Постиндустриальное общество

Термин «постиндустриальное общество» соот­носится с «доиндустриальным» и «индустриаль­ным». Доиндустриальное общество в основном добывающее, его экономика основана на сель­ском хозяйстве, добыче угля, энергии, газа, рыболовстве, лесной промышленности. Индус­триальное общество — в первую очередь обра­батывающее, в котором энергия и машинная технология используются для производства то­варов. Постиндустриальное общество — это организм, в котором телекоммуникации и ком­пьютеры выполняют основную роль в производ­стве и обмене информацией и знаниями. Если индустриальное общество основано на машинном производстве, то постиндустриаль­ное общество характеризуется интеллектуаль­ным производством.

Продукция индустриального общества произво­дится отдельными четко идентифицированны­ми единицами, она обменивается и продается, потребляется и изнашивается, как кусок ткани или автомобиль. Знание, даже если оно продается, остается с его производителем. Это «коллективный товар» с той точки зрения, что, будучи произведено, оно по своему характеру становится достоянием всех. Постиндустриальное общество не заменяет пол­ностью индустриальное общество, так же как и индустриальное общество не отбрасывает аг­рарные секторы экономики. Новые черты накла­дываются на старые, стирая некоторые из них, но в целом усложняя структуру общества.

Полез­но было бы выделить некоторые из новых изме­рений постиндустриального общества:

- централизация теоретического знания;

- создание новой интеллектуальной технологии;

- формирование класса производителей знания;

- переход от производства товаров к производ­ству услуг;

- изменение характера труда.

В доиндустриальном обществе жизнь была иг­рой между человеком и природой, в которой люди взаимодействовали с естественной при­родой — землей, водой, лесами, работая малы­ми группами и завися от нее. В индустриальном обществе работа — это игра между человеком и обществом нередко называют постбуржуазным, посткапиталистическим, пострыночным, посттрадиционным и постисторическим. Однако последние определения не получили заметного распространения.

В основе концепции постиндустриального общества лежит оценка ново­го общественного целого как резко отличающегося от общества, господство­вавшего на протяжении последних столетий. Речь идет о снижении роли материального производства и развитии сектора, создающего услуги и ин­формацию, об изменившемся характере человеческой деятельности, новых типах вовлекаемых в производство ресурсов, а также существенной модифи­кации социальной структуры.

Зарубежные социологи сходятся во мнении о том, что 1970-е гг. являют­ся началом нового этапа в развитии западного общества. Он характеризует­ся появлением новых средств производства — информационно-электронных систем, использованием микропроцессоров в промышленности, сфере услуг, торговли и обмена. Агробизнес, нефтехимия, генная инженерия, компью­терная техника свидетельствуют о лидирующей роли технологии в обществе.

Технология предлагает намного более значительные информационные и коммуникационные ресурсы, чем когда-либо имело человечество. Эти ре­сурсы столь велики, что очевидно: мы вступаем в новую эру — информаци­онную. США — первая страна, осуществившая трехэтапный переход от аг­рарного общества к индустриальному и от него к постиндустриальному.

Еще на ранних этапах человеческой истории выделялись три сектора хо­зяйства, получившие в настоящее время следующий вид:

- первичный — охота и рыболовство, сельское хозяйство. Сюда относят и лесное хозяйство (охрана и восстановление лесов), лесозаготовки и добычу полезных ископаемых; и искусственной средой, где люди заслонены машинами, производящими товары. В постин­дустриальном же обществе работа становится прежде всего игрой человека с компьютером (между чиновником и просителем, врачом и па­циентом, учителем и учеником).

1. Роль женщины.

2. Наука на новой стадии своего развития.

3. «Ситосы» как политические подразделения.

Существует четыре вида функциональных ситосов — научный, технологический, администра­тивный и культурный, а также пять институцио­нальных ситосов — экономические предприя­тия, правительственные конторы, университеты и исследовательские центры, социальные ком­плексы (больницы, центры обслуживания и тому подобное) и военная сфера. По моему мнению, основная борьба интересов будет развиваться между ситосами.

1. Меритократия.

Постиндустриальное общество, будучи в первую очередь техническим обществом, предоставля­ет лучшие позиции в нем на базе наследства или собственности (хотя эти факторы могут способ­ствовать определенным образовательным и культурным преимуществам, исходя из знаний и квалификации).

2. Конец дефицита.

3. Экономика информации.

- вторичный — обрабатывающая промышленность и строительство;

- третичный — транспорт, торговля, наука, искусство, сфера услуг.

В середине 1970-х гг. в развитых странах резко сокращается доля сельс­кого населения: в Японии до 15%, в ФРГ до 10%, в США до 30%, в Англии до 41%. Напротив, занятость в сфере обслуживания увеличивается: в США до 65%, в Японии до 50%, в ФРГ до 45%, в Англии до 43%.

Из рис. 21 видно, как за 100 лет доля аграрного сектора в США сократи­лась почти до невидимой величины, если оценивать этот показатель по со­кращению доли сельхозработников в структуре трудовых ресурсов. Однако за то же время производительность труда в аграрном секторе увеличилась в десятки раз, и в результате страна стала производить продукции не меньше, а больше, чем прежде, обеспечивая ею нуждающиеся в продуктах питания страны мира, особенно Африки и Азии. Таким образом, в постиндустриаль­ном обществе сокращение удельного веса аграрного сектора происходит па­раллельно увеличению производительности труда в этом секторе.

Если бы она не росла, то не могло произойти сокращения численности сельхозработни­ков. Общая занятость в сельскохозяйственном производстве США уменьша­ется, так как маленькие фермы объединяют­ся в крупные, а современная технология еще более уменьшает потребность в фермерском труде. В конце XIX в. около половины всех занятых в США работали на фермах, а в кон­це XX в. лишь 2,3% работающих — фермеры. Для постиндустриального общества важ­нее не развитие индустрии, а рост производ­ства информации и сферы обслуживания и их превосходство над промышленностью.

­

Под влиянием требований рынка и технологического прогресса сфера услуг приобре­тает качественно новые черты, в частности значительные объемы научных исследований и разработок. Уже с середины 1980-х гг. динамика затрат на исследования и разработки в сфере услуг опе­режает их рост в обрабатывающей промышленности. Причины — высокая на-укоемкость многих видов услуг, основанных на новейших информационных технологиях, растущий спрос на услуги малых исследовательских, компью­терных, биотехнологических фирм, многие из которых создаются на базе уни­верситетов. Несмотря на национальные различия в распределении затрат на НИОКР по отраслям сферы услуг в развитых странах, основная их доля при­ходится на деятельность, связанную с компьютерами (разработка программ­ного обеспечения, баз данных и т.п.), на услуги в области исследований и раз­работок, прочие деловые услуги (в области архитектуры и инженерных изыс­каний), телекоммуникации, оптовую и розничную торговлю, финансовое посредничество.

В последние 25 лет в информационно емких отраслях сферы услуг (часто выделяемые в так называемые четвертичный и пятеричный секторы и вклю­чающие здравоохранение, образование, исследовательские разработки, финансы, страхование и т.д.) отмечены самые высокие темпы роста занятости. Сфе­ра услуг является одним из наиболее динамично развивающихся секторов эко­номики ведущих индустриальных стран, обеспечивающая львиную долю за­нятости и производства ВВП. Интенсивное развитие этого сектора обуслов­лено прежде всего увеличением численности занятых и объема услуг в сфере

науки, образования, обработки данных рекламы, профессионального консуль­тирования, юридического обслужива­ния и др. На долю наукоемких отраслей обрабатывающей промышленности и сферы услуг ныне приходится в сред­нем более половины ВВП ведущих ин­дустриальных стран. Интенсивно рас­тет и занятость ученых в области ин­форматики: в 1995 г. на их долю приходилось 29,8% ученых, занятых в экономике США. Дальнейшее развитие информационной индустрии в пери­од до 2005 г., по оценкам Бюро статистики труда Министерства труда США. будет сопровождаться увеличением их численности на 90%, что выдвигает эту профессию в число наиболее распространенных в экономике США.

На современном этапе жизни общества на смену классовой структуре приходит профессиональная. Собственность как критерий стратификации теряет свое значение. Решающими становятся уровень образования и знания. Если для индустриального общества основной конфликт состоял между тру­дом и капиталом, то в постиндустриальном — между знанием и некомпетент­ностью. Возникают новые интеллектуальные технологии, в экономике уси­ливается тенденция к интеграции и планируемости. На новой стадии обще­ственного развития промышленность уже не является основой материального производства, а рабочий класс теряет ведущую роль, уступая место научно-техническим работникам.

Основную роль играют не промышленность и производство, а наука и тех­нология. Показателем экономического развития индустриального общества служит индекс производства стали, а показателем постиндустриального обще­ства — доля научных и технических работников в общем объеме рабочей силы, а также объем затрат на научно-исследовательские разработки. Индустриать-ное общество можно определить количеством производимых товаров, а по­стиндустриальное — умением вырабатывать и передавать информацию.

Подобные процессы наблюдаются в США и Японии, завершающих пе­реход от индустриального общества к постиндустриальному. Но они не от­мечаются в России, которая не так давно завершила переход к индустриаль­ному обществу от доиндустриального, когда большинство населения состав­ляли крестьяне, проживавшие в сельской местности.

Одним из признаков наступления постиндустриального общества служит феминизация общественного производства — возрастание доли женщин в трудовых ресурсах. Подобный процесс наблюдается в США, России, Япо­нии, Швеции, Германии и других странах. В 1940 г., например, вСШАтолько 28 из каждых 100 работающих были женщины, к 1947 г. их число выросло до 36, а теперь из каждых 100 занятых — 44 женщины. Почему доля занятых женщин растет по мере перехода общества к более высокой фазе развития? Тому есть несколько объяснений. Во-первых, внедрение новых технологий облегчает труд, вытесняет грубый физический труд, заменяя его интеллек­туальным, доступным женщинам. Во-вторых, в постиндустриальном обще­стве расширяется третичный сектор — сфера обслуживания и информации, который лучше всего подходит женщине. В-третьих, по мере ускорения на­учного прогресса увеличивается потребность в более образованной рабочей силе, а в большинстве индустриальных стран женщины по уровню образо­вания либо не уступают, либо превосходят (как, например, в России) мужс­кую половину.

Переход любого общества с доиндустриальной на индустриальную, а за­тем постиндустриальную фазу сопровождается следующими изменениями в структуре народного хозяйства:

- сокращение численности работников;

- увеличение доли «белых воротничков» и занятых в сфере услуг;

- сокращение численности «голубых воротничков»;

- повышение заработной платы;

- сокращение продолжительности рабочей недели;

- повышение квалификации рабочей силы;

- увеличение производительности труда;

- увеличение доли занятых женщин.

Техническое развитие сделало возможным выполнение машинами тех операций, которые раньше производились вручную. Уменьшение занятости «голубых воротничков» было сбалансировано увеличением числа рабочих мест в сфере услуг.

Наиболее важными сферами индустрии услуг являются розничная тор­говля, транспорт, финансы, общественное питание, гостиничная сеть, уборка помещений, а также юриспруденция, образование и медицина. Рабочие се­годня зарабатывают больше и заняты меньше, потому что они производят больше. Сектор услуг в американских предприятиях развивается сегодня быстрее, чем когда-либо прежде. В 1970-е гг. в производстве (в секторе, про­изводящем товары всего 11%) появилось всего 5% новых профессий, а в сек­торе услуг — 80%. Наиболее быстрый рост отмечен в фирмах, где работает менее 50 человек.

Большинство этих фирм производят информационные услуги. Появились специализированные профессиональные группы, по обслуживанию вычислительной техники и процессов обработки информа­ции (операторы, программисты, системные аналитики и проектировщики и т.п.), оказанию консультативных, научно-информационных и других ус­луг подобного рода. В США, по данным Национального научного фонда, в начале 1990-х гг. 16% ученых работали в области консультирования, учета, статистики, обработки данных.

В 1920-е гг. на среднестатистической фабрике США работник трудился приблизительно 50ч в неделю и получал за это время около 30 долл., в 1985 г. — 40 ч в неделю, за которые ему платили 386 долл. Развитие технологии дало микрокомпьютеры, стекловолоконную оптику, а роботизация вызвала спрос

на высококвалифицированную рабочую силу. Те, у кого отсутствуют необхо­димые навыки и соответствующее образование, сталкиваются с большими трудностями, зарабатывая себе на жизнь, чем те, кто получил, например, выс­шее образование. Сегодня в США выпускники высших учебных заведений за­рабатывают приблизительно на 50%, а вы­пускники колледжей — почти на \ЬЗ% больше, чем те, кто не закончил полный курс обучения⁷.

Когда речь идет о великих цивилизаци­ях прошлого, имеют в виду географически локальные регионы — Древнюю Грецию,

Францию XVIII в., современную Америку. Но по прошествии нескольких десятиле­тий развития глобальных коммуникаций «цивилизации» будут представлять собой географически рассеянные регионы, объе­диненные общей культурой. Постиндуст­риальная западная цивилизация свяжет воедино все англоязычные страны. По-ви­димому, Китай, Россия, Латинская Амери­ка и «третий мир» также создадут свои гло­бальные культурные зоны, но со своими ценностями. Глобальные корпорации мо­гут больше сделать для распространения международного взаимопонимания, чем любая другая сила. Они обеспечивают занятость, распространяют техноло­гию и дают профессиональную подготовку очень многим людям.

Для новой эпохи характерны высокий темп роста сервисной индустрии и ее преобладающий вклад в создание национального богатства, первое место в структуре занятости населения, авангардная роль в развитии наукоемких технологий, наконец, ее приоритет в государственной инвестиционной по­литике. Даже на бытовом уровне символы информационного общества вы­тесняют сегодня символы индустриальной эпохи; так, в 1995 г. впервые аме­риканцы купили компьютеров (16,5 млн) больше, чем автомобилей.

У постиндустриального производства три кита — микроэлектроника, био­технология и информатика. Микроэлектроника открыла дорогу компьюте­рам, в итоге «микроэлектронная революция», связанная с изобретением боль­ших интегральных схем и микропроцессоров, вылилась в грандиозный тех­нический переворот: всего за 4 года (1975-1978) объем информации, размещаемой на 1 мм² кремниевого кристалла (чипа), вырос в 80 тыс. раз. а цена каждого такого изделия уменьшилась с 350-400 долл. до 3-4 долл. "Миниатюрность и низкая стоимость микросхем открыли беспрецедентные возможности их использования в качестве «компьютеризованных» компонентов всевозможных механических и автоматических систем — контрольно-измерительной аппаратуры, оборудования, проектирования и производства с помощью компьютеров, робототехники, гибких производственных систем, бытовой автоматики и т.д.

Биотехнология воплощает в себе открытия в области молекулярной био­логии, заложившие основы генной инженерии, способной целенаправлен­но создавать более продуктивные виды растений и животных, разрабатывать эффективные виды лекарств, материалы с запрограммированными свойства­ми и т.д.

БИОТЕХНОЛОГИЯ — любая техника использования живых организмов или жизненных процессов для производства или видоизменени я продуктов, для улучшения сортов растений, или природы растений, или пород животных, создания микроорганизмов для специальных целей.

Наконец, третье звено — информатизация общества, всех сторон его жиз­ни и трудовой деятельности на базе телекоммуникаций, информационных компьютерных сетей с использованием космических средств связи и воло­конно-оптических кабелей, факсимильных аппаратов, электронной почты, мобильной связи. С помощью средств мультимедиа (синтеза компьютеров, аудио- и видеотехники), компьютерной графики создается виртуальный мир, виртуальная реальность, где для человека открываются просторы для твор­чества, быстрого освоения и обновления знаний.

Как и у всякого общественного явления, у информатизации есть не толь­ко плюсы, но и минусы. Власть человека над информацией вместе с тем оз­начает и власть информации над человеком. Тот, кто владеет ее источника­ми, каналами доступа к ней, не важно коммерческими или административ­ными, одновременно владеет и нашим сознанием, нашими желаниями, помыслами и потребностями. Власть информации (а ее еще называют инфок-ратией) предполагает манипулирование огромными массами людей, свои­ми масштабами превосходящее те человеческие ресурсы, которые мог собрать под своим знамена или покорить своими войсками Александр Македонский, персидский царь Дарий I или Гитлер.

Самая выразительная черта постиндустриальной эпохи — превращение информации и научного знания в непосредственную производительную силу: в 1991 г. расходы в США на приобретение информации и информационных технологий (112 млрд долл.) впервые превысили затраты на приобретение производственных технологий основных фондов (107 млрд долл.), а к нача­лу 1995 г. в американской экономике при помощи информации производи­лось около ³/₄ добавленной стоимости, создаваемой в промышленности.

Согласно А. Тоффлеру, характерной чертой формирующегося постинду­стриального общества становится двухэтажная, двухсекторная экономика, состоящая из сектора производства материальных благ и услуг, где домини­руют законы рыночных отношений, и сектора «производства человека», где осуществляется накопление «человеческого капитала» и не остается места отношениям спроса и предложения". Причем именно развитие «экономи­ки для себя» все больше определяет динамику и структуру рыночных отношений,

экономическую конкурентоспособность той или иной страны на международной арене, хотя «производством человека» все меньше занима­ется государство и все больше гражданское общество, общественные ассо­циации и сами граждане. В связи с этим американский футуролог предрека­ет известную «демаркетизацию» постиндустриальной экономики. «Героичес­кая эпоха построения рынка закончилась — ее заменит новая фаза, в которой мы будем просто поддерживать, обновлять, совершенствовать трубопровод (так квалифицируется всемирная сеть обменов — рынок. — Прим. авт.).  писал Э. Тоффлер. — Мы, несомненно, станем перестраивать его важнейшие участки, чтобы они могли вместить безмерно увеличившиеся потоки инфор­мации.

Система рынка все больше бу­дет зависеть от электроники, биологин и новых социальных технологий. Разу­меется, на это также потребуются ре­сурсы, воображение и капитал. Но по сравнению с изнурительным усилием маркетизации Второй волны (индуст­риальной экономики. — Прим. авт.) эта программа обновления потребует значительно меньше времени, энер­гии, капитала и фантазии, меньших материальных затрат и людских ресур­сов, чем изначальный процесс построения. Какой бы сложной ни оказалась конверсия, маркетизация уже не будет главным проектом цивилизации. Та­ким образом, Третья волна создаст первую в истории «трансрыночную» ци­вилизацию».

По мнению А. Турена, особенность постиндустриального общества зак­лючается в том, что его можно и должно исследовать исключительно в тер­минах социальных отношений. Смысл поведения действующих лиц не сле­дует искать в принципах, в устройстве Вселенной или в смысле истории: его нет ни в каком другом месте, кроме социальных отношений. Впервые ана­лиз общества должен быть чисто социологическим. Это означает также, что механизмы социального контроля или социализации становятся в своей со­вокупности все более репрессивными, так как они не могут более требовать к себе уважения, как к естественным законам, или надеяться на поддержку, как традиционные предписания. «В этом типе общества все объективное, установившееся, институциональное является все более помехой социальным отношениям, коммуникации. Это объясняет значение, которое имеет в со­временном социальном мышлении критика, направленная против государ­ства. Программированное общество является также обязательно обществом протеста, воображения, утопии, так как оно целиком основано на соци&чъ-ном конфликте между аппаратами, которые имеют способность и власть программировать, и теми призывами к творчеству и счастью, которым по­стоянно угрожает логика вышеназванных аппаратов».

Возможно, в постиндустриальном обществе формируется новая соци­альная сила — так называемая киберкратия. Она выступает носителем свое­го рода «социального интеллекта», который становится главной характеристикой наступающей цивилизации. «Социальный интеллект» реализуется через: сетевую систему связей; информационное поле, создаваемое средства­ми электронной коммуникации; социальную память, хранящуюся в банках данных; интеллектуальную элиту, продуцирующую новые идеи и знания; широкий слой специалистов, обладающих компьютерной грамотностью; «интеллектуальный рынок», обмен идеями и информацией.

В передовых странах, входящих в Организацию экономического сотруд­ничества и развития, более половины валового внутреннего продукта созда­ется в интеллектуально емком производстве. Информационная революция, базирующаяся на соединении компьютера с телекоммуникационными сетя­ми, коренным образом преобразует человеческое бытие. Она сжимает время и пространство, открывает границы, позволяет устанавливать контакты в любой точке земного шара. Она превращает индивидов в граждан мира.

Современное общество немыслимо без информации. Мы живем в мире звуков, слов, сообщений, общения, посланий и т.д. Наши знания поступа­ют к нам в виде информации. Общаясь с другими, мы также передаем какую-либо информацию. На передачу и распространение информации направле­ны мощные технические средства — от радиостанций и спутникового теле­видения до мобильных телефонов и компьютеров. Недаром современное общество именуют информационным.

Каждый год объемы информации удваиваются и утраиваются, появляются все новые информационные каналы, а самым передовым из них является Интернет — «компьютерная паутина», опутавшая невидимыми нитями весь земной шар (рис. 23). Сегодня по интернету люди из разных концов земного шара общаются письменно и визуально, проводятся научные конференции и показательные медицинские операции. Благодаря интернету можно вой­ти в любую библиотеку мира, прочитать любую газету и узнать самые после­дние новости.

ИНФОРМАЦИЯ (от лат. informatio — разъяснение, изложение) пер­воначальная — сведения, передаваемые людьми устным, письмен­ным или другим способом (с помощью условных сигналов, техни­ческих средств и т.д.). Это понятие включает обмен сведениями между людьми, человеком и автоматом, автоматом и автоматом, а также обмен сигналами в животном и растительном мире.

Сегодня уже трудно найти человека, не слышавшего хотя бы что-нибудь об электронной, мобильной и телевизионной коммерции (е-соттегсе, т-соттегсеи t-commerce соответственно), «новой экономике», «электронном правительстве» (e-government), телемедицине, дистанционном образовании и др. Глобальное информационное общество (GIS или Global Information Society — GIS), просоединиться к которому активно стремится Россия, обе­щает затмить собой все предыдущие общественные модели за счет невидан­ного ранее использования информационных технологий и возможностей, открываемых Интернетом. Интеллект, знания, информационные техноло­гии становятся главным экономическим ресурсом современного общества.

Стоимость человеческой деятельности и ее продуктов определяется уже не только и не столько затратами труда, сколько воплощенной информацией становящейся источником добавочной стоимости.

Впервые в достаточно отчетливом виде идея информационного общества «была сформулирована в конце 1960-х — нач-пе 1970 -х гг. Изобретение самого термина «информационное общество» (Information Society — IS) приписывается Ю. Хаяшц профессору Токийского технологическо­го института. Вслед за тем в научный обо­рот вошло еще одно понятие — глобальное информационное общество (G/S или Global Information Society), которое показы­вает, что два процесса — глобализация и информатизация общества — являются не двумя разными явлениями, а двумя сторо­нами одного и того же явления, что одно без другого существовать не может.

Контуры информационного общества были обрисованы в отчетах, представлен­ных японскому правительству рядом организаций, в том числе Агентством экономического планирования, Институтом разработки использования ком­пьютеров и Советом по структуре промышленности. В этих отчетах информа­ционное общество определялось как такое, где процесс компьютеризации даст людям доступ к надежным источникам информации, избавит их от рутинной работы, обеспечит высокий уровень автоматизации производства. При этом увеличится доля инноваций, дизайна и маркетинга в производстве информа­ционного продукта. Именно он, а не материальный продукт будет движуще и силой образования и развития общества. Информационное общество, по мне­нию директора японского Института информационного общества W. Масу-ды, будет бесклассовым и бесконфликтным с немногочисленным правитель­ством и аппаратом управления. В отличие от индустриального общества, где господствовал культ потребления, информационное общество расставляет приоритеты по-другому: на первый план выдвигается такая ценность, как время, параллельно возрастает значение культурного досуга.

Глобальное информационное общество пока еще достаточно молодо и не может охватить все без исключения страны, особенного третьего мира, где в некоторых регионах люди не видели даже телефона. Его ядром выступают самые развитые капиталистические страны, общими усилиями создавшие глобальную информационную инфраструктуру, которая включает цифровые магистрали (Digital Highway) и супермагистрали (Superhighway).

В феврале 1995 г. в Брюсселе совещание министров, занимающихся развитием GIS в разных странах, определило 11 первоочередных глобальных проектных зон (Project Areas), которые составят основу информационной цивилизации:

-  GIBN (Global Interoperability of Broadband Networks) — глобальная инте-роперабельность широкополосных сетей — Канада и Япония;

- GIP (Global Inventory Project) — глобальная опись — ЕС и Япония; Trans-Cultural Education and Training, Tel & Lingwa — межкультурное обучение и инструктирование — Франция и Германия;

- Electronic Libraries, Bibtiothica Universalis — электронная универсальная библиотека — Франция и Япония;

- Multimedia Access to World Cultural Heritage — мультимедийный доступ к всемирному культурному наследию — Италия и Франция;

- Environment and Natural Resources Management — управление окружаю­щей средой и природными ресурсами — Канада;

- Global Emergency Management Gemini — глобальное управление чрезвы­чайными ситуациями — США;

- Global Healthcare Applications — глобальные прикладные задачи здраво­охранения — ЕС;

- Government On-line — правительство в режиме реального времени — Великобритания;

- Global Market Place for SMEs — глобальный рынок для средних и малых предприятий — ЕС, Япония, США;

- MARIS (Maritime Information Society) — морское информационное обще­ство — ЕС, Канада.

Сложившуюся в последние два десятилетия экономику известный амери­канский социолог М. Кастельс назвал информациональной и глобальной, дав ей следующую характеристику: «Итак, информационалъная — так как произ­водительность и конкурентоспособность факторов или агентов в этой эко­номике (будь то фирма, регион или нация) зависят в первую очередь от их способности генерировать, обрабатывать и эффективно использовать инфор­мацию, основанную на знаниях. Глобальная — потому что основные виды экономической деятельности, такие, как производство, потребление и цир­куляция товаров и услуг, а также их составляющие (капитал, труд, сырье, управление, информация, технология, рынки) организуются в глобальном масштабе, непосредственно либо с использованием разветвленной сети, свя­зывающей экономических агентов. И наконец, информациональная и гло­бальная — потому что в новых исторических условиях достижение опреде­ленного уровня производительности и существование конкуренции возмож­но лишь внутри глобальной взаимосвязанной сети».

Социальными характеристиками такого общества являются степень ин­формированности индивидов, доступность информации для различных со­циальных групп, эффективность работы средств массовой информации и их возможности обратной связи, уровень информационного образования насе­ления и охват его информационными технологиями и т.д.

В эпоху инфор­мационного общества обществознание обогащается новыми категориями, среди которых принято выделять:

- культурный капитал;

- интеллектуальный капитал;

- социальный капитал.

Так, владение иностранными языками выступает элементом культурно­го капитала. Поскольку в наше время знание компьютера и иностранного языка обязательно при трудоустройстве в престижную фирму и служит стартовой площадкой для дальнейшей карьеры, культурный капитал определяет не только интеллектуальное развитие личности, но и социальный статус че­ловека. Следовательно, он интегрируется с другим понятием — социальным капиталом.

Если для индустриального общества главными ресурсами, владея кото­рыми человек мог достичь успеха в бизнесе или торговле, на военном или дипломатическом поприще, выступали политический (административные рычаги влияния) и экономический (прежде всего большие деньги) капитан, то в постиндустриальном и информационном обществе на первый план выд­вигаются интеллектуальные ресурсы. Правда, пока еще эти силы только выдвигаются на передовую, но кое-где они же перешли в наступление, а в ряде стран завоевали господствующие высоты. Однако во многих странах сегодня, как и сто лет назад, все решают деньги, выгодные связи, админис­тративные рычаги давления. Интеллектуальную собственность, которую в цивилизованных странах защищают международным авторским правом, здесь все еще воруют, уничтожают, незаконным способом размножают дру­гие лица, получая незаработанные деньги.

Структуры интеллектуальной собственности являются ведущими в ин­формационном обществе.