анализ особенностей толпы и ее поведения до сих пор сохраняет свою познавательную ценность.
3. Фрейд о толпе. Идеи Лебона о роли бессознательного в поведении толпы привлекли внимание Фрейда, Правда, он полагал, что анализ Лебоном бессознательного недостаточен и нуждается в дальнейшем развитии с позиций психоаналитической теории. Это и осуществил Фрейд в книге «Групповая психология и анализ ЭГО», написанной им в 1921 г.
Основным психологическим механизмом, объясняющим поведение индивида в толпе, Фрейд считал идентификацию с лидером. Лидер для участников толпы выступает в роли «отца*, и, идентифицируясь с ним, они отказываются от собственного «Я» или супер-эго, которое обычно осуществляет контроль над их отношениями с социальной средой, и передают соответствующее функции лидеру. Тем самым они оказываются в полной зависимости от его решений и выполняют любое его указание, чем и объясняется способность людей в толпе совершать действия, которые индивидуально для каждого из них были бы невозможны. В то же время идентификация с лидером означает взаимоидентификацию через него участников толпы между собой. Этим, согласно Фрейду, объясняется единство толпы и ее однородность. Важно подчеркнуть, что понятие «лидер» Фрейд наполнял очень широким содержанием. В его роли может выступать не только конкретный реальный человек, но и такие символические фигуры, как, например, Христос, или просто лозунг, призывающий к чему-то. Поэтому толпа способна действовать и в отсутствие реального живого лидера.
|
|
Бихевиоризм и проблема толпы. Еше в 30-х гг. американские психологи Дж. Дол-лард и. Н. Миллер предложили теорию «фрустрации-агрессивности». Понятие «фрустрация» означает состояние человека, возникающее, когда что-то мешает ему достичь поставленной цели. Оно может порождаться невозможностью удовлетворить обычные человеческие потребности, тем более если они носят жизненно важный характер (обеспечение питанием, жилищем, нормальными условиями жизни
и работы); его испытывают также люди в условиях социальной и политической неопределенности. Состояние фрустрации выражается комплексом чувств; раздражением, гневом, обидой, разочарованием и т. п., поэтому трудно перевести это понятие на русский язык одним словом.
Основная мысль названной концепции заключается в том. что фрустрация всегда ведет к агрессивности и, наоборот, — за любым актом агрессивности скрывается фрустрация,
Частные концепции толпы. Ряд концепций толпы носит частный характер, поскольку в качестве их основы берется какая-то одна из психологических особенностей ее поведения и делается центральной, определяющей весь смысл концепции. В теориях заражения, например, таким центральным моментом оказывается механизм заражения. Г.Олпорт предложил идею «кольцевой реакции», согласно которой человек, «заражая» в толпе своим поведением другого, видит или слышит его реакцию и в результате сам стимулируется от него до еще более высокого уровня активности. Таким образом возбуждение толпы непрерывно нарастает.
|
|
К разряду частных можно отнести также теории конвергенции. Если теории заражения строятся на убеждении, что нормальные, обычные люди подвергаются трансформации по единому образцу и благодаря этому создается однородность толпы, то теории конвергенции исходят из противоположного тезиса: в толпу собираются люди, уже имеющие какие-то общие качества и черты. Так, например, агрессивная толпа собирается из людей, обладающих склонностью к насилию. Согласно другим вариантам теории конвергенции, в толпы объединяются люди, не разделяющие господствующих в обществе социальных норм.
Методика изучения толпы. Специфика феномена толпы такова, что она крайне затрудняет его изучение. Внезапность, с какой обычно возникает толпа, непредсказуемость ее поведения, массовость, неопределенность количественных и качественных характеристик, высокая эмоциональная напряженность — все это не позволяет проводить заранее спланирован-
6.6, Психология больших социальных групп и массовые психические явления
ные исследования. Воспроизвести эти явления искусственно в лабораторных условиях также оказывается невозможным. Поэтому исследователям приходится чаше всего собирать необходимые данные путем опросов участников толпы и очевидцев, а также из газет, кинохроники, исторических и служебных документов.
На Западе проблема массовых беспорядков имеет довольно длительную историю, поэтому полиция ряда стран накопила большой опыт изучения различных массовых проявлений. Этот опыт, обобщенный в учебных пособиях и инструкциях для полиции, а также в докладах полицейских органов о конкретных событиях, бывает полезным и для научных исследований.
Воспроизвести толпу экспериментально оказалось практически невозможно, хотя попытки такого рода предпринимались. Поэтому наметилась тенденция проецировать на теорию толпы результаты, полученные при изучении малых групп, в частности данные о явлениях конформности, склонности к риску и т. п. Сюда же можно отнести эксперименты американских психологов С. Мильгрэма, П. Зимбардо и А. Бандуры. Первый продемонстрировал неожиданную способность обычных людей к жестоким действиям, если с них снимается индивидуальная ответственность за эти действия. Во втором П. Зимбардо выявил достаточно глубокую трансформацию в поведении групп, которые в лабораторно-игровой ситуации исполняли роли полицейских и демонстрантов. А. Бандура и Р. Уолтере показали роль подражания агрессивному поведению при наличии соответствующей модели. Выявленные в названных и других экспериментах механизмы поведения в той или иной степени проявляются и в толпе.
б.б.З. Психология паники и слухов
Паника — это проявление бесконтрольного страха, охватывающего значительное число людей. Особенно острый характер она принимает в тех случаях, когда люди находятся вместе, в контакте друг с другом.
Широко распространено убеждение, что причиной паники является угроза большой опасности для многих людей. На самом деле это лишь одно из условий, которые могут породить панику. Хорошо известно, что люди успешно преодолевают опасность, если они к ней подготовлены и достаточно организованы. Поэтому главной причиной паники обычно оказывается не столько сама опасность, сколько боязнь оказаться в безвыходном положении, ощущение того, что пути спасения либо крайне ограниченны, либо могут быстро закрыться. Наиболее простой иллюстрацией такой ситуации может быть пожар в кинотеатре, в котором мало выходов.
|
|
Примечательной особенностью паники является также то, что как опасность, так и безвыходность положения нередко бывают мнимыми, т. е. оказываются результатом воображения отдельных людей, быстро заражающих своим страхом окружающих. Обычными условиями для возникновения паники являются предрасполагающая ситуация, непосредственный стимул и психологическая неподготовленность людей к действиям в критических ситуациях. В многочисленных случаях возникновения паники среди солдат в боевой обстановке факторами предрасполагающей ситуации обычно были низкий уровень морально-психологического состояния войск, ожидание опасности, неопытность солдат и офицеров, усталость, недоверие к офицерам. Непосредственным стимулом оказывалось все, что угодно: случайный крик, выстрел, слух, неправильно понятая команда, бегущие люди и т. п. Решающую роль во всех случаях играла предрасполагающая ситуация, которая обусловливала психологическую готовность людей к панике.
Названные факторы срабатывают и в мирных условиях. В 1989 г. в Камеруне погибли 54 человека, в основном школьники. Трагедия произошла в большом здании, в котором располагалось несколько учебных заведений. Здание только что построили, но сразу же начали ремонтировать. При этом ходили слухи, что оно построено на зыбком песчаном грунте и может разрушиться. В этом заключались предрасполагающие к панике условия.
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
В день трагедии учитель в одном из классов попросил выйти с урока не в меру расшалившегося ученика. Последний в отместку громко хлопнул дверью и прокричал в коридоре; «Спасайся кто может». Этого было достаточно для внезапно возникшей паники. Часть детей и студентов погибли в давке на единственной в здании лестнице, другие разбились, выпрыгивая из окон.
|
|
Психологическое состояние людей в панике характеризуется прежде всего резким сужением сознания и способности к разумным действиям. В этих условиях ведущими механизмами становятся заражение (молниеносное распространение страха) и подражение (поступать, как «все»).
Массовая паника может возникнуть и в диффузной группе, т. е. среди людей, не связанных друг с другом. Широко известен эпизод такого рода, имевший место в США 30 сентября 1938 г. во время передачи радиопостановки «Вторжение с Марса». Многие — около I млн. человек — восприняли радиопостановку как репортаж о реальных событиях и впали в паническое состояние.
Что можно сделать, чтобы остановить панику? Самый мудрый совет заключается в простой формуле: лучший способ предотвращения паники — не допустить ее возникновения, поскольку, если она началась, остановить ее почти невозможно. В этой связи исключительно важное значение имеет психологическая и практическая подготовленность граждан к возможным критическим ситуациям (стихийным бедствиям, авариям и т. п.). Если в момент паники среди людей окажется даже относительно небольшая группа спокойных, хладнокровных лиц, они уже своим присутствием могут остановить панические реакции у окружающих, поскольку спокойствие так же заразительно, как и страх.
Психология слухов. Слухи составляют обязательный компонент поведения толпы и могут сыграть важную, а иногда решающую роль в предрасполагающей ситуации к панике. Но помимо этого слухи имеют собственную функциональную предназначенность в жизни общества.
В связи с неразвитостью средств коммуникации, слухи в течение большей части истории человеческой цивилизации вы-
полняли роль основного способа и канала распространения информации. Ситуация принципиально изменилась в XX в., когда информационная деятельность стала функцией бурно развивающихся средств массовой информации. Тем не менее слухи как социальное явление сохранились и в свете новых условий приобрели специфические функции. Все это не могло не привлечь к ним внимания социальных психологов.
Классическим исследованием проблемы слухов остается до сегодняшнего дня работа Г, Олпорта и Л. Постмана «Психология слухов», изданная в 1947 г. Более поздние публикации в основном развивают и интерпретируют выводы этих авторов, Олпорт и Постмэн сформулировали «основной закон слуха», суть которого сводится к тому, что: 1) содержание слуха должно иметь какое-то существенное значение как для передающего информацию, так и для принимающего ее; 2) содержание информации должно быть в какой-то степени неопределенным, т.е. давать повод для гипотез, домыслов и т.д.
В процессе разработки этого «основного закона» были выделены различные группы факторов или условий, которые способствуют возникновению и распространению слухов. Важнейшими из них являются те, которые создают в обществе атмосферу неопределенности и неуверенности. Это значит, что люди не могут в полной мере понять и объяснить для себя сложившееся положение и не знают, чего ожидать в дальнейшем. В результате они оказываются в состоянии постоянной тревожности и слухи становятся инструментом либо снижения этой тревожности, либо, наоборот, ее усиления. С помошью слухов граждане, с одной стороны, выражают надежду на что-то лучшее, а с другой — пытаются предугадать ухудшение ситуации и как-то к этому подготовиться. Отсюда объяснима тенденция людей нерить любым слухам, если они совпадают с их надеждами, а тем более — с опасениями.
Слухи могут охватывать все общество, если они связаны с интересами большинства граждан, либо распространятьтся среди отдельных, ограниченных сегментов населения, когда касаются только их специ-
6.6. Психология больших социальных групп и массовые психические явления
фических потребностей, например, среди вынужденных переселенцев и беженцев, жертв крупных бедствий, внутри отдельных профессиональных групп и т. п.
Не касаясь вопроса об опасности специально распространяемых провокационных слухов и их роли в военное время, следует отметить, что и в обычных условиях слухи нередко порождают вредные для общества последствия. Они могут способствовать политической дестабилизации, нарушать равновесие в сфере финансово-экономических отношений, давать толчок социальным эксцессам. Поэтому предотвращение слухов и противодействие им является необходимостью для обеспечения информационной безопасности любого общества. Важно соблюдать лишь несколько требований:
1) Не допускать нарастания высокого уровня неопределенности и тревожности в обшестве.
2) Организовать глубоко продуманное информационное обеспечение населения, чтобы не создавать условий для домыслов и вымыслов.
3) Если слух уже возник, следует не только его опровергнуть и привести достоверные факты, но и снять обязательно ту тревожность, которую он породил. В случаях умышленного распространения слухов с теми или иными провокационными целями необходимо находить и разоблачать виновных.
Слисок литературы
Андреева Г.М. Социальная психология, М., 1980.
Белявский И.Г. Шкуратов В.А. Проблемы исторической психологии, Ростов н/Д: Изд-во Ростов', ун-та, 1962.
Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни. СПб., 1903.
Герцен А.И. Собр. соч.: В 3 т. М., 1959. Т. 3.
Горячева А.И., Макаров М.Г. Общественная психология. Л.: Наука, 1979.
Горячева А.И. О некоторых категориях социальной психологии//Проблемы общественной психологии/Под ред, В.Н. Колбановского, Б.Ф. Поршнева. М.: Мысль. 1965. С. 196-234.
Дипигенский ГГ. Некоторые методологические проблемы исследования психологии больших группа/Методологические проблемы социальной психологии. М.; Наука, 1975. С. 196-205.
Дилигенский Г.Г. Некоторые проблемы психологии современного пролетариата: (на примере Франции)//История и психология. М.: Наука. 1971. С. 242-276.
Дилигенский ГГ. Социально-политическая психология, М.: Наука, 1994.
Динамика социально-психологических явлений в изменяющемся обществе/Отв. ред. А.Л. Журавлев. М.: ИП РАН, 1996.
Зотова О.И., Новиков В.В., Шорохоеа Е.В. Особенности психологии крестьянства, М.: Наука, 1983.
История и психология/Под ред. Б.Ф. Поршнева, Л.И. Анцыферовой. М.: Наука, 1971.
Ле Бон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995.
Левыкин И.Т. Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М.: Наука, 1975,
Лурия А.Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М.: Наука, 1974.
Методологические проблемы социальной психологии/Под ред, Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1975.
Михайловский Н.К. Герои и толпа. Еще раз о героях. Еще раз о толпе//Собр. соч. СПб., 1885. Т. 6, вып. 2. С. 280-394.
Московичи С. Век толп: Истор. трактат по психологии масс. М., 1996.
Мода: за и против/Под ред. В.И. Толстых. М.: Искусство, 1973.
Основы социального психоанализа/Под ред. В.Д. Попова. М.: РАГС, 1996.
Парыгин 6.Д. Основы социально-психологической теории. М.: Мысль, 1971.
Парыгин Б.Д. Общественное настроение. М.: Мысль, 1966.
Перфильев М.Н. Общественные отношения. Л.: Наука, 1974.
Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. 2-е изд. М.: Наука, 1979.
Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М.: Мысль, 1974.
Проблемы общественной психологии. М.: Мысль, 1965.
Рощин С. К. Психология толпы: анализ прошлых исследований и проблемы сегодняшнего дня//Пси-хол. журн. 1990. Т. 11, №5. С. 3-16.
Салтыков Г. Ф. Социально -психологические факторы в политической жизни рабочего класса КНР 70-х годов. М.: Наука, 1982.
Социальная психология/Под ред. E.G. Кузьмина, В.Е, Семенова. Л.: ЛГУ. 1979.
Социальная психология/Под общ. ред. Г.П. Предвечного, Ю.А. Шерковина. М.: Политиздат, 1975.
Социальная психология классов/Под ред, ГГ. Ди-лигенского. М.: Мысль, 19&5-
Спивак Д.Л. Измененные состояния массового сознания. СПб., 1996.
Фрейд 3, Психология масс и анализ человеческого «Я». М., 1925.
Шаронов В.В. Психология класса. Л.: ЛГУ, 1975.
Allport G.W., Postman L. The psychology of rumor. N.Y., 1947.
Cantril H. The invasion, society and religion. Penguin, 1991.
Lysnad M. (ed.). Mental health response to mass emergecies: theory and practice. N.Y., 1988.
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
6.7.1. Политическая психология
Предпосылки. Американский психолог С. Хоффман справедливо заметил» что не вся психология посвящена политике, но вся политика психологична. И он совершенно прав: поскольку политику «делают» живые люди, то их психология неизбежно накладывает свою печать на всю политическую жизнь общества.
Задолго до возникновения политической психологии интерес к ее проблемам проявляли почти все авторитетные представители психологической науки. 3. Фрейд, по мнению некоторых его последователей, считается «творцом современной социальной науки», а сам же он претендовал на разработку «психологии народов, которая вела непосредственно к происхождению важнейших культурных установлений, государственных порядков, нравственности, религии...» [Фрейд, 1923, 1991]. А.Адлер предложил концепцию психологии власти, которая до сих пор сохраняет свое влияние в политической мысли на Западе. Б. Скиннер [1972] разработал теорию «Запрограммированной культуры» как новой формы общества и государства. А. Маслоу [1977] написал работу о способе формирования политической структуры власти на основе принципов гуманистической психологии. Г. Айзенк был озабочен поиском психологических предпосылок различных политических ориентации граждан. Этологическое течение в психологии (К. Лоренц, Д. Моррис и др.), бурно проявившее себя в разгар «холодной войны», отражало запросы политики того времени, объясняя неизбежность гонки вооружений биологически детерминированной склонностью человека к агрессивности.
Многие американские психологи — К. Левин, Г Мюррей, Л. Фестингер, О. Кляйн-берг, Ю. Бронфенбреннер и др. — приглашались в качестве консультантов при решении конкретных политических вопросов. Россию можно по праву назвать первой страной, где уже в XIX в, были проведены серьезные социально-психологичес-
кие и политико-психологические исследования. Не случайно Г. Спенсер и В. Вундт, признанные мировые авторитеты, высказывали сожаление по поводу незнания русского языка, полагая, что российские исследователи в некоторых вопросах опередили их. К политико-психологическим исследованиям можно отнести, например, изучение поведения солдат при разгоне толпы и демонстраций (Д.Д. Безсонов), работы по проблемам массовых психических заражений и самоубийств (В.Х, Кандинский, А.А. Токарский и др.), попытки найти психологические основы правосознания (Л.И. Петражицкий, М.А. Рейснер) и многие другие.
В 1905 г. вышла книга К. Головина «Вне партий. Опыт политической психологии», в которой с удивительной глубиной прослежено влияние национально-исторических и этнопсихологических особенностей народов Франции, Германии и США на развитие государственности и политической жизни в этих странах.
Вехи становления. Отличие политико-психологических концепций психологов разных времен от современной политической психологии заключается главным образом в том, что первые обычно не были ориентированы на практику. Вот лишь некоторые вехи на пути ее становления: начало 40-х гг. — первые социально-психологические исследования поведения избирателей (исследования избирателей начались в 30-х гг., но они носили чисто социологический характер).
1942 г. — первое практически ориентированное, проведенное по заказу правительства США исследование личности политического деятеля. Это был психологический анализличности Гитлера, осуществленный психиатром У. Лангером (1972).
1959 г. — публикация книги «Политическая социализация» Г Хаймэна [Hyman, 1959], ставшей теоретической основой одного из разделов политической психологии;
1967 г. — исследование массовых антиправительственных выступлений студентов в США, проведенное в национальном масштабе;
1966 г. — начало поисков психологических методов разрешения политических конфликтов;
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
1968 г. — создание первой кафедры политической психологии в Иельском университете. Этот год можно условно считать годом рождения политической психологии как самостоятельной научной дисциплины;
1973 г. — издание первого фундаментального труда «Руководство по политической психологии» под редакцией Дж.Н. Кнутсон (см.: [Hankbook..., 1973]);
1978 г. —учреждение н США Международного общества политической психологии;
1979 г. — Кэмп-Дэвидские соглашения между лидерами Египта Садатом и Израиля — Бегином. В их подготовке активное участие приняли американские психологи.
В Советском Союзе, когда даже социальная психология долгое время рассматривалась как «буржуазная» наука, для возникновения психологии политической не было никаких условий. Все ее возможные проблемы безапелляционно решались с позиций партийных догм. Лишь в 1980 г. словосочетание «политическая психология» впервые появилось на страницах профессиональных психологических и политических изданий [Рошин, 1980]. С тех пор в Институте психологии РАН был проведен ряд исследований, посвященных проблемам политической социализации, отношению детей и молодежи к угрозе ядерной войны, политико-психологической типологии общества, поведению избирателей, политической пропаганде. В 1990 г. в университете Петербурга создана первая кафедра политической психологии.
Предмет. Американские психологи не всегда утруждают себя разработкой строгих академических описаний предмета той или иной науки. Поэтому их определения часто носят операциональный характер и нередко бывают либо слишком общими, либо, наоборот, слишком узкими. Приведем некоторые примеры. «Политическая психология — изучение взаимодействия политических и психологических процессов» (М. Дойч); «исследование психологических компонентов политического поведения» (Дж. Дэвис); «политическая психология — это изучение людей, принимающих властные решения, а также тех,
кто пытается влиять на эти решения» (Бар-нер-Бэрри и Розенвейн).
С учетом многообразия субъектов политической деятельности, тех задач, которые им приходится решать, а также различных форм отражения реальностей политической жизни в сознании и поведении индивидов и групп предлагается следуюшее определение предмета политической психологии: эта наука изучает психологические компоненты политической жизни общества, которые формируются и проявляются в политическом сознании наций, социальных групп и индивидов и реализуются в практических действиях всех субъектов политических процессов.
Что касается методов политической психологии, то, будучи ответвлением психологии социальной, она использует ее опыт и весь методический арсенал, начиная от опросов, анкетирования, наблюдения и включая эксперимент, моделирование и прожективные методики.
Некоторые проблемы. Круг вопросов, которые исследуются в политической психологии, исключительно широк, и здесь удастся рассмотреть лишь некоторые из них.
Личность и политика. Личность в политической жизни общества представлена в большом разнообразии аспектов и социально-политических ролей. Она выступает как носитель индивидуального политического сознания и как представитель больших социальных групп, отличающихся по типу политических ориентации и политического поведения. С точки зрения статуса и ролевых признаков личность предстает в качестве гражданина своего общества, избирателя, политического деятеля, члена групп, принимающих решения, участника социально-политических конфликтов.
С учетом этого проблемы личности в политике исследуется на макроуровне (личность и общество), на уровне различных типов, выделенных по разным признакам (особенности политического сознания и поведения; принадлежность к различным социальным группам, ролевые характеристики), и на уровне индивидуального анализа.
6.СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Психологические основания политической активности. Политическую активность можно понимать либо как проявление интереса к политической жизни общества, либо как участие в ней в тех или иных формах. Первым условием проявления активности и в том и в другом случае должка быть соответствующая потребность личности. Теория иерархии потребностей и мотивов А. Маслоу послужила основой для некоторых психологических концепций политической активности. Как известно, согласно этой теории, потребности высшего уровня (в самоактуализации) могут возникнуть лишь при условии удовлетворения низших потребностей, связанных с жизнеобеспечением человека. Согласно Маслоу, только самоактуализировавшиеся личности способны проявлять, интерес к проблемам общества и участвовать в их решении. На основе этого положения возникли две сходных концепции, претендующие на раскрытие психологических оснований политической активности личности. Канадский психолог К. Бэй сделал акцент на том, что в демократическом обществе недостаточно обеспечивать лишь материальные потребности граждан, необходимо также создавать условия для вовлечения их в политическую жизнь. Дж. Кнутсон, исследуя вопрос о политической активности рабочей молодежи, подошла к этой проблеме с другой стороны. В концепции политической депривации она утверждала, что рабочая молодежь просто не способна интересоваться политикой, поскольку, находясь в начале жизненного пути, она полностью занята обеспечением потребностей лишь низшего уровня.
Обе концепции, как и многое другое, отражают давнее стремление психологов найти простое решение сложных проблем через построение упрошенных теорий с одним «суверенным» фактором. Сам Маслоу, не говоря уже о его критиках, испытывал большие сомнения относительно применимости его теории к проблемам общества и политики.
Проблема оказывается еще более сложной, когда речь идет о практических действиях граждан в контексте политической жизни обшества. При анализе этой проблемы возникают следующие вопросы:
степень осознанности индивидом политических реалий и целей собственных политических действий;
личные мотивы индивида в его политической деятельности, в частности просто ли это символическое проявление лояльности к системе (ярчайший пример — проявление «единодушия» и «единогласия» с решениями властей в тоталитарном государстве) или надежда на то, что действия личности могут оказать какое-то влияние на положение в обществе (установка, которая нужна для демократического общества);
содержание личных мотивов, стремление, например, получить какие-то выгоды для себя или озабоченность интересами общества;
степень активности, которая может варьироваться просто от участия в выборах до интенсивной деятельности в поддержку той или иной политической программы, партии или кандидата в выборные органы власти;
формы участия в политической деятельности по критерию их соответствия конституции государства, т. е. от строгого соблюдения норм закона до уголовно наказуемых мятежных и даже террористических действий.
Особое место занимает изучение поведения избирателей, которое ведется методами как социологии, так и психологии. Принципиальная разница между социологическими и психологическими исследованиями заключается в следующем: первые можно сравнить с «моментальной фотографией», которая фиксирует состояние мнений и настроений общества или какой-то его части изданный момент. Эта «фотография» дает ответ на вопрос: что есть? Психологические же исследования нацелены прежде всего на вопрос: почему есть то, что есть? Ясно, что здесь нет места для сравнений типа что лучше, что хуже. Следует говорить лишь о кооперации социологических и психологических исследований, которая должна способствовать точности как теоретических обобщений, так и прогностических предсказаний.
При психологическом изучении поведения избирателей основная проблема
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
сводится к выявлению мотивов, которыми руководствуется избиратель, делая свой выбор. Долгое время господствовала упрошенная точка зрения, согласно которой избиратель «голосует кошельком», т. е. исходит из оценки своего материального состояния ко дню выборов. Затем получило распространение мнение, что избиратель руководствуется прежде всего оценкой собственных перспектив на ближайшее будущее. Исследования, проведенные в Институте психологии РАН в конце 1995 г. — начале 1996 г., показали, что оценки ближайшего прошлого и будущего, причем не только для себя, но и для страны в целом, одинаково важны и обычно коррелируют. На их основе можно построить шкалу оптимизма-пессимизма, позволяющую судить о настроениях избирателей и их вероятном выборе.
В США начиная с 60-х гг., в предвыборной борьбе стали превалировать методы гак называемой «новой политики». Суть ее в том, что на избирателя стали воздействовать не столько содержанием социально-экономических программ тех или иных партий, сколько путем создания «образов» политических деятелей, привлекательных для избирателя, При этом характеристики образа и реальные черты личности политического деятеля чаще всего не соипадают. Это — пример манипулирования сознанием избирателя, который с 90-х гг. стали бездумно и примитивно копировать в России.
Психология личности политических деятелей. Под понятием «политические деятели» имеются в виду лица, занявшие или стремящиеся занять тот или иной статус в политической и государственной иерархии общества.
Мотив власти. Первое, что испокон веков интересовало мыслителей и исследователей, заключалось в вопросе: почему люди {или какая-то их часть) стремятся к власти? Эта тема была частично затронута, когда речь шла о взглядах английского философа Дж. Гоббса. Более современной формой осмысления этой проблемы стала теория компенсации чувства неполноценности А. Адлера, развитая основоположником американской политической науки Г. Лассуэллом (1930). Напомним, что по теории Адлера все человечество страдает
от чувства неполноценности вследствие тех или иных органических недостатков организма или в результате каких-то психологических неудач. В стремлении компенсировать это чувство люди формируют различные стили жизни; один из них — стиль сверхкомпенсации, который проявляется, в частности, в желании обладать властью как источником чувства превосходства над другими. При этом сочетаются бессознательные импульсы и осознанная рационализация (объяснение) поведения личности.
Лассуэл предлагал выделять «ядерные типы» личности, и в качестве одного из них он рассматривал «искателей власти». Мотив власти для представителей этого типа играет ведущую роль, сама же власть выступала как средство преодоления бессознательно испытываемого чувства неполноценности. При этом личные проблемы проецируются на общество, и действия индивида объясняются интересами общества. Кроме того, Лассуэлл описал ряд дополнительных условий воспитания личности, которые позже могут способствовать формированию мотива власти. Нетрудно заметить, что схема Лассуэла пригодна не только для описания бессознательных компонентов личности «искателей власти», но и для вполне осознанного их поведения. Люди, потерпевшие неудачу, например, в своей профессиональной деятельности, нередко вполне осознанно ищут психологическую компенсацию, включаясь в сферу политики.
Типология политических деятелей. В контексте проблемы лидерства предпрни-малось много попыток найти какой-то фактор или набор черт, которые позволяли бы выделить психологическую основу личности лидера- Все эти попытки не дачи нужных ответов, поскольку оказалось, что в различных условиях и в разное время нужны лидеры с отличающимися личностными характеристиками, поэтому создать какой-то собирательный образ невозможно.
В результате возникла тенденция построения по разным признакам типологии лидеров. Наиболее простым примером может служить разделение политических деятелей по признаку их доминирующих ориентации. Так, американский исследо-
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ватель Дж. Стосинджер предложил разделять политических деятелей на «крестоносцев* и «прагматиков». Для первых характерна приверженность какой-то идее, а часто догме, которая доминирует при выборе ими позиции по любому практическому вопросу. Ярким примером может служить позиция приверженцев социализма в начальный период перестройки в России. Как известно, основная часть бывшей партийной номенклатуры рассматривала все реформаторские идеи лишь с одной позиции: соответствуют ли они принципам социализма (в их понимании) или нет. Вопрос о том, какой реальный результат для общества может дать реализация этих идей, их не интересовал. В отличие от «крестоносцев», «прагматики» ориентируются на практическую целесообразность и готовы идти на пересмотр и компромиссы в области идейно-политических догм ради решения социально значимых задач.
Американский социолог Дж. Барбер [Barber, 1974J разработал весьма популярную типологию политических деятелей, взяв за основу два измерения: активность-пассивность, которая характеризует уровень затрат энергии и времени, отдаваемых политическим деятелем исполнению своих прямых обязанностей; и позитивно-негативное эмоциональное отношение к этим обязанностям. Из различных сочетаний этих двух простых измерений оказалось возможным выделить четыре типа политических деятелей: активно-позитивный — высокая активность и эмоционально заинтересованное отношение к своей деятельности — ориентирован на продуктивность своей работы; активно-негативный — высокая активность сочетается с незаинтересованным отношением к своим обязанностям — ориентирован на личные интересы и амбиции; пассивно-позитивный — нравится статус, но нет желания активно работать — ориентирован на социальное признание, статус, карьеру; пассивно-негативный — нет ни активности, ни особой заинтересованности в статусе — это значит, что человек в силу случайных обстоятельств стал обладателем властной роли. В каждом случае можно найти конкретные общественно-исторические условия
(и примеры), которые приводят к власти людей определенного психологического типа. Барбер создавал свою типологию для президентов Америки, но она оказалась вполне применимой для понимания и описания политических деятелей других уровней и функциональных назначений, например для анализа деятельности парламентариев.
Лычностно-индивидуальные черты политического деятеля. Несмотря на то что попытки создать какой-то общий психологический портрет лидера окончились неудачей, можно говорить о некоторых чертах, очень важных для личности политического деятеля. Отвлекаясь от таких общих житейских понятий, как ум, воля, решительность, которые действительно должны быть свойственны лицам, претендующим на ведущую роль в обществе, остановимся лишь на некоторых специфически психологических характерстиках личности, используемых в политической психологии. Одна из них обозначена понятием «когнитивная сложность личности». Эта характеристика, или свойство, определяется числом измерений, в которых личность видит и описывает социальную действительность, и числом правил и способов, используемых для обработки и интеграции информации об этой действительности. Иными словами, это свойство личности позволяет судить о степени системности в ее восприятии и оценке реального мира. Другое понятие — «когнитивная карта личности» — непосредственно связано с первым и обозначает своего рода психологический фильтр, определяющий, какая информация и в какой степени сложности оказывается доступной для личности. В качестве примера достаточно поверхностно проанализировать содержание постановления о борьбе с пьянством в бывшем СССР, чтобы понять примитивность когнитивной сложности и когнитивной карты лиц, принимавших это постановление.
Другое качество личности, важное для политического деятеля, известно в западной психологической литературе как «терпимость к двойственности». По-русски мы можем это определить как способность воспринимать неопределенность ситуации
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
и принимать при этом решение. Неопределенность ситуации означает отсутствие каких-либо правил, инструкций и предыдущего опыта, позволяющих принять какой-то известный вариант решения, и, следовательно, оно может быть найдено лишь на основе творческого, интеллектуального поиска.
Еще одно понятие, идущее от Фрейда, «нарциссизм», характеризующее психоэмоциональную сферу личности. От этого качества зависит принятие решения политическим деятелем не столько на основе рациональной оценки ситуации, сколько под влиянием своих личных эмоций, связанных прежде всего с самооценкой, уровнем личностных притязаний, личным отношением к тем или иным событиям.
Принятие политических решений. Поскольку политические решения принимаются, как правило, в группе, то здесь проявляются все социально-психологические закономерности групповой деятельности и отношений внутри группы.
Специфика политических решений заключается в том, что при их принятии нередко возникают противоречия между практическими задачами, которые требуется решить, и идеологическими и политическими установками лиц, принимающих решение, Такие противоречия вносят дополнительные, иногда критические сложности в процесс принятия решения, выход из которых бывает доступен лишь зрелым и талантливым политикам.
Можно выделить несколько стратегий или моделей принятия политического решения — от рационально-идеальной, алгоритм действий в которой определяется точностью в диагнозе ситуации и постановке задачи, разносторонним и полным информационным обеспечением, поиском всех возможных альтернатив и выбором лучшей из них; до стратегии «проб и ошибок», отличающейся отсутствием точности в оценке ситуации и в постановке задач, ущербным информационным обеспечением и ограниченным поиском возможных альтернатив, результатом чего бывают, как правило, ошибочные решения.
Первую стратегию далеко не всегда можно осуществить на практике по объективным и субъективным причинам.
К первым можно отнести слишком большой объем информации, которую нужно осмыслить, противоречия между практическими целями и политическими установками, противоречия групповых интересов и т, д. Субъективные причины выражаются прежде всего в интеллектуально-психологической неподготовленности политических и государственных деятелей к осознанию глубины и сложности самого процесса принятия политических решений. Поэтому в политической практике используется нечто среднее между двумя названными стратегиями с преобладающей тенденцией приблизиться к методу «проб и ошибок». Степень этого приближения зависит от уровня политической культуры как общества в целом, так и тех лидеров, которые его возглавляют.
Особого внимания заслуживает концепция «групп-мышления», предложенная американским психологом И.Джейнисом [Janis, 1982]. Понятие «групп-мышление» (у Джейниса — «group-think») носит искусственной характер (не следует путать с групповым мышлением), оно специально создано для обозначения процесса принятия решения ущербного типа.
«Групп-мышление» — это парадоксальный вариант принятия явно неадекватных, а нередко катастрофических политических решений, когда каждый из участников группы, принимающей решение, является человеком умным, образованным, опытным и т. д., а решение, принятое в группе, оказывается ущербным. История накопила большое количество примеров такого рода. К ним можно отнести Мюнхенские соглашения 1938 г.. которые развязали руки Гитлеру для агрессии, в том числе и против участников соглашений; позицию Сталина и его ближайшего окружения перед вторжением Германии к СССР, в которое Сталин не хотел верить; позицию властей США в 1950 г. при принятии решения о вступлении в войну в Корее, когда было заранее ясно, что это приведет к поражению США; позицию Брежнева и его окружения, когда принималось решение о вторжении советских войск в Афганистан и т. п. Главным фактором, определяющим принятие такого рода решений, выступают специфические социально-психологичес-
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
кие характеристики тех групп, в которых они принимаются.
К этим характеристикам следует отнести: идейно-нравственное и социальное единство членов группы и ее сплоченность на этой основе; убежденность в моральной обоснованности и непогрешимости принимаемых решений; предвзятость в отборе и оценке поступающей информации и выводов из нее по принципу «принимать желаемое за действительное»; стремление к видимому единодушию и отсюда — тенденции оказывать групповое давление на несогласных и сомневающихся, опасение членов группы показаться «белой вороной» на фоне общего единодушия. Огромную роль при этом играет позиция лидера группы, в частности, его терпимость к критике, умение воспринимать мнения других и способность создавать условия для свободной дискуссии.
Проблема принятия политических решений исключительно важна потому, что от умения управлять процессами их принятия зависит содержание и качество жизни общества.
Как уже отмечалось, рассмотренные
вопросы далеко не исчерпывают всего
содержания политической психологии,
круг интересов которой постоянно расши
ряется. ' 55
Список литературы
Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов н/Д, 1996.
Дилигенский Г. Г. Социально-политическая психология. М., 1994.
Егорова Е.В. Психологические методики исследования личности политических деятелей капиталистических стран. М., 1986.
Егорова Е.В. США в международных кризисах: полит.-психолог. аспекты. М., 1988.
Иванов В. Политическая психология. М., 1990.
Косолапое Н.А. Социальная психология и международные отношения. М., 1983.
Косолапое Н.А. Политико-психологический анализ социально-территориальных систем. М., 1994,
Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). М., 1994.
Одайник В. Психология политики: Полит, и социал. идеи Карла Густава Юнга. М.: Ювента, 1996.
Рощин С.К. Западная психология как инстру
мент идеологии и политики. М., 1980. •
Рощин С.К. Психологические проблемы политического развития личности//Психол. журн. 1984. № 2, 3.
Рощин С.К. Политическая психология//Теоре-тическая и прикладная социальная психология. М.: АОН, 1988.
Фрейд 3. Тотем и табу. М., 1923.
Шестопал Е.Б. Очерки политической психологии. М., 1988.
Barber J.D. Classifying and predicting presidential styles//J. Soc. lisues. 1974. V. 24, № 3.
Freud S. Civilization, sociatyand religion. L: Penguin, 1991.
Handbook of political psychology/Ed. J.N. Knutson. San Francisco, 1973.
Hermann M. Political psychology. N.Y., 1986. Hyman H.H. Political socialization. N.Y., 1959.
Janis I.L. Group think: psychological studies of policy decisions and fiascos. Boston, 1982.
Lander W.C.The mind of Adolf Hitler. N.Y., 1972.
Lasswell H.D. Psychopathology and politics. Chicago, 1930.
Mas low A. Politics//J. Humanistic Psychol. 1977. V. 17, № 4.
Skinner B.F. Beyonal freedom and dignity. N.Y., 1972.
6.7. 2. Экономическая психология
Попытки определить исторические корни экономической психологии приводят нас к фигуре французского социального психолога Г. Тарда, чей двухтомный труд под названием «Экономическая психология» был опубликован в 1902 г. По определению Тарда [1902], экономическая психология имеет дело с психологическими основами экономики или, говоря другими словами, с психологическими положениями, на которых основывается экономическая теория.
Среди исследователей XX в. «отцом» экономической психологии считается Дж. Катона, начавший первым систематически применять психологическую теорию и методы к исследованию экономических проблем в сотрудничестве с группой экономистов и социологов. Именно Катона сформулировал одну из базовых идей экономической психологии: покупка зависит не только от способности (экономической возможности) сделать покупку, но и от желания ее сделать (психологической готовности). Его первое исследование «Конт-
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
роль иен и бизнеса» (1945) содержит обзор тщательно выполненных интервью с представителями делового мира. В книге содержится интересная дискуссия «Интервьюирование как инструмент экономической психологии», которая значительно способствовала более широкому использованию метода интериью экономистами в системных экономических исследованиях. Несколько лет спустя Катона представил первый обзор, который включал анализ результатов серии стандартизированных интервью с покупателями, выполненных на представительных выборках [Katona, 19511. Результаты проведенных им исследований показали, что поведение покупателя как совокупность реакций на экономические стимулы можно достаточно точно описать и прогнозировать, используя данные регулярных исследований покупательских установок в сочетании со статистическим анализом соответствующих экономических данных.
В наиболее полном объеме его теоретические представления о соотношении психологии и экономики описаны в книге «Психологическая экономика» 1 Katona, 1975]. По мнению Катоны, главная задача в использовании психологии для экономических исследований состоит в выявлении и анализе внутренних тенденций, лежащих в основе экономических процессов и ответственных за экономические поступки, решения и выборы. Экономика без психологии не может успешно изучать основные экономические процессы, так же как и психология без экономики не имеет возможности исследовать наиболее иаж-ные аспекты человеческого поведения.
Исследования установок в среде потребления и бизнеса, начатые Катона. быстро распространились во всех странах мира. Начиная с 70-х гг. обзоры таких данных (опросов) собираются во всех странах ЕЭС. В них дается анализ ожиданий и среде бизнеса и потребления относительно будущих экономических условий жизни в масштабах государства или индивидуального хозяйства, представляющий большую ценность в плане подготовки краткосрочных прогнозов потребительской и деловой активности.
В настоящее время имеется несколько определений экономической психологии, однако большинство из них может быть объединено вокруг понятия «экономическое поведение». Авторы учебника «Руководство по экономической психологии» [Van Raaiy, Van Veldhoven, Warneryd, 1988] дают следующее определение этой науки. Экономическая психология как научная дисциплина изучает психологические механизмы и процессы, которые лежат в основе потребления и других видов экономического поведения. Она имеет дело с предпочтениями, выборами, решениями и факторами, оказывающими на них влияние, а также изучает последствия этих решений и выборов, связанные с удовлетворением потребностей. Кроме того, она изучает воздействие внешних экономических факторов на поведение и самочувствие человека. Эти исследования могут относиться к различным уровням общности — от домашнего хозяйства и индивидуального потребления до макроуровня жизни целой нации. Это определение, принятое в качестве базового, конечно же, не является ни окончательным, ни достаточно четким для выявления содержательной специфики конкретных исследований и проблем, характеризующих реальное состояние этой дисциплины. Поэтому его необходимо дополнить содержательным анализом круга проблем, которые изучает экономическая психология.
Значительная часть исследований, относимых в настоящее время к области экономической психологии, изначально развивалась в русле организационной психологии или психологии управления. Это в первую очередь многочисленные исследования, связанные с изучением влияния «человеческого фактора» или «человеческих отношений» на экономическую эффективность функционирования организаций. Ведущие представители этого направления, разрабатывающие психологические аспекты экономики как в России [Китов. 1983, 1987; Попов, 1989], так и в других странах [Albou, 1984; Antonides, 1991; Reynald, 1981], включают психологические исследования деятельности организаций в область экономической психологии.
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
В последние годы все большее внимание исследователей на Западе привлекают психологические проблемы, связанные с налоговой политикой государств, инвестиционным (сберегающим) поведением граждан, безработицей, инфляцией. Специальные исследования были выполнены в связи с анализом экономико-психологических проблем борьбы с загрязнением окружающей среды и сбережением энергии [Lea, Webley, Young, 1992].
Таким образом, исследования в области экономической психологии, начавшись в русле довольно специфических проблем изучения потребительского поведения, в настоящее время охватывают широкую область проблем, связанных с ролью психологических факторов и человеческих отношений в экономике. Экономическая психология как область исследований является проблемно-ориентированной. Проблемы исходят из трех типов экономической реальности (или «арен», на которых встречаются субъекты): сфера рынка, где в центре внимания находится покупатель и продавец, торговые переговоры и сделки, потребительское поведение; сфера бизнеса, где центральное место занимают исследования предпринимательства и деловой активности; сфера общества, где специальной проблемой анализа является поведение граждан в ответ на экономическую политику государства, инфляция, теневая экономика, безработица и т.д.
Для уточнения понимания предмета экономической психологии особенно важна трактовка понятий «экономика» и «психология», «экономический» и «психологический» и их соотнесение с анализом поведения человека. Экономика имеет дело с обращением, владением, управлением ограниченными ресурсами, а также с определенным поведением и деятельностью или ее результатами в денежном выражении. Под экономическим поведением подразумевается поведение человека, связанное с распоряжением, пользованием ограниченными ресурсами, выраженными в деньгах, времени и других условиях, необходимых для удовлетворения потребностей. Это виды деятельности, касающиеся ведения хозяйства (в рамках семьи, органи-
зации или общества в целом), т. е. производства, обмена и потребления товаров и услуг. Понятие «психология» в выражении «экономическая психология» указывает на связь с изучением сферы психических явлений индивидуальных и групповых субъектов экономического поведения (переживаний, мыслей, чувств и т.д.), психологической стороны взаимодействия и взаимоотношений, складывающихся между ними. Объединение этих двух компонентов позволяет дать определение: экономическая психология исследует психологические закономерности экономического поведения и взаимодействия между людьми как субъектами экономических отношений.
Результаты исследований в области экономической психологии используются при консультировании фирм и отдельных заказчиков по тем или иным конкретным проблемам, а также при обучении и подготовке руководителей и специалистов, занимающихся изучением экономической деятельности.
В начале 70-х гг. ведущие ученые (в первую очередь западноевропейские), занимающиеся проблемами экономической психологии, объединились в Международную ассоциацию исследователей экономической психологии. Ее основная задача — организация конференций, школ совместного обучения, издания журнала.
В отечественной психологии в качестве самостоятельного направления сформировалась социальная психология торговли [ЛинчевскиЙ, 1981J. В последние годы активизировались психологические исследования в сфере рекламы [Лебедев, Боковиков, 1995]. Изучаются психологические проблемы российского предпринимательства [Бодров (ред.), 1995; Журавлев, Позняков, 1993). Особое внимание уделяется исследованию социально-психологических проблем экономических изменений в российском обществе (Журавлев (ред.), 1996].
В серии исследований, выполненных В.П. Позняковым на предприятиях агропромышленного комплекса ряда областей центральной России, изучалась динамика социально-психологических явлений в условиях изменения отношений собственности. Полученные результаты при иссле-
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
довании динамики внутри- и межгрупповых отношений в производственной организации в условиях перехода на арендный подряд свидетельствуют об индивидуальном своеобразии преломления новых производственно-экономических отношений в психологии различных коллективов, связанном с повышением роли социально-психологических факторов (отношения к собственности, к совместному труду, взаимоотношения в коллективе). Совместная групповая собственность на средства производства сама по себе не является достаточным условием психологической интеграции коллектива. Напротив, в сложных, напряженных условиях она может выступать фактором противоречий и конфликтов как внутри первичных коллективов, так и между ними (Позняков, 1992]. Целью дальнейших исследований было изучение социально-психологических факторов межгрупповой дифференциации в сельских обшностях, связанной с выбором (предпочтением) форм собственности и хозяйственной деятельности. В частности, исследовалось отношение сельских жителей к разделу земли и имущества хозяйства на индивидуальные паи, к созданию предприятий с коллективной (акционерной) формой собственности, отношение к предпринимательству (фермерству) и коммерции. Результаты показывают значительную дифференциацию опрошенных по этим параметрам. Выбор (предпочтение) той или иной формы собственности оказался тесно связанным с психологическими особенностями опрошенных. Так, сторонники раздела земли и имущества на паи характеризуются психологическими особенностями, которые выразились в их более оптимистичных оценках и прогнозе изменения жизненного уровня семьи, наибольшим уровнем притязаний в сфере хозяйственной деятельности, более высокой оценкой собственной деловой активности и прогнозом ее повышения в будущем. Сторонников фермерства отличает, кроме того, более высокая опенка собственных возможностей в повышении успешности своей хозяйственной деятельности, склонность к конкуренции и умеренному риску, ориентация на самостоятельность в хозяйст-
венной деятельности. Перечисленные особенности были выделены ранее как характерные для российских предпринимателей сферы малого и среднего бизнеса, т. е. людей, реально сделавших свой выбор формы собственности и хозяйственной деятельности.
Полученные результаты позволяют сделать вывод о том, что в условиях радикальной экономической реформы формируются принципиально различные социально-психологические группы (или социальные типы) людей, характеризующиеся разным отношением к новым формам хозяйственной деятельности. Обнаруженные в исследовании различия между представителями групп, отличающихся по формам хозяйственной деятельности, свидетельствуют о том, что выявленные социально-психологические феномены выступают факторами регуляции экономического поведения [Позняков, 1997J.
А.Л.Журавлевым и В.П.Позняковым [1993, 1995| проведено исследование социально-психологических факторов деловой активности российских предпринимателей сферы малого и среднего бизнеса. Изучались оценки условий предпринимательской деятельности, ее успешности, собственных возможностей в развитии своего бизнеса и уровня деловой активности. Результаты исследования показали, что, несмотря на негативную в целом оценку благоприятности условий для развития предпринимательской деятельности в России и прогноз их изменения в ближайшем будущем, значительная часть предпринимателей проявляет высокую деловую активность и прогнозирует ее дальнейшее повышение.
В исследовании выявилась устойчивая связь между обшей оценкой предпринимателями успешности своей деятельности и оценкой собственных возможностей в развитии своего бизнеса, а также с оценкой и прогнозом деловой активности предприятий. Это говорит о том, что развитие деловой активности и достижение успеха связываются предпринимателями не с изменением экономических условий и, в частности, поддержкой со стороны государства, а исключительно с опорой на свои собственные возможности.
6. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
В серии исследований, выполненных в Институте психологии РАН, изучались социально-психологические факторы экономического поведения человека в условиях изменения форм собственности [Динамика социально-психологических явлений в изменяющемся обществе, 1996, с. 3—21].
Динамика отношения личности к собственности как ценности изучалась на семи группах: старшие школьники, студенты, учителя, военные офицеры, работники госпредприятий, предприниматели сферы малого бизнеса и безработные. Выявлена общая тенденция возрастания значимости таких ценностей, как «собственность», «богатство», «материальная обеспеченность», которые составили комплекс «экономических ценностей». Один или несколько элементов этого комплекса входит в «пятерку» наиболее предпочитаемых ценностей даже у старших школьников. Предприимчивость как ценность—средство стала выделяться значительно чаще, причем в различных социальных группах.
Обнаружена динамика критериев сравнения (оценивания) участников совместной трудовой деятельности друг с другом, а именно: изменение в соотношении значимости деятельностных (трудовых), от-ношенческих (межличностных) и имущественных (экономических) критериев сравнения. Критерии сравнения и оценки сместились с трудовых показателей (уровень квалификации, объем и качество произведенной продукции, отношение к труду и др.) на экономические (заработная плата, внепроизводственные доходы, пакеты акций и т. п.).
Выявлена динамика «веса» основных составляющих авторитета руководителей трудовых коллективов, работающих в условиях новых форм собственности. Авторитет как социально-психологический феномен изучался через социальную перцепцию, оценки и представления участников совместной трудовой деятельности. Наблюдалось явное возрастание «удельного веса» экономической компетентности руководителя, которую члены трудовой группы понимают прежде всего как его способность обеспечивать их материальным (финансовым) доходом. Этой же тенденции соответствуют изменения в социальных
ожиданиях исполнителей по отношению к своим руководителям: ведущими становятся не столько организационные, сколько экономические ожидания.
Обобщение результатов выполненных исследований позволяет сделать вывод о том, что социально-психологические факторы (феномены) не только выступают следствием экономических изменений в обществе, но и сами оказывают воздействие на состояние и динамику социально-экономических условий.
Список литературы
Введение в практическую социальную психологию/Под ред. Ю.М. Жукова и др. М.: Смысл, 1996.
Динамика социально-психологических явлений в изменяющемся обществе/Отв. ред. А.Л. Журавлев. М.: ИП РАН, 1996.
Журавлев А. Психология человека и экономические реформы//Социалистический труд. 1991. № 10. С. 20-23.
Журавлев А.Л., Позняков В.П. Социально-психологические трудности развития малого бизнеса в россии//психол. журн. 1993. Т. 14, № 6.
Журавлев А.Л., Позняков В.П. Деловая активность предпринимателей: методы оценки и воздействия. М.: ИП РАН, 1995.
Китов А.И. Введение в экономическую психологию. М., 1983.
Китов А.И. Экономическая психология. М.: Экономика, 1987.
Котлер Ф. Основы маркетинга. М.: Экономика, 1992.
Лебедев А.Н., Боковиков А.К. Экспериментальная психология в российской рекламе. М., 1995.
Линчевский Э.Э. Социальная психология торговли. М.: Экономика, 1981.
Малахов С.В. Основы экономической психологии. М., 1992.
Позняков В.П. Социально-психологические отношения в трудовом коллективе в условиях изменения форм собственности//Совместная деятельность: методы исследования и управления. М.: ИП РАН, 1992. С. 140-165.
Позняков В.П. Групповая дифференциация в сельских общностях в условиях изменения форм соб-ственности//Психол. журн. 1997. Т. 18, № 5.
Попов В.Д. Психология и экономика: Соц.-психолог. очерки. М.: Сов. Россия, 1989.
Попов В.Д. Социальный психоанализ субъектов российского рынка//Психол.журн. 1994. Т. 15, № 5. С. 30-43.
Предприниматель: экон.-психолог, профиль («круглый стол» «Психологического журнала»)//Пси-хол. журн. 1992. Т. 13, № 3. С. 42-53.
Психология предпринимательской деятельности: (Развитие рос. предпринимательства в начале 1990-х годов)/Под ред. В.А. Бодрова. М.: ИП РАН, 1995.
6.7. Некоторые отрасли социальной психологии
Albou P. La psychologic economique. Paris, 1984.
Antonides G. Psychology in economics and business. Dordrecht: Kluwer Acad. Publ., 1991.
Fridman D., Sauders S. Experimental economics: A primer for economists. N.Y.: Gambridge Univ. Press, 1994.
Katona G. Psychological analysis of economic behavior. N.Y.: McGraw-Hill, 1951.
Katona G. Psychological economics. N.Y.: Elsevi-er, 1975.
Lea S.E.G., TarpiR.M., Webly P. The individual in the economy: A textbook of economic psychology. Cambrige: Cambrige Univ. Press, 1987.
Lea S., Webley P., Young B. (Eds.). New directions in economic psychology: theory, experiment and application. Aldershot: E. Elgar Publ., 1992.
Levis A., Webley P., Furnham A. The new economic mind: The social psychology of economic behavior. N.Y.; L.: Prentice-Hall, 1995.
Maital S., Maital S. Economic games people play. N.Y.: Basic Books, 1984.
Maital S., Maital S. (eds.) Economics and psychology. Aldershot: E. Elgar Publ., 1993.
Reynald P.L. Economic psychology. N.Y.: Praeger, 1981.
Tarde G. La psychologie economique. Paris: Al-can, 1902.
Van Raaiy F., Van Veldhoven G., Warneryd K.-E. Handbook of economic psychology. Dordrecht: Kluwer Acad. Publ., 1988.