2015-01-22
957
Выполнение обязательств по защите прав человека требует закрепления этих прав в национальных правовых системах. Способы закрепления могут быть различными. В содержательном аспекте таковыми являются буквальное повторение текста международно-правовых актов в национальном законодательстве (рецепция) или изложение соответствующих положений с учетом собственных подходов к выполнению обязательств. Так, в ст. 9 п. 1 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 22 Конституции РФ содержатся совершенно идентичные формулировки: "Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность". Однако в развитии данного тезиса в тех же документах полного совпадения уже не наблюдается, поскольку каждое государство вправе самостоятельно регламентировать соблюдение данного права. В Пакте говорится: "Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом". Основной смысл приведенного положения заключается в его первой части, выражающей обязанность государства. Вторая часть предусматривает его право на выбор способа исполнения этой обязанности. В результате в российской Конституции было установлено: "Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов".
|
|
|
Если обратиться к Конституции Бельгии 1994 г., то рассматриваемая статья Пакта читается в ней следующим образом: "Свобода личности гарантируется. Никто не может подвергаться преследованиям иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом. Помимо случаев обнаружения на месте преступления никто не может быть подвергнут задержанию иначе как в силу мотивированного распоряжения судьи, которое должно быть предъявлено в момент задержания или самое позднее в течение 24 часов с момента задержания" (ст. 12).
Несмотря на текстуальные различия, смысл ст. 9 п. 1 Пакта нашел вполне адекватное закрепление в обеих конституциях. Подобные примеры можно найти, сравнивая тексты международно-правовых актов и других национальных законов: уголовного, уголовно-процессуального, семейного кодексов, законов о гражданстве, о правах иностранцев и др. Могут также издаваться специальные законы, и может быть предусмотрено прямое действие международных договоров в национальном правопорядке.
Большинство норм о правах человека получило всеобщее признание, поэтому для государств, не участвующих в соответствующих договорах, они имеют силу международно-правового обычая.
|
|
|
Институциональный аспект. Большую роль в обеспечении взаимодействия международного и внутригосударственного права в области прав человека играет участие государств в международных организациях, занимающихся решением данных проблем, поскольку акты, принимаемые в рамках этих организаций, предусматривают специальные способы защиты индивида, защиту от отдельных наиболее тяжких нарушений его прав, защиту отдельных категорий лиц. В первую очередь речь идет об ООН и ее органах. Так, Комитет по правам человека, учрежденный Пактом о гражданских и политических правах, обладает компетенцией рассматривать индивидуальные обращения в связи с нарушением прав, провозглашенных в Пакте.
Специальные органы, созданные по ряду конвенций, регулярно рассматривают доклады государств-участников о состоянии дел в области, регулируемой соответствующей конвенцией, обсуждают их, высказывают замечания и делают рекомендации. К ним относятся, в частности, Комитет по ликвидации расовой дискриминации, образованный на основании Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г.; Комитет против пыток - на основании Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.; Комитет по правам ребенка - на основании Конвенции о правах ребенка 1989 г. Некоторые из них также наделены полномочиями по принятию, рассмотрению и оценке обращений индивидов (Комитет по ликвидации расовой дискриминации и Комитет против пыток).
Документы, принимаемые данными органами, хотя преимущественно и не являются юридически обязательными, могут оказывать воздействие на национальное право, поскольку "государства действительно могут применять акты-рекомендации" <1>. В таком случае они выступают инструментом оперативного реагирования и способствуют поддержанию правопорядка до принятия соответствующих международных договоров. Большую роль в этом смысле сыграла Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 22 декабря 2003 г. "Права человека и международный терроризм". Среди документов, принятых за последние годы, можно отметить также Резолюции Комиссии ООН по правам человека от 16 апреля 2004 г. "Недопустимость определенных видов практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости" и от 19 апреля 2004 г. "Целостность судебной системы", где основной акцент делается на соблюдении прав человека при отправлении правосудия.
--------------------------------
<1> Безбородов Ю.С. Международные модельные нормы: Дис.... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 106.
Подобное взаимодействие осуществляется и на региональном уровне, в частности, в Европе: в рамках Совета Европы - на основании Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., наделяющей Европейский суд по правам человека полномочием принимать индивидуальные жалобы от лиц и групп лиц; в Европейском союзе - на основании Хартии основных прав Европейского союза 2000 г.; в СНГ - на основании Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека 1995 г. Уставом СНГ было также предусмотрено создание Комиссии по правам человека, которая получила статус консультативного органа, осуществляющего наблюдение за выполнением государствами - членами СНГ обязательств в области прав человека.
Коллизионно-правовой аспект. Введение международного права в национальную правовую систему может происходить путем признания за международным правом качества непосредственного регулятора, выражаемого отсылкой к нему. Взаимодействие международного и внутригосударственного права в коллизионно-правовом аспекте наиболее характерно для регулирования статуса физических лиц. И хотя при этом повсеместное признание получила привязка к закону местонахождения лица, имеющая существенное значение для регулирования статуса иностранных граждан, применение указанного права является субсидиарным, так как основу статуса иностранных граждан на современном этапе составляют универсальные международные стандарты. Некоторые из них непосредственно указывают на иностранных граждан, другие рассчитаны на любых лиц без какого бы то ни было различия. В качестве примера первых можно сослаться на ст. 13 Пакта о гражданских и политических правах, которая гласит: "Иностранец, законно находящийся на территории какого-либо из участвующих в настоящем Пакте государств, может быть выслан только во исполнение решения, вынесенного в соответствии с законом, и, если императивные соображения государственной безопасности не требуют иного, имеет право на представление доводов против своей высылки...". Нормы второй разновидности начинаются со слова "каждый", "все" или "никто". В качестве примера из указанного Пакта можно привести следующие положения: "Никто не может быть лишен свободы на том только основании, что он не в состоянии выполнить какое-либо договорное обязательство (ст. 11)"; "Все лица равны перед судами и трибуналами. Каждый имеет право... на справедливое и публичное разбирательство..." (ст. 14).
|
|
|
В национальном законодательстве международно-правовое установление о равенстве всех лиц получило воплощение в национальном режиме, суть которого сводится к тому, что иностранные граждане пользуются теми же правами, что и отечественные. В Российской Федерации национальный режим для иностранных граждан и лиц без гражданства получил закрепление в ч. 3 ст. 62 Конституции РФ, в ст. 4 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации", а также целом ряде других законодательных актов материального и процессуального права.
|
|
|
Большую роль в международно-правовом закреплении национального режима в сфере гражданского оборота и в уголовных делах играют многосторонние и двусторонние договоры о правовой помощи.
В настоящее время основу правового режима иностранных граждан составляет принцип недискриминации. В силу данного принципа любые отступления от национального режима либо должны быть одинаковыми для всех иностранцев, либо могут затрагивать какие-то отдельные категории, но отличаться в лучшую сторону. Такое отличие именуется специальным режимом, который предоставляется определенным лицам наряду с национальным. Еще в недалеком прошлом с этим режимом связывались ограничения. Однако сегодня он означает наделение определенных лиц некоторыми преимуществами. Предоставление такого режима, как правило, обусловлено международными договорами. Среди многосторонних к ним относятся, в частности, Конвенция о дипломатических сношениях 1961 г. и Конвенция о консульских сношениях 1963 г., закрепляющие привилегии и иммунитеты дипломатических и консульских агентов. Положения о преимуществах в двусторонних договорах могут быть связаны с установлением упрощенного порядка пересечения границы, безвизового въезда в страну и др.
Отсылка к международному праву в регулировании правового статуса физических лиц может быть общей и специальной. Первая представляет собой известное положение Конституции РФ о том, что если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора (п. 4 ст. 15). Специальные - устанавливают то же самое правило с непосредственным указанием на правоотношение, к которому они должны применяться. Так, в Трудовом кодексе РФ речь идет о применении правил международного договора к трудовым отношениям, в Земельном кодексе РФ - к земельным и т.п.
Правоприменительный аспект. Включение общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров в правовую систему РФ (п. 4 ст. 15 Конституции РФ) является основанием для применения данных норм российскими судами к внутригосударственным отношениям. К настоящему времени уже накоплен определенный опыт подобной деятельности судебными органами разных уровней, причем особую роль в этой практике играет Конституционный Суд РФ. К числу международно-правовых актов, к которым он обращался, относятся: Устав ООН, декларации и резолюции ООН, Международные пакты 1966 г., Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Конвенция МОТ 1981 г. N 156 "О равном обращении и равных возможностях для трудящихся мужчин и женщин: трудящиеся с семейными обязанностями", Конвенция о правах ребенка 1989 г., Конвенция МОТ 1948 г. N 87 "О свободе ассоциации и защите права на организацию", а также ряд других международных договоров.
Следует обратить особое внимание на обращения Конституционного Суда к Всеобщей декларации прав человека. Не являясь участником этого документа, Россия, как и многие другие страны, признает его авторитет и применяет его положения как общепризнанные нормы международного права.
Опираясь на международно-правовые нормы наряду с нормами внутригосударственного права, Конституционный Суд РФ вырабатывает правовые позиции (суждения), которые являются обязательными для всех судов. Рассматривая дела о правах человека, суды всех уровней руководствуются этими суждениями. Со ссылкой на международное право были сформулированы позиции о недопустимости дискриминации в сфере труда, о свободе передвижения и выборе места жительства, о гарантиях от произвольного ареста и содержания под стражей, об основаниях для правомерного ограничения прав и свобод, о защите жертв вооруженных конфликтов и др.
Наряду с нормами международных договоров и международных обычаев, в которых закреплен ряд общепризнанных принципов международного права, Конституционный Суд РФ использует также документы международных организаций и практику Европейского суда по правам человека. Как отмечается в научных исследованиях деятельности этого органа, "положения Конституционного Суда развивают отечественную правовую доктрину, а в специальных случаях влияют на правотворческую и правоприменительную практику" <1>.
--------------------------------
<1> Дудко И.Г. Применение Конституционным Судом РФ норм международного и европейского права // Международное и европейское право: проблемы определения и защиты демократии, правового государства и прав человека: Тезисы докладов международного форума. Н. Новгород, 2004. С. 62.
Своеобразной разновидностью применения международно-правовых норм во внутригосударственной сфере является реализация постановлений Европейского суда по правам человека <1>.
--------------------------------
<1> См.: Игнатенко Г.В. Современные аспекты судебного правоприменения международных актов // Применение международных договоров в области прав человека в правовой системе Российской Федерации: Материалы всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург, 2003. С. 23 - 24.
В целом взаимодействие международного и внутригосударственного права в регулировании прав человека происходит по той же схеме, что и в других сферах. Государство, выполняя свои обязательства по международному праву, если иное не предусмотрено международным договором, самостоятельно определяет порядок их реализации в национальной правовой системе, который устанавливается конституционным правом. В этой системе нормы международного права занимают особое место и обладают преимуществом в случаях коллизии с нормами законодательства.
Особенностью рассматриваемого взаимодействия применительно к правам человека является то, что "международное право со значительной полнотой определяет содержание центральных положений конституционного права - норм о правах человека" <1>. В результате степень взаимодействия в данной сфере является более высокой по сравнению с другими, и применение норм международного права к соответствующим правоотношениям носит более системный характер.
--------------------------------
<1> Лукашук И.И. Международное право: Общая часть: Учебник. М., 1996. С. 229.
Международные стандарты прав человека способствуют гармонизации и унификации правового статуса индивида и созданию равных гарантий защиты прав человека независимо от его местопребывания. Однако не во всех национальных правовых системах данные стандарты нашли одинаково полное воплощение, поэтому проблема гармонизации международного и внутригосударственного права остается актуальной.
§ 6. Международная уголовная юрисдикция
в отношении массовых и грубых нарушений прав человека
С момента принятия Устава Организации Объединенных Наций, утвердившего принцип уважения прав человека и основных свобод в качестве императивной нормы международного права, права человека во все большей мере рассматриваются в качестве неотъемлемого элемента всей системы международно-правового регулирования и внутригосударственного законодательства. "Никакая стратегия обеспечения безопасности и никакие усилия в интересах развития мирового сообщества не увенчаются успехом, если они не будут основываться на прочном фундаменте уважения человеческого достоинства" <1>. Вместе с тем практически ежегодно в докладах и выступлениях Генерального секретаря ООН выражается обеспокоенность в связи с продолжающимися нарушениями прав человека во всех регионах мира, игнорированием стандартов, содержащихся в международных договорах, а также отсутствием достаточных и эффективных средств правовой защиты.
--------------------------------
<1> Из доклада Генерального секретаря ООН "При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех" (документ ООН A/59/2005 от 21 марта 2005 г.).
Особую тревогу мирового сообщества вызывают массовые и грубые нарушения прав человека во время внутренних и международных вооруженных конфликтов: до сих пор не искоренены геноцид; массовые убийства; произвольные и суммарные казни; пытки; исчезновения людей; рабство; все виды расизма, расовой дискриминации и притеснение меньшинств. Подобные деяния рассматриваются сегодня как наиболее тяжкие и опасные нарушения принципов и норм международного права, затрагивающие глобальные интересы человечества и представляющие угрозу международному миру и безопасности, т.е. как международные преступления.
Международно-правовую основу борьбы с указанными массовыми и грубыми нарушениями прав человека образует комплекс принципов и норм в сфере международного гуманитарного и международного уголовного права. К ним следует отнести: Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г.; Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г. и дополнительные протоколы к ним 1977 г.; Конвенцию о пресечении преступления апартеида и наказании за него 1973 г.; Конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г.; две конвенции об упразднении рабства и институтов и обычаев, сходных с рабством, 1926 и 1956 гг.; Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.; Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющий Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г. и многие другие.
Характерной чертой указанных соглашений является закрепление в них положений, дающих нормативное определение состава преступления в качестве стандарта, согласованного государствами и предназначенного для использования при разработке или корректировке внутригосударственного уголовного законодательства. Государства - участники конвенций принимают на себя обязательство обеспечить такое соответствие международного и национального закона, которое гарантировало бы квалификацию данных преступлений в качестве уголовно наказуемых деяний.
Однако международный опыт свидетельствует о том, что по разным причинам государства не всегда в состоянии реализовать на практике взятые на себя обязательства, в том числе обеспечить возложение и реализацию уголовной ответственности в отношении лиц, виновных в массовых и грубых нарушениях прав человека и основных свобод. В этой связи чрезвычайно важным остается вопрос о возможности привлечения таких лиц к международной уголовной ответственности в специально созданных международных судебных учреждениях.
Осуществление международной уголовной юрисдикции связано с судебными органами, существовавшими ранее и функционирующими сегодня, а именно: с Нюрнбергским и Токийским процессами, проходившими по окончании Второй мировой войны; с деятельностью международных уголовных трибуналов ad hoc по бывшей Югославии и по Руанде, с созданием ряда интернационализированных судов и гибридных трибуналов, а также с учреждением Международного уголовного суда с постоянной юрисдикцией
Международные военные трибуналы в Нюрнберге и Токио. Идея создания международных судебных органов для привлечения к уголовной ответственности физических лиц, совершивших особо тяжкие преступления, выдвигалась в истории международных отношений неоднократно, однако свое реальное воплощение получила только во второй половине XX в., а именно после окончания Второй мировой войны. Чудовищные преступления германского фашизма во время этой войны вызвали такой гнев народов, что никто и ничто не в состоянии были помешать делу наказания нацистских военных преступников.
Уже в годы войны были заключены международные соглашения, предусматривающие строгое наказание фашистских преступников. В Декларации о наказании за преступления, совершенные во время войны, принятой 13 января 1942 г., правительства стран, боровшихся против гитлеровской Германии, заявили о своей решимости принять все меры к тому, чтобы военные преступники "были разысканы, переданы в руки правосудия и судимы и чтобы вынесенные приговоры были приведены в исполнение" <1>. В 1943 г. в Декларации об уголовной ответственности гитлеровцев за совершенные зверства союзные державы заявили, что они наверняка найдут их даже на краю света и передадут в руки их обвинителей, с тем чтобы смогло свершиться правосудие. 8 августа 1945 г. в Лондоне было подписано Соглашение между правительствами СССР, США, Великобритании и Франции "О судебном преследовании и наказании главных военных преступников европейских стран оси", на основании которого был учрежден Международный военный трибунал для суда над главными военными преступниками европейских стран. К Соглашению был приложен Устав, определяющий порядок организации Трибунала и принципы его работы. Устав состоит из семи разделов, но наиболее важной его частью является та, в которой дается характеристика состава преступления против человечества. Подлинно международными являются преступления, направленные против мира, военные преступления и преступления против человечности. Эти три вида преступлений и образуют состав преступления против человечества, который предусмотрен ст. 6 Устава Международного военного трибунала.
--------------------------------
<1> См.: Уголовное право. История юридической науки. М., 1978. С. 278.
В составе судей и обвинителей Международного военного трибунала были представлены четыре великие державы: СССР, США, Великобритания и Франция. Кроме них к Уставу присоединились еще 19 стран, среди них такие как Индия, Греция, Дания, Югославия, Бельгия, Чехословакия, Польша, Норвегия и др. Приговор Нюрнбергского трибунала получил широкое международное одобрение: 11 декабря 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН на пленарном заседании приняла Резолюцию 95(1), в которой подтвердила "принципы международного права, признанные Уставом Нюрнбергского Трибунала и нашедшие отражение в Приговоре Трибунала". За Резолюцию проголосовало 54 государства, что свидетельствует о международном признании принципов международного права, установленных на Нюрнбергском процессе.
19 января 1946 г. был опубликован Устав Международного военного трибунала в Токио для суда над главными японскими военными преступниками. Статья 5 Устава предусматривала тот же состав преступлений против человечества, что и ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала.
Огромное значение Нюрнбергского и Токийского процессов заключается в том, что впервые за всю историю человечества преступники, совершившие преступления против мира, законов и обычаев войны, против человечества, были осуждены. Кроме того, определив преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности как международные преступления, влекущие за собой индивидуальную ответственность, Уставы заложили основу важного института международной уголовной ответственности.
Международные уголовные трибуналы ad hoc. История не предала забвению уроки прошлого, факты грубых нарушений прав человека стали повторяться и в наши дни, что подтолкнуло Организацию Объединенных Наций в конце XX столетия к учреждению трибуналов ad hoc для обеспечения судебного преследования лиц, виновных в совершении геноцида, военных преступлений и преступлений против человечности. В соответствии с Резолюциями Совета Безопасности от 11 февраля 1993 г. и 8 ноября 1994 г., а также на основе Резолюции Совета Безопасности ООН от 14 августа 2000 г. и Соглашения ООН с правительством Сьерра-Леоне были созданы Международный трибунал по бывшей Югославии, Международный трибунал по Руанде и Специальный суд по Сьерра-Леоне.
Совет Безопасности, "выражая свою серьезную тревогу по поводу непрерывно поступающих сообщений о широкомасштабных и вопиющих нарушениях положений международного гуманитарного права, которые имеют место на территории бывшей Югославии и, особенно, в Республике Босния и Герцеговина, в том числе сообщений о массовых убийствах; массовом, организованном и систематическом задержании и изнасиловании женщин и продолжении практики "этнической чистки", в частности, в целях приобретения и удержания территории... будучи преисполнен решимости положить конец таким преступлениям и принять эффективные меры в целях предания суду лиц, ответственных за эти преступления... постановляет настоящим учредить международный трибунал с единственной целью судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Югославии в период с 1 января 1991 г. и по дату, которая будет определена Советом Безопасности после восстановления мира" <1>.
--------------------------------
<1> См.: Документ ООН S/RES/827 от 25 мая 1993 г.
Совет Безопасности утвердил Устав Международного трибунала, состоящий из 34 статей. Юрисдикция Трибунала по бывшей Югославии распространяется на следующие нарушения международного правопорядка, влекущие за собой индивидуальную уголовную ответственность и закрепленные в нем:
- серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 г.;
- нарушения законов и обычаев войны;
- геноцид;
- преступления против человечности.
Кроме того, Устав определяет порядок организации Трибунала, процедуру его деятельности, статус, привилегии и иммунитеты. Юрисдикция Трибунала имеет приоритет по отношению к юрисдикции национальных судов, и на любом этапе Трибунал может официально просить национальные суды передать производство по делу для продолжения судебного разбирательства. Местопребыванием Международного трибунала является Гаага. Председатель Трибунала в соответствии с Уставом уполномочен представлять ежегодные доклады о его функционировании Совету Безопасности и Генеральной Ассамблее ООН.
Более чем за 15-летие своей работы Трибунал рассмотрел большое количество дел, и в международно-правовой литературе отмечаются как положительные, так и отрицательные моменты его деятельности. Тем не менее большое значение учреждения Международного трибунала по бывшей Югославии для развития института международной уголовной ответственности очевидно.
8 ноября 1994 г. аналогичный Международный трибунал был учрежден Советом Безопасности ООН в отношении африканского государства Руанда для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории этой страны, а также граждан Руанды, ответственных за совершение таких действий в соседних государствах в период с 1 января по 31 декабря 1994 г. Юрисдикция Трибунала включает следующие преступления:
- геноцид;
- преступления против человечности;
- нарушения ст. 3 всех четырех Женевских конвенций и Дополнительного протокола II.
Порядок организации и процедура деятельности Трибунала во многом схожи с Трибуналом по бывшей Югославии.
Гибридные трибуналы и интернационализированные суды. Обеспечение неотвратимости наказания лиц, виновных в совершении наиболее тяжких международных преступлений, продолжает оставаться приоритетной задачей складывающейся сегодня системы международного уголовного правосудия. Одной из главных тенденций ее формирования с начала нового тысячелетия стало создание так называемых смешанных (гибридных) трибуналов и интернационализированных судов.
К таким судебным органам относятся сегодня: специальные судебные палаты по серьезным преступлениям в Тиморе-Лешти (2000); смешанные судебные коллегии в Косово (2000); Специальный суд по Сьерра-Леоне (2002); Судебная палата по расследованию военных преступлений в Боснии и Герцеговине (2005); Чрезвычайные судебные палаты в Камбодже (2006); Специальный трибунал по Ливану (2007). Между перечисленными смешанными (гибридными) трибуналами есть много общего, вместе с тем каждый из них является по-своему уникальным, поскольку создан для конкретного, определенного случая, и в силу этого обладает особенностями юрисдикции, механизма осуществления судопроизводства, определения мер наказания и др.
Юридической основой функционирования каждого конкретного судебного органа являются различные по своей правовой природе акты, однако все они принимаются по инициативе Организации Объединенных Наций, а именно в соответствии с резолюциями Совета Безопасности.
Размещение смешанных трибуналов происходит, как правило, в пределах соответствующих стран. Это обеспечивает тесное взаимодействие сотрудников с местным населением, близость к доказательствам и свидетелям, доступность для потерпевших, увеличивает вклад специальных трибуналов в укрепление национального потенциала, позволяя им впоследствии оставить всю инфраструктуру национальным системам правосудия. В то же время в целях обеспечения безопасности трибуналов возможен их перевод в другое государство. Так случилось со Специальным судом по Сьерра-Леоне: ст. 10 Соглашения между ООН и правительством Сьерра-Леоне об учреждении Специального суда 2002 г. гласит, что Суд может заседать за пределами своего местопребывания, если он считает это необходимым для эффективного выполнения своих функций.
Каждый гибридный трибунал или суд имеет особые предпосылки создания, которые, несомненно, отражаются на его юрисдикции как предметной, так и персональной.
Поскольку почти все они созданы в постконфликтных обществах (кроме Специального трибунала по Ливану), общим для всех, как правило, является включение в предметную юрисдикцию военных преступлений, преступлений против человечности и геноцида. Составы базируются на нормах международного гуманитарного права, кроме того, задействуются положения уставов трибуналов ad hoc по бывшей Югославии и Руанде, а также Статута Международного уголовного суда.
