Жизненная перспектива: понятие, структура, параметры

Головаха Е.И.

Жизненная перспектива и профессиональное самоопределение молодежи.

 Киев, Наукова думка, 1988.

 

В монографии на материалах социологических исследований раскрываются структура и содержание жизненной перспективы различных категорий молодежи, особенности ее формирования на этапе профессионального самоопределения. Исследуются взаимосвязь жизненных целей, возрастных ожиданий и ценностных ориентации молодежи, их влияние на выбор профессии.

Для научных и практических работников, преподавателей и студентов вузов.

 

Ответственный редактор В. А. Матусевич Рецензенты В. И. Волович, В. И. Паниотто

Редакция философской и правовой литературы

0303000000-107 Ку.1.98.88 M221(<M)SS

ISBN 5-12-000010-Х

Издательство "Наукова думка", 19S8

 

С. 3 - 60

ВВЕДЕНИЕ

Проблема выбора профессионального и жизненного пути со всей остротой встает перед человеком в том возрасте, когда он, быть может, до конца не осознает всех отдаленных последствий принятых в юности решений. Выбор профессии - первое звено в цепи последовательных жизненных выборов, связанных с работой, созданием семьи, социальным продвижением, материальным благосостоянием и духовным развитием. С него начинается самостоятельный жизненный путь человека.

Первое, очень важное и самостоятельное решение юношам и девушкам приходится принимать, опираясь не на жизненный опыт, который приходит с годами, а, скорее, на представления о своем будущем и о будущем общества, в котором им предстоит жить. Чем более ясным и продуманным будет образ будущего в сознании молодежи, тем определенней и ответственней она может принимать решения в настоящем.

Сколь не проста ситуация жизненного самоопределения в юности и как важно найти собственный путь, соответствующий способностям и склонностям, находясь под воздействием многочисленных внешних обстоятельств, прекрасно показал в трактате "Об обязанностях" Цицерон [1974, 88] *. Предостерегая молодежь от ошибок в выборе жизненного пути, мыслители древности вместе с тем подчеркивали, что юности присущи черты, благодаря которым она способна самостоятельно решать сложные проблемы, касающиеся ее будущего: юность легковерна и чрезмерно оптимистична, но главное - она исполнена надежд и уверена в будущем, стремится к нему, не удовлетворяясь прошлым и настоящим [Аристотель, 1978, 96].

Времена меняются. То, что было предметом размышления отдельных выдающихся мыслителей, теперь стало областью научного знания, в которой работают многие исследователи, вооруженные современными методами, позволяющими изучать проблему профессионального и жизненного самоопределения в рамках достаточно строгого научного анализа. Но и в свете научных знаний эта проблема не утрачивает своей остроты, в ней открываются новые грани, обнаруживаются новые факторы и тенденции, связанные с особенностями развития общества и личности в условиях современного научно-технического и социального прогресса.

Известно, какое принципиальное значение вопросу о выборе профессионального и жизненного пути, о подготовке молодежи к трудовой деятельности придавал К. Маркс [т. 23, 495; т. 40, 7]. Развивая марксистскую традицию в постановке и решении этой проблемы, советские социологи рассматривают ее исследование в качестве одного из ведущих направлений развития социологического знания, его внедрения в общественную практику. Поставленная XXVII съездом КПСС задача "коренного улучшения подготовки молодежи к самостоятельной жизни и труду" требует дальнейшего развития социологических исследований в этой области [Материалы..., 1986, 49].

Начиная с 60-х годов, когда стали проводиться социологические исследования престижа профессий и профессиональных планов молодежи [Шубкин, 1970], было получено немало существенных результатов. Благодаря социологическим исследованиям известна динамика образовательных и профессиональных планов молодежи за последние два десятилетия, получены ценные для проф-ориентационной работы данные о влиянии факторов социальной среды на профессиональное самоопределение школьников, учащихся ПТУ, студенческой и трудящейся молодежи. В центре внимания социологов-представления молодежи о будущем, прежде всего ее жизненные планы, связанные с образованием и профессией. Особое значение этого аспекта проблемы профессионального и жизненного самоопределения обусловлено необходимостью согласования профессиональных предпочтений юношей и девушек с реальной профессионально-квалификационной структурой.

Но, как нередко случается в науке, концентрация внимания на одном аспекте проблемы оставляет "в тени" другой, быть может, не менее важный ее аспект. Бесспорно, необходимо детально изучить планы старшеклассников, связанные с ближайшей жизненной перспективой - продолжением учебы, выбором профессии и места работы, чему и посвящена большая часть социологических исследований. Однако полученная информация имеет ценность, ограниченную теми узкими временными и содержательными рамками, в которых заключена изучаемая перспектива. Трудно правильно оценить особенности формирования ближайших жизненных планов молодежи, когда -ничего не известно о ее долговременных целях и ожиданиях, об отдаленной перспективе в профессиональной и других сферах жизни. Изучить целостную картину будущего в сознании молодежи, находящейся в ситуации выбора профессии, рассмотреть особенности взаимосвязи ближайшей профессиональной и отдаленной жизненной перспективы, - такие задачи были поставлены в исследовании, результаты которого представлены в этой книге.

______________________

* В ссылках на литературу, приведенную в затекстовом списке, указываются: фамилии авторов или начальное слово заглавия, если произведения описываются под заглавием; год издания или номер, тома; страницы (курсивом).

По тому, как человек относится к своему будущему в юности, когда он определяет основные ориентиры своего жизненного пути, можно во многом судить об уровне его социальной зрелости, проблемы формирования которой в настоящее время находятся в центре внимания социологов, разрабатывающих молодежную проблематику [Филиппов, 1986]. Как подчеркивал И. В. Бесстужев-Лада в выступлении на Всесоюзном симпозиуме "Актуальные проблемы теории и практики профессиональной ориентации молодежи в условиях реформы общеобразовательной и профессиональной школы", одной из причин инфантильности молодежи является отсутствие серьезного представления старшеклассников о дальнейшем жизненном пути [Палиева, Сергеев, 1984, 207]. Нельзя не согласиться с тем, что без серьезного отношения к будущему не может быть и ответственного отношения к настоящему. Однако трудно судить о серьезности отношения к будущему юношей и девушек, пока нет достаточно четких критериев оценки жизненной перспективы с точки зрения ее.соответствия требованиям общественного прогресса и развития личности. Вопрос этот сложен и вряд ли можно претендовать на "окончательное его решение, которое всегда будет зависеть от конкретных общественных условий, определяющих особенности жизненного самоопределения каждого нового поколения. Поэтому многие оценки и суждения о жизненной перспективе молодежи, представленные в данной книге, основываются на критериях, актуальных в современных условиях. Это накладывает и определенные ограничения на интерпретацию и обобщение результатов исследования. Другое ограничение связано с особенностями объекта исследования.

Нами были изучены жизненные перспективы учащихся 8-х и 10-х классов средних школ г. Киева. А следовательно, обнаруженные тенденции открывают возможности для обобщений, касающихся формирования представлений о будущем, характерных для старшеклассников, проживающих в одном из крупных административных и промышленных центров страны. Для более широких обобщений необходимы исследования в других регионах. Поэтому выводы, полученные в результате исследования, мы рассматриваем как основание для выдвижения гипотез, подтверждение которых не только в данных, но и в других региональных условиях позволило бы разработать систему практических рекомендаций, направленных на совершенствование профессиональной ориентации, трудового воспитания и подготовки к самостоятельной жизни учащейся молодежи.

В книге основное внимание уделено содержанию и структуре жизненной перспективы, взаимосвязи ее различных компонентов, разработке критериев, позволяющих оценивать уровень ее развития. Вопросы, связанные с влиянием факторов социальной среды на формирование жизненной перспективы, были рассмотрены в книге "Профессиональное самоопределение и трудовой путь молодежи" [Киев, 1987]. Поэтому автор специально не рассматривал этот аспект проблемы, чтобы не воспроизводить уже опубликованные результаты, а детально остановился на тех вопросах, которые еще не получили освещения в социологической литературе.

Сейчас, как никогда ранее, от массовой инициативы, творческого поиска новых путей и возможностей развития зависит будущее нашего общества. В этом поиске одна из ключевых ролей принадлежит молодому поколению, вступающему в самостоятельную трудовую и общественную жизнь в конце 80-х годов. Насколько готова современная молодежь, жизненные притязания и ожидания которой формировались в предшествующие годы, к новой ситуации в обществе, предъявляющей повышенные требования к социальной самостоятельности человека, его готовности к трудовой и общественно-политической самоотдаче, способности ставить перед собой высокие и вместе с тем реалистичные цели, согласовывать их с перспективой развития общества? Проведенные нами эмпирические исследования позволили в определенной мере ответить на эти вопросы, раскрыть особенности формирования жизненной перспективы молодежи на решающем этапе ее профессионального и жизненного самоопределения. В работе широко используются данные психолого-биографических и социально-психологических исследований, в которых показана роль жизненной перспективы в формировании и развитии личности на том этапе, когда происходит выбор профессионального и жизненного пути. В приложении приведена специальная тестовая процедура, разработанная автором совместно с А. А. Кроником, которая применялась для изучения особенностей формирования субъективной картины жизненного пути, представленной в сознании старшеклассников. В качестве основного метода исследования использовался анкетный опрос. В приложении представлен фрагмент анкеты, разработанный автором совместно с В. С. Магуном при выполнении плановой темы отдела социологических исследований социально-профессиональных ориентации Института философии АН УССР. Автор выражает благодарность сотрудникам отдела, участвовавшим вместе с ним в организации и проведении исследования, а также В. С. Магуну - за плодотворное сотрудничество при   разработке блока вопросов анкеты, направленных на изучение жизненных притязаний, степени самостоятельности и готовности молодежи к трудовой самоотдаче.

ЖИЗНЕННАЯ ПЕРСПЕКТИВА: ПОНЯТИЕ, СТРУКТУРА, ПАРАМЕТРЫ

Все, чем человек живет в настоящем, все, что сделано им в прошлом, имеет истинную ценность, индивидуальное и общественное значение лишь в связи с будущим, с перспективой развития самого человека и его социального мира. Человек живет в настоящем, но это вовсе не значит, что он живет настоящим, то есть насущными, сиюминутными нуждами, делами, заботами. Достаточно сопоставить различные жизненные позиции - "жить прошлым", "жить настоящим", "жить будущим" - чтобы стало очевидно, что именно последняя имеет тот положительный социально-культурный смысл, который соответствует современной концепции развития личности и общества.

Будущее - доминанта современной культуры. Сейчас, как никогда в истории человечества, существует необходимость понимания того, что без глубоко продуманного, ответственного отношения к будущему - не только ближайшему, но и достаточно отдаленному - человек не может рассчитывать на дальнейший прогресс во всех сферах общественной и индивидуальной жизнедеятельности. Во времени как "пространстве человеческого развития" [Маркс, Энгельс, т. 16, 147] именно будущее составляет направляющее и организующее начало, роль которого неизмеримо возрастает в условиях современного социального и научно-технического прогресса. Время требует нового отношения к будущему от каждого человека, отношения, основанного на творческом, конструктивном подходе к организации своей жизни не только в ситуативном, но и в биографическом и историческом масштабах. Жить сегодня - сегодняшним днем, значит, завтра жить - днем вчерашним, настолько быстро и динамично изменяются ныне условия и содержание жизни общества и личности. Знать будущее, уметь созидать его во все более широких масштабах, теснее увязывать с острыми проблемами настоящего - таковы задачи, которые требуют практического решения и научного обоснования. По мнению А. Печчеи, "гуманистическая концепция жизни на нынешней, высшей стадии эволюции человека требует от него, чтобы он перестал наконец "заглядывать в будущее" и начал "создавать" его. Он должен смотреть возможно дальше вперед, и в своих действиях уделять одинаковое внимание как нынешним, так и отдаленным во времени их последствиям... Поэтому он должен хорошенько подумать и решить, каким бы он хотел видеть это будущее, и в соответствии с этим регулировать и регламентировать свою деятельность" [1980, 185].

Казалось бы, что нового в мысли о необходимости конструирования будущего в широких временных границах. Цели и планы, надежды и опасения всегда служили человеку средством освоения будущего. Именно в способности "рассудочного ожидания будущего" усматривал И. Капт решающий признак преимущества человека перед животным [1980, 48]. Однако преимущество это, позволяющее приблизить отдаленное время, имеет, как подчеркивает Кант, и то существенное неудобство, что, думая о неизвестном будущем, человек обращается к "неисчерпаемому источнику забот и огорчений". Этим обусловлено и двойственное отношение человека к будущему. С одной стороны, ни одно действие не будет последовательным и разумным, если ему не предшествует идеальное представление о результате, если поведение не направляется из будущего целями, планами, ожиданиями. Но есть и другая сторона - ложный образ будущего, который уводит от насущных проблем, а в итоге оказывается, что цели были недостижимы, а опасения и тревоги напрасны. Следовательно, необходима мера, определяющая оптимальный характер содержательного и хронологического освоения будущего человеком. Как определить эту меру, какие средства и критерии при этом использовать?

Чтобы "создавать" будущее, необходимо прежде всего изучить его структуру, содержание, особенности формирования в различных общественных системах, в разных социальных группах. Необходима система показателей, с помощью которых можно определять степень соответствия представлений о будущем потребностям и возможностям человека. Знание этого позволит выяснить специфику связи будущего с настоящим, определить ту роль, которую картина будущего играет в повышении активности различных социальных субъектов, в совершенствовании их деятельности.

 

Таков, в самой общей постановке, круг задач, который определил направление и результаты исследования, представленного на страницах данной книги. В этой и последующих главах монографии задачи будут конкретизированы в соответствии с основным объектом исследования - молодежью, находящейся на этапе профессионального самоопределения. II прежде всего необходимо конкретизировать основные понятия, характеризующие отношение человека к будущему, определить их содержание, специфику и взаимосвязь. В социологии, социальной и общей психологии используется ряд понятий, отражающих различные аспекты отношения к будущему: цели, планы, ориентации, перспективы. В том случае, когда предметом исследования выступает будущее человека в масштабе его жизненного пути, т. е. долговременная картина жизни в будущем, речь идет о жизненных целях и планах, ори-ентациях и перспективах.

Эти понятия во многом близки по содержанию и нередко используются в одном контексте для характеристики совокупности представлений человека об основных линиях и ориентирах его дальнейшего жизненного пути. Однако за их содержательным сходством стоит не менее существенное различие. Жизненные цели и планы имеют достаточно определенную предметную очерченность, могут быть выражены в конкретных событиях жизненного пути. Жизненные планы являются средствами осуществления жизненных целей, их конкретизацией в хронологическом и содержательном аспектах, они определяют порядок действий, необходимых для реализации жизненных целей как основных ориентиров жизненного пути в будущем. С помощью этих понятий будущее может быть рассмотрено как относительно упорядоченная во времени совокупность событий, приводящих к достижению идеальных результатов, являющихся на данном этапе жизненного пути основными ориентирами деятельности человека.

Для исследования жизненных целей и планов необходимо применять событийный подход, ключевым понятием которого является "событие" - "узловой момент и поворотный этап жизненного пути личности" [Рубинштейн, 1946, 684]. Именно такими событиями в картине будущего выступают жизненные цели и планы. Разработанные в рамках событийного подхода классификации, показатели и методы исследования позволяют рассматривать совокупность жизненных целей и планов как систему, имеющую определенную структурную упорядоченность и функциональное назначение в регуляции человеческой деятельности [Логинова, 1978; Головаха, Кроник, 1984; Кон, 1984].

С точки зрения событийного подхода жизненные цели и планы различаются как конечные и промежуточные события определенного этапа жизни. Цели - более масштабные и несколько менее хронологически определенные события, чем планы. В связи с этим в эмпирических исследованиях в качестве жизненных планов, как правило, рассматриваются такие конкретные события, как поступление в вуз, вступление в брак, повышение в должности и т. д., а  в качестве жизненных целей - некоторые достаточно абстрактные ориентиры: хорошая работа, материальная обеспеченность, счастливая семейная жизнь и т. д. При этом предполагается, по-видимому, что последовательная реализация конкретных событий - планов, по мнению самого человека, в конечном счете приведет его к осуществлению соответствующих жизненных целей. Например, хорошая работа будет следствием поступления и окончания в конкретные сроки учебного заведения, а счастливая семейная жизнь наступит в результате вступления в брак, рождения детей и т. д. Такая картина будущего, разумеется, вполне может быть представлена в сознании людей. Однако содержательная и хронологическая неопределенность целей (если это действительно цели) в таком случае предопределяет и недостаточность для их достижения соответствующих жизненных планов. Так, можно четко определить для себя уровень образования и место работы в будущем, однако, даже будучи реализованными в ожидаемые сроки, эти планы не обязательно приведут к осуществлению такой "жизненной цели", как "хорошая работа".

Чтобы план приводил к цели, сама цель должна быть предметно определена, а сроки ее реализации должны быть согласованы со сроком осуществления предшествующего ей плана. В противном случае разрыв между целями и планами окажется настолько велик, что возникнет феномен недостижимости цели, поскольку получить хорошую работу можно и в начале, и в конце трудового пути при одних и тех же жизненных планах - все будет зависеть от конкретных условий и их оценки самим работником. Может возникнуть и феномен инверсии планов и цели, когда, например, счастливая семейная жизнь наступит до реализации планов рождения детей, и сами эти планы окажутся ненужными, препятствующими достижению жизненной цели. Вполне очевидны возможные негативные социальные и индивидуальные последствия растянутых на неопределенно долгий период жизни и слишком быстро достигнутых содержательно неопределенных жизненных целен: в первом случае поиск своего пути может затянуться на годы и десятилетия, рождая неопределенность жизненных планов и неуверенность в своих силах; во втором - грозит ранняя самоуспокоенность, утрата стимулов самореализации личности.

Разумеется, событийным подходом не исчерпываются, возможные направления исследования представлений человека о будущем. Изучение событий позволяет определить дискретную картину будущего, представленного совокупностью последовательных моментов, "точек" на линиях жизни, направленных в будущее. Фактором, обусловливающим движение по этим линиям от события к событию, являются ценностные ориентации личности, в основе которых - система воспринятых личностью социальных ценностей. Планируя свое будущее, намечая конкретные события - планы и цели, человек исходит прежде всего из определенной иерархии ценностей, представленной в его сознании. Ориентируясь в широком спектре социальных ценностей, индивид выбирает те из них, которые наиболее тесно увязаны с его доминирующими потребностями. Предметы этих потребностей, будучи осознанными личностью, становятся ее ведущими жизненными ценностями [Брожик, 1982, 192]. Избирательная направленность на эти ценности отражается в иерархии ценностных ориентации личности. Ценностные ориентации не имеют той определенности, которая присуща сформированным на должном уровне целям и планам. Благодаря этому они выполняют более гибкую регулятивную функцию. Их предмет - определенная сфера жизнедеятельности, линия поведения, рассчитанная на период времени, который заранее трудно установить для непосредственной реализации ожиданий, соответствующих сложившейся иерархии ценностей.

Если жизненные цели и планы не реализуются, наличие ценностных регуляторов обеспечивает устойчивость личности в момент "кризиса нереализованности". Если же намеченные цели достигнуты и утрачивают побудительную силу, ценностные ориентации стимулируют к постановке новых, целей. Этот механизм действует при устойчивой структуре ценностного сознания человека, когда у него сформирована достаточно четкая иерархия ценностных ориентации и он может с уверенностью сказать, что главное для него, например, творческая работа, затем - семенное счастье, полноценный досуг, здоровье и т. д.

Тогда создаются предпосылки для согласования жизненных целей в соответствии с приоритетами, определяемыми иерархией ценностных ориентации.

Ценностные ориентации, цели и планы являются последовательными ступенями субъективной регуляции жизнедеятельности человека. Ориентации определяют порядок предпочтения тех или иных сфер деятельности, направлений жизненного пути, на которых человек предполагает сконцентрировать свои силы и энергию. Постановка целей предполагает знание не только направления деятельности, но и ее идеального результата, которому соответствует определенное событие жизненного пути, отделяющее зону обозримого будущего в данной сфере жизнедеятельности от будущего, которое еще не освоено человеком. Жизненная цель - это предметная и хронологическая граница '' "актуального" будущего, непосредственно связанного с заботами и проблемами настоящего. Если до этой границы будущее наполняется конкретными жизненными планами на пути к реализации соответствующих жизненных целей, то за ней оно может быть выражено только в общих ориентациях на жизненные ценности, не требующих хронологической и четкой предметной определенности.

Ценностные ориентации, жизненные цели и планы как последовательно формирующиеся компоненты осознанной картины будущего дают ответы на ключевые жизненные вопросы: В каких сферах жизни сконцентрировать усилия для достижения успеха? Что именно и в какой период жизни должно быть достигнуто? Какими средствами и в какие конкретные сроки могут быть реализованы поставленные цели?

В реальных жизненных условиях возможны различные формы осознания будущего, нередко весьма далекие от последовательного решения рассмотренных вопросов. Разумеется, можно привести хрестоматийные примеры того, как ориентация на творческий труд обусловливает постановку жизненной цели, связанной с определенным научным открытием или смелым инженерным проектом, а ясное знание цели определяет четкую последовательность жизненных планов. Такого рода примеров немало и в сферах общественной деятельности, семейной жизни и увлечений человека.

Иная картина будущего наблюдается в том случае, когда ценностные ориентации, цели и планы сформированы не в той мере, чтобы человек мог последовательно и определенно ответить на вопросы, от решения которых зависят направление и содержание его жизненного пути. В чем же находит проявление недостаточная сформированность представлений человека о своем будущем? Прежде всего в несогласованных ценностных ориентациях, когда человек не может осуществить выбор наиболее значимых сфер жизнедеятельности, на которых ему следует сосредоточить свои усилия. Речь идет о недостаточно сформированной иерархии ценностных ориентации. Когда равные по значимости ценности конкурируют в сознании человека, ему трудно определить первоочередные направления деятельности. Возникает ситуация, когда хочется достигнуть успехов параллельно по многим направлениям, что далеко не всегда осуществимо. Прежде всего в связи с ограниченностью индивидуальных ресурсов человека, что, как подчеркивает В. С. Магун, приводит к наличию "взаимообратных соотношений между успешностью разных видов деятельности, требующих одних и тех же ресурсов, прежде всего энергетических" [1983, 63].

Но дело не только в ограниченности ресурсов, что может сказаться только в процессе деятельности. Конкуренция ценностных ориентации порождает, в первую очередь, ситуацию неопределенности жизненного выбора. Если для человека равную значимость имеют профессия, требующая постоянных разъездов, и ориентация на размеренный, устроенный быт, то, поскольку параллельная реализация этих ценностей практически исключена, приходится выбирать что-то одно. Но как осуществить такой выбор, если и то, и другое имеют равную ценность. Подобная ситуация напоминает известную притчу о буридановом осле, так и не выбравшем ни одну из двух равноценных охапок сена.

Понятно желание человека не отказываться от своих жизненных ценностей, когда все они имеют положительное общественное значение. Однако общество в целом располагает гораздо более широким диапазоном ценностей, чем тот диапазон возможностей, который есть у индивида. Поэтому и необходима система индивидуальных ценностных ориентации, определяющая жизненные приоритеты, порядок постановки и реализации целей. Эта мысль лаконично изложена в афоризме Сенеки: "Кто везде - тот нигде" [1977, 6]. К ней можно только добавить, что не всегда равнозначные ценности порождают неопределенность жизненного выбора, а только в том случае, когда они противоречивы (как, например, ориентация на творческую самореализацию в научной деятельности и вместе с тем на досуг, заполненный ежедневными развлечениями). Если же равнозначные ценности не конкурируют в сознании человека, то соответствующие ориентации могут быть реализованы параллельно без ущерба для каждой из них (таковы, например, ориентации на творческий труд и общественное признание).

Наличие конкурирующих компонентов в сознании - один из источников рассогласования вербального и реального доведения человека [Сознание..., 1985, 21}. Противоречивость ценностных ориентации, их конкуренция в ситуации жизненного выбора - исходный момент рассогласования того, что человек хочет добиться в будущем, и того, что он будет для этого предпринимать. Следовательно, важнейшей предпосылкой успешной самореализации человека в будущем является согласованная, непротиворечивая система ценностных ориентации, которая лежит в основе формирования содержательно и хронологически согласованных жизненных целей и планов. Однако даже такая система ценностных ориентации не гарантирует от трудностей и проблем, возникающих непосредственно в процессе целеполагания.

Человек может иметь достаточно четкое представление о сферах и направлениях деятельности, не имея при этом конкретных жизненных целей. Кроме того, жизненные цели могут не соответствовать способностям и возможностям самого индивида или условиям той социальной среды, в которой он живет. Следовательно, наряду с противоречивостью ценностных ориентации в качестве проявления недостаточной сформированное(tm) представлений человека о своем будущем следует рассматривать неадекватность жизненных целей. И наконец, следует учитывать такой показатель, как степень конкретности жизненных планов. Знание цели недостаточно для успешной деятельности, если нет ясного представления о средствах ее достижения. Абстрактность жизненных планов связана с отсутствием представлений о тех событиях, которые должны предшествовать достижению жизненной цели, а также во временной неопределенности этих событий. Неадекватность жизненных целей и абстрактность жизненных планов могут проявляться в различных жизненных ситуациях. Одной из наиболее распространенных является ситуация выбора профессии, когда из тысяч профессий нужно выбрать одну, наиболее соответствующую склонностям и способностям, определить учебное заведение, конкретную специальность, согласовать свой выбор с планами и ожиданиями в различных сферах жизни. И если жизненные цели определены неадекватно - их содержание не связано с выбором профессии, а сроки реализации иллюзорны - это будет иметь существенные последствия для всего дальнейшего жизненного пути человека.

Прежде чем обратиться к проблемам профессионального самоопределения личности в том аспекте, который связан с изучением представлений о будущем, необходимо рассмотреть вопрос о том, как эти представления интегрируются в целостную систему, объединяющую ценностные ориентации, жизненные цели и планы. В систему представлений о будущем включаются и другие компоненты, среди которых, с одной стороны, мечты, фантазии, грезы, составляющие желаемую, но не обязательно осуществимую картину будущего, а с другой - тревоги и опасения, ожидания неприятных событий, которые с определенной вероятностью могут произойти в жизни каждого человека и которых, по возможности, ему следует избегать.

Первым шагом в описании этой сложной системы должен стать поиск понятия, отражающего содержание и структуру будущего человека как важнейшей составной части его жизненного пути. В социологической литературе предложен ряд понятий, которые могут быть применены для интегративного описания будущего: "жизненная ориентация" [Титма, 1978, 44], "жизненная программа" [Со-хань, 1985, 199], "образ потребного будущего" [Немиров-скнй, 1984, 86]. Однако каждое из этих понятий раскрывает одну из сторон системы представлений о будущем. М. X. Титма связывает жизненную ориентацию главным образом с иерархией форм жизнедеятельности, представленной в сознании человека. Жизненная программа, по определению, данному Л. В. Сохань, представляет идеальный образ основных целей и результатов жизнедеятельности личности. Как совокупность целей жизнедеятельности личности рассматривает образ потребного будущего В. Г. Немировский. Эти понятия выполняют существенную методологическую функцию, позволяя интегративно описывать совокупность ценностных ориентации или жизненных целей, для целостной характеристики путей и средств реализации которых используется понятие "жизненный план" [Титма, 1975, ПО; Коган, 1984, 140; Сохань, 1985, 200].

С помощью рассмотренных выше понятий обобщенная характеристика будущего осуществляется по отдельным его составляющим. Более высокий уровень обобщения связан с использованием понятия "перспектива" применительно к жизненному пути человека. Оно употребляется в трех основных значениях, имеющих общий источник - латинское слово "perspicio" (ясно вижу): система изображения предметного мира на плоскости в соответствии со зрительным восприятием предметов человеком; вид вдаль; планы, виды на будущее [Советский..., 1981, 1004]. Первые два значения связаны с особенностями отражения предметного мира, непосредственно включенного в поле зрительного восприятия человека. Они используются для характеристики восприятия пространства. В последнем значении понятие перспективы очерчивает ту область отражения человеком мира, которая связана с восприятием и осознанием времени как пространства развития и самореализации. Таков и обыденный смысл, который мы вкладываем в это понятие, когда говорим о "перспективном деле", "неперспективной работе", о "работнике с перспективой", "перспективах роста" и т. п. Нет иного понятия, которое имело бы столь богатые смысловые ассоциации с временем жизни человека, его прошлым, настоящим и будущим, возможностями развития, проблемами выбора жизненного пути. Это, по-видимому, и послужило одним из оснований для его введения в язык психологической.науки в тот период, когда в ней стали активно разрабатываться проблемы, связанные с изучением человека во времени, с исследованиями жизненного пути личности.

Впервые научное обоснование понятие "временная перспектива" получило в работах К. Левина, который использовал его для описания целостного видения человеком своей жизни в прошлом, настоящем и будущем [Lewin, 1964; Левин, 1980]. Проблему временной перспективы К. Левин рассматривал в рамках разработанной им концепции "психологического поля в данный момент времени", согласно которой элементы прошлого опыта и представления о будущем объединяются в психологическом настоящем, независимо от их реальной хронологической удаленности. Включаясь в психологическое поле данного момента, прошлое и будущее приобретают побудительный потенциал, определяющий временную перспективу и особенности поведения человека. Поэтому в психологии и сложилась традиция рассматривать временную перспективу как понятие, отражающее содержание времени жизни не только в будущем, но также в прошлом и настоящем. Для описания представлений человека о будущем, как правило, используется понятие будущей временной - перспективы, которая определяет "способность личности действовать в настоящем в свете предвидения сравнительно отдаленных будущих событий" [Cottle, Klineberg, 1974, 14}. Основная проблема в исследовании будущей временной перспективы состоит в поиске тех ее параметров, которые оказывают воздействие на деятельность человека, формирование и развитие его психики. В связи с этим в многочисленных исследованиях выделен ряд параметров, измерение которых позволяет оценивать будущую временную перспективу как благоприятный или негативный фактор развития личности и ее жизненного пути [Pulkkinen, 1984; De Voider, Lens, 1982; Sande, 1972; Орлов, 1978]. В качестве основных параметров рассматриваются продолжительность, реалистичность, дифференцирозанность, оптимистичность, согласованность перспективы. Продолжительность характеризует хронологический "размах" событий будущего, она свидетельствует о том, насколько далеко способен человек заглядывать в будущее. Как показывают исследования, увеличение продолжительности будущей временной перспективы положительно связано с повышением жизненной удовлетворенности и улучшением состояния здоровья человека [Томэ, 1978; Thomae, 1983]. ^Реалистичность перспективы - это способность личности -разделять в представлениях о будущем реальность и фантазию, - концентрировать усилия на том, что имеет реальные основания для реализации в будущем. Особенностью детской перспективы, как показал К. Левин, является нерасчлененность реального и фантастического уровней зо временной перспективе. Однако и у многих людей зрелого возраста будущая временная перспектива недостаточно реалистична, что является одним из показателей инфантильности личности, которая в этом случае не способна эффективно сосредоточивать свои усилия на реальных направлениях эффективной самореализации. Оптимистичность перспективы определяется соотношением положительных и отрицательных прогнозов относительно своего будущего, а также степенью уверенности в том, что ожидаемые события произойдут в намеченные сроки. Исследования показывают, что оптимистичность перспективы тесно связана с реальными жизненными достижениями и с социальной интегрированностью личности; наименее оптимистична будущая временная перспектива у правонарушителей и алкоголиков [Хомик, 1985; Pulkkinen, 1984]. г При несогласованности перспективы, когда человек недостаточно связывает будущие события с прошлыми и настоящими, возникает феномен "временной некомпетентности", который негативно сказывается на степени адаптированности личности к конкретным условиям жизнедеятельности [Munnichs, 1983]. Несогласованность перспективы связана с низкой субъективной актуальностью событий  жизни, с переживанием времени как чрезмерно растянутого [Головаха, Кроник, 1984]. Дифференцированность будущей временной перспективы характеризует степень расчлененности будущего на последовательные этапы. Выделяют два основных этапа: ближайшая и отдаленная перспектива. Самостоятельное значение каждого из этих этапов, особенности их формирования в детстве к юности и влияние на развитие личности убедительно показаны А. С. Макаренко [1958], работы которого сыграли столь же существенную роль в изучении проблем перспективы в рамках советской психологии, как исследования К. Левина в развитии данной проблематики в западной психологии. При различных методологических подходах к пониманию роли будущего в формировании и развитии личности А. С. Макаренко и К. Левин в конкретных исследованиях обнаруживали сходные данные, свидетельствующие о том, что разделение ближайшей и отдаленной перспективы является важнейшим моментом развития личности, характеризующим переход от детства к юности, к. решению важнейших задач жизнеустройства, к выбору жизненного пути, к становлению социальной зрелости и самостоятельности личности.

Данные психологических исследований обнаруживают прямую или опосредованную связь рассмотренных параметров будущей, временной перспективы с такими существенными личностными характеристиками, как самооценка, я - концепция, мотивация достижения, догматизм, тревожность, импульсивность, локус контроля и ряд других [Rabin, 1978; Tromsdorff, 1983]. Основной вывод, к которому приходят практически все исследователи, состоит в том, что уровень развития будущей временной перспективы, критерием которого выступают ее продолжительность, оптимистичность и реализм, степень дифференцированности и согласованности, связан с уровнем психического и социального развития личности. В этом смысле вполне можно употреблять понятия, почерпнутые из обыденного опыта и связанные с оценкой личности с точки зрения ее "перспективности" или "бесперспективности", поскольку важнейшие личностные качества, определяющие степень активности человека в различных сферах жизни, в большей мере присущи людям с развитой, гармоничной будущей перспективой.         

Можно, разумеется, предположить, что именно изначальное присутствие таких личностных качеств, как социальная интегрированность, жизненная удовлетворенность, отсутствие тревожности и импульсивности, внутренний контроль, высокий уровень мотивации достижения, является фактором формирования оптимальной будущей перспективы, а не наоборот (как этого хотелось бы тому, кто с формированием представлений о будущем связывает надежды на возможность повышения жизненной активности и гармоничного развития личности). Такое предположение было бы вполне правомерным, если бы те или иные компоненты и параметры будущей перспективы не составляли в определенном аспекте содержание указанных выше личностных качеств. Действительно, социальная интегриро-ванность - это не только способность человека найти свое место в обществе, в деятельности его различных институтов. Самой этой способности не могло бы быть, если бы человек, прежде чем определить свое место в социальной системе, не согласовал бы свои цели и планы с перспективой развития данной системы. Жизненную удовлетворенность нельзя рассматривать только как одномоментное переживание полноты настоящего. В отличие от удовольствия, извлекаемого из текущей ситуации, удовлетворенность жизнью охватывает и прошлое, и будущее, т. е. перспективу, которая нередко позволяет человеку ощутить высокое чувство жизненной удовлетворенности, даже тогда, когда он находится в бедственном положении. Импульсивность - это неуправляемость поведения с точки зрения будущих результатов, а тревожность - чувство страха и опасения прежде всего за будущее. Поэтому нет более эффективного психологического пути воздействия на эти личностные качества, чем изменение отношения человека к будущему, формирование и коррекция будущей перспективы.

Известно, какое значение в современных исследованиях личности придается преобладающему локусу контроля. При внутреннем или внешнем контроле "человек возлагает ответственность на себя или на обстоятельства не только за все происшедшее, но и за свое будущее. Следовательно, и ответственное отношение к будущему как элемент перспективы непосредственно включается в механизм, формирующий определенный локус контроля. То же можно сказать и об уровне мотивации достижения, которая определяется содержанием, согласованностью и временной удаленностью реализуемых целей. Поэтому формирование развитой, гармоничной будущей временной перспективы должно рассматриваться как необходимая предпосылка формирования и развития личности, эффективности ее деятельности в различных сферах жизни.

Таковы выводы, которые вытекают из психологических исследований. Для социолога, который ставит перед собой задачу раскрыть социальное содержание этой проблемы, исключительно важно найти опору в данных психологической науки. Методы, которыми он владеет, обращены прежде всего к массовому респонденту, к представителю определенной социальной группы. И если факты, кропотливо собранные психологами, позволяют приступать к изучению проблемы будущего с уверенностью в том, что перспектива личности - важнейший фактор ее развития и самореализации, то для социолога открывается широкое самостоятельное поле деятельности, связанное с изучением того, какое же конкретное содержание вкладывают люди в свои перспективы, в чем специфика его в различных социальных группах, какие факторы и условия способствуют приведению данного содержания в соответствие с нормами общественной жизни, с требованиями, обеспечивающими гармоничное развитие самой перспективы. Иными словами, зная роль перспективы в жизни человека, зная параметры и критерии ее развития, выделенные в психологии, можно   решать конкретные социологические проблемы, возникающие в тех сферах общественной жизни, которые непосредственно связаны с необходимостью изучения отношения к будущему.

Чтобы выделить именно этот аспект, явно недостаточно использовать понятия временной перспективы или будущей временной перспективы, разработанных в психологии. Недостаточно прежде всего потому, что перспектива личности с точки зрения социолога - это не только временная перспектива, но и пространственная, в той мере, в какой человек планами, целями и результатами деятельности осваивает определенную область социального пространства, в котором сферы общественной деятельности складываются на пересечении жизненных траекторий социальных групп и отдельных людей.

И в психологии каждое событие рассматривается не только во времени, но и в пространстве человеческой жизни. Однако психолога прежде всего интересует именно временная структура будущего (длительность, последовательность, дифференцированность событий), а изучению жизненного пространства отводится вторичная роль, поскольку он ищет механизм формирования представлений о будущем, который мог бы быть универсальным средством регуляции будущей временной перспективы. Даже когда проводятся сравнительные психологические исследования, изучаются различия в формировании перспективы у людей разного возраста, пола или социального положения, конкретное содержание перспектив отходит на второй план, уступая место поиску универсальных закономерностей, характеризующих данную категорию людей. Таковы, например, многочисленные исследования временной перспективы, выполненные группой психологов, работающих под руководством Ж- Нюттена [Nuttin, 1980; De Voider, 1979]. Когда же в центре внимания находится содержание будущей перспективы, то оказывается, что в поиске всеобщих универсальных закономерностей просто нет необходимости, ибо содержание сознания представителей различных групп весьма динамично и отражает динамику общественных процессов. И в современных условиях, когда общественные процессы очень подвижны, а социальные проблемы возникают и сменяют друг друга с большой быстротой, задача социолога состоит в том, чтобы наиболее адекватно существующей общественной ситуации зафиксировать специфику содержания будущей перспективы. Это содержание и является тем пространством, которое составляет зону освоенного в сознании различных групп людей будущего общества. Поэтому при социологическом подходе к исследованию будущего в качестве основного параметра перспективы рассматривается ее содержание. Предметом социологического исследования в первую очередь становятся жизненные цели, планы, ориентации в различных сферах жизнедеятельности. Это не значит, что при таком подходе должны игнорироваться временные параметры перспективы: продолжительность, дифференциро-ванность, согласованность. Все они необходимы для оценки развития перспективы, ее достаточно высокого уровня сформированности для того, чтобы изученное конкретное содержание перспективы имело реальные шансы осуществления в практической деятельности людей. Что касается реалистичности и оптимнстичности перспективы, то эти параметры являются непосредственной предпосылкой для оценки ее содержания. Различия в позициях психолога и социолога по отношению к этим параметрам заключаются в том, что психолога интересует механизм формирования реалистичного и уверенного взгляда в будущее, а социолога - уровень социального оптимизма и реалистичность представлений о будущем различных социальных групп в конкретных условиях общественной жизни.

Выше было показано, что используемые в рамках социологии понятия "жизненный план", "жизненная ориентация", "жизненная программа", "образ потребного будущего" раскрывают лишь отдельные стороны проблемы будущего в сознании людей. Психологическое понятие будущей временной перспективы также не охватывает своим содержанием социологические аспекты данной проблемы, хотя сам термин "перспектива" имеет в данном случае важную смысловую нагрузку. Поэтому представляется целесообразным для решения поставленных задач использовать понятие, которое может выполнить интегративную функцию, характеризуя основные содержательные и структурные моменты, связанные с представлением человека о своем будущем. На наш взгляд, наиболее удачным в данном случае является понятие "жизненная перспектива", которое еще сравнительно редко используется в научной литературе. К. К. Платоновым предложено определение жизненной перспективы, которая рассматривается им как "образ желанной и осознаваемой как возможной своей будущей жизни при условии достижения определенных целей" [1984,54].

Это определение правильно отражает сущность жизненной перспективы как системы представлений человека о возможном будущем. Однако перспектива-это не всегда желаемое, но нередко - ожидаемое с тревогой и опасениями. Такие события, например, как неудачи и утраты, вряд ли целесообразно планировать, а тем более желать их осуществления. Однако их вполне можно ожидать, готовясь к предотвращению негативных последствий. Поэтому жизненную перспективу следует рассматривать как целостную картину будущего в сложной противоречивой взаимосвязи программируемых и ожидаемых событий, с которыми человек связывает социальную ценность и индивидуальный смысл своей жизни. Ценностные ориентации, жизненные цели и планы составляют ядро жизненной перспективы, без которого она утрачивает свою основную функцию - регулятивную. Если человек ожидает утраты и неудачи, и при этом в арсенале программных событий не находит того, что могло бы предотвратить или преодолеть последствия ожидаемых потерь, его жизненная перспектива утрачивает положительную регулятивную функцию и может дезорганизовывать поведение. Следовательно, ключевым моментом в исследовании жизненной перспективы человека должны стать те конкретные цели и планы, с помощью которых он намерен воплотить в действительность свои жизненные ценности.

Жизненная перспектива -не раз и навсегда выработанная стратегия. Каждому качественно новому этапу жизненного пути должно соответствовать специфическое содержание перспективы, в которой одни компоненты сохраняют преемственность, а другие - отражают реальные изменения в окружающем мире и в самом человеке. В исследованиях жизненного пути обнаружены факты, свидетельствующие о том, что в жизни каждого человека существуют критические моменты, связанные с изменениями жизненной перспективы; в этих жизненных ситуациях одни люди способны перестраивать свою перспективу, повышая мотивацию достижения, а другие впадают в состояние стресса, характеризующееся чувством опасности и повышенной тревожности [Kuhlen, 1968]. По разным линиям жизни критические моменты возникают в разное время, но есть такие периоды жизни, в которых эти моменты концентрируются, пересекаются, порождая целый комплекс жизненных проблем, требующих формирования и перестройки жизненной перспективы.

Первым из этих периодов в жизни человека являются годы юности, на которые выпадает, пожалуй, один из наиболее ответственных жизненных выборов - выбор профессионального пути, имеющий кардинальное значение для всей дальнейшей жизни. Причем этот выбор необходимо осуществить еще в период обучения в школе в 15-17 лет. При этом юноши и девушки должны осознавать, что выбор профессии - это не только предпосылка успешной самореализации в будущей трудовой деятельности, но и одно из важнейших средств обеспечения успеха и в других сферах жизни.

Следует отметить, что к этому периоду жизни личность подходит психологически подготовленной к принятию ответственных жизненных решений, связанных с дальней жизненной перспективой.уЕсли в подростковом возрасте ближайшая жизненная перспектива превалирует над дальней, то, как подчеркивал А. С. Макаренко, она уже не имеет столь существенного значения в 15-16 лет [1958; 75]. "Главным измерением времени в самосознании юноши является будущее, к которому он себя готовит" [Кон, 1978, 288]. Эта мысль И. С. Кона подтверждается и рядом психологических исследований, свидетельствующих о том, что с переходом от подросткового к юношескому возрасту увеличивается озабоченность человека своим будущим, расширяются хронологические границы жизненной перспективы, повышаются самооценка личности и ее уверенность в своих силах [Кон, 1984; KHneberg, 1967; Demo, Savin-Williams, 1983]. Советские психологи убедительно показали, что возраст ранней юности (15-17 лет) является именно тем периодом жизни, когда ведущей деятельностью становится учебно-профессиональная, благодаря которой у юношей и девушек развивается потребность в труде, профессиональные интересы, формируются элементы исследовательских умений, способность строить жизненные планы; центральным компонентом той социальной ситуации, в которой находятся старшеклассники, является профессиональное самоопределение [Эльконин, 1971; Давыдов, 1986; Божович, 1968].

Но сформированность определенных психологических механизмов еще не означает, что эти механизмы автоматически "сработают" в столь сложной ситуации, какой является выбор профессионального пути. И человеку зрелого возраста нелегко решать альтернативные жизненные проблемы, хотя у него уже есть необходимый для этого жизненный опыт, да и сама жизнь вынуждает принимать ответственные решения. Именно этой суровой жизненной необходимости недостает юношам и девушкам старшего школьного возраста, чтобы несколько абстрактные представления о будущем превратились в действенную жизненную перспективу. Этот факт отмечают психологи и социологи, изучающие особенности формирования жизненной перспективы у молодежи. Так, И. С. Кон приходит к выводу, что образы будущего в юности ориентированы прежде всего на результат, а не на средства его достижения, т. е. жизненные цели не подкрепляются в должной мере конкретными жизненными планами [1984, 207]. Изучая содержание самих целей в сфере профессиональной деятельности, М. X. Титма подчеркивает, что "основная масса молодежи еще не ставит перед собой в процессе профессионального самоопределения достаточно высоких целей и не мобилизует себя на их достижение" [1982, т. 1, 113].

Данные исследований жизненной перспективы школьников и учащихся ПТУ обнаруживают, что у значительной части респондентов наблюдается абстрактное, недостаточно содержательное представление о будущем [Орлов, 1978; Чудновский, 1980]. Хотя в тех же исследованиях были выделены типы отношения к будущему, характеризующиеся большой протяженностью, реалистичностью, дифферен-цированностью, цельностью перспективы, ее тесной связью с актуальной жизненной ситуацией. Есть ряд данных, свидетельствующих о том, что содержание жизненной перспективы молодежи существенно изменяется от поколения к поколению. Так, одно исследование, проведенное в 1926 г. среди школьников старших классов, было повторено в 1969 г. Оказалось, что за этот период кардинальна изменилось содержание жизненных целей молодежи, которые в значительно меньшей степени в конце 60-х годов имели индивидуалистический, меркантильный характер, намного чаще упоминались цели, имеющие общественное значение [Гурова, 1971]. Нужно сказать, что поколение шестидесятых годов в целом отличалось романтическим отношением к действительности, что весьма наглядно проявлялось в социологических исследованиях, обнаруживавших безусловную доминанту содержания труда над его другими компонентами [Человек..., 1967]. У школьников старших классов в 2/3 случаев фиксировалась восторженно-оптимистическое отношение к будущему [Невельштейн, 1969]. Хорошо известны и проблемы, непосредственно связанные с романтическим восприятием мира, прежде всего профессионального, которые фиксировались в социологических исследованиях того времени. Это - преобладающая ориентация на ряд не очень распространенных профессий, окруженных романтическим ореолом, стремление подавляющего большинства старшеклассников к высшему образованию [Шубкин, 1970].

Каковы же представления о будущем, жизненные и профессиональные представления юношей и девушек, готовящихся к самостоятельной жизни в середине 80-х годов? Каковы особенности их жизненной перспективы? Как эта перспектива связана с потребностями общества и молодежи? Ответы на эти вопросы мы постараемся дать в последующих главах книги. В них будут изложены результаты социологических и социально-психологических исследований, основанных на том понимании структуры, параметров и содержания жизненной перспективы, которое было представлено в данной главе.