительное разумно, все разумное действительно. Многие ошибались, истолковывая тезис о разумности всего действительного как апологию всего существующего. На самом деле существующее, полагал Гегель, разумно лишь в определенном смысле, а именно, когда оно выражает какую-то необходимость, закономерность. Только тогда существующее можно квалифицировать как нечто разумное. Но коль скоро исчезает необходимость существования чего-то, оно теряет статус действительного и должно с необходимостью исчезнуть. Отжившие формы жизни непременно уступают место новому, таков истинный смысл формулы Гегеля.

Итак, логика представляет собой закономерное движение понятий (категорий), выражающих содержание абсолютной идеи, этапы ее саморазвития.

С чего же начинается движение этой идеи? После долгого обсуждения этой нелегкой проблемы Гегель приходит к выводу, что началом служит категория чистого бытия. Бытие, по его мнению, не обладает извечным существованием и должно возникнуть. Но из чего? Очевидно, из небытия, из ничто. «Есть пока что ничто и должно возникнуть нечто. Начало есть не чистое ничто, а такое ничто, из которого должно произойти нечто, бытие, стало быть, уже содержится также и в начале. Начало, следовательно, содержит в себе и то и другое, бытие и ничто; оно есть единство бытия и ничто или, говоря иначе, оно есть небытие, которое есть вместе с тем бытие, и бытие, которое есть вместе с тем небытие».

Может сложиться впечатление, что перед нами словесная эквилибристика, лишенная смысла. Ход мысли Гегеля кажется искусственным, если исходить из естественнонаучных, детерминистских предпосылок. Действительно, из небытия, из ничто не может возникнуть какое-то нечто. Но ведь у Гегеля речь идет не о реальном мире, а о мыслях Бога до сотворения мира.

Если отвлечься от мистических сюжетов божественного творения мира, бытия из ничего, то в рассуждениях философа мы найдем разумное содержание, или, как принято говорить, рациональное зерно. Бытие и небытие есть единство противоположностей. Одна категория отрицает другую. В результате возникает третья категория, которая синтезирует обе предшествующие. Эту новую категорию Гегель называет становлением. «Становление есть нераздельность бытия и ничто... иначе говоря, такое единство, в котором есть как бытие, так и ничто». Становление это диалектический процесс возникновения, который уместно называть становлением, представляет собой переломное состояние когда вещи как сложившейся целостности еще нет, но нельзя сказать, что ее вообще нет. И в этом смысле становление можно считать единством небытия и бытия. «Становление есть неустойчивое беспокойство, которое оседает, переходит в некий спокойный результат».

Синтез категорий чистое бытие и ничто дает категорию становление, а от нее возможен переход к наличному, т.е. какому-то определенному бытию. Такова схема, предлагаемая Гегелем.

Если диалектический процесс возникновения Гегель стремится выразить при помощи категории становления, то процесс исчезновения, уничтожения выражается им при помощи категории снятие. Необходимо иметь в виду, что немецкий глагол aufheben -- снимать -- имеет много значений, в том числе негативных: прекращать, отменять, упразднять, ликвидировать. Но одновременно он имеет и ряд позитивных значений: сберегать, сохранять, обеспечивать. Соответственно существительное Aufheben означает и отмену и сохранение. Гегель ссылается и на латинский язык, где глагол tollere имеет два значения:

1) уничтожать, отрицать, убирать и

2) возвеличивать.

Философ не случайно использует языковую полисемию. В ней в данном случае выражается стихийная диалектика и ее главная черта: тождество противоположностей. В мире ничего не погибает бесследно, а служит материалом, исходной ступенью для появления нового. Эта закономерность отражается категорией снятие, а также категорией отрицание, которую Гегель широко применяет в своей философской системе. Каждая категория выражает один какой-либо момент, аспект процесса развития и служит одновременно исходным пунктом для следующей категории, которая отрицает, снимает предшествующую категорию. Новое отрицает старое, но отрицает диалектически: не просто отбрасывает его в сторону и уничтожает, а сохраняет и в переработанном виде использует жизнеспособные элементы старого для созидания нового. Такое отрицание Гегель называет конкретным.

Отрицание для Гегеля не одноактный, а по сути дела бесконечный процесс. И в этом процессе он всюду находит связку из трех элементов: тезис -- антитезис -- синтез. В результате отрицания какого-либо положения, принимаемого за тезис, возникает противоположение (антитезис). Последний с необходимостью подвергается отрицанию. Возникает двойное отрицание, или отрицание отрицания, что ведет к возникновению третьего звена, синтеза. Оно на более высоком уровне воспроизводит некоторые черты первого, исходного звена. Вся эта конструкция называется триадой.

В философии Гегеля триада выполняет не только методологическую функцию, но и функцию системосозидающую. Это не только содержательный принцип, или закон диалектики, но и способ построения системы. Вся архитектоника, структура гегелевской философии подчиняется тройственному ритму, строится в соответствии с требованиями триады. В целом философия Гегеля делится на три части: -- логику, философию природы и философию духа. Это не рядоположенные части, которые можно поменять местами. Это триада, где каждая часть выражает закономерный этап диалектического развития. По крайней мере так считает сам Гегель. Логику он делит тоже на три части: учение о бытии, учение о сущности и учение о понятии. Каждая из указанных частей также является триадой. Учение о бытии, например, включает в себя:

1) определенность (качество),

2) величина (количество),

3) мера.

Качество состоит из трех частей:

a) бытие,

b) наличное бытие,

c) для - себя - бытие.

Бытие, о чем мы уже говорили, это триада: чистое бытие -- ничто -- становление. Здесь достигнут предел деления, или триада, состоящая из категорий, каждая из которых не может быть разложена на триады.

Нет ни возможности, ни необходимости излагать всю эту сложную систему больших и малых триад. Остановимся на некоторых наиболее важных моментах. Результатом становления является наличное бытие. В отличие от чистого бытия это бытие определенное, наделенное качеством. Качество есть первая непосредственная определенность бытия; Любая вещь отличается от других благодаря присущему ей качеству. В силу качественной определенности вещи не только отличаются друг от друга, но соотносятся между собой.

Категория качества предшествует в логике Гегеля категории количества. Такой порядок в общем соответствует истории человеческого познания. Дикари (как и дети) различают вещи по их качественной определенности, хотя не умеют считать, т.е. не знают количественных соотношений.

Синтезом качественной и количественной определенности выступает мера. Каждая вещь, поскольку она качественно определена, есть мера. Нарушение меры меняет качество и превращает одну вещь в другую. Происходит перерыв постепенности, или качественный скачок.

Гегель решительно выступает против плоского эволюционизма, признающего лишь постепенный переход от одного качественного состояния к другому. «Говорят: в природе не бывает скачков... Но мы показали, что вообще изменение бытия суть не только переход одной величины в другую, но и переход качественного в количественное и наоборот, становление иным, представляющее собой перерыв постепенности, и качественно другое по сравнению с предшествующим состоянием». Вода через охлаждение не становится твердой постепенно, не делается сначала кашеобразной, чтобы затем, делаясь постепенно все тверже и тверже, достигнуть консистенции льда, а затвердевает сразу. Уже достигнув температуры точки замерзания, она все еще может полностью сохранить свое жидкое состояние, если она остается в покое, и ничтожное сотрясение приводит ее в твердое состояние.

Гегель приводит и другой пример, но уже из моральной области. Здесь также имеют место переходы количественных изменений в качественные, и «разность качества» оказывается основанной на разности величин. Так, благодаря количественным изменениям мера легкомыслия оказывается превзойденной и в результате появляется нечто совершенно иное, а именно преступление. Качественный скачок может превратить право в несправедливость, добродетель -- в порок. Любопытно и такое рассуждение философа: государства при прочих равных условиях получают разный качественный характер благодаря их различию по величине. Законы и государственный строй превращаются в нечто другое, когда увеличивается объем государства и возрастает число граждан. Государство имеет меру своей величины, превзойдя которую оно неудержимо распадается при том же государственном устройстве, которое при другом размере составляло его счастье и силу.

Гегель убедительно обосновывает то, что позднее получило название закона о переходе количественных изменений в качественные и наоборот путем скачков. Развитие науки и общественной практики подтвердило правильность открытого Гегелем этого диалектического закона.

Диалектика перехода количества в качество отвечает на вопрос о форме развития всех природных и духовных вещей. Но остается еще более важный вопрос о движущей силе, импульсе этого развития. И здесь Гегель ищет ответа не в потустороннем мире, а в самой действительности. Формулирует он этот ответ в учении о сущности. «Одним лишь блужданием из одного качества в другое и одним лишь переходом из качественного в количественное и наоборот дело еще не окончено, а имеется в вещах нечто пребывающее, это пребывающее есть прежде всего сущность».

Качество, количество, мера -- все это, как уже говорилось, категории бытия. Это формы, в которых мы воспринимаем действительность, и воспринимаем эмпирически, опытным путем. Но опытным путем невозможно постичь сущность вещей. Сущность есть внутренняя основа бытия, а бытие -- внешняя форма сущности. Нет чистых сущностей, они выражаются, проявляются в формах бытия. Сущность есть то же бытие, но на более высокой ступени. Сущность, как внутренняя причина бытия, не тождественна с последним, она отлична от него. Иными словами, сущность познается из противоположности непосредственному бытию. Значит, познание должно идти вглубь, вскрывать в явлениях их сущность.

В чем же, по Гегелю, заключается эта потаенная сущность бытия? Кратко говоря, в его внутренней противоречивости. Все существующее содержит в себе противоречие, единство противоположных моментов.

Тождество, единство противоположностей -- ключевое Понятие логики Гегеля. Обыденное сознание испытывает страх перед противоречием, считая его чем-то ненормальным. Да и формальная логика с ее законами (непротиворечия, исключенного третьего) запрещает логические противоречия. Гегель говорит много нелюбезных слов в адрес этой логики. Но фактически он не против формальной логики, а против ее абсолютизации. Такая логика не может претендовать на роль всеобщей методологии в противовес диалектике. В этом случае формальная логика превращается в метафизику. Правильно истолкованная формальна;) логика запрещает абсурдные противоречия, противоречия доктринальные, словесные, вносящие путаницу в рассуждения. Эти требования выполняет и Гегель, иначе его бы просто не поняли. Но кроме противоречий неправильного рассуждения, имеются противоречия реальные, противоречия самой жизни. И от них избавиться не удается никому. «Противоречие -- вот что на самом деле движет миром, и смешно говорить, что противоречие нельзя мыслить». «Противоречие есть корень всякого движения и жизненности, лишь поскольку оно имеет в самом себе противоречие, он движется, обладает импульсом и деятельностью».

Противоречие ведет